Истории Зеленого Коридора.
из "Два лева для Дори"
...
В тексте сказки не фотографическое изображение города Велико-Тырново. Это фотографическое изображение сказочного города. Но представьте, что Тырново играет в сказке самое себя... в сценическом костюме и декорациях разумеется...
...
...Слева у реки, в домах
с садами у берега, зажглись огни. Справа высились кру-
тые ступенчатые склоны Голхской теснины, застроенные
домами.
Коста вспоминал, как они с Аннике и Дори
на прогулках придумывали:
«Скала, как зеленый с золотом гобелен! — Брошен-
ный на длинные скамьи! — На которых сидят дома, как
зрители на крутых рядах!»
Если бы дома строились сами собой, то можно было
сказать: они очень старались быть непохожими друг
на друга; получилась путаница, но забавная и гармонич-
ная.
Выше камней уступов лежали первые, разной высоты
этажи из крупных охристых блоков, похожие на остатки
крепостной стены, выше белёные и разноцветные камен-
ные и кирпичные стены, ещё выше фахверк и деревянные
надстройки, над ними черепичные, каменные, железные
кровли. И над ними высокие трубы с навершиями в виде
домиков со своими маленькими черепичными кровель-
ками — маленький город на сваях парит над большим.
Всевозможные переплеты окон, в мелкую и крупную
клетку, прямые, косые, гнутые. Стены «внутри» города
были расписаны картинами, пейзажами и бытовыми сце-
нами; выходящие на реку, покрашены в разные цвета или
оставлены в естественном виде. Всё это ступенями под-
нималось выше и выше до зарослей краёв теснины и стен
Вышгорода. Внизу сады, палисадники, цветочные терра-
сы. По вечерам и ночью их освещали. Сейчас горели
праздничные гирлянды. В скале и первых каменных эта-
жах были пробиты арки и окна, даже ночью их было вид-
но, так они были темны и таинственны. Говорили, что
через них можно попасть в подземный Каэнглум, под
Вышгород, в Ветус Туррис и в другие загадочные места
города. В некоторых местах скалу оставили необработан-
ной и многие дома словно верхом, важно сидели
на каменном стуле.
Щели между домами были узкими — кровли соседей
встречались на толщину ладони, а там, где это позволяло,
устраивали извилистые переулки — лестницы или видо-
вые площадки с беседками и скамейками.
По стенам и камню ползли в верх вьющиеся растения,
свисала зеленая пряжа скальных кустарников. Перед ска-
лой росли большие деревья, осокори, вётлы, ольха. Зимой
половина зелени осыпалась. Скалы казались оплетенны-
ми защитной сетью, белой с желтым и зеленым. Днем
в ней играли птицы, воробьи, снегири, свиристели, сини-
цы, сойки… Коста улыбнулся, вспомнив, как Аннике
пошутила:—«Вот где Хеле выбирает узоры для вязания!».
...Пресвитер шел по улице Олехро вдоль крутого обры-
ва. За каменным парапетом, сквозь ветви и из-за крыш
домов, построенных внизу, виднелась не замерзшая
местами река.
Плиты по улице были положены так, чтобы те, кото-
рые более полировались от бесчисленных шагов, при све-
те ночных фонарей проявлялись узором. Посредине
выкладывали каменный желоб для стока дождевой воды.
В трещинах и щелях между камней росла невытаптывае-
мая травка, летом в ней мелькали маленькие медяницы.
Входы и витрины магазинов, лавок, и трактиров так были
уютно расположены, что отцу Николасу всегда представ-
лялось, будто идет он по большой квартире среди домаш-
ней мебели. Кадки с деревцами, цветами, кустами; столы,
кресла у дверей, стол на котором стояли большие сапоги
с запиской «сапоги, почти новые»… В арочках подпорных
стен стояли и цветы, и просто маленькие статуэтки,
игрушки, красивые, не первой необходимости вещи,
например шлем 16 века, в котором жила соня. Двери,
у которых стояла разнообразная обувь. Двери домов, рез-
ные, деревянные, новые и древние, с литыми или кова-
ными ручками. Такие же, как и во всем Каэнглуме. При-
ятно было открыть дверь, которую до тебя открывали
не одну сотню лет. До позднего вечера и прихватывая
ночь, у домов или во двориках сидели люди; обедали или
вечеряли в любую погоду. Дети, взрослые… «Отец
Никлас! Если дойдете до Подъемного Моста, передайте
Евтимче, он там играет, что его ждут не дождутся к ужину.
Всё стынет. Как у вас дела? Не поужинаете ли с нами?
Тогда не ходите, я сбегаю за Евтимом сама, а вы распола-
гайтесь. Покажу маленькому разбойнику! Отца Никласа
заставляет ждать!»
…Выходили и входили; разносили, привозили
и увозили. На выступающих из скалы и стен камнях, как
на полках, тоже стояли горшки с цветами и сидели кош-
ки. Через улицу, словно мосты для котов, перекинули
дощатые решетки с лозами. Вечнозеленые ползучие рас-
тения по стенам везде… И зимой эта часть города была
привлекательной…
Отец Никлас дошел до обычного для улицы пере-
крестка. Сверху к улице Олехро сходились с противопож-
ных сторон переулок — лестница и просто крутая улица.
«Этот перекресток напоминает букву икс, — подумал
отец Никлас, — клин клином… Как там дальше? Пере-
улок встреч».
Дома действительно встречались, узкая грань одного
дома была украшена балконом, с которого спускалась
лесенка. Перед торцом другого устроена площадка, мимо
которой под балконом соседа сходил переулок—лестница.
…«А ведь перекресток — место катастрофическое.
Но это место приятное, хотя действительно опасное,
по крайней мере зимой, наледь не сбивают с камней, хотя
многие разбивают деревянными молотками.
…Место встреч… Вот один спускается сверху по лест-
нице — переулку, другой выходит из дома через балкон,
например, в лавку за хлебом, третий стоит себе
на площадке и покуривает, смотрит на реку и на проти-
воположный берег. Река отсюда виднеется там, внизу. О,
на прибережном бульваре зажглись фонари. И окна
засветились, откуда-то слышится детский голос… А я
сяду тут, под окном». Строитель решил заострить если
не дом, но площадку перед домом и заточив её до острей-
шего конца, все же смиренно закончил литой бронзовой
колонной, шар на вершине которой был отполирован
до фонарного сияния. Стряхнув со стула снег (в этом
городе не мерзнут зимой даже дети), пресвитер присел,
достал из сумки подсвечник со свечой и первую попавшу-
юся книгу.
фото,коллаж и рисунки автора