Меня взялся корить младший брат, что я ничего не успеваю: дома хоть и чисто, но валяются детские игрушки, обувь не всегда сразу мою после улицы, на бигуди стала крутиться реже, ну и настроение чаще бывает неважное, энтузиазма в глазах нет, потому, что они чаще всего сонные. И во время беременности вечно кислое выражение на лице было, все чем-то недовольна и капризна.
- Настоящая женщина всегда должна выглядеть на все сто! И даже то, что ей нездоровится, настоящая женщина должна скрывать! И по дому она должна успевать, и с детьми, и следить за собой, чтобы муж не чувствовал себя брошенным из-за хлопот над ребенком!
-Настоящая женщина никому ничего не должна! Настоящая женщина тоже человек и она устает точно так же как и «не настоящая женщина!» Тебе легко судить. Ты мужчина, и физически значит сильнее и крепче меня. Поэтому тебе легче. А вот не поспи ты, как я почти каждую ночь, попрыгай, когда ребенок не спит, беспокоится, плачет, когда голову сломаешь, пока уложишь на ночь. А еще остались не сделанными дела, и сидишь и думаешь, то ли спать лечь, толи доделывать, потому, что завтра еще завтрашние дела подвалят. И получается, что назавтра опять с недосыпом.
И во время беременности, перед самыми родами мне было очень тяжело. Знаешь, когда беременность в самом начале, то боишься:
- Как это, рожать? Страшно! Но за девять месяцев привыкаешь, а уж к концу ближе устаешь от живота, тяжести, тошноты. Делаешься плаксивой, думаешь:
-Уж скорее бы! К сожалению, ты этого никогда не поймешь, Вот недельку пожил бы на сносях, я бы на тебя посмотрела!
-Все это фигня! Осознание того, что скоро родишь, и все кончится, должно поддерживать, давать силы!
-Это опять от того, что ты не пробовал, что это такое, беременность! Ну и конечно попробовать побоишься!
-Как это?
-А я могу сделать тебя беременным на недельку, причем ты именно будешь «на сносях».
- Не понял! Я беременным?
- Ну как бы беременным! Хочешь попробовать?
- Надо подумать!
- Струсил?
-Я? Я не струсил, но это как- то необычно!
- Струсил, так и скажи! Тебе же придется таскать тяжести, маяться тошнотой, изжогой, голодом да плюс я устрою тебе понос, то бишь диарею ну и бессонницу. И посмотрю, каково тебе будет!
-А ты что, все это чувствовала когда была на сносях?
-Да! И не только это еще куча всяких «приятных» ощущений, когда ноет низ живота, когда страх за ребенка, и всякие мысли ночью - А вдруг война? Ну и много всего другого.
Он молчал примерно полчаса.
-Ты знаешь, недели на этот эксперимент у меня нет, а вот три дня отгулов и два дня выходных у меня есть. Так что только на пять дней можешь рассчитывать.
-Ну, в принципе я согласна, и при том, что если ты запросишь пощады, мы можем все это прекратить.
-И когда начнем?
-Да хоть сейчас!
-Нет, у меня есть на сегодня дела, а вот завтра с утра, можно заняться!»
И вот на утро!
Я надела ему на пояс дородовой бандаж, и наложила ему туда картошки, примерно десять килограмм. Дело в том, что я за время беременности поправилась на 22 килограмма, поэтому 10 кг ему на пузо я посчитала справедливым. Я ничего не смогла придумать с грудями и надела на него бюстгальтер №6 и тоже положила туда груз, два мешочка с солью почти по килограмму, и не велела снимать все это на ночь! Чтобы он почувствовал тяжесть в прямой кишке, я дала ему слабительное, которое, как и рвотное было нами обоими утверждено и согласовано заранее. В туалет я его пустила не сразу, так что приятными ощущениями он был обеспечен! После искусственного поноса он захотел есть, и я его покормила супом совсем без соли, солянка с колбасой была сладкая, а котлету я полила микстурой «Хлористый кальций», а она горько-соленая, и мой «беременный» брат съесть ее не смог, выплюнул.
Ужинал он гречневой кашей с молоком, без соли, а он ее терпеть не может, и поэтому ел и давился. И при этом он весь день убирал квартиру. Стирал шторы, вытирал везде пыль, мыл окна и полы. И конечно не курил, от чего настроение у него было очень плохим. Всю ночь он мучился, вертелся в кровати, живот и груди мешали ему спать. С утра он поел творог и яичницу с помидорами, выпил чашку сладкого кофе и был доволен, а потом я дала ему рвотное. Проблевавшись, он поскучнел. Но я «пожалела» его и накормила гречкой с молоком. Надо было при этом видеть его лицо! С утра он таскал на улицу ковры и паласы. Почистил их снегом, выбивал, а я ему в теплые сапоги напихала газетной бумаги, чтобы он чувствовал, как это, когда отекают ноги.
В обед он попросил не давать ему рвотное, и после несоленого борща вместо мяса получил отварную без соли треску.
Сколько же было счастья у него на лице вечером, когда к несоленой картошке-пюре он получил три маринованных помидорчика! И чай с молоком, без сахара (который он никогда не пил!)
Ночь опять промучился, а на завтрак получил несоленую перловку с несоленой треской, и опять чай с молоком! А потом пошел на улицу и убирал снег от дома до обеда.
В обед постный несоленый тыквенный суп-пюре и упросил меня сжалиться и сделать ему яичницу с ветчиной. Я сжалилась, но после ужина (гречка с молоком) опять слабительное! С обеда и до ужина он стирал вручную и гладил белье. Ночь провертелся, почти не спал.
Я утром спросила:
- Может хватит?
- Нет! Я выдержу характер!
- Выдержать-то ты выдержишь, но ты такой унылый, а меня убеждал, что должен быть энтузиазм! А ведь я от тебя не требую, чтобы ты крутился на бигуди! Это же ты меня упрекал, что настоящая женщина должна…
Он махнул рукой:
- Ладно! Раз должна, значит, я сегодня сплю еще и на бигудях! И шмыгнул носом!
Утром, получив на завтрак винегрет с селедкой, напился яблочного компота, и опять убирал квартиру. В обед поскулил:
-Хочу котлету, хорошую, с макаронами и подливкой!
Получил рассольник и морковную котлету с несоленой перловкой, выпил чаю. Я уходила за хлебом, он прилег «отдохнуть», а когда я вернулась, он крепко спал, а в холодильнике из банки с маринованными помидорами исчезло три штуки. Я сделала вид, что не заметила.
На ужин несоленый рис с несоленой рыбой и кефир. Ночью его тошнило и без рвотного. Но не жаловался, и лежал с накрученными на бигуди волосами. И конечно спал плохо.
С утра макароны с сыром и кетчупом, повеселел, но когда увидел у меня в руках рвотное, чуть не заплакал, но выпил и проблевался. Убирал снег до обеда. В обед не выдержал, посолил себе борщ, и попросил снять с него бандаж и бюстгальтер. Я сняла.
Он сидел на стуле минут пять, а когда встал на ноги, начал очень быстро ходить, почти бегать. За молоком он именно «слетал», и вернулся очень быстро, хотя молочный магазин в двух остановках от дома.
- Как-то мне сегодня все легко. Сказал он и посмотрел в зеркало.
- Тебе не кажется, что я похудел?
- Нет, не кажется, ты действительно похудел, и бледен, видок-то у тебя неважный!
- Все! Я сегодня ужинаю по человечески и завтра на работу возьму с собой бутерброды с ветчиной и соленые огурцы».
-Ты не в обиде на меня за еду, тошноту и диарею?
- Нет, конечно! Меню же мы с тобой утвердили и таблетки тоже, так что нечего обижаться! Только очень есть хочется!
Он проспал всю ночь, как младенец, но утром на работу не пошел. Он взял больничный лист. Его терапевт очень удивился, ведь неделю назад он проходил медкомиссию и был в отличной форме. Обследование ничего не дало, и причину его резкого похудания и упадка сил врач так никогда и не узнал.
И единственными результатами этого эксперимента, стало то, что из его лексикона пропало выражение: « - Настоящая женщина должна…» и более энергичной стала помощь по хозяйству с его стороны.