Моей маме надоели ежедневные выходки мужа – алкоголика, и забрав меня, мебели она уехала в Сызрань. Там нашлась работа с предоставлением жилья. И вот наши вещи из железнодорожного контейнера, привезены домой. Мы с мамой собрали кровать и кухонный стол. Осмотрев разбросанные по комнатам вещи, мама тяжело вздохнула, и сказала:
- Пока не соберут шкаф и тумбочки, вещи буду лежать так. И не расслабляйся, теперь ты в нашей семье единственный мужчина! Я забивать гвозди и шурупы не могу, инструменты есть, пробуй.
На следующее утро, я прибил в квартире все крючки. На моё счастье, дом был кирпичным, а перегородки деревянными. Когда вернулась с работы мама, она расплакалась от умиления. Мама обняла меня, чмокнула в щёку и сказала: «Мужик растёт!» А на следующий день, вдохновлённый похвалой мамы, я собрал три тумбочки. Петли на них были рояльными, а о существовании шуруповёрта я тогда не знал, поэтому каждый шуруп пришлось вкручивать вручную. Реакция мамы повторилась.
И на следующий день, я взялся за сборку трёхдверного шифоньера. О том, что его надо собирать, положив лицевой стороной на пол, я не знал. Крышку шифоньера я придерживал головой. Вкручивать шурупы с прямым шлицем, частично сорванным, советского производства, это разновидность пытки. Их было штук шестьдесят. Последний десяток я закручивал левой рукой, т.к. на правой ладони появился огромный волдырь.
Вернувшись с работы, мама сильно удивилась, увидев собранный шифоньер.
- Кто собирал?
- Я. Смотри, - сказал я и показал волдырь.
Мама снова прижала меня к себе, и тихо плакала, а я чувствовал, как на мою макушку падали её слёзы…