***

Нельзя сказать, что судьба Лажновского не сложилась. Нет, если посмотреть на нее так, как будто Лажновский уже умер, то все-таки иногда она как-то складывалась, но криво. Лажновский понимал, что он уже далеко не молод, и шансы на искреннюю бескорыстную любовь со временем становятся ничтожно малы. Да он и не хотел будоражить душу страстями. В памяти он никак не мог восстановить, когда в последний раз испытывал неподдельную радость. Когда это было? В тот год, когда закончил институт? Когда рассчитался с ипотекой? Не то, не то, еще раньше. Когда увидел море? Пожалуй. Бросить все и рвануть туда, где от бескрайнего синего простора захватывает дух?

- Теперь уж меня не проведешь, - вслух произнес Лажновский, - в одну радость нельзя войти дважды.

Лажновский закурил. Ему хотелось плакать, но он точно знал, что мужчины не плачут. У мужчин что-то с глазами – оттуда почти никогда не текут слезы.

- Поеду в Максидом, - решил Лажновский, - куплю небольшой пакет шпаклевки, замажу дырку за комодом.

Лажновский затушил сигарету, решительно надел джинсы и свитер, посмотрел в окно и лег спать.