Домашний хирург.
Летом с Кети, в устье реки Озёрная, не часто, но заходят речные катера многочисленных мелких геологических экспедиций, чтобы пополнить из поселкового магазина продуктовые запасы для своих коллективов.
Здесь, в посёлке, староверы-кузнецы помогут и мелкий ремонт судна произвести по необходимости.
Тогда в посёлке сразу становится шумно и весело от заезжей молодёжи. Бренчат гитары, поют песни, в воздухе курятся дымки кострищ, варится на костре уха, заводятся знакомства.
А бывает и так, чтобы не рисковать на воде, и не идти в ночь на обратный путь, из-за боязни налететь по темноте на топляки затонувших деревьев, наскочив на которые, можно пробить днище, оторвать движущий судно винт, экипажи катеров, уставшие от «сухого закона» в экспедиции, с удовольствием остаются в посёлке ночевать…
И тогда молодые матросы, бренча гитарами, сходят на берег: расслабиться алкоголем, отдохнуть, потанцевать, завлекать и покорять свободных местных женщин…
Бравые матросские песни, подхваченные акустикой, отражённые водными поверхностями, гремят до поздней ночи на весь посёлок:
Моряк вразвалочку сошёл на берег,
Как будто он открыл пятьсот Америк,
Но не пятьсот так пять, по крайней мере,
И все на свете острова он знал, как дважды – два!
И пусть проплавал он всего неделю,
И юнгой числился на самом деле…
Девчонки ахали и в след глядели….
Всегда нам смотрит кто-то в след в семнадцать лет!
О море, море – вода под облака!
О море, море – не может жить,
Не может жить без моряка!
Отдохнув, посмотрев кино, натанцевавшись, на «Красной площади» перед клубом и сельсоветом, матросы увлекают молодых женщин-остячек на свидания.
А после этих свиданий, по весне, у тёмненьких остячек, малочисленной вымирающей северной остяцкой нации, появляются русые, белобрысые, голубоглазые, новые наследники обновлённой северной народности – маленькие «русские остяки»: Ванюши, Игнатии, Капитолины, Маши.
У обрусевшего охотника – остяка Северьяна Степановича Велюжанина, участника Великой Отечественной войны, награждённого медалью «За отвагу», ещё не старого, уклад жизни сложился, так же, как и у всех обитателей посёлка его племени.
На войне Северьян был ранен, долго провалялся в госпиталях, набрался жизненного опыта, и после войны вернулся домой, в тайгу, где испокон веков жили его предки. Завёл семью, стал охотничать.
У него небольшой рубленый дом, площадью двадцать квадратных метров, кирпичная печь-голландка.
Дома большей площади здесь не строят.
Говорят, зимой большую избу обогревать трудно, много дров нужно.
У Северьяна семья небольшая, средняя: жена-остячка, старшая незамужняя двадцатипятилетняя дочь Капа, от неё у него двое нагулянных маленьких внуков: Ваня и Стёпа, ещё не учатся.
Младшая семнадцатилетняя дочь Маша, закончила в районе школу-интернат для народов Севера.
Дальше, как и её сестра Капа, учиться не захотела, вернулась домой.
Говорит, дома с мамой, сестрёнкой и с маленькими племянниками лучше, спокойнее. А в районе людей много, все чужие, скучно жить и боязно.
Надоела девчонке казённая интернатская коллективная жизнь. Домой, к родным, всегда всех сильно тянет, особенно ещё неокрепших духом, не занятых самостоятельным трудом подростков, девочек.
Летом Северьян занимается промыслом-рыбалкой, стреляет глухарей, тетеревов-косачей, уток, рябчиков для пропитания.
Рассказывал:
- Раньше, на пару с семьёй брата, держали корову, косили для неё траву.
А несколько лет назад, корову задрал медведь, да так больше и не смогли завести животину.
За ней ведь в район, за двести пятьдесят вёрст по воде плыть надо.
Это какие ж деньги надо иметь, чтобы привезти корову по воде из района! Таких денег нет.
Да так и привыкли уж без коровы. Без неё спокойнее, меньше хлопот.
Раньше и дров много заготавливал на зиму.
А с возрастом заготавливать много дров стало тяжело.
Недавно решил: зачем их заготавливать? Лес рядом, сухого валежника много.
С вечера схожу в лес, принесу вязанку сучьев, протоплю печь на ночь, вот и тепло.
А если к утру сильно замёрзнем, встану, схожу опять в лес, нарублю ещё вязанку сучьев, затоплю печь, отогреемся, и дом согреем.
Так и зимой живём. Мороз нам не страшен. Мы привычные.
Осенью Северьян всей семьёй собирают бруснику, клюкву, голубику, кедровые орехи, сдают в Промхоз, получают деньги.
- А грибы? - интересуюсь я.
- Грибы здесь не растут, мерзлота, – ответил Северьян.
Зимой занимается охотничьим промыслом.
Сдаёт в Промхоз пушнину: шкурки белок, соболей, норок, ондатр, выдр, сколько настреляет.
На пушнине тоже выручает небольшие деньги, на одежду и пропитание «не до жиру», конечно, но, на маленькие потребности жизни семьи, хватает.
Так и живёт ветеран войны, без больших запросов, очень скромно, одним днём, по таёжному, как жили его предки до него.
Главное богатство в его доме – допотопный ламповый батарейный радиоприёмник, с ним можно и часы проверить, и дни недели узнать. А что ещё надо в таёжной жизни?
Надо бы, конечно, получше жить, по богаче что ли, да всё как-то, что-то не получается, - рассуждает в разговоре со мной Северьян, - пригласив меня однажды «лечить» его домашний радиоприёмник.
- Надо быть всегда довольным жизнью, тогда легче живётся! День прожил сытым – ну и хорошо, и ладно!
Правда, немного не доволен я дочерьми, никто их замуж не берёт. А что поделаешь? – сетует Северьян.
- Неженатых мужиков в посёлке нет, а за медведя, я и сам их не отдам, жалко! - шутит Северьян.
- Вот, Капка летом опять от экспедиции забрюхатила. На следующий год весной ай летом опять прибавка в семье будет.
Надо внуков растить, воспитывать, помаленьку приучать к не хитрому домашнему ремеслу.
Учить стрелять их ещё рано, совсем маленькие пацаны.
А вот, возле дома подметать, воду из речки маленькими ведёрками носить, сучья из валежников для печи домой приносить, пусть учатся, помогают.
Они молодцы, шустрые ребята, помогают. С ними веселее и время проходит.
- А почему вас, Северьян Степанович, в посёлке называют «домашний хирург»?
- Да, было дело!
Моя бабка, что-то хворать стала.
В прошлом году, уже по снегу, а снег здесь ложится в начале сентября, живот ей скрутило.
Молодая фельдшерица аппендицит у неё признала, на почте по рации вертолёт вызвала, да сама с ней в район и улетела.
Бабку сразу после операции, почтовым рейсом, на вертолёте домой доставили.
А молодая фельдшерица не прилетела, сбежала.
Молодых мужиков в посёлке нет, а ей замуж видно сильно захотелось, в районе и осталась. Так и остался наш посёлок без медработника!
А вдруг заболеет кто, иль медведь порвёт. Что делать?
Секретарь сельсовета Матвей Карелин давно тревогу в районе бьёт по поводу медработника!
Но никто в нашу глухомань ехать не хочет. Все фельдшера отказываются. Условия трудные, и молодёжи мало.
Молодым, без семьи, жить здесь скучно, опасно, и в тягость время проводить.
Ну, а моя бабка наскучалась по дому в больнице.
Прилетела домой, полежать бы ей надо после операции, а она сразу начала в доме порядок свой наводить.
Капку отругала, что бельё без неё не постирала. И Машке попало, что пол в доме не помыла.
Одними внучатами бабка нарадоваться дома не может. И пацаны по ней сильно соскучились, ласкаются к ней, как щенята… она для них – старшая мама!
Переночевали ночь.
А бабка рано утром, решила переполненный таз из-под рукомойника на улицу отнести, выплеснуть.
Перешагнула через порог, да поскользнулась по снежку, упала с крылечка вместе с тазом. И орёт!
Ушиблась сильно, а шов на животе разорвался, лопнул, и кровь течёт из раны.
Помог я ей на крыльцо подняться, в дом войти, положил на лежанку, - рассказывает Северьян.
- А сам стремглав побежал Люсю будить, почтальонку нашу, чтобы по рации скорее из района вызывала санитарный вертолёт.
А тут, как назло: позёмка, пурга, буран поднялся, непогода разразилась!
Из районной сан. авиации ответили по рации, говорят: не ждите вертолёт. На двое суток нелётная погода, такой прогноз погоды!
- А мне что делать? Не померла бы бабка… заражения крови не получила бы.
Думаю, рану надо дезинфицировать.
Побежал я в монопольку. Питьевого спирта и водки всегда в магазине было достаточно. Взял бутылку спирта в долг у продавца. Деньги потом отдам, как заработаю пушниной.
В маленькой казённой, от магазина, пекарне Осиповна уже хлеб печёт. Хлебом пахнет. Выпросил и у неё буханку хлеба в долг.
Бегу домой.
Бабка лежит на постели вся в крови.
Рану рукой зажала, кровь вроде приостановилась.
Бабка лежит и стонет, по нужде на улицу в уборную просится, и собирается уже сама пойти …
А рана-то ещё открытая, не зашита, при ходьбе может лопнуть ещё сильней. Кишки вылезут. Да, как бы заражение не пошло…
Что делать, думаю?
За двое суток, пока вертолёт прилетит, она ведь и помереть может от боли, от потери и заражения крови… и лекарств дома нет никаких.
И фельдшера в посёлке нет. Не к кому обратиться за помощью.
А бабку жалко, вдруг помрёт!
Что я буду делать без неё по хозяйству?
Без хозяйки трудно жить.
Она и еду сварит, и накормит, и порядок в доме наведёт, и бельё постирает, и внуков приласкает, и уют, какой – никакой, в доме создаёт.
Плохо без жены будет, совсем плохо.
Тут я очень расстроился…
Нет, без жены никак нельзя оставаться!
Что делать? Ума не приложу. Прямо безвыходное положение!
И вдруг, мне вспомнился тогда, как на яву, мой госпиталь военный, в котором долго я лечился после ранения.
Много тогда всяких раненых посмотрел.
Много всяких рассказов от раненых наслушался.
Знаю, в каких условиях тогда операции делали…
Полстакана спирту в рот бойцу, и раненый боец терпел всё, что с ним делали.
И зашивали нас, и отрезали что-нибудь, всё без наркоза!
На то они – врачи. На то они учились, и инструмент специальный был, и лекарства всякие у них были.
Что же делать? Думал, думал и придумал!
А ведь я вручную из оленьих шкур унты женские умею шить, одежду с национальными украшениями, сумки, котомки-рюкзаки.
Чирки охотничьи шью, когда попросят.
Да у нас в посёлке каждый мужик с оленьими шкурами работать может.
Да, неужели я кривой иглой для кож не смогу зашить бабке рану?
Смогу, решился я!
Попросил дочь Капу печь истопить, воды нагреть.
Горячей водой помыл руки с мылом под рукомойником.
Аккуратно обработал спиртом место вокруг раны на животе у бабки.
Тщательно очистил и продезинфицировал спиртом кривую иглу, ножницы и кусок рыболовной лески.
Объяснил жене, как выпить неразведённый спирт, чтобы не задохнулась.
И заставил её выпить полстакана неразведённого спирта.
Бабка у меня понятливая!
Спирт её сначала взбодрил, а потом притупил, приглушил сознание и боль.
Я аккуратно, в отверстия от старых швов, кривой иглой проткнул ей кожу живота, протянул леску через рану, отрезал ножницами лишний конец лески, и завязал леску на узелок.
Так получился один узелок, потом другой, третий, четвёртый, пятый. Так зашил я своей бабке разорванную рану.
А через двое суток на третьи прилетел на вертолёте из района фельдшер, мужчина.
Посмотрел швы, и сказал: всё нормально. В районную больницу мы твою жену не повезём.
Обработал швы какой-то мазью.
Сказал, чтобы больная ничего не поднимала в течение месяца.
Показал мне, как через неделю снять швы. Оставил нам лекарства, и улетел.
Так в посёлке стали называть меня в шутку домашний хирург!
Чего только не сделаешь в нашей худой жизни от безысходности!
В течение зимы я больше не встречался с Северьяном.
Маша и Капа иногда приходили в клуб, кино посмотреть, даже танцевали под аккордеон. И больше я о них ничего не слышал до весны…
Весной, в конце апреля, уж солнце стало хорошенько пригревать. Стал таять снег.
И тут по посёлку, сарафанным радио, пролетела весть…
Капка-то, Северьянова, беременная, днём, как будто вышла на улицу в уборную, и девочку родила.
Постелила старого сена на пригретую солнцем завалинку, положила на неё только что родившуюся девочку, укрыла сеном.
А сама, как ни в чём не бывало, вернулась домой и тихо улеглась в постель, не проронив ни слова…
Мать, Агриппина, заметила: Капка вышла на улицу беременная, а через некоторое время вернулась в дом не беременная, совсем уже без пуза!
Агриппина всё поняла, и тотчас в розыски пустилась …
А тут и Северьян вернулся из лесу с вязанкой сучьев, печь топить, обед варить…
И на завалинке, с весенним тёплым солнышком, возле двери, обнаружили они прибавку своему семейству.
В дом внесли здоровое дитя!
Перевязали суровой ниткой пуповину новой внучке, обмыли и запеленали…
Бог послал на счастье! Пусть живёт по воле божьей! На совести людей прекрасное дитя, творение судьбы!
А по посёлку полетели слухи осуждения.
Капка-то с ума, что ли сошла?
Да как же можно так поступить с ребёнком? Совсем уж Бога не боятся…
В какой-то мере Капку осуждал и я, с ребяческим своим максимализмом, рассуждая…
Нет, Капа не сошла с ума. Она вполне образованная молодая женщина. Так от отчаяния поступила!
От отчаяния жизнью.
Такой отчаянной нищеты, в какой жила семья Северьяна, участника ВОВ, я никогда ещё нигде не видел раньше!
Хоть Северьян и Агриппина жили дружно между собой, поддерживая целостность своей семьи всем, чем могли, всемерно друг другу помогая, заботились о детях, внуках, но больно бедно жили…
И сам я никогда не жил в богатстве, и от хорошей жизни с четырнадцати лет, все школьные каникулы, уже работал помощником киномеханика во Дворце культуры им. Горького.
Но нищета семьи Северьяна Велюжанина, инвалида ВОВ, меня поражала и вызывала на размышления о жизни.
Теперь-то Капу понимаю я.
Сидеть уж восемь лет на попечении родителей она уже не может, стыдно ей и неприятно.
Да, и в такую нищету, принять душой не нужного ребёнка она смогла не сразу, пока не остыла гневом на себя, и не подобрела к дочери своим материнским сердцем…
Хорошо, что родители Капы были для неё во всём – опора!
Как жить ей?
Молодым женщинам в тайге работы нет.
Где зарабатывать ей деньги на своё существование?
На самозанятых работах, на сборе клюквы и орехов по осени, заработать можно лишь на хлеб, и то на месяц - два…
А на «подножном корме», на Севере в тайге, одиноким женщинам без крепкого мужика-охотника выжить очень трудно!
А сейчас, при такой трудной жизни в России, наверное, вымерли все малочисленные разрозненные самобытные северные народности?!
P.S.
Бывший губернатор Чукотки – Рома Абрамович «поменял» всех чукчей на английский футбольный клуб «Челси».
Рома - «большой патриот России», как и вся Российская-Президентская рать!
Как чукчам там сейчас живётся?
Им, может быть, и хорошо живётся, счастливо! Они все на Аляску через Берингов пролив к родственникам «плавают».
Америка им помогает выживать!..
А у нас, в 2019 году, снова грядёт по стране самая большая, после 2008 года, убыль населения Российской Федерации, за всё двадцати девяти летнее время правления Ельцинско-Путинской клики.
По сообщениям Росстата за первое полугодие, по состоянию на июль 2019 года, убыль населения составила 149 тысяч человек.
Как заявила Татьяна Голикова: такая убыль – катастрофическая!.. (См. отчёт Росстата за 1-ое полугодие 2019г.)
Об этом открыто заявили две большие чиновницы-управленки: вице-премьер Правительства – Татьяна Голикова, и Министр здравоохранения РФ – Вероника Скворцова.
В этом-то и есть вся их заслуга перед страной!
А за десять месяцев 2019 года, по публикациям Росстата убыль населения составила 259,6 тысяч человек. (См. отчёт Росстата за 10 месяцев 2019г)
Эту убыль населения, для наглядного сравнения, можно например представить так: как будто вымерло население сразу двух средних городов РФ, таких как две подмосковные – Коломны!
А ещё можно сравнить так. Как будто за один год вымерло всё население города Курска. В Великую Отечественную войну героическое население Курска выстояло, не вымерло, а при нынешнем Правительстве РФ - вымерло. Тут само собой напрашивается вопрос: кто злее фашисты, или нынешнее Правительство России?..
Живём мы хорошо, счастливо!.. как заявляет наше Правительство.
Зарплаты и пенсии у нас хорошие!
Продолжительность жизни до 80 лет, как заявил наш Президент!
Но убыль населения в стране – катастрофическая!.. как говорит наша бессменная,
никем незаменимая, "большая умница", "бухгалтер по образованию" - экс Министр Здравоохранения - вице-премьер Правительства - Татьяна Голикова!
Что-то не вяжется у них, друг с другом, в оценках происходящего в стране. - Заврались!
Здравоохранение и образование, как заявляет умный наш Премьер "Медведь"-ев – это услуги, а все услуги должны быть платные…
- Это для нашего нищего народа платные?.. Ответь, Премьер!
Всё хорошо у нас в стране!.. слышим мы на каждом транслируемом по ТВ заседании Правительства.
Премьер всегда рассказывает народу свои фантазии на тему, какая хорошая счастливая жизнь должна быть у нас в России!.. именно должна быть, а не такая, какая есть!..
Всегда Премьер на всю страну докладывает своему народу, что надо сделать, чтобы жизнь хорошая была в стране!..
Но кто это должен сделать не сказал, ни разу.
И почему-то ни разу не вспомнил, что сам-то сделал он, как глава исполнительной власти России, чтобы жизнь, действительно, была хорошей.
Наверное, совсем балбес не понимает, какую должность он в России занимает!?..
Какой забавный фантазёр, ну просто «сказочник» - Премьер!
- «Пургу несёт!», как скажет остроумный Президент наш - Путин.
(Это выражение Президента прозвучало на одном из его публичных выступлений. Так он высказался о своём пресс-секретаре Д. Пескове.)
Народ, наверное, и сам уже не хочет жить в такой стране, такой хорошей и счастливой жизнью, какую устраивают народу правители России – олигархи наши!
И, в знак отчаяния и протеста, люди мрут, как мухи, по-собственному своему желанию, заметьте! Потому и убыль населения в стране – катастрофическая!
Вот удивится самозанятый наш Президент, когда узнает всю правду о стране, и о народе!
С. Зверьков. 02.2020г.