Светлой памяти погибшим моим землякам, деревни Пешки посвящается и 75-и летию Великой Победы.
Оккупация Белоруссии немецкими войсками длилась 1133 дня с 22 июня 1941года по 28 июля 1944 года. За время оккупации в Белоруссии было сожжено 9200 деревень, из них 619 вместе с жителями. В Брестской области немецкими войсками и их прислужниками было сожжено 515 деревень, из этого числа, горели 33 деревни в Берёзовском районе и расстреляно более 400 их жителей.
Небольшая деревня в Берёзовском районе с очень необычным названием –ПЕШКИ- стала в моей жизни местом, где я появился на свет. Правда, жить мне в деревне Пешки не пришлось по не зависящим от меня и от моих родных обстоятельств.
После женитьбы отца и матери решили они построить новый дом. Скоро в семье родился старший брат, он вскоре умер. Сменилась власть в стране. Вчера это была Польша, так привычнее в обиходе называли вторую Речь Посполиту, а сегодня уже стали жить в СССР. Вторым родился средний брат Володя, а перед самой войной, родился я, младший в семье сын -Александр.
Недостроенным был у нас дом. Жили в кухне вчетвером, когда началась война. Не до стройки тогда было. Думать надо было, как выжить и уцелеть в этой завирухе. Над деревней велись воздушные бои, горели самолёты. Недалеко от деревни упал советский самолёт. Рискнули туда сходить некоторые сельчане. Кое- кто и принёс оттуда куски алюминия, с которого выливались ложки, кружки, изготавливались расчёски. Местные умельцы быстро освоили эту науку. Через некоторое время пришлось деревне хоронить на окраине леса еврейских девушек, расстрелянных немцами.
Познали сельчане новый немецкий порядок. Появились и полицаи, и партизаны. Не один раз в деревню наезжали полицаи и немцы с Антополя, Деткович, Ревятич, Берёзы. Хватанут курей, гусей или пару поросят и назад в свою комендатуру. Всем нужно было сало, яйца, мясо, шнапс. Шепотом, передавали сельчане друг другу о сожжённых в районе домах и расстрелянных немцами их жителей.
По воспоминаниям уроженца деревни Пешки, Юдчиц Василия Андреевича, проживающего сейчас в городе Пинске, удалось установить время, когда первый раз половину деревни сожгли немцы. Это произошло 7 октября 1943 года. Второй раз деревню Пешки дожгли с миномётов 25 апреля 1944 года. В архиве имеется одна дата, когда была сожжена деревня- 25 апреля 1944 года, за три месяца до освобождения района от немецких войск. Акты об уничтожении деревни 25 апреля 1944 года были составлены в октябре 1944 года. Данные по двум поджогам и по времени уничтожения деревни, оккупантами и их прислужниками, были подогнаны под одну дату.
А события в этом рассказе произошли в 1943 году. По свидетельству в книге «Доверчивая родина моя», на странице 34, авторы утверждают, что события подобные этим происходили жарким летним днём. Об этом событии и мне рассказывала мама в далёком детстве. Делилась своими воспоминаниями и бабушка Поля (Полиха)-жительница деревни Пешки, своей внучке Валентине. Эта бабушка рассказывала, что спаслась бегством от выстрелов немцев в жите (ржи) и после которых, она там затаилась. Немцы после стрельбы не ходили в рожь искать свою жертву. Мама Валентины, дочь этой бабушки, была вывезена в Германию на принудительные работы.
По гребле, которая пролегала между деревнями Борки и Пешки появилась колонна, на автомашине и телегах, состоящая с команды СС и полицаев. -Немцы!- прозвучал, чей то громкий крик. Ринулись деревня в лес. Несколько семей осталось в деревне. Некоторым уже и возраст был помехой кинуться в бега. Да и не рассчитывали оставшиеся сельчане, что их ожидает вскоре. Собрали немцы и полицаи коров из сараев, собрали стадо, назначили старших из местных жителей и приказали гнать это стадо в город. Несколько конвоиров сопровождали этих погонщиков скотины. Коровы ревут, вырываются из стада, не хотят идти в непривычном направлении, конвоиры ругаются, размахивают винтовками на погонщиков. Медленно это стадо движется из села.
Немцы и полицаи сгоняют оставшихся жителей, которые не убежали в лес, к машине и приказывают устраиваться в кузове этой громадной машины. Кого пинком, кого прикладом, кого и за руки бросили в кузов. Вскоре загорелось несколько домов. К одной немощной женщине, сидящей на скамейке возле только, что недавно их семьёй построенного дома, подошёл с факелом немец.
–Паночку, пшепрашем пана, не пали наш дом, где нам жить. Я уже старая. Построить больше не смогу,- просит она немца. -Гут, матка,гут-ответил немец. Похлопал эту старушку по плечу, развернулся и пошёл к автомашине. А со старого дома, который был построен рядом с новым, подымается дым, трещит крытая соломой крыша. И у нового дома крыша была крытая соломой. Через несколько минут, пламя перекидывается на новый объект. Горит и новый дом. Старушка на коленях отползает от этих горящих домов. Немцы и полицаи, оглядываясь, пальцами показывают на эту картину и громкий смех слышен среди ревущего пламени. Из всей деревни не тронули эту несчастную, она потом и рассказала, что происходило в деревне.
Разделилась колонна при движении по дороге, в месте, называемом Смуга (местное). Коровы погнали по направлению к деревне Соболи по Гостынцу (местное). Машина с задержанными сельчанами направилась к деревне Михалки и через её хутора направится к деревне Соболи. Хитрила немчура. Знали, если нападут на них партизаны, отбивать людей, тогда деревня Михалки и хутора пойдут дымом, да и жители будут наказаны. А возможно играло и ещё то обстоятельство, что знали полицаи, бывшие в этой команде, что на хуторах есть сочувствующие пришедшей немецкой власти, да и кое-кто из них был в немецкой полиции. А если партизаны коров отобьют, то ущерба особого не будет. В другом месте их отнимут у крестьян.
По свидетельству в той же книге, удалось одной Пешковской женщине с двумя детьми уцелеть от расправы. Во время остановки автомашины, на одном из хуторов деревни Михалки, они смогли спрятаться в сарае. Уцелели от расстрела. Завезли немцы этих несчастных, моих земляков и расстреляли в городе Берёза. Нет их имён на памятниках, только фамилии приведены в книге «Память, Берёзовский район» да и в памяти остались у уцелевших сельчан.
А стадо коров двигалось своим чередом. Вот и деревня Соболи. Грустными глазами сельчане этой деревни провожали несчастных пастухов. Никто не мог вмешаться. Их сопровождал немецкий патруль. При выходе из деревни, по направлению к деревне Ревятичи, была небольшая сажалка. Вокруг её были кусты лозы, и рядом был небольшой дом, во дворе которого стояли хозяева. Несколько детей в сажалке пытались ловить рыбу корзинкой. Что происходило дальше возле этой сажалки, расскажет потом хозяин этого дома, который на всю жизнь запомнил гаркающее слово, которое громко несколько раз произносил конвоир.
Захотелось одному из погонщиков пойти в кусты по определённому делу. Разрешил ему конвоир. Присел дед за кустом. Немец постоял немного, закинул винтовку на плечо и махнул деду и сказал :Цурык! Пошёл не оглядываясь за колонной со стадом. Дед подхватил штаны и бегом за стадом. Немец ещё несколько раз повторил: Цурык! Цурык!
Но дед видимо испугался этого грозного слова, смысла которого он не знал и догнал стадо, на ходу застёгиваясь. Немец отрешённо махнул рукой, и колонна продолжала свой путь по дороге в неизвестность.
Хотя неизвестность только была для погонщиков, а немец знал, что с ними будет. Лягут они в сырую землю, неизвестно за чью вину или возле Кляштора, в городе Берёза, или возле дороги у деревни Смолярка в тех местах, где были массовые расстрелы мирного населения. Найдут останки этих несчастных уже где-то в то время, когда будет прокладываться газопровод и его трасса пройдёт по месту расстрела. На картах оно не было обозначено. А «цурюк »-цурык- это слово означало- назад. Мог этот немец и пинком, вернуть деда назад, что бы было деду понятно, а так вроде и сделал вид, что его спасает, умыл руки, а уже это проблема деда, что «полюбил» роль погонщика коров. Избави Бог нас от такого доброжелателя.
В деревне Пешки за время войны было сожжено 99 домов из 114 числящихся до войны и расстреляно 14 жителей деревни. Самому молодому было 23 года, а самым старшим -67 лет. С этой, небольшой полесской деревни не вернулись домой ещё 9 земляков, сложивших свои головы на фронтах Великой Отечественной. Три земляка погибли при освобождении Польши, четыре- при освобождении Германии а два земляка при освобождении Чехословакии. Вечная им Всем - память!