Идея бога как любая идея не требует права быть, потому что ей оно не требуется.
Идейность как смысловое наполнение сознания есть приоритет существования самого поля идей, который заключается в развлечении.
Что трудно оспорить, поскольку при наличии хлеба и предельных по значению зрелищ, остаётся как окончательный диагноз внедрение в мир идей, что удаётся далеко не каждому, но, тем не менее, удаётся.
Относительная уникальность способности свободно перемещаться в этом одновременно полностью эфемерном и абсолютно прагматичным в осознанных априорно случаях мире дана как возможность сдвижения физики тела в состояние аннулирования её прикладных параметров и выход в космос первичных величин и значений, из которых и регулируется физиологическая интеллектуальность.
Следует отметить, что интеллект это ребёнок природного естества, тогда как духовная интуитивность представитель чистого мира идей, посредник и медиатор между сущим и действительным, понимая под действительностью истинное начало, проистекающее из конца, и, таким образом, замыкая себя на себя, фиксирующее бесконечность интуитивного движения, не имеющего ни прошлого ни будущего, но только исключительно настоящее.
Таким образом постулируемая аксиоматичность выводит понимание изначального созидательного момента как начальную бесконечность, регулируемую исключительно интуитивно и абсолютно индивидуально, так как идея бога, как и любая идея, есть приложение к духовной сути носителя идей, но никак не сопряжение с физикой материальности.
Социализация в виде конфессиональной схемы и пирамиды хлеба и зрелищ вне интуитивного просмотра чисто индивидуальной и личностной оперативной контактности в ауре тонких полей эфемерности имеет право быть как и всё имеющее на это право в контексте социальных установок, но не имеет права править правила самого права на право быть без какой–либо правки.
Однако это практикуется повсеместно ритуалами и прочими аспектами символизма как средствами экспансивного атакующего момента.