Лис подъехал к дому и снова посмотрел наверх, туда, где в точку сходились линии стен. Сегодня у него было такое чувство, что он победил. Хоть это была не его победа, но это была его радость. Можно было забыть обо всей борьбе, но у него из головы никак не шли "другие".
Сейчас у него было время, чтобы навестить мадам Савитри, но сил не было. Лис отложил чтение архива, который взял в школе, на утро, и, не раздеваясь, рухнул на постель.
Он проснулся посреди ночи. В окне было светло от подсветок, домов, но над всем этим чернел лоскут неба. Часы показывали три ночи. Лис укрылся одеялом, дотянулся, и открутил регулятор климата в сторону холода. Но сна не было ни в одном глазу. Он вспомнил вчерашнее заседание, и улыбка растянулась на его лице. Все кончилось и кончилось хорошо! Как же он устал за эти дни. Лис откинулся на подушку и представил себя на месте тех, кого списывали в программе "Закат". Как жили, что думали эти люди? Вот он человек с низшим статусом. Просыпается утром. Куда идти? Никуда не нужно идти, и делать тоже ничего не нужно. Телевизор? За столько лет он надоел до тошноты. Игры? Да, пожалуй, играть хорошо. Когда играешь, незаметно проходит день. Сначала хочется искать лучшего, лучшей пищи, одежды, развлечений, потом ненужность всего сводит это желание на нет. Ненужность постепенно вытесняет все желания, ничего не хочется, все уже есть. Потом приходит понимание, что и сам он не нужен ни знакомым, ни людям вообще, так же как и ему никто не нужен. Пустота и бессмысленность собственной жизни настигают все чаще, бегство становится все тяжелее. До страшного хочется взять витаминку из зеленой баночки и успокоить нервы. Остановить эти невыносимые, тихие неотступные шаги всепоглощающей пустоты. А может быть взять десять таблеток и заставить их затихнуть навсегда. Остановить их, пока они не настигли. Человек сам себе не нужен, поэтому и разработан "Закат". Его авторы правы, если дать людям возможность, они сами избавят планету от своего присутствия.
От этих мыслей стало жутко. А ведь, как говорила мама, сам он не многим отличался от этих людей. Что такое было в нем, что он не считал свою жизнь бессмысленной? Ведь его тоже посещали мысли о ненужности. Смысл был в нем самом, как показала ему незнакомка, и он продолжал верить ей.
Он снова прикоснулся к тем воспоминаниям, которые берег в дальнем уголке памяти. И в который раз удивился их осязаемости, они стали согревать, как тепло от костра. Сначала согрелись руки, потом и сердцу стало не так холодно.
После того как летел над землей, приблизившись к своему началу, был одной только душой, не пустота шла за ним, а он не отпускал ее. Пустота и бессмысленность. Вот, он стоял перед зеркалом и видел их образы у себя за спиной. Черное пыльное облако пустоты и зияющую дыру - бессмысленность. Но они не были злом, для него. Пустота была тишиной, отсутствием хаоса, отдыхом. Бессмысленность всего лишь шагом на пути поиска и обретения смысла. Он понял это только что, но осталось чувство, как будто он знал правильный ответ всегда. Пустота стала ему другом, и он протянул ей руку. И в одну секунду ее образ преобразился, черное пыльное облако просветлело, как будто каждая пылинка стала каплей воды. Туман рассеялся и вместо черной дыры он увидел целый мир. В действительности его врага никогда не существовало. Не было в природе пустоты. Был только его собственный страх, но Лис победил его.
Лис проснулся от того, что кто-то тряс его за плечо. Он открыл глаза и увидел Кэти.
- Что с тобой, Лис? Будильник звонил пять раз, ты его не выключил.
- Я, наверное, проспал, спасибо, мам, - пробормотал Лис. - Я забыл его отключить. Мне сегодня никуда не нужно с утра.
Кэти вышла из комнаты, оглянувшись еще раз.
Лис выглядел странно, но когда люди спросонья выглядели нормально?
Он сбросил одеяло, чтоб быстрее проснуться, дотянулся до блокнота и посмотрел входящие вызовы. Борис звонил вчера два раза, но Лис этого не слышал.
Он просто ослеп, когда вчера думал, что никому не нужен. И рядом с ним были те, кто был нужен ему. Кэти, Игорь, Валерия, ради них он был готов на многое, и много еще он мог перечислить людей, от которых он чувствовал тепло. Теперь нужно было попытаться найти Игоря. И не пропустить закрытое заседание первой палаты. Было понятно, почему он поступил именно так. У Игоря Миронова не было ни семьи, ни родных, ни детей. А Рей Грант никогда не работал в службе безопасности. Лис переоделся, после ночи его футболка превратилась в какую-то мятую тряпку, и без колебаний была отправлена в стирку и глажку. Он застегнул пуговицы на рукавах рубашки, потом выбрал подходящие брюки.
Взял со стола карточку с архивом по квантовой механике и, поставив передатчик на максимальную скорость, уселся в кресло. «Читалка» засветилась, зашумела, и Лис провалился в сон. Через полтора часа он словно вывалился откуда-то в свое кресло. Тяжелое это было дело, читать полный архив на максимальной скорости. «Зато быстро», - подумал Лис, растирая затекшую шею и сжимая в руках голову. Так казалось, что она меньше болит. На часах было всего девять. Постепенно все восстановилось, и даже головная боль стала проходить.
Лис повторил заказ индийский пирожных и набрал номер Кряжина. Борис коротко рассказал, как прошло заседание, о результате голосования. Пригласил Лиса на выставку картин, в развлекательный центр. Лис извинился и отказался от приглашения. Как бы ни мечтал он подружиться с Валерией снова, навязываться он не хотел. За то теперь он знал, что все Кряжины через полчаса будут на открытии выставки. Через несколько минут запиликало оповещение о доставке. Лис получил свои пирожные, снова взял те фото, где была мадам Савитри, ключ и связку разъемов, на тот случай, если Рашми снова не будет дома, и отправился к ней. По дороге Лис думал, как ему придется завоевывать доверие Рашми? Даже не беря в расчет всю подозрительность и враждебность времени, мадам работала там, где доверие являлось недостатком.
Рашми открыла сразу.
- Добрый день, - поздоровался Лис, - я пришел поблагодарить Вас.
Рашми снова впустила его в коридор и закрыла дверь.
- Они все уехали десять минут назад, - сказала она, - совершенно точно могу сказать, что на открытие художественной выставки.
- Спасибо, мадам Савитри, - сказал Лис, - я пришел к Вам.
Рашми вопросительно взглянула на него, потом улыбнулась, но Лис не мог сказать, была эта улыбка знаком одобрения, или надетой наспех маской.
- Проходи, - сказала она.
Лис прошел в зал. Рашми заказала на кухне две чашки чая. Лис достал коробку с пирожными и положил на стол.
- О, да, ты верно угадал, спасибо, - она распечатала коробку и выложила пирожные на тарелку. - И так, что ты хотел спросить на этот раз? Я заметила, Кряжины тебя больше не интересуют.
Рашми ничем не выдавала себя, зато он уже успел показать, что пришел не со злом.
- Почему же, интересуют, - сказал Лис, - просто теперь у них все хорошо, и моя помощь больше не нужна. Я действительно пришел спросить о другом.
- Внимательно слушаю тебя.
- Расскажите мне об Игоре Миронове.
Тень тревоги скользнула по лицу Рашми. Она выдержала паузу.
- Почему я должна тебе что-то говорить?
Рашми не стала отрицать, что знакома с Игорем. Если Лис знал ее имя, то и остальное, очевидно, было ему известно. В ответ на ее вопросительный взгляд Лис достал из кармана три фотографии и положил их на стол. Рашми взяла одно фото и посмотрела.
- Вы никогда не считали меня врагом, Рашми, - сказал Лис, - иначе я бы не смог бы даже заподозрить, где вы работали, не говоря уже о том, чтобы найти ваше имя.
Он был прав, Рашми, с самой первой встречи, верно оценила его, не зная ни имени, и статуса. Она улыбнулась и положила фото на стол.
- Ты сильно изменился, Алисар Трохин, я не узнала тебя. Что ты хочешь знать?
- Почему Игорь исчез?
Рашми вздохнула. Сделала глоток чая из чашки, поглядела в сторону двери.
- Исчез, - вздохнула она, - мне жаль, но Игорь погиб десять лет назад.
Горячая волна окатила Лиса с ног до головы, он весь обратился в слух, но Рашми молчала.
- Как это случилось? - выдохнул Лис.
Эта новость сейчас была как гром среди ясного неба, ведь Валерия точно сказала ему, что его отец жив.
- Я не видела этого, могу сказать только то, что знаю из отчета. - Рашми немного помолчала, вспоминая далекие и печальные события. - Его транспортная капсула упала в реку. За минуту до этого он сообщил о проблемах с системой управления и сам взялся за руль, но все системы отказали. Его так и не нашли. Наверное, он попытался выбраться из капсулы самостоятельно, но...
- Зачем? – удивился Лис. - Он мог оставаться там, пока не подоспеет спасательный модуль.
- Когда достали транспортную капсулу, стекло было повреждено, - сказала Рашми, - наверное, у него не было выбора. Но в то время, честно сказать, он был не в лучшей форме.
- Что с ним было не так? – спросил Лис, вспоминая последние дни отца дома.
- Он выглядел уставшим и загнанным. За неделю до этого на него навалились большие проблемы.
Лис слушал не перебивая. Он не знал, кому верить, слова Рашми были до боли похожи на правду.
- Обстоятельства сложились против него. Он попал между двух жерновов, ему нужно было либо исчезнуть, либо поступиться с собственной совестью и пойти на государственное преступление. Хотя государственная воля сейчас меняется так часто, что щепок на поворотах летит много. Но ему не пришлось делать выбор, он не успел. Ты читал его отчеты?
- Да, - ответил Лис.
- Не представляю, как ты смог до них добраться, но если нашел их, это достойно уважения.
- Благодарю, мадам, признаюсь, Вы мне помогли.
- Я? Каким образом?
- Вы натолкнули меня на мысль, где искать.
- Да, ты прав, - согласилась Рашми, - но замечу, не всякий стал бы искать.
- Я имею в этом деле личный интерес, - напомнил Лис.
- О том, что у Игоря была семья, на работе знали только два человека, которым он доверял. Я и Юкато.
- Юкато Вайоки? - удивился Лис.
- Да, он, - подтвердила Рашми. - Ты заметил, что в одном из последних отчетов чего-то не хватает.
- В рапорте о проверке фармацевтической компании?
- Да, - сказала Рашми, - он нашел там что-то такое, что на тот момент не должно было получить огласки даже на уровне службы безопасности. Я не читала полный рапорт, меня не допустили до этой информации.
- Вас - начальницу отдела, не допустили до рапорта? - удивился Лис.
- Звучит глупо, но именно так и было. За несколько часов отчет перекроили, и когда он дошел до меня, был уже холоден, как покойник. Игоря я больше не видела. Через два дня на повторную проверку отправили тех же людей, но назад он уже не вернулся.
- То есть, его просто устранили? - теперь Лис похолодел до кончиков пальцев.
- Не могу сказать. Все произошло слишком быстро. Возможно, где-то есть копия полного отчета. Но я никогда не рисковала разыскивать ее потому, что это выдало бы вас с Кэти. К тому же теперь та информация, скорее всего, утратила актуальность.
- Что же случилось в последнюю неделю? Кто-то прочел отчет и поставил его перед выбором?
- Я думаю, не совсем так. Отчета в полной версии не видел никто из начальства.
- Что же тогда?
- Признаюсь, я никогда не пыталась это узнать, хотя думала об этом часто. Но мои мысли приводили меня только к недоверию всем. А попытки разобраться могли причинить вред вам. Через год я ушла на заслуженный отдых. Поэтому о дальнейших событиях в отделе ничего не знаю. Единственный кто мог видеть отчет, это Юкато. На ту проверку они поехали вместе. Они оба должны были молчать. Но тогда Юкато или тоже попал в большие неприятности, либо...
- Либо он и предал Игоря, - закончил за нее Лис.
- Я не видела Юкато с того же дня.
- Его перевели в особый отдел. На следующий же день после повторного посещения компании. В бумагах отца я нашел странную запись: "Найти досье Юкато Вайоки". Я удивился, учитывая то, что папа работал в службе по очистке воды.
- Значит, он подозревал Юкато.
- Значит, это он виноват в том, что случилось с Игорем?
- Вряд ли. Авария транспортной капсулы, это слишком сложно, есть более простые и точные методы устранения. Я никого не оправдываю, но скорее всего это вправду был несчастный случай.
- Вы знаете, что это Юкато виновен в отравлении Валерии Кряжиной?
- Что?
- Его целью был Борис. Я прочел это в отчете.
- Далеко же ты залез, - сказала Рашми, - надеюсь, об этом больше никто не знает? Тебя не успели отследить?
- Конечно, нет, я осторожен. Но Валерия не единственная его жертва. На его совести происшествие с еще одной девушкой, вряд ли Вы ее знаете, Кристина Крайт.
Рашми была потрясена услышанным.
- Юкато? - только смогла выговорить она.
- Теперь его имя не Юкато, он учится в одной аудитории со мной, и зовут его Тимо Санаки. И еще он распространяет витамины, от которых можно лишиться статуса и пособия, если повезет сохранить здоровье и жизнь.
- Значит Юкато перешел на их сторону...
Лис понял, что не только отец, но и Рашми доверяла Юкато, а доверие стоило сейчас слишком дорого, и терять его было слишком больно.
- На чью сторону? - уточнил Лис.
- Ты слышал о проекте "Закат"?
- Слышал, но его не приняли к исполнению, вчера на заседании в управлении.
- Это хорошо, - Рашми вздохнула, - это многое меняет. Его сторонники уже тогда были в службе безопасности. Они всегда имели и силу и власть. Но неизвестно было, кто эти люди. Игорь и Юкато были отправлены с инспекцией на фабрику. Она принадлежала некому господину Райту... - Рашми не закончила.
Она не ошиблась в Лисе, он понял ее с полуслова.
- Юкато принял предложение, а Игорь погиб.
- Юкато встал в их ряды. Хотя все это сейчас уже прошлое.
- Значит, он может быть опаснее, чем я думал.
- До вчерашнего дня, несомненно, но теперь, когда «Закат» свернули, и в управлении и в службе безопасности следует ожидать больших перемен. И я думаю, не в пользу таких простых исполнителей, как Юкато Вайоки. По твоему рассказу можно предположить, что Вайоки стоял не так уж высоко.
- Мне нужно увидеть все своими глазами, в каком месте это случилось?
- Ты о записи с камер? Третий мост. Шестая опора. Шестнадцатое сентября, в районе пяти часов вечера, - ответила Рашми с профессиональной точностью.
- Спасибо, Рашми, - сказал Лис, записывая место и дату на клочке бумаги, - Вы мне очень помогли.
Он хотел улыбнуться, но у него не получилось.
- Я рада была познакомиться с тобой, - ответила ему мадам Савитри.
Лис поблагодарил Рашми за чай и собрался уходить. Он уже открыл дверь, когда Рашми вышла в коридор.
- Приходи еще, - пригласила она.
- Спасибо, обязательно приду, - пообещал Лис.
Рашми проводила Лиса долгим взглядом, и медленно закрыла дверь. С ней снова осталось ее одиночество. Особенно это было слышно в последних словах.
Это было двоякое чувство. Хотелось скорее бежать в подвал, запрашивать архив, и смотреть записи с камер, а ноги никак не шли, словно сделались ватными. Весь путь до технической двери в подвал Лис не мог решить, кто здесь был прав, кому нужно было верить. Валерия говорила, что его отец жив, и у Лиса не было повода сомневаться в ее словах. Но и Рашми тоже не могла ошибаться, она знала, что случилось с Игорем, это Кэти и Лису не сообщили потому, как Игорь скрыл от всех их существование. Сейчас у Лиса немного тряслись руки, и шнур чуть не выпал, когда Лис достал его из сумки.
Через минуту он открыл архив за тот самый год. Указал место и время. На этой опоре было десять камер. Он выложил все записи на экран потому, что не представлял себе, как они расположены. Видео загрузилось быстро. Лис начал смотреть. Этот мост был построен давным-давно, когда транспорту еще нужна была дорога. Поэтому представлял собой монументальное строение из камня и бетона с дорожным покрытием старого образца. На всех записях несколько минут было одно и то же, потоки зондов, грузовых и транспортных капсул летели в двух направлениях. Вот одна из капсул стала отклоняться от курса, но потом вернулась в поток. Лис остановил запись, закрыл записи с камер, направленных в другую сторону. Сердце билось со страшной скоростью. Сколько раз он видел подобные ситуации в кино, они были поданы во всех возможных красках, но не вызывали не то чтобы страх, даже легкого волнения подчас не было. А эта обычная архивная запись сейчас переворачивала его мир. Капсула описала плавную дугу и упала в воду совсем рядом с бетонной опорой. Наверное, в воде она ударилась об основание опоры и повредила стекло. Все было кончено. Не нужно было делать тяжелый выбор, он просто перестал существовать. Слезы мешали видеть детали, ком в горле не давал дышать, но Лис не выключал записи, он сделал экран крупнее и продолжал смотреть. Спасательный механизм сработал быстро, через две с половиной минуты на место прибыл спасательный модуль, медкапсула, роботы начали поднимать транспортное средство со дна. Тут же на мосту был один человек. Он стоял, застыв у ограждения, и вглядывался в холодную воду. Глубина тут была небольшая, не больше шести метров. Наверное, уже было известно, что капсула пуста, ее подняли быстро. Потом запустили поисковые зонды. В течении десяти минут они сканировали обширный участок реки и оба берега в поисках человека. Затем они вернулись на мост. Дольше десяти минут живых людей под водой не искали. Медкапсула отбыла в город пустой. Зонды еще раз прочесали оговоренную в таких случаях площадь, но не нашли ничего. Вскоре роботы один за другим покинули мост. Юкато покинул место аварии последним. Вот теперь поиски были окончены.
В школу Лис приехал пораньше, ему снова нужно было зайти к Тэду. Как в тумане он поднялся на нужный этаж и медленно пошел по коридору. Перед глазами все еще стояли роботы спасатели и пустая медкапсула на мосту. Одну за другой Лис миновал двери пустых кабинетов, и скоро подошел к кабинету директора. Он хотел открыть дверь, но услышал разговор, и его как током ударило.
- Остался месяц, какое заявление, Санаки? - говорил директор.
- У меня нет месяца, - отвечал ему Тимо.
– Оформи удаленку!
- Нет.
- Тебе не нужен малый статус? И лицензия не нужна?
Лис потянулся к ключу и машинально нажал красную кнопку остановки видеорегистрации. В ответ Тимо промолчал. И Лис отчетливо увидел перед своим внутренним взором на его сдержанном улыбающемся лице, то самое выражение, оскорбляющее своей вежливостью.
- Вот тебе и печать и подпись.
Директор не мог отказать ему.
- Надеюсь, ты не кончишь, как Кристина Крайт, - сказал он, - свободен.
Тимо вышел, резко открыв дверь.
- Всего доброго, - сказал вслед Тэд, и дверь автоматически плавно закрылась.
- Тимо! – окликнул его Лис.
Он прошел, не заметив никого на своем пути, и медленно оглянулся.
- Лис? Что тебе нужно? – своим сдержано вежливым тоном спросил Тимо, как будто ничего не случилось, а он был все так же добр и участлив.
- У меня есть кое-что для тебя, - сказал Лис.
В эту минуту его совсем сорвало, гнев закипел мгновенно, как щелочь, в которую капнули кислоты. Тимо или Юкато, уже было не важно, этот человек со своей пластиковой маской на лице показался Лису сейчас фальшивым насквозь. И тут речь была не о честности, он казался не более чем голограммой. Он утратил себя, подняв руку на других людей. Не только Валерия и Кристина стояли перед глазами, на тысячи беззащитных людей он поднял руку, встав на сторону разработчиков «Заката». Лису показалось, что это сделал не он, злость и ненависть металлической тяжестью заполнили руку, она размахнулась и со всей силы ударила Тимо по лицу.
- Ты поставил не на ту лошадь, Юкато, - сказал ему Лис.
Юкато отшатнулся к стене, осел на корточки, отер платком кровь из носа. Его следующее движение было молниеносным. Лис не успел защититься, как повалился, схватившись за живот, и ударился головой о противоположную стену. Но та же злость не давала чувствовать боли, Лис ударил противника по ногам, и Юкато тоже упал. Лис вскочил на ноги и хотел ударить еще, но услышал голос директора.
- Это что такое, я спрашиваю? Разойтись! – Тэд уже не говорил, ему пришлось кричать, чтобы его услышали. – Сананки, быстро в кабинет, Трохин жди тут.
Юкато, прихрамывая, прошел за директором. Лис достал платок, у него пошла кровь носом. Через минуту Тимо вышел. Взгляд его был мрачным, полным злости, но в нем больше не было силы. Рашми была права, теперь он был не опасен.
- Это был привет от Кристины и Бориса, - сказал ему Лис и плюнул вслед.
- Теперь ты, - директор был зол и не скрывал этого.
Он вызвал робота уборщика и хлопком закрыл журнал. Лис подумал, чем все это может для него кончится, и решил, что, в конечном счете, ему все равно. С этим освобождающим от оцепенения чувством он и зашел к директору. Половина платка уже промокла, Лис перевернул его и прижал к носу.
- Что ты о себе возомнил? - спокойным голосом спросил директор.
- Вы знаете, что Кристина Крайт, которую Вы только что упомянули, была отравлена? Есть экспертиза, из которой ясно, что она не пыталась покончить с собой. Тимо продал ей отраву, но доказать это пока нельзя.
Тэд хотел что-то еще сказать, но Лис видимо выбил почву и у него из-под ног. Директор встал и пошел по кабинету.
- В отравлении Валерии Кряжиной тоже виновен он. Но и это недоказуемо.
- Почему?
- Потому что доказательства я получил незаконным путем, - Лис стукнул по столу изо всех сил.
- Не ломай мне мебель! – крикнул на него Тэд.
Он совсем вышел из себя, Лис смотрел за ним краем глаза, но теперь Тэд казался более человечным, чем всегда. Закованный в железо собственной выдержки, обычно он больше напоминал боевого робота. Теперь было видно, он и сам не сдержался бы, окажись Тимо рядом, он получил бы основательно. Но к его счастью, он был уже далеко. Тэд заставил себя успокоиться, он внимательно обдумывал случившееся, и на его лице жили его мысли.
- Выпишите мне штраф, пожалуйста, и я пойду в аудиторию, если не отчислите, - попросил Лис. - Если отчислите, Вы знаете, что я буду делать.
- За драку?
- Да.
Тэд все молчал и думал.
- Вычту из зарплаты, - наконец сказал он. - Так или иначе, не советую пачкаться об этого человека. Господина Санаки мы в городе больше не увидим. Возьми салфетку, там на столе. Исключать я никого не буду.
Лис еле отсидел урок, живот болел все сильнее и голова онемела. Злость отпускала, и помимо того, что оставляла свой яд, еще и возвращала чувствительность. Когда все стали расходиться, в соседнее кресло подсела Нори.
- Привет, - поздоровалась она.
- Привет.
- Хочешь сходить куда-нибудь?
Предложение было неожиданным.
- Сегодня никак не могу, извини, - сказал Лис и поднялся.
Он приложил немало сил, чтобы на лице не отразилось ни тени боли. У него получилось. Из кабинета он ушел с высоко поднятой головой.
Капсула остановилась у клиники. Лис поднялся в приемный кабинет, постучал, открыл дверь и рухнул на пороге.
Все поплыло перед глазами, что-то упало под его ноги, а он вдруг почувствовал невероятную легкость.
Валерия рассматривала рисунок, который дал ей отец. Это было очень странно, она точно знала, что рисунок ее, но когда его сделала, никак не могла вспомнить. А надо было признаться, что помнила она все, до той злосчастной чашки чая. И этот парень, что так часто заходил к отцу, тоже казался ей знакомым. Отец сказал, что он представился ее другом, и Влерия не стала этого отрицать, но увидела его впервые в доме на ферме. Кто он, точнее, откуда она знала его, Валерия вспомнить не могла. Невыносимое чувство, что она в чем-то перед ним виновата, не покидало ее. В те минуты, когда он заходил к ней, она была сама не своя. Из рук все валилось, разговор не задавался. Валерия знала, что он мог все ей рассказать, но не могла спросить его. Она с упорством марафонца требовала от своей памяти вернуть ей все события без посторонней помощи. Потому, что в них было что-то очень важное. Мама говорила, что вспоминать тут было нечего, полторы недели она была без сознания. А он однажды спросил: «Ты совсем ничего не помнишь?» Значит, что-то она все-таки должна была помнить.
- Валери, - мама снова заглянула в комнату, - ты уже полчаса смотришь на этот рисунок. Все в порядке?
- Да, все хорошо, - ответила она.
Запиликал сигнал электронного блокнота. Валерия глянула на экран. Еще одно предложения работы иллюстратора за хорошую плату. Она отправила свое согласие и выключила блокнот. Отложила рисунок, взяла в ящике стола графитовый карандаш, сунула его в электронную точилку и достала чистый лист бумаги. "Никогда не пробовала рисовать интерьер," - вспомнила она слова Лиса. Валерия провела рукой по листу. Он был настоящим, изготовленным традиционным способом. Ладонь чувствовала шероховатость и тепло. Валерия набросала несколько линий. Это была гостиная того дома, где она пришла в себя. Дом на заброшенной ферме очаровал ее. Она выросла в городе, привыкла к домам, закрывающим небо, к тому, что из ее окна землю разглядеть было так же тяжело. А там, можно было выйти на улицу, спустившись по лестнице, и увидеть простор. Небо и землю. Обнять их всей душой. Вместить в себя. Там дышалось по-другому. И дело было не в свежести. Система очистки воздуха в городе работала хорошо, и кислорода всегда хватало, а посторонних запахов никогда не было. Там, на ферме воздух был настоящим, как эта бумага перед ней. Точно такой же лист из пластика, с имитацией текстуры и характерной желтизны никогда не давал такого же тепла. Валерия легко в нескольких линиях передала контуры комнаты и мебели, потом начала штриховать стену с верхнего левого угла. И тут на мгновение перед ее взглядом проплыла мягкая кровля вентиляционной будки. На ней лежал листок, а в руке Валерии был карандаш. Она попыталась вспомнить, что было до этого момента и после, но видение уплыло назад в прошлое. Валерия отложила лист и карандаш, теперь рисовать не хотелось. Она взяла с полки книгу. Положила на стол и задумалась. И на секунду увидела, ту же мягкую кровлю будки вентиляции, и свои пальцы, проходящие сквозь обложку и книжный блок, когда она пыталась открыть книгу. И снова попытка, вспомнить больше, прогнала это мгновение, как обрывок ускользающего сна. Валерия взяла книгу и пересела на диван. Раскрыла книгу там, где лежала закладка, и начала читать. Строчки текли в сознании медленно, как струи тихой и чистой реки. Девушка не заметила, как уплыла в сон. На белом листе перед ней появилось несколько линий, штриховка передала формы и тени. Обозначился какой-то кабинет, и она шагнула в этот рисунок. Яркий, почти ослепляющий свет лился в окно. Сквозь это сияние она с трудом разглядела фигуру человека, стоящего на подоконнике. Человек поднял руки, уже приготовившись прыгнуть. Валерия подбежала к окну. Вот он снова опустил руки, и она схватила его за руку. Потому, что ни в коем случае нельзя было позволить ему прыгнуть. Она не знала, почему это было нельзя, она просто верила себе в этом сне. Нужно было позвать его, отвлечь, увести, нужно было не дать ему шагнуть вперед. Он оглянулся, и Валерия узнала его, это был тот самый парень, которого она никак не могла вспомнить. Она тянула его за руку, звала, и вот он все-таки сделал шаг назад. И исчез. Валерия проснулась от того, что вздрогнула, будто сама упала куда-то. Это было не возможно дальше терпеть. Она готова была сейчас же узнать его номер, позвонить, встретиться, узнать обо всем, что никак не могла вспомнить. Она резко встала с дивана, и вместе с ее движением на пол упала книга. Валерия уснула с книгой. Этот звук охладил ее пыл, и она отложила задуманное. Она отодвинула шторку - водопад и прошла туда, где стояли кровать и кресло с магнитной подушкой. Здесь на маленьком журнальном столике Валерия взяла карточку с учебным архивом. Курс нужно было закончить. От него остался-то всего месяц. Валерия включила кресло и передатчик, но он замигал и погас. Она попробовала включить его еще раз, но это не помогло. Это была серьезная проблема, окончить курс без кресла она не смогла бы. Нужно было что-то решать. Новое кресло с хорошей "читалкой" можно было купить не раньше чем через месяц, а за это время она бы сильно отстала от существующей программы. Сейчас она не отставала только потому, что до этого шла с опережением. Но за то время, что пролежала в медкапсуле без сознания, опережение сошло на нет. Валерия нашла телефон и набрала номер.
Его, как росток к солнцу, потянуло к окну, и он одним лишь желанием приблизился к нему. Зачем он пришел сюда, он уже не помнил. Память ускользала, картины из жизни отбеливались, исчезали, проносясь перед внутренним взором. Он уже позабыл свое имя. Он стоял на подоконнике снаружи. Тянуло вверх. Там он видел огромный красивый цветок. Это был коридор, Лис почему-то знал это, а его лепестки были параллельными мирами или отражениями этой реальности. Они меняли оттенки, постоянно шевелились, словно колыхались от ветра. Цветок – портал был далеко от него, далеко и высоко над городом, но, только потянувшись рукой, он достал до его лепестка. В руке он чувствовался как магнитное поле с противоположным зарядом. Вот, ветер всколыхнул его и у руке остался его, обрывок. Удивительное дело, на часть лепестка он похож не был, он мгновенно восстановился до целого лепестка, а потом полностью повторил цветок – портал. Но потом этот маленький цветок истаял на ладони у лиса и словно бы впитался в кожу. Лис посмотрел вверх, там было тепло и светло, туда хотелось идти, бежать или лететь. Да, лететь! Стоило только шагнуть вперед, оттолкнуться от подоконника. Единственное, что он знал точно - если он оттолкнется, возврата не будет. Но он не помнил, к чему должен был вернуться. Он шагнул вперед, встал на самый край и уже раскинул руки для полета. Потом снова опустил их, все еще раздумывая. Он хотел прыгнуть, как вдруг почувствовал, что кто-то держит его за руку. Он оглянулся. Позади стояла девушка. Босая, в платье простого кроя, с распущенными, даже немного взлохмаченными волосами. Казалось, что помнил ее. Это воспоминание было последним из тех, что оставались. Но он никак не мог назвать ее имени. Оно ускользало. Девушка держала его за руку, и звала куда-то, но голоса он не слышал. «Незнакомка» - вдруг сказал он. Нога ли поскользнулась на подоконнике, или его душа сделала шаг назад, он упал в кабинет. Назад. Он падал долго. Минуты, часы, дни…
Когда Лис открыл глаза, то увидел белые стенки восстановительного аппарата.
- Ну, так-то лучше, Трохин, - сказал врач в белом халате, отходя к столу, - вовремя ты успел, еще бы минут десять, и была бы угроза жизни. Не говоря уже о лишении статуса.
- Что Вы, коллега, - послышался знакомый голос, - господин Трохин ни в чем не виноват. И оснований для подобных подозрений у нас с Вами нет.
В стекло аппарата заглянул Сэм Норингтон. Потом он опустил глаза на датчики, и, убедившись, что процесс восстановления завершен, открыл крышку аппарата. Лис поднялся и почувствовал, что боль полностью прошла. Он пощупал живот.
- Да говорю же, все в порядке. Теперь ты здоров, как младенец, - врач оглянулся на пациента, заметив его жест. - Только что мы напишем в истории?
- Лис спускался по лестнице и оступился, - сказал Норингтон. - налетел на каких-то роботов.
- Я торопился на урок, поэтому не предал значения легкому ушибу, - подыграл Лис, - у меня кровь носом пошла, но у меня это часто бывает.
- Эх, молодежь! Головы у вас на плечах не хватает, - сказал врач, чиркнул что-то в истории и закрыл страницу. – Иди, свободен.
Лис и Норингтон вышли. Это был не тот кабинет, куда он пришел сам.
- Тебя доставили на восстановление, - объяснил Норингтон, - Тэд позвонил мне. А за тобой проехал Кир Джонсон. И эта предосторожность оказалась не лишней.
Лис поблагодарил доктора Норингтона, и поехал домой. Перед глазами до сих пор была картина, которую он видел, стоя на подоконнике кабинета. Кем он был? Или чем он был, он не мог ответить. Но за то теперь он мог понять, что случилось с Валерией.
Она спасла его. И не в первый раз. Сейчас она пришла для того, чтобы спасти его.
Лис зашел домой и прислушался. Нужно было все рассказать Кэти. Его встретила тишина, мамы не было. Лис набрал ее номер, но она не ответила. В голове крутились слова Рашми: "только двое знали, что у Игоря была семья, я и Юкато". От этого холодок пробежал по спине. Лис сел на диван, включил телевизор. Через пять минут он понял, что не слышит и не видит, что там показывают. Он еще раз набрал номер Кэти, и снова она не ответила. Самые разные мысли, одна страшнее другой лезли в голову. И как он не пытался гнать их, они не уходили. Он открыл дверь в комнату Игоря. Лис осмотрел полки с книгами, шкаф, стол. Открыл свое сердце для воспоминаний. Вот и закончились поиски Рея Гранта. Снова комок встал в горле. Лис сел на кресло и подвинулся к столу. Что теперь следовало делать с этой комнатой? Раньше, когда Лис заходил сюда, он в глубине души надеялся, что когда-нибудь Игорь вернется. Теперь Лис знал, что он никогда не вернется. Лис выбрал сторону, он поверил Рашми и тому, что видел своими глазами. Он еще раз оглядел комнату, мысленно простился с ее хозяином. Но и в этом горе не было ему покоя, так уж он был устроен, что не мог принять информацию, если в ней были противоречия. Почему Валерия сказала, что он жив? Зачем он покинул капсулу там, под водой? Почему его не нашли? Служба безопасности могла бы найти тело.
Но о таких подробностях думать не хотелось. Или хотя бы не сегодня и не здесь. Лис хотел запомнить Игоря живым, таким, каким он был, когда жил здесь. Снова мысли об аварии у шестой опоры накрыли его память. Чтобы перестать думать об этом, Лис включил просмотр фотографий на экране. Он выложил в очередь показа все, что было в личной базе Игоря, в обратном порядке. И первые же фото вернули его к противоречиям в этой истории. "Если ты меня потеряешь..." Игорь ведь ждал этого удара. Лис удержал себя от порыва снова начать перебирать содержимое ящиков стола в поисках подсказки. Он продолжил смотреть. Игорь хорошо снимал, когда снимал сам, и в его снимках фото "я на фоне..." было не много, в сравнении с тем, что Лис видел в сети у знакомых. Вот началась серия фотографий из какой-то поездки. Это была красивая горная долина. Пейзаж в окне совершенно точно был из этой серии. Лис остановил показ и посмотрел в окно. Если бы он продолжал поиски, то сейчас бы попытался узнать координаты фото. Лис нашел их, проверил по справочнику, есть ли там какие-то жилые адреса. Справочник указал ему маленькую геометеорологическую станцию.
Дальше его понесло в собственных мыслях и подозрениях. Лис открыл шкаф, и просто, чтобы отработать методом исключения, стал перебирать вещи. В столе, на книжных полках все было уже пересмотренно не раз. Он снова не знал, кому верить, Валерии или Рашми. Теперь большая его половина хотела надеяться, что Игорь жив, но тот клочок его души, в котором отпечатались слова Рашми, не давал о себе забыть. И тут аргументы были посты и логичны. Авария это было слишком сложно, существовали более простые и действенные способы устранения. Значит, это был несчастный случай. Как бы Игорь не готовился к удару, этого он не мог предвидеть. И тут ему попалась в руки папка, сделанная под старину, а может быть и на самом деле старинная, с веревочками завязок. Лис открыл ее, и начал просматривать бумаги. Здесь были какие-то чеки. Бумаги на старую квартиру Игоря. Документы на трехмерный голографический регистратор. Последними в стопке лежали документы Кэти. Лис посмотрел и застыл от изумления. Это был мамин диплом, подтверждающий, что она закончила курсы по двум программам отличным от базовых. Тут же был сертификат на получение Екатериной Трохиной малого статуса. Лис не поверил своим глазам, почему же эти документы лежали в пыльном ящике? Что случилось, что Кэти никогда не использовала свой статус? На эти вопросы могла ответить только сама Кэти. Тут еще были несколько листов с рисунками – эскизами. Несколько платьев, костюм, пальто. Это были мамины рисунки! Здесь была половина коллекции. Лис еще раз посмотрел на номер программы в лицензиях, одна специальность была простой технической, а вторая программа как то связана с дизайном. С цифры семь начинались художественные, дизайнерские, оформительские программы. Лис хотел положить папку на кровать и из нее выпала карточка. Он решил проверить и ее, хотя уже догадывался, что это. Поднял, и вставил в устройство. На карточке был тот самый рапорт о результатах инспекции фармацевтической фабрики Райта. Здесь Игорь описал обнаруженные им результаты исследований и программы по применению глиоцина. А так же производство пробных партий препарата. Лис прочитал текст и понял, что и в этом Рашми была права, данные устарели. Витамины с глиоцином сейчас продавались свободно. Рашми ошиблась только в одном – в Юкато, в остальном ее суждение было верным.
Время тянулось невыносимо долго.
Лис надеялся, что Кэти перезвонит, и все обойдется. Было уже темно, когда он посмотрел на часы и снова потянулся набрать номер. Но тут раздался звук, который показался сейчас громом.