***

Постепенно Зинаиде Петровне стало казаться, что все люди вокруг нее – святые. Они ходили на работу, обедали, покупали что-то в магазине, обсуждали важные вопросы, ехали домой, преодолевали пробки, смотрели телевизор, общались со своей семьей, принимали душ, спали. Одним словом – никаких грехов. И только Зинаида Петровна была среди них одинокой безнадежной грешницей. Ей даже стало как-то неловко общаться со всеми этими гражданами – вдруг она невольно запачкает их своими грехами или порочным мировоззрением. Обидней всего Зинаиде Петровне представлялась перспектива одинокого поджаривания на адовом кострище. Выходило так, что в аду, кроме нее, никого больше не будет.
- Ну что ж, - размышляла Зинаида Петровна, - я интроверт, как-нибудь справлюсь. В конце концов, можно и с сатаной пообщаться.
Так и шли дни за днями, недели за неделями, и незаметно где-то глубоко внутри Зинаиды Петровны сформировалось отчетливое и странное желание – ей захотелось непременно убить кого-нибудь из числа святых соплеменников. Сначала одного, потом другого, третьего.… А кого именно – можно выбрать при помощи простой детской считалочки.
«Плыл по морю чемодан, в чемодане был диван, на диване ехал слон, кто не верит – выйди вон!»
Выходит Тамара Васильевна. Ничего не поделаешь, так получилось, Тамаре Васильевне пора в рай.
И вдруг Зинаида Петровна испугалась. Испугалась суда, тюрьмы, лагерной одежды. Святой следователь найдет преступницу без труда, святой судья назначит ей срок, святой адвокат не станет ее защищать, святые журналисты сочинят про Зинаиду Петровну страшную сказку, а святые граждане на всех углах будут оскорблять ее и возмущенно поправлять нимбы над своими головами.
- Нет, не смогу святых людей убивать, - вздохнула Зинаида Петровна.
Валерьянки себе накапала, всплакнула даже. А потом подумала, что всё – к лучшему.
Только от людей старалась держаться подальше.