Они молча шли вдоль пустынных ночных улиц, пересматривая в памяти события последних часов. Шаги Макса гулко отражались от асфальта; казалось, звук разносится на несколько кварталов вокруг. Странно, что еще ни одна старуха не высунулась из окна и не прокричала беззубым ртом, чтобы прекратили шуметь.
Лерой двигался бесшумно. Он плыл, словно тень, рассеивая вокруг себя тьму. Если бы они были в плохом фильме, вокруг Лероя обязательно бы гасли все фонари – и загорались снова, как только он пройдет мимо.
Но со стороны все выглядело обычно, и Макс не обратил бы на это внимания, если бы не стоящий перед ним труп со сломанной шеей.
- Что это было? – спросил он, наконец.
- О чем ты? – переспросил Лерой, искренне не понимая, что имеет в виду Макс.
- Там, в тупике… - Макс замялся. – Ну, когда мы спустились.
- Да ничего, - пожал плечами Лерой, - мы увидели лужу крови и ошметки стен, потом ушли.
Макс не ответил. Он с недоверием косился на друга, пытаясь одновременно понять произошедшее и отогнать навязчивую паранойю.
«Идет себе целехонький, вот же он, - повторял он про себя. – Небось очередная его шуточка».
Лерой действительно постоянно подшучивал над всеми, кому повезло попасть под руку. Подсыпать в пиво слабительное? Для него это уже стало банальностью. Подложить поддельную повестку в суд под «дворник»? Сто раз так делал.
«И девку эту подговорил, наверняка!» - победно собрал пазл Макс.
- Завтра идем за бревнами? – спросил Лерой.
- Что? – Макс оторвался от своих размышлений и обнаружил, что они стоят на лестничной клетке. – А, да. Да, завтра утром.
- Договорились.
Лерой изящно развернулся и пошел наверх.
Макс закрыл за собой дверь. Его встречала оглушительная ночь – ни звука, ни света в квартире. Казалось, даже воздух исчез, оставив после себя унылый вакуум.
Он включил свет. Скинул куртку, прошел в ванную. Он долго умывал лицо, крепко зажмурив глаза. Видения не шли из головы, будто сам дьявол обрек его на вечные галлюцинации.
Он вытерся ладонью и, кажется, увидел лицо Лероя в оставшихся на руке частицах воды.
- Да хватит уже! – удивленно воскликнул он. Бесконечное обдумывание одной и той же мысли не было ему свойственно.
Макс подошел к маминой комнате и осторожно приоткрыл дверь – Морнинг, спящий у нее в ногах, мгновенно поднял голову и радостно заколотил хвостом по кровати.
- Утром поболтаем, - Макс поднес палец к губам, и пес послушно положил голову на передние лапы.
Макс вернулся в гостиную, лег на диван и уже скоро провалился в сон.
Ему снились хитросплетения серых бездушных стен, из которых он тщетно пытался выбраться. Они извивались как клубок змей – то вправо, то влево, и за каждым поворотом его встречали лишь новые стены безразличного бетона.
«Нужно найти выход до темноты» - кто-то аккуратно уложил эту идею ему в голову, и он не мог от нее избавиться.
- Нужно найти выход до темноты, - на автомате повторил Грай.
Но здесь не могло наступить темноты. Все вокруг и было темнотой.
Перебежав за очередной поворот, Макс понял, что привычный пейзаж поменялся. Он попытался остановиться, но по инерции сделал еще несколько шагов и упал на теплый мох.
Зрение подводило, тьма сгущалась и понять, что под ним именно мох, он мог только при помощи осязания. Тепло, которое исходило от этого растения, начинало усиливаться. Грай попытался вскочить на ноги, но не смог. Мох окутал его, казалось, что даже пророс насквозь. Жар усилился настолько, что глаза стали различать рубиновые всполохи внутри стеблей. Словно элементы накаливания частицы мха начали гореть ровным обжигающим светом.
Макс чувствовал невыносимую боль, но кричать не мог. Он хватал пересохшими губами воздух, но тот был настолько горяч, что раздувшиеся легкие, уперевшись в грудную клетку, начали трещать. Треск циркулировал в перепонках, нарастая и множась.
«Странно умирать во сне» - проскочила мысль в голове Макса.
«Зато светло!» - возразил ему собственный внутренний голос.
Не было ничего кроме белого света. Макс не чувствовал своего тела, но ощущал безграничное пространство. Он сам стал светом, и в его спектре было все, что он когда-либо видел, все, что мог бы воспроизвести.
Он ощутил полнейшее спокойствие, некую безмятежность.
- А ведь я тебе доверял... Макс... - раздался диссонирующий голос Кука.
Черное пятно в центре светлого пространства начинало разрастаться, принимая форму Лероя.
- Почему ты не остановил меня? Знал же, что там опасно и все равно... - продолжал хрипло говорить Кук, придерживая голову на сломанной шее. Он не материализовался полностью, и будучи сотканным из тьмы, искажался переливами мрачной субстанции.
Грай сформировал свое привычное тело и вышел навстречу Лерою.
- В каком сезоне Чикаго Буллс выиграли 72 игры кряду? - отчеканил вопрос Макс.
Тьма внутри Кука дернулась, он стал больше искажаться.
- Ты не оставил меня... - продолжил хрипеть Лерой.
- Иди-ка на хер! Ты не Кук! - бросил Макс и запустил руку в мрачную составляющую друга.
Тьма возмущенно зарябила, а следом с эффектом выключенного телевизора сжалась в одну точку и исчезла.
- Ну что же, во всяком случае, в себе самом я немного разобрался. Выход не нашел, зато избавился от самой темноты. Может, это и есть выход? - прошептал Макс, осматривая бесконечное светлое пространство. - Пора уходить!
Он мысленно слепил из спектра дверь, потянул ручку и скрылся в другом неизведанном мире. Утро прыгнуло на кровать внезапно и принялось остервенело лаять!
- Моня! Хватит, прошу тебя! Слезь! Ну хватит!!! Встаю я, сейчас встаю, - отмахиваясь от назойливого пса, бормотал Макс. - Сейчас пойдем! Морнинг, ну возьми себя в лапы!!!
Морнинг не сдавался, вовсю облизывая руки и лицо хозяина – псу очень хотелось на прогулку. Он ухватил зубами одеяло и рывками стянул его на пол.
- Ну вставай уже! Надо мне, слышишь? - зычно пролаял Моня.
Макс приподнялся на кровати, взглянул на часы - 6:44; он потянулся, довольно зевнув. Натянув шорты и запрыгнув в принесенные Морнингом сланцы, Грай отправился на прогулку со своим верным другом.
День обещал быть солнечным.