(мистический рассказ)
В одной Вселенной забытой деревеньке С* произошла чудовищная история, разгадать которую до сих пор никто так и не смог.
Дело было зимой, когда полгода назад сюда приехала молодая женщина, чтобы навестить родителей. Звали её Елизавета, и с виду была она типичной горожанкой неказистой внешности. Первое время никто не замечал в ней ничего подозрительного или пугающего, но в полнолунную ночь родителей Лизы разбудили стуки. Они вышли на студёную кухоньку и застыли на месте: их дочь, стоя на четвереньках, яростно лакала воду из собачьей железной миски и не то рычала, не то хрюкала, поглядывая на светящийся лунный шар за окном. Женщина напоминала собой скорее дикое животное. Она вращала пустыми безумными глазами и, заметив стариков, вдруг замерла и взвыла, запрокинув назад голову с копной вьющихся рыжих волос. Отец, чуть придя в себя, сделал неловкий шаг в сторону дочери.
- Лизонька... милая... Что с тобой?!
Тут безумная женщина зашипела и двинула рукой по миске так, что та отскочила и ударила старика по ноге. Родители выбежали из кухни, закрыв за собой плотно дверь, и оставшуюся ночь просидели в комнате. Никто из них уснуть уже не смог.
Наутро они пробрались в кухню и увидели, что Елизавета спокойно спит на полу у стенки. Когда она проснулась, злые чары её уже покинули, а сама она ничего не помнила о прошедшей ночи и не имела представления, о чём ей пытаются втолковать родители. Наконец, Лиза обвинила их в клевете, в том, что те на старости лет начали путать сон с явью, и посоветовала пить успокоительное на ночь.
Видя своё затруднительное положение, отец с матерью сговорились привести в дом ведьму Эмилию из соседней деревни.
- Говорят, она может нечисть из тела вывести, - сказала мать Лизы, - что-то вроде эроцизму.
- Экзорцизма, - поправил её муж.
- Пускай так. Но ведь надо что-то делать, Гриша. Так оставлять нельзя! Или ты вправду думаешь, будто мы умом тронулись?
- Нет, Люба, не тронулись ничуть. Никогда эту ночь теперь не забуду. Так и вижу эти её страшные безжизненные глаза... Я тоже слыхал про Эмилию, помню — вроде мальчишку какого-то тамошнего в чувства привела, когда тот головой об стены бился и пену пускал. Надо бы обговорить с ней. И срочно, пока ещё какой истории не вышло.
Собрались старики, Григорий с трудом завёл свою старенькую «десятку», и отправились они в соседнее село, прямо к дому местной колдуньи Эмилии.
Эмилия, как это водится, жила одна на отшибе села, и живности у себя никакой не держала, кроме жуткого одноглазого ворона, которого ведьма приютила у себя на веранде. Он летал свободно, где хотел, но всегда возвращался под крышу к Эмилии. В комнаты же она его не пускала. Сама колдунья была молода и очень хороша собой, однако никто не знал, сколько ей лет. Меж тем жила она в этом селе уже давненько. Её чёрные волосы до плеч и карие глаза сводили с ума едва ли не каждого местного мужчину, многие сватались, но Эмилия отказывала всем, не желая нарушать своего душевного покоя.
Машина Григория и Любы остановилась прямо у крыльца понурого деревянного дома в один этаж. Вдоль него до самых окон рос густой колючий терновник, будто поддерживал своими жёсткими стволами хилую постройку... или же отпугивал непрошеных гостей. Едва железный конь заглох, на крыльце дома тенью возникла невысокая женщина и пристально посмотрела на посетителей. Она поймала их взгляд и кивнула в сторону дома, приглашая войти.
Старики зашли, попав не столько в дом, сколько в суровый мрачный мир. Ничего из того, что обычно украшает женское жилище, здесь не водилось: ни салфеточек, ни цветочков, ни бестолковых безделушек. Только самая необходимая, прочная, но уже осевшая мебель и хардкор в виде паутины по углам, медного сундука с навесным ржавым замком, таинственного кинжала, висящего на стене и, конечно, чёрного ворона. Он тихо сидел на высоком шкафу и своим единственным прищуренным глазом подсматривал за происходящим.
- Кофе вы привезли? - спросила Эмилия, усадив гостей за грузный стол.
- Кофе? Какой кофе? - растерялась Люба.
- А вы что, не в курсе? - удивилась ведьма. - Едете ко мне и не знаете... столько лет живёте здесь. Кофе я люблю! Все знают и все несут, коли сюда собираются. Я варю лавандовый раф, это мой любимый, с кокосом и ароматом лаванды. Без него прям не жизнь. А у меня как раз закончился. Ну... колхоз с вами, что от меня нужно?
- Да мы привезём, привезём этот ваш кофе, - залепетала старушка, - скажите только, какой, мы ведь в нём не смыслим...
К её глазам подступили слёзы, и горло начало саднить, словно его сдавила чья-то мощная рука. Видя, что жене тяжело говорить, Григорий продолжил:
- С дочерью нашей неладное что-то. Ночью сегодня её было не узнать: рычала, ползала по полу, как безумная, швырялась предметами. А теперь не помнит ничего, ещё и нас обвиняет. Словно с ума сошла.
- Понятно, - сказала Эмилия, уставившись в окно. - Бес в неё вселился, а сегодня полнолуние, вот и ярится он, ибо не знает, куда силу свою деть.
- Да разве бывает такое? - опешил Григорий. - Мы не верим, мы всю жизнь считали это сказками... В церковь ходим иногда, с роду подобного не было. Куда же бог смотрит?
- А куда ему надо, туда и смотрит, и вас не спросит! Теперь сказка пришла в вашу жизнь. Не верите — так ступайте и разбирайтесь сами, - отчеканила колдунья.
Люба толкнула мужа в бок, продолжая всхлипывать.
- Нет-нет, что вы, Эмилия, не подумайте, будто мы с упрёками или недоверием к вашим знаниям... — продолжил старик, — просто не сильно мы грамотны в этом во всём. Как скажете, так и пусть будет. Помогите только.
- Ладно, колхоз с вами. Не нойте только, не люблю, - сказала колдунья и нахмурилась, сверкнув тёмными глазами. - Хорошо, что вы сегодня приехали, сегодня как раз Водосвет — древний праздник, вода в реках и озёрах особенную мощь обретает, такая водица мне будет нужна для вашего дела. Без неё сложно. Идите к машине, я выйду следом. Ждите.
Старики поднялись и скрылись за дверью. Вскоре вышла и Эмилия с большим ведром в руках. За поясом у неё висел тот самый кинжал, что красовался на стене.
- Едем к речке, - скомандовала ведьма.
Они подъехали к большой реке. Льда не было, так как зима выдалась не морозная. Эмилия вышла, набрала воды, что-то шепнула над ведром, достала что-то из кармана и бросила в реку.
- Гриш, что это она делает? - спросила полушёпотом Люба.
- Не нам судить. Всё равно не поймём.
Ведьма вернулась в машину, и они направились в деревню С*, к дому стариков. Зайдя в дом, они не обнаружили Елизаветы нигде, видно, она гостила у подруги детства на соседней улице. Эмилия расположилась на кухне со своими аксессуарами, значение которых было понятно только ей, и сказала:
- Вы можете делать, что хотите, главное — не мешайте мне, сидите тихо. Я буду ждать Лизу здесь, здесь же и буду изводить беса.
Старики согласились и удалились в дальнюю комнату. Близилась ночь. Дверь скрипнула, и у порога застучали каблуки. Пришла Елизавета. Она, стараясь не шуметь, шмыгнула в свою комнату и затихла. Ведьма всё ждала. Когда кухню вдруг осветил серебристый свет Луны, на пороге кухни возникло нечто невысокое, всклокоченное с колючим взглядом. Оно повернуло рыжую голову в сторону окна, и глаза сверкнули. Ведьма насторожилась и вся превратилась в один взгляд, который она не сводила теперь с Лизы.
- Лиза, - шепнула Эмилия, - подойди ко мне.
Рыжее существо оскалилось, вращая головой. Заметив ведьму, оно прыгнуло ей под ноги и уже разинуло пасть, но колдунья рывком схватила его за руку и через несколько мгновений приковала его наручниками к трубе в углу кухни. Особь, похожая на Лизу, начала метаться и дёргаться, рыча на ведьму. Тем временем Эмилия зажгла три свечи, от них подожгла какую-то зелёную засохшую ветку и приоткрыла окно. По кухне поплыл терпкий запах жжёной травы, и рыжее существо жалобно завыло. Эмилия шептала заклинания, махала в воздухе своим кинжалом, а когда пучок травы, наконец, истлел, ведьма взяла ведро с принесённой водой и вылила на голову рыжего существа, тем самым завершая обряд.
Свечи догорели. Существо затихло, успокоилось и, кажется, уснуло. Эмилия подошла к нему и заглянула в лицо: злобной животной гримасы на нём больше не было. Ведьма увидела перед собой человеческий облик. Она сняла наручники с Лизы, закрыла окно и пошла будить стариков. Те кинулись её обнимать.
- Да бросьте! Мне бы до дома добраться, - намекнула Эмилия.
- Ох, конечно, милая! - улыбнулся Григорий и схватил ключи от машины. - Идём.
Добравшись до своего тёмного дома, колдунья выспалась и на другой день уже было выкинула из головы происшедшее, но следующая ночь перевернула её сознание и всю жизнь. Ведьма, как обычно, спала в своей мягкой постели, когда её разбудил чей-то пристальный взгляд. Эмилия открыла глаза. Перед ней стояла тёмная мужская фигура, которая глядела в упор и тяжело дышала. Фигура навалилась на ведьму, вцепилась ей в руки и придавила их к кровати. Эмилия хотела крикнуть, но услышала хриплый приятный голос:
- Тихо, радость моя. Тебя никто не услышит, ведь ты здесь одна. Но теперь ты в моей власти, и я хочу того же, чего и ты всегда хотела...
Дальше случилось то, что заставило Эмилию трепетать в руках невесть откуда взявшегося пришельца, и таких ночей у неё ещё не было. Ведьма была ошарашена и напугана, но она была в диком восторге.
- Кто ты? Откуда? - сонно спросила ведьма.
- Как кто? Я тот самый, кого ты посчитала Бесом и которого изгоняла из этой кудрявой кикиморы. Только я не Бес, я самый настоящий Демон.
- И что же мне теперь с тобой делать?
- А что ты только что делала?
Демон подмигнул, и Эмилия увидела его притягательные зелёные глаза. Он ей без сомнения нравился.
- Но не только это, - шепнул ей на ухо зеленоглазый искуситель. Он потянулся к тумбочке у кровати, взял оттуда большую фарфоровую чашку и протянул ведьме.
Эмилия вдруг ощутила свой любимый кофейно-лавандовый аромат.
- Силы Вселенной... откуда это здесь?! - ликовала колдунья.
- Обижаешь. Или ты так и не поняла, кто я? Неужели ты думаешь, что для меня составляет сложность раздобыть такую мелочь, как этот твой... лавандовый раф?
- Невероятно... откуда ты знал? А, ну да...
Эмилия даже чуть покраснела от восхищения. Она пила любимый кофе и вдруг осознала, какие возможности ей теперь открываются.
- Ты мне нужна, Эмилия, - настойчиво произнёс Демон. - Мне нужна твоя сексуальная энергия. Такой, как у тебя, ни у кого больше нет. В противном случае мне придётся снова вселиться в кого-нибудь, и сельская публика вновь будет донимать тебя. Ну а со мной ты будешь иметь всё, что тебе нужно. Даже кофе.
«Какой же это будет горький... сладко-горький лавандовый раф», - подумала Эмилия и уснула в объятьях Демона.