глава 5
Беспокойная ночь подходила к концу. Соня старалась уснуть, но сон не приходил. Мысли и нервное возбуждение не позволяли расслабиться, смежить веки и погрузиться в безмятежное забытьё. И лишь под утро Соне удалось забыться недолгим тревожным сном. И в этом недолгом забытье Соне приснился сон. Во сне она увидела покойную маму. Мама заботливо поправляла на Соне нарядное платье в котором её дочь должна была выступать на концерте и читать со сцены стихи. Сама Соня нервничала, она боялась выступления, боялась что забудет текст, не выразительно прочтёт и, вообще, опозорится. И вдобавок ко всему у неё не было туфлей к новому платью, а старые не подходили ни по цвету, ни по фасону.
--Сноюшка, -- обратилась к дочери покойная мама, -- я сейчас, я мигом в магазин и обратно.
--Мама, не успеешь, опоздаем на концерт. Обую какие есть, может никто и не заметит.
--Успею, дочушк, - и мама исчезла, а через мгновение она уже стояла перед Соней и протягивала ей туфли на тонком каблучке. Туфли были серебристого цвета и как раз по ноге. Соня осторожно прошлась в них по комнате. Удобно, красиво. Она обернулась к матери чтобы обнять её и сказать -- спасибо, --но той рядом уже не было. Её прозрачная фигура медленно таяла в оконном проёме. Соня бросилась за нею, протянула руки чтобы удержать маму, коснулась её прозрачных одежд и не ощутила в руках ничего кроме пугающей пустоты. С этим Соня и проснулась. Какое-то время она лежала не понимая где она и что с нею, но с последними остатками уходящего сна Соня обретала ясное мышление.
"Ах, да, я же спала, маму видела во сне. Но какой странный сон! Как бы и не сон, как бы всё наяву. Так чётко всё запомнила -- значит вещий..."
И Соня принялась разгадывать смысл только что уведенного во сне события.
" Мама всегда сниться чтобы предупредить меня... Или о плохом или о хорошем... Прошлый раз она приснилась незадолго перед Ивановой смертью. Пришла и сама удалила мне больной зуб при чём без всякой боли...Я тогда ещё думала --к чему бы? Вот и было к чему. А теперь? К чему бы теперь? Новые туфли ведь всегда сняться к перемене в жизни. И неужели эта перемена связана с Василием? Конечно с Василием, -- ответила Соня на заданный самой себе вопрос, -- с кем же ещё? - А новое платье? Наверное радость. А собиралась выступать перед публикой и боялась... --и опять Соня ответила на новый вопрос, -- да разговоры пойдут всякие. Без них уж никак. Одна Иванова сестра чего стоит!"
Часы на стене показывали начало шестого. Соня всегда вставала в это время если даже засыпала очень поздно. Утро началось как обычно -- с чашки кофе. Затем Соня читала то, что приносила из библиотеки. Ей нравились исторические романы, нравилось читать биографии итересных и знаменитых людей. Её всегда интересовали людские судьбы, в первую очередь то, что стояло за этими судьбами, из чего они складывались, а так же судьбоносные случайности. Она верила в то что судьба человека предопределена ещё до его рождения. Это вроде бы как путёвка в жизнь. Соня интересовалась мистикой, гаданиями, её интересовала жизнь знаменитых пророков и их предсказания. (например -- российский монах Авель, болгарская ясновидящая Ванга, Мессинг, Эдгар Кейси и другие менее известные пророки). Так же Соня верила в то что случайных встреч не бывает, каждая встреча несёт для неё какую-то важную или не очень важную информацию. Но какую? Иногда ей удавалось разгадать ту информацию что несла определённая встреча сразу (что случалось весьма редко), иногда через продолжительное и очень продолжительное время. И если её усилия не пропадали даром, Соня была этому очень рада.
"Если можно предсказать глобальные события, то можно предсказать и не глобальные, а например -- судьбу одного человека. Ах, если бы мне знать свою судьбу наперёд!-- вздыхала Соня, размышляя над свой не задавшейся жизнью, -- что-то я должна понять, что-то должна... а вот ведь -- не понимаю. Для чего мне все эти мужчины? Карму свою отрабатываю, что ли? Ведь не то что не хочу иметь рядом мужчину порядочного, интересного, на которого могла бы опереться, хочу, но никогда не ищу с ними знакомства. А всегда меня знакомят, и знакомлюсь...как тая безответная овца. "
Читала Соня и детективные романы, если они были интересно написаны, (например Маринину). Детективные романы она читала в тех случаях когда хотела отдохнуть душою и мыслями, если можно так выразиться. Изредка перечитывала классиков, но никогда не читала современные любовные книжонки. Её просто тошнило от приторно-слащавых любовных историй.
Затем Соня выпивала ещё чашку кофе и садилась за компьютер. И лишь потом начинала заниматься домашними делами.Так проходило утро. Так начиналось и это утро- было и кофе и компьютер, была и книга, но сосредоточиться на чём-либо Соне не удавалось. Она начинала читать, но через некоторое время вдруг обнаруживала, что не воспринимает прочитанное, что наплывают мысли связанные с Василием и той ситуацией в которой она оказалась. Не помог и компьютер. Тогда Соня отыскала на ЮТУБЕ свои любимые песни. Песни были о любви, о встречах, разлуках, о томительном одиночестве. Нежные и грустные мелодии проникали в душу, тревожили сердце, вызывая чувства... какие чувства Соня не могла определить одним словом. Тут была светлая, лёгкая грусть, тоска несбывшихся надежд, ожидание нового счастья, и может быть последней любви.
Время медленно, но неумолимо шло вперёд. Они договорились с Василием что она придёт часм к десяти. Стрелки на часах показывали начало девятого.
"И зачем я не сказала что приду к девяти?-- маялась Соня, -- вот что теперь делать? Куда себя деть? Может совсем не ходить? Ну что я там забыла? Зачем мне ещё один мужик? Ну, зачем? Снова привыкать, снова проблемы... Господи, -- в отчаянии взмолилась Соня, -- Господи, помоги и вразуми! Что тебе стоит? Видишь, запуталась. Мне с моим характером только сидеть дома, никуда не высовываться, ничего не слышать, никого не видеть... Господи, да услышь же, наконец!"
Слышал ли Господь нашу Соню? Может и слышал, может и ответил женщине, взывающей к нему в минуты отчаяния. Но услышала ли его ответ женщина? Может быть услышала, но не поняла.
То же самое происходило и с Василием. И он не спал почти всю ночь задремал лишь под утро но, не смотря на это, проснулся рано и долго валялся в кровати. Спешить было некуда, Соня обещалась придти к десяти. Василий сладко потянулся, отыскал удобную позу, и погрузился в воспоминания. Он воскресил в своей памяти события вчерашнего вечера -- шаг за шагом, мгновения за мгновением. Вспомнил как вошли к нему Маруся с Соней, как он их встретил, что говорил сам, что говорили женщины. С особым удовольствием он вспоминал те, быстро промелькнувшие часы, когда они с Соней остались наедине. В мельчайших подробностях увидел картины вчерашнего вечера, вспомнил что говорил он, что говорила Соня, как улыбалась, как задумывалась, медлила с ответом на некоторые его вопросы. С особым удовольствие и волнением возвращался Василий к моменту прощания с Соней возле подъезда дома в котором она проживала. Нужно было уходить, а он никак не мог решиться.
"Ну, прощайся, уходи же, -- мысленно приказывал себе Василий, -- видишь ведь, ожидает когда уйду." Приказывал, но... в том-то и дело что мешало проклятое -но!
Не хотелось возвращаться в свою запущенную, неуютную квартиру, в своё одиночество.
"Пригласила бы к себе, -- мелькнула в мозгу шальная мысль, -- пусть бы просто посидеть, поговорить...Ах, какой я дурак! Нужно было взять с собой бутылку да и закуску. Была бы причина, а так ...а так, -- передразнивая он себя, -- нужно уходить"
--Василий, -- прервал его размышления приятный Сонин голос, -- иди, да иди уж. Сколько мы тут будем стоять? Вон возле соседнего подъезда молодёжь. Что ещё подумают? Два старика, а тоже никак не распрощаются, - и Соня весело рассмеялась.
Василий лишь горестно улыбнулся.
"Хорошо тебе, Сонечка смеяться, -- подумал он, -- у тебя дома наверное чисто, красиво, и не одиноко. Ведь не с мужчиной пришла знакомиться, а на работу. Может и не придёт завтра?- мелькнула нехорошая мысль от которой Василий невольно поёжился, -- Вдруг и вправду посмеялась над мужиком? Что ей? У неё проблем нет. Красивая, интересная. Везде бывает, выступает, говорят даже стихи сама сочиняет..."
И снова Сонин голос прервал его невесёлые размышления:
-- Ну, Василий, ну Васечка, иди к себе, давай прощаться, а то я развернусь и уйду, -- и Василий увидел её лукавый смеющийся взгляд.
--Смеёшься, Сонечка, прогоняешь? Может и завтра не придёшь? Конечно - кто ты и кто я? Ладно уж, -- тяжело вздохнул Василий, - пойду.
--Да иди уж, ради Бога, а я завтра приду, как и обещала. Можешь не сомневаться. Сказала приду, значит приду!
--Значит придёшь,--эхом отозвался мужчина.
Он осторожно пожал протянутую ему руку, и повинуясь необъяснимому (или объяснимому желанию) привлёк себе Сонечку и поцеловал в прохладную щеку, и сразу испугавшись своей смелости, развернулся и не оглядываясь быстрыми шагами пошёл прочь.
*******************************************************
Около десяти часов утра Соня, как и обещала, стояла у дверей уже знакомой квартиры и нажимала на кнопку дверного звонка. Василий впустил женщину в прихожую, помог снять куртку и пригласил пройти на кухню.
--Вот, Сонечка, сейчас позавтракаем, а там уж займёмся.
--Василий, да я уже завтракала и кофе пила. Может ты ещё не завтракал? Так не смотри на меня. Я подожду или покажи с чего начинать. Я и начну. Что время зря терять?
--Да успеем, день большой, -- возразил Василий, -- я вот тут сготовил. Курицу пожарил и баклажаны приготовил как у нас в Молдавии. Пробовала когда-нибудь?
Соня отрицательно покачала головой.
--Вот видишь, -- обрадовался хозяин, -- а говоришь -- не хочешь.
Василий умоляюще смотрел на стоящую перед ним женщину, лицо расплылось в радостной улыбке и светилось неподдельным добродушием.
--Ну, хорошо, хорошо, -- поспешила Соня с ответом, не желая огорчать Василия, -- попробую уж...
" Попробую, -- мысленно повторила она, -- не огорчать же хозяина. Ведь мужчина, а старался, готовил."
Она присела к столу. На столе, как и вчера, красовалась бутылка армянского конька, стояли две хрустальные рюмочки. На круглой тарелке лежали фрукты, которые они вчера не сумели доесть. Василий разложил по тарелкам курицу и баклажаны. Еда дымилась ароматным паром.
--Как вкусно пахнет!-- воскликнула Соня желая сделать приятное хозяину и в совершенном изумлении добавила, -- кажется я действительно проголодалась! Только вот, мне кажется, что коньяк пока не нужен... Рановато да и работа ждёт.
-- Работа подождёт, -- уверенным тоном заявил Василий, -- не каждый же день праздник,-- и уловив удивлённый взгляд сидящей на против него женщины, пояснил, -- для меня, Сонечка, праздник. Ведь думал не придёшь. Так пошутила... Кто ты и кто я? Больной ведь...
--Ну, был бы здоровый, так и сам справился.
--Давай, Сонечка, выпьем. За нас, а лучше за тебя!
Пришлось выпить. И опять, как вчера, по телу разлилось блаженное тепло. А Василий снова наполнил рюмки.
--Знаешь, Сонечка, --продолжил Василий после того как выпил и закусил, -- мне действительно нужна помощь, но не это главное. Дело в другом. Хватает женщин которые хотели бы подработать да и остаться тоже. Например -- твоего покойного Ивана сестра.
--А ты?
--Не хочу. Знаю её как облупленную. Какие у тебя с ней отношения? Нормальные?
--Никаких.
--Даже так?
--Даже так.
--И что за причина? Можешь рассказать?
--Могу, но в двух словах и не расскажешь...
--Спешить некуда, -- перебил её Василий, вновь наполняя рюмки.
И женщина начала свой рассказ.
--Даже и не знаю с чего начать, -- в раздумье произнесла Соня, --Вроде бы и не плохие отношения были...поначалу. А вот когда Иван умер, то Анна осталась его наследницей. Она наследовала дачный участок. Вполне законно, конечно. Но , знаешь, Василий, ведь участок был куплен на мои деньги. Иван работал спустя рукава, а под конец, так года три и вовсе не был на огороде. После инсульта ноги болели. А сестра его так и вовсе ни разу не была. Но дело не в этом. У его сестры когда-то был огородик, но потом там нашёлся хозяин, всех огородников прогнал. Кто хотел, так те нашли другие участки, а Анна не захотела. Всё пристраивалась к кому-нибудь... У неё ведь пенсия маленькая, двое сыновей уже работали, а младшего пришлось ещё учить. Так она присматривала за старыми больными старушками за какие-то денежки, заодно и огородиками ихними пользовалась. А когда старушки поумирали, (их и было-то всего трое), то там их наследники распорядились по своему, Анна и лишилась, -- Соня помолчала.
- -Сонечка, кушай, кушай, пока не остыло, -- воспользовался паузой Василий, -- давай ещё по рюмочке.
-- Ну, давай.
На какое-то время на кухне воцарилась тишина. Оба старательно закусывал и каждый из них думал о том, а что же будет дальше?
Наконец Соня отложила вилку, взглянула на Василия и улыбнулась.
--Спасибо большое. Действительно было очень вкусно. Я бы так и не сготовила.
--Соня, так ведь готовишь что-то для себя?
--Готовлю так сяк. Лень, а может интереса нет.
--А я, Сонечка, люблю готовить и умею. Мне больше молдавская кухня нравится, больше овощей и фруктов.
--А жена?
--Жена не любила готовить, но готовила. Да у неё не всегда время было. В школе ведь работала, да ещё партком а школе возглавляла. Да и тоже разленилась. Я по-большей части в дальнобое. Дома наездами.
-А сын?
--А сын что ж? Вырос, армия, женился, отделился. Да они всё больше на бутербродах, колбаса ей очень нравилась. Я всё привозил. Может этим и желудок испортила. Рак у неё был...
--Да, Василий, не позавидуешь, -- посочувствовала Соня.
--Что было, то было. Вся беда в том что проблемы со здоровьем...у меня самого. Да ладно. А что же дальше было с сестрой?
-- Ну что дальше? А дальше сестра захотела воспользоваться нашим участком. Не всем конечно, а частью, то есть Ивановой долей. Она приходила к брату когда меня не было дома... Знаешь, Василий, мне не жалко было земли, но я так хотела покоя, хоть какого-то отдыха от Ивана. Я и отказала. А она на меня затаила злобу. Да ещё и завидовала... А чему завидовать? Или со стороны всё кажется по-другому?
--Можешь не рассказывать и не расстраиваться. Я эту Анну знаю лучше тебя. Давай-ка, Сонечка, по рюмочке.
--Да нет, ты уж как хочешь, а я не могу.
--Так хоть пригуби.
--Хорошо, -- рассмеялась Соня, -- так и быть , составлю тебе компанию... пригублю.
Василий придвинул к Соне тарелку с фруктами.
--Ты бери, не стесняйся. Не хватит, магазин рядом. А что же дальше было?
Соня помолчала, собираясь с мыслями, доела грушу и, вздохнув, продолжила свой невесёлый рассказ.
--А дальше что? Не задолго до его смерти, (вот как душа чувствовала), я стала просить Ивана переписать участок на моё имя. Он ни в какую. Предложила оставить на меня завещание -- тоже ни в какую. Наверное был сговор с сестрой. Он была его единственной наследницей. Сын ведь пропал несколько лет назад. Помнишь, наверное?
--Помню. Ходили разговоры. А в полицию он обращался?
--Конечно. Да кто его искать станет? Кому он нужен? Да и Иван - написал заявление, на том и кончилось, никуда больше не обращался.
--Анна рассказывала, что люди говорили будто в лесу его закопали, а вы ходили искали.
- -Да так и было. Ходили, да всё без толку, -- почему-то вздохнула Соня и помолчав, снова продолжила, -- а ведь сын его, Коля не плохим парнем был. Я бы даже сказала-- несчастным. Никому не был нужен -- ни матери, ни отцу. Иван говорил что был связан не то с жуликами, не то с бандой.
--А семья у него была?
- -Была. Служил на Украине, там и женился. Девочка родилась, да разошёлся...
Василий наполнил свою рюмку.
--Сонечка, я вот подумал -- не пьёшь. Может коньяк не нравится? Может что другое хочешь? Скажи, не стесняйся.
Соня снова рассмеялась. Коньяк сделал своё дело. Она расслабилась, на душе стало легко и радостно. Будущее виделось в розовом свете.
"И чего я всполошилась? --пронеслось у неё в мозгу, -- вот чего? И мужчина, приятный, не нахал, обходительный. А что уборка, так и не привыкать."
- -Да нет, Василий, я пью всё что нальют, только ничего не люблю, -- произнесла женщина, радостно улыбаясь.-- Не понимаю вкуса. Мне все напитки кажутся горькими. Братова жена не раз смеялась надо мною. Всегда говорит:-- Ты, Соня, пить не сумеешь. Тебя даже в компанию стыдно пригласить. Ты всё пьёшь залпом, а нужно смаковать...
--Так давай, попробуй, --перебил Василий, --я помогу, покажу как это делается.
--Нет уж, я и сама знаю как это делается.
Соня весело взглянула на сидящего напротив неё мужчину. Мужчина радостно улыбался. Лицо его светилось счастьем и добродушием. Наверно и на него коньяк подействовал расслабляюще, хотя... Хотя...Для такого мужчины пара рюмочек коньяка , можно сказать, ништо.
Если Василий и захмелел, то скорее всего от того что напротив него сидела женщина, которая давно ему нравилась, с тех самых пор когда он впервые увидел её на даче рядом с Иваном. Но в то время думать о ней он не мог и не хотел -- жива была жена, а у Сони был жив Иван. И вот теперь оба свободны! Свободны... но появилась проблема, при чём серьёзная проблема -- он был болен. Болезнь была неизлечима и прогрессировала. Василий боялся остаться один. Нужна была женщина которая бы досмотрела его до самой смерти. И такие женщины находились, и вовсе не из любви к нему. Причиной тому была мизерная пенсия, на которую почти невозможно было прожить, да и одиночество угнетало, особенно в осенне-зимний период. Да, Василию приходилось думать о своём здоровье, о будущем, которого не так уж много осталось, но ему хотелось оставшиеся дни прожить с женщиной которая была бы ему по душе, а может даже испытать и чувство, если уж не любви, то хотя бы нечто похожее на любовь. Время шло, а подходящей женщины не находилось. И вот, зайдя однажды к Марусе в магазин за покупками, он разговорился с нею на волнующую его тему. Маруся прониклась к одинокому, больному мужчине сочувствием.
-- Послушай, Василий, а ты не хотел бы познакомиться с Соней? Хорошая женщина, моя приятельница.
-- Я её знаю?
--Да не знаю - знаешь, не знаешь? Может ты Ивана Д. знал? Так это его жена бывшая.
-- Ах вот кто!--радостно воскликнул Василий, - знаю я Ивана и ёю. Правда не очень хорошо, но знаю.
--Так как? Знакомить?-- задала вопрос Маруся.
--Да, конечно, с радостью, -- мужчина тяжело вздохнул, -- знакомь. Только вот согласится ли она? Разве ей такой мужчина нужен?
-- Какой такой?-- передразнила Маруся Василия, -- мужик ты видный, ухаживать умеешь.
А там как бог даст. На том и порешили.
***********************************************
С этого дня для Сони и Василия началась новая жизнь. Поначалу Соня приходила к Василию, оставалась у него на несколько часов в зависимости от обстоятельств. С уборкой было покончено, запущенная квартира наполнилась свежестью, уютом, и (если можно так выразиться), радостью. Василий дествительно оказался человеком заботливым, внимательным, ласковым и не жадным. Правда, был у Василия, как и у всех у нас, свой скелет в шкафу. Были у него свои принципы, которых он строго придерживался. И эти принципы помогали занять достойное место в обществе, выстроить дружеские отношения с окружающими его людьми, по-большей части с мужиками, помогали в нелёгкой работе дальнобойщика. Ведь в дороге случались разные ситуации и встречались разные люди. Но "скелет в шкафу" невидимый для постороннего взгляда, создавал ему проблемы не раз и не два, и если уж не мешал жить вполне благополучно, то на уровне эмоций доставлял не мало огорчений, даже страданий. Я думаю что настало время приоткрыть дверцу шкафа и извлечь на свет божий этот самый "скелет". Василий верил слухам и сплетням, а потому в некотором роде, зависел от людской молвы. Вот и на этот раз его слабость сыграла с ним, мягко выражаясь, нехорошую шутку. Даже можно сказать больше -- в последний год его жизни разрушила счастье которое он обрёл с милой его сердцу женщиной. Но это произошло потом, пару лет спустя.
А пока? А пока они много общались. Оказалось -- у них много общего, одинаковые взгляды на жизнь, на отношения. Оба любили землю, историю, историю таинственную и загадочную, любили фильмы советских времён. Да как было и не любить, если это были фильмы их молодости, зрелости? Время шло и они всё больше и больше привыкали друг к другу. Временами Соне казалось что она давно знает Василия, что они прожили долгие, долгие годы вместе. Иногда она чувствовала что рядом с нею очень близкий и родной, именно родной, ей человек. Тоже самое чувствовали и Василий. И они оба сожалели что судьба распорядилась именно так как распорядилась, а не иначе. Они могли бы быть счастливы потому что были созданы друг для друга.
--Василий, -- иногда говорила Соня, -- я так люблю поездки, но очень редко удаётся прокатиться. Когда я еду, то забываю обо всех своих проблемах. Смотрю в окно, а за окном проплывает всё новое и новое... Да вот раньше не часто удавалось, и теперь не часто. А вот если бы раньше с тобою, то можно же было бы мне с тобою.
-- Можно, конечно можно. Как бы я был рад. Вдвоём, вместе...
--Ну, чё делать? -- смялась Соня, --Может в будущей жизни будем вместе. Ведь не зря же судьба свела нас. Сколько я читала -- случайных, даже мимолётных встреч не бывает. Каждая встреча несёт для нас какую-нибудь информацию. Вот у тебя не бывало так -- встретился с человеком всего один раз, совсем не надолго, перекинулся парой фраз, а память о нём осталась на долгие годы. А бывает и так -- вот видишь человека в первый раз, ничего о нём не знаешь, а он сразу неприятен тебе. А почему? Вот и ломаешь голову -- почему?
--А ведь у нас, Сонечка, по-другому, -- поддерживал тему Василий, -- Встретились и как родные. Как ты думаешь, что за этим стоит?
-- Никак не думаю, -- иногда отшучивалась Соня, -- если много думать -- голова свихнётся. Я вот больше думаю -- что же нас ожидает в будущем7
-- Сонечка, --отвечал на это Василий, вздыхая, -- оба знаем что нас ожидает. Ты уж не бросай меня, если сможешь. Что скрывать -- ведь видишь - болезнь моя не лечится, а наоборот совсем. В голове опухоль, правда не большая, профессор говорил. Инсульт, сахар, позвоночник разрушен. Я и ходить далеко от дома не могу, падаю. Ног не чувствую. А теперь и судороги начались.
-- А что врачи говорят, хотя бы насчёт судорог?
--Ничего! Никто ничего не знает... вот так и живу. Не хотел тебя пугать, да ведь рано или поздно всё равно узнаешь. Долго не скроешь... да и люди расскажут.
-- Да уже рассказали...
--Вот видишь, -- торопливо перебил её Василий, -- и помолчав, повторил, -- вот видишь...
Повисла пауза. Жизнь предстала во всей своей безжалостной наготе. Было над чем задуматься. Мужчина думал о своём несчастье, о том что изменить ничего нельзя. Он был обречён на медленную мучительную смерть и осознавал это. Время отчаянной паники прошло, может и не совсем, но при первых признаках приближающегося отчаяния, Василий научился переключать свои мысли на другое.
"Хватит дурью маятся, -- приказывал в таких случаях он сам себе, -- хватит! Как будет, так будет. Самое главное -- не слишком страдать... Все умирают. Так чем же я лучше других? Для меня теперь самое главное не остаться одному, а найти женщину которая досмотрела бы меня..."
После подобных размышлений Василий начинал перебирать в уме всех знакомых ему женщин. И тут, к великому своему ужасу, он вдруг осознал, что хочет не просто женщину-няньку, а женщину для души. Почему именно для души? Этого не знал и сам Василий. Просто чувствовал - тепло близкого человека поможет ему справиться хотя бы частично с мрачными мыслями, с осознанием скорого конца. Начались поиски такой женщины. Среди знакомых одиноких женщин такой не оказалось -- Одни были холодно-рассудительны, другим нужна была только выгода, третьим... А что же третьим? С ними было скучно и неинтересно. И вот, когда Василий совсем уж было отчаялся, сам Господь Бог в лице Маруси послал ему Сонечку. Знал он Сонечку очень и очень поверхностно, общался всего ничего, (не считая нескольких фраз которыми они обменялись при встрече на даче). А вот возьми ж ты! Увидел... и как к сердцу прикипела! Теперь его пугало только одно --что будет если Соня узнав истинное положение дел, не захочет остаться с ним и взвалить на свои плечи тяжёлый и безрадостный груз забот связанный с его здоровьем? И чтобы не маяться неопределённостью длинными бессонными ночами, Василий решился на отчаянный, по его мыслям, шаг. И вот тепрь он с замиранием сердца ожидал своего приговора, который или поднимет его на сияющую вершину счастья, или же сбросит на дно бездонной пропасти из которой ему никогда уже не выбраться.
--Василий, -- прервал его размышления мягкий, участливый Сонин голос, -- что же делать? Неужели врачи не могут тебе ничем помочь?
-- Может и могут, -- вздохнул Василий, -- да кто я для них? Никто. Денги, везде деньги... Будь они прокляты!
-- А сын?
-- А что сын? Семья у него. Жена с девочкой дома... Да и какие это деньги? В моём случае -- копейки. Сонечка, -- Василий помолчал, собираясь с духом, и наконец решился -- Уйдёшь ведь? Не останешься? Только честно.
-- Да что сказать, Василий? -- задумчиво произнесла женщина, -- Вот что казать?, -- снова повторила она, --ну как тебя теперь бросишь? Не бросишь. А вот справлюсь ли это уже другой вопрос. К примеру упадёшь? А смогу ли тебя поднять? Или судороги? а что делать, как унять?
--Сонечка, я в таких случаях вызываю скорую. Приедут, наколят всем чем, так вроде бы и ничего, жить можно... до следующего раза.
-- Василий, а как же ты не боишься выходить на улицу?
-- Да так вот. Нужда заставляет, да и не часто падаю... пока конечно.
Соня задумалась. Да и как было не задуматься? Ей было жаль несчастного мужчину, жаль было и себя. Становилось обидно за свою незадавшуюся после Лёниной смерти жизнь.
"И почему я такая невезучая?-- думала она длинными тёмными вечерами, -- ну, почему? Господи, ну почему ты не дал мне ума? Сколько женщин мудрых, умеющих жить, правильно выбирать мужчин или совсем не выбирать. Хорошо, пусть уж Иван... А теперь-то? Зачем мне всё это? Что я в самом деле- мать Тереза? Василию нужна помощь. Это понятно. А когда я для себя буду жить? И как нужно жить для себя? Вот как?"
Соня пыталась представить какой может быть жизнь -- для себя. Пыталась и не могла. Дети? Они живут своей жизнью. Перезваниваетя -- с сыновьями редко, с невестками часто. Внуки взрослые, учатся, работают. Даст Бог, дождётся и правнуков. Встречи с детьми случаются не часто. Каждая поездка стоит денег. Ну, живут и живут. Чем смогла помогла в трудное время, а теперь у каждого стабильная работа, неплохие заработки. Правда, и сыновья и невестки приглашают мать чаще навещеть их, обещают оплатить дорогу, но Соня никогда не соглашалась брать у них деньги.
" Что с них брать, -- рассуждала в таких случая Соня, -- ведь не с неба же деньги падают, а заработать нужно. Да и дети у них, есть кому помогать. А я пока смогу - обойдусь. Пусть уж потом... Мало ли что может случиться? "
Кое - какие сбережения у Сони были и понемногу пополнялись. Жила она скромно, лишнего себе не позволяла. На все уговоры одной из приятельниц поехать куда- нибудь отдохнуть (например в Турцию) отвечала решительным отказам.
--Зачем я туда поеду? Что я там не видела?
--Отдохнёшь хоть, мир посмотришь.
--Я и тут хорошо отдыхаю, -- возражала на это Соня, -- а Турцию твою я и в интернете посмотрю. Я ведь с "Балта мая" много куда ездила по Латвии, конечно. Мне и довольно... В нашей Латвии много интнресных мест.
--Дура, ну как есть дура! Что тут увидишь? Поле да болото? Леса и те вырубили!-- злилась приятельница, -- для кого ты копишь? помрёшь, так дети из-за твоих денег врагами станут.
-- Да сколько тех денег, -- слабо оборонялась Соня, -- это пока не болею, да на лекарства серьёзно не трачусь, а так бы...
Мужчины? Конечно, не плохо бы иметь толкового, заботливого мужчину, не бедного, желательно с машиной. Но не зря же говорят -- бойся своих желаний. Соня и боялась, боялась что будет недостойна такого мужчины, что может не уладит ему хорошо сготовить, да мало ли в чём не уладит. Лучше уж как есть...
Иногда ей казалось что только одночество сделает её счастливой. Она представляла как приходит к себе домой. Дома тепло, чисто, уютно. Валяется на диване с книжкой в руках или же сидит за компьютером, под настроение сочиняет стихи или же слушает любимые песни, смотрит интересные передачи. Тихо, спокойно. Никто не помешает, не нужно готовить, таскать тяжёлые сумки... Но ведь всё это уже было. И сумки с продуктами и блаженное одиночество. А счастье? А счастья не было ни в первом случае, ни во втором.
"Да...-- продолжала размышлять Соня, --да... Куда ни кинь, везде клин. Вот пишут -- Карма, судьба... Значит, нужно отрабатывать свою карму. Нагрешила наверное в прошлых жизнях и в этой грешу. Так что же и конца не будет? Может и впраду Карма? Погадать что ли? А почему бы и нет, чем так маяться? Схожу, нет, точно схожу!"
После долгих сомнений и размышлений Соня действительно решила сходить к известной в городке гадалке. Гадалку звали Надей -- Надеждой. Настоящее ли имя гадалки было Надежда или же вымышленное ни Соня и никто другой в городке не знали. Ходили же к гадалке в трудные минуты жизни и не зачем-нибудь другим, а именно за надеждой. И Соня сходила. Но лучше бы не ходила и не гадала. Эмоциональная - она долго пребывала под впечатлением услышанного предсказания. И чтобы она ни делала, чем бы ни занималась слова гадалки всё звучали и звучали в её ушах. Перед глазами неотступно стояла картина -- Надежда разложила карты Таро, бегло взглянула на них , затем глянула на сидвшую напротив неё женщину, и как показалось Соне, с заметным состраданием.
-- Соня, -- заговорила наконец Надежда, после непродолжительного молчания показавшегося Соне вечностью, -- милая ты моя. Пришла вот за судьбой. А судьба-то твоя не из лёгких будет. Даже и не знаю что тебе сказать -- правду или не совсем правду?
-- Говорите, Надежда, всё как есть. Должна же я наконец узнать что меня ожидает.
-- Да то и ожидает. Значит всю правду?
Соня насторожилась. Такое начало гадания, по-видимому, ничего хорошего ей не сулило.
"И пусть, -- подумала она,- и пусть. Зато хоть знать буду и подготовлюсь.", а вслух произнесла:
-- Да...
--Так вот, моя милая, мужчина у тебя есть. За этим и пришла. Правильно я говорю?
Соня молча кивнула.
--Болен этот мужчина... Не вылечится.
--Да это я и сама знаю. Я вот только не знаю -- справлюсь ли?
--А мужчина этот тебе нравится? -- задала гадалка вроде бы и не относящийся к делу вопрос.
-- Да приятный мужчина, -- замялась Соня, -- кажется я ему нравлюсь.
-- Нравишься, нравишься. Вот и карты показывают. Но долго с ним ты не будешь... а страданий примешь много.
- -Да, он очень болен и сам знает что долго не проживёт, -- вздохнула Соня с надеждой глядя на гадалку.
-- Соня, а ведь ты расстанешься с ним раньше. Обидит он тебя и очень. Не быть вам вместе, а всё женщина виновата. Завидует она тебе и ненавидит. И вроде бы как родственница, хотя и не близкая. Есть такая?
Соня задумалась. Там, откуда она приехала таких родственниц не было. А здесь? А здесь кроме Ивановой сестры никого .
-- Так точно не могу сказать, но мне кажется , что это покойного мужа сестра Анна.
-- А чем вы не поладили?
-- Да из-за дачного участка. По-сути участок мой и куплен на мои деньги, и работала я там одна, особенно последнее время, А достался ей, наследнице. Разве не обидно? Вернее мог достаться. Пришлось заплатить ей половину стоимости. Да как я теперь понимаю -- особой вины её в этом нет -- наследница. Действовала по закону. Иван во всём виноват. А у неё что же? Нищета. Но после этого мы не общаемся, не хочу. Знаю что она меня грязью поливает как может.
--Да, городок маленький, все на виду. Знаю я эту семейку. Ну да развязалась и хорошо. Но вот Анна эта сама на Василия метила. Как ни как а мужчина, да и пенсия у него. Пенсия-то большая?
-- Да нет, не очень. По его рассказам он перед пенсией не работал, Работы не было.
-- Ну да всё равно. Две пенсии не одна. А парни у неё не путные...
--Даже и не знаю как сказать, -- перебила Соня гадалку, -- два старших действительно не очень, а вот младший Максим -- хороший парень. Как будто не из их породы. Только-только окончил школу, а поехал сразу в Германию на заработки. А приехал, так матери помог, квартиру отремонтировал. Поступил в Даувгавпилсский педагогический институт. С ним интересно общаться. Рассуждает как старик. Кажется -- не из их породы.
-- Бывает, бывает, -- кивнула головой Надежда. -- Так вот, моя милая, держись от неё подальше. Из-за неё расстанетесь с Василием.
Соня вопросительно посмотрела на Надежду.
-- Это не то, что ты подумала. Он тебя как бы и любит, как бы всей душой к тебе. Знаю я и Василия, и жену его покойную. Всем хорош был мужик, одно лишь плохо -- слишком уж он падкий на всякие слухи и сплетни. Поверит Анне, вот и расстанетесь.
--А что такого Анна может обо мне рассказать чего бы я сама не рассказала Василию? -- неподдельно удивилась Соня.
-- Деньги, милая моя, деньги...
--Да какие деньги?-- снова удивилась Соня, -- какие деньги? Мне до его денег никаких дел нет, что даёт , те и трачу, чеки все ему приношу. Он, правда, никогда эти чеки не проверяет. Доверяет...
-- Соня, а голова? Говорят что у него опухоль в голове. Правда?
- Да и опухоль и микроинсульт был.
-- Операцию не будут делать?
-- Нет. Не будут, -- Соня невольно вздохнула, -- не будут. А почему -- он и сам не знает.
Гадалке стало жаль женщину пришедшую к ней за утешением, за надеждой, за помощью. Но что было делать? Карты не врали. Хотя в отдалённом будущем Соню ожидало знакомство с мужчиной, вдовцом и кажется совсем не плохим человеком.
-- Не расстраивайся, Соня, переживёшь... А потом у тебя будет ещё один мужчина. Вдовец и очеь хороший.
Соня опешила.
-- Да зачем мне эти мужчины?-- Проклята я, что ли? --сквозь слёзы произнесла Соня, устремляя на Надежду умоляющий взгляд.
--Судьба, милая моя, судьба. От судьбы не уйдёшь.
*****************************************************
Незаметно прошло два года с тех пор как Соня сходила к гадалке. Два невероятно тяжёлых года как для Василия, так и для Сони. Из дома без посторонней помощи Василий уже не выходил, ноги отказывались служить. Участились падения, участились и судороги, хотя приезжавшие на вызов медики говорили что это не судороги, а конвульсии. Да какая собственно была разница? Никакая. За это время Василий несколько раз лежал в больнице, но улучшения не было и быть не могло. Ко всему прочему прибавился сахарный диабет. Соне пришлось перейти жить к Василию. Бегать из одного дома в другой тёмными холодными ночами было тяжело и даже страшновато. Соня пугалась одиноких мужчин, особенно если эти мужчины были в состоянии хорошего подпития. Кто знает что у них на уме?
Никакой интимной близости между ними не было, но Василию очень хотелось чтобы они спали в одной кровати. Жалея мужчину, Соня согласилась. Василий предлагал Соне, и не раз, выйти за него замуж. Он, зная наперёд развите своей болезни хотел подстраховаться, быть уверенным в том, что Соня его не бросит, досмотрит до самой смерти. Взамен он предлагал Соне свою квартиру.
-- Сонечка, выходи за меня замуж, распишемся, квартира тебе останется, не приватизированная правда, Но свою продашь, а в этой сможешь жить когда меня не станет.
- Ах, Вася, Вася, -- отвечала Соня, -- да зачем мне твоя квартира? И какие деньги я буду иметь от продажи своей? Да тут в ремонт нужно больше вложить чем я выручу.
-- Ну, можно же жить и без ремонта...
--Нет, Вася, так как ты живёшь не смогу. Об этом не может быть и речи.
--Но ведь бросишь меня когда стану совсем слабым.
--Мы с тобой уже говорили на эту тему. Не брошу, если только хватит моих сил.
Но не всё было так просто. Не раз и не два Соня возвращалась к этим разговорам. С одной стороны вроде бы и совсем не плохо приобрести ещё одну квартиру. Одну можно сдавать , в другой жить и понемногу делать ремонт. Вроде бы и разумно, но что-то удерживалао Соню от решительного, судьбоносного шага. Василий, поняв что Соня никогда и ни при каких обстоятельствах не выйдет за него замуж, заметно опечалился.
"Может предложить ей оформить надо мной опекунство? Официально и деньги будет получать? А почему бы и нет?"
И однажды Василий завёл с Соней разговор об опекунстве. Соня обещала подумать.
Деньги, конечно, не мешали -- с неба не сыпятся, лат и тот не валяется на дороге. Но опять-таки -- оформить опекунство над тяжело больным человеком можно без проблем, но вот хватит ли сил досмотреть его до конца? И боязнь не справиться, не рассчитать свои силы остановили женщину. Конечно, можно было оформить опекунство, получать за это деньги, а потом, когда болезнь усугубится, устроить Василия в пансионат. Но пойти на это Соня не могла -- не позволяла совесть и элементарное чувство сострадания.
-- Нет, Вася, -- не желая обидеть мужчину и причинить ему боль, как можно мягче начала Соня тяжёлый для них обоих разговор, -- не смогу. У меня не хватит сил. Ты ведь мужчина грузный, а я?
-- Сонечка, -- продолжал уговорить женщину Василий, -- Сонечка, ну сколько сможешь, столько и сможешь, а потом сдашь в пансионат.
--Нет, Василий, так не делается, а ухаживать за тобой, я тебе не раз уже говорила об этом, буду, не брошу. Я не такая. Хватит мне и того что я получаю работая у тебя ассистентом.
Тут, чтобы читателю стало понятно, хочу пояснить что Соня работала официально у Василия ассистентом. В её обязанности входило сопровождать больного в его передвижениях по городу. В самом начале их отношений Василий ещё мог без посторонней помощи ходить по магазинам, особенно в МАКСИМУ, благо она распологалась рядом с домом в котором он жил. Правда из магазина он часто приносил совсем не то за чем его посылала Соня. И Соня, взяв сумку и кошелёк, сама отправлялась за покупками.
--Василий, -- с ласковой укоризной обращалась она к мужчине, -- вот за чем я тебя посылала? Вот, скажи- за чем? Мне ведь готовить нужно. А что ты принёс? Виноград да персики, да мороженое!
-- Сонечка, -- начинал оправдываться с виноватым видом Василий, -- да забыл. Я как только захожу в МАКССИМУ так сразу начинаю думать что тебе купить вкусненькое, чем порадовать? Только и думаю о тебе.
--Вася, -- внимательно заглядывая ему в глаза, задавала вопрос Соня, -- неужели действительно ты так... ты так...-- она хотела сказать -- любишь меня, -- но не решалась произнести это волнующее и магическое слово.
-- Так, Сонечка, так, -- отвечал на это Василий, осторожно обнимая стоящую рядом с ним женщину, -- если бы ты знала --КАК! Встретились мы поздно. А тебе так не кажется?
- Кажется, Вася, кажется. Вот хочу и не могу объяснить самой себе что меня так в тебе привлекает? Иногда я просто чувствую, что если бы раньше, если бы раньше...
-- Что раньше?-- перебил Соню Василий, -- Какую бы интересную и счастливую жизнь мы смогли бы прожить! .. А вот ведь -- не судьба.
-- Не судьба, -- эхом отзывалась Соня.
Дни шли за днями. Соня возилась по дому, убирала, готовила. Много сил и времени отнимала дача. И после долгих раздумий и сомнений женщина решила дачу продать. Все свои силы она тратила на уход за Василием, на работы же по даче сил не оставалось. Да и надолго оставлять больного мужчину Соня не решалась. По этому поводу она посоветовалась с сыновьями. Ничего против сыновья не имели.
-- Поступай, мать, как знаешь. Тебе виднее. А надрываться незачем. Продашь, а деньги пусть лежат на всякий случай, -- заявил старший сын Володя. То же самое, почти слово в слово, сказал матери и младший сын Миша. Не возражал и Василий.
-- Сонечка, если бы я мог, я бы всё сделал сам. Я бы не позволил тебе лопату даже в руки взять. Жена моя не любила землю, хотя сама из деревни. Да я её и не заставлял. Я когда один остался без жены, без работы так весь сезон проводил на даче. Наведаюсь домой да в магазин, а так всё время там. И не думал бросать, а вот как случилось со мной, то пришлось и продать. И ты продай. Женщина не должна тяжело работать.
-- Кому ты продал?
-Одному знакомому, хорошему человеку. Ты его не знаешь. Не дорого и взял. Несколько раз возил меня на машине. Показывал что сделал там. Мне понравилось, -- мужчина на мгновение задумался, а затем продолжил снова, -- Не дорого, конечно. Да деньги эти как-то разошлись незаметно. Часть сыну дал, жене памятник поставил. Себе на похороны отложил, чтобы сыну не тратиться.
- Правильно и сделал.
Жизнь шла своим чередом. Было тяжело, но Соня держалась. Сын навещал отца редко. Да оно и понятно -- семья, работа за границей.
"Господи,-- не раз и не два обращалась Соня к Богу, -- Господи, помоги во имя твоего сына, спасителя нашего Иисуса Христа! Господи , помоги, нет сил. Не выдержу. Уж скорей бы конец...Господи, прости мне мысли мои грешные. Но я так устала, так устала и никто не поможет, никто"
Иногда женщина ходила в церковь помолиться перед иконами святых, попросить их о помощи, покаяться в грехах. Услышал ли Сонечку Господь, сжалился ли над нею его сын - спаситель наш Иисус Христос, помогли ли святые, но вскоре Соня и Василий расстались. Расстались нехорошо, даже очень нехорошо. И об этом тяжёлом, нехорошем расставании придётся не просто рассказать, а рассказать во всех подробностях чтобы читатель не задавался любопытными вопросами-- а как, а что?
**************************************
С чего начать, как описать историю расставания Сони и Василия? В двух словах не расскажешь. А нужны ли читателю подробности, на первый взгляд нужные, а по здравому размышлению -- так вовсе и не нужные. Вот и приходится автору ломать голову над решением непростой задачи, ставить себя на место строгого читателя. И задаваться вопросом : -- Если бы я была читательницей -- хотелось бы мне узнать подробности несчастья произошедшего между Соней и Василием? Думаю --да, хотелось бы. И не из праздного любопытства, а из сострадания к героям нашей повести, из желания проникнуть в глубинную суть сложившейся ситуации. Поразмыслить, сделать для себя какие-то выводы, может быть использовать чужой опыт если подобная ситуация произойдёт не с кем-то, а именно со мной? Прозмыслить, конечно, не худо, но...но в том-то и дело что все мы учимся на своих ошибках, и очень редко на чужих. Но всё же...
Итак, с чего же начать? А начать по-видимому придётся с того самого времени когда Соня и сестра покойного Ивана стали заклятыми врагами. Соня , после долгих раздумий, как уже писалось ранее, сумела убедить себя в том, что особой вины Анны в том что произошло между ними нет, -- по закону она была наследницей и действовала как наследница. И если учитывать её бедственное положение (в материальном плане), то женщину не только можно, но и нужно было оправдать. И пусть не сразу, но Соня сумела убедить себя в , что не должна питать никаких негативных эмоций в отношении Анны и прощать Анну ей, Соне, не за что. Анне предоставилась благоприятная возможность и она ею воспользовалась. Возможно сам Господь пожалел несчастную женщину, но... полученные деньги неожиданно быстро закончились, разочарование и обида на судьбу остались. Анну стало терзать сожаление о необдуманном поступке.
"Может нужно было обождать пол-года, а тогда уж, -- с горечью думала женщина, -- стать хозяйкой и продать за большие деньги. Подумать только, какая хитрющая стерва! И участок продала, и мужика нового нашла, доит, наверное, и доит."
Мысли о так называемой "стерве" Анна не держала при себе. При каждом удобном случае она торопилась поведать о том, как обвела её вокруг пальца бывшая родственница. Себя же Анна выставляла невинной жертвой, пострадавшей единственно от своей наивности и излишней доверчивости. Городок полнился слухами, сплетнями, домыслами. Благодаря"доброхотам" Соня узнавала все пропитанные ядом ненависти и зависти высказывания сестры покойного Ивана в её адрес.
"Господи, Господи, -- мысленно повторяла Соня думая об Анне, -- ну за что? Что я ей сделала? Ведь сама согласилась на деньги. И разве я виновата, что жизнь у неё не складывается? А разве моя жизнь сахар? Разве люди не видят и не знают как мне приходится с Василием? Не хотят знать, а чужие деньги любят считать. Господи... Господи, спаси и сохрани."
Теперь нужно рассказать как и из чего складывался общий бюджет Василия и Сони. Василий всю жизнь считавший что мужчина должен содержать свою женщину, старался и теперь придерживаться прежней установки. Но времена, когда он имел хороший заработок давно канули в лету. Мизерной пенсии едва хватало на то чтобы сводить концы с концами. Правда у него оставалась некоторая сумма из тех денег что осталась от продажи дачи. И он решил что может воспользоваться этими деньгами.
"Сколько я проживу, -- рассуждал Василий, -- всего ничего. На похороны есть, а эти потрачу на Сонечку. А ещё лучше -- отдам ей все, пусть распоряжается. Не обманет."
Так или приблизительно так рассуждал мужчина. И однажды вечером выбрав удобный момент он обратился к Соне со словами:
-- Сонечка, я хочу сделать тебе предложение.
-- Какое?-- рассмеялась женщина, -- опять рку и сердце предлагаешь?
-Да нет, -- вздохнул Василий, -- не пойдёшь ведь. Я тут о другом. хочу тебе деньги отдать.
--Для чего? Сохранить?
-- Да нет, на траты. Ты же ходишь, покупаешь... Свои даже тратишь.
-- Ну, так и правильно. Ты же не должен меня кормить. Да у меня и доходы больше чем у тебя. У меня и пенсия больше твоей и я ведь работаю у тебя...
--Соня, -- пребил её Василий,- но я же ведь мужчина.
--И что с того?
- Должен обеспечивать семью.
--Ах, Вася, Вася. Какой ты наивный! Неужели я не понимаю в каком ты положении? Работал бы тогда и без разговоров. Баловал бы свою --Баловал бы, ещё как баловал бы...
****************************************
Время шло. Василий уже не выходил из дома. Он всё больше лежал , поднимался с трудом. Появился постоянный шум в голове. Лекарства не помогали и чтобы заглушить тяжёлый, с трудом переносимый шум, Василий включал телевизор. Его всё чаще посещала мысль о близком конце.
"Уж скорее бы, -- мрачно думал мужчина, -- нет больше сил так мучиться, да и Сонечка наверное ждёт не дождётся моей смерти. Сколько можно мучиться с таким как я?"
Но при Соне Василий старался выглядеть (насколько позволяло его состояние), бодрым и спокойным. И видя её озабоченное и опечаленное лицо, неизменно говорил:
-- Сонечка, потерпи немного, а потом сдай меня в богадельню. Сама видишь -- мне всё хуже и хуже. Что тебе со мною мучиться? Время идёт, может без меня ты кого и найдёшь. А так...
--Что так, Что так?-- со слезами на глазах перебивала Соня . -- Что так? Да я уже никого не хочу. Привыкла к тебе, а может и больше чем привыкла... Кто б то мог подумать?
--Ты привыкла, Сонечка, а я тебя люблю. Вся душа моя в тебе. Если бы мог -- жил бы только для тебя и ради тебя. Что скрывать -- были у меня женщины, и увлечения были, но так, от скуки, что ли? И сам не пойму. А может молодой, кровь играла? Жене не до меня было -- вся в работе, в партийных делах...
- Вася, ну что ты теперь? Как прожил, так и прожил. Мы же не святые. Как умели так и жили, а вот для чего мы с тобою встретились? Вот что интересно. Всё думаю и думаю, а ответа не могу найти.
Изредка приезжал сын. Однажды он привёз отцу новый телевизор.
-Вот, папа, смотри новый телек, а то твой старый уже никуда не годиться. А у этого и экран большой и краски яркие, и звук чистый.
- - Ну, Игорь, зачем ты тратился? У тебя ведь семья. Наверное много стоит? Я деньги отдам.
-- Не говори глупостей, папа. Привёз, подарил и смотри на здоровье.
-- Нет, я сказал отдам, значит отдам. Лучше внучке моей что-нибудь купи. Скажешь от деда память.
-- Внучка твоя не обижена. У неё столько игрушек, что отдельную комнату нужно, некуда складывать. А как презжаю домой, то всё равно хоть что-нибудь да привезу. Ждёт ведь папку, радуется когда увидит.
-- Игорь, может приедешь ещё разок и внучку привезёшь посмотреть? Кто знает... Видишь сам какой...
--Скоро, папа, не обещаю а месяца через полтора -два.
Отношения с Игорем у Сони сложились добросердечные и доверительные. Сын был рад тому что отец присмотрен и что ему не нужно ломать голову над тем как досмотреть отца. Взять отца к себе он не мог -- квартира однокомнатная, маленький ребёнок, сам в отъезде, а жена категорически заявила, что старый, больной мужчина ей в доме не нужен. Работа, ребёнок и одна она не справится, просто не хватит сил ухаживать за старым и больным свёкром. Самое лучшее нанять какю-нибудь женщину на месте, заплатить ей. Такая женщина в лице Сони нашлась, платить ей не пришлось. Она официально работала у отца ассистентом. Чего же лучше? К Игорю Соня относилась с поинманием. Работа она и есть работа. Самим нужно как-то жить. А ребёнок? Вот то-то и оно. Слово своё сын сдержал. В один из дней он приехал вместе с женой и маленькой дочуркой. Долго у отца они не задержались. Побыли пару часов и укатили, сославшись на то, что дорога дальняя, что девочка утомилась, что она хорошо чувствует себя только дома. Василий и этому был бесконечно рад. Рада была и Соня. Во-первых она радовалась за Василия, во-вторых радовалась тому, что сын с женой и дочерью долго не задержались. Измученной постоянными заботами о больном мужчине, Соне было не до гостей. Вдобавок ко всему она считала себя плохой хозяйкой, и очень волновалоась если ей приходилось готовить для посторонних людей. Но, как ни странно, еда оказывалась вкусной, стол накрыт красиво.
Вскоре после приезда сына, Василий в очередной раз попал в больницу. Приступы участились. На каждый такой приступ приходилось вызывать скорую. Прибывшая бригада снимала приступ и уезжала. Василий успокаивался, засыпал и так до следующего раза. Однажды, когда конвульсии были особенно интенсивными и снять приступ не удалось, Василия увезли в больницу.
- Василий, -- обратилась к нему врач, знакомая женщина, -- собирайся в больницу. Ничего не могу сделать.
Василий ничего не ответил. Приступ ослабил его и он находился в полубессознательном состоянии.
Соня помогла одеть Василия, достала его паспорт, а всё необходимое обещала собрать и принести сама. Благо местная больница находилась не далеко, в центре города.
-- Отвезём, капельницу поставят, а там посмотрят. Да и ты, Соня, хоть отдохнёшь. Тяжело?
-Тяжело, -- вздохнула Соня.
Василия увезли. Увезли его ночью (чаще всего приступы случались в ночное время). Соня заправила кровать на которой недавно лежал Василий, походила по комнате желая хоть как-то успокоиться. Но успокоиться не получилось и она решила пойти к себе домой.
"Может хоть дома успокоюсь, попью чаю, почитаю, может и усну."
Дома Соня попила чаю, почитала, но успокоиться не получилось, сон не приходил. Можно конечно было выпить снотворную таблетку, но после сна Соня просыпалась с головной болью. И нужно было несколько часов чтобы боль прошла.
"Ладно, -- думала Соня, -- как-нибудь... А то завтра нужно в больницу. А куда я с больной головой? Господи... Господи...-- обречённо думала Соня, -- Господи, да когда же всё это кончится? И зачем я согласилась? Ну, не дура разве? Господи, и бросить его не могу и сил нет. Хоть десять дней передышка. Может и вправду поместить Василия в пансионат. Какая ему, собственно, разница где лежать? А там и врач, и обмыт будет, и накормлен. Там и люди...Да не согласится, дома и есть дома."
Прошло десять дней. Соня навещала Василия каждый день, подолгу сидела у него и старалась разговорами отвлечь от мрачных мыслей. При виде Сони Василий заметно оживал, радостно и счастливо улыбался. Проходило время, Соня уходила а Василий смотрел ей вслед тоскующими печальными глазами. После каждого такого посещения Соня чувствовала себя обессиленной физически и душевно. Почему? Она и сама не знала. Хорошая приятельница объяснла Соне её состояние тем, что тяжело больные люди, общаясь со здоровыми на подсознательном уровне стараются высосать из них как можно больше живительной энергии. Тем и живут , тем и держаться.
-Соня, -- уговаривала женщину приятельница, -- не ходи ты к нему каждый день. Лежит и пусть себе лежит. Присмотрен ведь. Посмотри на кого ты стала похожа? Одна тень от тебя осталась.
-- Да не могу, Лариса, -- отвечала на увещевания приятельницы Соня, -- вот не могу. Он же всё время звонит, просит чтобы пришла. Ну, как не пойду? Больница всё же. Ждёт. Он и вечером позвонит. И говорить уже не о чем. А всё равно звонит, скучает.
-- Как же, скучает! Лишь бы ему было хорошо! А о тебе он думает?!-- в сердцах возмущалась приятельница.
Соня подавленно молчала.
Наконец наступил день когда Василия выписали из больницы. Время проведённое в больнице пошло ему на пользу. Лицо посвежело, в теле появилась бодрость, пусть и небольшая, едва заметная, но всё же. Соня с удвоенной силой хлопотала вокруг Василия. Но внутренне Василий изменился. Он стал молчаливее, Сонины заботы принимал равнодушно- сдержанно, говорил мало, а если и говорил, то только по делу. Соня дивилась таким переменам в Василии, но старалась делать вид что ничего не замечает. Не приставала с разговорами.
"Пусть, -- думала она в смятении, -- пусть... Пройдёт. Может в больнице чем накололи, может успокоительными. Может расстроен. Может надеялся, а тут как было так и осталось. Ну, почти осталось. Подожду, не стану лезть в душу"
И Соня стала ждать. Прошёл день, прошёл второй, наступил третий. Они позавтракили, Соня убрала со стола.
-- Вася, -- обратилась она к мужчине, -- ты что будешь делать? Полежишь или посидишь со мною? Мне нужно в ОДНОКЛАСНИКИ зайти. Я написала стихотворение. Хочу посмотреть -- может отзывы какие есть. Ведь интересно. Сама-то я не знаю, а хочется узнать какие у меня стихи -- хорошие или так себе?
-- Можешь зайти, -- произнёс Васили не глядя на Соню, -- но нам нужно поговорить.
- О чём, Васечка? -- Соня ласково посмотрела на Василия, -- давай поговорим, а стихи подождут.
"О чём же он хочет поговорить?-- тревожно подумала Соня, -- что ещё с ним случилось? Неужели врачи ещё что-то обнаружили? Господи, спаси и сохрани, милостивый и милосердный"
Соня подошла к Василию, внимательно посмотрела ему в глаза, осторожно погладила по голове, но Василий вместо того чтобы, как всегда делал в подобных случаях,( ответить Соне ласковой улыбкой или нежно привлечь к себе), резко отбросил её руку и отводя взгляд, заговорил чужим, властным голосом.
-- Соня, где деньги?
-- Какие деньги?-- растерялась Соня, (неужели украли?)
-- Мои деньги! Меня увезли в больницу. Деньги остались дома.
-- Ну, так они там и лежат в тумбочке.
--Лежат да не все. Где остальные?
-- Вася, я ведь из этих денег оплатила счета. Только и всего. Я же говорила тебе. Забыл, что ли?
- -А где квитанции?
Соня растерялась. Она никак не могла вспомнить куда положила квитанции.
--Вася, вот не помню. Как-то не могу...
-- А может их и вообще не было?
Теперь Василий в упор смотрел на стоящую перед ним жещину. Его большие зелёные глаза были полны ненависти, открытой нескрываемой ненависти и злобы. Соня в замешательстве стояла перед Василием, затем опомнилась и бросилась к тумбочке, вытянула верхнюю шуфлятку, но она оказалась пуста.
-- Вася, -- с отчаянием в голосе произнесла Соня, -- нет денег! Пусто. Но ведь они всегда лежали тут. Я не брала и даже не заглядывала послелние дни!.
-- Я забрал те, что остались и спрятал... от тебя подальше. Думаешь такая хитрая, поживиться хотела пока я в больнице. Мне Анна всё рассказала, приходила наведать. И кого ты приводила пока меня не было?
--Ах, вот оно что! Значит Анна? Ну что ж, пусть тебя эта самая Анна и досматривает. А заходил Айвар тебя навестить, но я ему сказала что ты в больнице. Он посидел малость, расспросил о тебе и ушёл. Василий, а может ты отдал сыну за телевизор?
-- Может, только не помню.
Василий поднялся и ушёл в спальню. Соня осталась в комнате. Голова раскалывалась, руки дрожали, слёзы безостановочным потоком лились из глаз.
" Что делать, что делать, -- в панике повторяла женщина,--что делать? Уйду! Ни минуты не останусь! Обвинить меня и в чём? Может у него с головой что-то случилось? Ведь не может же человек в здравом уме нести такую ахинею? Я и украла? А чего же он не вспомнит как я помогала ему собирать денежки, на всякий случай, на похороны? Как тратила свои, не считала? Всё жалела его."
Соня металась по комнате. Нужно было на что-то решаться. Уйти и оставить его одного, больного? А договор, а работа? Но и оставаться после случившегося она не могла. И всё же Соня решилась. Она собрала свои вещи, за не имениеем большой сумки связала их узлом. Вещей было не много, только самое необходимое для ежедневного пользования.
"Будь что будет, уйду. Пусть эта самая Анька и смотрит. Узнает как достаются эти проклятые деньги!"
Соня вышла в прихожую, поставила возле двери узелок и полезла в карман пальто с тем чтобы достать оттуда ключ от квартиры Василия и вернуть его хозяину. Ключа в кармане не оказалось! Соня проверила второй карман, но и там было пусто.
" Неужели потеряла?-- мелькнула мысль, -- а может Василий? Спрошу."
Она заглянула к Василию. Он лежал на кровати в своей излюбленной позе - на спине. На его груди лежал ключ от квартиры, ключ который он тайком вынул из кармана Сониного пальто.
У женщины отлегло с души.
" Значит, не нужно принимать решение самой, не нужно бросать человека одного. Василий сделал свой выбор." На душе полегчало.
-- Ну, что Василий, прощай! Я вижу ты уже всё решил. Даже ключ потихоньку забрал.
Василий молчал. Он смотрел прямо перед собой...
Соня с облегчением переступила порог квартиры. Она была свободна! Так, с узелком в руках, дворами Соня пришла к себе домой.
*****************************************************
Для Сони и Василия началась новая жизнь. В приподнятом настроении Соня порхала по квартире, затеяла генеральную уборку. Осознание того что она свободна, что совесть её чиста, что она никому ничем больше не обязана, наполняло душу бесконечной светлой радостью. Правда, вернувшись домой Соня позвонила Марусе и долго и путано с нескрываемой обидой в голосе, поведала о том что Василий обвинил её в краже денег и , по-сути, прогнал. Маруся слушала, сочувственно ахала, возмущалась поступком Василия и как могла, старалась утешить расстроенную приятельницу. Так прошёл день, другой, третий. Василий не звонил. Эйфория обретённой свободы постепенно сошла на -нет. А её место заняла обида, горькая обида предательства. И теперь, чтобы Соня ни делала, её неотступно мучила одна и та же мысль - за что? И чтобы унять сжигающую изнутри боль, она старалась понять предавшего её мужчину и оправдать.
"Что-то тут не так, -- рассуждала Соня, -- не мог, ну не мог Василий так поступить со мною, не мог. Он ведь почти любил меня, доверял, никогда не требовал отчёта. Может сказалось влияние опухоли? Может ему уже кажется, может с памятью что-то не так? Может он уже жалеет что так поступил? И кто его присмотрит? Друзья сына - Славик и Сергей? Ну что они присмотрят? Сходят в магазин и всё?"
Не в силах оставаться наедине с мучающими её мыслями и сомнениями, Соня позвонила Эрике, тоже близкой и давней своей подруге. На её счастье Эрика была дома и с самых первых слов поняв что с подругой произошло нечто из ряда вон выходящее, обещалась сразу же придти.
-- Ищи бутылку. Решим проблему. Хлеб-то у тебя есть или как?
-- Есть, всё есть и бутылка, и закуска. Жду.
Элита жила в том же доме что и Соня, в соседнем подъезде, а потому и не заставила себя долго ждать.
-- Элита, ты что будешь -- вино или самогонку? А хочешь бальзам?
-- Нет уж, подруга, в таком разе вино не поможет, бальзама много не выпьешь. Ставь самогонку!
--Ладно, самогонку, так самогонку, -- покорно согласилась Соня.
Подруги выпили, закусили, выпили по второй, снова закусили и только после этого, Элита обратились к Соне с вопросом:
-- Соня, что случилось? С Василием? Плохо, совсем?
-- Плохо, Элита, не ему, а мне... А может и ему плохо?-- в раздумье произнесла Соня, -- выгнал он меня.
--Как?-- в изумлении воскликнула Эрика,--как?-- снова повторила она.
-- Просто. Взял и выгнал. За деньги. Сказал что я украла у него, -- Соня заплакала. Выпитый алкоголь начл оказывать своё спасительное действие. Эрика снова наполнила рюмки.
-- Ну, давай! И с этого места поподробнее, пожалуйста.
Выпили, закусили и Соня поведала подруге свою печальную историю. Эрика внимательно, не перебивая, слушала. К этому времени женщины успели хорошо захмелеть.
--Дааа. вот так история... И что же теперь?
-Да вот не знаю. С одной стороны-- вроде бы и хорошо, с другой --как он мог? Как он мог?
-- Соня, -- решительно заявила Эрика, -- радуйся. Бог с ней, с той обидой. Переживёшь. Не впервой. А вот за то что свободна, что не нужно ухаживать за больным мужиком, благодари Бога, во-время отвёл, можно сказать спас. Ведь кто знает, хотя тут и знать нечего - - ему же с каждым днём всё хуже и хуже. Ты бы справилась?
- Не знаю. вряд ли...
-- Соня, --предложила Эрика, -- давай выпьем за обретённую свободу!
-- Давай, -- покорно согласилась Соня, -- но эта последняя. Больше не могу.
--Я тоже.
Подруги напились. Соня плакала над своей незадачливой судьбою. Элита оплакивала своё одиночество. Правда у обеих были и дети и внуки, но не было женского счастья. Наконец, когда были выплаканы все слёзы, Эрика вдруг улыбнулась пьяной счастливой улыбкой и обратившись к Соне, предложила:
-- Давай послушаем песни. Включай компьютер.
Женщины долго слушали задушевные, мелодичные песни, подпевали сами. Наконец расстались. Элита ушла. Соня, не раздеваясь и не убрав со стола, рухнула на диван. Ночь прошла в беспокойном сне.
*******************************************
--
глава 6
Мучился и Василий. Жгучая обида на женщину которой он доверял, доверял полностью, не давала покоя. Мучило одиночество. После ухода Сони в квартире стало пусто, холодно и не уютно. Он позвонил Славику, в двух словах рассказал о своём несчастье и попросил того сходить в магазин и принести ему продукты. Славик пришёл и ушёл, а Василий снова остался один. Он пытался рассказать о Сонином поступке, о её непорядочности. Едва осознаваемое чувство вины, которое помимо его воли поселилось душе, не давало покоя. Всилию хотелось заглушить это чувство, избавиться от него и оправдать себя.
--Славик, -- обратился он парню, -- Славик, ты очень спешиь?
--Да не очень. Могу с пол-часика.
- - Послушай, знаешь что у меня случилось?
--Откуда?
-- Соня деньги украла. Пришлось выгнать. Вот , один теперь.
-- А откуда ты взял что украла? На Соню вроде как и не похоже...
-Вот вот и я так думал.
- И много или все?
- Да нет, не успела. Я как с больницы пришёл, так сразу пересчитал.
-А чего так? Сразу?
-- Да мне Анна сказала, Соня взяла.
--Когда? И откуда она знает?
--Так в больницу ко мне приходила, навещала. Вот и новости принесла.
-- Так откуда она знает?-- повторил Славик.
-- Не знаю. -- со вздохом произнёс Василий.
-- Вот видишь, дядя Вася. Не знаешь... Как буд-то ты нашу Аньку не знаешь! Может и домой уже успела наведаться?
--Успела, -- снова вздохнул Василий.
--И чего же она хочет?
-- Помощь обещала. Спрашивала чем помочь?
-- Чего ж не согласился? Или согласился?
-- Нет уж, чем с Анной, лучше одному.
-- Так откуда всё-таки она взяла что Соня деньги украла? Спрашивал?
- Спрашивал. Сказала что говорили буд-то Соня плиту новую газовую купила.
- А разве у Сони своих не было? Ты вот смотрю телевизор купил. Так откуда у тебя деньги?
--Так сын купил.
-- За свои?
--За свои, но кажется, вот точно не помню, что отдал ему, всё-таки отдал. Он правда не хотел брать, но...
-Вот тебе и но, дядя Вася. Ладно, мне пора, а ты если что -- звони.
Славик ушёл. На душе , как надеялся Василий, после разговора со Славиком, не полегчало. Зато мысли приняли новый и совсем не радостный оборот.
"Может зря обидел Соню? Может действительно отдал Игорю? да и квитанции нашлись. Может позвонить Соне? Пусть придёт, поговорим. Извинюсь. Она же понятливая. А если чего, то сошлюсь на больную голову."
Рука не раз и не два тянулась к мобильнику, но какая-то неведомая сила удерживала Василия от звонка. Что же это была за сила мужчина не понимал -- совесть, стыд, страх что Соня не ответит, а если и ответит, то... Время шло, раскаяние терзало Василия. приступы конвульсий участились. Не проходило дня чтобы скорая не стояла у его подъезда. Ему снова предлагали лечь в больницу. Василий обещал подумать. Он надеялся помириться с Соней и, вполне возможно, тем самым облегчить свои страдания. При всём своём нездоровье, готовить себе еду приходилось самому. Он готовил самые простые, не требующие много времени и физических усил блюда. Посуда в раковине стояла не мытая. В квартире появились первые признаки запустения. Всё же Василий решился и однажды под вечер набрал номер Сониного мобильного. Никто ему не ответил. Через время позвонил снова, но и на это раз никто не ответил.
"Не звони, -- уговаривал он себя,- не звони. Не ответит". Но начав звонить, он уже не мог остановиться. Наконец, после очередного звонка, ему ответили. Спокойный Сони голос произнёс всего одну фраза, но какую. Фразу, после которой у Василия пропала всякая надежда на примирение.
-- Василий, забудь меня, пожалуйста и больше не звони.
Безрадостное будущее встало перед мужчиной во всей своей неприкрытой наготе...
*********************************************
А Соня? Внешне у Сони обстояло всё благополучно. Она выходила в город, а выйдя в город встречала знакомых. Большинство из них уже знали о том, что Василий выгнал Соню, что причина для такого поступка была более чем серьёзная. Украсть деньги и у кого? У старого больного человека! При встрече с Соней на лицах некоторых из них появлялась приторно- слащавая улыбка. Глаза смотрели с неприкрытым любопытством и старательно скрываемом злорадством. Как же -- не всё коту масленница, бывают и постные дни! Вот пусть теперь поживёт , будет знать как жить на одну пенсию! А то всё мало, всё мало. И дача была и ягоды собирала, сдавала, да и с мужиков тянула -- что с Ивана, что с Василия. Да Иван-то лопух , самый что ни есть настоящий, а вот Василий быстро разобрался -- ногой в задницу и за дверь.
-- Да она себе ещё найдёт. Вот попомните моё слово, найдёт-- в один голос повторяли местные кумушки. Но большинство женщин, близко знавших Соню, отнеслись к постигшему её несчастью с состраданием и пониманием. С расспросами не приставали, советов не давали. Сама же Соня делилась своими переживаниями только с самыми близкими подругами. Таких было не много -- Маруся, Кира и Эрика.
Зато теперь прежде чем выйти из дома, она придирчиво разглядывала в зеркале своё отражение. К лицу ли одета, ладно ли на ней сидит куртка, хорошо ли начищены сапоги. Счастье, что пока не нужно следить за причёской -- на улице прохладно, можно ходить в шляпке. Шляпка очень шла к её круглому лицу. Очки придавали своеобразный шарм. Лёгкая улыбка покоилась на слегка подкрашенных губах. Соня производила впечатление женщины беспечной, не обременённой ни заботами, ни проблемами. И только очень внимательному человеку удавалось разглядеть в глазах женщины затаённую печаль. Тут уж Соня ничего не могла поделать. Она не могла заставить свои глаза сиять ярким блеском счастья.
Когда-то давно, а может и не очень, (как на это посмотреть), хорошая знакомая, рассказывая о себе, произнесла фразу, которая оставила в душе Сони глубокий след. И в трудные минуты своей жизни она всегда вспоминала эту фразу -- было хуже-- пережила, переживу и это.
"Конечно, сейчас тяжело, но ведь время идет вперёд. То что случилось останется в прошлом. Придёт что-то новое и станет легче. Вот и сейчас-- прошла неделя. Обидно, конечно, и больно, но нужно терпеть. А может я сильная женщина, даром что овца? Справляюсь ведь...
Господи, спасибо тебе! И тебе, Ангел мой, спасибо! Только не бросайте меня ...и помогите Василию. Больной ведь, несчастный, один. А может уже и не один?-- спохватывалась Соня, - может...Но всё равно, пусть..."
Помнила Соня совет и другой, мудрой женщины.
-- Соня,-- не раз говорила она Соне когда та поделилась с нею своими бедами, --никогда, ни при каких обстоятельствах не делись своей личной жизнью ни с кем! Может с лучшей подругой, да и то с оглядкой. А вышла на улицу -- улыбку на лицо и вперёд!
-- Не смогу, Тоня, вот поверишь -- не смогу. Я ведь не ты...
--А я что по-твоему не женщина? Или у меня всё тишь да гладь, да божья благодать?
- - Да так и кажется со стороны.
--Вот-вот. Пусть глядя на тебя нашим бабам тоже кажется.
И если с первым советом Соня справлялась сравнительно легко, то со вторым было много сложнее. В первом случае -- одела себя и пошла, улыбку на лицо, глаза спрятала за стёклами очков, конечно, по-возможности.
могла. На вопросы некоторых хороших и не очень хороших знакомых, как она, что конкретно произошло между нею и Василием, отвечала легко и непринуждённо, сводя всё к шутке:
-- Ну, чё делать? Нашёл другую, меня прогнал. Мужик как ни как! А чё я? Уж забыла что к чему, -- и весело смеялась.
Услышав такой ответ, любопытным знакомым ничего не оставалось как только разводить руками.
-- Вот тебе и Соня, -- то ли с восхищением, то ли с завистью восклицали они, глядя вслед удаляющейся женщине, -- другая бы на её месте вся извелась, а ей хоть бы что! С этим не вышло, другого найдёт. А не другого так третьего. Везёт же некоторым!
Если забежать вперёд на некоторое время, то станет видно что пророчества "кумушек" сбылись. Как и предрекала гадалка, в жизни Сони появится новый мужчина. Но не станем спешить, а лучше изложим всё по-порядку. А пока Соня пребывала в состоянии тяжёлой подавленности и даже может, как она думала, полной депрессии. Мысли о Василии не покидали её измученной души. Безысходность овладела всем её существом.
" Вот как жить дальше? Дачу продала, с Василием рассталась... Одиночество, снова одиночество. И никаких надежд."
О каких надеждах размышляла Соня? Спроси её кто-нибудь об этом, вряд ли она смогла бы дать чёткий, разумный ответ. И Соня стала искать ответ или ответы на мучавший её вопрос. Во-первых она была твёрдо убеждена в том, что у каждого человека существует судьба, что ни одна встреча не бывает случайной , и что каждая встреча несёт в себе информацию. Какую? В том-то и дело, что не всегда можно было разгадать эту загадочную информацию. А надо бы. И Соня занялась поисками знаний -- знаний которые помогли бы ей разобраться в сложившейся ситуации, а заодно осмыслить и разобраться в событиях её прошлой жизни. Хотя не верно было бы думать или считать что до этого момента Соня не интересовалась эзотерикой, мистикой, тонким миром. Интересовалась. Она твёрдо верила в то, что жизнь бесконечна, что есть высшие силы которые нам помогают , и что в каждом из нас живёт частичка бога.
Соня всегда вставала рано. Тишину утренних часов она использовала с пользой для себя -- разыскивала авторов работающих в сфере непознанного, загадочного, таинственого. Размышляла над судьбами великих людей с единственной целью -- разобраться в своей жизни и судьбе. Страдания и размышления рождали стихи. Тем и спасалась. Постепенно женщина справилась бы со свалившимся на неё несчастьем. Но... В один из дней, ближе к обеду, Соне позвонил Игорь, сын Василия.
--Тётя Соня, -- услышала она в мобильном мужской и, как ей поначалу показалось, незнакомый голос, -- здравствуйте. Это Игорь вам звонит.
-- Ах, Игорь. А я тебя сразу и не узнала. Ну, здравствуй, здравствуй. Наверно ты мне что-то сказать хотел?
-- Да, тётя Соня. Я хотел попросить вас посмотреть за отцом хотя бы две недели пока я не приеду. Не могу бросить работу.
--Ах Игорь, Игорь,-- женщина не смогла сдержать тяжёлый вздох, -- ты навероне знаешь что произошло?
-- Да знаю, знаю. Отец теперь и сам не рад, сожалеет, раскаивается. Говорил что звонит вам чтобы поговорить, да вы не отвечаете.
-- Игорь, не хочу тебя огорчать, но к отцу твоему я не вернусь. Пусть ищет кого-нибудь. Женщин желающих заработать хватает.
- -Да не хочет...
--А чего же он хочет?
-- Или вас, тётя Соня, или пансионат. Тётя Соня, -- после минутного колебания продолжил Игорь, -- очень прошу. Я заплачу. Ах, да вы ведь не знаете что случилось сегодня утром. Я тут звоню, звоню отцу -- никто не отвечает. Испугался. Позвонил Славику. Славик Сергею. Думали что уже всё. Пошли. Домой не попасть, ключ в дверях. Хорошо -- окно было приоткрыто. Сергей влез. Отец валяется на полу без сознания. Вот какие дела.
- - Дааа, -- поразилась Соня, --дааа, -- повторила она. -- А квартиру-то зачем он закрыл? Я ведь ему говорила чтобы он, когда остаётся один, не закрывал двери на ключ. Что там у него брать?
-- Не знаю , тётя Соня, не знаю. Славик с Сергеем не смогут за ним присматривать. Сергей по-работе завтра едет в Германию, а Славик так целыми днями на работе пропадает.
--Если бы ты знал, Игорь, как мне не хочется...
-- Понимаю, тётя Соня, понимаю, -- перебил её Игорь, -- но что же мне делать? Может всё-таки? Заплачу ведь.
-- Игорь, а почему его не отправили в больницу? И побыл бы там до тебя.
-- Не знаю. То ли не взяли, то ли сам не захотел.
-- Хорошо, Игорь. Я присмотрю.
*****************************************************
С тяжёлым сердцем Соня вернулась к Василию.
"Дура, боже мой, какая дура! -- упрекала она себя, -- Какое мне дело и до Василия, и до того же Игоря? Пусть решают свои проблемы как хотят. Что я -- мать Тереза? Неужели я никогда не поменяюсь? Господи, сделай же хоть что-нибудь! Пусть бы у меня пропал всякий интерес к жизни, пусть бы я сидела дома и никуда не выходила. Ну, не могу, ну нет сил!"
Но на этот раз, как казалось Соне, Господь не услышал её, не пришёл на помощь, бросил на произвол судьбы вместе с её проблемами. Василий же наоборот, очень обрадовался Сониному возвращению и благодарил Бога, что тот внял его страстным мольбам и пришёл на помощь.
-- Сонечка, дорогая моя, -- едва сдерживая слёзы, обратился Василий к женщине, -- прости меня. Прости меня, дурака больного. Возьми все деньги, распоряжайся как хочешь. Мне уже больше ничего не надо.
Соня молча слушала Василия. Горечь обиды с новой силой захлестнула её.
"Зачем, зачем мне всё это? И веры ему нет, и прежних отношений больше не будет, -- подумала расстроенная Соня, а вслух произнесла:
-- Не нужно, Вася, не нужно. Я побуду у тебя пока не приедет сын, а там решайте сами.
--Не уходи, Сонечка, не уходи! Смог бы, встал бы перед тобой на колени...
-- Не нужно, Вася, ничего не нужно. Я не останусь. Давай лучше подумаем как женщину для тебя подобрать -- добрую и заботливую.
Мужчина опустил голову. Поддавшись внезапному порыву жалости и сострадания, Соня осторожно провела рукой по его мягким густым волосам.
- Не переживай очень, Вася, не нужно, -- Соня искала и не находила слов утешения, а только гладила и гладила склонённую голову мужчины.
Квартира снова оказалась запущенной. На кухне в раковине скопилась гора немытой посуды. Грязные кастрюли стояли на газовой плите и на полу. Соня, засучив рукав, принялась за дело. Она мыла и скоблила, скоблиа и мыла до тех пор пока квартира не обрела более--менее обжитой вид. Но перед тем как приступить к уборке, ей пришлось сходить в магазин, закупить продукты и заняться приготовлением обеда. Большую часть времени Василий проводил в кровати. Ноги ослабли совсем, шум в голове не уменьшался. Его по прежнему мучали конвульсии. Иногда Соне удавалось самой справиться с приступом, иногда приходилось вызывать скорую. Потянулись тяжёлые, безрадостные дни. Василий, окончательно убедившись в том, что Соня с ним не останется -- согласился на пансионат. Неподалёку от города находился пансионат с романтичным названием --"Берзулаукс".
Соня позвонила директрисе пансионата и поинтересовалась возможностью устроить туда Полянского. Ответ директрисы потряс её до глубины души. Между ними произошё следующий диалог.
--Добрый день.
--Добрый.
-- Мнея зовут Соня Калныня. Надеюсь -- я разговариваю с руководительницей Гунитой?
-- Да, с Гунитой. Что вы хотели?
-- Я работаю у больного человека ассистентом. По некоторым обстоятельствам больше не смогу присматривать этого мужчину. Он согласен на пансионат.
-- Так и кто это?
--Это Полянский Василий. 72 года. Может знаете?
--Что-то не припомню...А жена?
-- Она умерла шесть лет назад. В школе работала.
-- Нет, к сожалению, не припомню. Ну, хорошо, поставлю его на очередь.
-- Как на очередь?-- удивилась Соня.
- Очень просто. Мест нет.
--А долго ждать?
-- Пока кто-нибудь умрёт.
Соня ахнула! Боже мой, для того, чтобы для живого человека нашлось место в пансионате, нужно чтобы кто-то ушёл из жизни! Уму непостижимо! И она долго находилась под впечатлением услышанного.
-- Вася, тебя поставили на очередь, но эта очередь подойдёт не скоро. Что делать?
--Не знаю, -- с тяжёлым вздохом отвечал мужчина, -- не знаю.
-- Так может согласишься на Анну?
--Нет!
-- А Дуся тебе не подойдёт?
-- Нет.
-- А в больницу нашу, там есть палиативное отделение, согласишься?
-- Соглашусь.
-- Хорошо, схожу, поговорю с заведующей. Она мне хорошо знакома. Когда-то она руководила Дневным центром. Я там работала на добровольных началах.
На другой день Соня отправилась в больницу, вернее будет сказать в палиативное отделение. Заведующую Викторию она нашла у себя в кабинете.
-- Ой, Сонечка, -- обрадовалась Виктория, -- здравствуй. Рада тебя видеть.
По старой, ещё со времён Дневного центра, привычке, женщины обнялись и расцеловались.
-- Здравствуй, Виктория, и я рада тебя видеть.
- - Соня, что-нибудь случилось?
-- Да, случилось, Виктория, случилось. Просьба у меня к тебе. Не смогла бы ты устроить в отделение мужчину за которым я ухаживаю?
-- А что случилось?-- снова повторила Виктория свой вопрос.
И Соне пришлось рассказать о том что произошло между нею и Василием. Пока Соня рассказывала, Виктория ни разу не перебила её. Наконец женщина закончила свой невесёлый рассказ.
-- Да, Соня, история не очень красивая. Я знаю Василия. Он, не помню сколько лет назад, поместил свою жену у нас. У неё был рак в последней степени. Сколько мог справлялся сам. А потом уже не смог... Да она у нас долго не пролежала. Значит, пришла очередь и самому Василию...
-- Виктория, а места у тебя есть?-- поспешила задать вопрос наученная недавним опытом женщина.
-- Как раз будет через неделю. Один мужчина выписывается. Зиму он у нас проводит, а на лето уезжает к себе на хутор. Знаешь, Соня, очередь и у нас, не только в пансионате, но ради тебя возьму Василия без очереди. Когда приедет сын, приходите с ним, оформим, договор составим.
--Какой?
- Нужно. Там будет всё указано -- права, правила поведения, оплата. Подпись сына.
Соня сердечно поблагодарила Викторию, они немного поговорили о себе, об общих знакомых и расстались.
Василий стал готовиться к безрадостной перемене в его жизни. Оставалось только дождаться сына. Соня нетерпеливо ожидала дня когда снова обретёт желанную свободу. Дни тянулись невообразимо медленно для Сони, и летели непостижимо быстро для несчастного мужчины. Наконец такой день настал. Койка для Василия освободилась, сын приехал. Бумаги оформили, Василия поместили в отделение. Соня с облегчением вздохнула.
"Всё! Свободна! Какое счастье! Какое счастье! И не нужны мне ни их деньги, ни они сами! Всё!"
Но преждевременно радовалась Соня обретённой свободе. После того как Василий был помещён в палату, а сын распрощался с женщинами и поспешил по своим делам, Виктория пригласила Соню к себе в кабинет.
- Давай, Соня, кофе попьём, -- на правах хозяйки предложила Виктория.
-- Да как-то неудобно, -- застеснялась Соня, -- у тебя ведь дела.
-- Это тоже дела. Мне нужно поговорить с тобой.
Ароматный кофе дымился в чашках. Женщины молчали. Виктория понимала, что просить Соню после всего что произошло между нею и Василием не очень, не очень...человечно, что ли? Но обладая большим опытом работы с людьми, в силу различных обстоятельств поменявших дом на больничную койку (большой разницы между больницей и палиативным отделением не было), Виктория предвидела тяжёлое душевное состояние в котором окажется мужчина. А подавленное, может даже быть депрессивное состояние, пагубно скажется на самочувствии больного. И работать с таким больным медперсоналу очень сложно, это мягко говоря. Соня интуитивно почувствовав, что от предстоящего разговора ждать особой радости не придётся, а скорее всего наоборот -- предстоящий разговор принесёт ей новые проблемы, заметно сникла.
-- Сонечка, -- как можно мягче начала Виктория, -- у меня к тебе просьба. Пей, пей кофе, а то остынет. - Соня послушно поднесла чашку к губам, сделала глоток, но совершенно не почувствовала вкуса ароматного кофе и только вопросительно посмотрела на Викторию.
--Сонечка, -- так же мягко продолжала Виктория, -- у меня к тебе просьба -- не бросай сразу Василия. Они очень болезненно привыкают к новым обстоятельствам. Приди хоть несколько раз. Всё же живой и очень больной. Помоги ему и нам. А привыкнет, так можно и не навещать...
Соня тяжело вздохнула.
"Вот тебе и свобода, вот тебе и радость!
-- Хорошо, Виктория, приду. Спасибо тебе.
*****************************************************
"Да что ж это такое?-- думала опечаленная Соня, -- ну когда же всё это закончится? Ну когда я поживу для себя? Ну неужели нельзя было отказаться? Привык бы, куда делся бы? А так и покоя нет -- и звонит, и звонит. И говорить не о чем, а всё равно звонит. Ему скучно, а мне?"
И снова потекли дни за днями наполненные заботами о Василии. Правда, заботы о Василии в его нынешнем состоянии разительно отличались от тех забот, которые требовались в домшних условиях. Но, тем не менее... Соня каждый день посещала Василия, по его просьбе ходила в магазин за продуктами. Обчно он просил принести ему кефир, булочку, фрукты и изредка колбаски. Ужин подавали в пять вечера, а до сна было ещё далеко. Вот и хотелось перед сном --"заморить червячка". И женщина безропотно выполняла все прихоти Василия.
"Как же, больной ведь. И не приведи господь попасть сюда! Ну вот... ну, ведь кончится же когда- нибудь. И никогда, вот видит Бог, никогда не свяжусь ни с одним мужчиной!
Своими заботами и печалями Соня делилась с приятельницами. С Марусей очень поверхностно, пересказывая события на житейском, событийном уровне. С Кирочкой делилась более подробно, обращая внимание последней на кажущиеся мелкими, но много значащими для Сони событиями и эмоциями. И только с Эрикой была совершенно откровенна. Они хорошо понимали друг друга.
Незаметно прошло четыре месяца. Соня по-прежнему навещала Василия, правда уже реже. Но в те дни когда Соня не навещала Василия он звонил, жаловался (на что жаловался?) Да на всё! Настроение и без того безрадостное, становилось мрачным, а сам Василий раздражённым и подавленным. Да и чему,собственно, радоваться? Из отделения путь был один -- в морг. Конечно, пациента можно было забрать насовсем, на время, даже на один день. Но забирать несчастного мужчину никто не собирался. Сын отца навещал крайне редко. Приехав, забирал на пару часиков домой, затем снова возвращал в отделение. После таких встреч Василий становился сам не свой. Соня всей душой сочувствовала мужчине, всей душой...
-- Вася, может тебе всё же попытаться подыскать женщину? Допустим -- социального работника. Поговори с Викторией. она ведь в курсе. Я знаю, что социальные работницы ищут клиентов. Ведь вижу - домой хочешь.
-- А ты?
--Нет, Вася. мы об этом уже говорили. Так что не стоит возвращаться. Попытайся.
И Василий попытался. Он обратился к заведующей с просьбой подыскать ему женщину которая захотела бы ухаживать за ним. Вктория пообещала и вскоре такая женщина нашлась. Она согласилась обслуживать больного мужчину. Но договориться между собою они не смогли. Всё дело в том что социальным работникам на каждого пациента отводится всего несколько часов в неделю в зависимости от состояния здоровья клиента. Василий же хотел чтобы соцработник находилась при нём постоянно.
Василий был в отчаянии. От одной только мысли что он никогда, никогда не выберется отсюда, мужчина погружался в бездну отчаяния. И постепенно, капля за каплей накапливалась обида на ни в чём не повинную Соню.
"Она, она меня сюда упрятала, чтоб избавиться... Придёт на часик, покрутится и побежала. А куда спешить, что ей дома делать?.. Может уже другого нашла? А может ей платят за меня? Вот придёт, скажу чтобы больше не приходила...Найду кого-нибудь... пусть уж даже эта проклятая Анька... Всё лучше чем здесь."
палиативного отделения. И для Василия и для Сони началась новая жизнь.
***********************************************
Что же способствовало счастливой перемене в жизни больного Василия? Об этом, я думаю, нужно рассказать подробнее. В один из дней когда Соня, как обычно, навестила Василия, он сообщил ей о том, что сын, по совету Сергея, сдал его квартиру в аренду одной паре.
-- Знаешь, Сонечка, Игорь нашёл квартирантов. Что квартира будет стоять пустой?
- Да замечательно, Вася. И присмотрена, и какая ни какая копейка пойдёт... А то с твоей пенсии почти ничего не остаётся.
По всей видимости опухоль в голове больного увеличивалась, давила на определённые мозговые центры, мысли его путались, пропадала память. Особенно это касалось тех моментов когда речь заходила о деньгах. Он не мог вспомнить размер своей пенсии, забывал о том, какая сумма выплпчивалась на его содержание в отделении, сколько оставалось на личные нужды. К этому нужно прибавить что приходилось оплачивать коммунальные услуги за квартиру. Счастье что окончился отопительный сезон и не нужно было платить за отопление. На личные расходы у Василия оставались сущие копейки. И Соне приходилось тратить свои деньги на продукты для Василия. Сказать об этом Василию Соня стеснялась, сын же не догадывался или же не хотел догадываться о бедственном положении отца.
"Придётся сказать Игорю, что отцу нужна помощь, -- рассуждала Соня, -- может повзвонить? пусть пришлёт. Не могу же я тратить свои. Мне и самой нужно"-- так думала Соня, но ничего не предпринимала для того чтобы поставить Игоря в известность. Она собиралась поросить у Игоря денег для отца, но откладывала своё намерение со дня на день. Ей неловко было заводить разговор о том, что ей приходится тратить свои личные деньги на нужды отца. Поэтому она очень обрадовалась когда услышала от Василия что его квартира сдана в аренду.
--Вот и хорошо, Василий, денежки у тебя появятся, за квартиру не нужно будет платить.
--Да нет, Соня, я как платил за квартиру, так и буду платить, а они ремонт мне сделают.
-- Вася,-- чуть не простонала Соня, -- да зачем тебе ремонт? Деньги ведь нужны, деньги. Ведь и лекарства нужно покупать, и так много чего. И мыло, и пасту, и для бритья, и крем.
-- Да что я , Сонечка, да что я, -- всполошился мужчина, -- это же не я, это они.
- - Ладно, не расстаивайся, успокойся. Когда Игорь обещал приехать?
- - Не знаю, он говорил, а я забыл. Но приедет, обязательно приедет.
-- Вот когда приедет, тогда позвонишь мне.
Игорь действительно приехал, но совсем по другому поводу. В одно из посещений Соня завела с Василием разговор о том, что ему чаще нужно меня трусы и спортивные брюки. Соня помнила Василия очень чистоплотным мужчиной, но сейчас в силу определённых обстоятельств, он не мог создать своему телу надлежащую гигиену. С кровати Василий поднимался с трудом, туалет был в другом конце коридора и он часто падал посреди этого коридора. Ему запретили вставать с кровати, а для исполнения естественных нужд, принесли "утку".
И однажды Соня обратилась к Василию:
--Вася, -- тебе нужно каждый день менять бельё. Сам понимаешь.
-- А у меня тут нет.
-- Как нет?-- изумилась Соня, --а куда же они делись? я ведь много тебе принесла. Вот тут на стуле лежали.
- - Да я домой отправил. А вторые ещё не принесли из стирки.
-- Вася, ну зачем? Ну зачем? Мешали они тебе что ли? Лежали на стуле и лежали. Вот как теперь?
--А ты сходи, принеси. Вот тебе ключи от квартиры. Славик там замок поменял.
-- Не пойму. Там же квартиранты! Как я пойду да ещё с ключом?
-- Да не живут они там. Вот и ключ потому поменяли.
--Всё равно не пойму. А давно?
--Не знаю, только Славик сказал что они там пьянки устраивали, соседи жаловались.
Соня взяла ключ от нового замка и с тяжёлым сердцем отправилась за бельём. Когда она открыла дверь в квартиру глазам её предстало жуткое зрелище. На кровати валялось смятое одеяло, одна подушка валялась на полу, вторая подушка лежала на одеяле и на ней стояли тарелки с остатками засохшей еды. Соня распахнула дверцы шкафа. На одной из полок лежала наполовину опустошённая бутылка вина. Вешалка в шкафу была пуста. Соня бросилась в другую комнату. Вся одежда Василия валялась на пыльном полу в дальнем углу комнаты. И что-то в этой коанате было не так. Вначале Соня никак не могла сообразить -- что не так? Но внимательно оглядевшись по сторонам она вдруг поняла - что не так? Стол, на котором ещё не так давно стоял компьютер, был пуст! Соня метнулась в спальню. Телевизор исчез. Водка, которую Василий запасал на день своих похорон и которую держал в шкафу, была выпита. Пустые бутылки валались там же. Грязные тарелки... грязные кастрюли... остатки еды... мухи. В ванне мокли какие-то тряпки. В коридоре стояли вёдра и валались "скребки" которыми собирают ягоды. Только теперь поняла Соня почему друзья Игоря сменили замок на входной двери. Так почему же они не сообщили ни Василию, ни Игорю о погроме в квартире и о похищенных вещах? Этого Соня понять не могла. Она сложила бельё в полиэтиленовый кулёк и поспешила к Василию.
--Вася, вот принесла. Давай помогу переодеться.
Василий переоделся. Снятые трусы и спортивные брюки Соня аккуратно сложила в пакет.
-- Вот, отдашь нянечки.
Нужно было рассказать Василию о том что она увидела в его квартире. Но как это сделать? И не сказать нельзя, и сказать не знаешь как. А вдруг ему станет плохо от услышанного? Но Василий заговорил сам.
-- Ну как там в квартире? Всё в порядке?
- Вася, а зачем Славик сменил замок? Он тебе не говорил?
-- Да не знаю. Сменил и сменил.
-- А ни он, ни Сергей не говорили тебе что тебя обокрали? Украли телевизор, компьютер, водку выпили.
-- Как?--изумился Василий, -- Как?-- снова повторил он.
Васлий побледнел.
"Только бы не начались судороги, только бы пронесло"! -- обеспокоилась Соня.
Но, слава Богу, пронесло!
-- Вася, а где Игорь? Дома или на работе?
-- Дома, дома. Он собирался приехать в выходные вместе с женой и внучкой.
- -Звони, набери номер, я сама с ним поговорю.
Через два с половиной часа Игорь был в М. Расспросив подробно Соню, созвонившись с друзьями, Игорь позвонил в полицию. Вместе с отцом он поехал на квартиру ожидать полицейских, Соня отправилась домой.
Раздался звонок мобильного телефона. Звонил Василий:
--Соня, тут у меня полицейские. Составляют протокол. Скажи, а ты ничего из квартиры не брала?
-- Нет.
"Вот так, Сонечка, вот так дорогая. То деньги пропали, то опять... И конца этому не видно. Не пойду больше к Василию. Не пойду. А может это знак свыше? Может сам Ангел старается, жалеет меня. Ну сколько можно? сколько можно?"
Соня разволновалась, пыталась успокоить себя, но волнение не проходило, совсем наоборот -- оно возрастало и возрастало.
"Что же делать?-- в смятении думала она, -- может Эрике позвонить? А если на работе? Позвоню. А если что, позвоню Кирочке"
Эрика не ответила, зато ответила Кирочка.
-- Кирочка, приветик.
--Приветик. Что случилось?
--А почему ты думаешь что что-то случилось?
- - Да по голосу чувствую. Так что?
- -Да вот, -- и Соня в кратце поведала приятельнице неприятности постигшей Василия.
- - Дааааа. И ты расстроилась?
-- Неприятно, конечно. Да и его жалко. Но дело не в этом. Василий позвонил и спрашивает -- мол, я ничего не брала из квартиры. Полицейские протокол составляют.
-- Ну и пусть составляют. А тебе что?
--Ну как что? Ведь он спросил не брала ли я чего из квартиры? Опять на меня...
-- Да ну тебя, Соня, скажешь тоже!-- Кирочка принялась успокаивать расстроенную приятельницу, -- Это же не ему надо, а полицейским.
Ведь составляют документ. Нужно всё уточнить, а не абы кабы...
-- А я и не подумала, - ахнула Сонечка, -- ой, спасибо тебе, Кирочка.
Часа через два Василий позвонил снова. На этот раз он сообщил что полицейские уехали, а Игорь привёз его обратно в отделение.
-- А Игорь?
-- Не знаю. Он сказал что у него дела. приди, если можешь.
--Хорошо, Вася, приду.
"Как же так?-- думала Соня по дороге в больницу, -- как же так? Сын приехал и даже часа не побыл с отцом? Уехали полицейские и отца в отделение. Хоть какой Василий, а всё равно жалко. Ведь живой человек...Что же делать, что же делать? И конца этому нет, и Игорь даже не позвонил..."
Василий лежал на кровати, Соня сидела рядом на табуретке. Она внимательно слушала Василия. Не весёлые мысли теснились в её голове.
--Вот, Сонечка, что случилось. Оказывается --эта парочка настоящие жулики. Он недавно вышел из тюрьмы, а она из другого города. Бросила и мужа и детей, связалась с ним. Пьют вместе, потом дерутся. Я уже не первый.
--А разве Сергей не знал что это за люди?--изумилась Соня.
-- Не знаю, Соня, я вообще ничего не знаю.
-А Игорь где? Чего ж он не побыл с тобой?
--Не знаю, -- тяжело вздохнул мужчина, -- Мы когда ждали полицейских, сидели на скамейке, то подошли Анна и Мара. Так Игорь попросил их прибраться... Не знаю сколько он им дал.
"Вот как, -- подумала Соня, -- как за отцом присматривать, то тётя Соня, а как предложить тёте Соне заработать, то даже и не вспомнил. А разве б я на себя эти деньги потратила? И не позвонил, и ни о чём не спросил, не поинтересовался..."
Василий между тем продолжал:
-- Соня, а ты мне машину стиральную испортила.
--Как???
-- Засунула туда половик и оставила в машине. А теперь машину не открыть. Пока открывали, дверцу сломали. Одни убытки от тебя!
-- Василий, да ведь квартираны...
--А Анна сказала, что это ты, а не квартиранты.
--И ты ей поверил? Снова поверил?
Василий молчал. Молчала и Соня.
*********************************************
Соня по-прежнему навещала Василия. При виде Сонечки мужчина расплывался в радостной улыбке. Соня приносила ему продукты, помогала переодеть бельё, внимательно слушала его бесконечные жалобы на судьбу, на санитарок, медсестёр, на соседей по палате, на стремительно ухудшающееся здоровье.
--Молись, Васечка, молись. Надеяться тебе не на кого кроме как на Господа Бога, -- советовала в таких случаях Соня, а про себя думала --"да и мне не на кого надеяться кроме как на Бога"
Однажды, во время очередного посещеня Василия, к ней подошёл мужчина, проживающий там же. Видно было что он хотел ей что-то сказать, но не решался. Соня вопросительно глянула мужчине в глаза.
-- Вы, наверное, хотите мне что-то сказать?
-- Да вот думаю, да не зню...
-- Это касается Василия? Ему хуже?
-- Что хуже, то хуже. Но тут другое. Вот вы приходите, потом уходите, а он после того как вы уйдёте, звонит женщине, просит чтобы пришла.
-- Ну так что же? . Сами понимаете --домой ведь хочется.
-- Это я понимаю лучше вас. Но другого вы не знаете. Стоит той женщине прийти, как он начинает всяко на вас...
--За что?-- изумилась огорошенная Соня.
- Вот уж не знаю, но уже всё отделение знает что вы деньги у него украли, стиралку сломали и что он совсем не хочет чтобы вы его навещали.
Соня подавленно молчала.
-- Может не нужно было мне вам говорить, -- продолжал мужчина, -- но мне так жалко стало вас. Не ходите вы к нему.
-- Может эта женщина домой его заберёт? Как её зовут? Анна?
-- Да нет, Мара. Она уже договорилась с заведующей, с сыном созвонилась. Будет у него опекуншей. Вот оформит документы, сказала 15 числа заберёт.
"Значит, дождётся пенсию и тогда... ну и слава Богу! И ему хорошо и мне. Но неужели мужчина сказал правду? А с чего бы ему врать? Кто он мне? Ни сват, ни брат..."
Дома Соня долго не могла успокоиться, успокоиться и решить -- как быть дальше? На помощь, как всегда, пришли Кирочка и Эрика. Снова на столе появилась бутылочка, снова Соня плакала и жаловалась на непорядочность Василия. Приятельницы утешали как могли. Незаметно летело время. Бутылка опустела. Хорошо захмелевшие Кирочка и Эрика разошлись по домам. Захмелевшая и слегка успокоенная Соня осталась одна со своими невесёлыми мыслями. Приятельницы советовали Соне забыть о Василии, не навещать его, на звонки не отвечать.
--А что я ему скажу? Так вот с бухты-барахты? Да и ключ нужно отдать.
-- Отдай. И ничего не говори. Сам поймёт.
Василий позвонил ближе к вечеру. И голос приветливый и разговор ни о чём. И Соня решилась.
-- Вася, -- ответила она таким же приветливым голосом, -- я слышала ты собираешься домой? а что же мне не сказал, не обрадовал?
Какое-то время мобильный молчал,(видимо мужчина, не ожидавший такого вопроса, собирался с мыслями). Соня терпеливо ожидала ответа. Наконец раздался голос Василия:
-- А кто тебе сказал?
- Тот кторому ты говорил обо мне всякие гадости.
Мобильный молчал.
--Василий, -- не дождавшись ответа, снова заговорила Соня, -- не нужно так поступать со мной. Оставайся порядочным мужчиной, не позорься. Завтра я зайду и принесу ключ.
Соня провела беспокойную ночь. Вернулась прежняя обида, к ней присоединилась новая. Разные мысли проносились в её измученном мозгу и среди хаоса этих мыслей, как припевом повторялись два вопроса -- Как он мог? и Господи, за что?
Василий лежал на кровати. Соня стояла рядом с кроватью. Оба молчали. Ей хотелось задать один единственный вопрос -- За что?
" А для чего? Чтобы он ни ответил -- всё будет ложью. Всё! Трус он , что ли? Или выжидает как карта ляжет?"
Соня положила ключ на прикроватную тумбочку, внимательно посмотрела в лицо Василия и тихо вышла из палаты. Начиналась новая жизнь! Она снова была свободна! Тяжёлый груз свалился с плеч. свалился груз, но осталась обида. Мысли, против её воли, возвращались и возвращались к Василию. И как дальше жить, как верить людям, Соня не знала. Ей хотелось проникнуть в мысли предавшего её во второй раз человека, разглядеть его душу, чтобы понять как могут уживаться в человеке два, взаимоисключающие качества, -- порядочность, доброта и не порядочность. Но сколько бы ни билась Соня над этим вопросом, ответа на него так и не находила. Не находила Соня и душевного покоя. Казалось что и физические силы медленно, но безостановочно покидают её. Нужно было что-то делать. Но что? Перестать терзать себя мыслями -за что и как он мог? Соня пыталась. Она не раз и не два за последнее время обсуждала с Эрикой и Кирочкой ситуацию в которой оказалась. После долгих обсуждений женщины пришли к выводу, на их взгляд, единственно верному --до тех пор пока Соня не перестанет думать о Василии и биться над вопросами на которые пока нет ответа, душевное и физическое состояние её будет ухудшаться...
-- Соня, ты пойми, -- в один голос толковали ей обе приятельницы, -- в то время, когда ты думаешь о Василии, твоя энергия, как по проводам, перетекает к нему. А за счёт чего она должна восстанавливаться? Где её брать? Если бы и Василий думал о тебе, то какая-то часть энергии возвращалась бы к тебе.
-- Наверное и он думает, -- слабо возражала Соня.
-- Думает, конечно. Но как? Может снова всех собак на тебя вешает чтобы Мару задобрить.
-- Ну , девочки, я всё понимаю, но не могу заставить себя не думать.
- Думай о другом, пиши свои стихи. Молись...
-- И молюсь и прошу, но не могу же я целыми сутками молиться! И стихи? Сегодня пишется, завтра нет.
-Всё образуется, Сонечка. Вот посмотришь, --изрекла мудрая Кирочка.
И оказалась права. Не зря молилась Соня, не зря просила помощи у Господа и его сына Иисуса Христа, у всех святых и у своего Ангела _Хранителя. И помощь пришла в виде иностранного жулика.
**********************************************************