Я вхожу в неё снова с упрямой надеждой...
хоть и знаю: всё там так же будет, как прежде:
венский стул, этажерка и белые стены.
Без хозяина им не грозят перемены.
Хирургически чистая гладь занавесок
и замки на столе - из лепных арабесок.
А зимою в вазоне - душистая хвоя;
книги с тайнами, смутой, Наташей Ростовой.
И чуть слышно Николкина "тренчет гитара",
и за окнами также "тревожно, туманно".
Медицинские склянки, лекарства, рецепты;
а на стенах и полках - "портреты, портреты".
Так похож этот дом на оставленный мною
не по собственной воле - по веленью чужому!
Знать за век палачей народилось в избытке...
Отчего ж не испробовать новые пытки?
А "печальный загадочный Бог" всё "моргает"
и творенье своё больше не понимает.
Оставляя классический факт нам в примеры:
абажур над горящею лампою ВЕРЫ.
Луганск - Киев