В одном амбаре, на окраине полузаброшенной деревеньки, на самом высоком пригорке, жило-было Прошлое.
Лежало оно огромной кучей, как зерно для домашней скотины. И было в нем всего понемногу, как в любом амбаре - и цельные зерна, пригожие для новых посевов, и раздробленные кусочки, и мелкие камушки, и шелуха, и обломки стерни, и пыль придорожная.
Амбар был старый и крыша его местами прохудилась так, что просочившаяся влага стекала и намокшее зерно начинало преть, временами издавая неприятный запах. И иногда казалось, что местами, нагретое до температуры горения, оно воспламенится и вспыхнет вместе с амбаром, оставив лишь пепел, разносимый всеми ветрами.
Но новых пополнений было так много, что нижние слои остывали и амбар стоял, возвышаясь, как храм, на вершине холма. И верхний слой под самой крышей оставался цел и невредим.
Разве что птицы прилетали поклевать, да грызуны, подточив старые стены, растаскивали по норам крупицы того, что было окончательно заброшено.
Бывало и так, что заполнив свои многочисленные норы, и сами мыши забывали к ним дорогу. И тогда горстки украденого ими Прошлого прорастали новыми всходами, обращенными к небу и солнцу, радуясь свободе.
А на самом дне амбара уже никто и разобрать не мог, что было завалено ежеминутными пополнениями, потому что не смотря на отдаленность строения, Прошлое разрасталось благодаря чьими-то новым воспоминаниям.
Их везли отовсюду. Кто на повозке, запряженной лошадьми, кто на лимузине, а кто и пешком нес свою горсть Прошлого, ссыпая все в одну кучу.
Оно принимало новые вклады с благодарностью. Оно позволяло всем, кто пожелает, порыться в своей огромности, чтобы найти то, что когда-то привез. Ради еще одной встречи с давно покинувшим память.
Случалось и так, что в поисках своего зерна, любитель Прошлого отыскивал нечто похожее на свое и перепутав, принимал за родное. Но Прошлому было безразлично, да и не жаль возвращать любое найденное, потому что ему не знакомы были ни скупость, ни щедрость, ни сожаление, ни сочувствие. Равнодушие было его главной чертой.
Потому жадным до своих воспоминаний людям оно предоставляло полную свободу выбора - уноси с собой столько, сколько душе угодно.
И были такие, кто каждый день приносил и уносил одну и туже пригоршню пережитого, перебирая каждое зернышко, целым оно было или нет, своим ли или чужим. Прелым, полусгнившим или обломком. Годным ли для того, чтобы из него взрастить что-то новое или мусором, достойным сожжения.
Прошлое подпитывалось новыми приношениями и жило своей тихой жизнью, никому не мешая и не вторгаясь, лениво и сонно принимая свою судьбу такой, какая есть.
Оно и по сей день там живет и здравствует - Прошлое.
Ни плохое и ни хорошее.
Огромное, рыхлое и неоднородное. Никому и ничем не обязанное.
Уравновешенное и спокойное. Никуда не спешащее, все дела отложившее.
Смотрит с высоты своего опыта, тихонько осыпаясь, как песок в колбе песочных часов, словно хочет сказать - я всегда буду там, где вы меня оставили.
И стоит подле него длинная очередь из тех, кто принес, и тех, кто пришел забрать обратно крупинки вчерашнего былого.