«Пришла беда, отворяй ворота», — не совсем уместно сказала я, когда папе поставили рак.
В этой фразе чувствуется покорность, безысходность.
Но в этот раз мы решили иначе. Летим в Израиль, там медицина на уровне.
Сделаем обследование еще раз и будем действовать по обстоятельствам. И папин брат тоже летит, из другой страны. Сейчас все запутанно в политике, давно не виделись. Решили встретиться. Не потому что болезнь, а чтобы стать ближе, роднее, добавить любви между нами.
В самолете в соседнем ряду женщина, я еще при посадке обратила на нее внимание. Сидит, читает. Как-то красиво читает — прочтет несколько предложений и поднимает взгляд, смотрит куда-то не в окно даже, а как будто в себя. Интересно, что за книга, но название поймала — Бааль Сулам «Дарование Торы». Поняла, что найду и почитаю. Хочу, очень хочу обрести такую глубину, возвышенность.
Израильтяне, люди особые. Разговор завязывается сразу, с ходу.
И вот мы уже в такси и водитель нам сразу доложил, что сегодня большой праздник. Шавуот. Нужно есть молочное и читать ночью специальные Книги.
— Для чего?
— Исправления происходят в эту ночь. Читаешь книгу и просишь исправить.
Он, — мужчина пальцем и взглядом показывает наверх, — помогает…
Мы переглянулись…
Я готова была на все. Верила в чудо, верила в это особое место. Ночью не спалось. Сидела в Интернете, искала что-то про Шавуот, про дарование торы, про Бааль Сулама… Информация прямо 4D, Бааль Сулам вообще из другого измерения пишет. «Ночь невесты» посмотрела — ничего не понятно. Вдруг увидела: «Тора — это программа жизни человека». Есть программа? И что будет, если ей следовать? Вопросов, больше чем ответов. Пошла спать.
На следующий день прибыли в клинику.
— Это ваш куратор, Бат Шева Натц, — сказала администратор.
И выходит невысокая женщина… Глазам не верю! Та самая женщина — из самолета!
Сердце радостно затрепетало. Как-то правильно все идет.
Проходим долгое, тщательное обследование. Бат Шева всегда рядом. Когда есть возможность, разговариваем.
— Я вчера читала, эти отрывки, которые нужно читать в Шавуот. Ничего не поняла, как во всем этом разобраться?
— Если есть желание, обязательно придёте к обучению. Я нахожусь в этом уже 15 лет.
Глаза у нее ясные. В них сквозит уверенность, гармония. Тоже так хочу…
— А что такое исправления в ночь Шавуот? Для меня это вопрос не праздный.
Очень тяжело от всего, что сейчас проходим. И если это действительно есть…
— Очень важно состояние, про которое говоришь. Обычно люди начинают день утром.
С вечера откладывают все дела на завтра, чтобы при свете дня, отдохнув, приняться за дело. В иудаизме, день начинается с вечерней темноты. Не зря говорится: «И был вечер, и было утро». Это совсем по-другому… Мы ложимся спать, отключаемся. Здесь есть разрыв… Если мы посмотрим… — она подумала, подбирая выражение, — назову это «с точки зрения большой картины мира», то заметим огромный разрыв между нами и всем остальным, каждый сам по себе. Этот разрыв образован нашим эгоизмом, который, как скорлупой, ограждает нас от картины реальности.
— Мы это чувствуем?
— Это то состояние… когда «жизнь случается». Каждый в отдельности и все вместе мы вдруг начинаем понимать, что результат нашего развития был отрицательным. Мы приходим к ещё бОльшей путанице. Достижения науки используем во зло. Не жизнь, а полный мрак — есть такое?
Она улыбнулась, заглянула мне в глаза. Бат Шева посмотрела на меня, и от ее взгляда стало очень тепло, спокойно:
— Я кивнула. Да, так и есть.
— И вот тут этот момент наступает. На самом деле в этой темноте есть просвет. Самое важное, что мы увидели это. Помним, что каждый закупорен в своей оболочке эгоизма, и на мир смотрим оттуда же. Изнутри своего маленького эгоистичного шарика. Очень важно увидеть эту темноту. И захотеть измениться.
Я хорошо чувствую то состояние, о котором она говорит. Измениться… но это нереально!
У меня нет сил даже шевелиться. Да к тому же, как? Что конкретно делать?
Бат Шева точно читает мои мысли, спокойно продолжает:
— Сила, которая меняет нас, ведет от эгоистического, получающего состояния в желание отдавать, называется Тора. И человек, который хочет этих изменений, учится создавать их, называется «получающим Тору».
— А ночь Шавуот? Причем она здесь?
— То, что мы превращаем своё безвыходное состояние, свою темную ночь, в свет любви, и называется исправление в ночь Шавуот.
— Не понимаю. Причем здесь астрономические дела?
Кажется, и этот вопрос она ждала!
— Здесь совершенно другое. Свет, то есть любовь, так же, как и тьма, существуют в моем сердце.
Я начала разочаровываться. Я хочу чего-то конкретного, а она про свет и тьму в сердце.
А еще врач…
— Мы создаем изменения, когда решаем: все, с этого момента я начинаю работать над своей любовью к другим людям. Когда решаем трудиться над каждой связью между мной и другим человеком. И так с каждым.
— Зачем?
— Чтобы соотнести себя с силой, которая всем управляет. Силой Природы.
Настроить себя на неё.
— Зачем? — не унималась я. Даже не споря, просто хотелось, чтобы она продолжала.
— Когда мы так делаем, к нам приходит понимание, что мир вокруг нас совершенный. Мы понимаем причины и следствия, что было и что будет. И самое главное, мы видим, что Он — «добрый творящий добро». И мы всегда хотим в этом оставаться.
Она молчала, я осознавала сказанное.
— Важно, — прервала эту тишину Бат Шева, — чтобы мы были соединены. Прямо по-настоящему, в любви. И мы должны хотеть измениться. Это очень чувственно описано в наших книгах. Поищи. «Стояние у горы Синай».
Нас прервали. Обследование закончилось.
Я все ещё думала, осознавала, встраивала внутрь себя.
Ночью, вернее перед рассветом, в то время, когда вроде спишь, но уже начинаешь приходить в себя, я отчетливо увидела все то, о чем она говорила.
Тонкая невидимая мембрана отделяет нас от этой силы, которая всем правит. Я уже понимаю, что это и есть Творец. Сила природы. И можно пройти сквозь отверстие
в этой мембране. Оно очень узкое.
Устремляюсь туда. Это как канал. Чтобы протиснуться сквозь него, нужно очиститься от всей эгоистической шелухи, грубой зацикленности на себе, от желания урвать, победить, украсть. И входим все дальше…
Это очень трудно. Мы не доверяем. Страшно. Остаётся устремленность. И вера. А на выходе от нас остаётся чистая любовь. Такая же, как Он. И свобода.
И желание в этом оставаться. Мы видим, как мы связаны друг с другом. Как любим. И это совершенство.
Утром мы снова были у врача. И я была уже другая. Да что там — весь мир был другим! Это было приятие. Нас, меня и всех людей, каждого — окружала любовь и забота. И вся наша семья была совсем другая. Дружная. Любящая. Вчера весь вечер читали. Стояние у горы Синай. Обсуждали. Мы чувствовали, как эти новые отношения между нами не дают нам упасть в страх…
— У вас нет рака, — профессор оттолкнулся от стола и повернулся к нам на кресле. — Мы провели полное обследование, диагноз не подтверждён.
— Дочь, рот закрой, а то ворона залетит! — это уже мой папа, смотрит на меня и улыбается… Прямо как в моем детстве, когда я впервые увидела море.
Трепет. Благодарность. Шанс начать новую жизнь. Держать любовь между нами, несмотря на все, что происходит.
Я теперь часто вспоминаю про Синай.
Это невероятно. Но они, народ Израиля это уже делали. Однажды после долгих испытаний и сомнений они подошли к подножию горы. Сдались, понимая, что никто не может помочь им. Никто, кроме Творца.
Мужчины. За ними женщины, дети, старики. Все — как один человек. Они были ответственны друг за друга
Одно сердце. На всех. Одно дыхание. И один голос.
— Исправь нас. Ради тебя.
Они это уже сделали. Значит, мы все это уже делали. И это стало нами, неотъемлемой нашей частью.