Продолжение. Предыдущее - http://www.proza.ru/2020/01/18/1389
4
Ван К. Лбер был тоже расстроен. Вернувшись в своё яйцеобразное жилище, он долго пытался представить себе, как бы выглядела в нём странная куча палок и искусственных веток, которую увидел у землянки. Неужели они настолько примитивны, и все рассказы, что катаклизмы отбросили земное человечество назад в развитии – правда? Космос и ветки? Что за жуткая логика? Вдруг он вспомнил зону релаксации в марсианском куполе, там колонисты-люди тоже очень любили лежать под кустами и смотреть на «небо». Ни одного клона среди них он никогда не видел. Клоны всегда лежали на аккуратно расстеленных ковриках и лежаках под «солнцем». Может, поэтому землянка так негативно отреагировала на возможность подселения сканированного разума Алексея клону, потому что не сможет с ним пойти под кусты?
Клонированием Ван не занимался. В его миссии были специалисты данного профиля. Библиотекарь Атан показал себя настоящим другом, дал нужные сведения и даже раскрутил вопрос, раз Марс запросил связь для передачи скана. Но тщательно продуманный, оптимизированный и минимизированных по рискам план рушился. Нужное качество связи физически недостижимо. Ван вдруг с тоской подумал о своём АИСТе. Темпоральный стабилизатор мог бы помочь, потому что физические условия изменяет течение времени, а его задержка могла бы помочь. АИСТ поддерживал Высший совет, идея создания капсул времени с такой стабилизацией была включена в Доктрину безопасности Марсианской автономии. Капсулы времени могли бы существенно продлить жизнь колонистов-людей, численность которых неуклонно сокращалась. Клоны – не выход из положения, это только промежуточная фаза для межзвёздного переселения, жизнь в новом мире должна принадлежать людям, а не клонам.
Капсулы времени… В Марсианской автономии ходили легенды о том, что такие устройства были созданы и отцы-основатели знали их секрет. В досье, которое Ван получил от своего библиотекаря в самом начале работы над темой (это называлось «информационным сопровождением»), были сведения, что на Земле некая фирма «MAS» занималась данным вопросом, но потерпела банкротство. Исторически, люди всегда знали о «капсулах времени», закладывая в схронах обращения или посылки к грядущим поколениям. Самыми большими «капсулами» были земные «Армагеддоны» - гигантские хранилища артефактов, семян и достижений цивилизации на случай глобальной катастрофы. Но это были пассивные капсулы, а АИСТ позволял создать активный вариант, останавливающий время внутри небольшого пространства. Если бы сейчас поместить Алексея в такую капсулу, то никакой спешки и не надо. Клон с усилием втиснулся в спальное кресло, словно хотел раствориться в нём. Самого АИСТа тоже пока нет, с чего он в голову прилез?...
То, что имевшийся в его распоряжении на станции «Плутон-Орбитальный» сканер был предназначен только для клонов, Ван узнал случайно, уже после того как просканировал пострадавшего пилота. Тестовая проверка не выявила в скане никаких пропусков, сбойных или ошибочных секторов, можно было запускать дефрагментацию, но тут и вылезло, что получен скан для клона. Ван тогда срочно запросил Марс, а потом, получив ответы, сам честно рассказал медику-землянину про возникшую ситуацию.
Идею пойти с марсианином к Нине подсказал Бринёву боцман. Сам он отказался принять в этом участие, сказав, что не видит смысла, но посоветовал предложить участие Марьяне Маринкиной. Однако Марьяна тоже не пошла. Когда, проводив марсианина до их холла на кольцевой галерее, Бринёв вернулся в медицинский отсек, то увидел Маринкину, сидевшую на стуле на том самом месте, на котором стоял бокс с пострадавшим. Увидев вошедшего врача, она поднялась навстречу.
- А ничего толкового, - пожал плечами Бринёв в ответ на молчаливый вопрос. – Делайте сами, решайте сами. А что решать – везде летально. Время идёт, а мы – решаем.
Он подсел к своему терминалу и довольно долго искал какие-то данные. Марьяна терпеливо ждала. Наконец Ласло оторвался от своего занятия.
- Единственное, что могу попробовать – это выход из комы с последующей гибернацией.
- Заморозка?
- Почти. Снижение всех жизненных процессов до минимума и понижение температуры тела. Почти анабиозное состояние. Риск при его раскладе – шестьдесят семь процентов, если не выше.
- Ласло… Ты сказал про время, сколько его есть?
- Ну, коллеги с Марса оценивают выход из комы в пару суток. До сканирования я его держал в боксе на грани. Он медленно погибал, почему и решили попытаться…
- Ласло, а если замедлить время?
- Марьяна, вы можете это сделать?
- На Плутоне в квадрате 10-69 я нашла пещеру с выраженным стазис-эффектом, провожу там исследования.
- Вы хотите сказать, что там – остановленное время?
- Там очень странное течение времени, поток энергий. Я полагаю, что там – узел пространственно-временного канала. Пересадочная станция. Алексей там был, видел зеркала, почувствовал эффекты.
- Вы понимаете, что любые перемещения пациента мы должны теперь согласовывать с марсианами больше, чем с нашим директором? Они знают о вашей пещере?
- Думаю, что нет. Но, судя по тому, как они изучали плато Спутник, могу сказать, что интерес был бы колоссальный, – ответила Маринкина.
- А почему вы уверены в пространственно-временном канале?
- Потому что я сама лично через него один раз имела прямой контакт с Землёй, когда оттуда запросили помощь для моего сына. И через этот контакт был скопирован мой разум.
- Скопирован?!
- Да, Ласло. Я потом не раз ходила к вам на гипноз.
- А, вот вы о чём… - медик задумался, с силой массируя рукой гладко выбритый ради встречи с марсианином подбородок.
- Ласло, если могу чем-то помочь, я на связи, - сказала Марьяна и ушла.
Рыдания у Нины прекратились так же резко, как начались. Зеркало в душевой отразило зарёванные глаза, распухший нос и искусанные губы. В таком виде появляться перед директором было вообще нельзя.
- Истеричка, - прошептала девушка своему отражению. – Ну и хороша!..
Холодная вода старалась, как могла, но, когда пришла Маринкина, масштаб повреждений был ещё заметен. Марьяна, однако, не подала виду, спокойно села в кресло и разложила на низком столике принесённые с собой видеостраницы.
- Познакомься с материалами. Через два часа мы вдвоём вылетаем на Плутон, - сообщила она.
Нина по тону её голоса поняла, что возражать Главному планетологу бесполезно. Да и сил у неё не было. Девушка склонилась над страницами. Через некоторое время она подняла глаза на своё начальство.
- Вы хотите сказать, что аномалии в нашем кратере, где пострадал Алексей, и в вашей пещере – одного рода?
- Именно, - кивнула Маринкина.
- Если можно, найдите мне замену. Я не могу лететь на Плутон. У меня страх перед ним. Я возвращаюсь на Землю и меняю профессию.
- Хорошо, - неожиданно легко согласилась Маринкина. – Будь по-твоему. Я постараюсь сделать для Алёши всё, что смогу. Буду бороться до последнего, как за сына. Это не искупит моей вины перед родным сыном, но хотя бы пригладит. Так мы будем трястись от страха, или летим?
- Летим, - прошептала Нина.
До самого Плутона они молчали. Когда автопилот посадил «Гибралтар» на площадку рядом с пещерой и доложил, что программа полётного задания выполнена, Марьяна сказала:
- Я пойду одна. Ты – страхуешь из планетолёта. Если вдруг случается непредвиденное, то возвращаешься обратно, находишь на Земле Владу Серёгину и всё рассказываешь ей. Всё, поняла? Марс и твоя Принцесса Марса помочь не смогут. Влада знает, к кому обратиться. Его зовут Вебсиком.
- А кто такая Влада Серёгина?
- Девушка. Вторая мать моего родного сына. Твоя ровесница. И его тоже.
С этими словами она встала и ушла в шлюзовую готовиться к выходу.
Про этого Вебсика один раз Нина уже от Маринкиной слышала. Но «девушка, мать и ровесница» её озадачили. Ровесница сына и мать сына? Бред какой-то… На главном экране уже было видно, как Маринкина, волоча за собой какую-то платформочку со странными пирамидками, подходит к расщелине и скрывается в ней. Нина переключила изображение на регистратор её скафандра.
Вход в пещеру оказался треугольным отверстием, в которое мог на четвереньках пролезть человек. Маринкина лезть в него не стала, она сняла одну из пирамидок, а другие на платформе отправила внутрь. Через некоторое время отверстие ярко засветилось.
Когда она благополучно вернулась, то сообщила, что по её замерам, внутри пещеры свечение было дольше, чем зафиксировал наружный датчик. Со станции наблюдатели сообщили, что в том же самое время светился «кратер».
- Что и требовалось доказать, - пробормотала Маринкина. – Это элементы одной системы…
Докончить она не успела. Планетолёт сильно тряхнуло.
- «Гибралтар», говорит Централь, - заговорил динамик. - Падение астероида примерно в ста пятидесяти километрах от места вашей посадки. Выброс хороший, сможете взять образцы? Уникальная ситуация!
Женщины переглянулись. Забор образцов требовал ручного управления полётом.
- Попробую, - твёрдо сказала Нина. – Алёша успел меня немного потренировать в пилотировании, и навыки из Академии ещё не пропали. Рискнём?
Она сообщила о своём намерении на станцию.
- Не боись, девушка, - поддержал её из динамика голос пилота станции Марека. – Я буду ассистировать.
- Я пошла готовить заборники проб, - поднялась со своего кресла Марьяна. – Удачи, Нина!
- Старт, свободная девушка! – прошептала та сама себе, осознавая, что этот старт ей и Алексею был нужен больше, чем кому-либо.
Продолжение http://www.proza.ru/2020/01/24/729