Ради справедливости заметим, что демократия присуща странам и народам состоявшимся и успешным. Успех и демократия большей части европейских стран шли рука об руку к светлым далям, сшибая, как кегли одну преграду за другой. Они превзошли самих себя, оформив североамериканские штаты, как цитадель цивилизации и наделяя американскую нацию исключительной силой. Правда, остальной мир тоже не стоял на месте, но все равно, значительно отставал в развитии, хотя и повторял, как молитву афоризм (на самом деле, фрагмент речи в британском парламенте) одного из столпов западного мира: «… демократия … худшая форма правления, но ничего лучшего человечество еще не придумало» (У. Черчилль). Для большей убедительности и придания драматизма концовка афоризма была привередливой и своенравной молвой изменена, дабы слова британского столпа этой самой демократии приобрели безальтернативный смысл. (На самом деле Черчилль сказал: «… демократия … худшая форма правления, если не считать всех остальных, что были испытаны с течением времени»).
Итак, не один век демократия верой и правдой служила западу, помогая ему возвыситься над миром, а также служила и продолжает служить примером для подражания неопределившимся в своих предпочтениях странам. Несмотря на то, что именно она стала инициатором двух горячих и одной холодной мировых войн, которые сама же впоследствии слегка осудила, и сейчас может втянуть (уже втянула) некоторые субъекты международного права в не совсем еще горячее, но уже теплое противостояние.
И хотя она по-прежнему весьма успешна, но все-таки в последнее время дает нешуточный сбой, демонстрируя очень ясные симптомы вырождения. Речь идет о Человеке, который демократическим миром и всеми, кто стремится в этот мир, может быть утерян. Только инерция социального уклада и человеческой психологии пока не дает миру сплотиться в одно целое демократическое безобразие.
Не будем забывать, что первоначальный капитал – «свой первый миллион» – демократия «заработала» в набегах на только что открытые заморские земли, даже не успев их оформить, как колонии. Она с жестокостью дикого зверя грабила неевропейские народы и добывала живой товар, не заморачиваясь при этом нравственными нормами. И много раз на разных площадках вступала в кровавые схватки за рынки с другими демократическими конкурентами.
Халявные и без преувеличения баснословные богатства, добытые каперами, послужили устройству в метрополиях различных мануфактур, и граждане Европы не могли не видеть какие суммы фунтов, гульденов и франков стали переходить из рук в руки. Это спровоцировало известную напряженность между господами и рабочими с требованиями последних о справедливом перераспределении части доходов. Господа – поскольку назвались демократами – сочли за лучшее пойти навстречу этим требованиям в некоторых пунктах. Но тут же постарались изъять в свой карман «лишние» деньги, выплаченные рабочим, приступив к изготовлению на мануфактурах различных бытовых устройств, облегчающих обслуживание жилища и приучающих семьи своих сотрудников к трате свободного от мануфактур времени не на бесконечную домашнюю рутину, а на отдых и поиск развлечений. Кроме того, семьи сотрудников стали больше читать, а, начитавшись газет, больше думать. Как и следовало ожидать, и мужчин, и женщин не могла не посетить мысль, о своем непременном участии в обсуждении различных государственных и муниципальных проблем. Особенно женщин. Особенно в обсуждении бюджетов. Мужчинам вскоре милостиво разрешили участвовать в выборах, но освобожденные от угнетения бытом, женщины тут же рьяно вмешались в борьбу за демократические ценности для всех и хоть и не сразу, но добились равных прав. И равных свобод. Женских прав и женских свобод.
И вот тут-то и начались неполадки, виной которым служат прогресс и женщины. Технический прогресс и раскрепощенные западные женщины.
Что мы имеем на сегодняшний день или к чему вплотную приближаемся в самой демократической из стран? Женщина, воспользовавшись правами и свободами демократического общества, обеспечила себе при минимальных затратах собственного труда сносное финансовое обеспечение. Женщина сильна и независима, даже будучи опутана узами брака. Она свободна в выборе пола, сексуальной ориентации, сексуального партнера, времени, места и особенностей самого сексуального акта. Она свободна в выборе числа рожденных ею детей и даже склоняется к совершенному их отсутствию. При рассматривании спорных моментов в суде женщина априори права, пока героическими усилиями адвокатов мужчины не будет доказано обратное.
В то же время мужчина, лишенный регулярного секса с женщиной, вынужден или прибегать к услугам платной любви, от чего страдают его личные нравственные установки и бессмысленно, как он считает, тратятся деньги, или заниматься нетрадиционной ориентацией. Он постепенно превращается в выжатую половую тряпку, в озабоченный реализацией своего природного права на секс, но зашуганный харрасментом комический персонаж, не имеющий никаких прав ни дома, ни на работе.
За отсутствием собственной малолетней смены вышеназванное демократическое общество будет постепенно заменяться обществом пришлых и злых людей с гор и пустынь, где отношения основаны на домостроевских принципах или на нормах шариата. Но никто не даст гарантию, что белый человек, прежде чем отойти в мир иной, не заразит понаехавших демократической заразой.
Природа, можно сказать, в данный момент слегка ошарашена. В ее анналах ничего подобного не прописано, и, как реагировать на жизненные выкрутасы венца творения, она не совсем понимает. Но природа – довольно выдержанная дама и может быть снисходительной, когда ее малые дети заходят на тупиковую ветвь эволюции. Она диктует только условия, но не может диктовать образ жизни.
Образ жизни диктуют те люди, которые занимаются деланьем денег на основе продвижения технического прогресса. И опять же только люди могут прокрутить этот фарш обратно. Только люди могут понять, при каких условиях женщина захочет вернуться в семью при полном соблюдении ею традиционных семейных ценностей. Не только понять, но и продиктовать обществу, как дальше жить.
В конце концов, может оказаться, что и демократия перейдет в разряд испытанной течением времени формой правления, не подошедшей человечеству наряду с другими неудавшимися формациями, а люди начнут притираться к диктатуре с человеческим лицом.