Большой босс и был большим, очень грузным, круглым, тяжелым. Лаковое кресло скрипело под ним жалобно, а стол из карбона отсвечивал боковинами, как ночные автомобильные фары, которые выныривают на тебя под мостом. Он стоил целое состояние, этот стол. Большой Босс перехватил взгляд Неда и кивнул.
— Правильно думаешь.
— О чем? — не понял Нед.
— О том, что карбон придумывали для покорения космических пространств, а вместо этого на нем лежат мои бумаги, — отозвался Босс. — Что там у тебя?
— Искусственный интеллект, — отозвался Нед.
Босс нахмурил белесые бровки, но тело развернул.
— И в каком месте он новинка?
Нед воинственно шмыгнул носом.
— Он все может.
Босс встал, взял сверкающую хромом лейку и старательно полил кактус, стоявший у него на окне. После этого он вернулся за карбоновый стол и снова сел.
— В смысле — все? — в голосе Босса не было приветливости, только деловая сухость, и Нед счел это хорошим знаком.
— Соцсети брали, производственный процесс, обучающие циклы, даже на пилораму пристраивали. Детский сад…
— Тоже оптимизировал?
— Перестановкой кроватей в спальне добился увеличения продолжительности дневного сна у детей до двух часов. Воспитатели очень благодарили.
— Еще что?
— Безотходное производство, оптимальные дозировки обезболивающего, туристические маршруты, стихи, начитка аудиокниг — это все пройденные этапы. Нужна новая задача. Настоящая. Масштабная. Чтобы жизнь человечеству облегчить. Он возьмет на себя самое трудное, тяжелое, то, что никому не нравится делать и отнимает у людей больше всего сил и здоровья.
— Больше всего, — хмуро передразнил его Босс.
— Дайте нам, — умоляюще попросил Нед. — Мы справимся. Все результаты будут принадлежать вам, мне бы только процесс организовать и посмотреть, как он справится. Вот у вас дети есть?
— Двое.
— А у меня один. Он. Ради счастья человечества.
Босс оценивающе смерил глазом черный корпус и сел обратно в кресло, которое опять взвизгнуло, как ревнивая жена, углядевшая соперницу.
— Показывай.
Ларри воткнул лопату в грунт и с наслаждением завалился на кучу дерна.
— Что, устал? — съехидничал Боб. — Копать еще отсюда и до обеда.
— Подумаешь, — Ларри скрутил самокрутку. — Хоть до ужина. Херня вопрос. Я себя чувствую, как бык или штык.
— Я тоже, — пискнул тощий Ральф. — Так хорошо мне никогда не было. Копай-бросай, копай-бросай! Душа радуется. А представляете, как раньше тяжело было?
— Раньше — когда?
— Ну, до Машины Неда. Все же было наоборот. Звучит как бред, но так было.
— Пф, вспомнил, тогда и жизни никакой не было, мучение одно круглосуточное. Слава богу, сейчас этого не надо. Свобода от тяжелого рабского труда, слава Машине!
— Вкалывают роботы, счастлив человек!
— Говорят, некоторым нравилось, — не сдавался Ральф.
— Говорят, что кур доят, — гаркнул на него Ларри. — Ты это время не застал, а я помню, и вот что я тебе скажу — нахер так жить. Политика, экономика, космос, наука, медицина, литература, над всем этим люди думали своей головой и мозгами. И что получали? Морщины, инсульты и неврозы с бессонницей.
— И преждевременную эякуляцию, — важно добавил Боб, зажав лопату между ног как фаллос. — Пусть теперь машина думает, у нее морщин нет. А нам что попроще и полегче. Человек - венец творения.
Работяги снова разобрали лопаты, пока Ральф пальцами проверял, не появилась ли у него на лбу складка. Нет, сейчас определенно лучше, копать нетрудно, и спит он спокойно, и вообще. Слава Машине!