Известный автор сентиментальной прозы Иван Иванович пребывал в сильнейшем шоке! И было от чего…
Два года назад престарелый литератор начал писать свою лебединую песнь – повесть о первой любви, вещь непростую и во многом автобиографическую. Вот, герои её - молоды и легкомысленны. Вот, ОН изменяет, ОНА изменяет. Вот, разные перипетии, разлука и обстоятельства. Потом прозрение, кульминация и ОНИ наконец снова вместе: ОН – с аппаратом для глухих, ОНА - одной ногой в могиле. Потом все умирают в один день!
«Почти закончил. Как хорошо! Как грустно! Случилась-таки повесть! – прослезился умилённый Иван Иванович, а на сердце его стало легко и благостно. – Печаль моя светла!» - И старый писатель зарыдал от счастья…
Но вскоре приключилась настоящая беда!
- Вы слышали, Иванов отнёс в издательство свою новую рукопись? – на улице поинтересовался у Ивана Ивановича его соратник по сентиментальному творчеству. И сделал ужасное лицо: – Только в обморок не падайте! Это повесть о первой любви!!! Представляете?
- Шутите? – отмахнулся поначалу тот и даже хотел пройти мимо. – Коней на переправе не меняют! Издеваетесь?
- Ничуть! – побожился собеседник. – Истинный крест! Собственными глазами видел и немного читал. Сильная вещица: ОН изменяет, ОНА изменяет, разлука, встреча, потом все умерли в один день! Я плакал.
- Но… Иванов не имеет права! – возмутился Иван Иванович. – Ведь, он – признанный детективщик, мастер криминального жанра! Пистолеты, бандиты и отпечатки пальцев – вот его стихия и сладкая кормушка! Он сосёт с неё уже много лет! А мы к нему в тарелку не лезем – отщипнуть кусочек пирога! Хотя могли бы!
- Я полагаю, что подобное – явно неспроста и означает одно – передел сфер влияния в отечественной прозе, - убеждённо произнёс встревоженный представитель сентиментальной и романтической литературы. - Следующий ход за нами! «Замочим» Иванова в сортире, а для начала вырвем ему ногти? Или более цивилизованно – наводним рынок дешёвым, но качественным детективным чтивом? Или ещё проще – запрет на профессию через анонимные доносы?..
«Боже! Как грустно и тревожно! Где совесть, уважение и мораль? Устои где? – думалось Ивану Ивановичу после беседы с единомышленником. - Уничтожу гадюку! В порошок сотру! Налоговую натравлю!
Целый вечер он представлял себе, как расправится с подлым Ивановым, а с письменного стола взывала и молила о защите повесть про первую любовь.
Но в полночь зазвонил телефон:
- Всё выяснилось и разрешилось наилучшим образом! – захлёбывался счастьем коллега Ивана Ивановича по ностальгическому творчеству. – Это не наш детективщик Иванов, а другой Иванов – начинающий – чушь накатал. Ошибку уже исправили – в публикации ему отказано. Добивайте свою повесть о первой любви спокойно и ничего не бойтесь – передела литературных границ в ближайшем будущем не ожидается…
Спустя пару дней окончательно успокоенный Иван Иванович снова сидел за письменным столом и снова умильно всматривался в рукопись. Единственную, в своём роде:
«ОН изменяет, ОНА изменяет, потом все умерли в один день! Как хорошо! Как грустно! Печаль моя светла!»