Охранник

1.Зверь выходит на тропу
В этот день у Александра опять было плохое настроение, которое в последнее время повторялось довольно часто. Обычно в такие дни он старался уходить куда-нибудь в лес, оправдывая свое отсутствие необходимостью привезти дров для камина. Правда, сейчас стояла середина лета, и острой нужды в том, что хозяину захочется погреться, не было. Но тетка Дарья посмотрела на него, хотела было сказать, что хозяин уже вот-вот приедет с гостями, и он может понадобиться, но передумала и только молча махнула рукой. Она уже знала, что в такие дни лучше с ним не связываться.
Александр заехал подальше в лес и остановил грузовичок на уже знакомой ему поляне, на которой он обычно проводил подобные дни. Как и в прошлые разы, ярость вдруг нахлынула на него, он резко взбежал по стволу наклонившейся сосны и с гневом ударил по нему ногами. Мощное дерево, которое вот-вот должно было окончательно упасть от старости, содрогнулось, с него посыпались ветки и иголки, но устояло.

- Ага! - злобно крикнул Александр. - Ты еще можешь, ты еще стоишь! Ничего!
Он еще раз подпрыгнул на нем, но опять безрезультатно. Тогда парень подбежал к другой сосне, стоявшей невдалеке и начал яростно колотить ее голыми кулакими. Удары становились все сильнее и быстрее. Уже почти нельзя было различить мелькания кулаков. Потом темп изменился и постепенно удары прекратились. Сделав несколько вздохов, он повернулся к дереву боком и цапнул его одними пальцами. Толстая кора отлетела, обнажив белую плоть ствола. Последовал подобный удар другой рукой. На этот раз удалось отломить несколько щепок. Потом еще и еще, но каждый раз он чувствовал, что гнев проходит, а тяжелое, навалившееся с утра настроение уходит куда-то. Теперь можно было просто позаниматься, отработать удары, поэкспериментировать над ними, поварьировать удары в прыжке, сидя, лежа. Теперь ему уже не хотелось убить дерево, уничтожить его, свалить - ему просто нравилось чувствовать силу своих ударов, их мастерство.

Он не знал, почему он такой - не такой, как все. Почему ему не хочется никуда идти работать, ничем особенным заниматься, учиться, чего-то достичь в жизни. Все подобное казалось каким-то мелким, не стоящим того, чтобы тратить на это свое время. Трудиться ради того, чтобы постоянно ругаться с начальством, испытывать нехватку денег или зависть коллег, соответственно и свою зависть к коллегам, если что-то у них лучше получается или они просто лучше живут, переживать из-за некупленной вещи или ее же, но испорченной? Нет, все это не стоит его жизни. Но чем именно хочется заняться лично ему - он не знал. И именно из-за этого с ним приключались приступы грусти, отвратительного настроения, когда не только ничего не хочется делать, но просто порой хочется убить кого-нибудь.
Убить за свои двадцать два он еще никого не убил, потому что всегда сдерживал свои эмоции и к тому же пытался снять разрядку каким-либо другим способом. Чаще всего - именно вот такими поезками в лес, потому что других способов было немного. А если подумать, то других не было вообще. Да, действительно, других он не знал. То есть знать-то знал, но от спиртного настроение только ухудшалось. Он уже пробовал его как-то раз, когда хозяин в шутку предложил ему выпить стакан водки. Александр водку выпил, но сохранил после этого самые тягостные воспоминания и впечатления о спиртном вообще и о водке в частности. Потому что вдруг пропало ощущение своей силы, здоровья, рассудка, вместо этого появилась какая-то слабость, дрожь в руках и ногах. Он чувствовал себя малолетним ребенком, которого любой может обидеть, если только захочет. Нет, пить в такие дни он не будет. Да и в другие дни тоже.

Был и еще один вариант разрядки, который он часто видел по телевизору - провести время с женщиной. Но его как бы не было вообще, потому что не было женщин. Иногда он пытался с кем-нибудь познакомиться в деревне, как вчера, например. Но это почему-то всегда плохо кончалось. Он вспомнил свою вчерашнюю драку, и было пропавшее тягостное чувстсво появилось вновь. Да, зря это он вчера так. Думал, раз бывшая одноклассница, значит, поймет, поговорит! А оно вон как обернулось. Он даже сплюнул от досады. Нет, такого поворота он не ожидал. А если они заявят в милицию или, не дай Бог, нажалуются хозяину. Понятно, откуда у него сегодня такое настроение. А каким оно бы еще могло быть после вчерашней драки? А, может, ему вообще не нужны женщины - ведь бывают же такие люди. Александр задумался над этим, но так и не пришел ни к какому выводу.

Он сплюнул от огорчения и пошел по лесу, выглядывая какое-нибудь засохшее дерево. Все-таки он сказал, что поехал за дровами, поэтому надо что-нибудь привести. Чтобы все выглядело прилично. А то этот вредный повар еще скажет, что он, Александр то есть, а не повар, лодырничает и от него нет на усадьбе никакой пользы. И так в последний приезд хозяин поглядвал на него как-то странно. С какими-то подозрениями и непонятными мыслями. Обычно Александр почти всегда знал или догадывался, что про него думает тот или иной человек, но иногда и мог ошибиться. Редко, но... Ошибся же вот вчера при разговоре с одноклассницей.

Наконец подходящая сухара нашлась, он свалил ее бензопилой и, распилив на несколько частей, постоял, обоняя шумящий лес. В нем было так спокойно, все знакомо, как дома. Он всегда знал, есть ли кто сейчас вон в том темном уголке стоящих плотной стеной елок и скоро ли начнется дождь. Будут ли этим летом грибы и какая травка от какой болезни годится. А, может, ему уготована судьба стать лесником? Бродить по лесу и гонять браконьеров? Хм, ну что ж, если он не придумает за этот год ничего лучше, то можно попробовать и этот вариант. Но только если ему ничего больше не придет в голову. Подогнав грузовичок, он закинул распиленные части дерева в кузов и оглядел на прощание знакомые с детства лужайки и деревья. Расслабились, пора и на работу.
Повар Андраник Агасович встретил его на заднем дворе неласково, как, впрочем, Александр того и ожидал.

- Ты бы еще до вечера ездил? - сердито зашипел на него Андраник. - Опять прогулки устраиваешь? Убирайся со своими дровами куда-нибудь подальше и не вздумай сегодня еще колоть их, а то от тебя стуку на всю округу.
Александр молча взглянул на него, причем у него как-то странно сверкнул левый глаз. Такое было впечатление, что левый глаз в редких критических случаях живет своей отличной от всего остального лица жизнью. Андраник уже не первый раз замечал эти странные сверкания, и они никогда еще не поднимали ему настроения, за что он, собственно и не любил этого молодого охранника. Сегодня гости, причем Константин Георгиевич специально его предупредил, чтобы все было на высшем уровне, потому что будут не просто гости, а Очень Высокие Гости, от настроения которых зависит вся последующая карьера хозяина. А как, скажите на милость, можно приготовить что-нибудь по-настоящему вкусное и тонкое, если тебе портят настроение? Как без настроения можно работать с поистине ценными блюдами? Это мне кто-нибудь объяснит? И за такую нервную и виртуальную работу ему платят столько же, сколько и этому непутевому сторожу. Есть ли, скажите на милость, справедливость на свете?

Александр молча выслушал упреки Андраника, не обращая на них внимания, и даже не поправил виртуальную на виртуозную, хотя определенный высший пилотаж в работе повара был, с чем ему уже приходилось не раз убеждаться. Еще раз взглянув на расстроенного Андраника, он направился к себе в комнату. Непонятно, из-за чего это он так разошелся. Ну пусть вопит, кто ж ему мешает, тем более что дальше крику дело никогда не идет. Только один раз он нажаловался хозяину, что Александр его хочет убить. И все это было неправда. То есть, возможно, где-то в глубине души у него и мелькнуло тогда что-то такое, но убивать Андраника он не собирался. Тот тогда так от него попятился, замолчал с каким-то странным видом, и побежал прямиком к хозяину. Впрочем, и сегодня у него было почти такой же вид. Что-то тут не так. Александр подошел к зеркалу, посмотрел в него, покорчил рожи самому себе, но ничего такого, что могло бы сильно напугать повара, не заметил. Черт его знает, этого Андраника! Вон, тетка Дарья, никогда ничего ему такого не говорила, а ведь он с ней живет чуть не всю жизнь, не то, что повар - всего семь лет.

В тот день у Константина Георгиевича, руководителя фирмы "Эксим", что переводилось на нормальный русский как "Эспорт-Импорт", действительно были высокие гости. Если раньше (имеется в виду до сегодняшнего дня) его фирма заключала договора и имела дело только с небольшими заграничными предприятиями, то сегодня должно было все измениться. В гости к нему пожаловал сам генеральный директор германского продовольственного концерна герр Генрих Раубов. Вообще-то он прибыл (не приехал, а именно прибыл - почувствуйте разницу) в Москву в составе государственной делегации ФРГ. Два дня ему пришлось составлять компанию самому канцлеру Гельмуту Колю и его "другу Борису", а сегодня вот удалось вырваться и провести время в неофициальной обстановке, которая, если по правде сказать, ему нравилась гораздо больше, чем фуршеты по протоколу. В неофициальной, но с пользой, потому что "герра Поверина" ему представили как самого энергичного и перспективного российского предпринимателя, работавшего в знакомой ему отрасли продуктов питания. А уж в этом-то деле Генрих разбирался досконально. Что бы ни выпускалось в его стране съедобного, будь то собачьи консервы или любимые им копченые колбасы, все в той или иной степени проходило через его руки. А если во время хорошего ужина он сможет продать этому русскому эшелон сосисок, так что же в этом плохого? И к тому же герр Поверин упоминал что-то про незабываемую национальную кухню. Попробуем, попробуем.

Поэтому в этот день на веранде дачи Константина Георгиевича собралась тесная, но заинтересованная друг в друге компания. Точнее, заинтересованы были сам хозяин и его гость, а все остальные составляли окружение и делали вид, что тоже заинтересованы. Впрочем, постепенно дочка хозяина, которую буквально вырвали из очередной столичной тусовки, заинтересовалась телохранителем немца - статным белокурным мужчиной лет тридцати. В свои девятнадцать Ляночка, как ее звали, была уже пресыщена своими одногодками и решила переходить на старшее поколение. Но пока что удачных партнеров не появлялось. А тут такой типаж! Стройный, красивый, видный. По русски, правда, ни бельмеса. Хорошо, хоть сама Ляночка что-то помнила из университетского курса, поэтому в общих чертах могла поддержать беседу.

Как ни странно, и жена Константина Георгиевича Калерия Павловна также вполне сносно говорила по-немецки. Это было странно, потому что в последние десять лет она не имела практики (то Анталия, то Италия). Но... хорошие дворянские и старая закалка дали себя знать, и она к середине обеда раскраснелась и очень мило вворачивала какие-то чисто немецкие остроты, от которых герр Генрих хохотал как заведенный, а его довольно молоденькая переводчица-секретарша менялась в лице всеми всеми цветами радуги и со спазмами в горле передавала смысл сказанного. Но разве можно, например, со всем смаком перевести на английский язык анекдот про коренных представителей Севера? Так что Константин Георгиевич порой не совсем верно понимал, о чем идет речь, но чувствовал, что все идет по намеченной им колее. Беседа за столом постепенно оживилась до почти вполне русской застольной, да и герр Генрих, толстенький бюргеришка небольшого роста, вел себя преотлично. Геррова секретарша тоже постепенно освоилась и почти совсем не мешала их разговору с хозяином. Так, иногда вставит маленькую подсказочку-деталишку...
Только один раз произошла заминка, когда Генрих увидел подошедшего ко столу Андраника с очередным блюдом. Константин Георгиевич просто физически почувствовал, как гость напрягся и ни мог вымолвить ни слова, пока повар не ушел.

- Герра Генриха что-то беспокоит? - спросил он через переводчицу.
- Я не знал, что у вас служат арабы, - помявшись, выдавил немец. - У меня с ними связаны неприятные воспоминания. Так... еще из моей юности.
Поняв, в чем дело, Константин Георгиевич чуть не начал материться. Андраник Агасович по виду был вылитый араб, хотя одновременно он выглядел, и был на самом деле, вылитый армянин. В Германии же работает много выходцев из арабских стран. Большей частью они находятся на нелегальном положении, законопослушными гражданами не считаются, за что частенько подвергаются всякому давлению. И если предположить, что сам герр Генрих когда-то что-то приложил к этому руку, или еще что-нибудь в таком же роде, то-о-о...
- Нет, что вы, - начал исправлять положение хозяин, чувствуя, как выгодный заказ ускользает из рук.
Господи, если бы только это касалось одного контракта, он бы так не боялся. Но тут возможна серия контрактов, по которым можно было бы работать не один десяток лет.

- Мой повар вовсе не араб, он армянин, это совсем другая страна, другие люди, другая вера, - напирал Константин Георгиевич. - Конечно, у них сейчас в стране тоже не все хорошо, но к арабам они себя никогда не причисляли и даже особой дружбы между ними не было во всей истории.
- Так он армянин? - спросил немец, успокаиваясь. - А какую же кухню вы имели в виду, когда говорили про ее особенности? Армянскую?
Константин Георгиевич тоже успокоился, потому что разговор принимал уже не такой острый характер.

- Вообще-то я имел в виду национальную кухню Советского Союза. Не СНГ, потому что такой страны нет, нет и той прежней общности между странами СНГ, которая была во времена Советского Союза. Понимаете, с тех как-то сложилось исторически, что у нас на столе можно увидеть блюда совершенно из разных стран. И это не считается чем-то особенным, странным или непонятным. Нет, в порядке вещей, когда на первое мы едим украинский борщ, на второе кавказкий шашлык, вот как сейчас, или русские пельмени, а качестве десерта может быть узбекский люля-кебаб. И все это запивать действительно армянским коньяком, молдавским вином или литовским бальзамом. В этом сочетании и есть особенность нашей национальной кухни, о чем я и собирался сказать за этим ужином, а заодно и представить своего повара. Прошу прощения, что я сильно затянул с этим. Вот, попробуйте этой рыбки.
Рыбка на данном столе присутствовала в нескольких качествах. Это были жареные в сметане караси, суп из миноги, малосольная семга. К рыбным блюдам с некоторой натяжкой можно было отнести и копченых кальмаров. Потом был уже вышеописанный шашлык, пирог с грибами, языки под красным соусом, домашняя колбаса. Все это понемножку перемежалось салатами из капусты, рыбы, яиц, кальмаров, отдельно (и вместе тоже) присутствовали помидорки, огурчики, зелень, совсем мало лучка.

Все это очень пригодилось, потому как герр Генрих был горазд поесть. Особенно когда вкушаешь что-то новенькое и хорошо приготовленное. Часа через три после начала ужина (вообще-то его можно было назвать и поздним обедом) он совсем забыл про схожесть местного повара с арабом и даже выразил свое удовлетворение его мастерством, что для Константина Георгиевича прозвучало как полное согласие сотрудничать с ним. И, когда пришло время для кофе и десертов, он сделал прятавшемуся Андранику незаметный знак приблизиться.
Ляночка к этому времени уже познакомилась с телохранителем Эриком настолько, что пересела к нему поближе и болтала на очень интимные темы.
- Папа, - вдруг сказала она, - ты знаешь, а Эрик - чемпион Германии по каратэ.

- Поздравь его от меня, а вам, герр Генрих, скажу, что вашими друзьями и партнерами могут быть только чемпионы. Кто-то по каратэ, кто-то в политике, кто-то еще в чем.
Калерия Павловна на другом конце стола дернулась от такого резкого намека и чуть не замахала руками, сигнализируя мужу "Дурак, тоньше надо быть, тоньше". Но подвыпивший Генрих вслушался в перевод и бурно выразил свое согласие.
- О, да. Мы тоже с вами чемпионы в питании, в торговле, - сказал он, косвенно подтверждая если не свою дружбу с господиным Повериным, то хотя бы партнерство, что тоже неплохо.

- Ну что, - мягко возразил Констатин Георгиевич, - по сравнению с вами я просто перворазрядник, точно так же как мой охранник по сравнению с вашим телохрантилем.
Анализируя спустя некоторое время свою встречу с немцем, Константин Георгиевич поначалу думал, что лучше бы он этого не говорил. Потому что Генрих сразу загорелся (неизвестно, был ли тому виной армянский коньяк или просто страсть к зрелищам) и закричал что-то своему Эрику. Тот выслушал и молча кивнул головой, после чего Генрих обратился уже к хозяину.
- Константин Георгиевич, вы какой вид спорта предпочитаете?
Хозяин на некоторое время замешкался. Спорт - это тоже политика, и стоит не совпасть интересам, как ты можешь вообще оказаться или не в той команде или вообще вне команды. Когда же ты играешь в команде, тебя стараются поддержать, если ты чуть отстаешь, дружески пожимают руку, когда ты со всеми на равных, но не особенно приветствуют выскочек. Выйти вперед ты в принципе можешь, но нужно сказать всей команде, что это сделано только благодаря общим усилиям, и ты не останешься одинок. А стоит увлечься не тем видом спорта и про тебя вообще забудут. Любит у нас "друг Борис" теннис, вот и наши теннисисты постепенно захватывают главные позиции в этом виде спорта. А других не любит, так они остаются (футболисты, хоккеисты и прочие исты) в заднице.
Поэтому Константин Герогиевич схватил большую рюмку с вином и начал как будто что-то запивать, лихорадочно соображая, что же может нравиться самому Генриху. Но пить долго было нельзя, потому что гость с нетерпением ожидал ответа на свой вопрос.

- Герр Генрих, дело в том, что мои привязанности как-то меняются с возрастом, - осторожно начал он, так и не придумав, что сказать, - в детстве мне нравился хоккей, потом я некоторое время увлекался бегом на лыжах, а сейчас все больше склоняюсь к таким видам спорта как... - его глаза метались от жены к дочери, прося помощи, и тут наткнулись на сидевшего рядом с Ляночкой Эрика.
Э, будь что будет, решил он.
- Я имею в виду такие очень зрелищные виды спорта, как например, каратэ, борьба, бокс...
Но, собственно, он мог и не перечислять. Генрих, услышав первое слово, понял его без переводчицы и просто завопил от восторга:
- Я, я, каратэ! Предлагаю выпить за это! - и он поднял свой бокал с коньяком.
Константин Георгиевич заметил благодарный взгляд жены, незаметно вытер пот и с удовольствием поддержал гостя. Вот из таких-то на первый взгляд мелких совпадений, которые он на самом деле считал большими удачами, и складываются ступеньки карьеры. Сейчас, похоже, он может себя поздравить еще с одной пройденной ступенькой. Вот только они поговорят о каратэ, спорте и так далее... Но герр Генрих, и без того очень подвижный и шустрый, после коньяка стал просто неуловим для глаза.
- Все! - кричал он. - Давайте, тащите вашего охранника! Пусть они нам покажут, что такой настоящий спорт. Спорт настоящих мужчин, а не какое-нибудь там фигурное катание. Ну, где он?
- Кто? - вытаращил глаза Контантин Георгиевич.
- Да ваш охранник! - уже приятельски хлопнул его по плечу Генрих, что хозяин оценил по достоинству, но понять смысла предложения никак не мог. - Пусть они подерутся!

- Кто? - опять глупо повторил Константин Георгиевич, чувствуя, что еще один такой вопрос, и все его контракты уплывут обратно в Германию.
- Ваш охранник с моим Эриком, - торжественно провозгласил Генрих. - Сколько вы можете поставить на вашего парня?
- Андраник, позови Александра, - шепнул Константин Георгиевич повару, начиная понимать суть происходящего.
Вообще-то он зря назвал Александра охранником, так как в его понимании тот был просто сторожем и мальчиком на побегушках. Выстоять против чемпиона страны по каратэ он, конечно же, не мог ни в коем случае. С другой стороны, если сейчас же эта схватка не состоится, то его только начинающаяся дружба с Генрихом пойдет коту под хвост и тогда прощай все его усилия пробиться на стоящий рынок равным партнером, а не зеленщиком из Торжка. Черт с ним, с Александром, авось выживет. Ну, выбьют ему пару зубов, так за эти зубы он получит столько, что хватит на полон рот золотых, тут ему Константин Георгиевич может обещать железно. А ничего серьезного, будем надеяться, не произойдет. Скажу, чтобы особенно не выпендривался, если что - падал на пол и притворялся убитым навовсе.
- Так сколько же стоит ваш боец? - не унимался герр Генрих, хотя и с этим было не все ясно.

Было бы очень кстати проиграть этому немцу довольно приличную сумму денег, тем более что позже все вернется сторицей. Сам же герр Генрих будет как бы обязан. Но очень большую сумму ставить подозрительно. Нельзя же в самом деле, оценить простого охранника без всякой специальной подготовки в сто тысяч марок, да еще в схватке с чемпионом страны? Это будет выглядеть очевидной подставкой, поддавкой. А в денежных вопросах палку перегибать нельзя, особенно когда речь идет о дружеских отношениях. Слишком мало ставить тоже нельзя - подумает, что я вообще без денег сижу, этакий нищий, целый год копивший на один обед с иностранцем. И до полной победы биться также нельзя. Вдруг этот Эрик в самом деле убьет Александра? Во-первых, придется отвечать, хотя с этим справимся, во-вторых, и это самое важное, обед будет испорчен. Пусть дерутся на время.
- Я думаю поставить двадцать пять тысяч марок на то, что мой охранник продержится против вашего чемпиона десять минут, - наконец пришел к заключению Константин Георгиевич.
Герр Генрих задумался на секунду, но тут  же махнул рукой:
- Идет!
- Андраник, - опять подозвал Константин Георгиевич повара, - иди, позови Александра.

Александр лежал в своей комнате, когда пришел повар и сказал, что его зовет хозяин. Черт, подумал Александр, наверное, те ребята нажаловаились. Что теперь делать? Выгонит к чертовой матери и будет прав. Потому что ребята пострадали очень сильно. Но я же не хотел, они сами начали.
Вчера он ходил в деревню, чтобы посмотреть себе новые сапоги, но так ничего и не выбрал. То размер не тот, то цена не устраивает - ну, вы понимаете о чем я. Немного упавшее настроение ему подняла встреча со своей бывшей одноклассницей, в которую он когда-то был влюблен. Она не то чтобы отвечала ему взаимностью, но и ухаживаний не отвергала. Ей нравилось, что за ней кто-то ухаживает. Для дальнейшего развития событий она не давала повода, так как считала, что Саша не тот парень, который ей нужен. Но он-то про это не знал до сих пор, и решил немного проводить ее. Лидочка похохотала над его некоторыми шутками, постреляла по привычке глазками, но, когда он решился ее обнять, решительно оттолкнула.

- Саша, Саша, подумай, что ты делаешь? - как ему показалось, с мягким упреком сказала она.
Саша подумал и пришел к выводу, что он все делает правильно, надо только немного форсировать ситуацию, чтобы девушка не считала, что она слишком легко пошла на поводу своих инстинктов. И Саша форсировал, прижав девушку еще сильнее. Мало того, пытался и поцеловать. Лидочкка же, в свою очередь решившая, что ухажер понял всю бессмысленность своих попыток и более ничего такого не предпримет, вдруг с ужасом поняла, что "ухажер" действует не так, как бы ей хотелось. Ну, понятно, можно проводить до дому, подержаться за ручки, повздыхать сообща при луне, но зачем же руками под юбку?
Высвободив зажатую руку, Лидочка от души и со смаком влепила Александру звучную пощечину. Тот оторопел, так как считал, что дело почти на мази, нужно только предпринять немного усилий, чтобы довести дело до логического конца. И вдруг такое... В добавление к пощечине трое ребят его возраста, непонятно где до сих пор скрывавшиеся, в кустах сидели, что ли, вдруг вынырнули из темноты и стали защищать честь и достоинство поруганной односельчанки.
- Ты что же, буржуй недорезанный, наших девушек обижать? - зло спросил один из них, которого Александр немного знал по школе. - Думаешь, живешь в такой хибаре, так тебе и все можно, а?

Неважно, что "хибара" совсем не принадлежала Александру, но сам тот факт, что он жил, и причем давно, в Таком доме, уже ставила преграду между ним и жителями деревни. Причин этой вражды Александр до сих пор не мог понять.
Лидочка, завидев заступников, еще раз от души приложилась к щеке Александра и спряталась за спины парней.
- Приставал, - всхлипывая, сообщила она. - Изнасиловать хотел, гад такой! Я его считала приличным парнем, учились вместе, а он...
Александр никак не мог понять, почему совместное обучение несовместимо с приставанием, но выступить в свою защиту ему не дали, так как справедливому гневу парней в этот момент не было предела.
- Это что ж получается! - зло зашипел тот же самый парень. - Приходят тут всякие баре и наших девушек трахают? Ну, сейчас ты у нас...
Что именно "у нас", он не договорил, потому что все трое разом бросились на Александра. Он совсем не хотел с ними драться, и сначала хотел объяснить, что он совсем не виноват и что у него были только самые человеколюбивые намерения, а она его не так поняла, но сработал какой-то защитный импульс, и его руки автоматически отбили первую атаку.

- Эй, ребята, - сказал он, отскакивая в сторону, - да все совсем не так, я ж ее просто хотел проводить...
- Да, да, проводить, а потом снасильничать! - поддакнул на ходу один из парней.
Все трое опять уже бежали на него. Его знакомый был самым здоровым, и потому самым наглым. Его развороту руки для удара позавидовала бы любая ветреная мельница, но и двигался он так же деревянно. Все его замахи и напряжение мышц, по которым сразу можно было определить, что он собирается делать, Александр видел как в замедленном фильме. Изгибами уклонив тело от двух его ударов "с развороту", он "молотом" ударил его в грудь, услышав, как треснули кости, и тут же поднырнул под несущиеся удары двух его приятелей. Они еще не успели сообразить, что их главарь сражен и падает, и продолжали размахивать руками, наивно надеясь ударить обидчика. Это было не просто, потому что, хотя Александр практически и стоял на месте, его тело было в постоянном движении и попасть в него было невозможно. Резко выпрямив обе руки в локтях, Александр применил удар "коса" - плоскости его рук от кистей до локтей одновременно ударили по груди обоих парней. В животах у тех что-то булькнуло, они замерли на секунду с изумленным выражением лица, покачнулись, бледнея и выплескивая изо рта комки крови, потом рухнули на землю. Вся схватка заняла по времени не более полминуты, и Лидочка еще находилась в ожидании возмездия. С трудом осознав, что справедливость на этом свете так и не будет восстановлена, она с криком бросилась прочь, а Александр решил, что объяснений в любви сегодня не получится и покинул негостеприимную деревню.

Об этом случае он сейчас и размышлял, спускаясь вниз, а заодно гадая, выгонит его хозяин или нет. Гости и хозяева ожидали его с напряжением, которое Александр сразу заметил. Что-то тут не так, точно выгонит. При виде Александра толстый персидский кот Чубайс испуганно прижал уши, змеей сполз с колен Калерии Павловны и постарался как можно незаметнее ушмыгнуть. И этот туда же - машинально отметил отступление Чубайса Александр.
- Звали, Константин Георгиевич? - спросил он, мельком глянув на внимательно смотрящих на него немцев.

Герр Генрих смотрел на него, как на быка во время аукциона, Эрик - немного снисходительно, а переводчица с откровенной жалостью. Она уже имела счастье видеть "работу" Эрика, и судьба этого парня ей была ясна. Позвали как-то раз вот одного такого же поучаствовать в празднике, а он возьми да и упади очень неловко на кулаки Эрика. Даже не смог потом держать бокал, чтобы выпить за его победу.

- Александр, - начал подготовку хозяин. - Ты когда-нибудь дрался?
"Так я и знал, нажаловались". Но сразу признаваться он не стал.
- Я занимался боксом в школе, - ответил он, что вызвало легкий шум за столом, а герр Генрих довольно закивал.
Вот видите, говорил весь его вид, я так и знал, это настоящий спорт. Боксер против каратиста - это то, что надо! Константин Георгиевич немного удивился. Он не ожидал, что его сторож окажется довольно подготовленным человеком. С другой стороны, это немного успокоило его. По крайней мере, парень сможет продержаться живым и невредимым хотя бы несколько минут, что очень понравится этому бюргеру. Да и совесть Константина Георгиевича будет чиста - он же выставил против чемпиона ФРГ не простого деревенского парня, а все же более-менее... Со своей стороны, Александр не стал признаваться, что поначалу его занятия боксом были довольно успешными и ему прочили большое будущее, но однажды на областных соревнованиях, тогда он учился еще в восьмом классе, а потом с ним что-то случилось. Обычно он не испытывал против своих противников на ринге никаких негативных чувств. Это были такие же ребята, как и он сам. Кто-то боксировал лучше, кто-то хуже - сказывалась подготовка, физические данные и то, что называется волей к победе. У Александра все три составляющие всегда были на высоком уровне, благодаря чему он постоянно побеждал.

Но в тех соревнованиях он впервые почувствовал злость к противнику. Сначала тот прижал локтем его перчатку, потом, во время клинча, незаметно двинул ниже пояса, что было категорически запрещено. Противник знал, что такой соперник как Александр не станет жаловаться на это. Потом он обозвал его маленьким гаденышем (а Александр действительно был ниже его). И тут Александр впервые разозлился, причем очень сильно. Он заорал и буквально смел своего противника с ринга. Все бы ничего, но после боя выяснилось, что у наглого противника сломана челюсть (это еще ничего - дело обычное), разорваны мышцы правого предплечья и груди (что было вообще невозможно и необъяснимо). Тренер того парня обвинил Александра в том, что он укусил его подопечного и его дисквалифицировали на год. А через год Александр уже не захотел заниматься боксом, потому что он никогда не кусал своего противника. Он-то знал, что если бы он стал еще и кусаться, то... В этом месте фантазия Александра иссякала, потому что он и сам не знал, повлияло бы это как-то на всю его общую мощь или еще на что-то или нет.

- Видишь ли, Александр, - продолжил Константин Георгиевич, - мы тут с герром Генрихом немного поспорили на тему, чьи бойцы сильнее - российские или германские. Я, естественно, остаивал честь России и говорил, что наши все же лучше. Ты ж понимаешь, я не мог по-другому.
Александр кивнул. Кивнул и герр Генрих, которому секретарша переводила вступление Константина Георгиевича. Собственно, вся эта речь и была предназначена по большей части для него, нежели для самого Александра.
- Мы поспорили, и я поставил на тебя. В том смысле, что ты если не побьешь Эрика, - он показал на телохранителя, - то продержишься не менее десяти минут. Видишь, на победу я не стал ставить, потому что Эрик очень сильный боец - он чемпион Германии по каратэ, а ты хоть и сильный парень, но все же простой охранник.

- А сколько вы поставили? - перебил его Александр.
- Двадцать пять тысяч марок, - изумленно ответил Константин Георгиевич.
- Ставьте пятьдесят, и, если я выиграю, десять процентов мне, - сказал Александр, разглядывая немца.
Константин Георгиевич внутренне потер руки. Парень ведет себя как надо. Он не хотел по всяким тонким соображениям проигрывать Генриху пятьдесят тысяч марок, но его заставил сам боец. Что ж, хорошо! Если этот бюргер заглотит мои пятьдесят тысяч, да еще и бой окажется приличным, тогда он у меня в кармане. Небольшими партиями продуктов ему не отвертеться. Только крупный опт, и только на несколько лет! Придется сторожу увеличить зарплату, ну... предположим, долларов на двадцать-двадцать пять. Ах, еще ведь и эти десять процентов!

- О чем речь, Александр, разумеется, ты их получишь, - сказал он, не особенно задумываясь в этот момент о расплате.
Сумма ведь, в принципе, небольшая, не жалко. Зато герр Генрих так прямо-таки расцвел после слов Александра. Судя по всему, он и мечтать не мог, что так дело повернется. А все шло, как на настоящем бое гладиаторов.
- Я восхищен! - быстро начал он. - Естественно, я отвечаю, господин Поверин. Вот мои пятьдесят тысяч. И, вне завимости от исхода поединка, назначаю вашему парню премию в эти самые десять процентов. Бог мой, кто бы мог подумать! Ну что, мы начинаем?
- Давайте выйдем в сад, - предложил Константин Георгиевич, - там прекрасная мягкая трава, много места, есть где разгуляться...
- Отлично, отлично, - суетился герр Генрих.
Ему это развлечение нравилось все больше и больше. Его и без того быстротекущая кровь вообще разбежалась до немыслимой скорости, но зато он чувствовал, что вот она - настоящая жизнь, перед ним. Пока он живет именно так - он живет! Если он изменит свой образ жизни, Господи, что это будет за жизнь? Нет, сегодняшний вечерок получается что надо, можно сказать, одним из самых лучших. Надо бы как-то отблагодарить господина... как его по-русски... Ко-ст-а... Ну, неважно.

Вся эта суета как-то мало коснулась его телохранителя Эрика. Он уже понял, что ему придется драться с этим парнем в старых самопальных джинсах и треснувших в нескольких местах кроссовках из кожезаменителя. Он знал, что этот парень обречен, но надо же доставить удовольствие шефу. В конце концов, ему платят и за это тоже. Так почему бы и не размяться? Конечно, он не будет его убивать, упаси Боже, но хороший урок он ему преподаст. Не может же быть настоящая драка без крови, тогда и деньги обратно. На вид парень крепкий, спокойный, но он на своем веку справлялся и не с такими. Как вспомню схватку с Никомацу в Сингапуре, так дрожь берет. Чертов Генрих, как он меня тогда втянул в этот спор? Повернул так, как будто я сам и захотел драться с этим японцем. И денег тогда почти не дал, хотя я и вышел победителем. Интересно, сколько он мне даст за этот бой? Или тоже надует, как в Сингапуре?
С этими мыслями Эрик снял обувь, пиджак и рубашку, оставшись в одних брюках. Ляночка чуть не взвыла при виде его гладкого мощного торса. Настоящий мужчина, вот бы затащить его после ужина в свою комнату, а то эти умненькие хлюпики-студентики просто задолбали! Александр, видя, что его противник раздевается, недоуменно пожал плечами - мол, коли тут так принято, то ради Бога, и тоже сбросил свои дешевые кроссовки и пропотевшую ковбойку. Его немного смутили грязные ноги. И то сказать, с последнего посещения бани прошло уже пять дней, а за это время пришлось прилично потрудиться, как тут не запачкаешься? А немец выглядит неплохо, придется с ним повозиться, наверное. Хотя гладкие, они завсегда жидковатые. И Александр с удовлетворением осмотрел свое суховатое жилистое тело.

Да, против Эрика Александр выглядел как-то странно. Тетка Дарья как-то обозвала его Гераклом в засушенном виде. А Эрик тянул на нормального, не засушенного, потому и симпатии собравшихся были на его стороне. Никто, собственно, и не сомневался в его победе. Только Калерия Павловна подошла к мужу и тихонько шепнула на ухо:
- Ты знаешь, тут ко мне утром приходили жаловаться.
- Что? - недоуменно переспросил Константин Георгиевич. - Лера, ради Бога, о чем ты? Давай после.
- Жаловаться на Александра, - настойчиво продолжила Калерия Павловна. - Он вчера в деревне побил троих здоровенных парней. У всех сломаны ребра, причем у одного очень сильно.

- Что? Серьезно? - Константин Георгиевич был занят другим. - Значит, он сможет продержаться эти десять минут. Так, - он захлопал в ладоши, - все, давайте сюда. Схватка состоится на этой лужайке. Желательно далеко не удаляться, бегство за деревья будет считаться поражением. А полной победой будет считаться... Как вы считаете, герр Генрих, - обратился он к гостю, - если кто-то лежит на земле без движения в течение десяти секунд, можно засчитать ему поражение?
- Да, думаю, это будет справедливо, - важно ответил Генрих.
Он-то уже повидал на своем веку немало подобных схваток, и правила ему были известны.
- Как вы думаете, следует ввести какие-то ограничения на удары? - спросил Константин Георгиевич.
Хозяин-то он пусть хозяин, но ведь гостю приятно, когда с ним советуются по наиболее важным вопросам.
- Да, - кивнул Генрих, - обычно запрещаются удары пальцем в глаза, все же остальное приемлемо.

- То есть... - настаивал Константин Георгиевич, - видите ли, я хочу, чтобы вы сообщили об общепринятых нормах, потому что мой парень, думаю, их не знает.
- Допускаются удары руками, ногами, - менторским тоном продолжил Генрих, - в любую область тела. В подобных боях практически ничего не ограничивается. Кроме, как я уже сказал, удары в глаза, и укусы. Последние, знаете ли, выглядят очень неэстетично, поэтому многие федерации стараются исключить их из разрешенных ударов.
- Александр, ты все слышал? - спросил Константин Георгиевич.
Тот выслушал переводчицу и кивнул хозяину.
- Все нормально, Константин Георгиевич, можете считать, что деньги у вас в кармане.

Хозяина немного насторожила его фраза насчет денег. Черт побери, а если он вдруг и в самом деле побьет немца - сомнение возникло на секунду, и тут же исчезло. Да кто в этой дыре может побить чемпиона страны, пусть и Германии, по каратэ? Что это я, в самом деле!
Все вышли на окруженную плодовыми деревьями небольшую полянку внутри сада. Здесь была специально посажена трава, которую Александр каждую неделю подстригал, и на которой любила загорать Ляночка, а также пить и гулять все гости Константина Георгиевича. Очень удобное место для шашлыков, дружеских попоек, траханья, и, как только что выяснилось, гладиаторских боев. Эрик разминался, приседая и делая выпады ногами с поворотом в воздухе. Смотрелся он эффектно. Константин Георгиевич смотрел на него и радовался. Благодаря Эрику он сможет получить такое, что обеспечит его и всех его детей и внуков. Хотя этот Александр как-то странно себя ведет, как будто он уверен... Нет, не может быть. И Константин Георгиевич отогнал от себя печальные мысли.

Александр не разминался. Он прошелся босыми ногами по траве, что всегда доставляло ему невероятное удовольствие, глянул в светлое небо (хороший сегодня денек), принюхался - пахло шашлыками, запеченной рыбой и вообще творчеством Андраника. Все-таки готовит он божественно! Бог мой, и в такой день драться? Да и парень-то он вроде неплохой, Эрик-то. Злости никакой. Нет, чтобы с утра все это затеять, он бы этого Эрика... Александр двинул желваками. Господи, что это он? При чем здесь Эрик? У него свои неприятности, у меня свои. Хотя драться, похоже, все равно придется.
Из-за веранды выглянула тетка Дарья, прослышавшая про поединок, и издалека перекрестила своего Сашеньку. Своих детей у ней не было, а сейчас могут и этого... Все эти забавы... И бедная Инга где-то там мается, а сейчас и сыночка ее хотят извести, изверги... Рядом с ней ухмылялся хозяйский водитель Володька. Ему-то лишь бы позабавиться.

Все зрители расположились в тени деревьев, а два бойца встали на поляне друг напротив друга и некоторое время вглядывались и изучали друг друга. Эрик наконец пошел вокруг Александра, стараясь сбить его ориентировку, заставить чувствовать себя беспокойнее, а излишняя самоуверенность, которая чувствовалась в Александре, ему немного не нравилась. Конечно, это может происходить просто от непонимания серьезности происходящего, но, может быть, и от осознания своей силы. А это хуже. Сейчас посмотрим, какой он боец. Эрик прыгнул ногами вперед, пытаясь обвить ими шею противника, но Александр сделал неуловимое движение головой, и немец пролетел мимо цели. Но чтобы не выглядеть полным идиотом, чтобы никто не догадался, что его первый удар оказался безрезультатным, в полете он несколько раз ударил руками по голове Александра. Издалека и полет, и удары выглядели очень эффектно и красиво. Как будто какой-то болид врезался в земную твердь и взорвал ее. По крайней мере, удары руками звучали очень громко и выглядели убедительно. Но только сами бойцы знали, что Эрик попал руками в блок, по сути не причинив никакого вреда противнику.

Они немного разошлись в стороны, еще раз пригляделись друг к другу и сошлись снова. Несколько ударов ногой с одновременнывм поворотом туловища смотрелись просто ужасно. Все, кто хоть раз был на балете, помнят, что так балерины крутят фуэтэ, причем очень ценится количество поворотов "на одном дыхании". Эрик был немного похож на такого артиста, если бы не зловещая сила ударов. Одним таким ударом он мог бы убить человека. Все так и подумали, что Александр уже мертв, но стоит на месте только по инерции. На самом деле все удары не задели его. На этот раз Александр даже не ставил блоков, он просто уклонялся от ударов, изгибая тело, но не двигаясь с места. Его неподвижность и создавала впечатление, что он уже поражен.

- Вот и все, - даже сказал Константин Георгиевич, вздыхая.
Проигранных денег, конечно, было не жаль, но уж больно быстро все кончилось. Не успели даже насладиться как следует боем, а этот сторож уже готов. Да и герр Генрих, похоже, недоволен. Секретарша закрыла глаза, ожидая падения безчувственного тела, подождала, вновь открыла. Александр по-прежнему стоял на месте, а Эрик крутился вокргу него, примеряясь к новым ударам. Последняя серия вывела его из себя. Он понял, что так просто этот бой не закончится. Даже непонятно, КАК он может закончиться, потому что его противник еще не нанес ни одного удара. А, может быть, он просто не умеет драться? Защита на очень высоком уровне, такой есть не у всех мастеров мирового класса, а вот как он дерется? Надо его разозлить, тогда он, быть может, начнет какие-то действия. А то такая схватка становится скучной.
Бездействие Александра заметил и герр Генрих.
- Что-то ваш боец очень пассивен, -сказал он Константину Георгиевичу. - Он может хоть раз ударить, пусть не попасть в моего Эрика, но хоть что-то он может сделать?
Хозяин разозлился. Он уже думал, что все закончено, и можно продолжать ужин. Но, оказывается, этот сторож просто дурит их. Будет так себя вести, не получит никаких десяти процентов. Вообще может остаться ни с чем, чертов ублюдок.

- Эй, Александр, что это с тобой? - крикнул Константин Георгиевич. - Ты можешь хоть раз ударить этого немца, или ты боишься его?
В это же самое время Эрик нанес несколько ударов в грудь, промахнулся, но, пролетая мимо, успел шепнуть Александру на ухо:
- Чертова русская свинья, береги свою задницу.
Александр, отклоняясь от его ударов, удивленно посмотрел ему вслед. Похоже, этот немец хочет специально разозлить его. Да и гости чего-то нервничают. Была же договоренность, что он просто продержится десять минут, но если они хотят... В этот момент Эрик, почти не закрываясь, так как Александр еще ни разу не ударил, начал разворачиваться для удара ногой в голову. Александр мотнул ее, уклоняясь, и, когда грудь Эрика оказалась прямо против него, ударил по ней "молотом". Немец приземлился метра через три, охнул, закрылся и попытался восстановить дыхание. Чисто внешне его движение выглядело продолжением удара. Как будто тело двигалось по инерции, а вовсе не отлетало после удара, поэтому присутствующие ничего не заметили и продолжали скучать, ожидая развития действий. Эрик сжался и несколько секунд приходил в себя. Он еще не знал, что Александр называет свой прямой удар в грудь "молотом", но впечатления у него возникли именно такие - как будто по груди саданули кувалдой. Он нащупал саднящую ссадину, она немного кровоточила, но основные повреждения, судя по всему, были внутри. Неужели этот русский отбил ему легкие? Если так, то он долго не продержится против него. Надо что-то предпринимать. Боксируя руками по воздуху, Эрик двинулся вперед, надеясь сбить противника с толку. На самом деле он готовил свой коронный удар ногой в лоб. Так ему удавалось сшибать даже самых крепких бойцов. Посмотрим, выдержит ли его русский?

- Эй, ты, грязная русская свинья! Ты не умеешь драться. Сейчас я надеру тебе задницу!
Но лучше бы он этого не говорил, потому что Александр на самом деле рассердился. Его лицо перекосилось, явив уже знакомую Андранику Агасовичу картину. Если правая половина лица оставалась просто сердитой и сосредоточенной, но человеческой, то левая половина исказилась до почти звериного выражения. Так выглядит волк перед нападением, но не на беззащитную жертву, с которой он справится легко, а на смертельного врага. До сих пор Александр стоял на одном месте, лишь уклоняясь от ударов, но сейчас он вдруг взлетел в воздух перед Эриком, повернулся в полете и при повороте цапнул немца "волчьей хваткой". Тот в этот момент также хотел нанести удар, как раз пытался повернуться в прыжке, но прыжок был прерван более мощным ударом. Всхлипнув, сбитый Эрик упал на землю, так и не закончив своего маневра.
Константин Георгиевич и Генрих, одновременно посмотрев друг на друга, бросились к поверженному Эрику, перевернули его и замерли от удивления, граничащего с некоторым ужасом. Несколько ребер Эрика были сломаны, вывернуты наружу и белели острыми осколками. Под ними ярко краснела кровоточащая печень. Она была порвана в нескольких местах.
- Бог мой! - выдохнул герр Генрих.
Он не мог поверить в то, что предстало перед его собственными глазами. Он повидал немало схваток, которые иногда заканчивались очень трагически, но чтобы случались такие вот повреждения... А эти внутренности, особенно кишки... Он оттолкнул протянутую руку Константина Георгиевича и, шатаясь, пошел прочь. Подбежала переводчица, побледнела, и, зажав рукой рот, бросилась к ближайшему дереву.

- Герр Генрих, герр Генрих, - Константин Георгиевич бросился спасать положение. - Я и подумать не мог, что так случиться... Да я этого парня сейчас собственными руками удушу, я с ним такое... - бормотал он в растерянности, не понимая, что говорит.
- Ах, бросьте вы, господин Поверин, - отмахнулся от него герр Генрих. - Если есть бой, должны быть и побежденные. Лучше помогите моему бедному Эрику, пока он не истек кровью.
Константин Георгиевич замер, лихорадочно соображая. Действительно, что это он тут оправдывается? Сделанного сейчас не исправишь, а вот если немец, не дай Бог, помрет, то тут будут такие неприятности, что...
- Володька! - заорал он. - Телефон мне! Быстро! Нет, лучше езжай сам в деревню и привези этого костоправа. Найди его хоть под землей, но привези, даю тебе десять минут.
Пусть не через десять, но через пятнадцать минут водитель действительно привез деревенского фельдшера. Других медиков в деревне не было. Тот осмотрел рваную рану и поднял глаза на Константина Георгиевича.
- Кто это его так? Медведь, что ли, цапнул?
Константин Георгиевич помялся, не зная, говорить правду или нет.
- Ну не совсем так, - неопределенно сказал он. - Вы можете что-то сделать? Я вам хорошо заплачу. Сколько вы за год получаете?
Фельдшер задумался.

- Вообще здесь никогда еще печень не зашивали... Но если вы говорите, что за год, то я попробую.
Тут он заметил стоящего невдалеке Александра.
- А это не он случайно сделал?
Константин Георгиевич опять замялся, размышляя, сказать правду или соврать что-нибудь правдоподобное. После вполне вероятной смерти Эрика может начаться следствие, после которого будет не отмыться. И фельдшера наверняка допросят. Тот и скажет, врал Константин Георгиевич поначалу или выкручивался. А если выкручивался, то какие у него были причины защищать своего сторожа?
- Да, вообще-то это сделал Александр, - признался наконец он и облегченно вздохнул.
По крайней мере, греха на его дуще не будет.

- Я так и знал! - начал вдруг возмущаться фельдшер. - Еще когда они хотели поселиться здесь, все в деревне были против. И мамаша у него была сумасшедшая, а этот ублюдок еще дальше пошел. Надо было их еще тогда прикончить! Или выгнать хотя бы, - на убывающей ноте закончил фельдшер, заметив, что Александр направляется к нему. - Что тебе надо? Иди отсюда, я тебя не звал.
Но Александр наклонился к фельдшеру и что-то шепнул ему на ушко. До Константина Георгиевича донеслось лишь что-то вроде "отравление" или что-то в этом роде. Он не был полностью уверен. Но фельдшер, судя по всему, прекрасно понял, о чем шла речь, потому что он побледнел, перестал возмущаться и согласно кивнул головой.
- Да, я постараюсь, - сказал фельдшер и принялся обрабатывать рану.
- Александр, - позвал Константин Георгиевич. - Нам надо поговорить.
Они отошли вглубь сада.
- Вы понимаете, Александр, - начал Константин Георгиевич, но замолчал, увидев бегущую к ним Калерию Павловну. - Что такое, дорогая?
- Герр Генрих уехал! - крикнула она метров с пяти. - Ничего не сказал, сел в машину и уехал.

Константин Георгиевич сжал челюсти. В этих хлопотах возле раненого Эрика он совсем забыл то, ради чего пригласил сюда герра Раубова. Пока ездили за фельдшером, они успели перекинуться парой слов, но так, ни о чем. А потом он начал возиться с раненым и совсем забыл... Черт побери, все его усилия теперь коту под хвост, придется прозябать, как какой-нибудь "челнок"! И все из-за этого сторожа!
- Александр, - сказал он строго. - Ты уволен. Собирай вещи и уматывай, ты мне больше не нужен.
- Я уеду завтра, - сказал Александр.
- Что?! - заорал Константин Георгиевич. - Да как ты...
Но, очевидно, ему пришла в глову какая-то мысль, потому что он вдруг замолчал и согласно кивнул.
- Ладно. Сегодня поезда все равно не будет. Можешь остаться на ночь. Расчет получишь у Калерии Павловны.
После этого он позвал своего водителя и долго о чем-то шептался с ним. Александр чувствовал, что речь идет о нем, но не мог понять, почему это его касается.

На следующее утро Александр взял свой рюкзак, в которым были только туалетные принадлежности и полотенце - других вещей он не завел за свою жизнь, и направился в деревню, на вокзал. Премию в размере десяти процентов от ставки за бой он не получил.
- Ну ты же видишь, Александр, - сказал ему Константин Георгиевич, - как все получилось. Хорошо, если Эрик выживет, тогда обойдется без уголовщины. Но и в этом случае сколько придется потратить на его лечение - ты себе и представить не можешь, сколько сейчас берут в этих частных клиниках. А я же не положу человека герра Генриха в обычную областную больницу. Да и зачем тебе вообще столько денег? Ты же никогда не держал и десятой части этой суммы и не сможешь ими распорядиться.
Так что Александру заплатили только за последние два месяца, что-то в общей сложности около двухсот долларов, и посоветовали больше никогда здесь не появляться, что он и пообещал. Провожать его вышла только тетка Дарья, да и ту вскоре позвали обратно на кухню. От огорчения у Константина Георгиевича разыгрался аппетит.

Александру не понравились его последние слова - "зачем тебе деньги". Они его насторожили, поэтому он шагал по грунтовке и прислушивался к себе. Пока все было спокойно, если не считать шуршания ветра в сосняке и посвисты птиц. Но где-то на середине лесной дороги внутренний радар обнаружил чью-то очень пристальную мысль. Впереди его ждали. Там как раз было очень интересное место - с одной стороны дорогу обступали крутые скалы, с другой возвышалась нагребенная при строительстве дороги насыпь. Сейчас там кто-то сидел и ждал его. Что ему надо? Точнее им, потому что их было двое. Александр замедлил шаг и осмотрелся. Попробовать уйти в лес? Тогда он не узнает, что они хотят от него. А идти вперед становилось все опаснее.
Они могут выйти с ружьем, когда я окажусь в этом узком месте. Там не удастся убежать в лес, придется идти только вперед. А если они будут на машине? Повернуть назад и попробовать добраться до деревни лесом? Можно сделать и так. Решив не испытывать судьбу, он свернул в лес и около километра пробирался через чащу, стараясь не отходить от видневшейся в просветах между деревьями дороге. Перед скалами он заметил стоящую возле дороги машину и сидящих в ней людей. Они ждали его. Ну, пусть подождут, усмехнулся Александр. Против ружей в этом месте мне не светит, обойдусь без этой приятной встречи. Но уж больно они близко стоят к лесу.

Александр покрался ближе к УАЗику. Задом он упирался в кусты. Очевидно, они специально стали так, чтобы машину не было видно издалека с дороги. Зато очень удобно подойти к ней из лесу. Он заглянул в заднее окно и заметил там здоровенноого ризеншнауцера. Он лежал на заднем сиденье и при виде Александра шевельнулься, но Александр пригрозил ему кулаком - пес опустил голову и вжал ее в лапы. Рычать на этого человека ему совсем не хотелось. Скорей наоборот, ему хотелось убежать от этого человека. Будь на его месте какой-нибудь питбулль с его безрассудной яростью, он бы бросился на кого угодно. Но у этого ризеншнауцера имелось вполне ясное собачье понятие о табеле о рангах, и он не собирался бросаться на зверя, превосходящего его самого силой и злостью. Когда у тебя ясная голова на плечах, пусть и собачьих, ты можешь прожить дольше и спокойнее, чем с дурными наклонностями. Пусть эти люди разбираются между собой, коли им так хочется поскорее покинуть сей мир, а я лучше сделаю вид, что ничего не вижу и не слышу. Пес вздохнул и постарался унять дрожь в лапах.
- Ты чего вздыхаешь? - захохотал один из сидящих впереди мужиков. - Подожди, сейчас тебя ждет хор-рошая работка. Получишь мяса, сколько захочешь, только стоит немного потрудиться. Любишь мясо, а, зверина?
- Как ты с ним обращаешься, - проворчал водитель, - экая страшилина, того и гляди самого тебя слопает.
- Не слопает, - хозяин похлопал пса по загривку. - Он меня знает. Знаешь, а, псина?
Пес благоразумно промолчал, старясь не слышать, как тот человек снаружи что-то делает с машиной.
- Что-то этого недоумка не видать, - забеспокоился водитель. - Как бы он не свернул куда.
- Да куда тут свернешь - такие кругом гиблые места, мышь не проскользнет.
- Ну что ж, будем ждать, - вздохнул водитель.

На вокзале, к огорчению Александра, оказалось масса народу, и он вспомнил, что завтра начинаются занятия, и студенты спешат попасть в свои университеты. На эту узловую станцию обычно съезжались со всех близлежащих городов и поселков. Билеты в кассе были только в общий вагон, и то возле него уже толпилось человек двести будущих пассажиров. Похоже, что поездка не будет очень удачной, несмотря на то, что он избавился от своих преследователей.
- Саша, это ты? - дернул его кто-то за рукав.
Александр с удивлением обернулся и узнал Юльку, симпатичную веселую девчонку, с которой он познакомился год назад, когда приезжал вместе с теткой в их городок, расположенный по соседству. Тетка дружила с ее бабушкой, зашла навестить ее вместе с Александром, а там оказалась еще и приехавшая на каникулы Юлька. Тогда они погуляли, вместе искупались, даже поцеловались на прощание, но с тех пор и не встречались.
- Слушай, Сашка, - зашептала Юлька, отводя его в сторну. - Видишь, сколько желающих? Поможешь место занять, а я твою сумку подержу. Ты только залезай вперед всех и занимай нижнюю полку, мне самой не прорваться. Ну что, сделаем?
Александр улыбнулся. Юлька ему понравилась с самого начала. И если нужно что-то сделать для нее, что ж, он готов. Он так и сказал.
- Сашенька, ты у меня молодец, - Юлька пригнула его голову и чмокнула в щеку. - Ты давай, пролезай ближе к двери, а то как откроют, тогда поздно будет, - она толкнула его в толпу.

Действительно, когда дверь открылась, то все желающие попасть именно на этот поезд хлынули к дверям, и пролезть сквозь них было непросто. Но все же Александру удалось растолкать самых рьяных и прорваться в вагон одним из первых. Пробежав первые несколько купе, он занял нижнюю полку, положил на нее для убедительности свою куртку и стал ждать. Юлька зашла, когда вагон был уже заполнен битком. Она шла по проходу, вглядываясь в каждое лицо, потому что людей в вагоне было чуть ли не в два раза больше положенного, и пропустить знакомого было довольно просто.
- Я здесь, - окликнул ее Александр.
- Наконец-то, - выдохнула Юлька, присаживаясь рядом на лавку. - Я уж думала, что ты вообще не попал сюда. Потому что в дверях тебя было не видно, и я до этого момента не знала, здесь ты или нет.
- Ну что ты, - ласково сказал Александр, - я ж тебе обещал.
- Да-а, - протянула Юлька, - ты вон обещал в прошлом году еще раз приехать, а сам что?..
- Ну, - смутился Александр, - я как-то точно не знал, когда ты там будешь, да и потом дел было невпроворот.
- Мог бы и написать, ведь адрес у тебя есть, - опять упрекнула его девушка. - Ой, ладно, что это я? Ты мне так помог, а я накинулась. Приехали на станцию поздно, билетов не достать, думала, что вообще сегодня не уеду, а завтра уже занятия.
Они проговорили почти час, делясь впечатлениями и рассказывая о происшедшем, пока поезд не остановился на следующей станции.
- Ой, смотри, и тут масса народу! - показала девушка в окно. - Что это? Они хотят сесть к нам? Слушай, давай будто я сплю, а?

Она быстро скинула кроссовки, положила голову на колени Александру и растянулась на лавке. Александр замер от неожиданности. Ему все как-то не везло с женщинами, а тут такая красивая девушка лежит у него на коленях и как будто все в порядке вещей. Такого еще не бывало. Новая порция пассажиров пробежалась мимо их купе и исчезла. Юлька подняла голову.
- Уже темно, - проговорила она. - Что, если мы мою курточку положим под голову, а твоей накроемся?
- По-моему, неплохая мысль, надо попробовать.
Александр лег рядом с девушкой, правую руку положил ей под голову, и некоторое время не знал, куда деть свою левую, потом обнял Юльку за талию и успокоился. Но так долго продолжаться не могло. Действительно становилось темно, шум в вагоне постепенно стихал, но заснуть Александр все равно бы не смог. Потому что попка девушки упиралась ему прямо в живот и очень обжигающе воздействовала на него.

Пролежав так несколько минут, он весь измучался сомнениями, но наконец решился на определенные действия. Осторожно просунув руку под футболку девушки, он прошелся рейдом по лифчику и попытался высвободить грудь. Хотя это и далось с некоторым давлением, но Юлька не шевельнулась. То ли так крепко спала, то ли просто не обращала внимания на его шалости. Гладкие груди под рукой округлились еще больше и приятно холодили ладонь. Он стал гладить их более энергично. Девушка вздохнула и чуть повернулась набок, в результате чего ему стало удобнее играть с ними. То ли это получилось случайно, то ли девушка действительно хотела облегчить его движения - Александр не знал. Но пока все складывалось удачно. Решив, что первый этап пройден, Александр, поглаживая обнаженную кожу, опустил руку к поясу. Сначала пришлось расстегнуть ремень на джинсах, потом молнию. Тут его куртка, прикрывавшая их от любопытных глаз, если бы таковые нашлись в этот поздний час, зашуршала и стала сползать на пол. Пришлось прервать интересное занятие и вернуть ее обратно. Во-первых, конспирация, во-вторых, теплее.
Вернув руку обратно, он нашел, что завоеванные позиции частично утрачены - молния на джинсах каким-то образом оказалась опять застегнутой. Но по знакомому пути идти гораздо легче, и на этот раз расстегивание молнии далось без всяких угрызений совести. Погладив гладкий живот девушки, он пальцами подцепил резинку трусиков и проник в горячее и самое интимное место. Когда его пальцы прикоснулись к разгоряченному женскому лону, он вдруг услышал явственный шепот:
- Ты с ума сошел!

Оказалось, что Юлька не спала, и ее возглас ввергнул Александра в какой-то ступор. Он замер на некоторое время, боясь даже дышать, не то что шевельнуться. Но поскольку никаких действий в добавление к свои словам она не предприняла, Александр расслабился, прислушался к сопящим соседям и попытался немного стянуть трусики вместе с джинсами с девушки. Она приподняла бедра, помогая ему. Приспустив джинсы, он прошелся рукой по стройным и упругим ножкам, прикрытым только его курткой.
- Идиот, - опять отчетливо прошептала Юлька, вдрагивая от прикосновения и придвигаясь к нему еще ближе.
Ее попка прижалась к его телу и начала вдавливаться все сильнее и сильнее. Терпеть такое было просто невмоготу и он стал осторожно освобождаться сам. Наконец обнаженные ягодицы девушки уткнулись в его живот. Они оба одновременно выдохнули, замерли на секунду, потом усилили соприкосновение. Стараясь не дышать и не шуметь, Александр начал осторожные продвижения вглубь ее тела. Девушка прогнулась назад, помогая ему. Тут уже протяжно вздохнула она и они оба начали мягко и неслышно двигаться. Через несколько минут девушка вдруг сильно выгнулась в его сторону, сильно, до одеревенения мышц, сжалась и приглушенно простонала. Этот звук подействовал на Александра сильнее всех поглаживаний и прикосновений. Они оба затихли и некоторое время лежали, не двигаясь и наслаждаясь телами друг друга. Потом девушка нежно высвободилась и, чуть отодвинувшись, натянула джинсы.
- Саша, - прошептала она.
- Да?
- Спасибо.
- И тебе.
- Может, мы теперь немного поспим?
- Да.

2. Освоение новых просторов
Утром он проводил девушку до автобуса, они поцеловались на прощание и она уехала. Александр задумался о том, куда же податься и что делать. В больших городах он бывал не часто, мало знал нравы и обитателей, не говоря уже про знание улиц. Поэтому решил далеко не уходить от вокзала, а сделать вокруг него кружок и посмотреть, что и как. Конкретного плана действий он не имел. Просто надо было приглядеться.

После двух часов плутаний Александр почувствовал, что пора бы и перекусить. Толком он ел только вчера, когда уходил с усадьбы, а в переполненном поезде поесть было просто негде. Поэтому когда на его пути повстречалась вывеска "Приехали!", он сначала недоумевал, что бы это могло такое быть. Это заведение можно было принять и за автомагазин, потому что на большой площадке вокруг стояло около десятка здоровенных тягачей с разукрашенными полуприцепами. С другой стороны, в конце площадки виднелась заправка, так что они могли просто остановиться для дозаправки, а вовсе не для покупки запчастей. Правда, когда до обостренного полусуточным голоданием обоняния Алесандра донесся запах котлет и поджаренного лука, он выбросил из головы все посторонние мысли. Если водители этих фур не считают для себя зазорным питаться тут, то ему это место и подавно подойдет. Он не из привередливых.
В зале, правда, оказался не десяток водителей, а чуть больше, но Александр решил, что это их напарники. Главное, тут были свежие беляши и бифштексы, а на гарнир поджаренный картофель. Когда все это польешь хорошим соусом, но не тем, что продают в ширпотребе, а приготовленным здесь же и хорошим поваром, посыплешь перчиком, а потом намажешь кусок каравая горчичкой, какое тебе дело до того, сколько здесь народа! Лишь бы они не путались под ногами, не лезли с вопросами, и вообще держались подальше, пока я голодный.

Проглотив двойную порцию всего вышеописанного, Александр почувствовал себя лучше и подошел к стойке посмотреть напитки. Сразу он как-то про это не подумал. Здоровенный лысый мужик за стойкой внимательно посмотрел на него и спросил:
- Пива?
- М-м-м, - закрутил головой Александр, - нет. Лучше молока. Нет, всю пачку, - остановил он бармена, когда тот хотел налить молоко в стакан.
- Вы, я вижу, без машины, - как-то мимоходом сказал лысый, отсчитывая сдачу.
Это выглядело не как вопрос и не как утверждение, скорее как желание завязать разговор. Ну что ж, если ему хочется, почему бы и нет?
- Да я тут проходил мимо, решил пообедать. У вас вкусно готовят.
- Да, повар у нас отличный. Вон, те ребята, - лысый махнул в сторону крайнего столика, где сидело четверо черноволосых парней, - были год назад, специально сделали крюк, чтобы сюда заехать.
Александр мельком глянул на азиатского вида водителей и кивнул, соглашаясь.
- Что ж, хорошее дело, когда есть постоянные клиенты, - сказал он, чтобы поддержать разговор, - пусть и редко бывают.
Он отпил молока прямо из пакета. Они помолчали.
- У вас тут работы никакой нет? - решился наконец спросить Александр.
Это место ему показалось не хуже других. И в кафе люди работают.
- А что ты можешь делать? - спросил лысый, одновременно прощаясь с азиатами.
- Вообще-то до этого я охранял дачу одного нового русского, - пояснил Александр. - Да надоело в деревне жить, решил в город податься.
- Охранял, говоришь? - лысый вздохнул. - Хорошо, когда опыт есть. Ты поднимись вот по лестнице на второй этаж, там есть табличка "Директор". Зайди туда, по-моему, нам нужен охранник.
Александр направился в указанный кабинет, радуясь, что так быстро нашел себе работу. После стука зашел и... остолбенел. За столом сидел тот самый лысый из-за стойки, только не в джинсах, а в дорогом шерстяном костюме.
- Как это вы... - начал было Александр и понял, что это не тот лысый, потому что он был не так лыс, как первый.
Но физиономией и комплекцией один к одному напоминал бармена. Наверное, это и был директор. Директор поднял трубку телефона, что-то молча выслушал и уставился на Александра.

- Да, нам нужен охранник, - после некоторого молчания сказал он. - Только мы берем работников после проверки и испытательного срока.
- О, - облегченно вдохнул Александр, - нет проблем. Что за проверка?
- Ну-у-у, - задумчиво протянул диреткор. - Вон, видишь склад? - он подвел его к окну, выходящему на задний двор. - Вот ключи, принеси мне оттуда факс. Сразу у входа в ящике стоит. Войдешь и увидишь.
Он подал ключи и махнул рукой. Александр пожал плечами - если это и есть проверка, то довольно странная, надо сказать. Но у богатых свои причуды.
- Сделаем, - кивнул он и пошел на улицу.

На заднем дворе крутилось две здоровенные черные овчарки, прыгая и играя друг с другом, понарошку кусаясь и рыча. При виде Александра они прекратили прыжки и напряглись, с тревогой глядя на него издалека. Подойти они не решилась. Наверное, это и есть проверка, догадался Александр. А если бы на моем месте оказался кто другой, которой с животными не так дружен? Ну, Бог им судья. Он дружелюбно махнул милым собачкам рукой. Те, как по команде, завиляли хвостами, но ближе подходить не стали. Сочли, наверное, что для более близкого знакомства еще рано. Александр усмехнулся - ничего, привыкнете, если меня примут. Должны принять, факс-то, вот он, получите.
Он принес ящик с требуемой аппаратурой и поставил на стол перед директором. Тот посмотрел на Александра с интересом, которого не было буквально пять минут назад.
- Садись, - показал он на кресло. - Ты что, собак не боишься?
- Нет. Это они меня боятся.
- Это я заметил, - по-прежнему с интересом глядя на него, сказал директор. - Ну, рассказывай, кто и откуда. Какие документы есть?
Александр рассказал историю про деревню, в которой стало скучно жить.
- А что за испытательный срок такой у вас? - спросил он напоследок.
- Ну, - усмехнулся директор. - Это для тебя и вовсе просто, коли ты действительно такой, как выглядишь с первого раза. Надо ночку подежурить возле машин, чтобы их никто не разграбил - и можешь считать, что ты принят.
- Ну, - усмехнулся Александр, - со второго раза я еще лучше. Присмотрим.
Оказалось, что "Приехали!" вовсе не кафе, а целый комплекс. Тут можно было оставить машину под охраной, что, собственно, и поручалось Александру, поесть, отдохнуть и помыться в комнатах в соседнем здании, заправиться и купить некоторые запчасти. То есть тут было все, что необходимо водителю, находящемуся в дальнем рейсе. А овчарки, которых  звали Фобос и Деймос, полагались охранникам в подмогу. Наверное, хозяин был большой любитель астрономии или мифологии, если назвал овчарок Страхом и Ужасом. Они действительно были злющими и могли наводить на непрошенных гостей настоящий страх. Но это не всегда помогало, потому что за неделю до этого во время ночной стычки с "бомбилами" был застрелен охранник, на чье место сейчас и приняли Александра. Это ему тайком поведал повар кафе - маленький и кругленький Дмитрий Васильевич.

- Ты сначала этих псов выводи, вроде у тебя с ними нормально получается, а уж потом сам выходи, - советовал повар. - Они побегают, распугают всякую шелупень. А против серьезных-то "бомбил" ты в одиночку вряд ли что сможешь сделать. Тут уж лучше вызывать другого охранника на подмогу, один и них здесь живет, да и Павел частенько в кафе ночует.
Двух братьев, владельцев комплекса, звали Петр и Павел. Петр был директором, Павел ему помогал, но иногда мог стать за стойку и даже помочь при ремонте, если была такая нужда. Сразу было видно, что он попроще своего старшего брата, который и одевался более изысканно, и вел себя гораздо надменнее и отстраненнее от обслуживающего персонала, которого насчитывалось со всеми механиками, поварами и продавцами двадцать человек.

Александру выделили комнату рядом с запасным выходом, через который можно было сразу попасть на стоянку, что было очень удобно. Оглядев довольно приличную обстановку, он решил, что жить можно. По крайней мере, тут было все необходимое. Александр повесил в ванную свое полотенце и обустройство жилища было закончено. Так же, как и новоселье. Впрочем, почему бы действительно его не отпраздновать? И он решил навестить Юльку, тем более что до его первого испытательного дежурства оставалось шесть часов.
Как выяснилось, Юлька жила почти в самом центре города, где были дома старой застройки. Поплутав по темным улочкам, Александр наконец нашел нужный адрес и, собравшись с духом - как-никак в гости к любимой девушке, постучался. Дверь распахнулась так резко, что Александр чуть не вскинул руки для защиты от возможного нападения. На пороге стоял хмурый накаченный парень, который без особой радости осмотрел Александра и спросил:
- Ну, чего надо?
- Юля дома?
Александр был в принципе готов к тому, что юлины родственники встретят его с некоторой настороженностью, может быть, недоверчивостью, но тут сквозила враждебность. 
- А зачем она тебе? - спросил парень, по-прежнему стоя на пороге.
Пускать незваного гостя в квартиру он не собирался.
- Просто поговорить хотел. Мы сегодня в поезде вместе ехали.
- Юля! - крикнул парень вглубь квартиры. - Ты с кем сегодня в поезде ехала?
Ответ был неясен, но парень его хорошо понял, потому что он повернулся к Алесандру и хмуро процедил:
- Убирайся, если не хочешь схлопотать, никто с тобой не будет разговаривать.
Он хотел добавить что-то еще, но тут в коридоре показалась Юля.
- Привет, Юля, - начал было Александр и остановился.
Потому что выглядела девушка просто ужасно. Она была вся какая-то помятая, а под левым глазом чуть ли не всеми красками спектра переливался приличных размеров синяк.
- Ну что, доволен? - с вызовом проговорила девушка. - Ты этого хотел, да? Видишь, что со мной сделали? Это все из-за тебя.
- Юля, ради Бога, с чего ты взяла... - начал было Александр.
- Да потому что они так и сказали - это, мол, из-за твоего дружка, благодари его за наше внимание...
- Да кто они? Кто сказал, ты можешь объяснить? - недоумевал Александр.
- Не знаю, - тускло сказала Юля. - Их было двое, подошли во дворе, собаку натравили, сказали, если не соглашусь, то отдадут меня ей... затащили в беседку... - она вздрогнула, вспоминая происшедшее. - Все, катись отсюда, понятно?
- Так они тебя..? - спросил Александр, все еще не веря.
- Да! Да! Да! - закричала Юля. - Они меня изнасиловали, доволен?

Парень отодвинул ее в сторону и захлопнул дверь, чуть не прищемив Александру ногу. Тот постоял возле квартиры, соображая, что теперь делать. Это были явно те двое, которых он обошел на лесной дороге. Даже когда они догадались об этом, то не могли его догнать. Куда же они на спущенных-то колесах? Тогда это Александру показалось хорошей выдумкой, но сейчас он понял, что эти ребята гораздо опаснее, чем он думал, и шутками от них не отделаешься. Мысль, ранее метавшаяся из стороны в сторону, вдруг четко сконцентрировалась на одной задаче. Надо найти этих ребят, которые надругались над Юлькой, и...
Он вышел на улицу и задумчиво побрел по темной заросшей деревьями улочке. Знать бы, где их найти. Город большой и незнакомый, тут может быть масса мест, где можно укрыться не только от парня, который всю жизнь провел в деревне, но и от всего управления внутренних дел, если оно вдруг заинтересуется этим делом. Жаль, что он не успел спросить, заявили ли они в милицию. Может, стоит это сделать ему самому? Он остановился, раздумывая. Вряд ли ему поверят. Но...
Какой тут мерзкий уголок! - внезапно пришло ему в голову. В этом месте улочка была перегорожена еще одним домом, а в тупике между ними стояло какое-то небольшое деревенное здание, что-то вроде квартальной агитплощадки, которая еще не была до конца разрушена. Удивительно мрачное и темное местечко, загаженное до предела битыми бутылками, рваными тряпками и прочей гадостью, какая только может найтись в наших домах и душах для такого подходящего случая. И воздух здесь тяжелый и вонючий. Пахнет чем-то... чем-то таким, гнилым, отравляющим и болезнетворным. Кажется, что отсюда уходит какая-то струя это гнилости. Вот в этом направлении.

Руководствуясь минимальным присутствием молекул, распространяющих запах, может быть, была только одна на кубический метр, Александр ускорил шаг. Не хотелось долго дышать этой отравой, но узнать, почему отсюда идет ЭТО, и зачем оно идет - в этом он чувствовал необходимость. Так хирурги вскрывают гнойные раны, морщась от запаха гноя и вида черной отравленной крови. Но они знают, что это необходимо, это спасет умирающего от гангрены человека.
На самом деле Александр не знал, был ли на самом деле этот запах, или это только ему казалось. Иногда воспаленное воображение подбрасывает такие сюрпризы, что теряешься от неожиданности и растерянности. А настроение у него сейчас было и в самом деле не из лучших. Так голодная собака из последних сил идет по суточному следу дичи, которая еще может оказаться ей не по зубам. Или к моменту ожидаемой встречи пес-преследователь может сам оказаться в роли жертвы. Это будоражит и озлобляет. Хочется добежать, догнать и сохранить при этом силы для схватки. А то, что схватка неизбежна, он это знал. Кроме запаха, своего рода верхнего чутья, он руководствовался еще и присутствием негативной ауры, благодаря которой обычное для этих мест электромагнитное состояние было как бы прорвано. Вот эти-то "дыры" и помогали ему в поисках.
Александр кружил по городу вот уже три часа, то теряя воображаемый след, то снова находя его. Наверное, он уже обманывал сам себя, когда вновь обнаруживал присутствие запаха. Просто очень хотелось, чтобы этот след был, чтобы он привел его к тем, кого он ищет...

Он пока не задумывался, к кому приведут его беспорядочные метания. Это было не главное. Сначала надо найти. Александр несколько раз пересаживался с трамвая на автобус, проходил несколько сот метров пешком, сидел в каком-то кафе, не понимая, почему он тут задерживается. Потом опять срывался с места, пугая своим отстраненным видом людей, и бежал куда-то. К десяти вечера он совершенно выдохся, но своей затеи не оставил. Только очень хотелось пить. Тут на его глаза попалась какая-то вывеска с изображением пивной кружки, из которой лилась через край желтая пена. "Может, пива?" - вспомнилось ему предложение из другой жизни. Почему бы и нет. Пара минут ничего не решает. Он все равно ИХ найдет.

Александр зашел в бар, заказал себе сразу две кружки, получил в нагрузку кучку вспотевших кусочков сыра, и огляделся в поисках свободного места. Свободных мест почти не было, зато были ТЕ два человека, которые поджидали его вчера днем на лесной дороге. Его трехчасовые поиски увенчались успехом, в который он почти не верил. Они сидели в компании какого-то прилично одетого мужчины лет тридцати и все того же ризеншнауцера. Собака, до этого спокойно лежавшая на полу возле столика, словно почувствовала приход еще одного любителя пива и теперь с тревогой глядела прямо на Александра.

Что, песик, еще помнишь меня? - кивнул он ей через весь зал, потягивая пиво и жуя черствые сыринки. Наверное, придется тебе сегодня поработать, коли уж ты связалась с такими негодяями. Но сначала мы попьем пива, сейчас мне это просто необходимо. А потом подумаем, как тебе реабилитироваться в моих глазах. Ты ведь хочешь реабилитироваться, чтобы я не думал о тебе плохо? На миг Александру показалось, что пес утвердительно моргнул ему, не сдвинув при этом голову ни на сантиметр. Впрочем, от утомления и не такое может почудиться. Но лучше мы почудимся этим приятелям, посмотрим, что они выкинут. И Александр приветливо помахал рукой двум лесным друзьям.

Виктору Александровичу просто позарез нужен был кто-то, кто бы мог заняться этим тонким делом. Сыскные бюро в городе были, но, узнав, ЧТО именно требуется найти и кто заказчик, во всех соответствующих учреждениях начинали тоскливо ссылаться на ужасную загруженность, на несоответствие задания их профилю ("Вот если бы машину или еще что, тогда пожалуйста!") и на прочие мелочи, которые вдруг вырастали до глобальных неразрешимых проблем. И Виктору поневоле пришлось согласиться на встречу с этими хитрыми жучками, которые пока только даром хлебали его водку, но на работу не соглашались. То есть вроде бы и соглашались, но каждый раз обставляли свой ответ такой кучей дополнительных условий, что дело все больше и больше запутывалось. Но в какой-то момент Виктор Александрович почувствовал перемену в их настроении. Началось все с того, что оба пройдохи почти дружески, но очень лениво, как обычно ведут себя с надоевшим приятелем, махнули в ответ на чье-то приветствие. Но тут же они напряглись и уставились друг на друга испуганными и непонимающими взглядами.
- КАК ОН НАС НАШЕЛ? - удалось выдавить одному из них.
Вопрос был чисто риторический, потому второй ничего и не сказал в ответ.
- Это ваш знакомый? - напомнил о себе Виктор Александрович, заметив наконец того, чье проявление дружеских намерений привело его возможных партнеров в такой ступор.
"Партнеры" с недоумением уставились на него, видимо, смысл простого вопроса с трудом доходил до их сознания. Наконец один сообразил, о чем именно их спросили.
- Как же - знакомый, - начал он, но тут заметил, что "знакомый" направляется к ним и вскочил. - Идем! - шепотом крикнул он.
Другой не заставил себя ждать и, опрокинув стулья, приятели быстро удалились из бара. Подошедший парень удивленно смотрел на Виктора Александровича.
- А где же эти - ну, с кем вы сидели? - спросил он, оглядывая зал.
Но тех уже не было видно. И если парень не заметил их спешное удаление, во время которого они перевернули не один стул, а также двух посетителей, то, значит, наблюдательность не является его самым высшим достоинством. Виктор Александрович чуть приуныл, так как поручение шефа опять не было выполнено, но вспомнил реплику одного их своих визави и решил, что парень, возможно, им пригодится.
- Они куда-то спешили, - пояснил Виктор Александрович и протянул парню свою визитную карточку. - У вас, я вижу, есть некоторые навыки. Мне требуется найти одну вещь, если это вас заинтересует, позвоните мне.
Парень взял карточку и небрежно засунул ее в карман, улыбаясь своих мыслям.
- Вы еще не собираетесь уходить? - спросил он. - Тогда давайте закажем еще пива и поговорим. Я сегодня очень устал, мне нужно расслабиться. К тому же мне хочется поговорить с песиком. Песик, ты слышишь меня?
Виктор Александрович обернулся.
- Но ведь она убежала, вместе с этими... - начал было объяснять он и не закончил.
Потому что парень его не слушал, а смотрел куда-то вдаль невидящим взглядом и шевелил губами.
В это время два лесных приятеля спешили к своей машине, стоявшей в переулке недалеко от бара.
- Надо сообщить хозяину, - сказал хозяин собаки.
- Чтобы он всыпал нам как следует?
- А что ты предлагаешь?
- Не знаю. Что это с твоей собакой?
Они посмотрели на пса, который как будто прислушивался к чему-то.
- Наверное, тут крысы водятся. Он большой любитель погонять их, - объяснил хозяин.
И в этот момент пес бросился на него.

3. Испытательный срок
После бара Александр поехал домой, то есть в кафе, где он теперь работал. Время подходило к двенадцати ночи, и пора было выходить на работу. Павел встретил его возле дверей и хмуро пробурчал:
- Я уж думал, что ты скрылся. Можешь приступать. Дать тебе пистолет? - он протянул Александру ТТ.
- А если я пристрелю кого?
- Для этого я его и предлагаю. Тут такой народ, что их надо всех отстреливать. Да ты и сам увидишь. Без оружия тебе придется тяжело.
- У меня нет разрешения.
- Завтра будет. Бери, не волнуйся, на нем никаких убийств не числится.
Алесандр посомневался, потому что с оружием он дела не имел, но пистолет взял.
- Пойдем, я тебе покажу твое поле деятельности.
Они вышли на улицу и направились к стоящим невдалеке магистральным тягачам. Возле некоторых из них возились водители, устраиваясь на ночь.
- Ну что, хозяин, - спросил один из них, высокий и светловолосый мужик, простецкой физиономией немного смахивающий на Федора Шаляпина, - сегодня спокойно будет?
- Не страшнее обычного, - уклончиво ответил Павел.
- Значит, опять не придется спать, - водитель его понял правильно. - Это что - новый охранник?
- Да, сегодня он за вас отвечает.
Верзила хмыкнул.
- Как бы нам не пришлось за него отвечать. Не больно он на вид-то дюжий.
Павел ничего не ответил, и они прошли мимо.

- Сегодня двенадцать машин, - начал инструктировать Павел, - плюс двадцать легковых. Но в них-то обычно не лезут, а больше на грузовики зарятся. Ты отвечаешь за их сохранность и особенно за сохранность груза в них. Угнать отсюда машину нельзя, никто к этому и не стремится, а вот грабить грабят. Поэтому смотри, чтобы ни из одной ничего не стащили. Если кого увидишь тут ночью - не церемонься, бей. Все водители знают, что ходить тут ночью нельзя, поэтому не спрашивай, кто это там идет. Если идет, значит, идет машины "бомбить". Стреляй только в крайнем случае, если на тебя нападет несколько человек или кто-то начнет стрелять первым. Я в твою комнату положил несколько дубинок, выбери себе подходящую. И выпусти собак, пусть побегают. Твоя смена до шести утра. Потом можешь идти спать, если... - Павел замолчал.
- Что если?
- Если все будет хорошо, - осторожно ответил он.
- Ясно.
В комнате Александра на столе лежали две биты: одна для гольфа, другая бейсбольная. Он взвесил их в руке и зашвырнул под кровать. Пошел на задний двор и выпустил собак.
- Далеко не убегать, - строго сказал он псам.
Те внимательно посмотрели на него и, похоже, кивнули.
- То-то же, - одобрительно сказал Александр. - А теперь поищем дубинку, где-то тут была...

Вместо дубинки он нашел небольшой ломик и, сев в своей комнате, надел на один конец кусок резинового шланга, чтобы рука не мерзла от железа. А потом улегся спать. Псы предупредят, когда будет надо. Он это знал, потому что всегда хорошо ладил с собаками и понимал их. И они понимали и слушались его. Как тот ризеншнауцер. Интересно, жив он?
Фобос и Деймос начали скрестись в окно где-то в четвертом часу ночи. Александр сразу же проснулся и понял, что пришло время немного поработать. А, может, и много. Сейчас посмотрим. Фобос на правах старшего брата ткнулся носом ему в колено и побежал по направлению к машинам, стоящим у задней стенки. Раньше здесь была перевалочная база железнодорожных контейнеров, потом эта служба развалилась, а всю недвижимость купили братья Кириловы. Только вместо контейнеров на площадку стали ставить машины под охрану. Поэтому три стены стоянки были сделаны из железобетонных плит, а вот боковая, выходящая на шоссе, - сварена из арматуры. Александр осторожно подкрался к кабине последней фуры. Возле дверей длинного полуприцепа возились какие-то тени. Замки они уже сломали и сейчас выгружали какие-то ящики. Часть людей относила их к арматурной стенке, в которой зияла дыра. Наверное, сваркой прорезали - догадался Александр. Не побоялись тут сверкать огнями. Ну ничего.

Он прокрался ближе к задней двери прицепа. Два пса неслышными тенями следовали сзади. Придет и их очередь. Орудовало, судя по всему, человек семь. Он дождался, когда возле машины останется только двое, одним прыжком преодолел растояние до них и ударил обеими руками сразу по шеям грабителей. Удар был немного смазан воротниками курток, но им это все равно не помогло. Шеи оказались тонкими, они могли принадлежать только подросткам. Решив, что не стоит губить подрастающее поколение на корню, он положил парализованных и хрипящих воришек возле соседнего автомобиля, так, чтобы их не было видно. Никто из них не успел и слова сказать. Немножко похрипели и успокоились. Пусть поспят.

- Эй, что за черт? - раздался в это время чей-то громкий возглас, а вслед за ним раздалось рычание и звуки борьбы.
Оказалось, что в кузове находилось еще двое человек, которые подавали ящики. Заметив, что их никто не принимает, они вылезли наружу и тут-то их встретили Фобос и Деймос. Прыгая вокруг двух здоровенных мужиков, псы делали короткие выпады, заканчивающиеся, как правило, сильными укусами, и отскакивали в сторону, увертываясь от ударов их дубинок. Забеспокоившись, что псов в схватке могут поранить, Александр подскочил к борющимся и взмахнул ломиком. Два удара - и грабители по-пластунски поползли подальше от машины и этого странного охранника. Передвигаться другим способом им мешали перебитые ноги. Фобос и Деймос еще ухватили их пару раз за задние места, очевидно, для круглого счета и вернулись на передовую.

В это время подоспели основные силы, относившие товар. Самый здоровый из них пошел на Александра, свистя нунчаками. Александр бросил ломик ему настречу и прыгнул следом. Нунчаки сцепились с ломиком и были на некоторое время обезврежены. Но сам противник еще нет. Александр ткнул ему пальцами под ключицу, применив один из своих основных ударов, который он называл "Последним поцелуем". Грабитель рухнул, парализованный на пару часов. Это была самая максимальная скидка, которую Александр позволил по отношению к нему. Обычно после "последнего поцелуя", наносимого в биоэнергетические точки тела, наступала быстрая и легкая смерть.

- Отойдите! - вдруг крикнул кто-то из нападавших. - Сейчас я его продырявлю.
Бежавшие впереди кинулись в разные стороны. Александр успел поймать одного из них, швырнул под пули и за секунду замешательства успел схватить того, что с пистолетом. Отнимать у него оружие не было времени, поэтому пришлось дернуть его на себя и придать создавшейся инерции дополнительное ускорение с помощью вращения. Грабитель с огромной скоростью описал полукруг возле Александра и был остановлен прицепом. Кузову-то ничего, он железный, а вот голова грабителя гулко буткнулась и отскочила вместе с хозяином обратно. Остальные грабители решили, что здесь им ничего не светит и кинулись к забору. Благодаря милым песикам удалось поймать троих, еще столько же мухой перелетели через забор, влетели в стоявший рядом грузовичок и, визжа шинами, умчались прочь. Теперь можно было и передохнуть.

- Стойте тихо, не дергайтесь, а то собаки порвут вас на кусочки, - предупредил Александр и стал обыскивать стоящих перед ним парней.
Предосторожность оказалась не лишней, потому что у двоих нашлись ножи. Свои цепи и дубинки они выронили еще раньше.
- Ты не знаешь, с кем связался, - прошипел самый старший из них, - еще пожа...
Тут Александр шлепнул его открытой ладонью по рту. От сильного удара парень отлетел в сторону и, поднеся руки к губам, стал выплевывать выбитые зубы.
- Теперь слушайте меня, - сказал Александр, подтаскивая грубияна поближе к остальным. - Все ящики сгрузить обратно в машину, чем скорее, тем лучше. Кто будет отлынивать, получит то же самое, - он указал на окровавленный рот парня. - За работу.
Хотя их было и в три раза меньше, чем сначала, управились ребята на удивление быстро. Потом, по настоянию Александра, они забрали всех, кто выбыл из борьбы чуть ранее (причем подстреленный своими же был, похоже, совсем не жив), и отправились восвояси, получив добрый совет больше не соваться сюда. Все были научены горьким опытом и обет молчания никто не нарушил, но взгляды у всех троих были очень красноречивыми. Они просто кричали, что обязательно вернутся, причем с большими силами, и обязательно поговорят с Александром по душам. Им этого очень хотелось. Александр усмехнулся - пусть приходят. Потом собрал разбросанное оружие, получился неплохой улов: три ножа, один пистолет "Браунинг", нунчаки, пара резиновых дубинок и цепь, закрыл кузов и отправился спать, решив, что с заданием он справился на отлично и испытательный срок пройден успешно. Что же касается других воров, то неужели в городе больше нет стоянок, кроме этой?

Проснулся Александр от того, что кто-то начал открывать дверь в его комнату. Дверь открывалась бесшумно, но присутствие чужого человека всегда ощущалось им физически. Это было равносильно тому, как если бы его похлопали по плечу. Поэтому он открыл глаза и увидел входящего Павла. Тот подошел к столу, осмотрел большие, хищного вида, ножи, милицейские дубинки и нунчаки. Потом повернулся и, заметив, что Александр не спит, сказал:
- Вроде бы я тебе другие дубинки давал.
- Это мне подарили, - пояснил Александр. - Специально зашли, чтобы оставить на память. Сказали, что в работе пригодятся.
- Вижу. Все нормально?
- Да как сказать. Они подстрелили одного из своих.
- Совсем? - присвистнул Павел.
- Похоже, совсем. Я сказал, чтобы увезли его с собой.
Павел походил по комнате.
- Обещали вернуться?
- Да.

Когда Александр завтракал в зале кафе, к нему подошел вчерашний "Шаляпин", надсмехавшийся над его внешностью. Он положил на стол блестящий никелированный кастет и еще одну милицейскую дубинку.
- Все-таки могут у нас в России хорошие вещи выпускать, - так же с некоторой усмешкой сказал он, - эти дубинки, похоже, всем нравятся. Возьми, кто-то обронил на стоянке. Наверное, это он и вымазал красной краской прицеп к "Маку" одному нашему водиле. Хватает у нас еще хулиганов.
Потом помолчал и добавил:
- Ты извини за то, что я вчера сказал. Сразу порой человека не определишь, насчет тебя я, похоже, ошибся.
Александр ударил по протянутой руке.
- Ладно, с кем не бывает.
Они познакомились. Оказалось, что верзилу тоже зовут Александром.
- Тезки, стало быть, - удивился тот. - Я через месячишко буду снова тут проезжать, может, закатимся куда?
- Идет.
- О, ты смотри, что делается, - новый знакомый показал на экран телевизора, висевшего за стойкой.
- Прошлым вечером случилось и еще одно странное и страшное происшествие, - докладывал диктор. - Взбесившаяся собака напала на своего хозяина и его друга, сильно покусав обоих. У хозяина оказалось разорвано горло и поранены руки, которыми он, судя по всему, пытался защититься от своего пса. Раны оказались смертельными. Его другу повезло больше и сейчас он находится в реанимационном отделении городской больницы. У него также обнаружены множественные ранения. Сам пес от нанесенных при схватке ударов скончался. Это еще один пример того, что неправильное обращение с животными может привести к трагедии. А теперь спортивные новости...
- Бедный песик, - сказал Александр по возможности тише, но "Шаляпин" его услышал.
- Что? - удивился он. - Что ты сказал?
- Я думаю, они сами довели эту собаку до такого состояния, что ей пришлось броситься на них, - пришлось немного покривить душой Александру, хотя больше всего на свете сейчас ему хотелось сказать, что это он виноват в ее смерти. Двух лесных приятелей ему жалко не было.
- Ты так думаешь, - засомневался его новый друг. - Ну не знаю, это же надо быть таким бандитом, чтобы вот так обращаться... Ну ладно, пока, мне пора в путь-дорогу. Через месяц, Бог даст, увидимся.
- Увидимся, - кивнул Александр. - Обязательно увидимся.

Он был уверен в этом, так как знал точно, что с его новым знакомым в ближайший месяц ничего не случится. Он бы мог поклясться в этом. Но почему это было ему известно? Может, у него какой-нибудь пророческий дар? Но тогда почему он ничего не может сказать про себя самого? Почему не мог догадаться проводить Юльку до дому? Черт, он скоро свихнется от всего этого! Надо заняться каким-нибудь делом, это отвлечет. Вроде кто-то его куда-то приглашал. Он начал рыться в карманах, выискивая визитку вчерашнего товарища из бара, но тут его окликнул бармен Володя.
- Эй, охранник, тебя шеф требует.
В кабинете директора сидели оба брата.
- Можешь считать, что ты принят на работу, - начал Петр. - Но будь готов к сегодняшней ночи. Тут может получится такой расклад, что, может быть, тебе лучше вообще на время затаиться, не дразнить гусей. Как ты думаешь?
- Я думаю, что сегодня ночью я разберусь с ними до конца, и они отстанут раз и навсегда, - заявил Александр.
- Ты уверен? - осторожно спросил Петр. - Может быть, нужна какая-нибудь помощь.
Александр задумался.
- Ну, если вы случайно найдете слезоточивый газ и пулемет, то это ускорит решение вопроса.
- Пулемет! - воскликнул молчавший до этого Павел. - Да я гляжу, ты хочешь тут настоящую войну развязать! Нас же за это...
- Помолчи! - оборвал его Петр. - Война уже развязана, и начали ее не мы. Когда убили Валика, кто-нибудь за это ответил, кого-нибудь нашли? И не найдут, потому что это никому, кроме нас, не недо. Пока мы не дадим понять этим "бомбилам" что нас нельзя безнаказанно грабить, они будут ходить сюда каждую ночь. Так что все, что ты просишь, к вечеру будет. Иди отдыхай.
- Да он и так спал полночи, - встрял Павел.
- Это правда? - насторожился Петр.
- Правда, - кивнул Александр. - Зато я всегда знаю, когда надо проснуться.
Директор удивленно похмыкал.
- Ну коли так, ладно. Главное, не забудь проснуться вовремя в эту ночь.
- Не забуду.

4. Ну, ребята, вы меня достали!
Решив, что надо проветриться, Александр позвонил вчерашнему знакомому из бара и тот назначил встречу в банке "Инвест-кредит". Александр подивился про себя, что такие богатые люди не могут найти в большом городе никого кроме него, но ведь всякое бывает. Но ухо с такими надо держать востро. Если они готовы пригласить первого встречного, то наверняка предложат сделать для них какую-нибудь гадость, которую своим людям они ни за что не поручат.

До встречи еще было время, поэтому можно было прогуляться и заодно посмотреть город. Все-таки тут придется жить, надо бы выучить окрестности. Продвигаясь в направлении банка, он вдруг увидел в аллейке какую-то странную компанию. Несколько пацанов в возрасте старших классов шли впереди него плотной толпой и кого-то явно тащили, потому что в середине компании наблюдалось какое-то дергание и колыхание. Заинтересовавшись, Александр подошел поближе и разглядел, что ребята держат за руки накрашенную и довольно вызывающе одетую девчонку, время от времени тиская ее за грудь и залезая под короткую юбку. Та дергалась и вырывалась, но это ей не помогало.

- Чем занимаетесь? - спросил Александр, став на пути компании.
Компания заметила новый объект для развлечения и прекратила домогательства.
- Глянь, Ванюха, защитник! - сказал самый шустрый, мелкий и с наглым взглядом.
Ванюха - качок с короткой стрижкой - процедил сквозь зубы:
- Сам уйдешь или отнести?
Компания захохотала. Их было пятеро, поэтому они не сомневались, что без труда справятся со случайным прохожим, ищущим себе на заднее место приключений. Похоже, девчонка им уже надоела, а вот новая жертва обещала принести гораздо больше удовольствия. Тем более что день только что начался и обещал быть таким же скучным, как и вчерашний. Александр тоже видел их намерения. Эта группа будет весь день искать, на что бы купить пойла. Выпив, пойдет драться с такими, как и они сами. Позже они перейдут на какой-нибудь легкий наркотик. А чтобы заработать на него деньги, пойдут грабить машины на стоянках или изыщут другой, но не менее противозаконный способ подработки. Потом отсидят пару лет за хулиганку, выйдут и начнут уже более крупные дела. Пока их кто-нибудь не прикончит.

- Отпустите-ка ее, - приказал Александр.
Компания расхохоталась.
- Щаз! - ответил за всех маленький наглец, являвшийся, по-видимому, генератором идей.
Двое из парней с двух сторон начали заходить Александру за спину, чего он очень не любил. Кувыркнувшись, он упал на спину и из положении лежа ударил двух ближайших подростков пятками в грудь. Этого было достаточно, чтобы они пришли в себя только на больничной койке. Если повезет. Пока они падали, он вскочил и сшиб лбами Ванюху и стоявшего рядом с ним наглеца. Треск ударившихся голов был слышен, наверное, в двух ближайших кварталах. В здравом уме и твердой памяти остался только один, который обходил его слева.
- Иди сюда! - приказал Александр. - И не вздумай убегать. Все равно догоню и тогда...
Пацан не послушал разумных речей и рванулся. Но недалеко. Александр на бегу подцепил его ногу, отчего та запуталась в другой и пацан с размаху шлепнулся на землю. Все же это было лучше, чем лоб о лоб. Девчонка, которой на вид было лет семнадцать, тоже оказалась не готова к встрече с таким защитником и попыталась улизнуть, что было пресечено в корне.
- Ты кто такая? - спросил Александр, крепко держа ее за руку.
- Пустите! - вырывалась девчонка. - Я кричать буду.
- Ты видишь, что с ними случилось, - показал Александр на лежащих в беспамятстве ребят. - Только открой рот, и уляжешься рядом с ними.
Девчонка на самом деле открыла рот, хватанула воздуху и... постаралась унять нервеннную дрожь.
- Вита я, - выдавила она.
- Витая? - переспросил Александр, впервые услышавший такое имя. - А, Вита! Чем занимаешься, Виточка? - он оглядел ее яркий и открытый наряд. - Ты случайно не..?
Девчонка поняла намек и, зардевшись как маков цвет, отвернулась.
- Нет. Я... я по другой линии.
- Ого! Это какой же?
- Торговой. Пустите меня. Мне надо домой, отчим будет ругаться, что я деньги ему не принесла. Ой! Они же забрали их у меня, - она испуганно показала на лежавшего наглеца.
Похоже, что своего отчима она боялась больше, чем всю эту банду недорослей.
- Ну так забери обратно и не попадайся им больше. Если что - заходи в гости. Знаешь кафе "Приехали!"?
- Да. Вы там работаете?
- Да.

Александр двинулся дальше, соображая, правильно ли он поступил, что отбил эту девчонку у пацанов. Все равно они ее найдут и сделают что-нибудь похуже, чем собирались в этот раз. С другой стороны, как-то неприятно было все это наблюдать. Всех, конечно, не защитишь, но попытаться стоит. Может, стать Робин Гудом? Отбирать деньги у богатых и раздавать их бедным? Нет, это называется обычным грабежом. А кто там у нас еще был из героев? Д,Артатьян? Стать на службу королеве? Это что-то вроде службы безопасности президента. Кто там сейчас главный? Может, ему нужны ребята, которые хорошо орудуют шпагой? А вот, кстати, и банк. Красивое здание.
И клиенты там оказались симпатичными. Прямо на входе он столкнулся с какой-то высокой худой девушкой, которая, подняв глаза, как-то отшатнулась от него и с некоторой растерянностью взяла у Александра выроненную сумочку.
- Спасибо, - сдавленно прошептала она и, поникнув головой, прямым решительным шагом направилась к стоящей невдалеке БМВ.

Потом вдруг повернулась, так же решительно подошла к нему и сунула в руку какую-то блестящую картонку. Это оказалась визитная карточка. Вчера визитка, сегодня визитка - это уже становилось привычным. Только вот подпись была странная - "Сивилла, прошлое и будущее", Александр усмехнулся и положил ее в карман. Вдруг пригодится. Хотя свое прошлое он знал, а насчет будущего не сомневался. Оно будет прекрасным.

Задание оказалось довольно сложным. В банке украли пять миллионов долларов. Вместе с бухгалтером. Нигде про это не сообщалось, чтобы не вызвать ненужного ажиотажа. А то акционеры могут подумать, что их средства в опасности, и заберут свои вклады. А это банку сейчас очень ни к чему. Конечно, со временем утрата восполнится. Но на это уйдет уйма времени. Придется сократить инвестиции, выплаты. А все это бесследно не проходит. Вот не могли бы вы... тогда бы мы постарались компенсировать ваши усилия. Ну, скажем, десять процентов от названной суммы. При десяти процентах Александр насторожился и вспомнил, что Поверин тоже обещал ему во время боя с немцем десять процентов, но не дал ни копейки. Нехорошее совпадение.

- Нет, - возразил Александр, - десять не пойдет. Двенадцать с половиной.
- Вам мало? - удивился заместитель генерального директора по кредитам, холеный молодой человек, одетый с небрежной изысканностью. - Это же полмиллиона зелененьких! Вы такую сумму не то, что не держали, наверное, и не видели никогда.
- Не ваше дело, видел ли я и держал ли, - ответил Александр.
Этот красавчик ему сразу чем-то не понравился. Вроде все в нем было хорошо и привлекательно. Но вот не понравился - и все тут. Чем, он и сам объяснить не мог. Слишком уж в нем все было правильно.
- Остановитесь, Вячеслав, - остановил зама генеральный директор, солидный человек в возрасте, скорее всего, из бывших секретарей обкома или что-то вроде этого. - Если молодой человек гарантирует, что деньги будут возвращены в целости и сохранности, то почему бы и не увеличить вознаграждение. Вы ведь гарантируете нам, Александр?
- Сейчас я вам ничего гарантировать не могу, - ответил Александр, размышляя, чем ему этот зам не нравится, - потому что ничего не знаю. Ни как это случилось, ни кто в этом заинтересован. Поработаю пару дней, и тогда скажу точно, насколько это возможно - вернуть все деньги. Вдруг часть из них уже потрачена?
- Ну да, ну да, - кивнул бывший секретарь обкома. - Виктор Александрович вам все покажет.

Они направились на место событий, в подвал банка, где находилось святая святых - хранилище, сосредоточие силы и власти этого учреждения. Бугрящийся мускулатурой охранник у мощных дверей был предупрежден, поэтому без всяких вопросов открыл замок и отступил в сторону. Они вошли в бетонное помещение с кучей дополнительных дверей.
- Тут у нас ящики клиентов, - начал пояснять Виктор Александрович. - Где они могут хранить все, что им заблагорассудится. А вот эта дверь ведет в главное хранилище, где у нас неприкосновенный запас. Сами видите, войти и выйти отсюда практически невозможно. Это сразу было бы замечено охраной и зафиксировано камерами. Следов взлома нет, да и взломать это без взрывчатки невозможно. Но тем не менее деньги пропали - пять миллионов долларов наличными. Они были вот тут.
Он открыл еще одну дверь, в комнату поменьше. Там было несколько столов, на некоторых из них лежали пачки денег.
- Доллары у вас постоянно хранятся, или появляются время от времени? - спросил Александр.
- Эти пять миллионов поступили нам после одной сделки и должны были пойти в уплату за... - Виктор Александрович замялся. - В общем, они должны были скоро уйти отсюда. Но через два дня после поступления они исчезли. Вместе с нашим бухгалтером.
- Он-то знал про эти деньги?
- Естественно, он был в курсе всех крупных сделок.
- Он мог кому-то рассказать про них?
- В этом я сильно сомневаюсь, потому что тут лежали и более крупные суммы, про которые он мог бы при желании рассказать кому-нибудь. Но даже если он и продался, то надо еще вытащить их отсюда.
- М-да, - задумался Александр. - Задали вы мне задачку. А вы куда-то уже обращались с просьбой о помощи?
- Да, я обращался в ряд негосударственных организаций, в том числе и к очень именитым сыщикам, но они все отказались. Дело, сами видите, довольно сложное.
Александр походил возле столов с баррикадами денег, которые здесь воспринимались как товар, подлежащий хранению и не более. Как ни странно, деньгами здесь не пахло. Пахло чем-то очень противным, какой-то смесью псины и отбросов. Александр незаметно принюхался.
- Вы ничего не чувствуете? - спросил он своего спутника. - Странный такой запах.
Виктор Александрович начал добросовестно нюхать воздух, как собака в поисках верхнего следа.
- Душновато немного, вентиляция здесь не очень, - признался он наконец, - но ничего такого особенного... А разве что-то есть? - он недоуменно посмотрел на Александра.
- Да так, почудилось, наверное, - уклончиво сказал он. Хотя запах присутствовал наверняка. В этом не было сомнений. Но эти городские, у них же все отбито шумом трамваев и выхлопными газами, чего от них ожидать...
Но вместе с запахом было в помещении и еще что-то. Александр прислушался к себе. Это что-то было страшным и неизвестным, такого он не встречал раньше. От него исходило темное сияние силы и угроза. Лучше не лезь в это дело - как бы говорило это непонятное присутствие чего-то. Не лезь, и останешься жив.
Посмотрим, сказал сам себе Александр.
- Что вы сказали? - встрепенулся Виктор Александрович.
- Да так, ничего. Пойдемте отсюда.
Они вышли из здания и не спеша направились по аллейке, на которой час назад Александр столкнулся с группой пацанов.
- А кому могли понадобиться такие деньги?
- Да кому угодно, - удивленно отозвался Виктор Александрович. - В городе масса организаций и просто отдельных человек, которые постоянно нуждаются в свободных средствах.
- А кто из них мог организовать похищение бухгалтера? А затем и проникновение в ваше хранилище?
Виктор Александрович задумался.
- Если сказать по честному, то таковых значительно меньше, ну, например... - тут он замер с открытым ртом.
- Ну, что с вами? Язык проглотили? - подтолкнул его Александр.
- Бог мой, - выдавил Виктор Александрович, - а я-то думал, почему они не хотят со мной разговаривать. Я должен непременно рассказать обо всем шефу, - и он повернулся, чтобы уйти.
- Стойте, - схватил его за руку Александр. - Сначала вы все раскажете мне, а уж потом пойдете, куда хотите.
- Отпустите руку, - строго сказал Виктор Александрович. - А то...
- Никаких "а то", - Александр завернул ему руку за спину и повел вглубь парка. - Давайте посидим на скамейке, подышим воздухом, а то вы тут все такие бледные, наверное, мало занимаетесь спортом. Ну, так что вы там надумали такое?
- Это строго конфиденциальная информация, я не могу рассказать ее вам без разрешения шефа, - пытался держать марку специалист по особым поручениям. - И вам не поздоровится, если в банке узнают, что вы пытались вытянуть у меня некоторые профессиональные секреты. С вами порвут договор! - почти крикнул он, потому что в этот момент правая рука у него онемела до локтя от сильной боли.
- Говорите, Виктор Александрович, а то мне придется применить силу, - предупредил его Александр.
- Вы... вы уже применили... - выдавил упорный служащий.
- Это так, цветочки. А вот когда будут ягодки... - он сжал ему бедро.
Виктор Александрович охнул и повалился на скамейку, не в силах унять боль в парализованной ноге.
- Что же за секрет такой вы вспомнили, что хотите довести себя до инвалидности?
- Это мог быть Бугор, - поправляя ногу на скамейке, прошептал Виктор Александрович.
- А кто этой такой?
Виктор Александрович с изумлением уставился на Александра, сображая, как это он не знает, кто такой Бугор.
- Ну ты меня достал, - сказал наконец он, - Бугра все знают. Здесь это самый главный вор, авторитет, словом.

5. Испытательный срок-2
Александр оставил приходящего в себя Виктора Александровича в покое и не спеша направился по уже знакомой аллейке. Погода была отличной, и он надеялся просто отдохнуть, так как следующая смена обещала быть трудной. Мимо него вдруг пронесся какой-то вихрь, поднявший в воздух кучу опавших листьев. Александр поймал один из них и... насторожился. Вихрь оказался с запахом. Тем самым, из подвалов банка. Вонючий и тревожный. Сразу испортилась погода, стало неуютно и захотелось на теплую печку. Он оглянулся. Никого не было. Тем не менее чувство, что за ним наблюдают, не утихало. Наоборот, он все больше убеждался, что на него чуть ли не в упор кто-то смотрит. Но заметить этого тайного наблюдателя он не мог.

Подойдя к пересечению аллеи с оживленной улицей, он оглянулся в поисках соглядатая. Нет, обычные люди, прохожие. Все идут по своим делам, никому до него нет дела. Разве что... Кто-то в черном промелькнул за спиной одного, другого, но его самого разглядеть было невозможно. Словно он материализовался за чужими телами, а в перебежках от одного прохожего до другого начисто исчезал из поля зрения. Наваждение какое-то. Мимо прошествовала группа цыган. Одна пожилая цыганка неторопливо, словно заранее зная, что Александр готов отдать себя в руки этого бродячего психоаналитика, подошла к нему, заговорила нараспев:
- Ай, дарагой, давай пятерку, все расскажу. Как жил, как живешь, как будешь жить. Есть пятерка? А десятка есть?

Александр сунул ей в руку десятку, глядя вдаль, за спины прохожих, где исчезал и вновь появлялся КТО-ТО. Кто-то неизвестный, но тем не менее крепко связанный с Александром чем-то неуловимым, что ощущалось очень сильно. Почти как кровный брат, но не очень приятный и уж точно нелюбимый. Но разглядеть его не было никакой возможности.
Цыганка схватила десятку, которая моментально скрылась в толще ее юбок, и глянула на ладонь Александра.
- Ой, горе мне! - вдруг без всякого акцента отчетливо прошептала она и, испуганно подняв глаза на Александра, тут же склонила голову. - Прости меня, посланник, все верну, все отдам, забудь меня, не гляди на меня! - у нее в руках появилась горсть смятых купюр, которые она торопливо сунула в открытую для гадания ладонь Александра и, не поднимая головы, попятилась от него.
Александр с удивлением глянул на странную цыганку, спохватившись, опять начал искать ТОГО, но было поздно. Он исчез. Только что был вон за тем мужчиной, но после него нигде не появился. А все эти чертовы цыгане! Отвлекли его своей болтовней. Сколько раз давал себе зарок не связываться с ними.

К пожилой цыганке, которая по-прежнему старалась не глядеть в его сторону, но ее тревожное состояние выдавала напряженно опущенная голова, подошел бородатый, нарядно одетый цыган, судя по всему, старший в этом таборе, что-то спросил у ней и после ответа так же испуганно глянул на Александра. Но тут же подавил свой инстинктивный бросок глаз, опустил низко голову и вполголоса прикрикнул на суетящихся цыганок и цыганят, которых тут было не меньше десятка. Дисциплина в его таборе была на высшем уровне, потому что всю разноцветную группу чернявых и крикливых путешественников словно смело с лица земли. Только что были здесь и приставали ко всем, а тут разом улица опустела и стало тихо.

Он разжал ладонь, с недоумением разглядывая словно пожеванные десятки и полтинники. Денег было прилично, наверное, вся ее выручка за этот день. Что это с ней? Похоже, совсем рехнулась. Странное происшествие немного растревожило его. Как-то уж очень быстро она слиняла, и еще что-то такое там говорила, чтобы он не трогал ее или что-то в этом роде. В принципе трогать ее он и не собирался, а то было бы ору на весь околоток. Но все же, все же... Какая-то испуганная она была. Понятно, когда Андраник начинает наезжать и нарывается на неприятности. А здесь-то отчего?

Побродив еще немного по городу, он решил, что встреча в банке была очень кстати и теперь можно воспользоваться этим знакомством. После получасовых блужданий он нашел указанный адрес и вошел в бывший кинотеатр, где сейчас располагалась масса самых различных организаций. Вывески начинались с "Мануальной терапии", а после "Товары Сэконд-хэнд б\у" шла и "Сивилла". Александр немного поразмышлял по части сэконд-хэнда, да еще и бывшего в употреблении, и шагнул в небольшой коридорчик, где жалось на скрипучих стульях еще четверо желающих подтвердить свое прошлое и наметить будущее. Кажется, эта предсказательница пользовалась у местных популярностью. Все соискатели пребывали в какой-то самоуглубленной задумчивости и на появление Александра внимания не обратили. Зато обратила сама Сивилла. Потому что через полминуты после его прихода дверь открылась, девушка из банка возникла на пороге и сделала ему приглашающий знак. Четверо клиентов с некоторой завистью и ревностью проводили его взглядами.

- Вы мне дали свою визитку, - начал было Александр, входя в кабинет, в котором стояли лишь стол и два кресла, - вот я и подумал, что стоит...
Девушка резко вскинула руку вверх, давая знать, чтобы он помолчал, и махнула в сторону ближайшего к нему кресла. Этикет салонов высшего света здесь явно не котировался. Закрыв глаза, она опустила голову, очевидно, размышляя о чем-то своем. А, может быть, черпала со звезд его прошлое. Чтобы скоротать время, необходимое ей для сбора и обработки информации, Александр огляделся. В комнате не было никаких хрустальных шаров, магических кристаллов и черепов, бывшие хозяева которых не прислушались к совету как правильно вести себя на улице. Отсутствие мудрых птиц сов, высушенных лапок неизвестных науке и природе зверей и склянок с ядами дополняли картину. На новейшую технику типа компьютера она, очевидно, еще не заработала.

Зато сама девушка представляла явный интерес даже для далекого от алхимии и астролябии, то есть астрологии, человека. В том смысле что любой бы свернул себе шею, встретив такую женщину на улице, но вовсе не из-за ее привлекательности. Именно этого в ней было меньше всего. Судя по всему, природа, создавая Сивиллу, совершенно выдохлась на парапсихологических качествах, а к другим тактико-технических данным потеряла всякое желание. У ней (Сивиллы, конечно, а вы о ком подумали?) были прямые черные волосы до плеч и полное отсутствие косметики. Видимо, она не тратила свои заработки на парикмахеров и стилистов-визажистов. Худое лицо выглядело изможденным, как после каторжной работы, а костлявость фигуры совсем не скрывалась одеждой. Простой строгий костюм только подчеркивал ее худобу, местами доходящую до уродства.

Обычно Александр бывал снисходителен в оценке женщин и старался в каждой выискать что-то привлекательное и женственное, по большому счету - сексуальное. Но тут было сделано все, чтобы подчеркнуть недостатки фигуры и скрыть то, что могло быть прелестным. А, может быть, ничего такого прелестного в Сивилле и не было вообще. По крайней мере, после первого короткого осмотра найти такое было сложновато.
- Не тратьте время на ерунду, - вдруг бросила Сивилла. - Вы не за этим сюда пришли.
Александр почувствовал, что он краснеет, как школьник, застигнутый за очень неприличным занятием.
- Ну-у, я собственно, и не собирался... - промямлил он, - просто так... от нечего делать...
Но его опять оборвали. Давно уже не поступали с ним так бесцеремонно.
- Вы можете сделать мне все, что хотите, но всего я вам все равно сказать не могу, - отрывисто выговорила девушка, пристально гляда ему в глаза. - Это не мною установлено, не мне и открывать. На текущий месяц Сатурн и Плутон будут находиться вблизи вашей звезды, поэтому...
- Неужели звезды действительно влияют на судьбу человека? - перебил ее Александр, недоумевая, зачем он сюда пришел.
- Вы можете не верить, - резко ответила Сивилла. - Но космофизическое влияние на жизнь каждого человека гораздо сильнее, чем вам кажется. Например, вам известно, что расположение Луны управляет приливами и отливами?
- Слышал что-то такое, - осторожно кивнул Александр, не решаясь подтвердить даже очевидные факты. У любого бы на его месте голова кругом пошла.
- А то, что в зависимости от количества и размера пятен на Солнце меняется темперамент, проявление эмоций и инстинктов - это вы тоже слышали? Хорошо. Так вот, у каждого человека в окружающем нас пространстве есть своя определенная точка, как правило, находящаяся вблизи какого-либо небесного тела, которая жестко связана с ним. И в зависимости от того, какое в данный момент небесное тело влияет на эту точку, меняется и сама жизнь человека. Иногда ваша космическая точка, если хотите, звезда, пересекается со звездами других людей. Это значит, что ваша встреча или влияние друг на друга неизбежно. Вы иногда задумывались над тем, почему вы в каком-либо случае поступили именно так, а не иначе?
Александр пожал плечами.
- Вообще-то бывало.
- Это происходило от того, что такое поведение было продиктовано вам взаимоотношением небесных тел, которым вы подчиняетесь. Изменяется, например, расстояние между ними, и вам приходит в голову, что неплохо бы отдохнуть за городом. Приближается еще одна звезда, и гаишник именно в этот момент выходит на шоссе, чтобы оштрафовать вас за превышение скорости. Но ведь он мог появиться на дороге двумя секундами позже или раньше, не так ли? На самом деле ваша встреча предопределена и неизбежна. То, что вы называете стечением обстоятельств, происходит там, вверху, в космосе, нужно только уметь понимать, как, что, каким образом и на кого влияет.
- И вы это умеете?
- Да, я это умею, - подтвердила Сивилла. - Научиться этому можно, хотя и непросто. Нужны... определенные способности, как, например, к живописи или сложению стихов, вы понимаете?
- Да, - опять кивнул Александр, погруженный в свои мысли. - Но если мы так жестко связаны со своими звездами, то можем ли мы влиять на них, их расположение, движение и все такое? Я имею в виду отсюда, с Земли. Чтобы добиваться того, что мы хотим, или исправлять ошибки.
К его удивлению, Сивилла как-то напряглась и, кажется, обозлилась.
- Собиралась мышь сдвинуть гору... Вы просто не понимаете, о чем говорите, - жестко сказала она. - Небесные тела не сдвинуть и ракетами, не то, что вашим желаением. Их движение подчиняется своим законам и своей природе вещей, которая так же отлична от земной, как песчинка от греческой пирамиды. Хотя земная и входит в эту вселенскую природу как ее часть... -  вдруг с каким-то недоумением закончила она, словно это только что пришло ей в голову. - Боюсь, это не та информация, которую я могу вам раскрыть, - у нас тоже есть свои правила, за нарушение которых может последовать... ну, это вам неинтересно. Поэтому могу сказать вам только одно - бойтесь Черного Шака.
- Кого? - удивился Александр.
- Черного Шака, - повторила Сивилла. - Если вы не знакомы, то скоро узнаете, кто это и что это. Могу дать хороший совет - не связывайтесь с ним ни при каких обстоятельствах. Потому что это может для вас плохо кончиться. То есть это вполне определенно, что ваша встреча кончится плохо для вас, не стройте никаких иллюзий. А теперь идите.
- А кто он такой - этот Шак? - настаивал Александр.
- Я вижу только это имя, и черноту вокруг него. Больше ничего, - девушка обхватила плечи руками и остановилась перед ним. - Если вам суждено, вы узнаете больше. Но лучше вам этого не знать вообще. Уходите же.
- Вам не нужно... - начал рыться в карманах Александр.
- Нет. Самой высокой платой будет, если вы уйдете.

Однако она не очень ласкова - подумал Александр, выходя из кинотеатра. Наверное, работа не располагает. Каково ей постоянно узнавать о чужих горестях и гадостях, если, конечно, она не прикидывается. А если и прикидывается, тоже постоянное напряжение - как бы не попасть впросак. И что это она такое про плату сказала? Вроде как спасибо за то, что уйдешь отсюда и больше не появишься. То цыганка вдруг чего-то расщедрилась, то эта бескорыстная попалась. И все так намеками, намеками, никто не хочет прямо сказать, в чем дело. А я тут гадай и переживай! Непонятный какой-то денек, да еще и ночка, похоже, предстоит не лучше.

На временной стоянке возле стекляшки кафе "Приехали" стояла масса каких-то навороченных мотоциклов, большинство из которых Александр видел только на картинке. Почти все они были с высокими рулями, многоцилиндровыми двигателями - у одного из них он насчитал четыре цилиндра, множеством хромированных деталей. Не все из них были настоящими "Харлеями", но во всех чувствовалась мощь и скорость. Кроме двух "Харлеев" стояло по три "Хонды" и "Ямахи", еще парочка каких-то неизвестных Александру моделей. Был один "Днепр" без коляски, который после приличного тюнинга неплохо смотрелся даже на фоне популярных во всем мире марок. С любопытством рассматривая мотоциклы, стоимость которых наверняка превышала цену любой модели "жигулей", он подошел к дверям и услышал гомон и хохот. Гости веселились, и их было много, наверное, на каждом таком мотозвере приехало по двое человек.

Обеденный зал был заполнен бородами, разрисованными кожаными куртками, солнцезащитными очками и пивом. Судя по всему, обладатели бород и курток не считали легкий веселящий напиток чем-то противоестественным езде на мотоциклах, да еще и без защитных шлемов, потому что их Александр не увидел ни одного. На головных повязках и футболках у некоторых виднелась надпись "Скользящие змеи". Было довольно странно, что такая чисто мужская группа (девушек в зале он не заметил) выбрала себе в качестве фетиша зверя с женскими качествами. Неизвестно чем, но его появление в зале вызвало приступ бешенного хохота. Он никогда не думал, что так смешон, но это обстоятельство не вызвало у него эмоций. Пусть смеются, может, они и не такие плохие ребята, как пытаются выглядеть.

- Эй, заморыш! - окликнул его самый толстый и бородатый байкер. - Чего прижался в уголок? Иди, выпей с нами пива, - с этими словами он протянул Александру большую кружку, в которой что-то плескалось на самом донышке.
- Спасибо, - отвел Александр его руку в сторону. - Я не люблю пиво.
- Га! - заорал толстяк. - Стало быть, он не любит. Что же любит наш малыш - молочко?
- Да, - кивнул Александр. - Именно молоко.
Его ответ вызвал новый приступ хохота, правда, уже не такого доброжелательного.
- Бритый, - махнул толстяк кому-то рукой, - ну-ка накорми нашего гостя молочком.
У Бритого выбритой оказалась почти вся голова, за исключением самой макушки. Александр не понял - то ли это была новая мода, то ли это просто дань каким-то религиозным традициям. Ведь выбривают же католики цензуру, нет, это называется вообще-то тонзурой, а на "це" у них целибат, то бишь безбрачие. В это время Бритый подхватил его под руку.
- Ну, заморыш, пойдем прогуляемся? - со скрытой угрозой сказал он.
Александр уже понял, что веселящаяся братия байкеров не такие уж безобидные парни, как это они стараются представить, хохоча во всю глотку и горланя что-то в меру блатное.
- Ну, ты идешь? - опять спросил Бритый. - Обещаю дать тебе молочка. Хочешь, а? - он сделал недвусмысленное движение рукой возле ширинки, что опять вызвало смех в зале. Судя по всему, братия была уверена, что все закончится весело и к их полному  удовольствию.
- Иду, иду, давай ты вперед, - Александр приглашающе повел рукой.
- Братцы, смотрите, чтобы он меня сзади чем-нибудь не огрел, еще поцарапает черепушку, - Бритый шагнул вперед и Александр физически ощутил, как напряглась у него спина. Видимо, он и в самом деле боялся удара сзади. Ну зачем же так меньжеваться? А если боишься, что не успеешь ответить на удар сзади, так зачем вообще ввязываешься?
Александр еще не понял, зачем именно появилась здесь группа байкеров, но был уверен, что они не на слет по интересам собрались. Это в Штатах у них какие-то межвидовые то конференции, то разборки. А, может, межродовые, так сразу в этом новом увлечении не разберешься. Может быть, они даже связаны с теми, кто появлялся ночью.

Бритый вышел на крыльцо и, подождав, пока Александр сравняется с ним, облегченно расслабился. Удара спереди он не боялся. Тут он был в себе уверен.
- Так что ты хотел мне сказать? - спросил Александр, стоя рядом с ним.
- Мне тебе нечего сказать, - начал Бритый. - Я не собираюсь с тобой говорить. Потому что с покойниками не разговаривают. А ты уже...
Он еще не закончил фразу, как его мышцы начали группироваться для удара. Александр понял, что Бритый сейчас развернется налево, к нему лицом, и ударит с размаху в лицо. Прежде чем его рука начала свой полет, Александр резко выбросил правую руку, распрямляя ее в локте, и всей плоскостью от локтя до кисти ударил по груди Бритого. У того что-то шумно надломилось внутри, отчего он прогнулся в спине, постоял, пошатываясь, правая рука, нацеленная для удара, повела его влево-вперед и, перевернувшись, он упал на крыльцо. Под самые ноги Александра.
- Кто с кулаком к нам придет, тот от кулака и того. К тому же ты слишком долго замахиваешься, - с упреком сказал он. - Тебе бы надо поучиться бить побыстрее.

Подхватив за плечи промахнувшегося Бритого, Александр оттащил его за кафе и прислонил к стене.
- Я думаю, ты еще очнешься, - поправляя скользящее тело, сказал он. - Но вот драться вряд ли сможешь. Ну разве что с детишками, если сможешь догнать. Пойти, что ли, опять в кафе? - начал размышлять он. - Нет, еще драться полезут. Где-то у меня тут была дубинка...
Он обошел здание и через запасной выход попал в свою комнату. Дубинка - ломик с приделанной резиновой ручкой - была на месте, под кроватью.
- Ну вот теперь можно и этих буйных ребят навестить, - с удовлетворением сказал Александр, помахивая ломиком.
Его появление в зале не с той стороны, с которой его ожидали, как-то приглушило общий смех. Байкеры оставили пиво в покое и с недоумением смотрели на Александра, как будто впервые видели его.
- А где же Бритый? - можно сказать, что толстяк выразил всеобщее мнение, задав именно этот вопрос.

Он даже посмотрел за спину Александра, словно ожидая, что посланный на задание друг сейчас с криком "Оп-пля!" выскочит на середину зала и что-нибудь сбацает. Но друг не выпрыгивал, что сильно омрачило душевное состояние всей братии в разукрашенных заклепками и бахромой куртках.
- Ты куда его, гад, дел? - зло спросил, подходя поближе к Александру гибкий парень в красной куртке с черными змеями. - Ты думаешь, что раз ты тут такой, так и все можешь?
- Могу кое-что, раз такой, - с этими словами Александр выставил из-за спины на всеобщее обозрение ломик, разглядывая красиво вышитых змей. Наверное, этот парень сыграл не последнюю роль, когда они выбирали себе название.
Парень в красном впился глазами в его самодельную дубинку, потом улыбнулся и ногами вперед взлетел в воздух. Пропустив согнутые для удара ноги в высоких сапогах с застежками мимо себя, Александр ударом ломика снизу сбил его. Насильно прерванный полет наблюдали все остальные сотоварищи по объединению любителей езды на выпендрежных мотоциклах. Вся группа разом вскочила, уронив несколько стульев. Бармен Володя почувствовал, что сейчас будет побоище, и присел за стойкой. Дверка на раздачу захлопнулась. Так-то спокойнее, а то прилетит ненароком какой-нибудь ломик. Но побоища не случилось.
- Стоять! - заорал толстяк, поднимая руку. - Уходим. Все по машинам!
- Да ты что, Толстый, - возразил кто-то из парней постарше. - Он же двух человек...
- Уходим, я сказал! - опять прокричал толстяк. - Не пришло, стало быть, время.
- Ну, хорошо, стало быть, - повторил Александр, проводив взглядами исчезающую из кафе моторизованную банду. Потом пощупал пульс у парня с переломанной спиной и задумался.
- Володя, вылезай! - крикнул он.
Тот осторожно поднялся из-за стойки и оглядел зал с перевернутыми стульями.
- Кажись, пронесло, - выдохнул он, обнаружив, что особых разрушений не произведено. - А с этим что? Неужто?..
- Не совсем "неужто", но близко к этому, - подтвердил его мысль Александр. - Ты можешь подсказать, куда его можно пристроить?
- Ты с этим к Павлу обратись, - посоветовал бармен, наводя порядок. - Он что-нибудь придумает.
Павел не заставил себя ждать, потому что это именно он захлопнул створки раздачи.
- Он еще жив? - деловито спросил он, выходя с кухни.
- Да. Но останется парализован, скорее всего надолго.
- Ладно, ладно, разберемся. Ты это... не забывай, скоро твоя смена. Кстати, как думаешь, они не заодно с твоими ночными друзьями?
- Сам же говоришь - разберемся. Скоро узнаем точно, - Александр повернулся, направляясь в свою комнату. - И еще - спасибо за "друзей".
- Не бери в голову, - Павел протянул ему две обоймы. - Это для "Вальтера", там, в комнате, увидишь. Смесь слезоточивого газа с красным перцем, сшибает любого алкаша или наркомана.
- Что же ты не применил этот перец минуту назад?
- Я здесь не по этой части. Прости, мне пора, - он уже тащил парализованного парня в красном к двери. - И по голове тоже не бери.

В комнате Александра ждал пулемет ПК с двумя коробками патронов и немецкий газовый пистолет "Вальтер", внешне очень похожий на боевой. Он покрутил оружие в руке. Немцы всегда умели делать полезные вещи еще и красивыми. Сегодня обе этих игрушки придутся как нельзя кстати. Потому что вчерашние ребята обязаны придти, чтобы восстановить свое "честное" имя. Если они протянут с санацией, в смысле с сатисфакцией, конечно, хотя бы пару дней, то на их угрозы будет плевать последняя торговка. Тогда прощай любимый бизнес, квалифицируйся обратно в управдомы.

В дверях возникла голова Володи.
- Саша, тебя к телефону, - сказала она, с любопытством поглядывая на разложенное на столе оружие.
Он поморщился на "Сашу", потому так его называла только тетка Дарья, но репрессий решил не устраивать. Бармен сегодня и так переволновался, но пусть попробует назвать так его еще раз...
На стойке бара лежала телефонная трубка.
- Господин Кольчужный? - раздался в ней голос Германа Петровича, генерального директора банка.
Александр, собиравшийся уже было сказать "да", споткнулся - после школы его почти никто и никогда не называл по фамилии, так что он и подзабыл ее немного, а тут вдруг...
- Да, я вас слушаю.
- Я бы хотел попросить вас аннулировать наше сегодняшнее соглашение, - просительно-настойчивым тоном выговорил банкир.
- Что, неужели деньги нашлись? - вырвалось у Александра.
- Пока нет. Но, думаю, мы знаем, кто это сделал, и попробуем договориться. Тем более что владелец уже не настаивает на срочных розысках. Обстоятельства изменились. Большое вам спасибо за согласие сотрудничать с нами. Если у вас будут какие-то просьбы, то мы всегда рады вас видеть у себя. Еще раз хочу поблагодарить вас и попросить забыть о нашей просьбе. Всего вам наилучшего в вашей жизни.

Раздались гудки, а Александр с недоумением уставился на трубку. Уж эти мне банкиры, все-то у них с подтекстом и подоплекой, слова в простоте не скажут. То полгорода объехали в поисках человека, способного взяться за поиски, а когда он нашелся, сразу же отказываются от его услуг. Обстоятельства, видите ли! Что-то тут не так. Или это в самом деле тот самый Бугор стащил, про которого Виктор Александрович говорил? Неужели он отдаст им деньги просто так, даже за меньшую сумму, чем положенные ему двенадцать с половиной процентов? Не верится что-то. Впрочем, это их дела, как хотят. Но посмотреть на этого Бугра хочется. И Александр стал готовиться провести ночь с пользой.

6. Черный Шак
Он почувствовал голод и проснулся. Собственно, у него не было других дел, кроме как есть и спать. Но и в этих двух своих состояниях он находил массу преимуществ, удовольствий и развлечений. Его сон не был в полном смысле этого слова сном, потому что во сне он работал, как бы это ни показалось кому-либо удивительным. Обычно он засыпал сразу же, как только насыщался. Некоторое время сон был просто отдыхом, но потом его дух взлетал над землей и отправлялся на своего рода прогулку. Так, посмотреть, кто, где и что. Это было интересно, познавательно и полезно. Потому что именно в этом состоянии ему попадались те люди, которых ему сильно хотелось потом навестить. И не было еще ни одного раза, чтобы намеченный им для визита хозяни не дождался своего гостя.

(Которого, ха-ха-ха, он ждал давно, но без особой радости).
Кому-то это покажется удивительным, но его появления всегда ждали. Некоторые ждали всю жизнь, некоторые усилием воли заставляли себя не думать об этом и забывали на короткой период. Но все знали, что Черный Шак однажды явится к ним. Он не какой-то там проходимец, он всегда честно предупреждал о своем появлении. Раз явился, значит, все, готовься, парень. Или девушка. Или кто там еще. В принципе его выбор бывал порой случаен, по большой части. Но сегодня ему захотелось развлечься. Развлекался он во время насыщения. Это же самое приятное - совмещать два удовольствия сразу. Если бы эти ничтожные людишки смогли понять всю прелесть такого обеда, они бы простили его. В чем-то. Во всем-то им никогда его не простить, с их-то узостью мышления и всякими родовыми предрассудками. Нет, жаль, что среди них нет такого, который смог понять его. Его, Черного Шака.
(Клянусь, я бы не причинил ему вреда. По мере сил, конечно,)
Как это ни прискорбно, но сначала нужно было навестить одну старую, зажившуюся на белом свете, ведьму. Не настоящую ведьму. Шак знавал и таких, просто старую зажившуюся грымзу, чье существование отравило жизнь не только своим родным, но и всем, кто знал ее хоть сколько-то.

Грымза жила в своем собственном трехэтажном доме. Приличный такой домик: участок озеленен, специальный подъезд, автономное отопление, громадный подвал и все такое - атомную войну пережить можно. Говорят, что он остался ей то ли от третьего... или все таки четвертого мужа? Нет, скорее третьего. Он старался не вдаваться в такие семейные подробности, а с этой грымзой дела и вообще обстояли сложно. За свою долгую и и превредную жизнь она выходила замуж раз пять, и все мужья отправлялись на кладбище через очень короткий срок. Нет, в этом Шак не был виноват, просто так складывались обстоятельства.
Но один, кажется, третий муж... или четвертый? Нет, все-таки кажется третий, ну, тот, что оставил ей дом, сумел выжить, сбежав через год после свадьбы и оставив молодой жене (ха-ха, молодой! Ей уже тогда было под шестьдесят!)
все свое имущество. Наверное, это и помогло ему выжить. Другие-то откидывали копыта с пугающей регулярностью. Шак сам этому подивился. Он был не какой-то там уж злодей, чтобы так часто навещать одну и ту же семейку.

(Сами понимаете, обстоятельства порой сильнее нас, кем бы мы ни были.)
Но эта регулярность нисколько не заинтересовала полицию, то есть милицию.
(Честное слово, порой путаешься в этих названиях. У одних это называется так, у других эдак, у третьих сначала так, потом вообще черт знает как. Ха-ха-ха, как это я про черта вовремя ввернул!)

И у этой грымзы, естественно, была куча родственником, которые ссорились при каждом удобном случае (не без помощи самой грымзы, естественно). Словом, не жизнь, а сущий ад. Но скоро все это закончится. Точнее, начнется.
Черный Шак проник в дом и начал поиски жертвы. Вчера он навестил ее и предупредил, чтобы была на месте и никуда не уходила далеко. Если она послушалась, то сейчас должна быть у себя в спальне. (Время-то, слава Создателю, уже позднее. В ее-то годы негоже шататься где попало вечерами.)

 Но спальня была пуста, что Черного Шака немного озадачило. С этими людишками ухо нужно держать востро, потому что так и норовят что-нибудь выкинуть. Но, принюхавшись, он определил по больничному запаху, что грымза, скорее всего, была сильно озадачена его вчерашним предупреждением и сейчас находится под присмотром врачей. (Да куда она к черту денется! Ха-ха-ха, опять я очень кстати про черта. Наверняка ему сейчас икается.)

До больницы он домчался моментально. Специальная отдельная палата, оборудованная по последнему слову существующей техники. Шак внимательно осмотрел сверкающие никелированными тумблерами приборы. Тут и аппарат для искусственного дыхания, и искусственная почка, и для кровообращения... и для чего только нет. Можно заменить все человеческие органы.
(Кроме одного. Нет, не головы. И не сердца. Даю на размышление одну минуту.
А врачей-то сколько. Засуетились. Так, две медсестры, этот вот, скорее всего, по дыхалке специалист, этот сердечник. А этот, похоже, самый главный. Денежки-то всем нужны. Пока жива - платит. А ну, как помрет? Помрет, обязательно помрет, уж я-то знаю. Иначе зачем бы я приходил. Бабка, конечно, напугалась, увидела, значит. А эти не понимают, что теперь не обязательно суетиться, бесполезно. Ну что, грымза старая, не угадала, какой человеческий орган нельзя заменить? Не знаешь, значит. Да откуда тебе. У тебя его сроду не было - души-то. Душу нельзя заменить на искусственную. Ну, пойдем, что ли, мне еще нужно в одно место попасть. Да не дергайся, не дергайся, чего уж теперь.)

Никто из медперсонала не заметил, что реанимационную посетил кто-то из посторонних. Как правило, живые люди заняты другими, живыми, делами, и не обращают внимание на разные необъяснимые мелочи. А их, собственно, было немного. Только стойка капельницы почему-то вдруг пошатнулась да как будто пронесся неслышный ветерок. Только не освежающий, наоборот, от него стало еще более душно в плохо проветриваемом помещении. Все сразу почувствовали усталость, а одной медсестре даже стало дурно и она попросила разрешения выйти. Главврач не возражал, потому что и так уже все было понятно. Он еще раз посмотрел на тянущуюся прямую линию на экране кардиографа и остановил уже вспотевшего помощника, занимающегося массажем сердца.

- Сергей, хватит, тут уже ничем не поможешь.
Тот облегченно вздохнул и с удовольствием прекратил занятие, которое он уже полчаса считал ненужным. Но разве все скажешь при начальстве? Старуха была мертва окончательно и бесповоротно. Он это понял еще тогда, когда прибежал сюда по вызову. Когда у тебя такие остановившиеся глаза, то это бесполезно. Да и возраст у ней уже не тот, чтобы что-то можно было изменить. А старуха-то боялась умирать, так и хваталась за все.
- Посиди, отдохни, - посоветовал главврач, - родственникам попозже скажем.
- Что, сидят, ждут? - спросил Сергей, устраиваясь возле тела с чашкой кофе, которую любезно налила из термоса медсестра.
- Да, - усмехнулся главврач. - Человек пять. бабка-то богатенькая была. И состояние миллионное, в долларах, и недвижимость. Вот обрадуются.
- Надо бы сказать, что пока нет полной определенности, - предложил Сергей. - Живая, мол, но состояние тяжелое.
Главврач глянул на него испуганно-быстро, потом перевел взгляд на медсестру.
- Верочка, ты ничего не слышала?
- Нет, Григорий Петрович, - ответила молоденькая сестра, - вы же знаете, я никогда не слышу, когда нужно.
- Значит, договорились, - главврач встал и стал застегивать халат. - Пусть посидят до утра, а уж там все равно придется сказать.

В тот день Витюха хотя и не пил, но был особенно мрачен и насуплен. Даже его новая пассия Арина никак не могла его развеселить. Витюхин водитель Валик несколько раз пытался разговорить шефа, но после парочки угрюмых и недовольных взглядов он оставил свои попытки, здраво решив, что не стоит лишний раз дразнить лучшего бригадира Бугра. Витюха у Бугра был на особом счету, потому что всегда делал то, что тому нравилось. Причем МОГ сделать, в отличие от других, которым также хотелось бы как-то выслужиться перед держателем Привокзального района, но им это не всегда удавалось.
Валик знал, что шеф получил поручение разобраться с какой-то то ли заправкой, то ли стоянкой, но не мог понять, что же в этом такого уж сложного и почему Витюха такой задумчивый сегодня. И раньше бывали случаи, когда приходилось с кем-то разбираться, то есть они бывали очень часто, стоит ли из-за этого так грустить? Нет, тут дело в чем-то другом. Может, бабы? Да нет, вон Аришка сидит, ляжки выставила из-под короткой юбочки, чуть не ложится на него прямо в машине, а Витюха как кабан бесчувственный. Да если бы Аришка мне хоть подмигнула, я бы не стал отказываться...

Валик коротко глянул в зеркало на красивую девушку, старающуюся развлечь их бригадира, и вздохнул. Ведь это он нашел Арину, тогда ее звали просто Ира, в каком-то кабаке, когда она собиралась первый раз выйти на панель, и совсем уж было собирался трахнуть в подсобке, когда его накрыл Витюха. Накрыл и тут же присвоил добычу. Не то чтобы Валик был особенно обижен на шефа, нет, такое ему и в голову не могло придти. Потому что любая мысль, сидящая в голове, может в один прекрасный день, по пьяни или еще как,  выскочить наружу, и тогда - прости-прощай, веселая и раздольная жизнь. Витюха не пожалеет и родного брата, доведись тому встать на пути.

Так что у Валика и в мыслях не было держать чего против своего шефа, пусть тот и отобрал девушку, которая по всему полагалась именно ему, Валику. Держать не держал, но как много мы порой не знаем про самих себя. И эта информация-обида сидела в водителе если еще не на генетическом уровне, то уж на межклеточном-то точно.

Перед поворотом их новенький "Мицубиси-Паджеро" обогнал какую-то полуразбитую "волжанку", наверное, еще военных лет выпуска. Аришка с превосходством осмотрела мелькнувшее обшарпанное крыло и вдруг радостно крикнула, схватившись рукой за дружка Витюху:
- Ой, Витенька, смотри, какая собачка!
- Где? - недовольно повернул тот голову и она у него сразу же застыла с выпученными от страха глазами.
Парой секунд позже Валик услышал, как шеф отчетливо выругался, и тоже повернул голову, чтобы посмотреть, что это его так удивило. Но ничего не заметил. Он уже было собирался глянуть на шефа, но тот сам напомнил о себе, начав сильно колотить по его спине и орать что-то непотребное.
- Го-ни, ма-ть твою, го-ни, го-ни! - наконец разобрал Валик.

Попробуйте понять человека, у которого от страха стучат зубы, а ваша собственная голова подпрыгивает от ударов. Добавьте еще шум двигателя и непонятные вскрики этой бабенки. Решив, что на них напала конкурирующая фирма (такое уже бывало раньше) и вот-вот начнется обстрел или еще что похуже, Валик притопил педаль газа. "Паджеро", и до этого шедший с высокой скоростью, рванулся вперед, оправдывая свое название дикой кошки и распугивая редкие легковушки. Аришка, по-видимому, решила, что ее дружок сошел с ума, потому что, не добившись от Витюхи внятного ответа, испуганно замолчала и забилась в уголок. Увертываясь от попадающих навстречу машин, Валик поглядывал в сторону шефа. То, что никакого обстрела нет и не предвидится, он уже понял. Скорее всего, у Витюшки поехала крыша. Надо бы довезти его до какой-нибудь остановки или ресторана да высадить. Но ведь просто так не вылезет.
Крики прекратились.
- Чего это он? - одними губами спросил Валик у Аришки. - Может..? - он красноречиво покрутил пальцем у виска.
- Собака, - прошептала Арина и показала на мелькающий мимо пейзаж.
Валик внимательно машинально проследил за ее пальцем, ничего не увидел и понял, что Аришка тоже "того". Ехать с двумя сумасшедшими в одной машине никак не улыбалось. Собака, видите ли, их напугала! Нет еще такой псины, чтобы бегала со скоростью сто шестьдесят километров в час. Говорят, что эти... гепарды, что ли, могут быстро бегать. Так они в наших краях не водятся, но даже им слабо против шести форсированных цилиндров. Пытаясь увидеть несуществующую псину, Валик отвлекся и заметил вдали приближавшийся автопоезд с громадным тягачом "Вольво", но не придал этому значения, потому что встречных машин попадалось немало. Тягач и "Паджеро" приближались со скоростью 90+160 километров в час. Общий вес первого составлял почти тридцать тонн, другой чуть не дотягивал до двух тонн.
Наверное, ничего бы и не произошло, если бы вдруг, когда до "Вольво" оставалась пара сотня метров, услышал одновременный вскрик Витюхи и какой-то скрежет, какой бывает, если царапать напильником по стеклу. Аришка тоже не осталась безучастной.
- Вот она! Та собака! - крикнула она.
- Вижу! Мать твою! - и вцепился в плечо Валика.
Тот невольно скривился от боли и попытался стряхнуть окостеневшую руку бригадира, но это ему не удалось и пришлось обернуться назад. На какое-то мгновение. Этого вполне хватило, чтобы "Паджеро" выехал на встречную полосу.
- Ва-а-а-лик! - истерично крикнула Аришка, тыкая пальцем в лобовое стекло.
Он повернул голову вперед, увидел надвигающийся автопоезд, и... буквально на пару секунд замешкался. В другое время он бы не раздумывая рванул руль и попытался вывести машину из-под удара, но сейчас что-то помешало ему сделать это. Какая-то странная мысль мелькнула в голове, не давая рукам автоматически выполнить обычный прием. А через две секунды было уже поздно.

Асфальт был чуть влажен, как это обычно бывает осенью. "Паджеро" пошел юзом, разворачиваясь боком к "Вольво". Валик увидел сидящего там, за большим лобовым стеклом, водителя, который также пытался удержать многотонный автопоезд. Но тяжело груженая фура упрямо толкала его вперед, на подставившую свой бок иномарку. Водитель тягача также пытался избежать столкновения, которое не просто было очевидным, оно уже началось. Тягач начало заносить, в то время как прицеп продолжал двигаться вперед.

- А-а-а-а! - раздалось три одновременных вскрика, когда прицеп высокой стеной возник перед левым боком "Паджеро" и, переворачиваясь на ходу, лег на него.
Валик успел заметить, как дверка рядом с ним сминается под весом прицепа и тут же увидел собаку. Похоже, ту самую, о которой ему говорили эти сумасшедшие. Она походила на черного ротвейлера, только очень большого. Наверное, раза в полтора больше обычного. Такая собака Баскервилей.
Переворачиваясь, фура отцепилась и с размаху шмякнулась на джип, издавая стонущие железные звуки. Задняя дверь распахнулась и оттуда полетели какие-то коробки. Но водитель уже забыл про груз, сейчас самое главное для него было то, что тягач каким-то чудом остался на колесах, съехав правда с дороги на поле. Испуганный и побледневший водитель тут же выскочил из кабины и подбежал к иномарке, придавленной прицепом, разглядывая, что и как. Больше всего пострадала левая передняя часть машины. Капот "Мицубиси" вздыбился и представлял собой какое-то изогнутый пропеллер. Из-под него валил легкий сладковатый дымок, какой обычно бывает от сгоревшего масла. Переднее правое колесо было сорвано вместе со всеми тягами и держалось возле кузова буквально на тормозных проводках.
- Господи, - повторял он, заглядывая под машину, чтобы проверить, не течет ли где бензин, - что же это такое? Я не хотел, они сами подлезли... Я по своей полосе, а они...

Его нервы должны были выдержать еще одно испытание, когда правая дверка "Паджеро", на которой чудом сохранилось стекло, вдруг распахнулась и оттуда начал вылезать кто-то окровавленный. Вздернувшись от неожиданности, водитель тут же понял, что кто-то из пассажиров остался жив, и кинулся к нему на помощь. Выбравшись из автомобиля, Витюха упал на асфальт и что-то прошептал.
(Ну ты, гад, живучий попался!)
- мелькнула у водителя в голове какая-то чужеродная, как будто не его мысль. Впрочем, он так и не думал.
- Что? Что с тобой? - наклонился к нему водитель.
- Аришка... там... вытащи, - опять прошептал Витюха, сделав еле заметное движение в сторону "Паджеро". Водитель догадался, что надо кому-то помочь, и полез в салон. Девушка, которой надо было помочь, была зажата смятой дверкой. Отчетливо виднелась лишь рука, все остальное представляло собой кучу порванной одежды. Скорей всего, она уже не нуждалась ни в чей помощи.
- Ааааа, - вдруг заунывно затянул кто-то впереди, напугав водителя.
Как ни странно, Валик был еще жив, хотя именно его сторона пострадала сильнее всего. Оказалось, что при столкновении он упал на соседнее сиденье и остался жив. Водитель тягача перелез к нему и, подхватив Валика под руки, потянул на себя.
- Ну-ка, приятель, давай на выход, - начал было говорить он и чуть не оглох от нестерпимого крика.
Оказалось, что ноги Валик все же не успел убрать и их зажало надвинувшейся передней панелью. Рулевая колонка хоть и сложилась при ударе, но не настолько, чтобы не причинить вреда. Именно она прижала Валика к сиденью. Для того, чтобы вытащить его из машины, нужно было сначала освободить его ноги и тело. А для этого как минимум убрать с крыши прицеп.
- Со... со... - вдруг начал выдавливать из себя Валик.
- Тихо, тихо, - склонился к нему водитель, думая, что тот просит его вытащить. - Спасем, обязательно спасем, я уже вызвал "скорую помощь".
- Со... ба... ка... - прошептал Валик. - Она... была. Я видел ее.
- Хорошо, хорошо. Будет тебе собака, потерпи немного, а там все будет.
Валик повернул к нему искаженное болью лицо, порезанное осколками стекла.
- Нет, я не хочу... она заберет меня... заберет с собой...
- Сейчас придет "скорая помощь", потерпи, - нетерпеливо отозвался водитель, выглядывая из машины. - Слышишь сирену? - спросил он снаружи. - "Скорая помощь" едет. Сейчас тебя вытащат.

Но Валик не отзывался. Водитель обеспокоенно заглянул в салон. Лежащая на сиденье голова не шевелилась, а раскрытые глаза неподвижно смотрели перед собой. Валик был мертв. Собака все же догнала его.
(Так, один попался, правда, не тот, что надо, но все равно хорошо!)
Водитель трейлера мотнул головой, отгоняя странные мысли.
- Чего же тут хорошего, - удивленно пробормотал он, словно стараясь оправдаться перед самим собой, - человек ведь погиб.
- Кто погиб? - раздалось у него за спиной, от чего водитель подскочил на месте и повернулся при приземлении.
Он совсем забыл про того, что выскочил из машины. Да, сегодняшний день предоставил ему немало сюрпризов, можно сказать, на всю оставшуюся жизнь.
- Да это водитель твой, похоже, помер, - пояснил он, поняв, что ничего страшного за спиной нет. Только вот непонятно, откуда у него появляются эти мысли.
- А, так Валик помер, - протянул Витюха с непонятной интонацией, отчего водитель подумал, что уж не поехала ли у того крыша. - А он что-нибудь говорил?
- Да ничего не говорил, - ответил водитель, немного отодвигаясь на всякий случай от непонятного пассажира. - Так что-то, про собачку... мол, то ли ее надо забрать с собой было, то ли она меня заберет - не разобрал.
Зато пассажир, похоже, разобрал, что к чему. Потому что он выпучил глаза и начал оглядываться, словно искал кого-то. И хотя поблизости на трассе в обе стороны не было видно ни одной машины, ни одного человека, что было ясно с первого взгляда, странный окровавленный пассажир продолжал озираться.

"Точно, рехнулся", подумал водитель. "Еще кинется, чего доброго. Надо бы взять чего потяжелее. Наверное, головой ударился. После такого частенько "крыша едет". У нас был такой случай в автоколонне..." Какой именно случай у них произошел, вспомнить в деталях не удалось, потому что пассажир вдруг вскрикнул, выхватил пистолет и начать палить из него по невидимой мишени. Мишень, судя по резким поворотам Витюхи, не стояла спокойно на месте в ожидании собственной смерти. Хотя в данном случае не стоило всуе упоминать ее имени. Как говорится, стоит упомянуть черта, и он уже на пороге.
(Ха-ха-ха, точно, на пороге. А этот мой завтрак, какой он прыткий! И везучий. Те двое сразу загнулись, хотя и не предполагалось, что они должны умереть. Вот им-то просто не повезло. Жаль, конечно, хорошие были люди, ха-ха-ха, ну, теперь уж ничего не попишешь. Кто ж знал, что так получится. А с этим, гляжу, еще придется повозиться. Я еще вчера почувствовал, что сегодняшний обед будет веселым, не то, что эта... ну, грымза которая, первое блюдо то бишь... вот тоска-то. Со старух обычно не выжмешь ничего путнего, так, обычные профессиональные обязанности. Так что долг-то я выполнил, зато сейчас сколько удовольствия, а? Ну, попрыгай, попрыгай еще! Я вижу, что тебе тоже понравилось.)

"Скорая помощь" подоспела вместе с работниками ГАИ. Хмурый капитан, который уже успел сегодня помотаться по трассе, недовольно крутил поданные водителем трейлера документы и разглядывал лежащий на боку прицеп и придавленный им джип.
- Да они ж по моей полосе шли, товарищ капитан, - на всякий случай оправдывался водитель, хотя против него никаких особенно обвинений никто и не выдвигал. - Сначала спокойно шли навстречу, а потом вдруг как мотанутся мне под колеса. Я вон вывернул, как мог, да... - водитель не закончил свою мысль, а только махнул рукой в сторону стоящего в стороне от проезжей части тягача.

- Явитесь завтра в отделение, снимем показания, - капитан протянул удостоверение, - можете ехать, думаю, все ясно.
Обрадованный водитель, бросив последний взгляд в сторону "скорой помощи", возле которой санитары успокаивали все еще встревоженного Витюху, кинулся к своему "Вольво" и постарался покинуть место событий как можно скорее. Приключения - интересная вещь, пока сам в них не участвуешь, а с него на сегодня хватит впечатлений.

Пистолет у Витюхи забрали, правда, к этому времени в нем уже не было патронов. Но сам факт стрельбы гаишники отметили и потому сейчас обращались со свихнувшимся, как они не без оснований решили, пассажиром джипа без особой почтительности.
Капитан подошел к своей машине с мигалками, включил рацию.
- Дежурный, где там "уголовники"?
Рация в ответ захрипела и выдала что-то какую-то непонятную для постороннего человека тираду. Капитан однако же все понял.
- Скажите, что тут есть для них один кадр. Да, пострадал при дорожно-транспортном происшествии, судя по всему, с головой что-то. Оружие: пистолет "Беретта", но на него есть разрешение, все честь по чести. Вот только в машине нашли еще и автомат "Узи", этот, короткоствольный, причем незарегистрированный. Говорит, что знать про него ничего не знает, наверное, принадлежал водителю.

Из динамика опять раздались переливы и протяжные завывания, которые почему-то очень разозлили капитана.
- А то я сам не знаю, что надо было спросить! - чуть ли не закричал он в микрофон. - И спросил бы, если бы и водитель, и подружка этого, как его там, не разбились насмерть. Да, он работник какого-то товарищества, как его... да, "Аквитон". Откуда я знаю, что это такое? Вы там все спецы, вот и узнайте, чем они занимаются. Так вот, ему-то хоть бы что, так, немного поцарапался, а этих придавило. Проверьте-ка это товарищество, - он немного послушал хрипы и опять раздраженно повысил голос:
- Ах, сами знаете? Так чего тогда ко мне лезете с советами?
Бросив рацию в машину, он пошел к санитарам, что-то по-прежнему ворча себе под нос.
- Прохоров! - крикнул он сержанта. - Поедешь с санитарами, проследишь за этим пострадавшим, чтобы он чего не выкинул, а то уж больно нервный какой-то. А перед городом тебя встретят криминальщики, передашь им этого типа. И наши наручники не забудь обратно привезти. А то уже сколько растеряли, не наберешься на вас, - последнее предложение он вымолвил уже вполголоса вслед удаляющемуся сержанту, так что тот, возможно, и не расслышал прозвучавших упреков.

7. Большие автомобильные гонки
Молодой сержант подсадил "пострадавшего", который все так же с подозрением вглядывался в окружающий пейзаж, и забрался следом за ним, предвкушая предстоящую поездку рядом с симпатичной медсестрой, на которую он уже положил глаз. За день до чертиков надоело стоять на трассе, под дождем и ветром. А тут в тепле, в приятном соседстве с девушкой, которая очень даже ничего... а этот... куда он денется?

Подозрительного пассажира на всякий случай посадили подальше от водителя и поближе к задней двери, которая открывалась с трудом. Сержант бросил на него несколько подозрительных взглядов, но тот, похоже, не предпринимал никаких попыток к бегству. Только поначалу обеспокоенно поглядывал то в одно, то в другое окно, но потом бросил и это заниятие. Сержант успокоился. Довезем до города, а там сдадим тебя куда надо, голубчика. И гаишник стал развлекать девушку.
- Вы, наверное, целый день разъезжаете по всяким таким случаям? - начал он светскую беседу.
- Нет, - цепко ответила девушка, натягивая белый халатик на круглые голенки. - Вот так народ у нас не каждый день бьется. Чаще все приступы да нервы. Это вот вы, наверное, каждый день на происшествиях? - она с любопытством глянула на круглолицего сержанта, который в тепле салона начал прибретать нормальный розовый цет лица.
- Бывают такие случаи, - солидно подтвердил сержант. - Хоть не каждый день, но бывают. А вас как зовут?
- Юля, - ответила та. - А вас, товарищ сержант?
- Нет, что вы так официально, - смутился гаишник, - можете звать меня Сережей.

Они разговорились. Сержант постепенно освоился, даже подсел поближе к медсестре, и уже разговаривать стал с нею более спокойно, без первоначального волнения, хотя нет-нет да и бросал короткие взгляды на открытые ножки, которые Юля прятала уже не так старательно, как вначале. Казалось даже, что она специально старается показать бедра во всей красе и завлечь гаишника. Судя по всему, ей хотелось немного отвлечься от последних событий, которые выбили ее из колеи, и попытаться войти в норму. Гаишник с его деревенской нравственной чистотой мог бы стать тем самым лекарством, которое излечило бы ее от переживаний и ночных кошмаров. Чисто внешне он был не самым плохим вариантом ухажера, так что стоило попытаться влюбить его в себя. Тот видел, что попался, но был, кажется, даже рад этому. За разговорами они как-то забыли про своего подопечного, за состоянием и настроением которого должны были наблюдать. Но он сам напомнил о себе.

- Сучья твоя порода! - вдруг ни с того ни с сего смачно сказал Витюха, от чего Юленька прервалась и покраснела. - Эта ****ская псина опять здесь. Куда вы спрятали мой пистолет? - он схватил гаишника за шиворот и начала трясти его. - Отвечай, мент поганый, где пистолет? Тебе же лучше будет. Она же нас всех сожрет, если что.

Сержант от такого натиска свалился в узкий проход между сиденьями, откуда выбраться шансов почти не было. А Витюха все продолжал его трясти, для убедительности иногда прикладываясь кулаком к физиономии. Девушка пыталась оттащить его от понравившегося ей сержантика, но силы были неравны.
(Давай, давай, вмажь ему как следует! Покажи на что ты способен, умирать, так с музыкой! К тому же не скучно будет на похоронах, ха-ха-ха! И эту бабу забери с собой. Клянусь, мы посадим вас в один котел. Ты ведь веришь, что окажешься в котле с кипящей смолой, а, братец? Представляешь, вы вдвоем с этой симпатягой, и оба голые. Чем ты тогда займешься с ней? А вот и не угадал! Вы будете прыгать и визжать от боли, потому что кипящая смола - это очень неприятные впечатления, вот увидишь. Вот денек выдался на славу, будет что вспомнить. А ты как думаешь? Ну, тебе-то не придется об этом вспоминать особенно долго, уж я-то позабочусь.)

- Не-е-ет! - заорал Витюха и припечатал сержанта изо всей силы, отчего тот немного ослабил сопротивление.
(Как нет?! Да! Да. Я тебе это гарантирую. А иначе бы меня не было здесь.)
- Что у вас там? - повернулся к ним водитель, он же санитар.
- Помоги нам, он сошел с ума! - ответила Юля, продолжая попытки защитить Сергея.
- Сейчас, сейчас, - лихорадочно кивнул водитель, - видишь, какая скорость, сейчас...

Оглядываясь назад на борющихся, он почти совсем не смотрел на дорогу, чем не замедлили воспользоваться другие недисциплинированые автовладельцы, которые иногда могли и подрезать не слишком мощный "уазик", а уж сейчас-то и вовсе обнаглели. Одна такая новенькая "Тойота-лексус" попыталась было обойти "скорую помощь" на повороте, но тут как раз водитель-санитар в очередной раз посмотрел, как идут дела на заднем плане, отчего "уазик" вильнул из стороны в сторону, перекрывая все ряды движения.

- Володька! - рявкнул рассерженный Константин Георгиевич, когда его новое приобретение чуть не потеряло правое переднее крыло. - Ты что смотришь на эту рухлядь? У меня через полчаса встреча с этими... как их там? Хакерами, что ли?
- Байкерами, Констин Георгыч, - через плечо бросил Володька. - Это по-американски вроде как любители быстро поездить.
- Да, - проворчал Константин Георгиевич, - тебя бы к ним на недельку, чтобы поучился поездить. Ну-ка загони его в канаву, а то будешь у меня платить за эту машину, как за свою собственную.
- Так ведь, Констин Георгыч, - не оборачиваясь, пояснил Володька, - у них маячок включен. Вроде как запрещено препятствовать... - и чуть не оглох от мощного раската хозяйского голоса.
- Сам вижу, что маячок! - орал Поверин. - А ты не давай себя обдурить, обойди его, в крайнем случае, пока они мне машину не попортили.
- Будь зделано, - коротко отозвался Володька, по опыту зная, что в таких случаях дразнить хозяина не рекомендуется. - Вот сейчас будет прямой участок, мы его и... - и он прибавил газу.

"Тойота" рванулась вперед, обходя "скорую помощь", которая шла сейчас относительно ровно. Они так бы и обогнали ее, но не знали про то, что в ней находится непредсказуемый Витюха, которому не было никакого дела ни до новеньких машин новых русских, ни до их дел, на которые они спешат. В этот момент он как раз нашел у совсем обмягшего от побоев сержанта его штатный "макаров" и ударил его рукояткой Юльку по голове. Та ослабила хватку и упала рядом с понравившимся ей Сереженькой.

- Ну-ка прибавь ходу, - погрозил Витюха пистолетом водителю-санитару.
Тот притопил педаль. "Скорая помощь" тоже прибавила ходу и некоторое время шла параллельно поверинской "тойоте", на которую никто из них не обращал внимания. Мало ли машин мимо ездит. "Тойота" также в свою очередь добавила скорости, и две машины мчались под сто километров в час рядом друг с дружкой.
(Ого, вот это гонки! Ты знаешь, я тоже кое-что понимаю в скорости. Машина-то мне не нужна, а вот как рванешься - душа поет. У тебя душа поет?)

Витюха наконец-то заметил того страшного черного пса, чем-то похожего на мутировавшего ротвейлера, который еще вчера так напугал его своим появлением, а сегодня преследовал весь день, что уже привело к гибели милой Аришки. Черный пес мелькал то с одной стороны машины, то с другой, корчил рожи, насколько это вообще возможно с собачьей мордой, и издевательски хихикал. С этим надо было что-то делать, пока он не прикончил и его. Витюха перекрестился, хотя никогда не верил в бога, и начал палить в ротвейлера, кидаясь то к одному окну, то к другому. Водитель-санитар со страхом смотрел на сошедшего с катушек пациента и ждал только удобного момента, чтобы выскочить из машины. Он уже не мог себе представить, что "уазик" когда-нибудь сможет спокойно остановиться, и он выйдет из него спокойно и не торопясь. Впереди показался пост ГАИ с несколькими машинами, раскрашенными под канареечный цвет, и это обстоятельство впервые за всю его шоферскую практику обрадовало водителя. Всякий хоть раз в жизни державший руль автомобиля человек поймет, до какой степени безумства надо дойти, чтобы радоваться посту ГАИ. Но тем не менее это было так.

На посту уже заметили две приближающиеся с огромной скоростью машины и несколько человек вышли на проезжую часть, чтобы полюбопыствовать, а какой это именно русский так любит быструю езду.
- Черт! - вдруг почему-то сказал мужчина лет тридцати, одетый в штатское, хотя все в нем выдавало человека отнюдь не самой мирной профессии. - Так ведь это же та самая "скорая помощь", в которой... - он не договорил, потому что к нему подошел одетый в белый пояс и такие же краги лейтенант.
- Что вы говорите? - спросил он.
- Ничего, - буркнул оперативник из уголовного розыска. - Сейчас сами все увидите.
И они увидели.

Витюха, у которого уже заканчивались патроны, поджидал удобного момента, когда можно было вы выстрелить наверняка. И такой случай предоставился. Черный ротвейлер, видимо, приустал гоняться вокруг "скорой помощи", потому что присел отдохнуть на капот все еще гнавшейся рядом "тойоты". Пары секунд Витюхе хватило, чтобы прицелиться. И он вдарил два последних патрона по "тойоте". Одна пуля пробила двигатель, из которого тонкой струйкой ударило масло под большим давлением, а вторая попала Володьке в руку.
- Твою мать, - выругался он, держав руль здоровой рукой и пытаясь удержать машину на дороге.
- Гони, гони! - продолжела неиствовать Поверин.
Он еще не понял, что их подбили, как "мессершмит" на передовой, и они сейчас будут падать.
(А-ха-ха, да ты брат, этак всех своих перебьешь! Куда ж ты метишь, дурья твоя голова? Эти-то, в симпатичной иностранной машине, здесь вовсе не при чем. А я вот он, смотри сюда. Ну как - встретимся сегодня вечерком, или будешь упорствовать?)

Поняв, что он промахнулся, Витюха со злости ударил никчемным теперь пистолетом по закаленному боковому стеклу, разбив его на мелкие кусочки. Те веером разлетелись по салону и один из них, а может и больше, попал в шею водителю. Тот охнул и схватился за пораненное место. Видимо, рана была серьезная, потому что он на глазах начал бледнеть и опускать голову к рулю. Но Витюха уже ничего не замечал. Он чувствовал, что пес от него не отстанет, и рано или поздно ему придется пойти с ним. Чем дальше Витюха будет сопротивляться, тем больше он принесет себе страданий. То, что страдания испытывают и окружающие его люди, он не подумал. В этот момент, почувствовав приближение смерти, он забыл даже про свою Аришку, которая тоже пострадала в общем-то из-за него.

Обе машины, не снижая скорости, начали вилять по дороге, то сталкиваясь кузовами, то разъезжаясь в разные стороны. Порой даже казалось, что одна из них или обе сразу вылетят с проезжей части. Наверное, так бы было и лучше, потому что на травке разбиваться приятнее и, самое главное, мягче. Но оба водителя, истекая кровью, из последних сил пытались удержать машины до полной остановки, нажимая дрожащими ногами на тормоза. То, что машины не снижали скорости, никто из них почему-то не замечал. Просто было не до этого. Понял это лишь Константин Георгиевич.

- Володька, ты что? - сначала не понял он ситуации. - Тормози, Володька. Тормози, мать твою так! Сейчас же врежемся...
Это поняли и стоящие возле поста ГАИ люди. Обе машины продолжали мчаться на них с огромной скоростью. Некоторое время все ждали, что машины или остановятся, или проедут мимо, но в последний момент стало ясно, что это не так... И гаишники, и подъехавшие оперативники кинулись врассыпную, а "тойота" и "уазик" с размаху въехали в стеклянный "стакан" поста. Раздался ужасающий треск, грохот, звон стекла, железа и несколько одновременных вскриков. В стороны полетели какие-то обрывки, обрезки, обломки. Когда они упали на землю, все стихло.

Оперативник, приехавший забрать Витюху из "скорой помощи", оторвал голову от щебенки, в которую он буквально зарылся, и приподнял ее над канавой.
- Эй, лейтенант, - окликнул он гаишника, - как ты думаешь, взорвется или нет?
Тот тоже вытянул шею, разглядывая еще не совсем затихшие остатки машин.
- Надо подождать пару минут, - с философским видом отозвался он, - а то всякое бывает.
- Ну, пару-то минут, может быть, и многовато, - не согласился оперативник. - Да и вдруг там люди живые остались.
Но происшествия на дороге были стихией гаишника, поэтому его мнение было авторитетнее.
- Это вряд ли, - с нарочито скучающим видом сказал он, - чтобы после такого столкновения... Нет, такого еще не бывало.
- Ну мало ли. Вроде стихло все. Пойдем, посмотрим, - предложил оперативник.
Профессиональная гордость повидавшего на своем веку множество столкновений человека не позволили гаишнику отлеживаться в канаве, пока этот криминальщик будет пожинать лавры перворассматривателя двух разбившихся вдребезги машин, и он тоже осторожно направился к разбитым машинам.

8. А все строители виноваты
Зрелище было просто ужасающее, особенно для не привыкших к этому людей. Но гаишник повидал на своем веку немало аварий, поэтому искореженные машины были ему не в диковинку. "Уазик" въехал прямо в дверь поста, и застыл в дверном проеме, а "тойота" ударилась в стенку, немного продавила ее, зато и сама прострадала гораздо сильнее. Вздыбившийся капот буквально вдавился в то место, где ранее было лобовое стекло. Ремни безопасности удержали водителя на сиденье, но осколки лобового стекла изрешетили его лицо и грудь мелкими пробоинами. Пассажир во время удара перелетел через переднее сиденье и ударился о панель. Так он и застыл, повиснув на спинке сиденья.

- Кажется, этим не повезло, - бесцеремонно поворачивая окровавленные останки, проговорили гаишник, - я ж говорил, что при таком ударе не бывает раненых.
Криминальщик недоверчиво хмыкнул, и тут они оба дернулись, услышав какой-то звон. Этот звук явно не входил в обычный набор звуков при аварии, поэтому оба офицера сначала не  могли понять, что именно это может быть.
- Черт, это же... - дошло наконец до оперативника.
Он распахнул пиджак на груди пассажира и пошарил у него в карманах. Звенел мобильный телефон. Он нажал кнопку.
- Алло, - произнес он, хотя и понятия не имел, что он скажет абоненту.
-Ну так что, Константин Георгиевич, - раздался в трубке чей-то недовольный голос. - Мы вас уже полчаса ждем, ребятам надоела такая неопределенность.
Оперативник молчал, размышляя, что бы сказать на такое заявление.
- Алло! - гаркнули в трубке. - Вы меня слышите, Константин Георгиевич?
- Ну... - начал оперативник, - ...дело в том, что это не Константин Георгиевич, который вам нужен.
- Алло! А кто это? Точнее, наплевать, кто вы такой, где Константин Георгиевич?
- Константин Георгиевич здесь больше не живет, - смог наконец сформулировать оперативник более-менее безобидную фразу, с помощью которой можно было и отвязаться от надоедливого собеседника, и в то же время ничего не сказать ему.
- Как это, стало быть, не живет? - удивились на том конце телефонной связи. - А что с ним такое? Он что, помер?
- Да-да-да, помер, - обрадовался оперативник. - Он попал в дорожную аварию и... и помер. Такие вот дела.
На том конце хмыкнули и прервали связь. Оперативник облегченно вздохнул и отключился.
- Объясняй тут каждому, - раздраженно сказал он. - Ну, что, какие новости? - спросил он у гаишника, который заглядывал в "уазик".
- Тут кто-то есть, - пояснил тот, не оборачиваясь.
- Ну понятное дело, - проворчал оперативник. - Кто-то же сидел за рулем. Да к тому же там и этот должен быть, за которым я...
Тут он вспомнил, за чем, собственно, он сюда приехал.
- Эй, а там есть этот... - он запнулся, не зная, как же определить подозреваемого, - как его... в общем, новый русский.
- Слушай, а как ты отличишь нового от старого, когда они все в смятку, таблички ведь на лбу нет.
В это время кто-то застонал.
(Нет, ты только погляди на него - сколько уже трупов, а он все живой! Ну и сколько же мне с тобой еще возиться?)

Оперативник и гаишник переглянулись. Выпавший из окна водитель явно не мог ничего такого произносить, потому что его изломанная фигура явственно говорила, что говорить он больше не будет никогда. Зато в салоне мог быть кто-то живой.
- Ну-ка, подсади, - предложил криминальщик.
Гаишник, ни слова не говоря, сложил руки крестом. Оперативник залез на них грязными ботинками и заглянул в кокно.
- Тут кто-то есть! - крикнул он. - Похоже, шевелятся.
- Как их вытащить? - спросил гаишник. - Двери-то заклинило.
- Давай попробуем сзади.
Он вылез наружу и обошел машину. "Уазик" плотно въехал в дверной проем, из-за чего передняя часть автомобиля сузилась и заклинила дверки. Нечего было думать и пытаться их открыть. Без бензореза тут было не обойтись. Зато задняя часть фургончика осталась сравнительно целой, что и могло помочь в спасении остававшихся в автомобиле.

Гаишник подошел к задней дверце и рванул ее на себя. Та скрипнула, но подалась плохо.
- Эй, опер, помоги! - крикнул он.
Они навалились на дверь вдвоем, и та с трудом поддалась. Лежащие на полу люди были живы.
(Вот ни фига себе, сколько работаю, ни разу не видел таких везунчиков! Уже в который раз выживает. Но делать нечего, все равно ему придется пойти со мной.)
- Вот ни фига себе! - удивился гаишник. - Сколько работаю, ни разу не видел таких  везунчиков. Врезаться на такой скорости, и остаться живыми.
- Где твоя рация? Давай, вызывай подмогу, а то кровью истекут. Эй, да тут ваш брат! - удивился оперативник, заметив на полу молодого сотрудника ГАИ, которого обнимала симпатичная медсестра. - Хотел бы я умереть в таких объятьях.
(Умрешь, не волнуйся. Следующий визит будет к тебе. Что-то мне надоедает охотиться за этим товарищем. Эй, ты меня слышишь? Га, вроде слышит. Слушай, брат, больше ты так не шути, я сегодня что-то уже притомился. Давай договоримся, что ты больше ничего не выкинешь, потому что я проголодался. И на сегодня хватит развлечений, какими бы интересными они ни были. Пошли со мной.)
- Не-е-еет! - заорал вдруг Витюха, резко поднимаясь с пола.
Оперативник и гаишник от неожиданости отскочили в сторону.
- Черт, напугал как, - пробормотал гаишник. - Ты чего, стукнутый что ли?
Витюха покрутил головой, словно искал кого-то.
- Вот она, все еще тут, - сквозь зубы процедил он.
Оперативник с гаишником инстинктивно обернулись.
- Похоже, он "того", - прошептал лейтенант, продолжая оглядываться.
Хотя и было понятно, что вокруг никого нет, кто мог бы вызвать подозрения, но уж больно естественно он озирается. Как будто видит кого. А может..! Оперативник еще раз оглянулся, прогоняя охолодившую сердце мысль. Да нет, никого тут больше нет.
- Ну-ка давай парень вылезать, Ходить-то можешь? - спросил он у Витюхи.
Тот глянул на лейтенанта так, как будто впервые его заметил и ничего не сказал. Ходить он мог. А вот сержант-гаишник был плох. Они сначала помогли встать медсестре, убедились, что у ней все в порядке, если не считать порванного в нескольких местах халата. Что и неудивительно при такой-то резкой остановке. Сквозь порванный халат виднелось нижнее кружевное белье, но девушку это нисколько не смущало. Она была в какой-то прострации и вяло улыбалась в ответ на каждый вопрос.

- Ударилась сильно, - шепнул гаишник. - Такое бывает.
Сержант был весь в синяках, но они не знали, что это были синяки от побоев, а то бы взялись за Витюху по-иному. А ему опять повезло.
Вызванная из города "скорая помощь" явилась быстро, но приехавшие ребята с некоторой опаской поглядывали на разбившийся "уазик". Чужие страдания они видели каждый день и как-то к этому привыкли. А тут ведь свои, родные, с ними-то это как произошло.
- Юлька, - спросил один из них, - что тут у вас случилось?
Та улыбнулась и ему, махнула рукой и ничего не ответила.
- Ладно, повезли, а то как бы обострения не было.
- Видимых повреждений у нее нет. И у этого бугая тоже, - он показал на все еще обеспокоенного Витюху. - Только нервный какой-то.
- Треснулись бы вы так, - возразил, подходя, гаишник, - тоже бы занервничали. Давайте везите скорее.

"Скорая помощь" забрала Юльку, сержанта, Витюху и на предельной скорости помчалась в город. Наверное, можно было ожидать еще какого-нибудь столкновения, но его в этот раз не произошло и до больницы они добрались без происшествий и сравнительно быстро. Санитары подхватили сержанта, который сам не мог передвигаться, а водитель взял под руки Юльку и Витюху, помогая им дойти до кабинета. Перед входом в здание Витюха вдруг чего заартачился, заорал, показывая на что-то вглубь коридора. Водитель вместе с Юлькой остановились в дверях.

- Да тащи ты его, придурка! - крикнул один из санитаров. - Не видишь, что ли, "крыша" поехала!
Водитель шагнул вперед, намереваясь суровой рукой пресечь все вопли и обмер. Какая-то тяжелая масса обрушилась перед ним, обдав лицо пыльной струей воздуха, и ударила кричавшего пациента по голове. Витюху сбило с ног и отбросило со ступенек на асфальтированную дорожку. Здоровенный кусок бетонного козырька пролетел, кувыркаясь, еще несколько метров и замер в траве. Побледневший водитель поднял голову, осматривая сломавшийся почему-то козырек над входом, дрожащей рукой вынул сигареты, уселся прямо на ступеньки, подумал, еще раз глянул на треснувшую плиту и, отойдя подальше от подъезда, закурил.

- Ну-у-у дела, - вымолвил он после первой затяжки, когда трепетавшее в груди сердце немного успокоилось.
Онемевшие санитары изумленно рассматривали лежащего на дорожке пациента, который наконец-то перестал кричать.
- Выходит судьба такая, - сказал он. - И в аварии не погиб, а тут такое... прямо на входе.
- Я уж совсем было шагнул к нему, - рассказывал пришедший в себя водитель, - только руку протянул, а оно ка-ак рухнет! Вот на таком расстоянии от лица пролетело, - он показывал пальцами с вершок, не больше. - Прямо так меня и обдало всего. Еще был полшага, и все!
- Наверное, это эти халтурщики строители чего тут не доделали, - предположил молодой санитар.
- Ага, - почему-то обрадовался его напарник. - Цементу не доложили по норме или арматуру не вставили. Сейчас же все налево и направо продают-пропивают.
Они начали разглядывать треснувший козырек, забыв о лежащем на дорожке пациенте.
- Да, - вынес вердикт водитель, - так и есть: что-то тут строители набедокурили. Надо на них в суд подать.
- Э, нет, - возразил санитар. - Пусть это родственники делают, а нам эта волокита ни к чему.
Поговорив о том, какая все-таки странная штука жизнь, санитары потащили Витюху в морг. Весь череп у него был разворочен свалившимся бетонным куском. Как говорится, ранения, несовместимые с жизнью. В этот день он долго сопротивлялся своей судьбе, но от нее, как известно, не уйдешь.

Черный Шак наконец-то получил свою добычу. На сегодня охота и обед были закончены, а намеченная цель достигнута. Правда, при этом незапланировано погибли еще пять человек, но тут уж Шак был не причем. Как говорится, ничего личного, просто так сложились обстоятельства. И уж конечно ему совсем не было никакого дела до того, что намеченная им цель оказалась лучшим бригадиром какого-то там Бугра. Черный Шак был выше людских делишек. До этого было большое дело самому Бугру, потому что разбираться со стоянкой "Приехали" и надоевшим охранником теперь было, можно сказать, некому. Разве что самому туда отправиться.

А совершенно в другом месте, поставив мотоциклы в кольцо, группа не менее ошеломленных байкеров-рокеров поглядывала на своего лидера Толстого. После последних известий ехать никуда не хотелось. Хотелось материться и орать, как все несправедливо устроено в нашей жизни. Ну совсем ничего святого не осталось.
- Значит, платить теперь некому? - все еще допытывался у него длинный злой парень. - И Бритый, и Красный за просто так пострадали?
- Стало быть, за просто так, - хмуро ответил Толстый. - Потому что за тот визит в кафешку мы получили только половину суммы.
- Может, у него наследники остались? - с надеждой спросил длинный.
- Может быть, - так же хмуро ответил Толстый. - Но с ними и другой разговор.
- Все равно надо подумать.

9. Ночная проверка на качество
Ни о чем таком Александр, конечно, не знал. А если бы даже и узнал, то не придал бы значения. Мало ли народу по своей глупости бьется. И Поверин тоже человек, тоже мог разбиться. Уж больно он любил всякие иностранные машины, от них-то и вся беда. И кто такой Витюха - Александр и слыхом не слыхивал. Мало ли хулиганов на улицах, всех знать - башка распухнет.

На сегодня у него другая головная боль - как от вчерашних гадов отбиться. В том, что они явятся устроить реванш, сомнений не было. Пулемет он намертво закрепил возле угла бетонной стенки, окружавшей стоянку для трейлеров. Проезжающих в этот день было, на счастье, мало. То ли просто не клев на них, то ли почувствовали, что в эту ночь тут лучше со своей машиной не появляться. У бывалых водил есть нюх на такие вещи, а может, просто везение. Без него нынче ни в одном деле хорошего заработка не бывает. Повезет - заработаешь, не повезет - будь ты хоть семи пядей во лбу. Словом, дальнобойщики в тот вечер автостоянку "Приехали" не жаловали, что Александру было очень даже на руку. А попробуй вот у всех на виду шляться с пулеметом! ПК все же штука солидная, под полой не унесешь, и коробка у него на пятьдесят патронов - она вообще ни подо что другое не маскируется, сразу видать, что что-то военное и стреляющее.

Но как бы то ни было, пулемет все же был установлен и закреплен на определенный прицел. Такой, чтобы дорогу поливать от сих до сих. Александр задумчиво прошелся по попадающему под огонь участку. Желательно, чтобы тут они и остановились. Место вроде удобное. Чтобы не вздумали встать куда рядом, пришлось прикатить пару старых баллонов от КамАЗа и разбросать их в художественном беспорядке. Просто так таранить колеса своими тачками они не станут, значит, встанут туда, куда следует.

Еще около часа пришлось натаскивать Фобоса (Деймос не подошел сразу по причине стойкого отвращение к запаху оружейного масла и пороха), чтобы тот по команде тянул проводок, прикрепленный к спускового крючку. Обычно собаки всегда понимали Александра с полуслова, но тут словно коса нашла на камень. Фобос то вцеплялся торчащую сверху деревянную ручку и пытался перетащить пулемет, то просто в ярости лаял на него. Когда оба выдохлись совершенно, дело, как ни странно пошло. Правда, пришлось намазать поводок фаршем. За что отдельное спасибо Дмитрию Васильевичу (во-первых, он куда приятнее на вид Андраника Агасовича) за помощь. Повар притащился к ним с пакетом пирожков, от которых и Александр, и собаки просто балдели, и долго всматривался в натаску собак. Потом и предложил намазать поводок чем-нибудь съедобным. Фобос сразу понял, чем это пахнет, и стал заправским снайпером. Так все и пытался дернуть за крючок.
- Все, Фобос, все! - Александр потрепал собаку за загривок. - Вечером постреляешь, а сейчас сидеть.

С первыми признаками темноты дорога возле "Приехали" словно вымерла. Не было никакого объявления по радио и другим СМИ, что сегодня тут появляться опасно, но у нас народ не глупый, и сам такие вещи знает. Никто вечерком не зашел попить пива или чего покрепче, не появилось ни одного нового магистрального тягача, стояли только те, что были поставлены под охрану еще два дня назад. А легковых автомобилей за вечер не было ни одного. Наверное, сегодня все решили выбрать другой путь. И очень правильно.

Александр лежал в кустах по другую от кафе сторону дороги и ждал. Они должны были приехать с минуты на минуту, хотя могли выждать и до утра. Лучше встретить их тут, чем потом бегать туда-сюда. Но бомбилы не появлялись. Только примерно через час мимо стоянки неспешно проехал какой-то "жигуленок".
- Так, разведка пожаловала, - определил Александр и замер от какого-то странного предчувствия.

Такое бывает, когда тебе кто-то упорно смотрит в спину. Очень неприятное чувство. Александр поежился и отполз на всякий случай подальше от дороги. Бандиты не могли придти пешком - это ниже их достоинства. Однако кто-то все же был у него в тылу. Он вжался, почти зарылся в землю и опавшую листву и замер. Раздался шорох, чьи-то осторожные шаги и шепот, который было невозможно разобрать. Александр повернул голову в сторону шума и напрягся.
- Ты что, Ванюха, надо сначала посмотреть а уж потом лезть, - зло шипел кто-то знакомым фальцетом. И Александр понял, что к бандитам явилось подкрепление, которого они, наверное, и сами не ждали. Это были те самые пацаны, повстречавшиеся ему в аллейке.

Встретив тогда достойный отпор, они никак не могли уснуть и выбрали для прогулок именно эту стоянку. Можно понять, что у них на душе.
Что-то прямо толпами сегодня прут. Темперация, однако. То бишь тенденция. Что же мне с ними делать-то? Да их там много!
Пацанов действительно оказалось больше десятка. Иначе бы они не чувствовали себя так уверенно. А больше десяти - это уже сила. Они продвинулись на рубеж, который две минуты назад занимал сам Александр, и залегли. Некоторые сжимали в руках обрезки труб, у других были ножи. Только командующий всеми наглец сжимал что-то похожее на пистолет. Хоть Александр никогда не жаловался на зрение, но в темноте было не понять, газовый он или настоящий, боевой.

Где-то вдалеке послышался шум моторов. Это могли быть только бандиты. Сейчас они явятся, и что тогда? Но тут Александру пришла счастливая мысль. Наверное, стоило пожалеть несовершеннолетних хулиганов, но их вооружение не оставляло им выбора.
"Ну, пошли" - мысленно сказал он. Как ни странно, ребята выполнили команду. Наверное, они и сами уже собирались сделать это, не хватало только какого-то последнего толчка, которого все ждали. Все были настроены кинуться вперед, нужен был только толчок. И если он последовал не от того, то кто в этом разобрался. Пацаны плотной толпой вышли на шоссе и тут же остановились. Потому что в нескольких десятках метров от них затормозили четыре машины - две "девятки" и два стареньких "форда". Александр подкрался к обочине и стал вглядываться. И те, и другие медлили, так как не знали, чего хотит другая группа. И вообще - кто это там появился?

Из машины вылез один из боевиков и направился к стоящим пацанам. Если сейчас они договорятся, то пиши пропало. Александр нащупал большой кусок щебенки и бросил его высоко вверх. Боевик успел сделать еще шагов пять, когда камень, описав крутую параболу, приземлился ему на кумпол. Все услышали только легкий свист, после которого боевик упал, но что это было - никто не понял. Что и требовалось доказать. Веселенькая ночка началась.

Бугор завоевал свое место невероятной жестокостью и крутыми расправами со всеми несогласными. Поэтому его боялись, наверное, сильнее любого другого. Даже сейчас, сидя в машине, боевики старались лишний раз не смотреть в его сторону. Бугор, как обычно, был в темных очках, хотя и была ночь, и в длиннополой шляпе. Он думал, что это придает ему вид настоящего итальянского мафиози. Все знали, почему он постоянно ходит в этой шляпе. Если ее снять, то будет видна причина происхождения его клички. Его лысая голова, усеянная там и сям крупными шишками, походила на морскую мину с ее колючками-детонаторами.
Обычно Бугор не ездил на такие разборки вроде сегодняшней. Но после того, как стало известно, что его лучший бригадир Витюха бесславно погиб под обломками какого-то крыльца или черт его знает чего, он был вынужден лично отправиться на задание. Возможно, если бы операцию возглавил кто-то более опытный в боевых дела, ситуация повернулась бы по-другому. Но сейчас руководил Бугор, и дела пошли так, как они пошли.

- Банда сволочей! - ругался он, садясь в машину. - Некому доверить плевое дельце! Ну что за идиоты, не могут ничего сами сделать. Был один не совсем тупой, так и тот залез под кирпич. Ему бы только в каске ходить, - тут он немного сбавил темп, сообразив, что Витюха уже никогда не сможет одеть каску.
Боевики отмалчивались, стараясь не встречаться с ним взглядом. Запросто может придраться и в лучшем случае набить физиономию. А про худший лучше вообще не думать. Уже было так, что одна такая ругачка летально закончилась для одного из телохранителей Бугра. Так что...
В машине Бугор замолчал, размышляя о тупости своих подчиненных.
- Вот она, - сказал водитель, притормаживая напротив стоянки.
Бугор начал вглядываться в черные окна кафе.
- Ну и где этот ваш охранник? - спросил он парня, который в прошлую ночь пытался грабануть одну из машин.
- Где-то ждесь, наверное, - отозвался парень, с трудом выговаривая шипящие.
Зубов ему Александр выбил почти половину, а стоматологи нынче не дешевы. Да и не успеть было за один день вставить столько зубов. Пока осмотр, отлив, примерка - дело-то тягомотное.
- Ждесь, - чуть не заорал Бугор, передразнивая, и махнул кулаком.
Парень испуганно дернулся, что немного приободрило шефа. Он любил, когда его боялись.
- Эй, кто это там? - удивленно спросил водитель, показывая на другую сторону дороги.
Там виднелись какие-то тени, причем их было много, десятка полтора. Они заметили машины и нерешительно топтались на месте. Это были те самые пацаны, которых Александр подтолкнул к выходу на место действия.
- Чё делать-то? - пискнуло в рации.
- Сейчас все скажу, - недовольно буркнул Бугор в ответ. - Ну-ка иди глянь, - приказал он, шлепая по плечу сидящего впереди громилу.
- Ага, - отозвался тот и полез из машины, вынимая на ходя пистолет.
Все сидящие в автомобилях напряженно наблюдали, как он медленно приближается к стоящим на дороге людям. В темноте было не разобрать, что это совсем молодые пацаны, зато видно было, что они что-то держат в руках, а, значит, могут представлять опасность. Это-то и надо было выяснить.
- Наверное, охранник пожвал кого-нибудь на подмогу, - предположил парень с выбитыми зубами.
- Сам вижу, не глухой, - недовольно отозвался Бугор. - Что они держат там такое?

В этот самый момент невидимый в полночном небе кусок щебенки завершил прохождение заданной траектории и пошел на посадку. Глиссада была короткой и заканчивалась прямо на лбу шедшего по дороге боевика. Тот так и не понял, что именно случилось, потому что расправа была короткой, но справедливой. Позже, в тюремном госпитале, он признался, что его кто-то лягнул, но кто - он не заметил.

На какой-то момент сидящие в машинах боевики замерли от неожиданности, наблюдая как падает их приятель. Первым очнулся Бугор.
- Все из машин! - заорал он в рацию. - Стреляйте этих сволочей!
Боевики поспешили выполнить приказание, чтобы не злить своего шефа. Выскочив, они сразу открыли прицельный огонь по столпившимся метрах в тридцати людям. Пацаны кинулись в рассыпную, только маленький наглец вытащил пистолет, единственный на всю компанию, и стал отстреливаться, отходя к лесу. Несколько ребят уже лежало на дороге, корчась от боли.
- Они ж их всех перестреляют! - сообразил Александр.

В принципе, дело с самого начала шло именно к этому, но вид лежащих мальчишек все же вызывал жалость. И тут он вспомнил про свой пулемет. "Фобос, мысленно произнес он, начинай!" Рокочущий голос пулемета сначала не было слышно среди частых пистолетных выстрелов боевиков. Но потом, по их падающим телам Александр сообразил, что пес честно выполняет приказание. Машины остановились как раз на линии огня, поэтому не нужно было быть хорошим снайпером, чтобы попасть в такое скопище людей. Часть пуль, правда, шла поверх голов, очевидно, Фобос тянул за поводок излишне сильно, но почти половина выстрелов попадала в цель.

- Сзади! - заорал Бугор, прячась за машиной. - Он сзади! Бросьте этих пацанов, все туда! - он, очевидно, все же разглядел, что разбегающийся противник выглядит слишком мелковато.
Несколько человек бросились к забору. В это время пулеметные выстрелы замолкли. Скорее всего, в коробке просто кончились патроны, а пес не умел перезаряжать оружие, но боевики-то этого не знали и сочли это очередной хитростью противника.
- Быстрее! - надрывался Бугор. - Бегите, пока он не стреляет! Принесите мне этого гада!
"Фобос, домой", скомандовал Александр. Совершенно ни к чему, чтобы эти ублюдки нашли там собаку и выместили на ней свой страх.
- Мда, а теперь-то что делать? - размышлял он, лежа на обочине так, чтобы его не было видно. - Разве что...

Он осторожно поднялся и стал подкрадываться к сидящему за машиной Бугру. Если удастся захватить его, пока его подчиненные разглядывают пулемет, то тогда можно будет поговорить о том-о сем, намекнуть на похищенные денежки. Наверняка это его рук дело, иначе с чего бы Виктор Александрович стал на него намекать. Нет, этот юрист тогда выглядел очень искренне, хотя и не клялся на Библии говорить правду, одну только правду и ничего, кроме...
Вдруг Александр замер от неожиданности. Неизвестно откуда взявшаяся черная тень какого-то животного мелькнула перед ним и остановилась возле лежащего на дороге пацана. Его стоны сразу стихли.
- Отмучился, бедняга, - еле слышно проговорил Александр. - Однако что же это такое? Какая-то... как будто собака...
Тут черная тень приблизилась к нему. На Александра повеяло холодом, сыростью, тлением. Такое было ощущение, как будто он заглянул в старую разрытую могилу, в которой еще виднелись чьи-то полуистлевшие останки. Он еще не понял, что только что сбылось предсказание Сивиллы, и пути так называемого Черного Шака и его пересеклись. Что грозило ему бо-о-ольшими неприятностями.
(Хочешь познакомиться, приятель? Давай, давай, я за тобой давно наблюдаю. Вместе и повеселимся. Когда делаешь что-то в последний раз, это так сильно врезается в память. Но ненадолго, ха-ха-ха! Надолго у вас почему-то не получается!)
- Что это такое? - удивился Александр непонятным мыслям и заозирался. Потому что только что мелькавшая перед ним черная псина непонятно куда исчезла. Вот только что была здесь, и уже нет ее.
- Странные дела, - проговорил Александр и напрягся.
Сюда что-то ехало. Звук моторов еще не был хорошо различим. Так, легкий намек. Но он давно заметил за собой особенность различать звуки задолго до того, как их могли услышать другие люди. Сюда ехало несколько машин, причем группой.
- Эй, шеф! - крикнул кто-то из боевиков, приближаясь к дороге. - Тут никого нет, только вот эта пушка, - он в руке пулемет, показывая его Бугру. - Этот тип, похоже, сбежал.
- Надо осмотреть здание, - приказал Бугор, вставая из-за машины и направляясь в сторону Александра.
Он замер. Оружия у него не было, если не считать газового пистолета. Но его лучше не считать. Предположим, Бугра ему удастся схватить, но в десяти метрах еще море боевиков, против оружия которых будет трудновато. Вот если бы Бугор не заметил его и прошел мимо... Нужно только, чтобы он смотрел в другую сторону. Поэтому - смотри только туда!

Бугор прошел совсем рядом, чуть не наступив Александру на руку.
- Быстрее, олухи! - кричал он на боевиков, разозленный тем, что пошумели они уже предостаточно, а дела так и не сделали. - Если вы мне за пять минут не найдете этого ублюдка, то окажетесь на нарах.
И как в воду глядел. Не успели боевики дойти до кафе, как вдруг из леса, из-за забора стоянки и даже вроде бы из-за самого кафе выскочило несколько человек в камуфляжной форме и черных масках.

- Руки вверх! - раздался усиленный мегафоном голос. - На землю! Все ложись!
Пара боевиков вместе с Бугром попытались было рвануться к машинам, но свистнуло несколько выстрелов. Один из боевиков повалился на землю, держась за раненую ногу. Другие уже лежали, не дожидаясь когда их покалечат. В некоторых ситуациях достойнее действовать против собственной воли. И достойнее, и для организма здоровее.
Быстренько пособирав брошенное оружие, омоновцы поставили всех бандитов на раскорячку и нацепили браслетики.
- Ну что - все? - спросил один из омоновцев, судя по всему, командир.
- Вон еще несколько человек на дороге лежит.
Александр все это время пытался доползти до леса, но не успел. Его тоже подхватили и завернули руки.
- Эй, ребята! - закричал он. - Да я же здесь работаю! Я от них и отбивался. Если бы вы не приехали - не знаю, что бы и было. Давайте зайдем в кафе, там все скажут.
- Ладно, вроде не врет, - распорядился командир. - Этого - в отдельную машину. Поехали.
Веселенькая ночка закончилась.

10. Тайна фирмы
Александру действительно поверили и даже поместили в отдельную камеру, двухместную. Можно сказать, что люкс. Не совсем, правда, отдельную, потому что в ней уже кто-то был. Но обитатель только поворочался на нарах, когда дверь открылась, но головы не поднял. Оглядев выделенные апартаменты, Александр решил, что здесь довольно мило и, учитывая все обстоятельсва, устроился он почти роскошно. А обстоятельства были такие, что его задержали во время перестрелки, пусть и без оружия в руках. Но одно то, что он там был, вызывало законное подозрение.

- Будем надеяться, что Петр меня вытащит отсюда, - успокаивал себя Александр. - Его же, в конце концов, добро защищал, - и он завалился на нары, решив что утро вечера мудренее.
Но поспать не дали. Только он задремал, как вдруг слушал какой-то хрип. Такой бывает, когда кого-то душат. Александр открыл глаза и обвел взглядом камеру. Соседа напротив не было видно. Вскочив, он нашел его возле батареи отопления. Привязав к трубе скрученную рубашку, сосед пытался повеситься. Правда, для этого пришлось подогнуть ноги в коленях, но кое-каких успехов он все же добился. Потому что хрип понемногу затихал, а тело уже подрагивало в агонии. Не став задаваться вопросом, какие именно причины побудили соседа так поступить, Александр подхватил тяжелую фигуру соседа и ослабил петлю. Воздух пошел в легкие, и лицо стало приобретать более розовый оттенок.

- Тебя просили? - первым делом зло сказал сосед, приходя в себя. - Какое тебе до всего дело?
- Дело, конечно, твое, вешайся на здоровье, - пояснил Александр. - Только после того, как я отсюда уберусь. Терпеть не могу в одной комнате с покойниками находиться.
- Вызвал бы охрану, остался бы без покойника.
- Да их же наверняка до утра не докричишься. Что мне - спать рядом с мертвецом.
- Не велика птица, потерпел бы, - сосед хотя и выговаривал, но уже не с таким озлоблением, как раньше. - Мне-то все равно не жить. Не сейчас, так днем позже. Уж лучше я сам.
Тут он задумался.
- Раз ты такой добрый, возьми вот это, - он протянул что-то Александру в ладони. - Это тебе, так сказать, плата за услуги, - и он почему-то хихикнул.
Тот с удивлением взял предмет. Это оказался какой-то маленький ключик.
- Что это? - спросил он, крутя ключик и раздумывая, от чего он может быть.
- Он от кейса, - сказал сосед. - Что в кейсе - увидишь сам. Пойдешь на железнодорожный вокзал, камера хранения номер сто одиннадцать пятьдесят, а шифр наоборот - пятьдесят сто одиннадцать. Прими подарок.
- А что там? - полюбопытствовал Александр.
- Я же сказал - увидишь, - не стал вдаваться в подробности сосед, еще раз непонятно чему ухмыльнулся, и повалился на нары.
Следующий день ушел на разбирательство, но после обеда Александра выпустили.
- Ну, молодец, - потрепал его по плечу директор кафе Петр. - Мне Дмитрий Васильевич уже все рассказал.
- А он что - там был? - удивился Александр такой храбрости повара.
- Да. Все с чердака наблюдал.
В кафе Александра встретили как героя.
- Ну что, Александр, не выпить ли нам по такому случаю. За счет заведения, - предложил Павел.
- Сейчас, помоюсь только, - кивнул ему Александр, направляясь в комнату.
- У тебя там сюрприз! - крикнул бармен Володя и как-то странно ухмыльнулся.
Подходя к комнате, Александр услышал какие-то мяукащие-булькающие и невольно замедлил шаг. Наверное, это и был обещанный сюприз. Но размышлять на эту тему особенно было некогда, так как хотелось до темноты успеть на вокзал. Открыв дверь, Александр чуть не разинул рот от удивления. На его кровати сидела та самая девчонка, которую он спас от малолетних бандитов. Как же ее звать-то? Кажется, Валя. Нет, Вита. Да, точно - Вита.

Вита задрала ноги на кровать, отчего ее и без того коротенькая юбочка сползла до талии. Александр невольно посмотрел на ее бедра. Они были стройненькие и упругие. Видно было, что эта вредная девчонка специально выставила их напоказ. В руках она держала какую-то электронную игрушку, которая и мяукала во всю мощь. При виде Александра Вита даже не оторвалась от нее и не подняла головы.
- Ты что тут делаешь? - недовольно спросил Александр, с трудом отводя взгляд от ее ножек.
- Здравствуйте вас не учили говорить? - вопросом на вопрос ответила девчонка.
- Привет, - буркнул Александр, обводя взглядом комнату. - Ты чего здесь делаешь?
- Я к тебе пришла, - объяснила Вита.
- Вижу, что пришла. А делаешь что?
Девчонка наконец подняла голову и посмотрела на него.
- Да вот - играю, как видишь.
Александра уже начала раздражать эта канитель. Надо было ехать, а тут сидит эта, ноги свои выставила. Ножки, впрочем, ничего, но это еще не повод, чтобы задерживаться.
- Я пришла тебе сказать, что наши пацаны собираются напасть на вашу шаражку.
- Ха! - не удержался Александр, потому что это было просто верхом наглости. - Да ведь уже целые сутки прошли, а ты пришла...
- А я и пришла сутки назад.
- Так что же - ты тут так и сидишь целые сутки? - удивился Александр. - Тебя дома не потеряли?
- Да, сутки, - проигнорировала она его последний вопрос. -  У тебя тут хорошо. И бармен ваш... - она помедлила и непонятно чему улыбнулась. - ... очень отзывчивый человек.
Александра это почему-то разозлило.
- Я вот покажу ему - "отзывчивый человек". Что ему от тебя надо было?
- Ничего. Он просто покормил меня. Чего, говорит, сидеть так будешь, иди лучше, поешь. Очень вкусно.
- Ну да, ну да - вкусно.

Он совсем уж было собрался заняться поисками какого-нибудь мешка, как началось что-то непонятное. Ножки Виты, до этого задранные вверх чуть ли не до подбородка и являвшие взору кругленькую попку, вдруг медленно разошлись в разные стороны, открыв узенькие кружевные трусики белого цвета. Александр застыл, забыв о своем недавнем намерении ехать куда-то. Женщин у него не было с той поездки с Юлькой в поезде. А события последней ночи хоть и вымотали его основательно, но не до такой же степени, чтобы совсем не реагировать на красивые женские ножки, почти совсем ничем не прикрытые. К тому же видно было, что его сознательно стараются соблазнить. А голодному всегда труднее отказаться от предложенного пирога. Тут же "пирог" был что надо - горячий, аппетитный и с мясом.
- Тебе сколько лет? - спросил Александр, созерцая полупрозрачные трусики.
- Семнадцать, а что? - хихикнула Вита, удовлетворенная произведенным впечатлением. - Может, тебе паспорт показать?
- А то, что несовершеннолетняя еще. Статья есть такая - склонение к развратным действиям.
- Склонение? - опять хихикнула Вита. - Так ты собрался меня трахнуть? К тому же эта статья только до четырнадцати лет, а мне уже семнадцать.
- Ну вот что - или ты сейчас же выкатываешься отсюда, или перестанешь валять дурака! - заорал Александр, разозлившись из-за того, что эта девчонка лучше его осведомлена в уголовном праве. Да и то, что она вообще осведомлена в этих делах, вызывало раздражение.
Вита соскочила с кровати, отбросив не глядя свою игрушку и подбежала к нему.
- Я больше не буду, - ласково произнесла она, гладя его по груди. - У тебя тут есть душ?
Злость еще не прошла, поэтому Александр только молча ткнул рукой в сторону двери душа.
- Я быстро, - шепнула Вита и исчезла за дверью.
Александр остался стоять столпом, размышляя, что делать.
- Черт! - выругался он. - Мне-то что делать? Раздеваться, что ли?
Поразмышляв, он решил пока не торопиться, потому что вредная девчонка могла выкинуть какую-нибудь шутку. К тому же он ее совершенно не знал, потому и ожидать от нее следовало чего угодно.
Но, судя по тому, что звук льющейся воды прекратился буквально через пять минут, злить Вита его больше не собиралась. Сначала из-за двери высунулась ее голова и посмотрела на него.
- А я ждала, что ты зайдешь потереть мне спинку, - сообщила она.

Александр буркнул что-то себе под нос, в том смысле, что тогда бы они мылись до второго пришествия. Но развить полностью свою мысль не успел, потому что Вита выскользнула из душа и медленно направилась к нему. На ней была только коротенькая комбинация в виде какой-то кружевной сеточки, которая полностью открывала плечи до кончиков грудей. Она окутывала тело как легкий туман и почти ничего не скрывала. Скорее, наоборот - она подчеркивала все прелестные изгибы тела. Хотя подол едва-едва прикрывал бедра, на нем с обеих сторон были разрезы до самой талии. При ходьбе разрезы колыхались, открывая взгляду обнаженные бедра. Трусиков на ней не было.
- Ты где ее взяла? - невольно вырвалось у Александра. - У тебя ж ничего не было.
- Я ее еще раньше в душ повесила. Нравится? - девушка крутнулась перед ним, отчего комбинация взвилась вверх, обнажая живот.
Александр смущенно хмыкнул. Комбинация ему нравилась, как, впрочем, и сама девушка. Сегодня она не была так накрашена, как в первый раз, что только подчеркивало ее красоту. Но все же она была еще школьницей, и связываться ему с ней не стоило. Кто ее знает, может, она тоже с этими пацанами связана. Вон им как ночью досталось! С другой стороны, сделать они ему уже ничего не сделают, охоту им отбили.
Девушка села на стул, потом легким движением танцовщицы стриптиза перекинула одну ногу через спинку, чуть не задев Александра кончиками пальцев, и повернулась к нему спиной, двигая телом в медленном танце. Александр уже забыл про страхи и сомнения. Ему хотелось только обнять ее, погладить по груди, талии, бедрам, поцеловать...
- Ты действительно этого хочешь? - спросил он.
- А ты? Ты не хочешь? А, так ты боишься, - догадалась девушка. - Может, мне расписку написать? Так, мол, и так - все произошло по обоюдному согласию.
- А других парней у тебя нет? Ну... твоего возраста.
- Есть, - ответила Вита, приближаясь к нему. - Но они какие-то недоделанные. Все строят из себя таких деловых и опытных, а целоваться - и то толком не умеют.
- А в моем умении, значит, ты уверена? - не сдавался Александр, хотя уже смирился с ее напористой наглостью. Пришла, понимаешь, без приглашения и сразу лезет в постель. С другой стороны, он бы и сам ее попытался затащить.
- Да, уверена. В крайнем случае я тебя научу. Ты что-то там говорил про склонение к разврату, - прошептала Вита, прижимаясь к его груди.
Кончики ее грудей были мягкими и острыми одновременно, они словно укололи его сквозь рубашку.
- Ты не хочешь ее снять? - руки Виты пробежали по ней, быстро растегивая пуговицы.
Соприкасаться голыми телами было гораздо приятнее.
- Обними меня, - прошептала девушка, беря его руки и заводя их себе за спину.
Александр прижал руки к округлой попке, которая хорошо ощущалась сквозь тоненькую комбинацию.
- Да, вот так, - сказала девушка, приникая к нему. - А ты хотел этого в прошлый раз?
- Я как-то не думал... - добросовестно начал вспоминать Александр, но она начала целовать его в губы и не дала договорить.
Он провел руками по нежным округлостям, поднимая вверх и снимаю комбинацию, и, подхватив девушку на руки, понес ее к кровати. Про вокзал он забыл напрочь. Туда можно съездить и позже, никуда он не денется, а вот это дело откладывать не стоит.

* * *

В это время два странных типа сидели на неудобной скамье, какие обычно бывают на вокзалах, и наблюдали за камерой хранения. Они знали, ЧТО именно там должно быть спрятано, но не знали, в какой именно ячейке. При большом желании они могли бы определить необходимое им содержимое и через металлическую дверцу, но взламывать ее им было запрещено. Поэтому указания были даны вполне четкие: ждать, когда кто-то (а этот кто-то обязательно должен был появиться) откроет ячейку, изымет сданное на хранение и отправится по своим делам. Тут-то и должны были появиться они, изъять у появившегося товарища то, что ему в принципе не принадлежало, и доставить вещь по назначению. С товарищем поступить по своему усмотрению.
- Опять эти патрули, да сколько же можно, - молвил, ни к кому конкретно не обращаясь, как бы в пространство, один из типов.

Его можно было назвать только типом, а, по большому счету, и типажом. Высокий рост, худое лицо с ввалившимися глазами, всклокоченные волосы, сгорбленные плечи, повисшая на них одежда - все это уже не раз могло бы привлечь к себе внимание транспортной милиции, пара человек из которой как раз сейчас и шла по залу. Но тем не менее к нему еще ни разу не подходили с целью проверки документов, потому что...
Тут с типом произошла странная метаморфоза, которую никто не заметил, а его приятельница просто не обратила внимания, настолько он ей надоел со своими превращениями за последние десять дней.

Длинные жилистые руки Горбатого (вообще-то никакого горба как такового у него не было, но разве шуточки начальства поймешь!) втянулись то ли в одежду, то ли в плечи, грудь распрямилась, а лицо отчасти порозовело, и он приобрел вполне приличный, в чем-то даже мужественный вид. Создавалось впечатление, что и одежда немного разгладилась, хотя в зале ожиданий никто еще не выглядел как с иголочки. Так что для обычного посетителя вышеобозначенного зала выглядеть он стал лучше некуда. А его приятельнице Брынзе (но тут-то как раз не было никаких непонятных шуточек, стоило только вдохнуть ее выхлоп) и не нужно было прибегать к каким-то ухищрениям. Выглядела она так себе, обычненько, на вокзалах таких пруд пруди, вот только запах изо рта ее подводил, ну так не нюхайте!
- Терпи, Горбатый, - сказала Брынза, проводя взглядом двух милиционеров, - до восьми утра осталось ждать.
- Как до восьми утра? - удивился ее приятель. - Ты что - смотаться хочешь?
- Горбатый, ты спятил, кто же от Керов смотаться может, - презрительно глянула на него напарница.
- Так чего тогда волну гонишь? Сказали же - ждать до тех пор, пока кто-нибудь не придет.
- А ты забыл, о чем в последний раз говорилось? - накинулась на него Брынза. - Что хозяйка денег и аппарата гикнулась, теперь все это ей ни к чему. Да и хозяин кейса в СИЗО загнулся, то ли сердце, то ли легкие, - она вдруг непонятно чему жутковато ухмыльнулась, на время сгоняя с лица человеческое выражение. - Стало быть, ждите до завтрашних восьми утра, это последний срок. А там пусть все это забирает кто хочет. Они там, похоже, уже все решили - кому и что.
- Как это так? - обидчиво нахмурился Горбатый. - Мы тут торчали десять дней, на сухом корме и безо всяких удобств, в тюрьме таких нар нет, как эти... - тут он со злостью шлепнул по грязной скамье. - А теперь получается, что все зря?
- Да брось ты, Горби, - ласково погладила его напарница по опять вытянувшейся до обычных размеров руке (скорее она напоминала клешню, но нельзя же так. А Горби она называла его в тех редких случаях, когда хотела добиться его согласия). - Тебе-то что, принес сумку-не принес, из нее нам все равно бы ничего не досталось. Главное - мы задание выполнили, ну, можно сказать, почти выполнили. Стоит до восьми часов еще потерпеть, а уж там закатимся куда-нибудь.
- Может, в гостиницу, поспим? - с надеждой спросил Горбатый, ворочая онемевшей от долгого сидения на одном и том же месте задницей.
- Ну и поспим, конечно, - улыбнулась Брынза. - Хотя, может, что-нибудь сделаем перед этим?
- А что сделаем? - загорелся ее приятель, забыв о больной заднице. - Ты имеешь в виду, что-о-о...
- Может быть, - морщинистая физиономия стареющей алкашки лукаво расплылась.
- Га! - невольно вырвалось у Горбатого, отчего спящий рядом мужчина испуганно дернулся и, проснувшись, стал озираться по сторонам, соображая, где он находится.
- Извините, - вежливо сказал мужчина Брынзе, - приснилось что-то.
- Ах, ничего-ничего, - так же вежливо отозвалась та, делая заботливое лицо, - спите, устали, наверное?
Мужчина что-то невнятно ответил и опять стал устраиваться на сон. Брынза незаметно повела глазами в сторону небольшого чемоданчика, который он держал между ног.
- Ты думаешь? - еле слышно, одними губами, прошептал Горбатый.
- В таких шмотки не возят, дело того стоит.
Горбатый молча кивнул. Средств на дежурство им выделили до обидного мало, а овес нынче не дешев, поэтому дополнительный заработок не помешает. Надо ведь и гостиницу поприличнее выбрать, чтобы устроиться с Брынзой с комфортом, если уж они собираются повеселиться, и не только это... И он закрыл глаза, мечтая о том, как он проведет следующую ночь в объятиях этой еще не старой ведьмы. А сегодня за вещами никто не придет - им ли, кобольдам, не знать такие обыденные вещи, которые другим кажутся биномом Ньютона.
Незадолго до контрольного времени Брынза нетерпеливо толкнула Горбатого ногой.
- Да знаю, знаю, - недовольно забурчал тот и был чуть ли не пронзен ее испепеляющим взглядом.
"Балда болотная, о чем ты знаешь? Глянь лучше на соседа - он уже просыпается. Еще пять минут, и останешься без сладкого."
- Без какого сладкого? - искренне удивился Горбатый, потому что кобольды вообще не едят ничего такого. Так, кусманчик сырого мяса с кровью (англичане бы сказали "мне непрожаренный"), кружечку козьего молока и кружочек сыра. Простая здоровая крестьянская еда.
"Без такого сладкого, - опять зашипел у него в голове голос ведьмы, - о котором ты мечтал весь вчерашний вечер, и, насколько я тебя знаю, последние две недели. Займись делом, идиот!"
И чемоданчик из-под ног их тяжело просыпающегося после вчерашней попойки соседа сам по себе поехал по полу к кривым ногам Горбатого.
"Марш с ним в туалет! Капусту выгреби, сидор бросишь там. Я буду ждать на выходе. И быстрее, иначе я передумаю насчет постели и всего такого."

10. Что за фигня такая?
Итак, в это туманное утро одни спешили с крадеными деньгами в гостиницу, чтобы отдаться страстям, душившим их долгое время, другие еще отходили после крепких ночных объятий, поэтому возможная встреча так и не состоялась. Надо уточнить, что в ЭТОТ раз не состоялась, но запланированное звездами отменить совсем нельзя, можно лишь чуть-чуть подкорректировать течение времени. На сей раз желания и увлечения действующих лиц оказались настолько сильны, что стали уже так называемыми обстоятельствами. Знаете, говорят "обстоятельства сильнее нас"? Так вот секс порой и помогает в делах, хотя ни Александр, ни Вита так и не узнали про счастливые последствия их неслучайной встречи.

Ночь была жаркая во всех смыслах, поэтому к утру Вита скинула с себя одеяло и спала полностью обнаженной. Александр провел рукой по ее бедру, с сожалением вздохнул и, пересилив свои желания, начал одеваться. Конечно, гораздо приятнее было провести в объятиях этой девушки и утро тоже, но он обещал этому уголовнику непременно воспользоваться ключиком и забрать кейс из камеры хранения. И почему придумали устанавливать их на вокзалах? Ну что там может такое быть? Наверняка какая-нибудь глупость типа посмертного послания своей зазнобе.
Почему-то Александр был уверен, что сосед по камере все же повторил свои суицидальные помыслы, и на этот раз удачно. Ведь его же не было рядом, чтобы еще раз вырвать его из петли. Поскольку многие уголовники очень сентиментальны, то в кейсе или письма, или еще что-нибудь такое. Глянув на прощание на обнаженное тело Виты и ее разбросанные вещи, он вышел.
Вокзал встретил его своей обычной суетой. На входе Александра чуть было не сшибла с ног парочка каких-то постоянных привокзальных обывателей. Представитель мужского пола был весь какой-то несуразный, кривой и длиннорукий, а от его подруги так разило чем-то протухшим, что Александра чуть не вывернуло.
- И чем только эти старые проститутки закусывают, - проговорил он вслед странной парочке, но развить эту мысль не успел.
Потому что кто-то кричал "Ограбили!", кто-то пронес мимо сразу пять чемоданов, ударив одним по его ноге - короче, вокзал жил своей полнокровной жизнью, в которой не было места тихоням и недотепам.

Возле камеры хранения номер сто одиннадцать пятьдесят в раздумчивости профессионального идиота стоял небольшой мужичок в помятой спецовке. Он сверялся с каким-то списком и вновь разглядывал намалеванный на железной дверке номер. Видно было, что на самом деле его мысли находятся очень далеко от этой ячейки. Судя по всему, он с большими мыслительными усилиями вспоминал события и последствия вчерашнего вечера, оставившего в нем и на нем тяжелый неизгладимый след. А руки и глаза в это время привычными, давно отработанными движениями проверяли номер давно закрытой ячейки, доставали инструмент, приступали к обыденной и надоевшей работе. Вся работа была настолько знакома, что тело на каком-то своем молекулярном уровне запомнило все необходимые манипуляции и участие головы при этом совершенно не требовалось. Что и называется профессиональным идиотизмом.

После непродолжительных поисков (все же этих ячеек здесь немеряное число) Александр нашел нужную ему и споткнулся об этого идиота. Дверка с номером сто одиннадцать пятьдесят уже вскрывалась слесарем. Сейчас он вытащит посмертное послание удавившегося уголовника, отнесет его в местный пункт милиции, где прочитают последнее "прости" раскаявшегося грешника, посмеются и выбросят в отходы. Конечно, катастрофических последствий это не вызовет, но лично ему будет обидно и неловко. Ведь обещал же!

Александр задумался. Уговорить этого страдающего от похмелья товарища не удастся, потому что спиртного с собой нет, а без этого и нечего подходить. Уговоры не открывать ячейку только вызовут подозрения, а народ в таком состоянии бывает очень агрессивен. Отвлечь его могут только какие-то очень важные для него события. Если в принципе они могут произойти, то почему бы им не произойти на самом деле? Ведь все зависит от каких-то мелочей. Начальник встал не с той ноги, а в результате тебя лишили премии; ты загляделся на красивую женщины и ступил на проезжую часть на секунду позже, а в результате тебя сбила машина. Возможное и неизбежное всегда ходят рука об руку. Но что же такое может случиться с этим слесарем?

Время текло медленно, слесарь уже достал инструмент и подносил руку к дверке. Александр напрягся, просчитывая возможные варианты событий на следующие секунды. Надо только чуть-чуть подтолкнуть ход вещей, на какой-то микрон, и реальность разыграется уже по другому сценарию. Например, ему звонит его жена и просит... чего такого она может у него просить с утра пораньше? Чтобы не тратил последние деньги на необходимый организму мерзавчик, а купил ребенку конфетку? Ну, это вряд ли подействует. Может быть?..
- Техник Сазонов, вас просят срочно подойти к дежурному по вокзалу! - раздался на все здание и прилегающие территории красивый голос диктора. - Повторяю: техник Сазонов, сейчас же к дежурному по вокзалу!
- Уж эти мне начальнички! - выругался помятый мужичонка, который уже было вставил универсальный ключ в дверку ячейки. - И что это они с утра заладили: зайди да зайди. Поработать не дают. Опять, наверное, пробки сожгли. Как засядут чаи гонять, так до самого обеда, а мне надо наряд еще сделать...
Не переставая ворчать, неглаженная спецовка удалилась, так и не вскрыв давно запертую ячейку. Зато Александр теперь мог без помех открыть ее. Там лежала большая дорожная сумка и обещанный кейс. Вообще-то сумка в завещании не была указана, но, очевидно, она была бесплатным приложением. Забрав все это, он направился к выходу, но бессонная ночь дала себя знать, и Александр зашел в кафе. Если бы он задержался возле камеры хранения еще на пару минут, то заметил бы знакомое лицо. И знакомое ему по банковским делам лицо в виде Виктора Александровича тоже бы его заметило, потому что целеустремленно направлялось к ячейке номер сто одиннадцать пятьдесят. Его сопровождало два одинаково одетых и одинаково спортивных товарища. Метров за десять до ячейки троица переглянулась, заметив открытую дверку, и кинулась к ней со всех ног. Но в принципе не имеет значения - опоздал ты на поезд на пять минут или же на целый час. Ты все равно не успел.

- Опоздали, - констатировал очевидный факт один из спортивных товарищей. - Кто-то тут побывал.
- Сам вижу, - огрызнулся Виктор Александрович.
Им-то что - сказали сопровождать и охранять, и все, а само изъятие и доставка лежат на нем! С него и спросится.
- Ну-ка, пораспрашивайте, - приказал он, - не видел ли кто кого-нибудь подходящего к этой ячейке.
- Мы не сыщики, такими вещами заниматься, - огрызнулся первый спортсмен. - Да и народу столько - кто ж что заметит.
Виктор Александрович вздохнул. Этот громила из банковской охраны прав. Люди в камере хранения постоянно туда-сюда, никто ни за кем и не смотрит. Он достал мобильный телефон.
- Герман Петрович, - сказал он в микрофон. - Мы на вокзале. ... Нет, ничего нет. ... Ячейка открыта, там пусто. ... Как вы и велели, точно к восьми утра.
Некоторое время он морщился, слушая что-то неприятное и предназначавшееся ему лично, потом облегченно вздохнул и махнул рукой спортсменам.
- Все, едем обратно, - сказал он, утирая внезапно выступивший пот.

* * *

- Баночку сока, пожалуйста, - сказал в это время Александр буфетчице.
Та усталым движением бросила требуемое на стол. Выбрав столик в самом углу, он открыл банку, отпил и решил проверить, что же все-таки такое подсунул ему сокамерник. Открыл подаренным ключиком кейс и...
- Черт побери, что это за фигня такая? - удивился он.
Там лежал какой-то пневматический шприц с круглым резервуаром для лекарства, каким делают прививки в массовом порядке. Такой он видел в школе, когда во время эпидемии гриппа к ним приезжала бригада медиков. Шприц был подсоединен к странной электронной игрушке навроде "денди".
- Ну, сосед, удружил, - огорченно бурчал Александр, крутя шприц в руках. - Это что же мне - в санитары теперь подаваться? А вдруг тут наркотик какой? - поразился он и, отводя иглу в сторону от себя, нажал на длинный спусковой крючок, похожий на ручку пассатижей.
Ничего не произошло. Никакого лекарства или наркотика из иглы не брызнуло. Даже никаких звуков.
- Так он пустой, - догадался Александр, но на всякий случай решил проверить резервуар. Тот не желал открываться.
- Наверное, надо на игрушке чего подкрутить.

На игрушке тоже ничего подкрутить не удалось. После нажатия всех существующих кнопок выяснилось, что прибор не работает. В кейсе лежало что-то похожее на батарейки, "денди"-пульт управления, был сам шприц-прибор - то есть было все необходимое для функционирования, но все это не желало работать. Со сложной техникой всегда масса проблем. Стоит отойти какому-нибудь плевому контакту, и срывается открытие мирового значения.
- Ладно, - решил Александр. - Фокус не удался.
Закрыв кейс, оно допил сок и направился к выходу, так и не заметив, что парочка пожилых супругов, сидевших за соседним с ним столиком и попавших под "выстрел" шприца, почему-то неподвижно замерла, даже не дожевав вокзальную курицу. Ну словно столбняк на них напал.

- Эй, а вы чего тут расселись, граждане? - начала неторопливо выяснять отношения после ухода Александра уборщица в грязном черном халате. - Тут вам не комната отдыха со всякими комфортами, закончили пищу принимать, так освободите место для других. Вон сколько желающих, - она кивнула на редкую очередь человек в пять. - Все пить-есть хотят, все торопятся. Ишь, уставились куда-то. Я вам нет говорю? - повысила она наконец голос, видя, что пожилая пара никак не реагирует на ее замечания.
Безответное молчание совсем вывело ее из себя, и уборщица как бы невзначай толкнула мужчину локтем. Тот покачнулся, но продолжал беззвучно смотреть вперед невидящим взглядом.
- Любаша, - обратилась к буфетчице изумленная уборщица. - Так они вроде как больные, что ли. Ну эта, знаешь, бывает, каталепсия...
- Может быть, летаргия? - предположила заинтересованная буфетчица.
- Во-во, - подхватила уборщица. - Я и говорю - летаргия.

* * *

Вита все еще лежала в постели, когда Александр вернулся с вокзала. Бросив сумку и дипломат на стол, он подошел к девушке и похлопал ее по обнаженной спине.
- Эй, мисс, а не пора ли вам просыпаться? - весело спросил он, разглядывая красивое гибкое тело.
Вита подняла расстрепаную голову.
- Что ты принес там такое? - сонно спросила она, глядя на стол.
- Это мне собрат по камере оставил наследство. Только вот не могу разобраться, что это такое. Какие-то игрушки, приборчики - крутил-крутил, так ничего и не понял.
- Что - вся сумка с игрушками? - удивилась Вита, приподнимаясь на постели.
- Да нет, в сумке я еще и не смотрел, - признался он, заинтересованно глядя на ее обнаженную грудь.
- Ну, ты какой! - возмутилась девушка, вставая с кровати и направляясь к столу. - Неужели тебе не любопытно, что тебе такое там подарили?
- Да нет, мне любопытно, - Александр подошел к ней и провел рукой по гладкой коже на спине.
- Ой, щекотно! - хихикнула Вита. - Отстань. Давай лучше посмотрим, что там.
- Мне гораздо интереснее было опять посмотреть на тебя, чем разглядывать чьи-то старые тряпки, - медленно проговорил Александр, поглаживая девушку по талии.
- Так там тряпки? - огорченно спросила Вита.
- Ну, мне так кажется.
Девушка уже расстегивала молнию на сумке. Сверху действительно лежало что-то вроде рубашки.
- Вот видишь, я же говорил, что... - но закончить фразу Александр просто не смог.
Потому что Вита сняла тряпку и их взору открылось неожиданное зрелище. Они замолчали и не отрываясь смотрели в сумку. Потому что вся большая дорожная сумку была заполнена пачками зеленых штатовских купюр, перехваченных крест-накрест банковскими лентами.
- Ты что - ограбил кого-то? - наконец выдохнула Вита, поднимая на него полные удивления глаза.
- Почему это обязательно ограбил? - возмутился Александр.
- Ты же не мог это заработать, - резонно заметила девушка.
- Я же тебе сказал - это сосед по камере оставил ключ, а в ячейке вот эта сумка и кейс с какой-то игрушкой.
- Слушай, кто-то идет, - насторожилась девушка.
- Черт! Лучше спрятать, а то будет масса вопросов, - засуетился Александр, застегивая сумку.
Как это бывает, замок почему-то заело и застегиваться она не желала, а дверь уже открывалась.
- Слушай, Саша, - начал с порога Павел, - что-то ты долго, - последнее слово он выговорил более медленно и уже с другой интонацией, потому что удивленно смотрел на Виту.
На ней была только расстегнутая рубашка, открывавшая взгляду и грудь, и все остальное.
- Стучаться надо, - упрекнула его девушка. - А вдруг мы тут заняты кое чем.
- Прошу прощения, - шаркнул ножкой Павел, не в силах оторвать глаз от ее тела. - Я как-то не подумал. Слышь, Александр, ребята тебя ждут. Есть смысл отметить твое освобождение. И вообще. Вас, красавица, мы тоже приглашаем.
Он еще раз раскланялся, поклонился чуть ли не до пола и вышел, на прощание еще раз скользнув взглядом по Вите.
- Ха-ха-ха, так и зыркал глазками, гад такой! - засмеялась девушка.
- Он не заметил? - спросил Алекснадр, застегнув наконец сумку.
- Нет, не думаю. Он никуда больше и не смотрел, кроме как на мою грудь, - веселилась Вита. - А ниже и глаза опустить боялся. Хотя видно было, что хотелось.
- Ты могла бы и не расхаживать в таком виде, - упрекнул ее Александр. - А то прямо перед всеми тебе надо выставиться. Как тут не захочется, когда ты голышом разгуливаешь? Давай застегнись хотя бы.
- А, так ты еще и ревнивый! - настроение у Виты поднялось еще выше. Она подскочила к Александру и стала тормошить его волосы. - И богатенький. Тебе ничего такого не хочется. Ну, чем мы ночью занимались? Может, повторим?
- Повторим, но сначала надо решить, куда все это пристроить.
- Как куда? Промотаем. Ну, что ты мне купишь с такой радости?
- А что ты хочешь? Сережки? Кольцо?
- Ну, - скривила губки девушка. - Какие вы все, мужики, однообразные. Я хочу машину. У тебя хватит на машину?
- Думаю, хватит, - задумался Александр. - Только мне не хотелось бы пока это тратить. По крайней мере, много тратить. Это будет подозрительно. И вдруг объявится хозяин этих денег, а мы их прокутим. Что тогда делать?
- Ты же сам сказал, что это тебе подарок. А подарки назад не забирают.
- Так-то оно так, но все равно что-то мне не нравится все это.
- Слушай, - осенило вдруг девушку, - а ведь мы даже и не пересчитали их! Неужели тебе не интересно, сколько их там? Давай выкладывай.
- Думаю, что я и так знаю, сколько тут денег, - раздумчиво сказал Александр.
- Откуда? - удивилась Вита. - Ты их уже пересчитывал?
- Нет. Просто днем раньше меня просили найти одну пропажу. И эта пропажа составляет пять миллионов долларов.
- Пять миллионов?! - изумилась девушка. - Так это же громадные деньги!
- Вот именно. За эти деньги могут спокойно убить. Поэтому надо поменьше болтать об них. И тратить тоже аккуратно. Так ты говорила тебе надо машину?
- Да! Красивую, красную и спортивную.
Девушка от радости чуть не запрыгала по комнате.

* * *

Совершенно иное настроение было в этот момент у Виктора Александровича, стоявшего навытяжку перед Германом Петровичем. Генеральный смотрел на него волком. А Вячеслав просто бегал по кабинету и орал во весь голос. Кабинет был просторный и места для маневров ему хватало за глаза.
- Идиот! Недоумок! Элементарная вещь - привезти два чемодана с вокзала, и это ему не по силам! Герман Петрович, таких гнать надо в три шеи, а вы его стараетесь оправдать.
- Так вы же сами сказали - ровно в восемь часов, не позже-не раньше. Я так и приехал. А ячейка уже пустая, - вяло оправдывался Виктор Александрович, чувствуя свою вину. - Может, там и не было ничего.
- Как это не было?! - опять заорал Вячеслав. - Тебе же говорят, что и прибор, и деньги...
- Вячеслав Степанович, - мягко напомнил генеральный.
- А, да-да, - согласился заместитель, вспомнив, что не стоит рассказывать этому придурку о том, что же именно было в ячейке. Его дело привезти, а уж что там, почем и зачем - это и без него разберутся. - Что будем делать, Герман Петрович? Опять обратимся к... э-э-э, Виктор Александрович, вы, наверное, можете идти. Мы позже сообщим вам, что мы решили насчет вас.
Они подождали, когда неудачливый подчиненный покинет кабинет генерального, и продолжили разговор.
- Опять обратимся к Керам? - спросил Вячеслав. - Мы им не слишком надоедаем?
Генеральный качнулся в кресле, протягивая руку к резной коробочке с сигарами. Вытащил одну, не спеша закурил.
- Слишком- не слишком, - после двух затяжек проговорил он, - придется обращаться. Видишь же, что наши работнички не способны на такие дела. Семь бед - один ответ! Давай пиши.
Он опять затянулся, наблюдая, как его заместитель идет к висевшему на противоположной стене зеркалу и старательно дышит на него. Когда стекло покрылось влагой и запотело, Вячеслав пальцем написал на нем "Найти сумку и кейс. Плата обычная."

* * *

Кривоногий и волосатый Горбатый сидел на кровати в гостиничном номере полностью без одежды. Брынза только что выполнила свое обещание насчет покувыркаться, и настроение у него было преотличное. Сама ведьмочка ушла в душ, а Горби наслаждался виски. Вообще-то он больше любил чачу, но где в наше время достанешь такую редкость? Поэтому приходилось пробавляться чем попадется. Правда, и "Белая лошадь" тоже не такая плохая вещь. Вставив соломинку одним концом в горлышко бутылки, а другим - себе в нос, он старательно засасывал содержимое. Можно было пить и обычным способом, но Горбатый считал, что так получается ядренее и действеннее.
- Это горничная, - раздалось за дверью. - Ваш заказ.
Горбатый щелкнул пальцами - края одеяла поднялись и закутали его с двух сторон.
- Войдите, - пробурчал он, еще раз щелкая пальцами.
Язычок замка отошел в сторону, открывая дверь. Вошла молодая горничная с подносом, на котором стояло несколько приборов. Не замечая, что Горбатый раздет, она поставила все на стол. В это время из душа вышла Брынза и внимательно осмотрела девушку. Та поежилась от такого пристального внимания и постаралась поскорее выйти.
- А она ничего, - вслед ей сказала Брынза. - Кровь с молоком.
Горбатый насторожился.
- Уж не хочешь ли ты...? - осторожно спросил он.
- Да нет, - задумалась Брынза. - Тут не те условия, чтобы попробовать эту бабу.
- Э, что это? - Горбатый вытянул палец, указывая на экран телевизора.
- Не дадут отдохнуть! - возмутилась Брынза, наблюдая, как на пыльном экране проявляется сообщение. "Найти сумку и кейс" - было сказано там.

11. Что бывает, когда зарятся на чужое
Александр понял, что эти деньги - именно те пять миллионов долларов, которые совсем недавно просил его найти генеральный директор банка. Но их, наверное, можно было и не возвращать, потому что просил, а потом сам же и отказался от его услуг? Вроде как не беспокойтесь, сами разберемся.
Виты в комнате не было. Она выпросила у него пару тысяч и умотала в магазин.
- Не буду же я ходить в одном и том же платье, - сказала она, кокетливо приподнимая и без того короткий подол своей юбки, чтобы якобы показать свое невыносимое материальное положение.
Александр хмыкнул, стараясь не глядеть на ее красивые ножки, но это у него плохо получалось.
- Ладно, - согласился он, - вот тебе две сотни, купи что хочешь.
- Да ты что? - возмутилась девушка. - Где ты видел приличную одежду по таким ценам? За такие деньги продают только "самопал" с Малой Арнаутской. Нет, уж давай я сама возьму, сколько мне надо. У самого полный чемодан, а он хочет зажать.

Александр, поразившийся тем, что, оказывается, молодежь в ее возрасте по-прежнему читает Ильфа и Петрова, согласился. Хотя и были у него некоторые сомнения. Все же по большому счету деньги не его, с другой стороны, они неизвестно чьи. Герман Петрович от них как бы отказался. Помнится, они банку и не принадлежали, а только были сданы на хранение. Но кем? И стоит ли сейчас это выяснять? Может, владелец сам объявится?

Кто мог "потерять" такую громадную сумму и не поднять при этом вопль на всю ивановскую? При таком молчании это могли быть деньги за наркотики или еще что-то незаконное, например, торговлю оружием. А сами владельцы помалкивают, чтобы не привлекать внимания к своим доходам. Тогда лучше поскорей избавиться от них, пока настоящие хозяева не вышли на него. Ведь сосед по тюремной камере мог сказать о них не только ему одному.
Этот вопрос никак не давал ему покоя. Александр в задумчивости прошелся по комнате, но так ничего конкретно и не решил. Но можно было и не решать, потому что события сами шли ему навстречу. Это только хороших свершений надо добиваться, плохие получаются как-то самостоятельно. Вроде и не делал ничего, а влип в историю.

Так, терзаясь сомнениями, Александр направился в обеденный зал, где его уже заждались. Кроме работников кафе под руководством неизменного Павла (Петр, как обычно, проворачивал дела в структурах и "структурах") в зале сидело и масса посетителей из обычной шоферской публики. Как будто они прослышали, что с этого дня стоянка "Приехали!" отвоевала свое место под солнцем и стала совершенно безопасна и здесь можно без помех получить койку для отдыха, тарелку борща и банку автола. Это казалось невероятным, но еще позавчера, когда исход схватки был неизвестен, здесь никого не было. Новости разносятся среди водителей-дальнобойщиков, которые могут месяцами не встречаться друг с другом, быстрее скорости звука. Даже если бы вчера по центральному телевидению во всеуслышание объявили, что стоянка такая-то отстояла свою независимость и по-прежнему гарантирует на время пребывания все права на отдых и питание, и то бы не было такого результата. Телевизор-то в кабине не посмотришь. То есть посмотреть-то его можно, во время перекура, а если во время движения - то только один раз, до первого столкновения. А вот радио слушают все, да и рации в новеньких тягачах не редкость. Скорее закономерность.

Короче, народу был полон зал, когда бармен Володя громогласно объявил приход Александра.
- Внимание! - завопил он через микрофон, которым обычно не пользовался. - У нас тут произошли некоторые события, о которых вам лучше не рассказывать. Главное, что мы победили. В основном благодаря нашему охраннику Александру, которого вы сейчас видите. В связи с этим объявляю всем бесплатную выпивку, за счет заведения. Кто останется на ночь - спиртное, кому в рейс - сок на выбор.
- Эй, Александр! - окликнули его с крайнего столика. - Да ты никак отличился?
Александр обернулся и увидел своего тезку, так похожего простой физиономией и мягкими габаритами широких плечей на жившего давно барда Шаляпина. Ну не барда, но все равно известного товарища, вообще-то его раньше называли господином.
- О! - удивился Александр. - Неужели прошел целый месяц? Ты что-то говорил, что будешь проезжать именно через этот срок. У нас тут столько событий, что я как-то и выпустил из головы...
- Ну, пусть не месяц, удалось немного раньше, - двухметровый водила встал из-за стола и похлопал Александра по плечу. - А я рад тебя видеть. Говорят, ты тут немного повоевал?
- Кто говорит? - Александр присел на стул.
- Э-э-э, - засмеялся "Шаляпин". - Ты просто не знаешь, как это все быстро разносится! Когда живешь на колесах, поневоле вынужден поддерживать своих товарищей, чтобы они, в случае чего поддержали тебя. Недавно в Польше наши же русские бандиты поймали знакомого водителя, который перегонял кому-то иномарку в Москву, так через два часа в этой деревушку было пять грузовиков. Мы их просто растоптали! - "Шаляпин" хлопнул ручищей по столу и засмеялся, запрокидывая голову назад. - Ты видел, какой у меня "Вольво"? С тридцатью тоннами берет с места на второй передаче. Куда им на своих джипах! Осталась куча помятых запчастей. А когда приехала тамошняя полиция, мы уже пересекали границу. И заметь, - "Шаляпин" нравоучительно поднял палец, - мы знали, когда именно она приехала. Вот так-то. А ты говоришь - откуда!

В это время Володя прекратил свои славословия и наклонился к приятной девушке, которую Александр раньше здесь не видел.
- Тонечка, - ласково, причем излишне, что о чем-то говорило, сказал он. - Пройдись-ка по залу, расспроси, кто чего закажет. Да это... если что, по рукам им, - и он ревниво окинул взглядом собравшихся водил.
Те времени даром не теряли - заигрывали с девушкой, похлопывали ее по руке, старались угодить и по округлой попке, от чего Тоня ловко увертывалась, кое-кого и довольно резко била по рукам, но шутила, смеялась и как бы не обижалась. Новенькая всем пришлась по нраву. С одной стороны, не строила из себя недотрогу, с которой и заговорить-то спокойно нельзя, не рискуя получить по зубам, с другой стороны, не позволяла излишних вольностей, что тоже ценится всеми мужиками. Запретный плод, как известнее, чем запретнее, тем вкуснее. Зато уж Володя так и полыхал взорами, не в силах остановить заигрывания и вольности. То ли он просто глаз на нее положил, то ли между ними уже что-то было, но только он был не в своей тарелке и переживал. Потому и пропустил какое-то обращение Дмитрия Васильевича, который высунулся из своей "амбразуры" и что-то такое там то ли спросил, то ли сказал. Тут к любимой девушке пристают, а он со своими бифштексами... Потерпят.
- Вла-ди-мир! - шепотом прокричал повар.
- Ну чего тебе? - не поворачивая головы, буркнул Володя.
- А-ле-ксан-дра зо-вут, - не меняя интонации произнес Дмитрий Васильевич. - Сю-да, на ку-хню.
- Ты чего? - наконец-то соизволил обернуться донельзя удивленный бармен. - Простудился, что ли?
Голова Дмитрия Васильевича отрицательно помотала из стороны в сторону, но при этом умудрилась как-то странно подмигнуть. Бармен удивился еще больше и решил узнать лично, кто же это там просит зайти Александра. Но лучше бы он этого не делал. Потому что через минуту уже его голова высунулась в амбразуру раздачи и как можно вежливее проговорила:
- То-ня, по-жа-луй-ста ска-жи А-ле-ксан-дру, ч-то е-го жд-ут на ку-хне.
Девушка удивленно глянула на своего обожателя, который как-то странно смотрел на нее, пожала плечами и подошла к Александру.
- Эй, охранник. Тебя, там, кажется, спрашивают, - она махнула рукой в сторону все еще торчавшего в амбразуре Володи.
Тот утвердительно кивнул головой и втянулся на кухню.
- Что такое? - спросил "Шаляпин". - Дела, что ли, какие? Могли бы дать и отдохнуть. Когда у тебя смена-то?
- Да смена у меня ночная, как обычно, - улыбнулся Александр. - Но надо пойти посмотреть, кто там и что.
- О, я с тобой, - тезка поднялся из-за стола.

* * *

Это было нечто удивительное. Дмитрий Васильевич такое видел впервые в своей достаточно продолжительной и насыщенной жизни. Ну представьте - стоите вы себе у плиты (между прочим, неплохой "Аристончик" попался), поворачиваете рубленые (ни в коем случае не перекрученные через мясорубку) бифштексы (надо не менее двухсот граммов нежирной говядины, перемешать с мелко порезанным луком, облить взбитым яйцом, поперчить-посолить, можно чуточку травок вроде кориандра, но это уже на любителя и по спецзаказу...) э-э-э... так о чем это я?
А... так вот стоит он себе у плиты. Обычный день, нервотрепка с бандитами закончилась, можно спокойно потрудиться, пофантазировать... ну и все такое. Открывает духовку (Александр очень любит пирожки с мясом. Он может съесть их массу. Поэтому приходится печь не меньше двух противней), а там... нет, вы себе и представить не можете! Там человеческая голова! Каково Дмитрию Васильевичу было после этого? А?!

Если честно, то Дмитрия Васильевича чуть не хватил удар. Самый смелый поступок в его жизни, который он совершил, - это посидел на чердаке кафе, когда Александр отбивался от бандитов и малолеток одновременно. Там-то можно было сидеть, потому что лестница втягивается наверх, а дверка в потолке отлично запирается шкворнем. Можно сидеть и сидеть. Да и здание каменное, не сгорит.
Так вот, высовывается оттуда голова, живая причем, противная такая. Волосы всклокоченные, свисают на лицо, которое и лицом-то назвать нельзя. Синюшный вид, кривые редкие зубы, пористая кожа с какими-то бородавко-прыщами. Отвратительно выглядит.

- Так ты местный кашевар? - спросила голова, ковыряясь длинным ногтем в зубах. - А пирожки-то у тебя ничего. Еще бы чуть-чуть, и совсем бы есть нельзя было, а так... - тут голова икнула, - ...отличный свежий вкус сохранился. Где-то тут у вас наша сумка завалялась. Надо бы вернуть.
- Ка-ка-какая сумка? - вымолвил бедный повар, медленно пятясь от плиты.
Голова меж тем вырастала из духовки. Уже образовались плечи, туловище. Вот и ноги вышагнули. Выродившийся из импортной плиты фирмы "Аристон" кобольд повернулся и нагнулся к открытой духовке.
- Алё, Брынза! Вылезай, возьмемся за дело.
- Да я уже тут, - раздался чей-то голос справа.
Дмитрий Васильевич дернулся, а голова сама собой повернулась в сторону звука и успела запечатлеть момент вылупления Брынзы из грязного овального зеркала. Сначала там было одно лицо, как бы отражение, потом стекло стало прогибаться,
("сейчас сломается" - подумал повар)
но оно не сломалось. Брынза вылезла из зеркала, повернулась перед ним по женской привычке, расправила немного помявшееся платье (а попробуйте-ка посидеть в маленьком тесном зеркале!) и начала обнюхивать стоявшие вокруг котлы. Дмитрий Васильевич в это время только успевал хватать ртом воздух.
- А что, Горби, ты уже навел справки? - спросила она, смачно жуя выловленную из кастрюли куриную тушку.
Кобольд поморщился. Он вообще не любил вареное мясо, считая, что кипячение убивает в нем все витамины и другие полезные вещества. Самое ценное, что есть в мясе, сохраняется очень недолго, поэтому желательно есть забитые туши (той же курицы, или, положим, рыбы, свиньи, коровы, обезьяны... ну, что можно забивать в принципе) как можно скорее после процесса убиения. И в процессе убиения тоже неплохо получается. Даже есть в этом какой-то смак. Про спеца по смаку Макаревича он не слышал, но про сам смак - ого-го, это был спец, тому Андрею и не снилось.
- Как ты можешь есть такую гадость? - поморщился Горбатый. - Ну, не навел еще, так сейчас... - тут он влепил Дмитрию Васильевичу крепкую оплеуху, от которой тот вмазался в любимую плиту, - ...сейчас наведу. Кто из ваших мог взять сумку на вокзале? Ну, сявка кухонная, сейчас порешу, если не скажешь!
- Кто... кто... - морщился повар, с трудом осмысливая ударенной головой заданный вопрос, - ...какую сумку?
- Такую сумку, - Горбатый одним рывком поднял повара в воздух, так, что его ноги даже не касались пола. - Сумка такая большая, дорожная, на замочке, то есть... тьфу... на этой... застегивается, короче. Я чую, что она где-то здесь. Кто из ваших мог взять ее на вокзале сегодня утром?
- Да вроде Александр ездил на вокзал, - признался Дмитрий Васильевич.
Не то, чтобы у него было большое желание заложить друга. Нет, просто это у него вырвалось, как у людей, которые не могут солгать даже врагам. Тут до него дошло, что своим признанием он может сильно повредить Александру, но было уже поздно.
Кобольд швырнул его к стойке.
- Он здесь? Зови его.

Горбатый взял слабо сопротивляющегося повара одной ручищей за локоть и встал рядом с ним, когда тот открыл амбразуру раздачи. Далее и последовала мизансцена, которую мы уже описали.
Александр шел на кухню без всякой опаски. Ну что там такое может быть страшного, на нашей кухне?
- Привет, солдатик, - улыбнулась ему в дверях какая-то алкашка.
- Тебя что - уборщицей взяли работать? - спросил ее вслед Александр, но та только странно подмигнула ему и направилась в зал.
- Какой-то странный денек сегодня, - удивился Александр, - и народ странный попадается. То вдруг сумка с деньгами, то какие-то...
Договорить он не успел, потому что заметил Горбатого. Тот стоял возле большой алюминиевой кастрюли и рукой черпал оттуда говяжий фарш и поглощал его целыми ладонями. На Александра сзади налетел сопровождающий его "Шаляпин" и тоже замер при виде удивительного зрелища.
- Это... - начал "Шаляпин", - это кто же это такое?
Вид у него был ошеломленный.
- Во, - прочавкал Горбатый с полным ртом, - во, и наш должник пожаловал. Угощайся, - он протянул Александру горсть сырого фарша и расхохотался, когда тот брезгливо отшатнулся.
- Не нравится? - веселился Горбатый. - Дурак, тут же витамины-протеины и прочая минерализация.

Александр уже понял, что это не обычный хулиганистый бомж, которого можно просто так вышвырнуть на улицу. Что-то в этом уродливом мужике говорило и о его страшной физической силе, и какой-то иной физической организации.
- Слушай, Саня, - воскликнул тезка. - Чего мы смотрим на этого урода? Надо просто выкинуть его вон, пока он не натворил тут делов!
Дмитрий Васильевич предостерегающе поднял руку, даже раскрыл рот, чтобы сообщить о чем-то, но заметил обращенный на него угрожающий взгляд Горбатого и замолчал, забыв опустить руку.
- Вы что-то хотели сказать, Дмитрий Васильевич? - повернулся к нему "Шаляпин".
- Д... д... - начал было повар, - ...нь... нь... - он еще немного похватал ртом воздух, но так и не закончил сообщение.
"Шаляпин" махнул рукой и решительно шагнул к Горбатому. Бац! Урод отлетел к шкафчику с тарелками и разнес его в щепки. Разбитая посуда со звоном посыпалась на пол, на лежащего Горбатого. Рядом с ним виднелись еще чьи-то ноги.
- Хороший удар, - похвалил Александр.

"Шаляпин" хвастливо улыбнулся и повернулся к нему, чтобы что-то сказать, но не успел. Горбатый прямо со спины вскочил на ноги, как это порой делают опытные каратисты, и швырнул в него одну относительно целую тарелку. Та при жизни была размером чуть ли не в полметра, правда, у ней отломился кусок и она стала похожа на какую-то морскую звезду. "Морская звезда" ударила "Шаляпина" в лоб и раскроила ему кожу. Тезка отшатнулся и схватился руками за мгновенно покрывшееся кровью лицо, закрывая рану.
- Ну, черт, погоди! - Александр схватил наперевес швабру и стал медленно подходить к Горбатому.
- Ха-ха-ха, - рассмеялся тот. - Догадался все-таки! Верни нашу сумку и можешь забрать своего приятеля.
- А чем ты докажешь, что это твоя сумка? - спросил Александр, кружа вокруг кобольда.
Он действительно догадался, что этот урод не обычный человек, а скорее принадлежит к миру духов. И поэтому нужно себя вести с ним поосторожнее.
- Моя? Сумка? - удивился Горбатый. - Ну, это не моя сумка.
Тут он задумался. Вопрос сбил его с толку. Сумка действительно была не его. А чья - он не знал.
- Но она и не твоя, - догадался Горбатый. - Поэтому тебе лучше отдать ее.
- А если я не отдам?
- Посмотри на своего приятеля, - рассмеялся кобольд. - Тебе придется хуже, если не вернешь.
- Посмотрим, - и Александр бросился в атаку.
Несколько штыковых ударов шваброй заставили Горбатого отступить к столу для разделки.
- Ха! - Горбатый схватил со стола большой тесак, каким обычно разрубают мелкие тушки, и, размахивая им как саблей, сам перешел в наступление.
Первым же ударом швабра была разрублена пополам и приходилось обороняться двумя короткими палками. Против тесака это было ненадежное оружие. А ручной бой с Горбатым мог оказаться последним. Бросив палки в кобольда, Александр подпрыгнул, перевернулся в воздухе, захватывая ногами руку с тесаком, и одновременно ударил локтем в лицо Горбатому.
Морда у него была как деревянная. Александр расшиб себе локоть до крови, но желаемого результата не добился. Горбатый лишь пошатнулся, сплюнул кровяную слюну, но остался в полном сознании.
- Ага, - злорадно сказал он, - значит, ты так, да? А ведь я хотел с тобой по-хорошему договориться.

Он махнул рукой, и сразу несколько ножей, спокойно лежащих до этого на разделочном столе, взмыли в водух и как заправские истребители кинулись на Александра. Он мгновенно упал на пол, спустя секунду поднял голову и посмотрел на вонзившиеся в перегородку ножи. Если бы хоть половина из них угодила в него, то он стал бы похож на подушечку для иголок. К нему подполз "Шаляпин". Кровь у него текла уже не так сильно, хотя и не остановилась.
- Идем туда, - он указал на какую-то дверь.
- Нельзя, - возразил Александр, - там...
Договорить он не успел, потому что в этот момент тесак Горбатого вонзился в столешницу над их головами. Более не рассуждая, они бросились к двери и закрылись изнутри.
- Попались, - мрачно вымолвил Александр, оглядывая темное маленькое помещение, в котором висели какие-то травы-приправы, лежали мешки с крупами, стояли банки разносолов.
Это была кладовка.
- Ага-га-га! - грохотал на кухне Горбатый. - Теперь-то вы отсюда не выберетесь! Говори, где сумка!
- С ним так просто не сладить, - начал "Шаляпин". - Это какой-то черт, не иначе.
- Черт и есть, - устало доложил Александр, с тоской оглядывая кладовку.
Похоже, живыми им отсюда не выбраться. Тем более что Горбатый уже начал рубить дверь. Еще пара минут, и будет совсем поздно.
- Как - черт? - удивился "Шаляпин". - Ты серьезно?
- Вполне серьезно. Простым оружием, которого, кстати, у нас тоже нет, с ним не справиться, надо придумать что-нибудь пооригинальнее.
- Ого! - вдруг радостно сказал "Шаляпин", показывая куда-то на стену. - Вот наше оружие!
- Ты это о чем? - не понял Александр и только тут заметил висевшую на гвозде связку чесночных головок. - Точно! Бери себе парочку, и я возьму. Как ты думаешь - надо его расшелушить или так сойдет?
- Наверное, надо почистить, - предложил тезка, - тогда дух сильнее будет.
Они второпях очистили несколько головок, роняя очистки на пол, и, зажав зубчики в руках, прижались к стенке по обе стороны двери.
- Слушай, если уж это не поможет, тогда нам кранты, - прошептал "Шаляпин". - Никогда я еще не отбивался от нападающих с помощью кулинарной приправы. Этак я скоро стану шеф-поваром.
- Станешь, -ответил Александр, - если доживем до ужина. Он, видите ли, не отбивался с помощью приправы... А ты видел когда-нибудь летающие ножи?
- Ну как тебе сказать? - задумался тезка, но ответить не успел.
В двери сначала образовалась большая дыра, в которую Горбатый немедленно засунул голову.
- А, вы тут, голубки! - радостно заорал он, заметив приятелей и усилил напор. - Да куда вы от меня денетесь? Лучше раньше, чем жить в неведении, правда?
Толстая деревянная дверь сорвалась с петель и рухнула под ударами тесака. Кобольд с размаху влетел в кладовку и радостно приветствовал своих жертв.
- А вот и я! - прокричал он. - Ну наконец-то мы с вами поговорим как друзья. И было вам из-за чего бегать, ведь все равно догнал, - ласково балагурил он, помахивая тесаком.
Но тут его чувствительный нос обнаружил нечто несовместимое с его жизнью.
- М-м-м, - попятился он из кладовки, закрывая лицо рукой. - Что такое тут у вас?
- А, не нравится? - проговорил "Шаляпин", выходя из-за двери и помахивая головкой чеснока перед носом кобольда. - Хочешь попробовать вот это?
Горбатый еще раз втянул чесночный запах, закрутился, словно у него прихватило живот, выронил свой тесак и заплетающимися шагами поплелся подальше от двери.
- Убери, убери это, - тоскливо шептал он. - Забирай все, только убери эту гадость.
Какой-то шум в обеденном зале на некоторое время отвлек внимание друзей.
- Что там такое? - недоуменно спросил "Шаляпин".
- Так ведь туда же эта пошла - его подружка, - Александр указал на скорчившегося возле плиты Горбатого, которого трясло, как при сильной простуде. - Надо пойти разобраться.
- А с этим что делать? - "Шаляпин" показал на кобольда. - Не оставлять же его тут?
В это время лежащие за плитой ноги зашевелились, исчезли из поля зрения, а вместо них появился бармен Володя, все это время находившийся, судя по всему, без сознания.
- Черт подери! - выругался он и прижал руку к голове, на которой виднелась большая шишка. - Кто это меня так?
- Наверное, вот он, - Александр показал на трясущегося Горбатого. - Нам надо идти, а с этим... вот что! - он размахнулся и бросил в него горсть очищенных головок.
Чеснок полетел сначала кучно, но при подлете распался на отдельные боеголовки и ударился в грудь Горбатого. Но не отскочил, а пронзил его насквозь, словно тот состоял не из мышц и костей, а был сделан из сигаретного дыма. Каждая головка проделала по большой завихряющейся дыре, в которые тело Горбатого стало засасывать - так бывает, когда из ванны вытащишь пробку и вода начинает уходить в канализацию. Несколько таких больших смерчей, тонкий конец которых уходил в неизвестность, а большая часть воронки раскручивалась по груди извивающегося Горбатого.
- А-а-а! - заорал он, дергаясь все убывающим телом. - По-го-ди! Я е-ще вер-ну... - последнее слово он договорить не смог, потому что голову ему перекосило сразу несколькими дырками-воронками, потом разорвало ее на части и проглотило. Дырки со чпоканьем лопнули и растаяли в воздухе, захватив остатки того, что недавно было кобольдом по прозванию Горбатый.
- Бум-м-м! - звучно раздалось в наступившей тишине.
Александр и "Шаляпин" вздрогнули и повернулись к месту звука. Из-за плиты опять виднелись ноги бармена. Володя не выдержал зрелища исчезающего хулигана, который недавно треснул его по голове, и отключился. "Шаляпин" поежился. По правде говоря, раздираемый на части черт тоже не показался ему высокохудожественным и высокоэстетичным мероприятием.
- Мда, - мрачно проговорил он, - видал я на своем веку и покрасивее вещи. Но и это тоже не забуду никогда. Как они его... - он покрутил рукой, изображая смертельные вихри.
- Нам наверное пора, - дернул его за рукав Александр. - А то его подружка натворит там делов.

* * *

Брынза могла, когда сильно хотела, выглядеть довольно приличной женщиной. Поэтому когда она объяснила, что Александр послал ее за сумкой, ни у кого и подозрения не возникло. Она степенно прошествовала в указанную ей комнату и без помех обнаружила искомое, то бишь дипломат и дорожную сумку. Подхватив вещички, она собралась уж было покинуть гостеприимное кафе, но тут ее обуяло любопытство.
- Где же там Горбатый задержался? - задумалась она на секунду, но тут же махнула рукой. - А, была не была, пока его нет... никто ничего и не узнает.
Она посмотрела сначала содержимое дипломата, покрутила в руках какой-то непонятный прибор.
- Ну и дела! - вымолвила потрясенная Брынза. - Из-за какой-то игрушки мы тут с напарником жизнью, можно сказать, рискуем, прямо в логово врага пришли, а все из-за чего... - она небрежно бросила непонятный прибор обратно в кейс.
Зато содержимое сумки наградило ее за все старания, хлопоты и переживания.
- А-га-га! - она ласково перебирала пачки долларов. - Вот это да! А ведь мы сидели возле этих денег почти две недели! - вдруг осенило ее. - И даже не знали, что там такое... А заплатили-то всего ерунду какую-то. Нет, нам надо самим наградить себя, а то эти Керы так никогда и не соберутся. Да никто и не узнает, подумают, что этот охранник взял и потратил. Так что нам с Горби... - тут она задумалась. - А почему это нам? Горбатый и пальцем не шевельнул, чтобы эти деньги раздобыть. Да ведь он про них и не знает! Так пусть и не узнает.

Она взяла несколько пачек и стала старательно распихивать их в лифчик, под юбку и в другие потайные места. Когда ее фигура распухла, а сама она уже не могла нормально поворачиваться, ее финансовая страсть улеглась.
- Похоже, хватит, - с удовлетворением решила ведьма и направилась к дверям, ведущим на задний двор.
Тут ее ждал небольшой сюрприз. Сразу возле входа сидели две большие собаки и внимательно смотрели на нее. В сегодняшней суматохе их забыли покормить и они очень рассчитывали на вознаграждение. Вышедший человек не был им знаком и, стало быть, никак не входил в число тех, кто их кормит. Незнакомые люди обычно приходили сюда, чтобы что-нибудь украсть и обычно не приносили с собой съестного, а с таковыми надлежало бороться всеми доступными методами. У них был свой, очень хороший метод.
Фобос и Деймос ощерили зубы и зарычали на замершую в дверях женщину.
- Брысь! - Брынза махнула на них рукой. - Не до вас мне, видите, тороплюсь.
Но собаки не уходили и выказывали явное нетерпение и очевидную недоброжелательность.
- Пошли вон! - заорала Брынза, но оглянулась назад и сбавила голос. - Черт подери, как же это против собак-то... - она начала вспоминать заклинание. - Так, что-то вроде... нет, не так... Ага, вот! Дует ветер на забор, потому что ходит вор, я воров-то не боюсь, только... только... но собак всех отравлю... Да, что-то вроде получается, - она посмотрела на испуганно пятившихся от нее псов. - Вы собачки-псы сердитые, погибайте вместе с... а-а-апчхи! - вдруг ни с того ни с сего чихнула она, отчего все заклинание сразу же вылетело из головы, а Фобос и Деймос опять начали приходить в себя. - Что такое? - сердито крикнула она.
- А вот что, - раздалось у нее за спиной, и из темноты коридора показалась рука с головками чеснока. - Хочешь попробовать?
- Нет, не-ет, не-е-е... - тут Брынзу опять пробила чихотня.
Она выронила вещи, за которыми, собственно, и пришла сюда, и чихала уже безо всякого удержу. Как показывал опыт, на ведьм чеснок оказывал несколько иное воздействие, хотя также довольно эффективное. Судя по всему, сказывалась различная душевная организация. Но все равно было непонятно, почему это они все так чеснок не любят.
- Пхчи! Пчхи! - как заведенная продолжала Брынза. - Убе... пхчи! ...ри пхчи!. Убери... пхчи ...отсюда.
- Они за этим приходили? - спросил подошедший "Шаляпин", показывая стоящие возле ее ног сумку и дипломат.
- Да, за ними, - кивнул Александр.
- А что там такое, что послали таких невиданных шпионов?
Александр посмотрел на все еще чихающую Брынзу.
- Знаешь, будет лучше, если я не отвечу. Поверь, для тебя же лучше.
- Да ладно, не хочешь, не говори, - хотя "Шаляпин" и сделал вид, что все понимает, но ему было обидно, что Александр не доверяет ему. - Что ты собираешься с этой дамой делать? - он показал на постепенно приходящую в себя ведьму.
Она немного оправилась от чесночного духа и сейчас пыталась продвинуться подальше от дверей, поближе к воротам, отгораживавшим двор от основной стоянки. Фобос и Деймос уже совсем оправились после незаконченного заклинания и наблюдали за ее робкими передвижениями с нескрываемым любопытством.
- Думаю, что собачки ею займутся, - сказал Александр, показывая на них.
"Шаляпин" сморщился.
- И не стыдно тебе травить собаками бедную женщину?
- Ты это брось. Еще бы немного и эта бедная, как ты говоришь, женщина на пару с тем бедным мужиком просто прикончили бы нас. Так что... Фобос! Деймос! Взять!
Он еще не успел закончить, как Брынза, почувствовавшая, что дело пахнет керосином (наверное, ведьмы и его не переносят), взвизгнула, как-то странно подпрыгнула на месте и бросилась бежать к воротам. Александр и "Шаляпин" только рты пооткрывали, заметив такую неожиданную прыть. Ее скорости действительно позавидовал бы любой спринтер. Ближе к воротам ее шаги стали длиннее и похожи на какие-то прыжки. С разбегу она бросилась на ворота и стала карабкаться по ним как скалолаз. И тут-то ее догнали собаки. Фобос подпрыгнул и вцепился ей в ногу. Деймос одним движением располосовал юбку на небольшие ленточки.
- Бедная женщина! - хмыкнул Александр, слушая как визжит повисшая на воротах Брынза. - Ты бы смог так взобраться по воротам?
- Не знаю, - ответил "Шаляпин", морщась при каждом доносящемся взвизге. - Попозже надо будет попробовать. Да убери ты собак! - не выдержал он.
Александр покосился на него.
- Не смотри, если не нравится. Ты думаешь, она бы поступила по другому, если бы ты у нее что-нибудь стащил?
- Я не знаю, как поступают такие бандиты, как она, в подобных случаях, - раздраженно ответил "Шаляпин", - но только я бы не стал им уподобляться! Нельзя же применять все их методы, иначе чем мы тогда будем отличаться от них!
- С волками жить - по-волчьи выть! - спокойно ответил Александр, наблюдая за кричавшей на воротах Брынзой. - С ними будешь вести себя ласково, они примут это только как твою слабость. А немного придавишь да придушишь - они же и уважать тебя будут за это.
- Ну не знаю, - "Шаляпин" повернулся, чтобы уйти. - Этак мы дойдем до междуусобных войн и судов Линча. Отзови собак, последний раз прошу!
Но его заступничество не понадобилось, потому что Брынза сильно оттолкнулась от нападавших псов, рванулась вверх и перемахнула через ворота. Раздался звук ее приземления на другой стороне, потом быстрые удаляющиеся шаги. Все стихло. Фобос и Деймос поняли, что враг бежал и его уже не достать. Облизываясь и возбужденно рыча они приблизились к Александру.
- Ого, ты смотри-ка! - удивленно сказал тот. - Как она махнула! С этой бабой вообще шутки плохи, если она умеет так прыгать! А ты говоришь - "помягче, понежнее". Ну что, песики, потрудились, - он потрепал постепенно успокаивающихся псов по мордам. - Надо вам что-нибудь принести. Сейчас скажу Дмитрию Васильевичу, чтобы покормил вас.
Фобос и Деймос радостно тявкнули, почти совсем по-щенячьи. Поесть - это неплохо. А то и служба не в жилу, когда пустой желудок. Тем более такие странные посетители, чего это она там такое говорила, что нас скрутило всех..?
Нападение было отбито, можно сказать, без потерь. Но сейчас стоило ожидать новых сюрпризов.
- Как ты думаешь, они придут еще? - спросил "Шаляпин".
- Думаю, что придут, - ответил Александр. - Надо подготовиться к встрече. Ты завтра уезжаешь?
- Да, надо ехать. Я бы и рад тебе помочь, но и так уже задержался. Пойдем лучше отметим нашу победу, пока еще кто-нибудь не пожаловал.

12. Последний бой - он трудный самый
С "Шаляпиным" они просидели в зале не один час, не беспокоясь, что сегодня еще что-нибудь случится. Но к вечеру Александр все же стал задумываться о предстоящем визите каких-нибудь новых упырей. Бандиты тоже ведь явились на следующий день, чтобы разобраться с выпендривающимся охранником. Так что должны явиться и эти, хотя Александр так еще толком и не понял, кто они такие. Ясно, что сосед по камере впутал его во что-то такое, что и не понять сразу. И этим неизвестным нужна сумка с деньгами и этот кейс с игрушкой.

- Что это такое может быть? - Александр снова открыл кейс и стал рассматривать непонятный прибор, одна часть которого очень сильно напоминала шприц, а другая - детскую игрушку "Денди". - Почему они за этим так охотятся?
Он покрутил "шприц" в руке, несколько раз нажал на рукоятку. Нет, ни звука, ничего. Он стал рассматривать странный ствол и нажал рукоятку еще раз, не обратив внимания на то, что в этот раз игла была направлена прямо в него. Сразу же вдруг мир затих, как будто он оглох, а в глазах пошли красные круги. Голова стала пустая и абсолютно прозрачная. Александру даже показалось, что он видит свои собственные мозги. И тут он понял, что не помнит, как его зовут. Он знал, что находится у себя в комнате, а эта комната находится... она находится...

- Черт, где же она находится? - крикнул он и огляделся.
Комната как комната. Ничто не говорило о том, где она может быть расположена. Не было в ней и ничего такого, что бы напоминало о его собственной работе. Он встал и порылся в ящиках стоявшей возле кровати тумбочки. Даже и документов никаких нет. У него же должен быть паспорт. А, может, он бежавший преступник, если у него нет документов? А вдруг явится милиция, и он даже не знает, что сказать? На какой-то миг мелькнуло видение каких-то людей в форме и погонах, решетки, нары. Картинка была настолько четкой, что ему даже показалось, что все это уже происходило с ним недавно (или будет происходить?). Неужели он точно преступник?

Эта мысль его напугала, так, что ошарашенный, он даже сел на кровать. Тут в комнату вошел какой-то пухленький мужичок с огромной шишкой на голове и протянул ему несколько банок пива.
- Возьми, Александр, а то поутру тяжко будет, - он повернулся, чтобы уйти, но задержался в дверях. - А что это твоей подружки долго нет? - он плотоядно хихикнул и добавил. - Не боишься, что загуляет с кем-нибудь?
- Подружки?! - удивился Александр, но не наличию у него какой-то знакомой, а своему имени. Теперь он знал, что его так зовут.
- Ну да, Виты. Он ведь еще днем ушла, а уже темно.
Мужичок с шишкой исчез за дверями, так ничего и не прояснив.
- Значит, я Александр, - это имя ему практически ни о чем не говорило. Так же как и имя Виты. Только то, что это его подружка.
Надо сосредоточиться. Неважно, почему он забыл обо всем, нужно как можно скорее все вспомнить, потому что... потому что скоро должен кто-то придти и что-то забрать.
- А, так он же сказал, что придет подружка! Наверное, ее я и жду, - сообразил Александр. - Нет, ее я бы не стал так бояться. Тогда кто же? Милиция? А это что такое? - он заметил лежащий на столе прибор, сильно напоминающий ему...
- Что-то он мне напоминает, но вот что?
Он сел на кровать, закрыл глаза и сосредоточился. Итак, он Александр, нужно танцевать отсюда. Он был в этой комнате и что-то делал. Оно где-то тут, под руками. Он осмотрел комнату и опять увидел прибор.
- Похоже, я занимался с этой штукой, когда... - рассуждал Александр, - ...когда все это произошло. Я сейчас вспомню... я должен вспомнить. Итак, я сейчас нажму эту штуку и все вспомню!
Он направил на себя иглу и нажал на рукоятку. Озарение-воспоминание пронзило его как нож.
- Чертова игрушка! - выругался он, бросая прибор на кровать. - Задала ты мне задачку! Чуть не превратился в идиота! Так вот почему эти ведьмы охотятся за прибором.
Он никогда раньше не встречал психотропного оружия, так, читал кое-какую литературу, но сейчас понял, что это именно оно и есть. Но ведь и с чертями, исчезающими в чесночном водовороте, он тоже раньше не был знаком, а вот появились же.
- Как ловко этот шприц из меня все вышиб! - удивлялся Александр. - Вот придумали штуку! Надо его куда-нибудь... Но лучше по отдельности. Сначала эти деньги...
Он застегнул сумку и, выйдя через заднюю дверь, направился в город. Можно, конечно, было спрятать их и в здании кафе, но это слишком опасно. Во-первых, эти дьявольские товарищи могут унюхать, где, как и что, а, во-вторых, это только подвергнет опасности всех здесь работающих. Так что лучше было унести эту заразу подальше. Тем более что...
Тут Александр от неожиданности остановился. Что-то сильно повлияло на него во время непродолжительной амнезии, и не только на него, а на все... Это непременно должно произойти, потому что... потому что... он сам так захотел.
- Неужели я хочу себе зла? - в растерянности спросил себя Александр, вытирая выступивший пот. - И это что-то..?
То ли опять потеря памяти, то ли еще что - но видение не вспоминалось.
- Ладно, - махнул он рукой, - не до этого. Где-то тут было здание. Хорошее такое, с вентиляцией.
Здание было в паре километров от кафе, поэтому когда он вернулся, в комнате была Вита. Девушка сосредоточенно разглядывала прибор.
- Ты где был? - спросила она, нацеливая в него "шприц".
- Ты с ума сошла? - непроизвольно вырвалось у Александра.
Он одним прыжком преодолел расстояние от двери до стола и выхватил прибор у девушки.
- Ты чего? - спросила Вита, испуганно пятясь от него.
- Не трогай чужие вещи, - строго сказал Александр.
Злость и испуг у него уже проходили.
- Случилось чего? - спросила девушка, все еще держась от него на почтительном расстоянии.
- Да так, - уклончиво ответил он, не желая посвящать Виту во все детали дела, которое ему самому не было до конца понятным. - Все в порядке. Тебе не пора вернуться домой?
- А что - я тебе надоела? - резко спросила девушка.
Было заметно, что она обиделась.
- Не в этом дело, - начал сбивчиво объяснять Александр. - Просто тебе лучше побыть некоторое время в другом месте. Потому что и бандиты еще могут вернуться, и кое-какие другие проблемы появились.
- Какие такие "другие проблемы"? Другая женщина?
- Господи! - возмутился Александр. - Нет, эти бабы все одинаковы! Как только начинаешь заботиться о их собственной безопасности, они сразу думают самое плохое. Нет, ты скажи, с чего ты взяла, что у меня вдруг мог кто-то появиться?
Девушка подняла на него недоверчивый взгляд.
- Да потому что ты что-то пытаешься скрыть от меня, - ее объяснение было простым и доходчивым. - Заметно, что что-то не так, а ты все крутишь хвостом. Или ты кого-то убил, или завел себе новую женщину.
Александр взял ее за плечи и притянул к себе. Девушка вяло сопротивлялась.
- Да нет, ничего такого. Но у меня могут быть неприятности, точнее, это продолжение старых. Те разборки еще не закончились, просто они перешли в новую стадию, которая... - он начал подыскивать нужное слово, - ...стадия, которая неизвестно чем может обернуться и тем более закончиться. Поскольку все замыкается на мне, я боюсь, что ты можешь пострадать, попутно, так сказать.
- Ну спасибо, объяснил, - невесело рассмеялась Вита. - "Попутно пострадать" - хорошо сказал. И кто это такие, от которых можно "попутно пострадать"? Ведь банду Бугра всю пересадили. Или какая новая объявилась?
- Я пока сам не понял, кто это такие, но сегодня уже были их посланцы. Володю, между прочим, так треснули по голове, что он и до сих пор в себя не пришел, - Александр вспомнил его очень своевременный визит, который позволил ему вспомнить свое собственное имя.
- Ну, ему только на пользу, умнее будет, - рассмеялась Вита. - А что это у него за подружка объявилась?
Александр пожал плечами. Чужие подружки его не интересовали.
- Ладно, с ней я сама раберусь. А что касается твоих разборок... ...то я остаюсь тут, что бы там ни говорил, - решительно объявила Вита.
Александр вздохнул. С самого начала было понятно, что ему не удастся уговорить ее, но попытаться тем не менее стоило. Он взял прибор, положил его в кейс и закрыл на замок. Девушка покосилась на дипломат.
- Ты так и не сказал, чего это ты так испугался, когда я взяла твою игрушку.
- Ладно, потом как-нибудь. Давай лучше спать.
- Хорошая идея, - улыбнулась Вита и начала медленно раздеваться.

* * *

Подождав, пока Вита заснет после их долгих и жарких объятий и занятий сексом, Александр осторожно встал с постели, накинул брюки и, захватив кейс с психотропным биогенератором, направился к двери. Надо было посмотреть как он работает, а в присутствии девушки это никак нельзя было сделать. Она и мешала бы своими вопросами, и просто отвлекала мысли на совсем другое. Он еще раз покосился на спящую девушку. Всего семнадцать лет, а в постели такое вытворяет, что диву даешься ее навыкам. Выйдя во двор, он присел на лавочку и достал прибор. Фобос и Деймос немедленно поприветствовали его своими мокрыми языками.
- Все, все, - недовольно отмахнулся от них Александр. - Марш на стоянку, проверьте, как там и что.
Псы сорвались с места и выбежали из двора. В принципе сегодня Александр сам должен был сам делать обход стоянки, но он был уверен, что в ближайшие дни никто не полезет сюда "бомбить" машины. Ночная "стрелка" со стрельбой наверняка отбила охоту у потенциальных воришек. Так что хватит одних собачек, а ему надо разобраться с этой "денди". Света от фонарей со стоянки вполне хватало, чтобы рассмотреть шкалу прибора. При нажатии кнопки появился ноль. Потом появлялись цифры с плюсом или минусом. Интересно, какие были показания, когда он потерял память? А, так ведь при включении он всегда сначала показывает ноль. Значит, условно говоря, при "нулевом" воздействии стирается память человека, попавшего под облучение. А как узнать, что будет при "плюсовом" и "минусовом" воздействии? Опять попробовать на себе?
- Хм, - засомневался Александр. - А вдруг я просто превращусь в какого-нибудь монстра и обратного хода уже не будет? Мда-а-а, вот задачка!
Наверное, он так бы и ломал себе голову, если бы его внимание не привлек какой-то шум в здании. Из-за двери раздавалось то ли мычание, то ли гудение - отсюда было не разобрать.
- Неужели опять эта странная парочка явилась? - прошептал Александр и, положив прибор в кейс, направился к двери.
Но она сама распахнулась, когда до нее было метра полтора. Два одетых во все черное человека выносили какой-то шевелящийся мешок. Столкнувшись нос к носу с Александром, они замерли.
- Вы кто такие? - спросил он, уже начиная понимать в чем дело.
К его лицу метнулась рука одного из вышедших и тут же в лицо резко пахнуло чем-то ядовитым и обжигающим. Он отскочил назад, чтобы его не сбили, протирая обожженные газом глаза и судорожно чихая. Казалось, что легкие заполнило какой-то ватой - вдохнуть свежего воздуха было просто некуда, но и выдохнуть-выплюнуть тоже было невозможно.
- Ты гляди-ка, - раздался чей-то удивленный голос, - не свалился! А ведь как омоновцы эту "Резеду" нахваливали, уверяли, что очень качественная штука. Сколько они с нас содрали за этот баллончик?
- Я же предупреждал, что с ним надо осторожнее, - сказал кто-то другой знакомым голосом. - Ого, да вот же кейс! Это то, что нам надо. Берите его, ребята!
- А девку куда? - спросил грубоватый голос.
- Да бросьте вы ее, - сказал обладатель знакомого голоса.
Александр попятился, мысленно призывая Фобоса и Деймоса. Он наконец-то узнал главного в этой компании - это был Виктор Александрович из банка. Похоже, они все же не отказались от мысли найти те самые пять миллионов. Надо как-то выпутываться из положения. Он напрягся, стараясь как можно скорее через все поры выдавить из организма попавший яд. Ему даже удалось вспотеть, что облегчило очищение. Еще немного, и он будет в порядке.
Ага, кто-то идет! Александр прислушался. Глаза по-прежнему не открывались, зато мгновенно обострились другие чувства, особенно слух и осязание. Осторожные шаги, которые он ощущал через асфальт босыми подошвами, раздавались справа и слева. Похоже, что подручные банковского порученца обходят его с двух сторон. Сейчас мы встретим их как полагается!
Он очень натурально захрипел и повалился на землю, не отпуская, впрочем, кейса с прибором.
- Свалился таки, - удовлетворенно сказал грубоватый голос.
- Ну, силен мужик, другие сразу падали, - сказал более молодой. - Ну что - забираем кейс?
- Давай, - согласился грубоватый.

Подручные приближались уже не так осторожно, во всю шлепая башмаками. Когда боевики собирались наклониться над ним (Александр почувствовал не только их дыхание, но даже теплоту тел), он крутнулся на земле, как какой-нибудь поклонник брейк-данса, и одновременно ударил их пятками по лицу. Тут же вскочил на ноги и прыгнул на то место, куда должен был упасть самый опасный из них - с грубоватым голосом. Попал точно ему на грудь. Тяжелый хрип дал понять, что грубоватому пришлось худо. Наверное, сломана грудная клетка. А где же молодой?
- Стой! - орал в это время Виктор Александрович, пока еще не рассмотревший, в чем дело. - Стой на месте, а то я твою девку пристрелю!
Ему пришлось довольно сложновато, потому что и его помощники, и Александр во время своих маневров удалились с освещенного места и сейчас находились в темном углу двора. Было понятно, что кто-то упал, а боевики молчали и почему-то не предпринимали никаких активных действий. Виктор Александрович одной рукой прижал к себе ворочающуюся в мешке Виту, а другой водил пистолетом из стороны в сторону, стараясь угадать, что происходит. К нему приближалась какая-то тень.
Александру в какой-то степени было легче, потому что глаза все равно ничего не видели. Он напряженно вслушивался в темноту, стараясь определить, как там молодой боевик. Он еще мог быть опасен.
- Да стою, стою, - спокойно сказал Александр, выходя под свет фонаря. - Чего тебе надо?
- Черт, где эти олухи? Ладно, брось кейс на землю, - приказал Виктор Александрович, удивляясь отсутствию помощников. - Эй, олухи, где вы там? И отойди назад на пять метров. Эта пацанка у меня на прицеле. Так что чуть шевельнешься, я ее сразу продырявлю.
- Понял, отхожу.
Он бросил кейс и начал пятиться, стараясь поскорее проморгаться. Похоже, ему надо еще пару минут, чтобы зрение полностью восстановилось. За это время порученец скроется с кейсом. И тут он ощутил присутствие собак, которые были где-то совсем рядом. "Фобос, Деймос, взять!" - мысленно приказал он. Раздались легкие, почти неслышные для неопытного уха, прыжки, а потом - мощное рычание, перешедшее в испуганный вопль ничего не ожидавшего банковского специалиста по тонким делам, который так и не успел подойти к кейсу. Но сейчас ему было не до того.

Глаза по-прежнему резало, словно в них попала кислота (в принципе так оно и было, потому что кроме слезоточивого газа CS в "Резеду" для удушения входит и морфолид пеларгоновой кислоты), но Александр попытался приоткрыть их, чтобы рассмотреть, что творится с Витой. Мешок лежал прямо под ногами, но завязан он был на совесть, а с таким зрением распутать все узлы было не так-то просто. Занести его в кафе ему почему-то не пришло в голову. Наверное, не будь он все еще под воздействием ядовитых паров, голова соображала бы лучше, но тут сами понимаете... Короче пришлось возиться в тусклом свете фонарей.
- Фу! - прикрикнул он на собак, которые что-то уж очень сильно разошлись и мешали своим рычанием. Да и порученец уже почти не подавал признаков жизни. До того его потерзали.
Чертыхаясь и постоянно путаясь в узлах, ему наконец удалось развязать мешок.
- Что это тут творится, а? - заорала Вита, едва успев высунуть голову из мешка. - Ты это специально придумал, чтобы от меня избавиться? Так вот, я тебя предупреждаю, что... - тут она заметила сильно окровавленного Виктора Александровича, который лежал в паре метров от нее, - ...Боже мой, кто это?
- Это один из тех, кто засунул тебя сюда, - коротко пояснил Александр, все еще потирая глаза. - Я ждал чего-то подобного, но не так скоро.
- Что у тебя с глазами? - спросила девушка, выбираясь из мешка. Одежды на ней не было. Это он заметил даже с очень плохим зрением.
- Брызнули из баллончика. Слушай, тебе не мешало бы одеться, может, пойдем в комнату.
- А что - так я плохо выгляжу? - спросила девушка, стряхивая с себя мучную пыль.
Прикрываться ей явно не хотелось. Она чувствовала, что без одежды производит на Александра гораздо более сильное впечатление.
- Выглядишь ты наверняка отлично, но мне надо бы промыть глаза, - ответил он, помогая Вите подняться. - Фобос, стеречь!
Оба пса с готовностью уселись возле слабо шевелящегося порученца.
- Саша! - вдруг крикнула девушка, от испуга широко открывая глаза.
И тут же последовал удар по голове. Александр едва успел поставить блок. Еще бы немного, и лежать бы ему рядом с порученцем. За делами он совсем забыл про молодого боевика, который только сейчас пришел в себя и решил продолжить выполнение задания. После блока сразу пришлось ставить еще один, и только потом можно было вскочить и сгруппироваться. Сделав ложный выпад, Александр ушел в сторону, пропуская руку боевика мимо себя. Оставалось только подхватить его за локоть и усилить уже имеющееся у него ускорение. Р-раз! Боевик с размаху влетел лицом в стену кафе, отпал назад и затих.
- Не можешь ты без крови, - поморщилась Вита.
Александр подошел к молодому боевику, перевернул его. По физиономии ему словно рубанком прошлись, потому что все было уплотненно-сошлепнутым. Александр определил, что нос этому товарищу придется переделывать полностью. Кроме того, он заработал себе сотрясение мозгов, а если не повезло, так и кровоизлияние вдобавок. Если худшая версия оправдается, то банковскому охраннику долго не протянуть. Надо смотаться отсюда, а это это кафе что-то становится слишком уж оживленным местом.
- Что ты говоришь? - повернулась к нему Вита.
Александр удивленно глянул на нее. Оказывается, он и сам не заметил, как заговорил вслух.
- Надо нам найти какой-нибудь домик, где можно будет переждать основную часть событий, - предложил он.
- Ты хочешь сказать, что твои драки еще не закончились? - удивилась в свою очередь девушка.
- Похоже, что нет. Давай пойдем оденемся, помоемся и все обсудим.
Но помыться им не дали.
- Стоять! - крикнул кто-то, выскакивая из-за дверей кафе прямо на них.
Но Александр уже полностью оправился от действия газа и к тому же ожидал чего-то подобного. Рванувшись вперед, он правой рукой захватил направленный на него пистолет, приземляясь, повернулся и локтем левой зажал горло противника, который таким образом оказался прижат к его спине.
- Пу... стите, - выдавил противник странным женским голосом.
- Отпусти, ты же ее задушишь! - крикнула Вита, подбегая к нему.
Александр выдернул пистолет из ослабевшей руки, развернул полузадавленного человека к себе и с удивлением узнал новенькую официантку Тоню.
- Черт, и ты туда же! - с раздражением сказал он, не отпуская впрочем ее горла. - Это ты привела этих шпионов из банка? Ну, - он сильно тряхнул девушку, - говори!
- Да, - прошептала Тоня. - Мне приказали открыть двери, когда все разойдутся.
- А пистолет у тебя откуда? Значит, у тебя было и другое задание?
- Мне его дали просто на всякий случай. Мне с ним спокойнее.
Александр глянул на пистолет. Обычный "макаров", из него еще надо уметь стрелять. Но с близкого расстояния попасть нетрудно, а эта штука проделает такую дыру, что мало не покажется.
- Хм, - причин не верить девушке не было, но что-то в ней ему не нравилось. - Пойдем, - он потащил ее за руку в кафе.
- Отпустите, я никому не скажу, что тут произошло, - упиралась Тоня.
- Конечно, а кто вызвал банкиров? Посиди пока тут, - он вытащил из ящика стола наручники и приковал ее к батарее отопления.
Вита в это время нашла халатик и накинула на себя. Видимо, ей надоело ходить голой, тем более что события развивались малосексуальные и непривлекательные, сбивающие тонус на нет.
- Этак и фригидность заработаешь, - сказала вдруг Вита.
- Чего-чего? - удивился Александр.
- Да надоело мне все это, - произнесла девушка, садясь на кровать. - То стрельба, то какие-то шпионы! Что они искали? Этот прибор? - она кивнула на кейс, который Александр все еще не выпускал из рук.
Он сделал устрашающие глаза и повел головой в сторону сидевшей возле батареи Тони. Ей такие вещи слышать не полагалось.
- Пойдем чего-нибудь попьем, - предложил Александр, открывая дверь.
Вита поняла, что им лучше поговорить без свидетелей. Они вышли в полутемный коридор и направились в обеденный зал.
- Зачем ты притащил меня сюда? - девушка оглядела зал, который освещался лишь светом уличных фонарей. - Тут как в фильме ужасов.
- Послушай, мне надо будет сейчас съездить кое-куда, - начал объяснять Александр. - Ты сиди и жди меня. Когда я приеду, мы отсюда уберемся.
- Куда?
- Пока не знаю. Но спокойно жить нам не дадут. Именно из-за этого прибора, - он похлопал по кейсу.
Девушка села к нему на колени и прижалась телом.
- Слушай, отдай его им, - мягко предложила она. - Пусть подавятся. Зачем нам лишние неприятности? Если они готовы убить кого угодно из-за этого прибора, то зачем нам держаться за него? Давай, сейчас позвоним им и скажем, что пусть забирают. Кстати, а откуда они? Ну, эти ребята во дворе, - она кивнула головой в сторону черного выхода. - Ты что-то вроде говорил про банк? Ты знаешь, какой это банк?
В какой-то момент Александр чуть не согласился с доводами девушки. Отдать - и никакой головной боли. В конце концов сегодняшняя стычка произошла именно из-за прибора, в этом не было никакого сомнения. В нем причина всех бед. И если избавиться от него..? Но здравый смысл все же взял верх.
- Видишь ли, Вита, - осторожно начал Александр, - этот прибор слишком ценная и опасная штука, чтобы его новые хозяева захотели оставить свидетелей.
Но девушка уловила только одно.
- Ты хочешь сказать, что за него могут много дать? А если его продать?
- Виточка, у нас есть деньги, которых нам хватит на всю оставшуюся жизнь. А он ценен тем, что другой такой еще надо поискать. Не знаю, откуда он взялся, может быть, он вообще единственный в своем роде, но дело в том, что нас могут просто убить, лишь бы мы никому больше не рассказали про его существование.
- Но мы же можем пообещать, что никому не расскажем.
Александр усмехнулся наивности девушки. С другой стороны, в ее семнадцать другого ожидать и не приходилось.
- Одно дело надеяться на наши обещания и другое, когда мы точно не сможем ничего сказать, - он вдруг прервался и стал прислушиваться.
- Ты чего? - недоуменно спросила девушка. - Вроде ничего не слышно.
- Не слышно? - переспросил Александр. - Вот то-то и оно.
Он встал и неслышно направился к выходу во двор. Потом метнулся бежать, выскочил на улицу и...
- Эх, как же это я! - в сердцах сказал он, опускаяясь на колени возле лежавших без движения псов.
Вита выскочила несколькими секундами позднее.
- Что случилось? - начала было она и тут увидела на асфальте Фобоса и Деймоса. - Их убили? - вскрикнула она.
- Нет, - произнес Александр, вставая. - Брызнули газом, как и мне. Видимо, эта "Резеда" и на собак действует. А, черт, плохо они его покусали!
- Ты думаешь, это тот дядька? - произнесла Вита, оглядывая двор.
- Да, банковский порученец, - ответил Александр. - Те двое еще не скоро встанут на ноги. Если вообще встанут. Он наверняка вызвал подмогу, поэтому нам надо убираться отсюда.
- Что, прямо сейчас? - Вита огорченно посмотрела на своего друга.
Несмотря на все приключения, здесь ей нравилось. А теперь опять нужно было куда-то идти, искать приют. Да еще среди ночи.
- Лучше прямо сейчас, пока не приехала целая команда. Пойдем, - он потянул девушку за руку.
- А собаки? - она показала в сторону лежащих псов.
- Думаю, они отлежатся. Все равно сейчас я ничем не могу им помочь. Черт, а это что? - Александр с недоумением уставился в какую-то точку посреди двора.
(Что, приятель, не ждал? Ха-ха-ха, вижу, не ждал. Что-то ты такой расстроенный. Собирайся, погулял, и хватит! А то ты еще дров наломаешь. И эти, твои "друзья", не найдут. Придут, а тебя и нет, как сквозь землю провалился, ха-ха-ха! Кстати, так оно и будет. Ну что, надумал?)
- Где? - удивленно спросила Вита, вглядываясь в темноту двора. - Я ничего не вижу. Может, опять эти бандиты очнулись?
- Нет, это не они, - Александр потащил девушку за собой. - Потом расскажу.
- О чем расскажешь? - никак не могла понять она.
(Эй, друг, куда это ты? Неужели ты думаешь, что от меня можно сбежать? Я и не знал, что ты такой наивный. Может быть, ты не знаешь, но то, что я делаю, это предопределено. Причем не мною. Давай, приятель, не сопротивляйся, тебе же лучше будет.)
- Вот гад, пристал, - сказал Александр, собирая вещи и поглядывая на бродящую по комнате большую черную тень.
- Ты о ком? - спросила Вита.
Она как раз застегивала джинсы, и обернулась, не закончив своего занятия. Это зрелище на какой-то момент отвлекло Александра от грустных мыслей.
- Это Черный Шак, - честно признался он, глядя на белеющий живот девушки.
Вита насторожилась.
- С тобой все в порядке?
Было заметно, что она сомневается, такая ли уж хорошая мысль - поехать среди ночи неизвестно куда с человеком, у которого что-то с головой.
- Может, нам лучше остаться здесь? - предложила девушка.
- Нет, - Александр с усилием отогнал невеселые мысли. - Нам надо ехать.
- Никуда ты не спрячешься, они все равно тебя найдут, - подала вдруг голос сидевшая у батареи Тоня.
- Кто? - вскинулся Александр, но тут же понял, что она имеет в виду своих банковских благодетелей. - Ну, на твоих банкиров мне наплевать. Еще неизвестно, на кого они сами работают.
- Герману Петровичу не обязательно на кого-то работать, - возразила официантка, - у него денег - не сосчитать.
- Расскажи кому-нибудь другому. Вита, ты готова?
- Да, - девушка кивнула головой.
Взяв машину Павла, они отправились в загородный район.
- А куда мы едем? - спросила Вита. - Что можно найти ночью, когда все спят?
- Увидишь, - загадочно улыбнулся Александр.
Они остановились возле какого-то пятиэтажного дома, поднялись по лестнице и он начал открывать дверь квартиры.
- Слушай, ты что, грабитель? - засомневалась девушка. - Разве можно вот так залезать в чужую квартиру?
- Это не чужая квартира, это квартира нашего повара. Так что располагайся с комфортом, - он обнял Виту за плечо и притянул к себе.
- А-а-а, - протянула она. - Знаешь что? Давай поспим. А то какая-то сумасшедшая ночь выдалась.
- Ты ложись, а мне надо еще кое-что сделать.
- Что? А, ладно, - девушка зевнула и направилась в ванную, но высунулась из-за двери и спросила: - Составишь мне компанию?
- Извини, но лучше потом, в спальне.
- Ты многое теряешь, - лукаво протянула девушка и сделала ручкой.
Александр расстегнул сумку и начал доставать то, чем он собирался уберечь квартиру от нашествия. Когда минут через десять вышла закутанная в полотенце Вита, то она даже ахнула от неожиданности.
- Саша, что ты такое делаешь? - изумленно спросила она, оглядывая преобразившуюся комнату. - Я и не думала, что ты так религиозен.
По углам комнаты возле восьмиконечных православных крестов стояли зажженные свечи, на столе подле потемневшей от времени иконы Николы-угодника, которого по другому еще называют Николой-спасителем, горела лампадка и лежали пучки чеснока и петрушки, а экран телевизора был завешан вышитой наволочкой. Сам Александр в это время занимался тем, что из баллончика с краской рисовал на полу перед дверью круги и треугольники. Один крест был прибит к косяку над дверью.
- Знаешь, ты тут занимайся, - как-то с опаской сказала Вита, - а я пошла спать. Ты еще долго будешь? - с тайной надеждой спросила она.
- Да, - усмехнулся Александр.
Все ее опасения были просто написаны на лице, поэтому не стоило большого труда определить, чего именно она опасается. Сначала он заговорил про какого-то непонятного Шака, а сейчас вообще ударился в мистику. Нарисовал вон чего-то на полу.
- Нет, Виточка, я не рехнулся, - улыбнулся он, - просто эти пентаграммы нам помогут, если прошлые друзья опять заявятся. Надо бы еще возле окон нарисовать. Интересно, а сами стекла могут пропускать этих тварей? - Александр задумался. - Наверное, надо было посоветоваться с Сивиллой. Завтра схожу...
Тут он прислушался, потому что из спальни, куда ушла Вита, раздался какой-то странный звук.
- Может, показалось, - успокаивая сам себя, сказал он и на цыпочках направился к двери, ведущей в спальню. - Может, все нормально. Вита чего-нибудь уронила или еще что...
Осторожно потянув ручку двери, он тут же отскочил в сторону, потому что дверь вдруг резко распахнулась и оттуда выскочила Вита, за которой тянулось едва прикрывавшее ее полотенце.
- Там... там... - трясущейся от страха рукой девушка показывала в спальню, где кто-то неприятно хихикал.
- Что случилось? - вскочил Александр.
Вита подбежала к нему и схватила его за руку.
- Там кто-то есть, - прошептала девушка, указывая в сторону спальни.
- Пойдем, посмотрим, - решил Александр и направился к двери.
- Не ходи, я боюсь, - она прижалась к нему сильнее.
Как он ни был встревожен, но ее гладкое тело все равно взволновало его. Он ласково обнял девушку и похлопал по обнаженной попе.
- Тсс, все будет нормально, вот увидишь. Пойдем, разберемся с твоими гостями.
- Они не мои, - возразила девушка, по-прежнему прижимаясь к нему.
Хлопки почти совсем не успокоили ее. Было заметно, что о сексе в таком состоянии она думать не может.
Они осторожно зашли в комнату. Александр огляделся, но здесь никого не было.
- Так где твои... - начал было он, но девушка сильно рванула его за руку.
- Вот! - крикнула она, показывая на кровать.
Под одеялом кто-то шевелился.
- Нет, не надо! - взволнованно крикнула она, поняв, что Александр собирается подойти к кровати.
Он мягко, но решительно отстранил ее.
- Все будет нормально, - повторил он. - Со мной ты можешь ничего не бояться.
Он рванул одеяло и на всякий случай отпрянул. Там могло быть все, что угодно. Но реальность превзошла все его ожидания. На кровати лежала большая серая кошка с вывернутыми внутренностями. Обмазанные кровью кишки запачкали простыню. И в них уже копошились черви. Такой противной штуки он еще не видел. Мерзкий запах постепенно достиг его обоняния, и он против воли сморщился.
- Господи, это что за гадость такая!
- Я же говорила, что тут кто-то есть, - сказала Вита, стараясь от порога рассмотреть все подробности.
Подойти ближе она не решалась.
- Ты уже видела это? - спросил Александр, размышляя, что делать с этой падалью.
- Нет. Я вошла и поняла, что тут кто-то есть, но одеяло я не поднимала.
- Хм, надо какую-нибудь тряпку, наверное. А то так ее брать не хочется. Бог знает, что на ней водится.
- Ты думаешь, она могла что-нибудь занести на постель? - встревоженно спросила Вита.
- Все может быть, - философски ответил Александр и повернулся, разыскивая, чем бы прихватить труп.
Во время поворота что-то изменилось. Он опять посмотрел на кошку. Нет, все по-старому. Когда он собирался отвернуться опять, кошка приподняла голову и, ехидно сморщившись, подмигнула ему. Он даже разинул рот от удивления, а Вита, тоже заметившая это, чуть не упала от неожиданности. Ей пришлось ухватиться за дверь, чтобы устоять на ногах.
- Но она же... она же дохлая... - еле слышно вымолвила девушка.
- Конечно, - ответила кошка, перебирая лапкой выпавшие кишки. - Живодеры, замучили бедное животное. Ну, что рты разинули? Кошек не видали?
Александр метнулся обратно в комнату, причем Вита резво уцепилась за него. Оставаться наедине с мерзкой тварью ей не хотелось. Он схватил на столе медный крест, зашел обратно в спальню и бросил его на старающуюся привстать кошку. Крест словно провалился сквозь нее.
- А-а-а, негодяи, - зло протянула кошка, морда которой постепенно превращалась в уже знакомую полупьяную физиономию Брынзы. - Погубили, гады, славную кисочку! Чистой персидской породы. Нету на вас общества охраны животных.
От тела пошел дым, оно начало съеживаться, словно втягиваться куда-то, булькнуло, из ничего напоследок высунулась сжатая в кулак кошачья лапка, погрозила и исчезла. Только дым и запах остались.
Александр недовольно потянул носом.
- Надо открыть окно, а то тут дышать нечем.
Из окна потянуло ночной прохладой. Вита, по-прежнему державшая у груди полотенце, поежилась. Другой одежды на ней не было, поэтому не трудно было и замерзнуть.
- Иди сюда, я тебя погрею, - он притянул девушку к себе и обнял за голую спину.
Погладив ее по телу, он потянул ее за собой, но Вита испуганно дернулась.
- Нет, только не на кровать, там же эта была...
- Хм, так... а, вот диван есть. Диван тебя устроит?
- Устроит, - наконец улыбнулась девушка. - Они больше не придут?
- Думаю, нет. Мы надежно защищены.
Медленно передвигаясь, потому что целоваться при быстром движении невозможно, они добрались до дивана.
- Может быть, уберем его? - Александр потянул за край полотенца, прикрывавшего тело девушки.
- Обними меня, - прошептала она.
Это было выполнено немедленно. Рука Виты скользнула к его груди и начала медленно расстегивать пуговицы. Когда рубашка была снята, пришел черед брюк. Ее руки не спеша расстегнули ремень, молнию, стянули их вниз. Обхватив ее руками за груди, он стал сзади ее и стал целовать обнаженную спину, которая чуть подрагивала при каждом прикосновении.
- Щекотно, - прошептала девушка, прогибая спину.
- Сейчас будет по-другому.
Он просунул руку между ее ног и одновременно нагнул ее.
- Ты что делаешь? - попробовала возмутиться Вита.
- А тебе так не нравится?
- Я не пробовала.
- А почему бы не попробовать? - предложил он.
- Ну не знаю, - девушка постепенно сдавалась. - Но если что, ты прекратишь это?
- Да, - шепнул Александр.
Их тела прижались и стали покачиваться. Через некоторое время они упали на диван, продолжая заниматься тем, что было более всего по душе. Глаза девушки были закрыты от удовольствия. Иногда они приоткрывались, чтобы посмотреть, как ведет себя партнер, хорошо ли ему. И в какой-то момент они открылись, хотели было закрыться, но вдруг что-то заметили, расширились от испуга и замерли. Девушка была так напугана, что не могла ничего сказать. Александр же ничего не замечал и продолжал двигаться. Но странное замершее тело, уже не отвечавшее ему взаимностью, насторожило его.
- У тебя все в порядке? - начал было он и тоже заметил, что они не одни.
По спальне не спеша бродила большая черная собака, размером с хорошего теленка. Тело ее хотя и было черным, но сквозь него были видны все вещи, которые она заслоняла.
- Черный Шак! - вырвалось у Александра. - Ты тоже видишь его?
Вместо ответа девушка кивнула головой. Говорить у нее не получалось.
- Так ведь я же вроде...
Он хотел сказать, что кресты и магические знаки должны были отпугнуть всякого принадлежащего к миру духов, но Шак догадался.
(Трахаетесь? Я тоже люблю это дело. Жаль, пары хорошей нет. А мирские сучки уж больно недолговечные. Раз, ну от силы два - и они уже дохнут. Так ты хотел сказать, что защитился своими церковными штучками? Ха-ха-ха! Какой ты наивный. Это же только против ведьм и действует. А я не ведьма. Против смерти и меня, ее представителя, ты ничем не защитишься, будь ты хоть трижды супермен и увешан всякими оберегами!)
- Саша, Саша, что ей надо? - испуганно воскликнула Вита, стараясь отодвинуться от собаки как можно дальше.
(Гляди-ка, не соображает! Что мне надо, что мне надо... Сами-то догадаться не можете? Уж коли я появился, значит, пора в путь-дорогу... дорогу дальнюю-дальнюю пора... Неплохо получается, а? Данные-то у меня - ого-го! Какой талант пропадает. И на что я трачу свои лучшие годы? Так о чем это мы? А... так вот, коли уж я пришел, значит, пора вам собираться. В смысле со мной пойдете.)
- Нет, я не пойду! - крикнула девушка. - Куда это с ним?
(Как куда? Вот странная барышня! Еще не попадалось такой недогадливой. Со мной - это значит того, пора вам умирать. А кресты еще никого от смерти не спасали. Может, вам о загробной жизни кое-что рассказать? Так вот, нет никакой загробной жизни, ха-ха-ха! Это все попы придумали, чтобы народу мозги запудрить. Нет, "там" вам жить не придется. Так что успевайте, пока здесь. Кстати, вам недолго осталось. Если желаете спокойно коньки откинуть, то соглашайтесь. А если будете сопротивляться, то только мучаться придется. При-ми-те му-че-ния! Ха-ха-ха!)
- Никуда мы с тобой не пойдем, - ответил Александр и потянулся за одеждой.
Сидеть голым перед этим псом ему не хотелось.
(Значит, не хотите по-хорошему? Зря, зря. А ведь я хотел как лучше. Думал, договоримся. У меня и злости против вас даже нет. Как-никак ты почти наш, посланник, можно сказать, коллега. Почти. Вообще-то таких как я больше нет. Да видно, чего-то ты не то сделал, раз приходиться забирать тебя. Ты чего натворил-то?)
Александр задумался. То эти наезды банкиров, то ведьма на кровати - все это неспроста. Что же он такого сделал, что все против него ополчились?
- Саша, - прошептала Вита, дергая его за руку. - Принеси мне одежду.
Она свернулась калачиком, стараясь закрыть тело ногами, но это у нее плохо получалось.
- Сейчас. Похоже, что это у нас было в последний раз, - огорченно сказал он, поглядывая на обнаженную девушку.
- Ты думаешь, что мы умрем? - всхлипнула Вита.
- Похоже на то.
- А почему он назвал тебя посланником?
- Не знаю. Слушай, Шак, ты думаешь, что я посланник?
(Ха-ха-ха! Тебе давно надо было догадаться об этом. Простым людям такие вещи в руки не даются.)
- Такие вещи? - удивился Александр и тут же вспомнил о шприце-генераторе. Что, если попробовать его на Шаке? Шансов на то, что это поможет, маловато, но все-таки...
- Сейчас я принесу тебе одежду, - спокойно сказал он и пошел в комнату, где лежал кейс.
(Долго не ходи, а то пропустишь самое интересное. Тебе же хочется увидеть, как загнется твоя любовь. Или, может, сначала тебя? Пусть она полюбуется.)
- Саша, что он говорит? - закричала Вита, вскакивая с дивана.
Но ее нога подвернулась и она рухнула на пол, ударившись головой о деревянный подлокотник кресла. Ее глаза закатились, а из разбитого виска медленно потекла струйка крови.
- Вита! - крикнул Александр, кинулся к ней, но понял, что сейчас он ничем не поможет, если только она еще жива.
Рванув на себя кейс, он открыл его и взял психотропное оружие.
(А, так у тебя имеется кое-что? Думаешь, это тебя спасет? Ну, попробуй, попробуй. А девушку точно не спасет. Она уже на пути в мои владения. Говорил же - давай по-хорошему. А так вот приходится кровь проливать.)
Александр направил прибор на разгуливающего по спальне Шака и нажал рукоятку. Ничего не произошло.
(Ха-ха-ха, да ты и обращаться-то не умеешь с таким оружием. Ничему-то тебя в школе не научили!)
Установив стрелку прибора на "плюс", он попробовал еще раз. Опять никакого результата.
- Да на что он годен! Неужели так все и пропадет?
Рванул на "минус". Неужели действует? Черный Шак взволнованно дернулся.
(Эй, приятель, мы так не договаривались. Брось-ка эту штуку, пока не поздно. Все равно я за тобой приду, пусть не сейчас. Зачем тянуть, мучаться, волноваться. Давай покончим с этим делом без лишней волокиты.)

Александр продолжал давить на курок. Психотропное оружие действовало на Шака очень странно. Его черное тело начало светлеть, он превращался в свою собственную тень или даже дымку. По шерсти прокатились волны, Шак дрогнул и... растаял. Александр облегченно вздохнул, рука с прибором бессильно упала. Но тут он вспомнил про Виту и кинулся к ней. Девушка была жива, но без сознания. Перевязав кое-как голову ее же рубашкой, он кинулся на улицу.
Было уже светло, рабочий люд торопился по своим делам.
- Где тут есть телефон? - подбежал Александр к чинной парочке.
Та настороженно осмотрела его полуголый вид и указала направление. Он кинулся вдоль  тротуара, выглядывая впереди будку и потому не сразу заметил черного человека, который когда-то уже попадался ему. Человек приближался ему навстречу. Он мелькал за спинами прохожих, но его передвижение от одного человека к другому не угадывалось. Сейчас он был за тем толстым дядькой, а мгновение спустя уже на десять метров ближе, за женщиной с коляской. Все ближе и ближе, вот он появился за мужчиной, который находился метрах в пяти от Александра. Рраз - и облик черного человека спрятался за самим Александром. Он ощутил легкое, почти неслышное прикосновение к своей руке.
- Ты слишком много на себя взял, посланник. Такое мы простить не можем, - услышал он  его тихий шепот, оглянулся, но сзади никого не было.
Только силуэт мелькнул в глазах и опять исчез. На этот раз навсегда. Тело охватила непонятная слабость, как после сильной болезни. Ноги дрожали и отказывались идти. Раздался визг тормозов. Александр медленно повернул не случающуюся голову. Из остановившеся машины выскакивали люди в камуфляжной форме.
- Стоять! Руки за голову! - раздался усиленный мегафоном голос.
Несколько человек с короткими автоматами медленно приближались к нему.
- Осторожнее, а то он такое вытворяет, что мало не покажется, - опять скомандовал тот же голос.
Двое омоновцев подскочили к нему и завернули руки за спину. Александр попробовал вырваться, но руки были слабые и безжизненные, как будто из них выкачали всю силу. Это мог сделать только черный человек. Александр еще не знал, что это был Кер. На него навалилась апатия, сопротивляться не хотелось, да и не было сил.

* * *

Все два месяца, когда шло следствие, Александр находился в полудремотном состоянии. Даже на суде он почти не мог ничего сказать в свое оправдание. Наказание черного человека было суровым. За ним последовало и другое, официальное.
- Согласно статьи сто пятой Уголовного кодекса Российской Федерации, - торжественно провозгласил судья, - пунктов "а", "д" и "н" за убийство четырех человек, совершенных с особой жестокостью Александр Т. приговаривается к лишению свободы сроком на двадцать лет с отбыванием наказания в исправительно-трудовой колонии строгого режима. Приговор окончательный, обжалованию не подлежит.