Ключ всего сущего I

Кай Имланд
Аннотация. Человечество достигло многого: создало удивительные технологии, познало тайны мира и даже завоевало небеса! Лишь счастья оно так и не достигло… Увы, и в эпоху межзвездных перелетов старые проблемы не только не исчезли, а, напротив, привели с собою новые. Люди, будто путники в темном лесу, блуждают, раз за разом натыкаясь на одни и те же, колючие деревья – политические интриги, войны, нищету, бытовые дрязги. Найдется ли выход из этого лабиринта? Может, ключ к нему затерян где-то на бесконечных просторах космоса? Верно, там отыщется что угодно, даже ключ ко всему сущему, источнику каждой вещи. Но вот какую дверь откроет этот артефакт? Ведет ли она к избавлению от бед, или же откупорит ящик Пандоры? В любом случае, то, волей или неволей, решит нашедший…

И пред Йезданом пал на лик, рыдая,
Суда судьи вселенной ожидая.
Сказал: «Ты в мире истину хранишь,
Ты сердце чистое мое узришь!
Ты, сотворивший океан и сушу,
Бесстрашие и мощь вдохни мне в душу.
Победу дай, удачу мне яви,
Престол отцов мой древний обнови!»

(Фирдоуси «Шах-наме»)

Пролог

Свернув за угол, мужчина, сломавшись пополам, тяжело оперся о стену. Рука, узловатая и сморщенная, вроде лапы мертвой птицы, нервно растерла впалую грудь. Ох, плохо, еще чуть-чуть, и дряхлый организм не выдержит. Даже коли случится чудо, и дедушку не поймают, тот все равно окочурится прямо тут, посреди коридора! Вон как пыхтит – точно прогнившие мехи, с глухим хрипом и присвистом. И это еще ерунда, хуже другое! Кровь яростно стучит в висках, голова идет кругом, а ноги подкашиваются. Сердце бежит раненым оленем, тяжело, спотыкаясь – того гляди, замрет навсегда…
Хочешь – не хочешь, а возраст берет свое! Конечно, для людей из высшего общества девяносто лет – ерунда, почти молодость. Но сухопарый человек в длинном плаще – всего лишь начальник буровой платформы* [* - термины и явления, помеченные таким знаком, объясняются в разделе "комментарии", что в конце данного произведения]. Все, что можно заработать на такой должности – это право на тихую старость в коттедже размером с раковину крупной улитки, да плошку щей. Еще, возможно, только раз в день. Не густо, особенно если учесть, что дряхлость окажется ранним гостем, за компанию прихватив с собой серьезные хвори. Увы, скупые рыцари из руководства Компании (IMC)  экономят на всем, в том числе на противорадиационной защите. Поэтому во всех помещениях корабля повышенный фон. Любая комиссия назовет его безопасным, но заряженные частицы не умеют читать бумажек. А потому медленно разрушают организм…
Ну и вот они, последствия «благородной» службы: дергают и булькают в груди, гремят в висках, пронзают ножом печень и ломают поясницу!
«Черт, где они там?! – подумал старик, тревожно подергивая козлиную бородку. – Может, отстали?» – его уши напряглись так, что того гляди, с хрустом развернутся в два слоновьих опахала.
Ничего… только неопределенные шорохи и поскрипывания. Моряки прошлого не обратили бы на такое внимания: подумаешь, изношенная посудина сопит и вздыхает, будто печалясь о своей горькой судьбе. Всего лишь случайные шумы! Или нет? Немного осмелев, мужчина высунул нос из укрытия, вглядываясь в полутемную кишку тоннеля.
– О, нет! – просипел немолодой человек, и его глаза полезли на лоб.
Всего в десятке метров от приютившего его уголка коридор наглухо заблокирован. Плафоны на стенах горят еле-еле, и в подробностях не разглядеть, но от того жуть забирает лишь сильнее! Что-то там копошится, дрыгается, ворчит в потемках, и, надуваясь крупными пузырями, неудержимо ползет вперед. Тысячи склизких веревок шарят по рифленому полу, потолку, забираются в каждую щель в переборках. Нечто исследует новое для него пространство, и то загадочным образом меняется. Идущие вдоль стен провода, словно воск от сильного жара, тают, провисая и медленно растворяясь в гадком месиве. Но это еще ладно, тут хватает чудес и похлеще. Так, несколько плиток, из тех, которыми выстлан пол, вдруг отрастили многосуставчатые ходули, и подобно сенокосцам, шустро засеменили прочь от наступающей массы. Некоторые из них забрались на стены, даже в вентиляцию залезли. Вероятно, испугавшись этого, пожарный шкаф пошел волнами, и, точно он был сделан из жидкого теста, стек на пол. Теперь он извивался гигантской амебой, высовывая на поверхность то огнетушитель, то раструб брандспойта.
«Конец света…» – испуганной птицей промелькнуло в голове беглеца.
Ему бы, завизжав ультразвуковым писком, кинуться наутек. Но кто-то – возможно, злой дух, высосал все его силы, растопил в жидкую кашицу волю, и ту немедленно впитали горючие пески уныния. В итоге пожилой человек только и мог, что растеряно взирать на ползущий к нему живой барьер из щупалец да гнусных волдырей.
А считать ворон не следовало! Чужеродная органика почуяла двуногого зайца, пугливо жмущегося за углом. На бесконечно меняющейся поверхности жуткого студня вздулся огромный нарост. Тот лопнул, и к старику метнулся усеянный колючками жгут! Вне всякого сомнения, уже через мгновение оторванную голову деда уволокли бы в жадно раззявленную среди бурунов вечно меняющейся массы пасть, но… Иногда старческие хвори способны оказать просто неоценимую услугу! Неожиданно молния нестерпимой боли, вылетев из крестца, пронзила бедро и голень мучительной судорогой. Охнув, мужчина осел на холодный пластик… Потому кровожадный отросток мелькнул над головой, ухватив лишь воздух.
– Пронесло! – чуть слышно прошептал спасенный. И его кисть, подчиняясь вбитой с детства привычке, сотворила жест, отгоняющий нечисть.
Все-таки эта дрянь лишена рассудка! Вон, как слепо ловчая петля хлещет по стенам, обрывая провода и высекая из металла искры. Наверно, у нее лишь примитивные инстинкты и органы чувств – осязание, нюх и неутолимая жажда поглотить все, в чем циркулирует живая кровь. Но планировать свои действия оно не способно, а это дает шанс. А вот и он! Покрытые липкой испариной пальцы нащупали рукоятку пистолета. Ну конечно, как можно забыть: оружие всегда тут, в наплечной кобуре! Должно быть, страх всему виной. Радиация и так перебила в мозгах половину нервных клеток, а оставшиеся шевелятся вяло, будто черепаха на северном полюсе, а тут еще такое… Ну ничего, мы еще повоюем. Этому телу суждено окончательно усохнуть на службе, а не раствориться в брюхе инопланетной скверны!
– Получай, сволочь! – прошипел старик, нацелив излучатель точно на основание живого бича.
Клинок ослепительного света рассек пропахший нагретым пластиком воздух, и на груде агрессивной биомассы раскрылся огненный цветок. Аморфная тварь дернулась, взвыв раненным китом, и оборванное щупальце грянулось на пол, расшвыривая шматки студня. Живая стена, испуганно трепеща, отпрянула назад, оставляя на оплавленных стенах и потолке уродливые разводы из блестящей слизи. Развить бы успех, нанося врагу удар за ударом, но, увы… Выстрел сделан на предельной мощности, и чахлой батареи пистолета, этой почти игрушки, хватит еще на пару таких же, не больше. А сам черт не скажет, сколько еще этой мерзости набилось в корабль. Вон, из вентиляционных шахт доносятся какие-то шорохи и возня – как знать, вдруг там затаилась еще парочка-другая монстров?!
– Эх, староват я для героев… – процедил дед сквозь зубы, поднимаясь.
Вложив в свои хилые ноги весь остаток сил, мужчина кинулся бежать. Удивительно, но мчался он по коридору, будто молодой лось. Видно, смертельная опасность пугает даже радикулит, вынуждая недуг забиться куда-то в дальний угол…
Достигнув развилки, беглец остановился, прислушиваясь. Коридор за его спиной вздрагивал, стонал, с потолка сыпалась пыль. Такое ощущение, что позади в бешенстве мечется исполинский дракон, которому в нору залили бензина и подожгли. Огонь не навредил чудовищу, а лишь обозлил, и теперь змей в слепой ярости готов разнести даже собственное жилище. Значит, соваться назад точно нельзя, и куда теперь? Носиться по коридорам, надеясь забиться в какой закуток, проку мало. Из сил выбьешься, да и вдруг сыщут? Нужно какое-то особое место, полностью изолированное от всех остальных.
«Хм-м, – задумался пожилой человек. – А ведь моя каюта подойдет!»
В самом деле! Из экипажа мало кто знал, но апартаменты капитана не являются единым целым с буровой платформой. По сути, это – отдельная капсула, которая, в случае чего может быть выброшена с корабля и свободно дрейфовать в пространстве. IMC не слишком заботится о выживании экипажа в чрезвычайных ситуациях. Обычно квалификация служащих низкая, и если что, дешевле новых набрать, чем выручать тех, кто впросак угодил. Однако капитан – дело иное, звездный волк с большим опытом на дороге не валяется. Конечно, можно и его держать в черном теле, но все же на случай чего ему стоит оставить шанс. Да и надо кому-то прихватить важную документацию и прочее. Тупая железка, не смотря на развитие электроники, все же ненадежна. И лишний козел, на которого можно все свалить при судебном разбирательстве, тоже не помешает…
Воодушевленный, старик зашагал по коридору. Сил бежать уже не осталось, но тут и идти недалеко, всего один сектор миновать. В самом деле, ему нет нужды ни прятаться, ни сражаться с агрессором. Куда умнее просто удрать! Его каюта полностью автономна и не связана с системой корабля, и туда гады не пролезут. Катапультируйся – и можно забыть обо всех проблемах! Увы, потом Компания за ее собственность шкуру спустит, но как-нибудь выкрутимся. Главное – убраться отсюда к чертям собачьим, любой вариант лучше, чем стать обедом для тварей…
Неслышной тенью хитрец пробирался к заветной цели. Задачка та еще: столь привычный, почти родной корабль теперь обратился жутким лабиринтом, и кажется, минотавр не заставит себя ждать. И явится поди не один, а с целым выводком злых гоблинов! Глупая игра пораженного маразмом ума, что вспомнил детские сказки? Отнюдь… Неверное освещение сгустило тени, исказило предметы, да и монстры, самые настоящие – буквально за углом. Всего несколько минут назад один едва не обкусал пятки! Хм, а где он? Может, враг уже здесь, подкрался незаметно? Только глянь, вон тот шкафчик – ну точно притаившийся в засаде паук. Сплетение проводов, озаряемое вспышками аварийной сигнализации – суетливо бегающие зверьки. А еще все эти шорохи, поскрипывания, неясные вздохи… И далеко не все из этого галлюцинации! В одном месте старик видел, как за решеткой вентиляции проползла, извиваясь, толстая змея. А другой раз едва успел спрятаться за угол, когда ему наперерез пробежала стайка каких-то существ. Мужчину едва инфаркт не хватил, когда он увидел эту странную помесь крыс и осьминогов…
Но вот, наконец, после всех волнений и литров холодного пота… Длившийся, кажется, вечность марш через этот оживший кошмар закончился. Вяло хлопнув рукой по электронному замку, престарелый космонавт пыльным тюком ввалился в свою каюту.
– Заблокировать вход, отрезать все контакты с системой корабля, – еле выдавил он, задыхаясь. – Начать подготовку к экстренной эвакуации… – раскинув руки, беглец лежал у порога, оглушенный сбивчивым рокотом собственного сердца.
Что-то защелкало, переборки сотрясла волна вибрации. Послышалось мерное, все нарастающее гудение, и мягкая сила вжала измученное тело в пол. Ох, да вы издеваетесь… Словно какой-то садист одну за другой вонзал в голову длинные спицы. Уши заложило, а череп едва выдерживал наплыв горячей крови, живот налился расплавленным свинцом, и обжигающий металл упорно рвался вверх, к глотке. Старик болезненно зажмурился, и, к счастью, сознание утонуло в ватной черноте…
Едва придя в себя, капитан, двухметровым червяком проползя по комнате, увяз в мягких объятьях покойного кресла. Наплевав на все предостережения медиков, заказал себе бутылку коньяка, одновременно затребовав у ИИ отчет о состоянии дел. Его капсула, как оказалось, парила на высокой орбите, рискуя натолкнуться на изъеденный оспинами кратеров шар луны. Где-то далеко внизу, теряясь на фоне кроваво-красных равнин планеты, болтался обреченный корабль. Страшно и вообразить, что происходит там! Миссия провалена, теперь время подумать, как быть дальше?
«Черт, почему так вышло? – отпив из бокала золотисто-коричневой влаги, мрачно размышлял дед. – А ведь начиналось столь здорово… Неисследованный шарик, загадочное содержимое его недр. Напугала, правда эта штука до небес, с ветвями-змеями. Но… геолог должен быть готов к разному. Если подумать, то все новое и необычное – отличный шанс заработать! Всего-то и надо – взять пробы, а уж там яйцеголовые их с руками оторвут! И вдруг… все полетело к дьяволу. Я даже понять ничего не успел. Завтракал в столовой, наблюдая за ходом работ, и тут из вентиляции полезла какая-то дрянь. Пауки, черви, каракатицы. А затем они разломали пол, и я едва успел сбежать…»
Гребаное невезение! Теперь, когда опасность миновала, страх, точно море в отлив, укатился куда-то за горизонт сознания, обнажив острые камни рухнувших надежд и зыбуны обид. На литорали души ордой донных гадов, вооруженных клешнями и ядовитыми жалами, зашевелилось раздражение. Ну что он, под несчастливой звездой родился?! Да, все пошло не так с самого появления капитана на свет. И вроде бы, его родня была крупными промышленниками. Ему бы жить в роскоши, но отец, болван эдакий, ухитрился испортить все дела и обанкротиться. А родственнички и не думали ему помогать… В итоге незадачливому отпрыску достались одни долги. Ладно, ничего, выплывем как-нибудь. Сам, без репетиторов, поступил в военно-космическую академию, мечтая о блестящей карьере. И опять судьба показала язык! На итоговой практике их сторожевик напоролся на отряд пиратов. Завязался бой… По счастью, вооружена шпана была скверно, и ее разогнали, но и самих потрепало изрядно. Вот и будущий космический геолог получил серьезные раны. Итог – комиссован по состоянию здоровья. Слава богу, хвори как-то залечил и сумел устроиться в IMC. Думал заработать на открытии ценных месторождений… Но снова невезуха! Куда ни полети – лишь пустая порода да обманка, в то время как другие открывают богатейшие жилы. Такое чувство, будто минералы нарочно от него бегают, и случайно натыкаются на конкурентов! И вот, под старость лет, ему, измученному, потерявшему здоровье до срока, казалось, повезло. Увы, аппетитная креветка, которой его поманила судьба, оказалась выростом в клыкастой пасти удильщика. Болтайся теперь в космосе черти где, без шансов на спасение…
На глаза попался черный ежедневник, скромно лежавший на столе. Старомодная вещица, винтажная – из настоящей бумаги, с твердым переплетом, обтянутым натуральной кожей. Сувенир вроде тех, которые стоят… будто их делают из ювелирной платины. Когда-то книжечку подарили ему на выпуск из академии, как символ будущих успехов. Не пожадничали, для лучшего-то кадета с хорошими рекомендациями! Далеко пойдет, а, забравшись высоко, не забудет дарителей. Ага, многого он добился, стал повелителем аж консервной банки! Да и ту потерял…
В груди ядовитым зельем вскипела досада, она жгла столь нестерпимо, что хотелось кого-нибудь убить. Увы, кроме старика в этом летающем гробу никого нет…
– Будь все проклято! – зарычал пожилой мужчина. – За что мне такое наказание?! – его рука с силой толкнула ни в чем не повинную книжку.
Той полагалось улететь в дальний угол комнаты, но злополучный дневник, проехавшись по столу, отчего-то замер у самого края. Что происходит? Неужели пожилой господин настолько ослаб, что его удар – как легкий взмах крылышка мотылька? С раздражением посмотрев на свою иссохшую, будто ветка старого дерева, всю в пигментных пятнах кисть, дед вцепился в книжицу. Сейчас он отшвырнет этого безмолвного свидетеля его позора, да так, чтобы от удара о стену листы фейерверком разлетелись!
«Что?! – удивился старик, широко распахнув дряблые веки. – Неужто приклеилась? Но к чему? Может, тут кофе или еще чего разлито было?»
Его желтые и острые, вроде орлиных, ногти царапали кожаную обложку, но дневник не сдвинулся ни на миллиметр. Даже открыть упрямую штуковину не удавалось – листы тоже, что ли, все слиплись? Так, хватит психовать, ты же не юнец, горячий и безмозглый? Остановись, вздохни, подумай… Тут некая каверза! Медленно, но верно злость рассеялась, как едкий дым.
Пожилой геолог внимательно осмотрел стол: так, здесь действительно пятно. Какая-то вязкая, однородная масса. Он не сразу это заметил, потому что лужица совсем небольшая, и серый цвет сливается с покрытием под зернистый мрамор. Запрокинув голову, мужчина глянул на потолок – ага, и там виднеется сероватый круг, и в центре капля набрякла. Похоже, чего-то там протекло. Может, трубка системы кондиционирования лопнула или нечто в этом роде. Черт, проклятая рухлядь! Это корыто разваливается прямо на глазах, а он еще должен был на нем летать! А чиновники из Компании, жадные твари, еще любят ворчать о сохранности ценного оборудования. Знаем мы его ценность – на помойку краше отправляют! Деньги лопатой гребут, правление себе дворцы с гору размером строит, а к сотрудникам относятся, как к шелудивым псам…
Вот ведь, опять вспылил, как ни старался остыть. Чего-то вообще он больно злой последнее время. Не мудрено, с такой работой и всей этой дрянью нервы ни к черту! На пенсию уходить надо, да жить на что? Бормоча под нос ругательства, старик поднялся из кресла. Робота-уборщика тут нет, надо бы найти какую тряпку и вытереть липкую гадость. А то вдруг она едкая? Но, едва сделав шаг, мужчина услышал тонкий писк:
– И-и-и! – за его спиной будто плакал лилипут.
Резко развернувшись, космонавт остолбенел, и его взгляд намертво пришпилился к ежедневнику. Черная книжечка… медленно ковыляла по столу, покачиваясь на десяти паучьих ножках! Нашелся и источник звука: в центре обложки появился дугообразный разрез, в нем виднелись мелкие зубки, и дергался алый язычок!
Пожилой человек отчаянно затряс головой, но наваждение и не подумало исчезать. Кожано-бумажный «сенокосец» по-прежнему разгуливал по столу, причем смещаясь… в сторону хозяина каюты!
– Сгинь, пропади! – взвизгнул, пятясь, геолог.
Нога на что-то наткнулась, и он рухнул на пол, сильно ушибив зад. Показалось, или краем глаза мужчина заметил, как одна из гнутых ножек кресла торопливо встала на место? До этого она, неестественно удлинившись, гадюкой извивалась по паркету. Разум отказывался верить, что предмет мебели сделал подножку…
– Нет, нет, нет, этого не могло случиться со мной! – обливаясь холодным потом, убеждал себя космонавт. – Я нормальный, я просто устал, слышите?! – ответом ему были лишь глухие удары сердца.
Когда-то давно, еще в академии, у них был курс медицинских знаний. И однажды студентов взяли в больницу, показывали разное, а под конец привели в изолятор. Тогда они изрядно перепугались, а их девицы, бледнея, даже зажимали ладонями ротики. Потому что диетический завтрак упорно пытался загадить снежно-белый кафель… С чего бы? Ведь маленькая комнатка, обшитая войлоком, казалась пустой. Но едва гости заглянули в окошко – как с потолка свалился… монстр! Да, совершенно голый мужик, тощий настолько, что торчали ребра, действительно походил на чудовище. Заметив посетителей, нудист прижался к стеклу, яростно вращая глазами. Их взгляд, карминово-красный, фосфоресцирующий – начальник буровой платформы запомнил навсегда. Несчастный что-то верещал, колотясь в дверь, но звукоизоляция глотала слова. В себя курсанты пришли, лишь оказавшись на свежем воздухе. Посыпались шутки, и голый псих стал любимым героем баек…
А ведь умалишенного им показывали не зря! Космос полон опасностей. Иногда те, кто часто нырял в звездную бездну, теряют рассудок. Их начинают преследовать видения, реальность обращается кошмарным сном. Начинаясь исподволь, недуг стремительно прогрессирует, приводя жертву в тот изолятор. Никто не знает, в чем тут дело, может, длительное воздействие радиации уничтожает мозг? И вот, спустя много лет, блокнот шатается по столу, а кресло сбивает с ног. Выходит, маразм у старичка достиг критической стадии?
«Убрать бы его…» – пронеслось в голове.
Схватив швабру, мужчина пихнул книжку. Та увернулась, но не слишком ловко, и последующие толчки сбросили ее на пол. Оббежав стол, космонавт энергично погнал оживший дневник к мусоросборнику. Хм, не так уж это и сложно, все равно, что пинать большого жука: этот тоже переворачивается на спину, забавно дрыгая лапками. Наконец, нарушитель спокойствия исчез за задвижкой мусоропровода.
– Фух! – выдохнул дед, снова плюхаясь в кресло. – Глова уже трещит от всей этой хрени! Надо бы чего пожевать…
Пошарив в ящиках стола, он выудил пакетик шоколадных драже. Зачерпнув целую горсть, человек закинул лакомство в рот. Через миг его губы перекосились, а глаза полезли из орбит, будто геолог отхлебнул кипящего чаю. Что за мерзкое ощущение?! Он будто набрал полный рот живых насекомых! Чего-то там лазает, щекочется, даже кусает небо и язык. Дышать стало трудно.
– Кхе-кхе! – раскашлялся старик, выплюнув конфеты под ноги.
Поразительно, но, едва коснувшись паркета, драже разбежались в разные стороны! У них выросли членистые ножки, в передней части у каждого защелкали консервные ножи мощных жвал. А у некоторых лопнула глазурь, и, приподняв ее шоколадные чешуйки, сладкие шарики, точно настоящие жуки, с низким жужжанием поднялись в воздух! Хуже того, эта мелюзга принялась назойливо лезть в лицо.
– Пошли прочь, черти! – вскричал мужчина, яростно отмахиваясь от маленьких агрессоров.
Отскочив на пару шагов, он осмотрелся. Что за бред тут происходит?! Тут оказалось, что серая жижа расползлась уже по всему столу и ленивыми ручейками стекает по ящикам на пол. Ого, а пятно на потолке разрослось до пары квадратных метров, и с него падает хоть пока и редкий, но дождь. Но не от этого в груди и животе словно задула лютая вьюга, пустив волны крупной дрожи по бокам и заставив подкоситься ноги. Самое плохое вот в чем. Все, чего касалась хотя бы капля этой серой массы, просачивавшейся в комнату невесть откуда, начинало меняться. На прежде ровной крышке стола вздувались и опадали крупные пузыри, словно предмет мебели дышал. И это не единственный признак жизни! Секретер переминался с ножки на ножку, ручки на ящиках выгибались – прям картинка из сказки про неряху, только гораздо страшнее. Вешалка для одежды сгибалась туда-сюда, подобно человеку, у которого от длительного стояния на одном месте затекла поясница. Древесные узоры на стенках шкафа затеяли танец – то сплетались узлами, то дергались. Практически все предметы в комнате пришли в движение. Во всяком случае – те, которых коснулась сероватая жижа.
«Постой, – затравленно озираясь, подумал дед, – не та ли это гадость…»
Точно, он должен был сообразить раньше! Видно, или перепугался сильно, и некогда было думать, или маразм окончательно съел мозг. В самом деле, когда он этим злополучным утром сидел в столовой, твари появились не сразу. Сперва из щелей между кафельной плиткой принялась сочиться такая же жидкость. И позже, когда он выстрелом снес напавшее на него щупальце, вместо крови оно оросило округу тем же… Трудно сказать, что происходит, но эта пакость каким-то образом просочилась и в спасательную капсулу. О, святый боже…
Не зная, что предпринять, старик пятился от копошащихся тут и там монстров. Если дальше так пойдет, то вся его каюта завертится в фантасмагорическом карнавале! А у него всего лишь один пистолет с двумя зарядами… Хорошо еще, гады пока не обращают на него внимания. Поразмыслив, геолог заперся в ванной.
– Ну, все, приехали, – мрачно пробурчал он. – Теперь войду в историю!
Воображение услужливо нарисовало картинку. Некие космонавты в тяжелых скафандрах разрезают дверь на его капсуле. Внутри – кромешная тьма и холод, полный разгром. Мебель переломана, некоторые вещи скручены узлами. Может, спасательная капсула попала под обстрел, или ее лизнул протуберанец звезды? Сильный жар расплавил предметы… А в ванной нелепо раскорячилась мумия. Да, этот идиот, который, релаксируя в теплой водичке, прозевал гибель своего корабля, достоин войти в учебники!
Не раздеваясь, мужчина опустился на дно ванны – фарфоровой, по бортам обильно расписанной гжелью. Чуть не единственный предмет роскоши, который он сумел купить за всю жизнь… На всякий случай погасив свет, замер, бездумно уставившись на свои едва видимые впотьмах руки. Незаметно шло время – кто знает, минули часы, а может, дни? В узенькой комнатке, где ничего не происходит, разум тупеет. Но вот острые клыки голода начали рвать желудок в клочья.
«Надо бы поесть, – вздохнул космонавт. – Ежели дальше сидеть с пустым брюхом, язва замучает…»
Помимо зала в его апартаментах были ванная комната и кладовая. Надо туда как-то прокрасться и заморить червячка. А потом добраться до пульта и послать сигнал бедствия. В принципе, бортовой компьютер можно вызвать через нейрочип*, но чего-то связи нет. Блин, надо было сразу о себе прозвенеть, но думал – торопиться некуда. Все одно поди никто не ответит, в такой-то глуши. Эх, замшелый дурак! Пульт на столе в центре зала, а туда еще через монстров продираться…
Тихо отворив дверь, престарелый геолог мышью выбрался из укрытия. Его встретили чернильный мрак и мертвая тишина, а еще холод. Похоже, близкие предметы, которые еще можно различить, даже покрылись инеем. Когда мужчина обнаружил это, ему показалось, будто инеем обросло и его сердце: неужели батареи уже сдохли и система отключилась?! Плохо если так – еще несколько часов, и температура может сползти к нулю по Кельвину! Значит, не даром свет экономил.
Чуть помедлив, человек заскочил в кладовку и прихватил окорок с парой упаковок бисквитов. Последнее – гадость несусветная, но содержит все необходимые вещества. Господи, IMC совсем их за людей не считает – разве не ясно, что пища должна иметь приятный вкус? А мясо – это чтоб язык побаловать, а то ведь озвереешь, с такими-то печеньками. Он ведь не термит, лишь опилки грызть, да еще глиной пропитанные?! Ну, ладно… космонавт прислушался, но в ушах по-прежнему звенела пустота. Ага, все идет лучше некуда! Приободрившись, он на цыпочках двинулся к пульту…
Сердце рокотало, как барабан туземцев, вышедших на тропу войны. Но впервые за много лет грудь от этого не давила тяжесть, и не разлетались от живого мотора в руку, голову, живот разряды тупой боли. Напротив, душу приятно щекотал азарт, даже руки мелко тряслись. Удивительно, но дед чувствовал себя искателем приключений, что крадется мимо спящего дракона к груде сокровищ. Страшно, но и чертовски увлекательно.
«Врете, мы еще повоюем! – возбужденно шептал он себе. – В разных передрягах я бывал, и вот еще жив. Пусть я стар, зато умен. Человек всегда перехитрит какую-то безмозглую слизь!»
Казалось, черная полоса наконец закончилась и впереди, широко улыбаясь, ждет богиня удачи. Вот та маленькая красная лампочка на контрольном пульте – как раз губки небожительницы. Вообще странно, кругом разгром, но именно эту панель агрессивная слизь не тронула. Дело за малым: миновав пару шагов, коснуться, хотя бы кончиком пальца, консоли. Уже хранящееся в памяти нейрочипа сообщение мигом уйдет в эфир. А там сигнал поймает какое-нибудь судно, например, патрульное из Федеральных военно-космических сил (FMSF)*. Чего ему делать в такой глуши? Нет, даже не думай об этом! Твердо верь в лучшее! Хватило бы только энергии… А, подслеповатые глаза наконец различили индикатор на терминале – заряд достаточный. Собственно, куда бы ему деться так быстро? Но этот иней кругом… Пенсионер думал: аккумуляторы разрядились и система климат-контроля бездействует, но вроде нет. В чем тогда дело? И этот странный озноб – если он не от холода, то от нервов что ли?
«Еще чуть-чуть…» – юркой крысой мелькнуло в голове, когда палец, ходя ходуном, тянулся к контрольной панели. Ох, еще утром он и вообразить не мог, что будет подбираться к этому прибору столь осторожно, как змеелов – к эфе…
Сильно перегнувшись вперед, мужчина потерял равновесие, и его ботинок придавил какую-то кишку, змеящуюся по полу. Вообще, таких здесь хватало – паркет выглядит, словно пол древнего храма, сплошь оплетенный корнями деревьев. Чутье подсказывало геологу избегать этих штуковин, но тут непроизвольная реакция его подвела…
– Ой… – тихо пискнул растяпа, замирая гранитным изваянием.
В первые секунды ничего не произошло, и рухнувшее было в бездну сердце снова заскакало бодрой рысью, но… Вдруг отовсюду – снизу, сверху, справа – раздался хруст. Словно кто-то не спеша растирал в ступке куски соли. В темноте плохо видно, но старик уловил какое-то движение. Он вздрогнул, и тут… Иглы острой боли пронзили все тело! Странная, непреодолимая сила подняла его над полом, раздвинула в стороны ноги и поставила руки в одну линию с плечами. Чуть не воя от нестерпимой боли, мужчина скосил глаза…
Тут и там, в бессчетном количестве мест его плоть утыкали длинные иглы. Тонкие кристаллы тянулись от потолка, стен, пола, образуя некое подобие морозных узоров. Неужели это «иней» так разросся? Не время размышлять, ведь космонавт сейчас – точно муха, налипшая в центре прозрачной, тускло мерцающей в темноте паутины. Пленник задергался, но острая боль заставила его бессильно обвиснуть.
«И что дальше?» – спросил себя «мистер тридцать три несчастья».
Удивительно, но страх, злость, досада – все эмоции исчезли, утонув в гнилом болоте апатии. Похоже, он уже смирился и просто хочет, чтобы неизбежное произошло скорее.
Раздался шорох, и двуногая муха увидела, как по серебристым нитям взбирается, неспешно перебирая длинными лапками-спицами, некое существо. О, а вот и паук на обед пожаловал? Без спешки тварь поравнялась с жертвой, и, взобравшись по штанине, запрыгнула той на живот. Еще пара мгновений, и хищник на груди, а острые коготки на его ножках располосовали форму. Вот здесь старик разглядел, что это за монстр. Это тот самый ежедневник, скалящийся зубастой пастью с обложки! Причем за время разлуки с хозяином книжка обрела новые украшения – надо ртом вынутыми из адского пекла угольками мерцают два глаза…
– Обиду вымещать пришел, да? – вяло проговорила добыча.
А в голову вообще лезет какая-то глупость:
«Надо было в нем хоть чего-то писать, а не таскать без дела. Говорят, вещи без использования могут обратиться в чудовищ…» – неверно, разум уже отказывает, раз перед лицом опасности его занимает всякая чушь.
Существо замерло, и на нервы снова давил тонкий звон тишины. Возможно, изношенные сердце и сосуды не выдерживают нагрузки, и этот шум – предвестник инсульта. Эх, вот бы внезапный приступ оборвал мучения! Было бы забавно оставить тварей с носом, сбежав туда, где точно не сыщут…
Но эта жизнь явно началась под несчастливой звездой, потому судьба отказывает и в последней милости. Пленник отлично чувствовал, как членистые конечности с силой раздвинули его челюсти, придавили язык. Страницы причудливого дневника зашелестели, скручиваясь… в десятки влажно блестящих щупалец? Вот те проникли в рот, скользнули в гортань, а дальше – вспышка острой боли. Разорвав пищевод, гадкие, отдающие затхлой трясиной нити начали расползаться по всему телу, проникая в каждую клетку. Чудится, или живая плоть утратила плотность, стекая на пол вязкими ручейками?
Сердце дернулось и замерло, и человек наконец-то услышал истинную тишину – вечную, недвижимую, свободную от всего лишнего. Но это не было пустотой, напротив, тут бурлила своя жизнь, причудливая, непонятная. Первозданный хаос, существовавший до начала времен. Сознание медленно растворялось в нем…

1

Если бы какому-то смельчаку хватило ума заглянуть в пасть старого, битого жизнью волка, то он, наверное, увидел похожую картину. Буровато-красное плоскогорье, усеянное, словно бородавками, крупными камнями. Кое-где видны глубокие расселины, смахивающие на давние шрамы. Может, кто-то из добычи нашего хищника не очень хотел становиться обедом? В центре, пересекая все поле зрения, вытянулся алый язык песчаной равнины. А по бокам торчат, будто обломанные клыки, невысокие горы. Багровый диск светила медленно надевается на них, поливая безрадостный пейзаж кровью. Или это любопытный глаз некоего существа невероятных размеров? Вон как раз видны обрамляющие солнце лохмы протуберанцев – все равно, что вытянувшиеся от воспаленной радужки кровеносные сосуды.
Как бы то ни было, это око мучает тяжелая болезнь. Она поставила светило на грань смерти, и чуть ли не половину небосвода застилает мутная пелена звездной плазмы. Звезда неумолимо теряет свои жизненные силы… Спасения нет, и бог, потеряв надежду, укрыл обреченный мир черным покрывалом, расцвеченным блестками звезд. Хотя… может, это всего лишь небо зверя, а блестящие точки – капельки слюны… Не даром и слово звучит похоже! Дряхлея, животное становится легкой добычей для паразитов, и вот на спинке языка уже деловито возятся какие-то существа. Их выпустил из раскрытого брюшка огромный, густо-коричневый жук. Видно, падальщик забрался в рот ослабевшему великану, чтобы покормить детишек все еще живой плотью…
– Ох, сил моих больше нет! – громко выдохнул двуногий в неуклюжем скафандре.
Его руки соскользнули с цилиндрического аппарата, врезавшегося тремя острыми опорами в каменистый грунт. Спина покорителя вселенной со скрипом разогнулась, и ладонь скользнула ко лбу… Чтобы бессильно мазнуть по стеклу гермошлема!
– Проклятье! – взвизгнул человек, сердито топнув ногой. – Почему мы должны работать на планете без атмосферы?! Хотя бы скафандры нормальные выдали, а то душно просто кошмар!
Руки его товарища, до этого задумчиво ковырявшие ящик с крохотным дисплеем, замерли. Космонавт с неудовольствием посмотрел на напарника.
– Послушай, – начал он устало, – ты вроде не тупой и на работе давно? А чего тогда квохчешь? Разработку полезных ископаемых гораздо дешевле вести на вот таких, никому не нужных кирпичах. Никто не станет протестовать, что мы вредим экологии чужих планет! Добавь сюда экономию на транспорте. Атмосфера ведь не мешает, и гравитация низкая! Компания, – он молитвенно поднял руки к черному небу, – она же экономит на всем! Потому и система жизнеобеспечения на минимальных настройках! Кто знает, выкопаем мы тут чего, или нет, а деньги уже потрачены. Так что, – его тон стал почти отеческим, – лучше приступай к бурению!
В ходе этой речи черты лица слушателя постепенно искажались, делая его похожим на оскаленную морду хищника. Наконец, он резко, с отвращением выплюнул:
– Да знаю, знаю я! Не нравится – ищи другую работу! Вернее, загнивай на улице, потому что из-за послевоенного кризиса нормального места не найти! Сейчас все будет! И, – добавил он уже тише, с явным волнением в голосе – Надеюсь, теперь нам повезет…
Его палец начертил на поверхности цилиндра сложный узор. Машина отозвалась вибрацией, из ее днища выдвинулось металлическое жало. Вот оно принялось неспешно, будто бы с садистским удовольствием, вгрызаться в грунт. Веки оператора приопустились, прикрывая мир бежевой пеленой. Когда зрение мутнеет, к реальности примешивается фантазия… Вот и сейчас над ближайшим пригорком замелькали эфемерные силуэты красавиц. К их изящному стану нежно прильнули роскошные наряды, шею и пальцы украшали роскошные ожерелья и браслеты… Все – подарено им! Да, ему определенно улыбнется удача! Должна, обязана улыбнуться, и тогда… любая красотка сама кинется в его объятья!
Странно… видение начало обрастать непонятными деталями. Отчего-то почва, пронзаемая буром, пошла волнами, задергалась. Так дрожит кожа человека, если в нее медленно ввести острую иглу! Холмики мертвого песка вспухли пузырями, а затем из тех потянулись какие-то тонкие отростки. На лбу геолога набрякли крупные капли, но теперь влагу из тела выгоняла вовсе не липкая духота скафандра. Ведь пот ледяной, и даже пустившееся в галоп сердце не способно его согреть!
Что происходит?! Разум взыграл, измученный тягостным однообразием пейзажа? Хотя глаза человека широко распахнулись, все вокруг, кроме танцующих гурий, загадочным образом выпало из внимания. А зря! Ведь странное шевеление не прекращалось… Тут – то же самое, когда кидаешь в стоячий пруд камень. Только что зеркало вод было недвижимо, но стоило его потревожить… Всплеск – и в стороны, многократно отражаясь, покатились волны… Вот и теперь ходуном ходило уже не меньше пары квадратных метров грунта! Буквально из ничего успел вздуться приличный валун! Хотя нет, это больше похоже на какую-то бактерию, помахивающую длинными жгутиками. Один из них обвил руку человека… Без агрессии, кажется, этот отросток лишь с любопытством ощупывает новый для него объект!
Первым желанием было в ужасе бежать. Но разведчиком овладела странная апатия. Ноги сделались будто ватными, в голове заклубился густой туман. Неужели это щупальце как-то гипнотизирует его? Примерно так, как кошка, сперва напряженная, уступая мягким поглаживаниям хозяина, расслабляется и начинает сладко мурчать… Вот и сейчас первый страх отступил, утонув в болоте полудремы, и ему на смену пришло… А что? Может, любопытство?
Все же, нога инстинктивно сделала шаг назад, но что-то ее затормозило… Может, чувство нереальности происходящего? Но что же предпринять? Окликнуть товарища? Да засмеет, пожалуй, или отругает, велев не спать на работе! Щупальца из земли?! Такого не бывает… правда? Как сомнамбула, пионер космоса протянул руку к пульсирующей массе. Вдруг, если пальцы цапнут лишь пустоту, галлюцинация рассеется? Сердце с грохотом билось о грудную клетку, но мозг совсем оцепенел… Мышцы тоже двигались с трудом, будто их прихватило морозом – еще чуть-чуть, и станет слышен скрип волокон! Пальцы уже почти коснулись ближайшего отростка, как вдруг…
– Ох-х-х! Зараза… – вырвалось из глотки.
Длинный жгут серой материи резко, как копье, вонзился мужчине в солнечное сплетение! Острая боль вывела из забытья, но ум отказывался переваривать поступающую информацию. Взор геолога приклеился к чужеродному образованию, торчащему из его тела, проследил, как над разрывом в скафандре клубится белесо-красный дымок. Что-то горячее стекало под толстой тканью по животу, а среди внутренностей, разрывая их мучительной болью, ерзал холодный жгут… Ледяная волна ужаса взвилась от раны вверх, и, будто пытаясь спастись от нее, человек поднял глаза. Перед ним, колеблясь, будто желе, поднималась стена из непонятной массы. Она вспухает огромными волдырями, выстреливает жадно извивающимися отростками. Что это такое?! Неизвестно, но внешне напоминает наполовину застывший клейстер, в который обильно примешали грязи, а сверху на нем уже завелась плесень… Эта шевелящаяся гора надвигалась на раненного…
– А-а-а… – слабый стон, почти писк, оторвал напарника от работы.
Прежде, чем устроиться в IMC, он служил в армии. Там ему нравилось – опасности, приключения, неплохая зарплата. Легко погибнуть? Ничего подобного, просто обращай внимание на все подозрительное, и тренируй реакцию. Но, увы, война кончилась, и его уволили. Надо было устраиваться хоть куда-то… Сколько раз он думал, что его таланты без толку сгниют в консервной банке космической буровой! А тут… неужели он снова угодил в переделку?
Инженер резко обернулся, готовый ко всему – драться, упасть и затаиться, а может, бежать. Однако здесь его навыки спасовали! Мозг замер, даже дыхание на миг прервалось, и человек обратился в подобие каменной статуи. Там, где только что на небольшом пригорке рылся его товарищ, возвышалась уродливая скала. Или это гигантская амеба?! Серая, раздутая гигантскими желваками, она жадно шарила вокруг множеством ложноножек. А что это торчит из небольшой впадинки между парой корявых выростов? Никак облаченные в скафандр ноги?!
«Надо бежать!» – мелькнуло в голове, но нервы словно оборвались, и мышцы стали камнем.
Потрясенный, человек мог лишь молча взирать на то, как зловещая структура, медленно закручиваясь спиралью, ввинчивается в угольно-черное небо. В стороны, разделяясь на множество отростков, протягивались то ли ветви, то ли гигантские лапы. Нищий просит подаяния или разбойник тянется за добычей? Через несколько мгновений красноватый свет звезды скрыла смоляная тень…

2

– Ух, ах… чтоб вас… – постоянно озираясь на бегу, выплевывала женщина в доспехах, – всех черти… взяли! – она задыхалась, оттого проклятия звучали жалко.
Ну да, тяжко ей в латах, наверное… Или нет? Много ли весит это счастье, в котором воительница выглядит более голой, чем совсем голой? Хотя… может, смысл в том, чтобы шокировать врагов? Тогда задача исполняется недурно! Чего стоят только металлические щитки, что выгодно подчеркивают округлость бедер. А эти трусики из блестящей чешуи – каждое движение подбрасывает золотистые пластинки, на миг открывая нечто запретное. Или это только кажется? Ладно, мы ничего не видели, но все равно смотрится хорошо. Равно как и кольчужные перчатки и налокотники, что выгодно подчеркивают изящество рук. Но это все ерунда, тут созрели плоды гораздо аппетитнее! Лифчик, собранный из покрытых синей глазурью пластин, едва удерживает их… Так вот что утомило даму – таскать столь объемистое достоинство, поди, невероятно тяжело.
А тут еще другие проблемы. Ноги в высоких сапогах вязнут по колено в ядовито-зеленой жиже, что вяло струится по дну мрачноватого тоннеля. Не лучше ли выбраться на узкую полоску «набережной»? Скверная идея: прямо из склизких камней растут, причудливо переплетаясь, колючие заросли. Они свиваются в сплошную стену из металлически блестящих стеблей – и страшно даже приглядываться к тому, что торчит на них. Это не шипы, а настоящие ятаганы! По яйцевидным листьям стекает пахучая жидкость, повисая на опасных плетях тяжелыми каплями. Уж не яд ли? Не внушают доверия и алые, размером с суповую тарелку цветы – у каждого по краям рыльца посверкивают мелкие клыки, а между ними чернеет пасть! Хоть и крохотная, но жуткая, а по столбику проходят волны сокращений – не дать, ни взять – алчущая глотка. Да, уж лучше брести в этом студне, пусть это и отнимает много сил…
– Гр-р-р! – из темного зева коридора, что остался за спиной, послышалось злобное рычание.
Куда дальше? Воительница поглядела по сторонам. Так, чуть дальше развилка: влево и вправо уходит по узкому лазу, а впереди смутно угадывается свет. Выход? Ноги уже инстинктивно толкнули соблазнительное тело в том направлении, но разум остановил их. Отточенное годами тренировок чутье сигнализировало об опасности. Синие озера глаз, разлитые едва ли не на пол-лица, сузились в две щелочки. Что там, в дальнем конце прохода? Кажется, там просторный зал, залитый той же зловонной бурдой. При слабом освещении больше не разглядеть… Идеальное место, чтобы устроить засаду! И действительно, там мелькают какие-то тени! Сделав пару осторожных шагов вперед, валькирия пошарила в сумке, что висела у инкрустированного хитрой чеканкой пояса.
– Ловите! – с вызовом выкрикнула девица, швырнув вдоль коридора круглый предмет.
Тот пролетел метров десять, потом запрыгал по поверхности «воды»… Внезапно ее мутную гладь пронзили острые шипы, перегородив проход! Сунься туда амазонка – и теперь бы, истекая кровью, уже изображала наколотую на сразу несколько булавок муху! Однако «мячик» заскакал дальше, и скоро вылетел в зал. Там он, исчерпав энергию броска, утонул… Но через миг к невидимому потолку с грохотом взметнулся фонтан брызг! Женщина заслонилась рукой, ее тонкий носик наморщился – некоторые капли долетали даже сюда! Тут выщербленная кладка древних катакомб вздрогнула, и на золотые волосы, волнами спадавшие до пояса, посыпалось мелкое крошево.
– Ого! – то ли изумленно, то ли испуганно выдохнула ратница. – Оказывается, тут засел болотный пожиратель!
Из гадкой жижи посреди зала поднялся дракон! Мерзкая тварь размером с железнодорожный вагон, закованная в шипастую броню. У нее целых две шеи – одна, правда, представляет собой лишь дымящийся обрубок, зато другая… Раздутая кверху плащом, как у кобры, она увенчана массивной головой! Алые глаза сверкнули злобой, и, зашипев, чудовище метнулось к жерлу тоннеля. Куда там: башка слишком велика, да и обтянутый кожей воротник из костяных выростов мешает! Только челюсти и прошли, и те не раскрыть… Раздосадовано взревев, монстр отступил, хлеща по стенам щупальцами.
– С таким мне сейчас не справиться, – горько вздохнула девушка. – Придется идти в другую сторону… – она последовательно осмотрела оба лаза, но вдруг остановилась. – А откуда они вообще знают, куда я пошла? Ишь, какой мне сюрприз подсунули…
Дева битвы подозрительно взглянула на низкий потолок, и небольшой выступ привлек ее внимание. С неожиданной легкостью сняв со спины гигантский, почти в ее рост, меч, искательница приключений ковырнула сомнительный нарост острием… Раздался противный визг, и едва не задев красотку, прямо из стены выметнулось странное существо. Глаз размером с крупное яблоко, притороченный к гибкому стеблю!
– Шпион! – ахнула мечница. – А я-то думала, почему погоня никак не отстает?!
Поганая тварь попыталась ускользнуть, скрывшись в колючих зарослях, но клинок оказался быстрее. Лезвие мелькнуло, как разряд молнии, и брызжа желтоватой кровью, обрубки разведчика плюхнулись в протоку. Так, значит, враг уже знает, где беглянка! Медлить больше нельзя! Один из боковых ходов слишком узок, а потому амазонка, согнувшись в три погибели, полезла в другой.
Здесь темно и душно, выступы на стенах больно царапали кожу, но девушка не останавливалась. Пот тек ручьями, ноги гудели от перенапряжения, яростные удары пульса готовы были проломить виски, но красавица продвигалась почти так же быстро, как раньше. Но вдруг… показалось, или круг черноты впереди – жерло этого шкуродера, перечеркнуло множество белесых полос? Исследовательница подземелий пошла тише, до рези в глазах вглядываясь в кромешный мрак. И тут сердце, сбившись с бешеной рыси, провалилось куда-то в пятки. Проход перегородила паутина, сотканная из нитей толщиной с корабельный канат! Черт…
Кое-как просунув вперед оружие, боевая нимфа попыталась разрубить преграду. Куда там: нити лишь пружинили, и не думая рваться от ее неуклюжих тычков! Хуже того, они налипли на клинок. В груди у девы похолодело – подергав за рукоятку, она не смогла освободить свою игрушку! Напротив, нити выпустили целый лес отростков, которые принялись стремительно оплетать остро отточенную сталь! Вот дьявольская сеть непостижимым образом потянула меч к себе, да еще с силой мощного трактора. Как валькирия не сопротивлялась, но ей пришлось разжать пальцы. С тоской она глядела, как ее оружие болтается, приклеенное к ловчей сети…
Внезапно откуда-то сзади послышался шорох, и что-то серое зазмеилось по стене, по потолку, забулькало в воде под ногами. Амазонка попыталась отскочить в сторону, но в узком лазе не развернуться. Что-то склизкое и холодное с разных сторон набросилось на нее, обвивая руки и ноги, сдавив туловище и едва не задушив. Тотчас девушку потащило назад, в недавно покинутый коридор. Она пыталась брыкаться, но это было почти тоже самое, как вручную пытаться опрокинуть слона… Все, чего добилась строптивица – ее в воспитательных целях пару раз приложило о сырые кирпичи… Наполовину оглушенную, злая сила выволокла ее обратно в тоннель.
– Ага, попалась! – жутко проскрежетал низкий голос. – Ох, и намаялись мы за тобой бегать!
Зрение медленно прояснялось, разноцветные круги, плававшие перед глазами, теряли яркость. Вися под потолком, скрученная омерзительными щупальцами по рукам и ногам, валькирия наконец смогла разглядеть своих мучителей. Отростки сходились к неопределенному куску пузырящейся массы, что извивался в потоке зловонной жижи. А рядом с ним стоял, скрестив могучие руки на обшитой костяными плитами груди, демон.
– Ах ты тварь! – прошипела пленница, увидев нового врага. – Даже не думай, что победил! Вот сейчас вырвусь и порублю тебя на куски!
Толпа зеленокожих существ, жавшихся за спиной исчадия ада, скрипуче расхохоталась. Они напоминали злую пародию на людей. Тонкие и непропорционально длинные конечности, большие животы, карикатурные морды. Усеянные гноящимися болячками лапы уродцев сжимали грубо сделанное оружие – ятаганы, палицы, копья. Гоблины, может быть? Бормоча нечто бессвязное и зло сверкая узкими глазками, твари обступили добычу. Той стало не по себе: единственная одежда врагов – грязные тряпки, прикрывавшие чресла, разом вздулись пузырями. Но тут демон с силой хлестнул по стене массивным хвостом, и мелкая нечисть испуганно расступилась.
– Сначала я с ней потолкую, – заявил командир, приближаясь к опутанной живыми тросами блондинке. – А уж потом и вы, ребята, можете подключаться!
– Только попробуй, ты!!! – задохнувшись от возмущения, выкрикнула дама.
– О, еще храбрится! – фыркнул демон, угрожающе наклонив в ее сторону массивные рога, похожие на буйволиные. – Ну-ка, друг, приведи ее в надлежащий вид! – это он обратился к куску биомассы, хозяину склизких пут.
Эта гора скверно пахнущей плоти пришла в движение, опуская жертву к полу. По щупальцам пошли волны перистальтических сокращений, перекачивая отвратную биомассу. Женщина завизжала от ужаса и омерзения: по ее телу растекалась непонятная гуща, напоминающая жидкое тесто. Вот красотку звездой растянуло над протокой, а ее члены оказались плотно зафиксированы. Это только кажется, что налипшую на руки и ноги массу легко смахнуть, но на деле она тверда, как застывший бетон! Однако… все выпуклости и изгибы девичьего тела остались свободны!
– Ну, приступим! – безжалостно проговорил демон, подходя вплотную. – У нас впереди веселая ночь! – он когтем поддел смехотворную броню, и та с печальным звоном упала на камни.
Гоблины восхищенно ахнули, жадно разглядывая соблазнительные телеса. Нашлепки из живого цемента, сковавшие пленницу, ничуть не мешали, а лишь придавали ее образу пикантность. Противно хихикая, рогатый гигант потянулся к оцепеневшей жертве. Пальцы одной лапы неестественно удлинились, и эти гибкие отростки принялись слегка щекотать юную плоть. А вторая длань тем временем обратилась в нечто вроде толстого питона с округлой головой. Змея угрожающе извивалась, будто решая, в какую бы часть тела жертвы вцепиться. На боках рогатого монстра один за другим вспухали желваки. Лопаясь, они выпускали изломанные во множестве точек конечности, одна причудливей другой…
– Нет! – в отчаянии завопила девица. – Не-е-е-ет!!! – она попыталась вырваться, но «бетон» держал крепко. Ей осталось лишь дрожать и корчить гримасы…
– Да, да! – проворковал демон, протягивая к пленнице все свои отростки…

3

Внезапно прямо перед носом чудовища вспыхнул красный прямоугольник. Он мигал, издавая противный писк. Еще и этот значок экстренного вызова, что прыгает через все поле зрения… Да он просто обжигает глаза! Картинка поплыла, краски поблекли, и изображение развалилось на куски…
– Черт, да что такое?! – воскликнул мужчина, с досадой растирая виски. – Я только добрался до самого интересного!
Он заморгал, мотая головой из стороны в сторону. Мозг пронзали тысячи мелких иголочек – увы, за столь глубокое погружение в виртуальную реальность приходится расплачиваться… Убрав ноги с контрольной панели, любитель фэнтезийных миров, кряхтя, оправил форму. Сигнал экстренного вызова уполз в дальний угол поля зрения, но все равно страшно нервировал. Будто какая-то гарпия злобно наблюдает за тобой, решая: тебя целиком проглотить или сожрать медленно, смакуя каждый кусочек?
«Черт бы побрал этого командира, – мысленно проворчал человек, оглядываясь. – Зря я, что ли, на такую работу пошел? Оператор космической руднодобывающей платформы – просто песня! Делать почти ничего не надо, только за приборами следи! И нет, тут тоже достают…»
Поднявшись из глубокого кресла, лентяй прошелся по рифленому кафелю палубы. Звездный свет, вливавшийся через обзорный экран во всю стену, приятно ласкал кожу лица. В углах зала перемигивалось индикаторами оборудование – казалось, то неведомые существа выглядывают из полумрака, приглашая поиграть. Да, надо расслабиться, найти или хотя бы вообразить в окружении что-то хорошее. В плохом настроении легко поругаться с начальником, и это, без дураков, чревато! Значит, рисковать не стоит… Так, вроде он немного пришел в себя, и можно включить линию… Поправив форменную кепи, оператор бодро провозгласил:
– Доброе утро, командир! – он заговорил, глядя в полумрак комнаты. – Что вам угодно знать?
В воздухе на уровне глаз развернулся квадратик, в котором появилось хмурое лицо мужчины лет пятидесяти.
– Какого черта, Никодим?! Вы там чем занимаетесь?! Сопли жуете, что ли?! – сверкая обширной лысиной, командир начал с грубости. – Почему долго не отвечаете? У меня дел по горло! Сейчас полным ходом идет подготовка к выемке пробного шурфа, а вы тут спите на ходу! Посадка с низкой орбиты и прочее должно пройти строго по графику, или Компания с нас шкуру сдерет! Имейте в виду, еще раз такое повторится, и я доложу о вашем поведении наверх! Учтите, в наше время работу найти нелегко, так что дорожите своей!
Подчиненный лишь вымученно улыбался, а про себя с раздражением думал:
«Чтоб у тебя конец отвалился, скандалист хренов!»
– Ну чего стоите?! – начальник даже побагровел от злости. – Доложите, как идет подготовка!
«Сам что ли проверить не можешь? – тоскливо подумал отчитываемый, чувствуя себя так, будто ему еж в штаны залез. – Автоматика и без нас все сделает…»
– Все в соответствии с планом! – отрапортовал Никодим. – Данные по сканированию планеты полностью проанализированы, и мы нашли целый ряд мощных сигналов! Компьютер не смог идентифицировать, что это такое, но наверняка у нас богатый улов! Скорее всего, богатые запасы нескольких минералов залегают вместе, и потому возникли помехи… Мы послали людей в самый перспективный район. Партия на поверхности уже заканчивает тестовое бурение. Как только они пришлют отчет, сразу туда садимся и беремся за дело! – оператор активно старался изображать искреннюю радость. – Уверяю вас, IMC будет нами очень довольна! Эта планета для нас – настоящий клад!
– Ага, врите больше! – проворчал главный, нервно дергая висячий ус. – Вы уже не раз мне бодро врали и в этом, и прошлых полетах. А возвращались мы ни с чем! Еще одного промаха Компания не потерпит! Тут и то остановились лишь от отчаяния… – он погрозил подчиненному узловатым пальцем. – Смотрите у меня! Вы здесь бурить предложили! Коли толку не будет, расплачиваться за сожженное топливо будете из своего жалования!
Оператор невольно вздрогнул. Оклад каждого сотрудника межпланетной горнодобывающей Компании рассчитывается с учетом дохода, что он приносит своей работой. Ловко вытаскиваешь из недр чужих миров платину да уран – много получишь, не везет – мало или ничего. Самых неудачливых выгоняют, а бывают и наказания… Например, не хочешь оплатить ремонт корабля? А помнишь, какова рыночная цена гелия-3?! Если что-то из это повесят на Никодима, ему крышка! Итак уже несколько рейсов без заработка, карманы совсем опустели, а тут… Жена спустит его с лестницы, да еще проследит, чтобы рожа точно превратилась в отбивную! Ну да, это важно: чем еще питаться после такого? Бр-р-р!
– Смею вас заверить, все будет в порядке! – нервно хихикая, замахал руками оператор. – Чего мы там нашли, еще предстоит выяснить, но это явно стоящая вещь! Особенно хорошо то, что планета затеряна в дебрях неисследованного сектора галактики! Значит, никто не успел наложить на нее лапу! – тут в левом углу поля зрения замигал второй значок вызова. – О, а вот и наземная партия сообщение прислала! Удача у нас в кармане!
Командир еще чего-то бурчал, однако Никодим уже его не слушал. Активировал иконку вызова. Кстати, почему сегодня все они красного цвета? Что за день такой?! Деловые вызовы – желтые, а красные – экстренные. Ладно начальник, он известный псих, но эти-то… Так, кто в партии первый номер? Мужчина бросил взгляд в протокол, и уголки его губ выгнулись кверху. О, там же наш добрый приятель!
– Ну что старина, как дела? – начал оператор, сияя, как таз, только что вышедший из мастерской лудильщика. – Гору урана нашел, или золота? А может, все вместе?
Перед взором развернулся квадратик, и в нем появился… мастер геологической партии? Вопрос неоднозначный! Отчего изображение черно-белое, да еще и обильно засыпано серым «снегом»? Еще и лицо знатока недр сильно размазано, делаясь похожим на оскаленное рыло гоблина. Адресат на орбите невольно передернул плечами – черт… он сейчас должен рубить вот таких тварей, а не ублажать начальство! Вселенная над ним издевается, нарочно тыча в нос напоминаниями о прерванном отдыхе?! Это раздражает: не сильно, но существенно, как мелкая колючка, застрявшая в пальце.
– Центр! – еле слышно прохрипел динамик. – У нас… тут все… Нашли… это нечто! – слушатель болезненно поморщился: эфир разрывали протяжный вой и скрежет. – Вышлите… хоть кого-то! Иначе… Это… важно!
Последние слова докладчика сорвались в истошный визг, да такой, что впору барабанным перепонкам лопнуть! Лицо рудокопа неожиданно исчезло где-то за кадром, и среди мутных серо-зеленых волн метнулось, извиваясь… Что? Вахтенный не очень понял, но в груди сделалось жарко и тяжко, будто туда залили расплавленный свинец. Никодим болезненно заерзал, словно из сиденья вдруг выскочили мелкие, но острые гвоздики. Опять напоминание о дурацкой игрушке: белесые щупальца, шарящие по склизкому коридору. Вот ведь неуместная ассоциация! Нет, это и правда очень забавно – глядеть, как такие жадно мнут сочную плоть симпатичных девок. Однако если вообразить, будто нечто похожее скользит где-то рядом... И на спине мигом выступает холодный пот!
Одно дело, когда ты, вальяжно развалившись дома в мягком кресле, одним глазком смотришь всякую дурь. Тут поверить, что адская гадость вынырнет из цифровых морей в привычную и понятную реальность практически невозможно. Ну, если ты не обкурился какой-нибудь гадостью… Но вот когда ты болтаешься посреди холодной пустоты где-то на задворках галактики… Это уже совсем другое! Мужчина слыхал: кое-кто рехнулся в дальних рейсах. Даже видел этих бедолаг однажды – тощие, бледные, несут бессвязную околесицу… Медики объясняли все это горой непонятных слов, но ведь никто не знает, с чем эти парни столкнулись на самом деле!
– Какой отвратительный сигнал! – голос командира выдернул Никодима из липкого болота тягостных раздумий. – Они там оборудование испортили? Или настроили через одно место? – начальник сплюнул, тихо пробурчав ругательство. – Вы все сговорились, да?! Меня до белого каления решили довести?! Я ведь все припомню, и срыв графика, и выкинутое горючее, и разгильдяйство…
Тональность речи перешла в угрожающее шипение, как у готовой к броску гюрзы. Это плохо… Оператор поежился: ему показалось, что температура воздуха на командном пункте упала на целый десяток градусов. Похоже, раздражение начальника переходит все границы, и он раздумывает, как бы его лучше сорвать! В космосе, когда его никто не контролирует, руководитель экспедиции – царь и бог. Приказы абсолютны, а иногда любой каприз обретает статус закона. Вроде бы, начальник одной партии брал к себе только молодых женщин, выдумывая тому самые невероятные объяснения. А причина-то простая: эта свинья в полете их всех заставляла ходить совершенно голыми – не считая галстучка, заколки на волосах, да туфель! Форму одевали только на подходе к портам… Это не смотря на то, что IMC на всем экономит, и температура в помещениях корабля поддерживается на минимально допустимом уровне – градусов семнадцать. И все подчинялись! А что делать? Конечно, в цивилизованных краях любые безобразия сразу пишутся на индивидуальный чип. Передал материалы в полицию – и оправдывайся потом в домогательствах! Но в полете все трын-трава: чипы имеют связь только с компьютером судна, и данные легко удалить. Попробуй потом чего-то вякнуть – Компания только командиру верит, сам виноват и будешь! А то ведь много разных умников, которые горазды жаловаться! Хотя бы условия контракта почитай, их краткая суть: «мы имеем право на все, ты – ни на что!»
В условиях вседозволенности наружу вылезают самые мерзкие стороны души, и человек портится на глазах! Перед шишками в порту и тутошний командир хороший и угодливый, а вот со своими… Эх-х… Остается крепко верить, что мужиков без порток старикан видеть не желает, но… Систему жизнеобеспечения в каюте отключить может! Играй потом в ледышку!
«Надо бы его умаслить как-нибудь, – с беспокойством подумал вахтенный. – А то учудит чего, еще потом остальные добавят. Ведь по правилам, вся команда отвечает за промахи каждого!»
– Наверно, виной всему излучение звезды, – напустив на себя преувеличенно умный вид, торопливо выдал Никодим. – На той стороне планеты как раз полдень. Светило недалеко, даже у нас тут сбои случаются, а ребята на поверхности вообще не защищены… Ну или, – тут он заговорил вкрадчиво, как хитрая девица, заманивающая в любовные сети простофилю-богача, – сказывается влияние ископаемых. Такое бывает… Радиоволны отражаются, задерживаются магнитной породой, качество сигнала падает… Несомненно, у нас богатый улов!
Болтун и сам удивился, какую чушь несет. Дикое сочетание правды и вымысла! Но командир должен поверить: это ведь не перед высшим начальством пресмыкаться, тут знания нужны. А у него их нет, одни связи. Благодаря им служил даже в центральном управлении, да больно много скандалил, вот сюда в ссылку и попал. Может, потому такой раздражительный?!
– Хм-м, наверно, они хотят, чтобы мы выслали им помощь, – заговорил командир уже гораздо мягче: похоже, объяснения подействовали. – Видимо, и правда нашли чего-то ценное, но возникли проблемы. У нас есть еще люди?
– Только обслуживающий персонал, – быстро отозвался Никодим. – Есть еще запасная партия геологов, но там один болеет, а второй занят. У остальных нет нужной подготовки…
«Тоже мне, кто у него в подчинении толком не знает, – с неудовольствием отметил он про себя. – И почему я не командир?»
Ага, так он ребят и выдал! Не то, чтобы оператор с ними был очень дружен, но ведь потом со свету сживут! Ведь это и не трудно – злоупотреблений за каждым немало числится. Что делать? Жалование низкое, выживать как-то надо, вот темными делами все и занимаются…
На самом деле та «свободная» пара просто делает вид, что не может высадиться на поверхность. И их легко понять: никакой приплаты не будет, а скафандры слабые, старые – все из-за дефицита бюджета. Позагораешь в них на таком солнышке – и неплохо поджаришься. В лучшем случае просто о девках навсегда забудешь, равно как и о наследниках. Кому охота? Те двое, которые сейчас ковыряются, просто неопытные практиканты, ничего не знают, и отбрехаться не умеют…
– Ладно, – недовольно поморщился самодур. – Спускаемся на низкую орбиту и идем к месту работ…
У оператора по спине будто ядовитый паук пробежал, и кожа отозвалась неприятным зудом. Дурное предчувствие? Ну да, черт их знает, чего у них там за проблемы… Вдруг метеорит упал или выброс из какого вулкана? Не стоит лезть, ничего не зная! Вон и помехи на локаторах – вместо подробной карты той стороны планеты одна надпись «нет сигнала»… Но командир демонстрирует явное нетерпение – вряд ли беспокоится за подчиненных, скорее, барыши почуял. Спорить с ним – себе дороже, лучше подчиниться. Потому вахтенный, загнав неясную тревогу куда-то в самый темный угол души, ввел необходимые команды…

4

Грузный, неуклюжий корабль, напоминавший гигантскую камбалу с длинным острым носом и короткими плавниками, выпустил из дюз хвосты синеватого пламени. Медленно снижаясь, посудина по пологой дуге начала опускаться к бурой полусфере планеты. Мутную поверхность постепенно исчертили впадины, резче обрисовались оспины кратеров. Вот уже видны остроконечные, не знавшие ветра и влаги горы и бездонные пропасти. Дикий, неприютный мир, один вид которого заставляет неуютно поежиться в кресле. Деталей пока не видно – их скрывает густая тень, но хищные острия пиков уже залил кровью близкий восход. Изломанная, будто старушечьи зубы, линия горизонта очертилась светлой полосой. Еще несколько мгновений – и сквозь черноту космоса протянулись лохматые щупальца протуберанцев, помогая выбраться из своего логова звезде. Буровая платформа достигла дневной стороны…
«Так, где же эти раздолбаи? – подумал пилот, нетерпеливо постукивая по контрольной панели. – Скоро должны показаться и на обзорном экране, если дать увеличение…»
Пока что все приборы показывали лишь густо идущий снег. Черт, полумертвую звезду, словно забулдыгу с похмелья, обильно тошнит океанами плазмы, и уровень радиации зашкаливает! Тьму на обзорном экране разрисовали сполохи полярного сияния – защитное поле едва справляется с потоком частиц! Проклятая жадность IMC: оборудование устарело и плохо защищено! Еще внутренние помещения как-то экранированы, хотя говорят, послужи тут подольше – и заработаешь кучу болезней и раннюю старость. Мужчина вздохнул: дополнительная причина рыть носом грунт с энергией, что не снилась и самому мощному буру! За хорошую службу могут перевести в центральный аппарат, или хотя бы на базу в местном отделении…
«Ну же, скорее, – бубнил парень про себя. – Неужели калибровка внешних датчиков еще не закончена? Или такого фона они не тянут? – он с ненавистью покосился в то место, где недавно висело в воздухе окошко вызова от командира. – И дернуло его так спешить! Хотя бы дождался ночи, а тут еще поди магнитная буря… Так не терпится выслужиться?!» – тут же ощутил укол совести: ведь и сам такой же…
Картинка на экранах начинала проясняться, но медленно. Нет ничего противнее, чем терпеть заскоки техники! Недовольно цокнув языком, Никодим поднял глаза на обзорный экран. Тот главным образом основан на оптике, электроника лишь достраивает изображение при масштабировании. Без нее изображение будет мутноватым, но различимым…
– Что это?! – выдохнул мужчина, быстро, словно бабочка крыльями, захлопав ресницами.
Сперва он ничего не понял, а потом, когда пустившиеся с места в карьер мысли сложились в некое объяснение увиденного, испугался. Это что – галлюцинация? Под действием радиации что-то повредилось в мозгу, и в нем возникают причудливые видения? По слухам, при органических поражениях массы нейронов даже зеленый черт мерещится не менее реальным, чем холодильник… Вот и сейчас странный объект, вознесшийся над поверхностью планеты, выглядел абсолютно материальным. И это притом, что ничего подобного здесь просто не могло быть! Оператор глубоко выдохнул, усилием воли подавив приступ паники. Так, спокойно, надо искать разумное объяснение… Выброс от извержения вулкана, сформировавший причудливый султан? Не очень похоже, да и сканирование не выявило признаков тектонической активности. Горы такими не бывают…
Когда первый шок немного улегся, мужчина взглянул на чудо природы даже с любопытством. Действительно, в какой-то мере это даже забавно. Что-то вроде корявого дерева с множеством колышущихся на ветру сучьев… Однако даже самые грандиозные секвойи не достигают высоты в несколько километров, да и что колеблет ветви в глубоком вакууме? Каждый новый вариант оказывался бредовее предыдущего. Какой-нибудь гигантский полип, вроде земных кораллов, странствующий в космосе? Присосался к планете, выжидая лакомой добычи? Потревоженный буровиками, из недр высунулся местный Ёрмунганд? Не суйтесь в мои владения, мелкие паразиты…
– Эй, эта штука торчит прямо из того места, где находилась партия! – раздался недовольный голос командира. – Эти болваны раскопали чего-то странное!
– Может быть, – рассеяно отозвался оператор. – Так, поступили кое-какие данные… Странно, но никаких признаков оборудования и наших людей нет, будто они испарились! А что до этого «дерева», то приборы после сканирования выдают одни знаки вопроса! Искусственный интеллект не может понять, что это такое – никаких, даже частных, совпадений в базах. Перед нами нечто совершенно неведомое…
Изучая показания датчиков, парень ощутил, как через его тело будто пробегают слабые электрические разряды. Природная осторожность настойчиво подает сигналы тревоги? А он привык своей интуиции доверять! Ему, выросшему в неблагополучном городке в глухой провинции, это чувство не раз спасало шкуру. Увы, в Федерации (FNF)* хватает дрянных регионов, а тут еще экономический кризис – следствие затяжной войны с Империей*… И, как известно: что у законопослушных граждан тяжелые времена – то золото для бандитов! Вот и сейчас оператор крайне подозрительно смотрел на эту древовидную колонну. Вроде бы, она никак не реагирует на корабль, но может, это пока тот находится в стороне?
– Хм-м, это же прекрасно! – снова заговорил капитан, и его голос подрагивал от возбуждения. – Даже лучше, чем залежи драгоценных металлов! Мы открыли нечто невиданное, и если притащим хотя бы кусочек в центр… – на минуту он запнулся, и из динамика послышался сначала кашель, а потом нервные глотки. – Да яйцеголовые нам кучу денег отвалят! Мы станем знаменитыми!
«Чего он несет, старый хрыч?! – с неудовольствием подумал пилот. – Хочет, чтобы мы ковыряли эту штуку? Да это же все равно, что увидев в пруду аллигатора, сразу пихать ему в пасть башку!»
Теперь его прошиб холодный пот. Глядя на загадочное «дерево», молодой человек испытал неподдельный страх. Больше эти лениво покачивающиеся в пустоте отростки не казались забавными! Напротив, они вызывали ассоциации с жадно вытянутыми во все стороны щупальцами актинии, что подкарауливает незадачливую рыбешку. И одна уже сама готова ринуться в алчущую глотку! Надо бы урезонить этого пердуна, а то он, видать, совсем из ума выжил…
– Инструкции предупреждают об опасности контактов с непонятными вещами, – стараясь, чтобы голос звучал холодно и весомо, проговорил Никодим. – Взгляните на этот объект. В это невозможно поверить, но он напоминает живое существо, вроде медузы! Таких если не трогать, то они не обращают на тебя внимания, а если к ним лезть… Для надоед приготовлен смертельный яд!
На мгновение парень даже загордился собой. В свое время он читал много умных книжек. Учат в провинциальной школе кое-как, а образование необходимо. Иначе так и будешь до скончания века гнить дома, без работы, денег и перспектив! Потому, вместо того, чтобы мозги пропивать, юноша занимался самообразованием. И вот результат! Служба на этом корабле не сахар, но уж всяко лучше того, чем довольствуются его друзья детства… Иных уже и на свете нет – слишком активно заливали тоску от неустроенности в жизни!
– Идиот!!! – вскричал начальник так, что подчиненный аж подпрыгнул. – Ты что, хочешь до скончания века в этой банке киснуть?! – это он о корабле, что ли? – Я лично сыт этим по горло! Уже лет пятьдесят тут летаю, и все без толку…
Так вот он чего все время истерит: за такое время космические лучи и самые крепкие мозги прожарят насквозь… Оператор покачал головой – больным людям можно только сочувствовать!
– Такие шансы даются раз в жизни! Привезем домой кусок этой штуки, получим деньги. Наверняка она какая-нибудь ценная. Потом оформим патент и распилим ее всю, еще и этот шарик перекопаем… – он захлебнулся: похоже, разум старичка окончательно потонул в море алчности…
– Но ведь… – сделал еще одну, неуверенную попытку вахтенный.
– Никаких но!!! – отрезал деспот. – У нас есть шлюпки или еще чего?
– Нет, единственную забрала разведывательная партия… – несчастным голосом отозвался парень.
– Черт!!! – пожилой человек рыкнул, как лев, у которого из-под носу увели добычу. – Почему я вынужден служить на столь никчемном куске металлолома?! Ладно, сейчас идем прямо к этой каракатице, или как ты ее назвал, – голос старикана стал резким, хлестким, – и делаем все возможные замеры. Потом еще на борту пускай в лаборатории анализы возьмут… Если это и правда что-то новое и необычное, вырезаем такой большой кусок, какой только сможем увезти… А потом прямиком на базу! Да не какую захолустную, а то знаю я их – мигом себе все присвоят! В центр! – сочтя молчание оператора за попытку возразить, алчный тиран жестко добавил: – Выполняй, а не то я сам все сделаю! И тебя под арест посажу!
Тяжело вздохнув, парень ввел необходимые команды. Корабль медленно пополз к «кораллу». Постепенно таинственный объект разрастался, уже заполнив весь обзорный экран. Все приборы по-прежнему демонстрировали невразумительную лабуду. Даже внутреннюю структуру объекта и срезы построить нельзя! Оставалось довольствоваться внешним видом, а тот делался все более пугающим. Теперь можно разглядеть, что космический «эвкалипт» представляет собой сложное переплетение пульсирующих тяжей. Нечто вроде пространственной сети, ячеи которой заполнены пузырящейся массой. Но это лишь приблизительно – детали постоянно менялись, формируя причудливые конструкции, живущие всего по нескольку секунд…
– Так, выпускай зонд, – приказал командир, когда до «полипа» осталось не больше десятка километров. – Пусть сделает все замеры, возьмет пробы… – голос начальника дрожал от нетерпения.
Подчиненный лишь обреченно рукой махнул. Тотчас же из-под узкого, похожего на клюв вальдшнепа, носа корабля с силой вылетел продолговатый кокон. Стремительно пронзив пустоту, он затормозил почти у самой поверхности чужеродной структуры, развернув множество лепестков. Точно цветок, приглашающий пчел… Но этот не ждал, а действовал сам! С длинных усиков, что развернулись от «пестика», сорвались красные лучи, воткнувшись в сероватую плоть непонятного объекта. Спустя мгновение за ними следом в кипящую массу нырнули несколько маленьких веретен. На одном из экранов появилась надпись: «идет анализ»…
– Ага, давай, – мечтательно проворковал командир. – Выгреби нам золотые горы…
Ни с того, ни с сего зонд взорвался, разбросав вокруг метеоры горящих обломков! Некоторые долетели до самого посудины, отозвавшись радужными вспышками на защитном поле. Что за черт?! Неисправность какая?! Аппарат старый, может, ядерная батарея потеряла стабильность? Тогда хорошо, что выпустили его – не хватало еще «грязного» взрыва на борту! Вот только чутье подсказывает: дело в ином. Стоит только глянуть на поверхность «дерева» – она вся пошла волнами, выбросила несколько мелких отростков. Примерно так вздрагивает кожа, когда в нее впился хоботок комарика. Вроде бы, и боль слабая, а раздражает серьезно… Не играться бы так, а то ведь кончишь, как мелкий кровосос!
В динамиках раздался глухой стук и какое-то ворчание. Может, командир кулаком по столу ударил? Никодим обеспокоенно заерзал в кресле – происходящее нравилось ему все меньше… Так бывает, когда в игре медленно пробираешься по темным коридорам, и за каждым углом поджидает монстр. Одно неверное движение – и тебе конец! Нервирует… а тут и заново, если что, не начать!
– Запустить еще один? – осторожно поинтересовался молодой человек.
– Сатана задери этот хлам! – судя по звуку, командир что-то раздраженно швырнул. – Небось ничего бы и не выяснили! Лучше, – кажется, он взял эмоции под контроль, но в голосе все же звякали металлические нотки, – вырежем из этой колонны кусок побольше. Нашим двум умникам все равно делать нечего, пускай хоть круглосуточно развлекаются! А если не смогут, то у Компании лучшие лаборатории… Приступай!!! – а вот в последнем слове злость выстрелила в полную силу, как лава из вулкана…
Оператор попытался было возразить, но странная апатия овладела им. Презрев мысленный интерфейс, его руки запорхали над пультом. Зачем такие сложности? Наверно, мозг просто отключился – меня не слушают, и я ухожу в спячку… Развернувшись к «колонне» брюхом, судно выпустило несколько манипуляторов. Потом выдвинулись массивные штуковины, напоминающие уродливые пушки с множеством стволов на тяжелых станинах. И это было близко к правде: то промышленные резаки, лучи которых способны с легкостью крушить самую твердую породу. Буровая платформа медленно приближалась к полужидкой поверхности причудливого порождения иного мира. Вот, выпустив напоминающие паучьи лапы опоры, корабль приклеился к поверхности. Это было – будто прикосновение к застывающему киселю. Сероватая масса заволновалась, ее капли упали на металл, стали растекаться, выстрелив множество отростков. Машине все равно – она разместила буры так, что они оказались в вершинах прямоугольника со сторонами метров сто и десять. В брюхе платформы наметилась щель, и броневые плиты поползли в стороны, открывая грузовой отсек. Наконечники резаков засветились, вокруг них образовалось кольцо энергии. Работа вот-вот начнется…
«Ох, зря я это делаю…» – тоскливо подумал молодой человек. Сейчас он чувствовал себя так, будто к его горлу поднесли нож, и острое лезвие уже взрезало кожу…
Вдруг корабль тряхнуло так, что мужчина вылетел из кресла, больно ударившись головой о пульт. Так, словно он был игральной костью, а утлая посудина – стаканчиком, который встряхивает великан! Из глаз посыпались искры, или это освещение, мигнув, сменилось аварийным?
– Ай-ай-ай! – вскрикнул парень.
Он едва успел, потирая ушибленный затылок, выпрямиться, как пол неумолимо пополз вверх! Пришлось за какую-то железку хвататься, чтобы не упасть. Что происходит? Пилот с тревогой взглянул на обзорный экран.
«Боже…» – подумал он, и в его животе будто медленно разлился жидкий азот. Тело пронзила мучительная дрожь, а обратившиеся в обледеневшие струны внутренности лопались с протяжным звоном…
Мощные лазеры вспороли «кору» космического Игидрассиля, и структура среагировала на это… как любое живое существо. Что бывает, если человека обжечь режущим лучом? Он отстранится, попытавшись закрыть рану! А потом… может и дать сдачи! Тоже происходило и теперь: полужидкая плоть чужеродного объекта разошлась в стороны, убегая от светового клинка. Вокруг лучей образовались четыре дыры, сквозь которые холодными очами многоглазого монстра посверкивали звезды. Пузырьки сероватой массы, будто испуганные тараканы, расползались от опасности во все стороны. Целые холмы шевелящейся материи набрались на краях ям…
Вообще, «дерево» явно активизировалось: все его части пришли в движение, особенно «ветви». И некоторые из них дотянулись до агрессора! Прямо сейчас одно из щупалец скользит по внешней обшивке, и хорошо видно, как гнется композитная броня! А ведь она способна выдержать прямое попадание немаленького метеорита! Кстати, а почему на атаку не среагировало защитное поле? Даже сигнала о проникновении не было… Машина не реагирует на полуживую дрянь?! Ох нет, все еще хуже – в местах соприкосновения с инопланетной субстанцией материал буровой платформы начинает плавиться!
На глазах оцепеневшего Никодима опора одной из антенн пролила в черную пустоту целый водопад слез из расплавленного металла! Изгибаясь под невероятными углами, конструкция медленно завалилась на жадно шарящий у ее подножия бич. Так умирает восковая свеча, которую швырнули в раскаленную печь… А тем временем адский студень, образуя множество выростов, растекался по корпусу. Кругом кипел целый лес из миллионов больших и мелких выростов, ощупывавших любой выступ, проникавших в каждую щель. Это ведьмино тесто, стремительно поднимаясь, меняло формы с непредставимой быстротой, приспосабливаясь к рельефу поверхности. Казалось, титанический «полип» перекачивает сюда все свое вещество! Зачем? Наверняка, стремится поглотить напавший на него объект – так голодная амеба обволакивает кусок пищи…
– Эй, на мостике! – вывел из ступора голос командира, дрожащий, как осенний лист на ураганном ветру. – Эта штука нас сейчас сожрет!!! – о, да, теперь от его показной спеси не осталось и следа… – Есть чем отбиться?
А то оператор сам не понимает, что они влипли по-крупному! Вон, палуба трясется, точно в лихорадке, и уши рвет жалобный скрежет переборок…
– Только противометеоритные пушки, и довольно слабые, – отозвался молодой человек. – Мы же не фрегат какой!
– О, черт! Нас же раздавят! – старикан явно запаниковал. – Чего ты ждешь?! Вдарь по ним из всего, что есть! Пушки наведи, резаки на всю мощь вруби! Авось эту дрянь разрубит на куски?!
Ох, как он завопил! Прям как школьница, которая наклонила голову посмотреть, что там ерзает в лифчике, а на нее… Сверкает бусинками глаз толстая мышь! Странно, но в груди вахтенного приятно заворочалась шершавая кобра злорадства! Увидеть отчаяние этого поеденного червями сморчка – ради такого стоило ввязаться и не в такую передрягу! Да и слишком нереально все происходящее. Может, они с приятелем втихаря наглотались наркотических таблеток и вся эта чушь лишь снится? Хочется верить… Страх сменился азартом, и молодой человек раздал указания машине. Буровая платформа, точно уродливый жук, задергал скрюченными лапками – то все, что могло стрелять, выбирало себе цель. Воздух наполнился низким гулом: генераторы лопаются от натуги, залп будет на предельной мощности! И вот – вспышка, на мгновение превратившая вечную ночь вселенной в ослепительный день!
Изношенные светофильтры не справились со световым потоком, и теперь мир перед глазами залепили разноцветные круги. Сердце взволнованно стучало в висках – действительно ли врага размазало радужной плазмой по черной бездне космоса?! Или… Постепенно картинка проясняется… По экранам приборов бешенными крысами мелькают цифры: похоже, электронный разум окончательно сбит с толку… Придется полагаться на свои мозги! И что же на обзорном экране?!
– О-ох! – невольно выдохнул парень.
Неудивительно, что у компьютера шарики за ролики заехали! Такое зрелище вряд ли где увидишь… Будто порыв сильного ветра растрепал майский сад! От полусферы планеты тянется, покачиваясь, толстый стебель, украшенный венчиком скрученных листьев. А в смоляном океане вселенной медленно плывут массивные цветы, роняя изящные лепестки. Все пространство обильно усеяно пыльцой! Рядом извиваются длинные тычинки…
«Вероятно, чужеродная структура и впрямь состояла из полужидкой массы, – оправившись от первого шока, объяснил себе молодой человек. – Выстрел разбросал ее, и теперь кляксы этой жижи плывут в пустоте…»
Дежурный напряженно вглядывался в танец «растительности». Победа ли это? По идее, такой залп способен разнести в клочья всю планету. Все-таки, буровая платформа должна вспарывать крупные объекты и располагает немалой мощностью. Однако… беспокойство голодным зверем вгрызлось в душу, и лицо Никодима потемнело. Движения кусков непонятной массы лишь кажутся хаотичными! На самом деле крупные фрагменты медленно дрейфуют обратно к искалеченному «стволу», а мелкие… Каждое из зерен «пыльцы» вытянулось в заостренное веретено, и вместе они образовали сферу. Она, словно скорлупа зародыш, со всем сторон окружила корабль!
– Это плохо! – подал голос начальник. – Мы можем выстрелить еще?!
Подчиненный недовольно цокнул языком. Черт, почему-то он надеялся, что этот старпер загнулся, поглощенный вспышкой! Ну ничего, скоро им всем крышка…
– Не выйдет, – мрачно отозвался он. – Накопители на нуле, и заряжать их долго. Да и у нас средств нет, чтобы вести огонь по стольким целям…
В гнетущей тишине сотни мелких «дротиков» понеслись в атаку. Так разъяренные пчелы нападают на мышь, жаля со всех сторон, и грызуну некуда деваться… Вот и судно болтался перед агрессорами бесполезной грудой металла… Корпус завибрировал, освещение мигнуло. Мониторы сообщали о множественных повреждениях обшивки, а потом, один за другим вспыхнув красным, погасли. Потемнел и обзорный экран, показав на прощанье, как к объективу подбираются несколько голодных червей белесого цвета. Из встроенного в ухо динамика раздался истошный вопль, сменившийся топотом, а потом зашипели помехи. Не зная, что предпринять, Никодим скрючился в кресле. Его взгляд испуганно метался по темным углам, а слух ловил скрипы и шорохи, заполнившие душную рубку… Он забыл дышать и трясся, как в приступе малярии. Злость и страх свивались в один комок… Страх понятно, но почему еще и злость? А это оттого, что ситуация казалась на удивление знакомой! Аналогия была столь нелепой, что разум отказывался ее принимать, а потому его кололи иглы раздражения…
– Хрусь! Хрусь! Хрусь! – раздался оглушительный треск, и с потолка посыпался мелкий мусор. Чего-то со звоном лопалось, тренькало и пищало…
И тут обзорный экран раскололся пополам, а из образовавшейся трещины высунулось толстое щупальце! Оператор едва успел пригнуться, или склизкий отросток обвил бы его горло! Вслед за первым вылезли и другие, а потом еще из каких-то щелей проросли, точно нежные пучки травы сквозь асфальт, плети помельче… Нити враждебной материи зашарили по залу, с явным интересом осязая предметы.
«Упс, я попал! – перепуганным воробьем заметалась в черепе мысль. – Сейчас эта параша меня сожрет! – парень скатился с кресла, отчаянно вжавшись в пол. – Проклятье, что это за шипение? Еще и ветерок появился? Наверно, воздух через пробоины уходит…»

5

Незадачливый покоритель космоса внимательно наблюдал за движениями инфернальной биомассы. Так, вроде бы, она его пока не замечает. Во всяком случае, не выделяет из окружающей обстановки. Просто ощупывает все, что попадется… Коли так, надо потихоньку выбираться с командного пункта! Надежды на милосердие инопланетного киселя немного, вон, только глянь, что он делает с оборудованием! От прикосновений этой мерзости металл и пластик плавятся, а капли вещества, меняя цвет на серый, утекают куда-то в проломы. Страшно даже представить, что станет с живой плотью, дотронься эти «глисты» до тебя хоть кончиком! Есть и еще один повод убираться: уши заложило, видать, давление быстро падает…
Извиваясь ужом по рифленой плитке, несчастливый горняк выполз с командного пункта. Трясущимися пальцами нажал на пульте возле двери несколько кнопок, и та с легким стуком захлопнулась. Будем надеяться, это задержит врага! Парень поднялся на ноги, тяжело дыша. Вроде бы, в коридоре тихо, но что делать дальше? Мозг спешно перебирал варианты. Шлюпок нет, оружия нет… Сердце, разогнавшись до сплошной барабанной дроби, вдруг несколько раз споткнулось. Колени предательски дрожат – того гляди, свалишься!
Ага, есть вариант! Рядом с лабораторией есть небольшой бокс, предназначенный для хранения особо опасных проб. Он полностью герметичен, стенки из толстой брони. Обычно он надежно заперт, но оператор потихоньку изготовил себе ключ… Причина элементарна: ученые там хранят кое-какие левые грузы, вроде выпивки, ворованных образцов или пронесенной тайком еды. Главный у них тот еще обжора, а на стандартном пайке, этой крупке для птичек, не разжиреешь… Конечно, если командир это все найдет – по рогам настучит, но в изолятор его можно не пускать, наплетя про биологическую или другую опасность!
«Вот и отлично, еще не все потеряно! – ухмыльнулся Никодим. – У изолятора свой источник питания и заперт он надежно. Его даже просветить ничем нельзя! Что там, можно узнать, только разблокировав замок и войдя внутрь! Еда есть, микроклимат контролируется… В такой норе я буду в безопасности! Эта гадость туда не влезет!»
Он сорвался с места, и ноги понесли его к лифту. В голове на ходу формировалось сообщение: «Здесь буровая платформа №53709-АG85. На нас напала неидентифицированная субстанция, посудина выведена из строя. Есть жертвы. Запрашиваем эвакуацию и боевую поддержку. Координаты…» Сигнал ушел с нейрочипа в центральный компьютер. Ох, тот едва функционирует, и более или менее исправна только одна антенна. Просьба о помощи может никуда и не дойти, или будут сильные искажения… Ладно, стоит надеяться на лучшее! А сзади раздался скрежет, и дверь в покинутый командный пункт выгнулась уродливым пузырем. Беглец вздрогнул: похоже, за ним погоня!
И тут он понял, откуда это раздражающее чувство дежа-вю. Точно так было в той игрушке! Героиня убегает по полутемным коридорам от монстров, она призывает на помощь, но надежды мало… Тогда это казалось забавным, но теперь иное! И жутко, и злит: неужели судьба приготовила ему столь нелепую смерть?! Впереди открывался еще один зал. Это перекресток, куда сходилось несколько коридоров, и там же расположен лифт! На душе полегчало…
– Гр-р-р-р! – от могучего рыка стены вздрогнули так, что пластик облицовки, растрескавшись, посыпался на пол.
Плиты межэтажного перекрытия с отчаянным скрежетом вспучились, и в зал вылез… дракон?! Или просто скопление щупалец, напоминающее сказочную рептилию? Мотая уродливой башкой, гадина принялась ползать по помещению, слепо ткнулась в выход коридора… Беглец замер так резко, будто его ноги приросли к покрытию под сапогами. Мысли замерли, чувства съежились в тугой комок. Черт, куда деваться?! Точно перепуганный заяц, взгляд заметался по сторонам. Ага, люк на аварийную лестницу! Эта связывает все этажи, и если память не подводит, то двумя ниже можно выбраться как раз возле изолятора! Скорее туда! Срывая ногти, парень выдрал неподатливую крышку, и та с хрустом впечаталась в стену. Стоп, звук идет еще и сверху?! Глаза вскинулись к потолку, и сердце затрепетало. Прямо над головой, там, где должна быть круглая лампочка, зияет дыра. А из нее высовывается щупальце с мутным шариком на конце! Шпион?!
– Убирайся к дьяволу, поганая тварь! – взвизгнул несчастный пионер вселенной.
Его рука слепо зашарила вокруг, и пальцы сжались на чем-то длинном. Наверно, кусок переборки отвалился? Резкий замах, и импровизированное копье полетело в живую «камеру»… Бесполезно тюкнув в мягкую плоть, железка приклеилась к потолку. Похоже, ее конец успел расплавиться, вот и пристала? Вряд ли  инфернальная макаронина пострадала, но на всякий случай спряталась в дыре.
«Все повторяется! – обливаясь злыми слезами, причитал про себя парень. – Совершенно то же самое, что в игре произошло! – он торопливо переставлял ноги по уходящей в темноту лестнице. – Небеса надо мной издеваются! И чего я такого сделал?!»
Правда, виртуальная воительница пробиралась по горизонтальному лазу, а не спускалась… Вдруг переборки завибрировали, и все начало заваливаться куда-то вбок. Человек, испуганно зажмурившись, изо всех сил вцепился в холодную сталь перекладины. Еще бы уши заткнуть! Их заполнил скрежет, визг – будто гигантский зверь стонал, умирая под ударами множества врагов. Спина стала мокрой от пота, и, будто этого было мало, горячая струя весело побежала по бедру… Черт, черт, черт, какой стыд!!! Он – словно беспомощный слизняк, которого угораздило заползти в сложный механизм. В один момент детали пришли в движение, и остается лишь дрожать, ожидая, когда тебя перемелет!
Но вот стальные катакомбы вокруг вновь обрели стабильность. Перепуганный Никодим, еще не веря, что жив, чуть приоткрыл один глаз. Ого, шахта теперь обратилась уходящим вдаль шкуродером! Горизонтальным… Парень даже сплюнул от досады: и зачем он опять вспомнил ту дурацкую игрушку?! Вселенная услужливо внесла необходимые коррективы в окружение! Хотя… Мужчина прислушался к своим ощущениям. Так, есть плавные покачивания из стороны в сторону, а еще в животе странная легкость. И что за противное чувство неспешного падения?! В голове замутилось, а содержимое желудка полезло к глотке.
– Хм-м-м… – промычал беглец, поразмыслив. – Кажется, я догадываюсь, что происходит… – настроение резко испортилось, а ведь казалось, куда уж хуже?
Конечно, никаких данных нет и это лишь предположение, но… Видимо, вышла из строя система ориентации судна. Хаотичные рывки чужеродной биомассы подтолкнули посудину, и та, теряя скорость, начала по ветке параболы опускаться на поверхность планеты. Не разбилась бы, а то никакой изолятор не спасет! Стараясь прогнать тяжелые мысли, невезучий оператор принялся шустрее перебирать конечностями…
Никто не мог бы сказать точно, сколько это продолжалось. Он просто карабкался сквозь кромешный мрак, обливаясь потом. Звуков не было, кроме громового рокота собственного сердца. Пальцы сбиты в кровь о рифленые перекладины, и космонавт их уже почти не ощущал. Ну и плевать! Руки и ноги упрямо сгибались и разгибались, как у автомата, а в голове звенел вакуум. О чем думать, ради чего? Добраться, выжить – вот что сейчас важно! Если все получится, у него хватит времени, чтобы тщательно пережевать любую эмоцию или впечатление. А пока легкие разрывались, проталкивая новые порции пропахшего машинным маслом воздуха, густого и горячего, словно крутой кисель. Время остановилось, лишь мышцы постепенно тяжелели, наполняясь тупой болью.
Вдруг опора исчезла, и Никодим куда-то вывалился. Глаза, привыкшие к темноте, различили две поверхности вверху и внизу, уходящие куда-то вдаль. Удивительно, но иногда скаредность IMC бывает полезной! Чтобы экономить электричество, стены покрывают флуоресцентной краской. Лампы включают совсем ненадолго, и остальное время персонал блуждает среди такого мертвенного сияния. Если бы не это правило, парню сейчас пришлось бы слепым котенком тыкаться в кромешной тьме. Ведь питание отключилось, а с собой нет даже слабого фонарика…
«Так, недалеко какая-то дверь, плохо видно… – щурясь, размышлял беглец. – Надо бы включить поиск по изображениям… – он подал команду нейрочипу, и тот зашарил по схеме корабля. – Ага! Да это же вход в изолятор!»
Новые силы жаркой волной разлились по членам. Неуклюже загребая конечностями, точно большая жаба, человек пополз к желанному убежищу. В его душе будто зажглось теплое солнышко, и в его лучах растаяли злость и досада, а страх забился в дальний угол! Все же спасен! Так, где же замок? Хорошо, что он загодя настроил свой идентификатор! Он нетерпеливо зашарил рядом со створками. Ах, вот оно… Двери с легким шелестом разъехались в стороны, и в глаза ударил ослепительный свет. Наверняка он довольно тусклый, но после всей этой жуткой тьмы… Убежище мягко заглотило небольшой, измученный кусок плоти, плотно сомкнув за ним стальные губы.
Подперев ладонью щеку, молодой человек задумчиво жевал бутерброд. Теперь, когда опасность миновала, а нервный голод поугас, начало клонить в сон. Правда, валяться на покрытой гладким пластиком стене, что стала теперь полом, не слишком удобно, но выбирать не приходится! Вероятно, ему придется провести в этой конуре не одну неделю, и это в лучшем случае. Скорее всего, инопланетная гадость сюда не пробьется, однако… Захочет ли кто выручать безвестных горняков с буровой платформы, у которой нет даже своего имени? Пожалуй, кусок пустой породы и тот стоит дороже жизней мелких сошек, да и в этом корыте много ли ценности? Не хватит оплатить переход сюда и самого маленького катера Федеральных сил! Настроение снова испортилось… А ведь несколько минут назад, едва ввалившись сюда, он чувствовал себя на седьмом небе от счастья! Наверно, даже застань он по возвращении домой не стерву-жену, а звезду мыльных опер, и то б меньше радовался. Ну, правильно, ведь он и так на небесах, выше, чем могли вообразить предки. Ты в раю, парень, здесь весело по умолчанию!
– Чертов старикан со своей алчностью! – проворчал Никодим вслух. – Не полезь мы к этому «цветочку», все было бы нормально!
Струйка слюны, красноватая от синтетического мяса, полетела в угол. И сразу плевок исчез, убранный системой автоматической чистки. Незаменимая штука, с ней не утонешь в собственном дерьме, просиди тут хоть десять лет! Даже с высокотоксичными отходами справляется! Вроде тех, что давали в столовой. А ведь стандартные обеды – просто царские яства против жратвы из его детства… Дома ведь даже крыс не было: грызуны, вкусив припасов, мигом дохли!
– Так, надо бы еще сообщение послать! О том, чего мы раскопали. С подробностями, чтоб заинтересовались и точно полетели… – размышлял добровольный узник, глядя в виртуальное окошко для набора писем. – Добавить фотографии, данные с центрального компьютера… Типа у нас тут эпохальное открытие!
Он вздрогнул от резкого звука, и не сразу понял – то скрипнули собственные зубы. Раздражение прорывается на поверхность, а он его даже не контролирует! Выругавшись, молодой человек испуганно зажал рот ладонью. Вот блин, он же разговаривает сам с собой! Вроде только залез в эту нору, а уже крыша едет. Мужчина пугливо посмотрел по сторонам: еще недавно столь уютная комната теперь казалась мрачноватым склепом. Или карцером для буйных? Немудрено: говорят, запертые в узких помещениях, в одиночестве и без впечатлений люди сходят с ума! И этот процесс уже начался. Неожиданно пленник бесконечной пустоты ощутил, что скругленные стены давят на него, да так, что мерещится хруст ребер. В груди сгустился липкий ком тревоги, мешая воздуху проникать в легкие. Стоп, надо взять себя в руки! А для этого лучше всего – заняться делом.
С большим трудом ему удалось пробиться в сеть корабля. Вся электроника уже мертва, и буровая платформа превратилась в огромную кучу хлама. Инопланетной биомассе даже не нужно торопиться с поисками выживших. Вскоре температура сползет поближе к нулю по Кельвину, а мороженое мясо долго хранится. Однако хитроумный оператор еще жив, а значит – удача на его стороне! Значит, стоит бороться и дальше! Информация… Даже отключенная система какое-то время сохраняет статические разряды, следы изменений в магнитном поле. Можно ли их считать? Никодим подключился к центральному компьютеру. Кое-что есть: мутные картинки со щупальцами, путаные логи приборов. Вряд ли в этом легко разобраться, но попробовать стоит. Используя остаточный заряд на конденсаторах, Робинзон космоса переслал данные… по сути, в белый свет. Точнее бросил их в колодец черной, равнодушной пустоты.
Теперь остается только ждать и надеяться? Ха, как же! Все эти его манипуляции привели к неожиданному результату. На считанные мгновения система ожила, но в отсутствии направляющей воли в ней царил хаос. Прежде, чем компьютер заглох навсегда, он передал всем агрегатам случайные команды. Кухня выбросила на столы обед… по сути, для команды мертвецов. Всевидящие очи сканеров просветило злополучную планету. Козой, уложенной на жертвенник, проблеял сигнал тревоги. А главное – маршевые двигатели выплюнули облако плазмы. Получив этот толчок, замерзающая скорлупка буровой платформы начала всверливаться в пустоту – как раз навстречу острым скалам. Теперь крушение неизбежно. Плохо! Хочется верить: капсулу изолятора делали на совесть…
Но есть и другие проблемы. Уже отключаясь от сети, пока еще живой человек почувствовал в ней чужое присутствие. Так бывает, когда, гуляя по улице, понимаешь: твою спину жалит чей-то недобрый взгляд. Нейрочип способен перенести сознание в виртуальную реальность, а чтобы людям было удобнее, им моделируются все привычные пять чувств. Поэтому враждебный взор – отнюдь не паранойя. Но кто же этот другой пользователь? Еще один выживший? Может, капитан? Почему бы и нет – старый лис вполне мог как-нибудь уцелеть, но… За пределами изолятора кромешный ад, и людям в таких условиях нет времени лазить по сети. Тот же командир наверняка удрал – ходят слухи, что его каюта может случить чем-то вроде спасательной шлюпки. Никодим и сам, имея такую, не задержался бы в этой дыре ни на секунду! А кто тогда?! Вариант тут напрашивался только один, и от него леденела кровь.
«Нет, лучше не думать об этом, – велел себе парень, отчаянно замотав головой. – Иначе я точно рехнусь! Лучше отдохнуть, поспать, ведь у меня был тяжелый день…»
Укрывшись курткой, он забылся беспокойным сном. Хотя скорее – неглубокой дремой, той, в которой причудливые видения смешиваются с реальностью. Причудливые деревья разрывали броневые плиты пола, и на их ветвях вместо листьев сверкали остые когти. Из вентиляционных отверстий струился густой пар, свиваясь в образы фантастических животных – помесь львов и драконов. Стены рассыпались, и за ними смутно просматривались силуэты горящих городов. Тысячи уродливых лап мелькали в вихрях пламени, круша бетонных исполинов, как песчаные замки. Пленник собственного убежища поминутно вскакивал, слепо моргая, метался, и с его губ срывались протяжные стоны. Пальцы отчаянно скоблили волосатую грудь, голова гудела, как огромный колокол, а внутренности свивались тугим узлом. Время будто остановилось и муке не было конца, хотя чего тут проще? Разблокируй дверь – и холод вместе с низким давлением быстро избавят тебя от страданий…
Но нет, он не сдастся, и вытерпит все до конца. А ведь гнетущие видения наматываются одно на другое, разрастаясь, как снежный ком. Кажется, чья-то злая сила, не имея возможности достать двуногую букашку в ее норе, пытается раздавить хотя бы ее разум. Это проще, ведь мысль не знает барьеров. Не помогают сны? Прибавим еще телесные ощущения – тошноту, удушье… Все равно не действует? А как строптивец среагирует на звук? Начавшись с комариного писка, тот возрастал, превратившись в противный, разрывающий уши скрежет. Ох, спать более не возможно: этот шум причиняет физическую боль! Резко вскочив, Никодим принялся осматривать свою высокотехнологичную тюрьму.
Пока он спал, кто-то вынул мозг и налил в череп расплавленный свинец. По крайней мере, ощущения похожие – жар и невыносимая тяжесть, готовая проломить кости. Все плыло перед глазами, и отделить сон от яви не хватало сил.
«Может, чего-то переломилось в вентиляции, и теперь скребет в воздуховоде? – истерзанный ум работал плохо, но все же выдал одно предположение. – Вон, чего там на стене болтается?»
Нетвердо ступая, он подошел вплотную. Какая-то кишка, извиваясь, свисала прямо из центра пластиковой панели. Не придумав ничего лучше, парень слегка дотронулся до этой штуки…
– Ай! – резкий укол боли заставил его отскочить.
С изумлением и страхом несчастный человек разглядывал указательный палец. На самом его конце подергивался кусок беловатой массы – что-то вроде жвачки, вздувшейся пузырями. Кожа под ней стремительно краснела, покрываясь волдырями, и нервы жгли электрические разряды. Запаниковав, горняк выхватил из кармана платок, но клетчатая ткань лишь размазала непонятную жижу по всей ладони. Это неизвестно что прочно пристало к живой плоти! Боль ослабела, но это не радует: ведь она, как капля воды, лишь растеклась по большей площади.
И тут… Хвала боковому зрению! Парень едва успел пригнуться, как длинный жгут из материала, напоминающего глину, пронесся над головой! Неужели? Покоритель космоса поднял глаза, да так и застыл в нелепой позе. «Нерадивый служащий, только что пинком выкинутый с работы, с обидой на судьбу пялится в небеса…» – так ее можно назвать. Но это не важно. Главное, что прямо на Никодима круглым глазом, заменявшим голову, сейчас глядела сероватая анаконда.
«О, черт!!! – молнией проскочило в голове. – Эти твари проникли и сюда! Но как?! Неужели где-то щель?!»
Последующие действия продиктовал инстинкт, ведь разум перепуганной собачонкой забился в угол, бросив свои обязанности. Схватив двумя руками крышку от ящика, где обжора-лаборант хранил закуску, невезучий шахтер ударил ей монстра. Студенистая плоть пресмыкающегося, легко отделившись от стены, с влажным хлюпаньем размазалась по толстому пластику. Швырнув импровизированное оружие на пол, молодой человек принялся яростно топтать врага. Эта тварь выглядит совсем слабой: вон, от пары ударов превратилась в однородную кашицу. Брызги мерзкой жижи разлетались во все стороны, кое-что попало на сапоги. Воитель глубоко вздохнул. Ну что, агрессору конец? Все боги мира, пожалуйста, пусть станет так! А что там с местом, откуда гад влез? Подхватив первое, что попалось под руку – ложку, парень соскреб со стены остатки живой глины. Хм-м… вроде бы, все в порядке? Ни дырок, ни трещин, ни даже маленькой щербинки… Откуда же просочилась эта пакость?!
Усталость неподъемным мешком навалилась на плечи. Пленник звездной пустоты тяжело опустился прямо там, где стоял. Тыльной стороной руки вытер обильно выступивший на лбу пот. Что-то привлекло его внимание – тень от пальцев странно двигалась, будто колеблемые ленивым течением нити ламинарии…
– А-а-а-а!!! – вскрикнул Никодим, в ужасе разглядывая свою пятерню.
Действительно, вся кисть извивалась, каждый сантиметр плоти причудливо двигался из стороны в сторону. Словно и не человеческая конечность это вовсе, а лишь ее отражение на водной ряби! Вот мизинец выгнулся к потолку, а потом изломился под прямым углом. Мозг еще переваривал эту информацию, а ноги уже среагировали будто сами по себе. Парень бросился наутек, но… через три метра уперся в противоположную стену. Рывок в сторону – и снова препятствие. Выхода нет! А пальцы, вытянувшись в размытые линии, дотянулись уже до того места, откуда недавно торчал «удав». Какая-то непонятная сила преобразовывала живую плоть, втягивая ее! Колени утратили силу, и мужчина сполз по стене. Коротко глянув на свои сапоги, он уже не удивился: из тех мест, куда угодили кляксы враждебной материи, тянулись пучки тонких нитей. Некоторые из них обвивали ноги, другие шарили вокруг, а некоторые пронзили кожу. Странно, но боли не ощущалось…
Жертвой овладела апатия. Будто в забытье, она наблюдала, как повсюду, словно вешние цветы, прорастают все новые тяжи чужеродной массы. Эти щупальца тянулись к лежащему половой тряпкой человеку, и вскоре со стороны тот стал похожим на шевелящийся кокон. Липкие плети не ограничились осязанием, они вонзались в плоть, и, распадаясь на тысячи отростков, проникали в каждый орган, в любую клетку. И под этим воздействием привычная материя менялась, превращаясь в нечто иное. Сознание медленно гасло, рассыпаясь в прах, проваливаясь куда-то в кромешную тьму. Так канализационный слив всасывает облачко краски, что колеблется на поверхности воды в ванной…
Смутно, как через плотную завесу тумана, терзаемый инфернальными хищниками кролик видел, как его тело начинает извиваться, гнуться под невероятными углами. Похоже, оно становится частью этой загадочной массы. Удивительно, но больше это не пугало, скорее, казалось забавным! Просто разум уже отказывает…
«Хех, я кончил, как эта грудастая дура из игры, какой позор… – пронеслась где-то по поверхности гаснущего сознания мысль. – Неужели сам такое создал?»
Действительно, кое-кто считает, будто весь мир – иллюзия. И если виртуальная реальность достаточно правдоподобна, отчего бы ей не воплотиться в жизнь? Может и так, но тому, кто еще этим утром был оператором буровой платформы, было уже все равно. Его существо растворилось в потоке загадочной материи, и пал вечный мрак вселенной…

6

– Слушай, Эль, ведь ты свободна этим вечером? – проговорил высокий мужчина, нервно подергивая ус. – А давай посидим у меня в каюте, музыку послушаем? – его губы тронула смущенная улыбка. Она столь не шла к его суровому лицу – скуластому, со щекой, изуродованной старым ожогом… Это так же неестественно, как если бы матерый волк, стоя на задних лапах, раздавал детям конфеты.
Человек нервно повел плечами, блеснули звезды капитана третьего ранга на погонах. Странно: офицер ведет себя так, будто слегка растрепанная форма тесновата. Однако китель сидел, как влитой, выгодно подчеркивая накачанный торс. А зачем нелепо двигать бедрами из стороны в сторону? Парень, у тебя между ягодиц слизняк забрался?
– Знаешь, у меня подборка – просто конфетка, тебе понравится…
Голос кавалера напоминал воронье карканье – резкий, сухой, будто с трудом отдираемый от гортани. Черт, что это с ним? Эдакий скрежет и дряхлому старику не идет, не то, что парню лет тридцати пяти. Неужели следствие ранения? Действительно, эти шрамы на бычьей шее пугают… Но нет: скорее капитан просто волнуется, прямо того гляди в обморок хлопнется.
В рассеянном свете, заливавшем обшитый голубоватым пластиком коридор, бисерины пота на лбу военного блестели, как алмазы. Хм, а может, человеку просто жарко? Вон, и рукава по локоть закатал. Кисти непрерывно мнут одна другую, да так, что суставы заскорузлых пальцев громко пощелкивают. Да, пожалуй, это – все же душевное волнение! Но в чем его причина? Если проследить за взглядом офицера… Тот намертво приклеился к стоящей напротив девушке. Глаза мужчины скрыл густой мрак… или это просто тень от кустистых бровей?
Его визави – точно непокорная вершина Гималаев. Руки сложены крест-накрест, подпирая гордые бастионы груди. Одна нога стоит ровно: уж не для того ли, чтобы подчеркнуть сладострастный изгиб ягодиц, готовых разорвать болотно-зеленую ткань юбки? Но другая конечность, туго стянутая кофейной кисеей чулка, зло отставлена в сторону, и носок сапога раздраженно похлопывает по полу. Это как погремушка змеи, она предупреждает: не смей подходить ближе, эта ягодка – не для тебя! Изящная головка чуть откинута назад, рассыпав по спине золотой водопад волос, а высокий лоб рассекли сердитые морщинки.
– Во-первых, меня зовут Элеонора, а не какая-то Эль! Собачку свою так кличьте! – хрустальным колокольчиком прозвенел сердитый голос девицы. – А во-вторых, мне это неинтересно! – слова ледяными иглами вонзались в сердце мужчины, и после каждого его спина прогибалась все сильнее, как под тяжким грузом. – Я подчиняюсь вам, как командиру этой посудины, – дама громко выдохнула, будто готовясь выпить горькое лекарство, – но это не значит, что приличная девушка прыгнет к вам в постель! – ее изящный пальчик погрозил волоките.
– Но Эль… Элеонора! – взмолился капитан. – Зуб даю, меня повысят после этого похода! В обжитые края наверняка переведут! Ты только выиграешь… Да и, – он замешкался, мучительно подбирая аргументы, – козлом буду, если руки распущу! Поверь, я не такой! – его рука порывисто прижалась к тому месту на груди, где были пришпилены парочка блеклых колодок. – Просто посидим, говорить будем… Мы, – он запнулся, не зная чего добавить, и уже впадая в отчаяние, низко прогудел: – Ну сожри меня звездные блохи, коли брешу!
Увы, только те загадочные блохи его и слушали… Решительно отвернувшись, златовласая недотрога громко зацокала острыми каблуками прочь.
«Разговор окончен, Карвер!» – слышалось в этих звуках.
Офицер тоскливо наблюдал, как плавно покачиваются роскошные бедра, и его душу будто драли тигриные когти.
«Проклятье… вот так всегда! – холодным дыханием осеннего ветра пронеслось в голове. – Чего мне везет, как покойнику? В сорок почти лет всего-то и заслужил, что верховодить ореховой скорлупкой! А чтобы уж точно жизнь медом не казалась, мне дают таких подчиненных. На каких слюнями изойдешь, да зубы обломаешь!»
Повесив голову, он направился в кают-компанию. Сейчас возможны только два варианта: утонуть или в работе, или в выпивке. Пока они следуют по маршруту, всеми системами отлично управляет компьютер, и он, как командир и пилот, может загорать. Разве что приборы иногда проверить остается.
Честно говоря, название для этой норы слишком гордое. В пространство размером с десяток квадратных метров сумели впихнуть лишь круглый стол, кресла, диван и пару шкафов. Ах да, еще небольшая стойка автоматического бара и несколько растений в горшках. Элемент психологической разгрузки, равно как и звездное небо вместо потолка. Тонкие перекладины, делящие галактический простор на сектора, не должны никого обмануть – это всего лишь картинка. Реальных окон тут нет: для экономии средств и чтоб не нарушать прочность корпуса…
Карвер бессильно плюхнулся на жестковатый диван, как раз напротив еще одного посетителя кают-компании. Мрачноватый мужчина на него даже не взглянул: все его внимание поглощено шахматной доской, что мерцала прямо в воздухе. Ни дать, ни взять, изваяние мифического титана – массивные плечи, увитые мускулами руки, широкое, напрочь лишенное эмоций лицо. Сходство с памятником, помимо грубых, будто высеченных из камня черт, усиливал еще и голый «котелок», блестящий, как бильярдный шар. Говорят, этот Елизаров, прежде, чем поступить в Федеральные военно-космические силы*, выступал в подпольных боях. Вот и привык голову брить, чтобы волосы от крови не отмывать. Жуткая работа для пугающих людей…
– Рой, хочешь партию? – внезапно предложил гигант.
Пилот только головой покачал. Он сидел, убито повесив голову, и его взгляд бессильно утыкался в пол. Шахматист покачал головой, а уголок его губ горько изломился. От столь маленького экипажа ничего не скрыть, тем более, что и развлечений совсем мало. Вот и стала бесконечная игра капитана с гордой блондинкой в завоевателя и осажденную крепость дежурной темой для обсуждения… Мальчик и девочка веселятся, а пара скучающих зрителей наблюдают. Легко вообразить, как те изощрялись в сочинении пошлых домыслов! Вот только одному Рою не до смеха. В груди саднило так, словно ребра упорно грызли голодные крысы. Страдалец покосился на барную стойку и сделал манящее движение пальцем. Прямо на блестящей поверхности возник граненый стакан, волшебным образом наполнившись темной жидкостью. Еще и солидный кусок льда сверху плюхнулся. Мистика? Нет, просто автоматика среагировала на мысленный приказ – некоторые достижения цивилизации попадаются и здесь. Невезучий герой-любовник уже потянулся за напитком, как вдруг…
В воздухе перед диваном развернулся светящийся прямоугольник. Из него смотрел полноватый мужчина в лабораторном халате. На круглом лице лежит печать беспокойства: тонкие бровки нахмурены, по бокам от кукольного носа резко обозначились складки. Поправив нервным пальцем массивные очки, азиат пристально взглянул на Карвера. Господи, зачем так щуриться – маленькие глазки итак раскосые… Эдак их совсем не разглядишь!
– Прошу меня простить за то, что мешаю вашему отдыху, – церемонно, но холодно проговорил виртуальный посетитель. – Но у нас тут сигнал тревоги… – он заметил стаканчик со спиртным, и бледные губы неодобрительно поджались, став похожими на почти зажившую царапину.
– Ну, чего тебе, Ямагути? – недовольно поморщился капитан.
Неумело пригладив черное пламя волос, нарушитель спокойствия продолжил:
– Только что поступило сообщение отсюда, – щелкнули пальцы, и рядом с экраном коммуникатора развернулась карта сектора галактики.
Один из ее сегментов увеличился, и показалась красная звезда с единственной, не считая мелкого сора, планетой. Рядом высветилась информация.
– Это малоисследованная система красного гиганта. Неинтересная: по сути, тут только голые камни и куски льда. Еще и звезда нестабильна. Однако IMC не пропускает ни одного кирпича… В общем, там работал один корабль, и теперь просит помощи, – вид у докладчика был кислый, словно он консультировался, действительно ли нужно пить горькую микстуру, или насморк и так пройдет. – Словом, как прикажете реагировать? Мы военный корвет на задании, и выручать их в принципе не обязаны. Все равно денег с них не получишь, а нам, особенно если у них там какая-то ерунда, могут и выговор объявить за оставление курса. Я бы и беспокоить вас не стал, но меня смущает их послание. Данные сильно повреждены, но вроде бы, они нашли что-то загадочное и ценное…
Карвер призадумался. Действительно, заниматься этими болванами неохота. Насколько он помнил, по правилам у них там должно быть хотя бы два судна: один ведет разведку, другой дежурит в той же системе на всякий случай. Вот пусть и вытирают друг другу зад! Да и в нашем подлом мире гуманизм хоть и декларируется на словах, но на деле не приветствуется. Смысл-то какой их спасать? Навару много не заработаешь, разве что они какие-то интересные минералы откопали и поделятся ими. Но это вряд ли, скупость этих негодяев громадней, чем сама вселенная! Потому и командование не рекомендует с ними связываться – ты им помогаешь, а они тебе потом счет выставляют за поврежденное оборудование. Что, оно при аварии пострадало? А кто видел? Это все грубые вояки… Просто Компания так пытается ущерб покрыть – за счет доброхотов.
Но с другой стороны – тут в глазах капитана загорелся хитрый огонек – всем известно, что девушки любят героев! Это ведь так романтично: храбрый капитан, спасающий от ужасов космоса беззащитных горняков… Быть может, Эль взглянет на него иначе, если он покажет себя благородным рыцарем? Неожиданно тоска отступила, и тело налилось бодростью. В ушах, предвкушая великие свершения, звонко застучало сердце, и мужчина вскочил с дивана. Столь энергично – прямо как ракета, что устремляется к неизведанным мирам.
– Так, всем по местам, – значительно повеселевшим голосом распорядился Рой. – Появилась работенка для нашей колымаги! Корвет «Сарыч» вытащит рудокопов из задницы! – и, воодушевленно насвистывая, он направился к лифту.

7

Плавный толчок оборвал мучительную тяжесть, вдавливавшую тело в противоперегрузочное кресло. Несколько волн вибрации дали понять, что двигатели отключились. Карвер оторвался от пульта, и его спина почти легла на откидной верх сиденья. Перед ним в воздухе развернулись два экрана. Один демонстрировал безрадостное плоскогорье, обильно политое багровой кровью умирающей звезды. Да, красный гигант смертельно ранен и медленно тонет в океане космической тьмы, густо измазав его грязно-бурыми полосами плазмы. Этот похоронный пейзаж вгонит в болото хандры и заправского весельчака! А где, кстати, покойник? Да вот он, на другой картинке со схемой местности. Там, пойманный в координатную сеть, на холме покоится эллипс – потерпевший крушение корабль. Рой приготовился что-то сказать, но его тут же перебили:
– Черт, зачем мы плюхнулись на этот булыжник? Посадка и торможение – это ужасно! У меня потом два дня мешки под глазами и лицо, как у трупа! Почему нельзя остаться на орбите? – женский голос раздраженно звенел, словно сабельный клинок в кавалерийском бою.
– Элеонора, тут люди в беду попали! – тяжко вздохнув, начал объяснять капитан.
Он старался говорить мягко, будто с капризным ребенком. Увы, детство на выселках* и годы военной службы не способствуют росту ораторских навыков. А потому выходило не очень…
– IMC сама их вытащить должна, ведь по правилам буровики в парах работают. Но по ходу второй тоже рванул, или еще чего. Серьезные проблемы, видно, не метеорит какой фиговый! Мало ли на что в космосе напорешься, зажарь меня звезда! В общем, выручать их некому, если не нам, Федеральным силам. А то на что все эти патрули нужны? Наш корвет – единственный на несколько парсек вокруг. Да и не по-людски их бросать! – тут щека пилота дернулась: вовсе не гуманизм его сюда привел… – Говоришь, зад отбили при посадке? А что делать? Наше корыто слишком мало, чтоб шлюпку нести. Один багги небольшой, вот и богатство все!
Девица на это не придумала, что возразить, но демонстративно надулась. Мол, ты мне еще ответишь за вымотанные нервы. Ага, кто кому еще их не просто треплет, а медленно, со вкусом и упорством наматывает меж зубчатых колес? Поморщившись, точно от приступа зубной боли, командир несколько раз вдохнул и выдохнул. Вот ведь незадача: глаза не могут налюбоваться этой лебяжьей шеей, а руки просто зудят от желания в нее вцепиться! Предварительно выдергав все эти лохмы, собранные на затылке в тугой сноп спелой пшеницы. Титаническим усилием воли Рой угасил испепеляющий вихрь эмоций, что взвился в груди, и продолжил:
– В общем, так, орлы. Вы двое, – он указал на Элеонору и Елизарова, – валяйте на разведку к разбитой платформе, а мы с Ямагути за вами последим. Если что случится…
Ему почти удалось это – выдержать деловой, солидный тон, хотя иногда в нем и позвякивала хищная сталь. Да и как трудно слова подбирать, недостаток образования подводит… Но нет, эта смутьянка просто обязана все плоды тяжкой работы над собой пустить псу под хвост! Черти ее, что ли, щиплют за аппетитные ягодицы?
– Так, а почему я должна идти? – недовольным тоном возразила блондинка. – Разве это женское дело, лезть неведомо куда?
– У нас равноправие, да и больше некому! – Карвер еще пытался говорить спокойно, но его голос уже напоминал рык затаившегося в кустах льва. Пока тихий, но все равно грозный. – Я, разрази меня гром, должен тут сидеть! Капитан судно не покидает, а то мало ли, случись чего, будем тут вечно гнить. Акира, – он указал подбородком на японца, – ученый и врач, тоже на посту быть обязан, – ох-х… азиат сидит, как изваяние будды: Рою бы его бесстрастность! – А на разведку ходят два человека… Все это, – закончил он с неудовольствием, – есть в инструкции, чтоб звездам не светить!
– Ну конечно, женщина должна первая идти в пещеру, чтобы лев наелся ей! Остальные члены экипажа еще пригодятся, – пробурчала девица, но Рой проигнорировал ее. Но это лишь видимость, ведь в голове рассерженными осами металось:
«Проклятье, дисциплина тут вообще задница! Начальство узнает – яйца мне отрежет вместо повышения… О, я догадываюсь, чего ее в нашу консервную банку засунули, – он украдкой глянул на Элеонору. Та, поднимаясь из кресла, всем своим видом изображала чуть ли не Жанну д’Арк, всходящую на костер. – Еще бы, фифочка из семьи толстосумов, все отметки в академии – высший балл. И такой облом с назначением, не лучше ссылки. Конечно, на крейсере, да чего там, эсминце, не выпендришься. Пробкой вылетишь за прекословие начальству! Эх, будь у меня такой корабль, я бы точно ее спровадил, – сердце уколола ржавая игла глухой тоски. – Но дьявол сделал ее такой смазливой… – его взгляд осторожно, словно боясь обжечься, коснулся ее форм, достойных древнегреческой статуи. – Сгори я в реакторе, ну почему мне нравятся такие стервы?!»
Каким-то образом разногласия были преодолены, и разведчики, влезши в тяжелые скафандры, погрузились в багги. Карвер и Ямагути устроились в командном пункте, наблюдая за картинкой, что показывали носимые камеры. Время потянулось медленно, вяло, оно стало словно муха, ползущая через густой сироп. Вездеход тащился к цели, неуклюже переваливаясь через рытвины. Кругом царил первозданный хаос: скалы, расселины, камни и горы пыли – однообразный пейзаж до самого горизонта. Свет умирающей звезды сбрызнул округу мрачным багрянцем, и невольно казалось, будто это отсветы адских костров. Впечатление это производило гнетущее, так что даже фильтрованный воздух мостика делался ощутимо тяжелым и липким, не желая идти в легкие. Впрочем, это наверняка лишь иллюзия: разве тут может быть хоть что-то угрожающее? В каталоге про эту систему сведений очень мало – видно, ничего примечательного не нашли… Судя по всему, виноваты инстинкты: люди слишком привыкли к синему небу, иная гамма их пугает!
И вот, угольно-черная на фоне пылевых вихрей, из волн мертвых песков поднялась громада погибшего корабля. Обыкновенная геологическая платформа, напоминающая то ли уродливого таракана, а может – термитник, лежащий на боку. От недавней мощи не осталось и следа, так что теперь этот рукотворный кит безвольной горой хлама выброшен на каменистый берег. В немой мольбе распростерлись его крылья, демонстрируя изорванные неведомыми хищниками бока, но все тщетно, спасения нет. Никому нет дела до неудачников, и воля покорителя пространства сломлена, как три острых шпиля на его скошенном носу.
– Подошли к цели, на наши запросы они не отвечают, – доложил Елизаров. – Хотя, при таких-то повреждениях… Внутрь через пробоины полезем?
Переглянувшись с Ямагути, Карвер пожал плечами:
– Ну, тоже пойдет, наверное… – а про себя подумал: – «Хорошо, что дырку резать не пришлось. А то еще Компания сожрет за повреждение имущества!»
Изображение посудины начало разворачиваться, одновременно увеличиваясь в размерах – то вездеход возобновил движение. И вдруг – вздох изумления вырвался у обоих зрителей! Буровая платформа была… практически рассечена пополам! Такое ощущение, что некий великан решил приготовить себе бутерброд из корабля, разрезав его, точно сосиску. Нервно поправив сползшие на кончик носа очки, научный сотрудник выкрутил увеличение на максимум. Ага, теперь видно: аналогия с острым ножом и колбасным изделием тут очень кстати: края разрыва удивительно ровные! Господи, это бумажная модель или огромная махина, где каждая переборка толщиной в пару метров?! Да у геологических судов защита приближается к военным – мало ли, крупный кусок породы отлетит, или режущий луч отразится. Какая вообще сила способна рассечь композит с кристаллической решеткой, искусственно подготовленной к экстремальным нагрузкам? Даже мощный лазер на такое не способен… Постой, а если присмотреться, то и «иллюминаторы» вдоль борта – на самом деле дыры в обшивке! Гладкие, аккуратные, выстроенные в четкую линию на одинаковом расстоянии – как след от иглы швейной машинки.
– Что это такое?! – потрясенно воскликнула Элеонора.
– Это кто такого наворочал? – чувствуя, как сильно забилось сердце, Рой с волнением посмотрел на Акиру, но тот лишь бессильно развел руками.
– И что нам теперь делать? – требовательно спросил Елизаров.
– Полезайте внутрь, – покусав губу, нехотя предложил Карвер. – Если торчать снаружи, не поймешь, чего у них стряслось…
Выбравшись из машины, разведчики с опаской двинулись к ближайшему пролому. По мере того, как картинка обрастала подробностями, пресловутые кошки на душе у наблюдателей скреблись все энергичнее, злее.
– Взгляните сюда, капитан, – предложил, чуть дрогнув, голос Елизарова.
В мерцающем от помех прямоугольнике экрана возник срез одной из переборок. Это походило на неровно отрезанный кусок сыра, долго валявшийся на жаре. Такая же волнистая, будто оплавленная поверхность с крупными раковинами, вот только цвет ее серебристо-серый, и если подумать... Чтобы так изменить металл, нужна температура звездной плазмы! Ох, неведомый гурман, видно, пытался соорудить из изувеченной стенки целый гамбургер! Что это за следы мерзкого желе намазаны поверх куска «пармезана»? Сгустки непонятной массы мелко подрагивают, будто дыша, на ее поверхности вздуваются пузырьки газа.
– А вот тут еще… – добавил лазутчик.
Черт, что с его голосом? Если общая нервозность передалась даже этому бесчувственному истукану, то дела и правда плохи! Немудрено, ведь тот же сероватый «творог» налеплен почти по всему краю разлома.
– В общем, мы идем дальше, – быстро отозвалась Элеонора. Конечно, к ее петушьему кудахтанью нередко примешивались истеричные нотки, но теперь они начинают отдавать паникой…
Наверно, чтобы отогнать страх, экран, мигнув, сменил чернильный мрак на грязную зелень болота – включился инфракрасный режим. Так, разведчики вошли в большой зал – может, ангар. Что за ужасный разгром: какие-то покореженные железки, куски обвалившихся переборок, трубы и оборванные кабели, смятые машины. Впечатление такое, словно тут буйствовала стая разъяренных драконов. А что это за непонятные мешки, валяющиеся поверх темных пятен? Подумать об этом хорошенько Рой не успел – его мысли прервал отчаянный визг, почему-то захлебнувшийся в хлюпанье и кряхтенье!
– Эй, вы там в порядке?! – возбужденно привставая, быстро спросил капитан.
– Как сказать… Эль стошнило, – мрачно отозвался Елизаров. – Сейчас сами все поймете!
Камера приблизилась к одному из «мешков»… О, боже! Это же трупы! То тут, то там по ангару разбросаны человеческие останки. Похоже, версия о драконах имеет некий смысл: это объяснило бы состояние двуногих. У кого выдернуты конечности, другие разорваны пополам, и вокруг наляпана каша из внутренностей. Третьих вообще, кажется, пережевали и выплюнули мелкие осколки. А что случилось с теми, у кого часть тела превратилась в какой-то противный кисель? Пришельцы, забыв, как дышать, потрясенно разглядывали побоище. Показалось, или даже лицо смугловатого Ямагути окрасилось в цвет полотна?
Чу, что это за шум? Кто-то из разведчиков обернулся, и камера сфокусировалась на некоем существе, притаившемся в углу зала. Оно отдаленно напоминало собаку, или, может, гиену, но ростом с теленка. Мощное тело на четырех ногах, длинный хвост, стелющийся по полу. Но все это люди разглядели потом, когда смогли оторвать взор от головы – огромной призмы, вытянутой острым углом вперед. На ее гранях мутно поблескивали несколько жемчужин-глаз, а чуть ниже зияла трещина. Черная пропасть, усеянная рядами острейших клыков… И будто этой «красоты» мало, по бокам твари копошится ворох длинных щупалец.
– Господи, что это?! – воскликнула Элеонора, испуганно отступая.
– Не ори, дура, – зло процедил обычно сдержанный Елизаров. – Вряд ли стоит с этим связываться…
Он присел, принимая боевую стойку, а его рука потихоньку вытащила из кобуры пистолет. Другой он дал жест девушке, и исследователи медленно попятились к видневшейся вдали двери. Кажется, монстр не обращает внимания на людей, рассеяно изучая лежащий перед его носом кусок чьей-то руки… Однако Елизаров на всякий случай нажал кнопку на оружии. Упаси боже, не чтобы стрелять – просто конвертор* начал конденсацию темной энергии. Всегда лучше перебдеть, и в случае чего, несерьезное с виду оружие сможет выпустить мощнейший разряд. Такой, от которого при прямом попадании не поздоровится и танку. Ведь никогда не знаешь, чего ждать от чужих?
– Медленно отступаем, – шепнул мужчина, положив руку на плечо оцепеневшей девушке.
Неожиданно, когда на пистолете зажегся еще один огонек, показывая достаточный заряд, чудовище резко оглянулось на непрошеных гостей! Что такое, тварь способна улавливать небольшие возмущения в электромагнитных полях? Хуже того, ноги гада сделали шаг вперед – сперва неуверенно, но потом снова, уже резче. Кончик узкой морды рыскал в пространстве, точно принюхиваясь. Чертыхнувшись, мужчина направил оружие на существо, и наконечник излучателя засветился – пока это лишь предупреждение. Но монстр понял иначе: его лапы напружинились, и сделав пару прыжков, массивная туша удивительно мягко приземлилась всего в нескольких метрах от разведчиков! Страшная пасть приоткрылась, видно было, как там шевелятся тысячи отростков… Элеонора заскулила, ее ноги подогнулись, а руки трусливо прижались ко рту, вернее, к забралу шлема.
– Капитан, разрешите пристрелить эту мерзость, – тихо прорычал Елизаров, целя врагу в грудь. – Ситуация критическая!
Рой глянул на научного сотрудника, и японец решительно покачал головой.
– Не сметь! – жестко скомандовал Карвер. – Сам черт не скажет, что это за хрень! Может ее этим не проймешь? Только взбесится и порвет вас на ремни?! А если где по щелям ее дружки сидят? Так и знайте, вляпаетесь в дерьмо, мы с Акирой вас не вытащим! – его слова вылетали резко, как свистящие пули, но в металле голоса чувствовались трещины беспокойства…
Страшилище будто услышало их диалог. Во всяком случае, теперь оно почти нависало над застывшей парочкой. Его щупальца шарили практически у самых ног людей, едва их не касаясь! Правда, пока монстр не атаковал – быть может, ему просто было любопытно? Однако, Элеонору трясло так, что вибрировала торчащая рядом балка. Она громко всхлипывала, заламывая руки, и на табло ее жизненных показателей в командном пункте пульс шел частой пилой. Застывший, как изваяние, Елизаров решительно проговорил:
– Я стреляю, капитан. Не волнуйтесь, мощности хватит, чтобы сжечь тварь полностью, я сам усилил излучатель. Выбора все равно нет, или Элька сейчас помрет!
– Нет! – только и успел выкрикнуть Карвер, привставая, и тут экран рассек ослепительный луч!
Модифицированный пистолет, взведенный на максимальную мощность – серьезное оружие. Разряд пронзил тело гада, пузыристая плоть брызнула во все стороны, словно горка пены, разбросанная резким пинком. Тело монстра фактически разорвало пополам: потеряв равновесие, он повалился на пол бесформенной массой…
– Похоже, конец… – удовлетворенно заявил воин, подходя поближе.
Действительно, чудовище не подавало признаков жизни. Однако было кое-что другое, чего герой не заметил. Набухшие капли серой массы, свисавшие с потолка, завибрировали, и, выпустив множество отростков, потянулись к тому месту, куда угодил разряд. Елизаров не обратил на это внимания. Потеряв интерес к поверженной твари, он подошел к напуганной девушке, и его рука успокаивающе похлопала ту по спине. Наблюдатели замерли, оглушенные стуком собственных сердец. Неясное беспокойство грызло их средоточия жизни, и… не зря! Тем временем сероватая масса крупными каплями стекала на пол, образовав за спинами разведчиков целое озерцо. Несколько мгновений, и на его поверхности вздулись крупные, в человеческий рост пузыри…
– Эй, берегись!!! – выкрикнул Рой, но поздно!
Пучок щупалец, вынырнув из провала в полу, жадно опутал Елизарова!
– Что такое?! – возбужденно воскликнул капитан. – Гад не убит, а только в чего-то другое превратился?! Из головешек восстановился?! – они вместе с Акирой напряженно посмотрели друг на друга, и у обоих страшно засвербило в груди от невозможности что-то сделать…
А тем временем серая биомасса облепила жертву, точно глазурь кулич. Вела она себя странно: сначала проглотила пистолет, потом вырвала сумку, где лежало кое-какое оборудование… Девушка наблюдала за происходящим, не в силах сдвинуться с места. А инопланетная мерзость уже впилась в рюкзак системы жизнеобеспечения.
– Черт, Эль, сделай что-нибудь!!! – в отчаянии вскричал Карвер.
Тщетно… Скафандр лопнул, и вся машинерия, сберегающая жизнь, потонула в бездонном чреве монстра. На человека тварь внимания не обратила, и он, пуча глаза и зажимая руками горло, повалился на пол. Это не принесло спасения – безжалостный вакуум докончил дело. Кожа вздулась буграми, брызнула кровь, мгновенно превращаясь в облачка алого пара. Незадачливый космонавт, корчась в судорогах, обратился в неопределенное месиво плоти. Для второй лазутчицы это было чересчур. Уши оцепеневших наблюдателей хлестнул истошный вопль, и изображение в камере отчаянно запрыгало. Не сразу Рой понял, что девушка кинулась бежать, сломя голову. Просто с гибелью одной камеры обзор ограничился электронным глазом девицы…
– Остановитесь! – не выдержав напряжения, вмешался Ямагути. – Там могут быть еще враги или неизвестно что!
Но разум заглох, утонув в бушующем море паники. Вопя, Элеонора вихрем пронеслась через зал, и вдруг экран показал огромную дыру в полу!
– Нет!!! – воскликнул капитан, но… Разве его кто-то слушал?!
Черный провал распахнулся на весь экран, словно алчущая пасть дракона – женщина падает! А потом… Неожиданно обзор запорошил серо-белый снег. Табло с жизненными показателями мигнуло, и все значения упали до нулей. Рой вскочил, разъяренным львом заметавшись по комнате.
– Проклятье! Десять комет мне в зад! – прорычал он, сжимая кулаки. – Ну, понятно, чего шахтеры окочурились, а их корыто стало решетом! Я туда бегу, срочно! Что у нас их оружия?!
Грудь командира саднило так, будто в нее вонзили тупую железяку, лишь за мгновение до этого вынутую из раскаленной печи. Воображение рисовало жуткие картины обнаженного девичьего тела, терзаемого склизкими амебами…
– Нет, вы никуда не пойдете! – тоном, от которого замерзла бы даже кипящая магма, решительно заявил ученый. – И даже не потому, что капитан и пилот не может покидать судно! Взгляните сюда, – его палец указал на монитор, где вокруг схематичного шара крутилось неясное кольцо.
– И что это за чушь, лопни твое жирное брюхо?! – раздраженно выплюнул Карвер.
– Планета окружена поясом астероидов, и я только сейчас понял, чем это нам грозит. Полный оборот вокруг оси это кольцо делает за несколько суток, и в определенные моменты поверхность бомбардирует метеоритный дождь. И весьма плотный! Его начало – всего через несколько минут, а окончания ждать часов десять! До места крушения вам придется добираться пешком, потому что багги у нас один. Впрочем, не думаю, что с ним будет легче. Вас просто в кровавое месиво превратит, будь у вас хоть боевой доспех! Вот, взгляните, – и палец азиата указал на схему ландшафта. – Тут много мелких рытвин от попадания камней. Не исключено, что часть дыр в обшивке буровой тоже проделали метеориты. Даже здесь, на «Сарыче», нам остается усилить защитное поле и смиренно ждать! Так что поспите, а утром подумаем, что делать. Будем надеяться: Элеонора еще жива, и у нее просто барахлит связь. Тварь напала только, когда по ней выстрелили. Быть может, если нашей красотке хватит ума вести себя тихо, ее не тронут?
Японец замолчал, пронзая капитана холодным взглядом. Резкие складки на лице ученого ясно говорят: на улицу можно выйти лишь через его труп. И дело тут не в принципах, а в чисто утилитарных соображениях: если капитан разделит судьбу Елизарова, Акира отсюда не улетит…
– Твою мать! – прорычал капитан, саданув кулаком по стене так, что в пластиковой обшивке осталась вмятина.
Казалось, он готов быстрее вихря помчаться к воздушному шлюзу, но ноги не двинулись с места. Ямагути напряженно следил за начальником, прикидывая, сможет ли уклониться от прямого в челюсть? Ох, зря он с таким презрением относился к физической подготовке, считая, что сила – уму могила! Пожалуй, теперь мускулы бы очень пригодились, ведь разгневанный командир – что бык на корриде. Загороди тому проход – сметет и не заметит! А потому, хоть сердце японца сорвалось в галоп, но по лицу разлилась смертельная бледность… С минуту на острых скулах капитана играли злые желваки, но потом он, сплюнув, обреченно выдохнул:
– Ладно, твоя взяла. Будем сидеть, и ждать, как придурки…

8

– Это еще почему я не могу туда поступать?! – резко, словно удар бича, хлестнул раздраженный возглас девушки. – Я уже взрослая! Имею право определять свою судьбу!
Руки уперты в бока, ноги расставлены так, что едва не рвут узкое платье с глубоким декольте. Голова чуть наклонена вперед, а глаза сияют, будто галогеновые лампочки. Эх, если бы еще на лбу, раздвинув гладкий поток соломенных волос, выросли изогнутые рога… Тогда можно было бы сказать точно – красоткой овладел демон, готовый стереть мир в порошок. Впрочем, злости у нее достанет и без инфернальных внушений!
Однако без рогов мистической силы нет, и мир равнодушен к воплям скандалистки. С кристально-голубых небес ласково улыбается солнышко, и ветерок, разомлев от полуденного зноя, едва перебирает широкие веера пальм. Под их сенью, жизнерадостно чирикая, перепархивают разноцветные попугайчики. Вот один из них, лазоревый с алыми полосами на крыльях, присел на краешек фонтана. Птичка нырнула в воду, беззаботно купаясь в хрустальных струях. Их говор успокаивает…
Да и кому вообще захочется сейчас ругаться? Жара, духота, даже выстроенный в мавританском стиле особняк, кажется, плавится, дрожа в раскаленном воздухе. Дремлет, утомленный, и городок на дне горной долины. Аккуратные домики, похожие на куски рафинада, утопают в перине из пышных садов. Узкие, пыльные улочки, где единственные прохожие – лишь редкие ящерицы с острым гребнем. Круглое озерцо в низине, настолько гладкое и безмятежное, словно это – пятно застывшего стекла. Разве тут есть место ссорам, когда даже само время, быть может, остановилось? Заплутало меж выщербленных валунов, и, не в силах преодолеть заросли колючего кустарника, так и ходит кругами по устланным жухлой травой холмам. Иссохшие горы – эти вечные часовые, взирают сверху на поселок, следя, чтобы и через десять лет, и через сто, и через тысячу все осталось неизменным…
Потому и слова человека, который нежится в тенечке, падали медленно, сонно, будто капли густого, тягучего варенья:
– Чтобы единственную дочь семьи Гельфант закатали в консервную банку? – неприязненно морщась, говорил мужчина. – И мариновали там годами с грубым мужичьем? Не бывать тому!
Если бы голос звучал еще тише, то слился бы с шелестом листвы. Но все равно в нем чувствуется грозная мощь. Так рокочет готовый проснуться вулкан.
Умолкнув, мужчина разгладил седеющие усы. А потом, не удостоив ту, кому адресован его ответ, даже взглядом, спокойно налил себе чаю. О, да, такие не тратят время на эмоции и увещевания! Зачем? Настоящая сила не разменивается на истерики. Лев способен приструнить зарвавшуюся гиену просто чуть обнажив клыки – даже вставать с теплого камешка не придется. А в том, что этот двуногий – родственник царя зверей, нет никаких сомнений! Вы только гляньте, как вальяжно он развалился в плетеном кресле! Туловище чуть съехало вперед, расшитый халат небрежно расстегнут, демонстрируя могучую грудь. Палец руки едва-едва держит изящную кружку из тонкого фарфора, а ступня готова в любой миг уронить тапочек…
– Ну-ну, полегче! Нет никого благородней покорителей космоса! – сердито фыркнув, снова подала голос девица. – И вообще, зачем мне гнить в какой-то дыре? С моими способностями и нашими связями я буду служить на линкоре, или какой базе поблизости от Столицы*! – надменно вздернув носик, блондинка сложила руки на груди. – А если и нет, не беда. Служба в FMSF* – это романтика и приключения! Погони, сражения, неисследованные миры! – атласную кожу ее щек тронул легкий румянец.
Мужчина крякнул, усаживаясь прямо. Его кустистые брови нахмурились, лицо прорезали глубокие морщины. Сколько ему вообще лет? Огромные залысины и складки возле рта заставляют думать, что немало. Но гляньте, как он сух и свеж, какая гордая осанка! А халат будто нарочно распахнут, чтобы показать накачанные мышцы. Да и мощные челюсти наверняка способны дробить хоть камни… Настоящий титан, пришедший из мифов! Впрочем, чего еще ждать от владельца такой роскошной фазенды? Если достанет денег, то медицина* способна творить чудеса! Даровать старику бодрость и здоровье, продлить жизнь или наградить такими детьми, красоте которых позавидуют олимпийские боги… Эх, если бы еще характер можно было программировать!
– Не слишком-то губы раскатывай, – бросил плантатор, с легким раздражением постукивая пальцами по столу. – Это в книжках и фильмах все хорошо да весело. В действительности служба на флоте та еще мутота…
– Даже не думай меня переубедить! – быстро возразила дамочка. – Я уже все решила! Билеты куплены, заявление в академию подано… – она тряхнула головой, и в этот миг будто пролился золотой дождь. То солнечные лучи играли в ее длинных локонах…
Мужчина с силой грохнул чашкой о стол, да так, что вазочка с вареньем, расписной чайник и прочие ложки жалобно зазвенели. Сцепив руки, усач громко хрустнул суставами. Этот звук предвещает недоброе – так трещит ветка под ногой кабана. Если охотник будет неосторожен, острые клыки вспорют ему брюхо!
– А ты готова жить в тесной конуре, питаться стандартным рационом, терпеть лишения? – с нажимом заговорил лысоватый. – А как тебе кавалеры с перегаром в качестве одеколона? Тебя и тронуть не моги, а эти станут щипать и лапать за все подряд, – теперь он прямо смотрел на дочь, и глаза его посверкивали, как раскаленные угли. – Или ты забыла, откуда взялось все это, – он сделал широкий жест. – Несколько поколений нашей семьи работали, добиваясь богатства и признания, и ты готова все разрушить? И только ради глупой прихоти? Нет, это решительно никуда не годится! Может, у тебя самой мозгов по молодости маловато, зато у меня пока хватает! Так что кончай ерунду пороть и отправляйся в университет. Кончишь экономический факультет и устроишься в нашу компанию. Будем тебя в курс дел вводить… – мужчина встал, и, отойдя к краю веранды, углубился в созерцание дальних гор.
Строптивая девица сердито щелкнула языком, выплюнув:
– Да иди ты к черту со своей компанией! Не хватало мне засохнуть в душных офисах! Видала я, какие мымры там служат. Это же жуть, мумии ходячие!
– Ты как с отцом говоришь, дура! – резко обернувшись, выпалил мужчина. – Ну-ка прекращай скандалить, да готовься к экзаменам! Все твои заказы я уже отменил. Или ты думала, я ничего не знаю? Я просто не говорил, надеясь, что одумаешься… – хотя его руки сложены за спиной, в теле чувствуется напряжение. Чем-то это напоминает позу сторожевого пса, готового броситься в атаку!
Лицо девушки исказилось, став похожим на озлобленную рожу гарпии. Сжав перед собой кулаки, она яростно выкрикнула:
– Да как ты смел?! Прекращай в мою жизнь вмешиваться! Я сейчас же собираю вещи и лечу поступать в военную академию! А ты можешь проваливать к черту!
Губы родителя нервно дернулись. Не говоря ни слова, он в несколько прыжков очутился рядом со смутьянкой. Почуяв недоброе, та попыталась отскочить в сторону, но высокий каблук подломился, возникла заминка. Этого было достаточно. Короткий, но сильный толчок в грудь, и блондинка с громким плеском свалилась в пруд! Разноцветные рыбешки прыснули в стороны, когда мутноватая вода приняла разгоряченное тело в свои объятья. Дыхание перехватило, над головой лучами солнца заиграли волны. Приглушенные, ушей достигли слова:
– Остынь, дуреха! Хочешь пробивать лбом все стены, так тому и быть. Сыщем на это место кого-то другого, а ты кисни в жестяной банке. И я прослежу, чтобы она была самой ржавой и вонючей…
Неуклюжие рывки, попытки вынырнуть обратно к свету, но… руки с трудом раздвигают густую жидкость, а ноги словно опутал клубок змей. Тело, тяжелое, как свинцовую гирю, неудержимо утягивает на глубину. Вот, грустно блеснув на прощанье, угасли последние отсветы солнца, и несчастную поглотил кромешный мрак. В чем дело? Ведь еще в детстве она резвилась в соседнем озере, как дельфин! Увы, все навыки вдруг улетучились, точно несбыточная мечта. Уже и легкие разрываются на куски, в голове мутится, и лишь титаническим усилием можно тормозить самоубийственный в данном случае рефлекс. А пленница вод погружается все дальше в темную, липкую бездну, и спасения нет. Наконец, мозг не выдерживает, подавая команду сделать болезненный вдох.
В грудь вливается поток… воды? Нет, это что-то вязкое, теплое, скользкое – нечто среднее между остывающим киселем и глиной. Может, ее судорожные рывки подняли со дна клубы ила? А кстати, где оно, это дно? Падение продолжается. Мерзкая жижа плещется в груди, и мышцы сокращаются, пытаясь ее вытолкнуть. Тщетно… чужеродная дрянь не только не собирается выходить наружу, она, легко преодолев стенки альвеол, стремительно просачивается во все закоулки тела. Залила сначала полые органы, потом двинулась глубже, проникая в каждую клетку, буквально в любой атом. Что-то там происходит, живая плоть меняется… Несомненно, проглоченная порция вещества слишком мала, оно льется внутрь уже через поры кожи!
– О, нет! – перепуганной крысой заметалась по черепу мысль. – Я тону, я умираю! Вытащите меня кто-нибудь! – увы, с этого корабля грызуну уже не сбежать: посудина провалилась слишком глубоко…
Казалось, мышцы, кости, нервы растворились, кровь вытекла, смешавшись с бурлящей вокруг массой. Остались лишь ощущения, и они ужасны. Нестерпимая боль, тошнота, целая гамма мук, перед которыми все пытки ада – лишь детская игра. Это невозможно терпеть, сознание парализовано, оно хочет разлететься на куски, точно оброненная на острые скалы ваза… Однако страданиям нет конца, они умножаются на бесконечность, а время загибается кольцом, и как дракон, яростно кусает свой хвост.
– Пустите, хватит! – беззвучно вопит та, кого звали Элеонорой.
Кто она теперь? Лишь аморфный кусок боли… Душа звала смерть, но та ускользала.
Вдруг все оборвалось. Или это лишь иллюзия, и прошли уже целые тысячелетия этих «наслаждений», просто истерзанный разум потерял способность оценивать происходящее? Впрочем, неважно: главное, что теперь все чувства умерли, остался лишь плавный дрейф куда-то вниз. А как в кромешной тьме можно понять, что ты движешься? Хм, проблема… Вот оно – мимо, плавно кружась, проплывают желтые искры. Некие водные организмы, вроде планктона? Кто их знает, но это и неважно – главное, наблюдать за их танцем приятно, он успокаивает. Постепенно вокруг становится светлее, появляются смутные очертания предметов. Но крохотных светлячков явно недостаточно, чтобы раздвинуть мрак! Верно, вон, далеко впереди мерцает нечто куда более крупное. Лишенное других занятий, растерявшее все до единой мысли и чувства, сознание принялось наблюдать за этим светом.
«Грани, треугольники. Это какие-то кристаллы? – вяло размышляла пленница бездны. – Может, куски битого стекла? Или морской еж?»
Да, скорее второе. Теперь уже четко видно – вдалеке сформировался полупрозрачный шар, усеянный миллионом игл. Поверхность объекта ребристая, будто склеенная из множества прозрачных пластинок. Озаренные мистическим сиянием, идущим невесть откуда, они переливаются всеми цветами радуги. Это зрелище очаровывает… А загадочная штука, как актер: каким-то образом ощутив к себе внимание, она стала меняться. Вытянулась в линию, потом изогнулась двойной спиралью. Точнее, многократно повторившись, образовала хитрую структуру, где множество элементов связаны воедино. Удивительное образование продолжало расти, пронзив все окружающее пространство бессчетным количеством нитей, завитков, переплетений. Все это постоянно менялось, перетекая одно в другое – то формируя подобие сказочного леса, то походя на город, а когда и на сонм танцующих животных. И, куда ни глянь – причудливая игра света, множество изображений, играющих в чехарду. Что-то вроде детской игрушки – калейдоскопа, в который ты угодил сам, запутавшись в лабиринтах отражений…
Почудилось, или одно из мимолетных видений обрело некий смысл? Вглядевшись, бесплотный дух ощутил, что его будто затягивает внутрь. Картина проясняется… Широкая саванна, на горизонте обнесенная невысоким частоколом гор, утопающих в сиреневом тумане. Пыльный купол неба раскален добела и пышет нестерпимым зноем. Ослепительное божество, витая в самом зените, яростно хлещет тысячей огненных бичей волны чахлой травы. Жара, духота, сам воздух плавится, стекая из вышины дрожащими потоками на истомленный мир. Но нет времени отсиживаться в тени редких деревьев! Будто лютый зверь грызет брюхо, и это невозможно терпеть, а потому множество четвероногих существ бредут на самый солнцепек. Сероватая шерсть мокра от пота, и хмурое выражение делает вытянутые морды воистину устрашающими. Но ловкие пальцы неустанно шарят в траве, переворачивают камни, выискивая мелкую, юркую пищу…
«Все, я больше не могу! – закатив глаза, подумала Элеонора. – Уже голова кружится… Даже если сдохну тут, все равно. Что от жары, что от голода – все едино…» – и она повалилась на траву, бессильно откинув в сторону хвост.
Неожиданно в стороне послышался шорох. Вяло приподняв голову, девушка вздрогнула: прямо перед ней стоял, опираясь на передние лапы, непонятный зверь. Его лысоватый череп, обрамленный пучками жестких волос, и сосредоточенное выражение мордочки могли бы показаться забавными, если бы не… Жуткий оскал и эти клыки в дюйм размером! Красотка съежилась, забыв и дышать. Но, что это? Маленькие глазки твари игриво поблескивают. Вот животное протянуло правую лапу, и нос защекотал приятный аромат. Ого, перед Элеонорой легла гроздь спелых бананов! Пугающий гость слегка кивнул, его «улыбка» стала еще шире. Неужели подарок? Все еще не веря своему счастью, дама приподнялась на локте, вонзив зубы в один из плодов. Приятная сладость разлилась во рту, и, вроде бы, даже зной немного ослаб…
«Есть же бог на свете…» – сказала себе страдалица, тепло глядя на нежданного спасителя. Она открыла рот, чтобы поблагодарить обезьяну, но… почему-то из ее глотки вырвался только странный звук, похожий на стрекот!
Не успела она обдумать произошедшее, как высокая, чуть ли не до небес, стена трав слева расступилась, и оттуда выступил еще один павиан. Этот был раза в два крупнее первого, а рожа у него смотрелась настолько жутко, что и демон рядом с ним – красавец! Хмуро глянув на Элеонору, пришелец, кажется, сосчитал плоды в ее руках, а потом перевел негодующий взор на услужливого кавалера. Тихо зарычав, обезьян прыгнул на оппонента. Тот присел, пытаясь трусливо уползти за спину подруги, но агрессор мигом разделил их. Теперь девица, вздрогнув, вынуждена была созерцать красный зад непрошеного гостя. В следующий миг ухажер, осмелев, саданул врага лапой по роже, на что получил чувствительный удар по животу. Сцепившись в плотный клубок, самцы с визгом укатились в заросли…
«Тупое мужичье!» – отметила про себя Элеонора, торопливо жуя бананы. Чтобы выразить свое неудовольствие, она громко закричала, швырнув в драчунов скатанной в шарик кожурой.
Вдруг за спиной что-то зашуршало, и ушей коснулся тихий рык. Что это? Сладкоежка резко обернулась, но успела заметить лишь длинную тень, выпрыгнувшую из кустов. Желтую, всю в кольцах темных пятен… А через мгновение ее придавил тяжкий груз, пышущий жаром. Жертва задергалась, истошно вереща, но тут резкая боль располосовала ее от плеча до бедра, а потом горло сжали, разрывая в клочья, шипастые тиски. Вопль захлебнулся в булькающем хрипе… А где же эти два надменных петуха? Разве они не придут на выручку даме? Куда там, едва завидев хищника, они серыми молниями брызнули по сторонам!
«Гады… бросили меня… Спасите…» – проплыло по волнам гаснущего разума.
Тщетно. Никто и никогда не придет тебе на помощь. Медленно, словно промокший насквозь бумажный кораблик, сознание потонуло в океане чернильной тьмы.
– А-ах! – воскликнула Элеонора, привскакивая.
Где это она? Рассеяно хлопая неправдоподобно длинными ресницами, она повела по сторонам мутным взором. Просторный, уходящий в темную вышину зал. По углам коптят широкие жаровни, немного раздвигая занавеси полумрака над фресками на стенах. Довольно занятными. Высокие силуэты с головами животных, парящий над ними сокол и длинные гроздья хитрых закорючек, начертанных поверх желтоватого камня. Понять, что там написано, или хотя бы – на каком языке трудно. Ведь солнечный свет едва пробивается в помещение через вертикальные щели окон, и ему не под силу прогнать дремотную темноту. Впрочем, это и хорошо – с улицы тянет зноем, а тут – ласкающая прохлада!
– В чем дело, царица? – раздался откуда-то из-за спины обеспокоенный голос. – Вы задремали, и вам привиделось дурное? Если хотите, я выполню обряд изгнания нечистых духов…
В круг света от жаровни выступил высокий мужчина. Хорошо, что его бедра обернуты белой тканью, и еще такой же укрыты широкие плечи. Иначе незнакомца самого легко было бы принять за призрака – очень смуглая, почти угольная кожа растворяет его в искусственных сумерках. Только в больших глазах поблескивают отсветы пламени.
– Нет, все в порядке, – глубоко вздохнув, ответила Элеонора.
Ее рука, схваченная несколькими кольцами тяжелых браслетов, поправила волосы. Да, эта сеть с вплетенными в нее драгоценными камнями очень красива, но сползает набок. И обруч давит на виски – может, выгнувшаяся надо лбом металлическая кобра перевешивает? Рядом появился низенький слуга, протягивая широкую чашу с ароматным напитком. Приняв его, девушка опустилась в инкрустированное золотом кресло. Она закинула ногу на ногу, бездумно разглядывая легкое платье из светлого льна, волнами сбегающее на пол.
– Осмелюсь напомнить, луноликая, что вас ждут дела, – согнувшись в почтительном поклоне, объявил негр. – Посланец с юга прибыл, чтобы начать переговоры о мире. Все уже готово, так что скажите, когда сможете выйти…
– О да, конечно… – отозвалась владычица, и тотчас на ее плечи будто свалилась вся тяжесть этого мира.
Она встала, сойдя по ступеням в зал. За спиной почти бесшумно возникло двое слуг, прикрывших ее расписным зонтом. Чернокожий помощник пристроился сбоку. Не глядя на них, повелительница неспешно, точно плывущих по мирным водам лебедь, двинулась к выходу. В глаза с силой вонзилась тысяча лучей-стрел полуденного солнца, а слух разорвал восторженный возглас бессчетных глоток. Кожу опалил нестерпимый зной…
Щурясь, королева посмотрела на мир. Широкая чаша площади, стиснутая со всех сторон величественными зданиями, до краев залита бурлящим народом. Люди толкаются, гомонят, каждый норовит заглянуть через голову другого. Некоторые даже кощунственно вскарабкались на массивные колонны храмов. Все – чтобы взглянуть на помост, окруженный почетным караулом. Всякий тщится узреть царицу в ее великолепии, сопровождаемую десятком слуг и телохранителей. А что это за группа на другом конце помоста – бородатые мужчины в расшитых одеждах? Ну да, послы…
Почти не взглянув на них, Элеонора вышла на середину площади. Заморские гости, мелко семеня, очутились рядом.
– Привет тебе от нашего владыки, несравненная, – проговорил тот из бородачей, наряд которого смотрелся богаче всех. – Мы прибыли просить тебя о снисхождении. Давай забудем нашу вражду и станем друзьями. Война разоряет наши и ваши земли… – его борода уже седела, а лицо избороздили морщины, но мышцы рук и ног все еще крепки, а движения напоминают кошачьи.
– Хорошо, я не возражаю, – глядя на него сверху вниз, ответствовала Элеонора. – Но сперва вы должны отдать нам северные области и выплатить дань…
Среди гостей прошел недовольный шепоток, но главный утихомирил их одним суровым взглядом.
– Но как же так? – с напускной тревогой молвил он, хотя в голосе звякнула сталь. – Давай забудем все, отбросив взаимные претензии?
– Это даже не обсуждается, – отрезала царица. – Иначе народ не простит меня! – и ее рука обвела площадь. Собравшиеся поддержали ее слова одобрительными возгласами.
– Это твое окончательное решение? – тихо спросил посол, и его голос напоминал шипение гюрзы.
Вместо ответа Элеонора лишь пренебрежительно поджала губы. Дипломат сделал своим людям какой-то неопределенный жест, и те мгновенно разбежались в стороны, будто тараканы. Тут стало происходить нечто странное. Часть солдат, стоявших в оцеплении, внезапно набросилась на своих товарищей! Брызнула кровь, послышались крики, и в считанные секунды вся площадь взбурлила, как ведьмин котел. Непонятная возня началась и в эскорте. Кто-то там дрался, кричал – неужели послы напали на слуг? Растерянная, властительница осталась на помосте одна. Чувствуя, как сильно бьется сердце, она озиралась по сторонам. Только что малейшему взмаху ее перста подчинялись тысячи, и вот она сделалась беспомощнее слепого котенка…
– Не волнуйтесь, несравненная, – шепнул на ухо знакомый голос. – Боги на вашей стороне.
Оглянувшись через плечо, девушка увидела мускулистого сына жарких саванн. На ее душе потеплело: да, он всегда с ней! Мудрый советник, верный помощник, он – как каменная скала среди бурного моря. Ухватись за нее – и ничего не страшно. А ведь он может быть не только тверд, но и нежен… Ах, стоит лишь вспомнить о мистических огнях, мерцающих в ночи, о умащенной благовониями постели, и она тает, точно свечка! В такие минуты она сбрасывает массивную тиару власти и становится покорной рабыней… И нет для нее ничего лучше! Черный гигант со светлым сердцем заключит ее в объятья и отнесет в чертоги небес.
Широко улыбаясь, владычица шагнула к своему надежному другу. Но что это, куда он делся? Будто тень, скользнул он ей за спину. Могучая, похожая на ствол старого, увитого наростами, дерева зажала красотке горло.
– Еще чуть-чуть, и вы сами расспросите обо всем бессмертных… – проворковал соратник.
И тут молния острой боли, впившись под лопаткой, пронзила пространство меж ребер! Сердце, мучительно вздрогнув, провалилось в пустоту, а Элеонора с изумлением и ужасом уставилась на тонкое острие, выскочившее рядом с ее левой грудью. В стороны от него по эфемерной ткани стремительно расползалось алое пятно. Такое ощущение, будто кровь в сосудах стала покрываться коркой льда. Лютая стужа проникала в каждую клеточку, в любой уголок, и только что столь послушная плоть начала деревенеть. Пальцы схватились за влажно блестящее лезвие, но ничего не почувствовали. Ноги подкосились, и тяжелым мешком женщина повалилась на деревянный настил… Над ней, загораживая солнце, нависла черная туча – коварный советник.
– Простите, царица, – проговорил тот, и его темное лицо осветил сахарный полумесяц улыбки. – Вы чудо как хороши в постели, но совсем не годитесь для короны. Все было хорошо, пока был жив ваш отец, – он возвел печальный взор горе. – Надеюсь, там он устроит вам хорошую трепку… за то, что не слушали меня. Я долго терпел, но тут мне не сделали очень лестное предложение… – резким движением стряхнув со стилета кровь, он зашагал прочь.
– Стой, вернись… – едва прохрипела обманутая женщина. – Как ты… мог… – ее рука, слабая, дрожащая, протянулась злодею вслед, но тот уже растворился в толпе.
Кто-то, подбежав, сорвал с ее прически жемчужную сеть. А другой – что за унижение! Раньше к ее ручке подступали, не смея дышать, а теперь грубо рвут с нее браслеты. И это понятно: память людская коротка, и нет уважения к царской длани, когда та делается похожей на дохлую змею. Разя немытым телом, чернь толпится вокруг, словно стая бродячих собак – так же рычит, того гляди, вцепится друг другу в глотки…
«Мерзкие твари, – с бессильной злобой подумала Элеонора. – Лжецы и предатели, вот вы кто все! Гадкое мужичье… Ненавижу!»
День помутнел, утонув в белесой пелене, а потом все поглотил кромешный мрак…
Или нет? Темнота вовсе не черна, а скорее сера, и более того, в ней проступают красноватые жилки. Поморщившись, девушка заворочалась на постели, и, приоткрыв веки, зажмурилась снова. А, все ясно. Проклятый хулиган с всклокоченной шевелюрой ослепительно-желтого цвета! И не стыдно тебе заглядывать в узкое оконце под бревенчатым потолком? Ну ладно, хотя в таком возрасте пора бы научиться уважать покой юной девы. Но господи, солнце, зачем ты швыряешь ей в глаза пригоршни света?! Впрочем… этим утром спать все равно не придется.
– А-ай! Э-эй! Хайя! – зазубренными стрелами врезались в уши гортанные возгласы.
– Да провалиться вам всем… – простонала Элеонора, сползая с резной кровати под балдахином.
Голова раскалывается, тело – будто мешок с тяжелыми, в острых выступах, камнями. Пошатываясь, страдалица прошлепала босыми ногами к низенькому столику в углу. Рука автоматически цапнула кувшин, и в иссохшее, точно Каракумы, горло толчками полилась пенная жидкость. Эта живительная роса бодрит, но… стоило туману в мозгах чуть рассеяться, как в животе громко заурчало. Увы, короткий взгляд на стол не обнаружил ничего съедобного. Сделалось тоскливо. Ничего, голод способствует умственной работе…
«Где я? – щурясь от яркого света, дамочка сонно поводила взглядом по сторонам. – Только что была площадь, народ, а теперь?»
Мутит ее, что ли? Не мудрено, ведь состояние – как после обильных возлияний. Но хотя картинка немного расплывается, а все же выглядит на удивление правдоподобно. Просторная комната, пропахшая смолой и прогоркшим жиром почти пуста, если не считать кровати, столика, да пары массивных сундуков. Утренние лучи робко скользят по стенам, играя с волокнами пакли, торчащими меж массивных бревен. Элеонора удивленно захлопала ресницами – разве такие помещения бывают? Она лишь раз видала подобное в музее… Еще не веря, она прошаркала поближе…
– Ай! – тонко вскрикнула девушка, когда ее ступню пронзила игла острой боли.
Приподняв длинный подол, она посмотрела на ноги – меж грязных пальцев виднеются неструганные доски. Кстати, а что это на ней одето? Сарафан из грубой, царапающей кожу ткани, а этот цвет… Последний снег марта, через который уже пробиваются геометрические цветы, вышитые крестиком.
– Молодая госпожа, беда! – оторвал от созерцания архаичных мод глубокий бас. – Поганые через стену прорвались, скоро тут будут! Бегите скорее в погреб, ищите тайный лаз. Через него выйдете к реке, а там как бог даст…
Резко обернувшись, Элеонора застыла в ужасе. Перед ней демон или троглодит? Громко сглотнув, она попятилась от здоровенного мужика с окровавленным мечом. Впрочем, вряд ли тот пришел ее убивать, ведь ему самому жить осталось чуть… Не верите – глядите сами. Кольчуга на груди иссечена в клочья, а страшная рана от плеча до бока обильно сочится алым. Смятый, будто комок бумаги, шлем съехал на бок, из-под него торчит какой-то неопределенный ком багровой каши с черными прожилками. Воин тяжко опустился на одно колено, и наверняка бы упал, если б не оперся о свой фальшион. Громко, со всхрипами, дыша, он поднял взгляд на оцепеневшую девушку.
– Скорее! Они уже близко! – простонал он, и его покрытое грязью лицо исказили мука и отчаяние.
Через миг его радужки закатились под веки, и ратник рухнул на пол, как подрубленный дуб. С минуту девица стояла, не решаясь пошевелиться. Что делать, куда идти? Мерещилось, будто комната – это гигантские ладони, и их пальцы-бревна сейчас сожмутся, медленно удушая. Так человек, развлекаясь, давит в руках пойманное насекомое. Единственное спасение – дверной проем. Теплый ветер приносит через него ароматы влаги и свежего сена, но также… резкие выкрики и металлический звон. А еще на пути – свежий труп!
«Ладно, мне надо собрать информацию…» – с нажимом сказала себе Элеонора, осторожно перешагивая через распростертое тело.
В какой-то момент пятка задела плечо мертвеца, и тот чуть шевельнулся! Желудок резко метнулся вверх, и барышня, тонко взвизгнув, вихрем промчалась по короткому коридору. Зажав ладонью рот, она устремилась к единственному ориентиру – светлому прямоугольнику за поворотом.
Трусиха выскочила на балкон, и перед ней распахнулась даль. Будто от мерзких насекомых, взгляд оттолкнулся от скопища грязных изб, стиснутых невысокой стеной. Что за гадкий муравейник, разве можно тут жить? Благо, дальше, если перепрыгнуть через излучину реки, очутишься среди заливных лугов… Но и там нет облегченья: травы пробиваются лишь редкими островками, ведь все затопил разноцветный океан. Он бурлит, испускает тысячу дымов, оглашает округу разноголосыми воплями. И вроде бы почти штиль, но море яростно накатывает на город, перебрасывая через стены мириады брызг. А если присмотреться, то станет ясно, что каждая капля живая – ее отростки шевелятся, то тут, то там блестит металл… Что все это значит?
Внизу что-то загрохотало, затем до небес взлетела брань, потонув в лязге и воплях. Но вот наступила зловещая пауза. Почуяв неладное, пленница чужого мира выскользнула с балкона. Она дернулась было к лестнице, но с нее послышались тяжелые шаги. Куда теперь? Назад нельзя, там тупик, может, в одну из комнат? Но какую? Девушка замешкалась, напряженно кусая губу. И тут…
В детстве Элеонора всегда пугалась, когда в спектаклях на сцену резко выскакивали черти. Потом она смеялась над своим малодушием, но сейчас вспомнила то хорошо забытое чувство, ведь… нечистый явился вновь. Выбежал из лаза на нижний этаж! На сей раз дьявол принял обличье коренастого мужчины, облаченного в грязноватый халат. Неубедительно? Ничего подобного: вы только поглядите на кривую саблю в правой руке! Все равно не страшно, ведь он далеко? Хорошо, но на этот случай за спиной монстра висит колчан со стрелами. Поправив отороченную мехом шапку, незнакомец повел по сторонам цепким взглядом, и… его раскосые глаза остановились на Элеоноре!
«Я пропала!» – мелькнуло в голове, и, не дожидаясь худшего, она бросилась прочь.
План терема ей не знаком, но его запутанность оказалась на руку. Свернув за угол, пробежав пару комнат, блондинка вроде оторвалась от врага. Его шаги скрипели где-то далеко, и в них не было поспешности. Напротив, чужак поминутно останавливался, издавая одобрительные возгласы.
«Поди, на какое добро зарится, – притаившись в тени, решила беглянка. – Дом-то богатый, наверное? Может, гаду и дела до меня нет, баб в городе полно. Короче, это мой шанс, – она чуть задумалась. – Что там этот жмурик про подпол молол?»
Ступая на носочках, она пробралась в другой, совершенно темный коридор. Отсюда шума с улицы почти не слышно, да и мародер совсем отстал. Вскоре обнаружился люк, в который ныряла приставная лестница. Вспыхнув слабым угольком, надежда теперь уже грела душу ярким пламенем. Еще немного, и…
Ба-бах! Все здание потряс мощный удар! Потеряв равновесие, Элеонора с визгом полетела на пол. На ее спутанные волосы посыпалась пыль и мелкие щепки. Ничего, главное – не останавливаться и сохранять спокойствие… И тут – новый толчок, сильнее прежнего, а за ним – еще два! Стена вспучилась, с грохотом развалившись на отдельные бревна, что-то с силой приложило по голове, обзор заволокло пылью…
– Кха-кха! – поднимаясь на ноги, громко закашлялась странница в чужих эпохах.
В нескольких местах саднило, по рукам и спине струилось что-то теплое. Не обращая на это внимания, Элеонора протерла слезящиеся глаза.
Шок и ступор. Прямо перед ней в стене зиял огромный пролом, а за ним, среди оседающей трухи угадывался… он. Тот вооруженный дикарь! Резкий взгляд по сторонам – сзади тупик, а слева и справа громоздятся завалы. Бежать некуда! Осознав это, степняк заухмылялся. Господи, что за тошнотворная рожа? Совсем не человеческая, а злобная морда хорька. Алчные глазки-щелочки, острые скулы, несколько шрамов. А лягушачий рот – над ним точно усы топорщатся, или это черный аспид?
– Не подходи! – истерично выкрикнула Элеонора, и ее руки схватили обломок жерди. – Убью! – оглушительно завизжав, она ткнула супостата острием в грудь.
Азиат нырнул под круглый щит, легко отклонив импровизированное копье. А потом стукнул амазонку эфесом по запястью. Вроде не сильно, но кисть онемела, выпустив оружие. Ловко перехватив палку, мужлан отбросил ту в сторону. Теперь он нависал над жертвой, и будто разом вырос метров до трех, обратившись черной, устрашающей скалой. Добыча попыталась скользнуть в сторону, но ее плечи жестко стиснули чужие пальцы, а потом – сильный толчок в грудь, и от удара о стену из глаз посыпались искры.
– Нет, пусти! – извиваясь, как уж, пропищала девица.
Куда там! Теперь и не шевельнуться! Дыхание перехватило от тяжелого духа брынзы, крови и застаревшего пота. Отчаянный треск разрываемой ткани, и вот пленницу, уже совсем нагую, придавили к шершавым доскам пола. Сильные руки ядовитыми пауками шарили по ее телу, ощупывая каждую выпуклость, заскорузлые пальцы жирными червями забирались во все впадинки. Спасения ждать неоткуда, и сердце падает в черную бездну отчаяния…
«Мерзкие, низкие твари, гнусные животные! Только и умеете, что мучить женщин! – лились с потоками злых слез мысли. – Ненавижу вас всех! Ах, если б в этом мире совсем не осталось мужиков… Он сделался бы в тысячу раз лучше!»
Все скрыла кромешная тьма, полная хлюпающих, булькающих звуков. В ней растворился и жуткий кочевник. Причем, возможно – в прямом смысле. Во всяком случае, Элеонора не ощущала его тела, а только какие-то неопределенные движения, будто скользящие по ее плоти потоки вязкой субстанции, вроде гудрона. Да и, если подумать, у нее самой есть ли та пресловутая плоть? Ноги, руки, туловище – все словно исчезло, слившись воедино с окружающим пространством. Осталось лишь сознание, неразрывно связанное с окружающей средой, и ощущения. Странные: она – и безразмерная точка, и бесконечный, живой и движущийся океан… Тот прислушивался к ее существу, реагируя на каждую мысль, на любой отблеск эмоций. И, как это ни странно, те отливались в образы. Сперва смутные, но быстро обретающие материальность. Хотя в этом удивительном мире все зыбко, и то, что миг назад казалось горой, тотчас разливалось аморфной лужицей.
В это невозможно поверить, но, кажется, это пространство отзывается на ее чувства и мысли. Из потоков неопределенной массы то тут, то там отливаются некие фантомы, и всякий – хуже другого. Всякий исполнен боли и страданий. Вот две женщины бегут по улице среди обрушенных домов. Их преследуют низко летящие самолеты, трассы вспарывают горы битого кирпича, и дама постарше падает. Вторая прячется за угол, и вроде бы, опасность миновала. Но стоит ей высунуться, как смертоносная машина, будто того и выжидав, выскакивает из-за крыш снова. Бедро несчастной взрывается красным фонтаном, и ее отбрасывает в сторону. Кровь ручьями течет в пыль, беглянка, плача, ползет к темнеющему в стороне входу в подвал. Но силы иссякают, и она так и остается лежать на самом виду. Покинутая, истерзанная, среди пустыни отчаяния. Губы беззвучно шепчут слова мольбы, но избавления нет. Жестокий мир…
И так – снова и снова! Пытки, казни, несчастья, унижения… Будто все злосчастье женского рода за всю историю человечества всплыло из океана прошедших веков, окружив Элеонору черными, удушающими клубами. Это невозможно терпеть! Чем она так согрешила, что судьба зашвырнула ее в нескончаемый водоворот погибели?
«Черт, почему все так?! – ярость острым ножом резала душу. – Отчего этот мир так погано устроен? Зачем все должны страдать?»
Боль, пропитавшая все эти трагедии, словно обретала материальную форму. Сливаясь в единый, полный муки вой, беды миллионов человеческих существ пронзали сознание девушки. Они сводили с ума, терзали, как осатаневший от голода леопард – антилопу. Если это не прекратится, разум не выдержит, лопнув, точно воздушный шарик от избыточного давления!
«Неужели отсюда нет выхода? – заметавшись по сторонам, спрашивала себя заложница кошмара. – В мире было столько хороших вещей! Куда все делось? Я хочу в нормальное, спокойное место!»
Стоп, она же изначально провалилась в пруд? Видимо, нахлебалась воды, и лежит, медленно угасая, где-то на дне, а батя, чурбан стоеросовый, и в ус не дует. Ну да, он – тоже мужик, по сути, немного полысевшая обезьяна. Недаром у этих животных полно ненужной шерсти – у людей этого быть не должно…
Но сейчас черт с ними, главное в ином. Если отбросить глупые выдумки, то… Говорят, сказания об адских пространствах – не более чем иллюзии переживших клиническую смерть. Их мозг, обделенный кислородом, но еще живой, рисует мрачные видения. Хех, как ни странно, эта мысль бодрит! Выходит, Элеоноре нужно всего лишь взмахнуть руками, и, извиваясь всем телом, вынырнуть на поверхность, к солнцу! И все, может не сразу, но встанет на свои места. Однако что такое? Она не чувствует ни рук, ни ног, формы вообще будто не существует. Осталось лишь сознание, что все глубже тонет в трясине жутких видений. Как же так? Хотя бы какая-нибудь пещера, закуток, где можно скрыться, есть?
«Ага, что-то нашла, – отметила девушка, глянув туда и сюда. – Какое-то розовое пятно…»
Этот цвет сулил надежду, и она двинулась к нему. Вернее, цветной объект мог приближаться и сам, поскольку ориентиров не было. Да, теперь его видно куда лучше. Розовый овал, в центре которого высится острая гора, у ее подножия пролегла узкая щель, а в верхней части фигуры разлились два озерца. Фон неоднородный, ведь поверхность испещрили многочисленные трещины и наросты, там да сям разбросаны темные пятна. Это камень или пустынный остров? А почему он… столь похож на человеческое лицо? Еще и… интеллект дает сбои, или лик смутно знаком? Ого, физиономия выросла уже до размеров целой планеты, а ее пасть, широко разинувшись, кажется черной дырой! Темный океан вокруг забурлил, и, закрутив Элеонору водоворотом, швырнул ее в устрашающий зев. Незадачливый лейтенант и пискнуть не успела.
Ну, все, конец: монструозная утроба переварит ее, будто семечку. Тоскливо… но, хотя бы мучения прекратятся. Или нет? Куда ее опять вынесло? Девушке не доводилось бывать в чьем-нибудь желудке, и сказать наверняка нельзя, однако… Эта тесная комната, пропитанная удушливыми запахами, все же больше походит на людское жилье. Хотя… если подумать, то находиться в нижних отделах пищеварительного тракта вряд ли противнее. Гнетущая атмосфера ужасающей нищеты и запустения просто шокирует. Трещины на облупленных стенах, потолок вместо побелки обляпан ржавыми пятнами, а пол виден лишь островками – все прочее утонуло в море зеленоватой жижи. Выглядит та подозрительно, благо, пробраться из конца в конец можно, перепрыгивая по горам мусора. Но и там нельзя расслабляться: ведь в этих холмах деловито роются огромные крысы! Что если грызуны решат, будто непрошеная гостья куда вкуснее полусгнивших объедков? Где от этих чудищ укрыться, не в кипах же ветхого тряпья по углам? Разве что на кособокий топчан в центре запрыгнуть. Но и то, стоит подумать – лучше быть разорванным в клочья или терпеть адскую вонь? Ведь от кучи тряпья на кровати идет такой смрад, что валит с ног не хуже иприта.
– Кто здесь? – невесть откуда проскрипел старушечий голос.
Элеонора даже подпрыгнула от неожиданности, но, каблук зацепился за какую-то железку, и нервная дамочка растянулась на полу, вымазавшись в гадкой слизи. Черт, теперь новую форму придется выкинуть! А она ползарплаты выложила лучшему портному и столь гордилась, что китель сидит точно по фигуре… И вот то, что выглядело кучей хлама, громоздящейся на лежанке, зашевелилось.
– Ах! – невольно выдохнула девушка, испуганно зажимая рот ладонью.
На нее пялилось страшилище. Не сразу и человека в нем признаешь – мешает беспорядочное нагромождение лохмотьев, скрывающих тело. Но и лица довольно, чтобы на неделю потерять сон и аппетит. Сморщенное, как сушеное яблоко, оно сплошь покрыто язвами. А эти редкие патлы неопределенного цвета, что выбиваются из-под засаленного капюшона… Ни дать, ни взять – высохший трупик уродливого насекомого, опутанный рваными лохмами паутины.
– Кто ты такая? Где я?! – пролепетала Элеонора, не решаясь не только встать с пола, но и отползти в сторону.
– Хех, во ты даешь! – глухо усмехнулась старуха. – Вроде еще молода для маразма, а не признала! Ну, так в зеркало глянь, коль башка не варит!
Теперь гостья поняла: лицо бабки копирует ту мистическую харю, что поглотила ее несколько минут назад. Но не это делает его удивительно знакомым. Правда, оно – словно любимая игрушка, сильно заросшая грязью и ржавчиной. Общие контуры узнаются, но детали слишком изменились… Вот например линия челюсти – может, дряхлая кожа и обвисла, но сходство есть. И прямой нос, пусть и изуродованный синюшного цвета шишками – она точно видела много раз. Даже белесые волосы, мерзко торчащие на верхней губе, не обманут. Ямочка на подбородке тоже очень характерная. Со щеками и прической хуже, но этот взгляд – холодный и ясный, как даль ледовитого океана в погожий день. Сколько кораблей-мужчин в этой пустыне сгинули, затертые торосами отчаяния…
– Не может быть! – щелкнув пальцами, Элеонора развернула в стороне зеркальный экранчик. Чувствуя, как медленно стынет кровь, она переводила взгляд с отражения на эту человеческую развалину…
– Все правильно, – озвучила ее мысли старая карга. – Я это ты, точнее, твое будущее, – заметив, как исказилось лицо покорительницы космоса, она оскалила гнилые зубы. – Не нравится? Ну что делать, ты сама выбрала эту судьбу. Из-за глупого каприза сбежала из дому и пошла во флот. Еще отца разозлила, и он в отместку испортил тебе карьеру. Упустила шанс помириться, а тот взял да помер… Конкуренты в бизнесе помогли, конечно, они же и подкупили адвокатов, чтоб все состояние на долги пустить. Считала, что тебя достоин только олигарх? Да кому ты нужна, голь перекатная?! – голова старушенции запрокинулась, и по ушам хлестнул ее скрежещущий хохот. – Будешь до пенсии гнить в консервной банке! Самой хреновой, при таком-то досье! Хорош подарочек от обиженного папашки? Может быть, но и на службе выпендриваться надо было поменьше. Стервы только в книжках всем нравятся, а на деле с таким характером никуда не выбьешься!
Бабка сломалась пополам в приступе кашля. Раздутые полиартритом пальцы мучительно заскоблили горло, на губах выступила кровь. На пару мгновений показалось, что злыдне конец, но вот ее дыхание выровнялось. Выудив из-под подушки бутылочку с чем-то мутным, она сделала пару глотков. Яростный блеск в глазах угас, морщины немного разгладились, и старая женщина молча уставилась в окно. Красноватый отсвет заката, с трудом пробившись сквозь пыльное стекло, озарил ее изможденное лицо. Возможно, по нему мелькнула тень угасшей красоты…
– А знаешь, что дальше будет? – продолжила старушка уже куда спокойнее. – Помнишь, ты мечтала о боях и приключениях? Ты их получишь, ведь конфликт с Империей вспыхнет с новой силой! Вот только награды и почести получат другие, а тебе достанутся лишь раны. Лечить их долго и дорого, и без денег останется лишь уйти в отставку. А кому ты нужна такая, радиацией прожаренная? Думала, кругом куча мужиков, успеешь найти кого получше неотесанного капитанишки? Хе-хе, он тебе еще принцем покажется! Так и сдохнешь одна в вонючей халупе… – это ветер жесть на крыше сорвал? Нет, то комнату снова затопил жуткий смех пожилой дамы.
Элеонора сидела на полу, нелепо подогнув ноги, и ее губы дрожали. Глаза, совершенно остекленевшие, округлились так, что того гляди вывалятся из орбит.
– Нет, нет… это все вранье… – выдавила она.
Что за жалкая попытка самообмана? Внутренний голос подсказывает – примерно это ее и ждет… Без денег, связей, достижений, с плохими рекомендациями ей на службе ничего не светит. Даже если обойдется без травм, максимум, что она получит – право на копеечную пенсию. Черт, и в кого она такая дура? Судьба ведь чуть ли не за шкирку тащила ее к блестящей карьере! Не хочешь идти в финансы? Не беда, съезди в отчий дом, сострой бате глазки и мило поканючь… Может он и грозен с виду, но простит любимую дочку! Она ведь одна у него, да еще и взглянешь на нее, и сердце замирает. Черты безвременно погибшей жены, лишь чуть-чуть разбавленные собственными! Словом, усилия минимальные – и вот, папка замолвит словечко, сунет кому надо… Прощайте, все медвежьи углы и консервные банки! Здравствуй, назначение на какой авианосец – почти фешенебельный лайнер или в Столицу! Но нет, куда там! Не озаботилась даже, чтобы у Роя хорошую запись в личное дело получить. А оно проще простого! Эта деревенщина все глядит на нее, как недоенная корова…
– Правда-правда, – снова подливала масла в огонь зловредная бабка. – Так и знай, доброго тебе не будет! Мир жесток, кругом сплошная несправедливость!
Кряхтя, она стала сползать с постели. Похожая на лапу хищной птицы кисть цапнула клюку, и старуха, тяжело переставляя ноги, заковыляла к молоденькой вертихвостке. Заходящее солнце, пробиваясь через прорехи в стене, светило хозяйке этой норы в спину, и в его лучах та выглядела черным, устрашающим демоном. Наверно, так выглядит сама смерть, или, может – материальное выражение злосчастья?
Это уже чересчур! Натянутые до предела нервы Элеоноры лопнули, и она, истошно завизжав, бросилась к окну. Ветхая рама, кое-как застекленная радужными осколками, вылетела наружу от легкого толчка. Плохо соображая, что делает, блондинка перемахнула через подоконник… Ее подхватил порыв зловонного ветра. Оказывается, хижина стояла очень высоко, на уступе скалы. Внизу, едва видимые отсюда, беспорядочно сгрудились лачуги. Они – словно беднота, что толпится у порога собора в праздничный день, надеясь на подаяние. Наверно, тщась получить больше, некоторые домики примостились на крутых отрогах, походя на ласточкины гнезда… Но вряд ли им светит что-то хорошее. Ведь на горизонте плечом к плечу выстроилась грозная стража – ряды небоскребов и каких-то еще архитектурных монстров, источающих разноцветный дым.
«Сейчас разобьюсь и прекращу это!» – со странным облегчением подумала Элеонора.
Но в царстве бредовых снов законы физики не имеют силы. Потому красотка недвижно зависла в пустоте между небом и землей. Хотя… может так и должно быть, ведь ее сейчас сложно назвать человеком. Да, несчастная снова лишилась определенной формы. Она – лишь маленькая, лишенная определенных очертаний точка, мерцающая на фоне заката. Проклятье! Ей даже умереть не дадут? За что ей все это…
Внезапно, когда она уже готова была утонуть в болоте депрессии, гонимая ветром искорка ощутила некий зов. Это не голос или еще какой-то сигнал, а только смутное ощущение чьего-то внимания. Выразить это словами достаточно сложно, но каким-то образом Элеонора поняла смысл направленного ей сообщения.
«Нам жаль тебя, – гласило оно. – Сперва нас привлекли лишь необычные модуляции энергии, текущие через случайно захваченный объект. Не случайные изменения, а определенная закономерность. Энергия – кровь вселенной, то, что придает ей форму. Обычно материя лишь пассивно принимает воздействие энергии, постепенно меняясь. По крайней мере, раньше мы иного не встречали. А тут… обнаружился материальный объект, который сам произвольно воздействует на окружение, да еще и контролирует потоки энергии! В нем самом энергия упакована весьма сложным образом. Столь загадочное ее поведение достойно внимания. Мы начали разбираться во всем этом, обнаружив, что лишь часть этих искажений активны, а другие будто заморожены. Какое чудо: объект сам, по своей воле способен модифицировать потоки энергии, на основе этого создавая и изменяя вещи. Поразительно! Сколь ценный экземпляр! Но… со временем мы поняли, что есть разные типы информации, что хранятся в этом существе. Некоторые приятны, а другие – нет. И вторых намного больше… Существа порождают одно другое, передавая и накапливая боль, пока та не разольется в целый океан. Как печально, что такие продвинутые создания так несчастны…»
Девушка мало что поняла, но ее разум, объевшись чудесами, уже не мог чему-то удивляться. А потому принимал все, что происходит, уже не оценивая. Ведь если подумать, то бояться тоже нечего. Люди страшатся смерти, но она умирала уже десятки раз. Скорее ей нужно самой стремится к забвению, чтоб прекратить все эти муки…
– Чего же вы от меня хотите? – громко сказала Элеонора в пустоту.
«Помочь тебе, – тут же пришел ответ. – Ты слишком интересна, чтобы вести настолько плохую жизнь. Мы изучили твою генетическую линию, судьбу твоих предков в разных поколениях, и она удручает. Да ты сама все видела… Столь ценный материал, существо, способное изменять природу, не должен так страдать. Его надо освободить от пут всех этих проблем и несовершенства, дать возможность раскрыть потенциал».
– Звучит странно, но занятно, – хмыкнула проклятая душа. – Вы хотите сделать меня счастливой? Я не против, но как?
В вышине вспыхнула четырехконечная звезда, сияющая ярче, чем тысяча солнц. Или это надрез на ткани бытия, через который можно сбежать из заколдованного мира?
«Отправляйся туда, – четко прозвучало в сознании. – Там ты найдешь избавление. Хотя… ничто не дается бесплатно, таков закон вселенной. Чтобы получить одно, надо отдать другое. Мы хотели бы получить всю информацию, что заключена в тебе».
Этот свет успокаивал сердце, снимал боль. Так упругие струи дождя смывают с предметов наслоения грязи. Ощущение было настолько чарующим, что Элеонора, забыв о странном голосе, устремилась к «звезде». Не было крыльев или еще каких-то форм, просто сознание только что окружал зловонный воздух трущоб, и вот оно нырнуло в потоки волшебного сияния. Порочный мир вместе со всеми печалями остался позади, растаял, как утренний туман. А здесь, в царстве первозданного совершенства нет ничего определенного, но это и хорошо. Ибо бесконечные силы со всех сторон вливались в существо Элеоноры, и она чувствовала, что теперь ей все по плечу. Любой каприз становится возможен! В одно мгновение экспериментаторша вырастила крылья и со свистом промчалась туда и сюда. Потом создала рыбий хвост, нырнув в теплые воды тропического океана. Да, еще в детстве шалунья так завидовала русалкам… А вскоре и вовсе стала заниматься ерундой. Обратилась ванной, и, выгнув над собой душ, принялась с хохотом поливать себя водой… Полная свобода и беззаботное счастье!
Элеонора, увлекшись невероятными играми, не заметила одной вещи. Теперь счастливица воспринимала себя совсем не так, как всегда. Каждый человек, даже тесно прижавшись к другому, понимает: здесь я, а рядом – чужой. Да, чужой, ведь все эти нежные клятвы в том, что «нет тебя никого роднее» – лишь пустые слова. Можно добиться лишь смутной иллюзии единства, двое никогда не станут одним. Всякий рождается, живет и умирает строго поодиночке, и, как бы ты ни старался, прикосновение ранит. Люди различны меж собой, и всегда не хватает чего-то. В конце концов, этот дефицит порождает зависть, потом борьбу, а значит – и боль. Устранить проблему нельзя, ибо души разделяет четкая граница.
Теперь же стало по-другому. Да, сознание осталось единицей, а не обратилось одним из нулей в бесконечном ряду после запятой. Но, в то же время, «я» утратило ясные очертания, и нельзя сказать, где кончаешься ты сама и начинается нечто иное. Это как барханы в пустыне: всякий видится отдельным холмом, однако он же – участок единого моря песка. Подует ветер – эта гора рассыплется, и вырастут другие. Любая песчинка ничтожна, но их союз потрясает. Имя мне – легион: полная гармония, равенство, изобилие.
А что же там, за пределами разбитого сосуда души, в какую сущность она влилась? Поди разбери – там что-то шевелится, вечно меняясь. Бурный океан возможностей. Сейчас он кипит ключом, жадно выкачивая из подсознания той, кто была Элеонорой, потоки информации…

9

Спалось отвратно. Карвер беспокойно метался по кровати, и, тяжело дыша, стонал. Его руки скребли горло и грудь, потому что, хотя кондиционер исправно работал, воздух казался тяжелым и густым, будто смола. Он обжигал легкие, а ведь тело итак словно набили колючим песком. Одурманенный дремотой мозг рисовал мрачные картины. Какие-то неведомые миры, глухая чаща, утопающая в гнилом болоте. Рой продирается через трясину, а вокруг витает, подвывая, призрак. Бледная женщина с распущенными волосами, чью наготу лишь едва прикрывает длинное покрывало. Ее руки, неестественно удлиняясь, тянутся к мужчине, и едва пальцы касаются беглеца, как из этого места вырастают кусты инея! Парень убегает, выбиваясь из сил, его душит мучительный страх…
Капитан резко сел на постели, диковато озираясь по сторонам. Вроде бы, вокруг привычная реальность тесноватой каюты, озаренной лучами ночника цвета утреннего прибоя. Ни один звук не нарушает мертвой тишины… Чу! Что это за шорох? Обернувшись на шум, Рой сперва подумал, что все еще спит. Входная дверь отъехала в сторону, впустив… стройную девушку! Ее руки робко прижимают к телу простыню, легкий ветерок из кондиционера небрежно шевелит золотые волосы. Лазоревый полумрак скрадывает детали, но если присмотреться, видно, как широко распахнуты глаза прелестницы, как подрагивают ее пухлые губки…
– Элеонора?! – потрясенно выдохнул Карвер, чувствуя, как слегка закружилась голова.
– Рой, мне холодно и страшно… – всхлипнув, прошептала красотка. – Можно я побуду у тебя? – и она неуверенно шагнула к сидящему на кровати мужчине.
Сердце глухо застучало в висках, отдаваясь тупой болью. Грудь резко вздымалась, изо всех сил нагнетая воздух, но все равно его не хватало… Просто в клетке из ребер стало вдруг тесно от избытка чувств: сомнение, удивление, радость и возбуждение свились в один вихрь! Все поплыло перед глазами у Карвера, но усилием воли он заставил затуманенный разум шевелиться.
– Постой, – начал он, подняв руки, будто желая оттолкнуть гостью. – Ты же вроде свалилась в дыру на том разбитом корыте? А еще монстры эти, мы думали, тебе крышка! Как же ты выбралась? – не отпускало ощущение нереальности происходящего…
– Ну… я действительно упала… – тоскливо повесив голову, принялась объяснять визитерша. – Та щель казалась бесконечной, и сердце разрывалось от страха. Но вот я приземлилась на что-то мягкое, так и уцелела. Потом были какие-то переходы, тьма кромешная и жуть… Сама не знаю, как вылезла из той норы, – ее изящная рука смахнула с глаз слезу. – Нашла багги, на нем и доехала. Я не стала никого беспокоить, просто отправилась спать. Но поняла, что не могу, и решила с тобой поговорить…
Чудом уцелевшая разведчица снова двинулась к кровати. Ее пальцы разжались, и простыня с легким шелестом съехала на пол. У Роя невольно перехватило дыхание: ей удивительно шла форма, но в… естественном виде она смотрится просто потрясающе! Взгляд опьяневшим слизняком алчно скользил по нагому телу, тщательно исследуя каждый выступ, любую ложбинку. Благо, чаровница будто нарочно двигалась так, чтобы тусклое освещение выгодно подчеркивало ее формы! Ритм сердца убыстрился настолько, что почти слился в один монотонный рев. Кажется, пылающий страстью комок мяса сейчас проломит ребра и сам вопьется в вожделенное тело, опутав его объятиями кровеносных сосудов! Бока продрала крупная дрожь, в низу живота медленно разливалась, вызывая нестерпимый зуд, горячая лава… А пери уже совсем близко – вот она наклонилась над постелью, ее округлое колено придавило матрац, а руки, чуть помедлив, оперлись о самый краешек простыни. Богиня чуть замешкалась, смущенно опустив голову, и ее волосы искрящимся дождем осыпали Роя. Их прикосновение ласкало кожу, а почти перед носом плавно колыхались два нежных лепестка желанной плоти. Будто мощное цунами поднялось внутри, смывая все мысли, моральные ограничения и условности. Пламя похоти взвилось адским вихрем, и если не выпустить его на волю, то через миг мужчина рассыплется невесомым прахом…
Однако у каждой бури есть глаз, ядро спокойствия, нашлось оно и здесь. Тут, на самом дне души, окруженный смерчем чувств, настойчиво точился червячок сомнения. Каждый сегмент этого существа – мысль, одна неприятнее другой. Ну, допустим, девица сама выбралась из западни. Но как ей удалось проделать путь до корвета? Ямагути, колотя себя пяткой в грудь, утверждал, будто планету яростно бомбят метеориты! Легкий багги, лишенный защитного поля, они с гарантией обратят в решето. Ладно, удача нашей милашки столь же высока, как Эверест. А куда делся сигнал о проникновении на борт? АИ немедленно должен был известить капитана о том, что пропавший член экипажа вернулся! И вообще, как это она так взяла да вошла? Запросто миновав силовое поле, не пропускающее ни излучений, ни физических объектов? И шлюз не открыть снаружи, надо связываться с командным постом! А было еще одно обстоятельство – мужчина вспомнил о нем последним, хотя оно, пожалуй, главное. Отчего такая задержка? Просто Рой поступил как огородник, что пропалывая грядку, выдергивает крапиву последней. Не хочется обжигаться… Элеонора – высокомерная, холодная стерва, она всегда жестоко высмеивала Карвера и его чувства! А тут вдруг полезла к нему в постель?! Да, стресс и перенесенные ужасы способны сотворить с человеком всякое. Но не поменять же напрочь личность?!
Нет, наверное, парень все еще спит… Хотя сон и прекрасен! Карвер прикрыл глаза, прогоняя неуместные сомнения. Он был, словно пловец, прыгающий в ледяную воду. И пускай колет грудь игла тоски о том, что это не взаправду. Хотя… как-то это все слишком уж грубо и быстро получается! Почему бы не добавить немного романтики?
– Знаешь, Эль, давай не будем торопиться? – с легким смущением предложил Рой, вывернувшись из-под соблазнительницы. – Я тебе говорил, у меня музыка хорошая есть. Сейчас включу…
Он соскользнул с кровати, и вдруг его запястье будто ужалила пчела. Все потому, что случайно зацепил руку девицы, и та была, как жидкий азот! Нестерпимый, обжигающий холод… Что за дела?! Кошка тревоги заскребла грудь с новой силой…
Стараясь не думать об этом, Карвер подошел к столику, и его пальцы щелкнули в воздухе. Секундой позже развернулся экран со списком композиций, и мужчина ткнул в одну. Потекли чарующие звуки – «Одинокий пастух». Капитан облокотился о стол, и, сложив руки на груди, прикрыл глаза… Шорох не дал ему погрузиться в нирвану – его гостья встала в полный рост, внимательно глядя на хозяина. Сердце который раз за вечер застучало чуть чаще.
Постой! Проследив за взглядом красотки, Карвер неожиданно понял, что смотрит та… на элемент питания! На ничем не примечательный конвертор, вделанный в стену. Крохотное устройство, чудо техники, преобразующее темную энергию. Ну да, века назад эта штука, решившая проблемы человечества, может, и поражала, но теперь такие есть везде! И выражение лица у Элеоноры такое странное: примерно так голодный смотрит на аппетитную еду, пока еще не зная, можно ли вонзить в нее зубы. Сам того не заметив, Рой начал пристально следить за искусительницей, и, что удивительно, совсем забыл о живописных изгибах ее тела. Что-то с ней не так, и дело даже не в странном интересе к обыденным вещам. Мужчина почти физически ощущал: с каждым мгновением его внутренности будто стремительно покрываются инеем. В чем дело, какая черта в образе гостьи столь напрягает? Элеонора шагнула к столу, протянув руку к источнику энергии, и в неверном свете ночника показалось, что ее нервно дрожащие пальцы удлиняются… Но только ли это иллюзия?
– Эм-м… Расслабься, – проговорил Рой, вымучено улыбнувшись. – Может, мне чего другое включить, или… – он густо покраснел, и жаркий ток крови заставил чуть оттаять лед тревоги. – Ты прямо сейчас хочешь? – он шагнул ей на встречу, намереваясь мягко коснуться округлого плеча…
Вдруг он застыл, и глаза его резко полезли на лоб. Да, это не игра теней и не фантазия. Хотя еще остается вариант, что он все же спит. Но… рука девицы правда вытянулась, став чуть ли не длиннее самого тела, и, хуже того, из кисти стремительно вырастали, жадно подергиваясь, щупальца! Мужчина охнул, не в силах заставить двигаться вмиг одеревеневшее тело. И в этот миг его мозг точно молния пронзила: грудная клетка гостьи не двигалась, совсем! Как он сразу-то не заметил, или на самом деле у мужиков если гениталии работают, голова отключается? Каждый человек обязан дышать, чтобы жить, а тут… будто у покойника! Черт, что за бред?!
– Свет… – не обращая на него внимания, прошептала не своим голосом пришелица с того света. – Мне нужно это… поглотить!
И тут эта жуткая длань, теперь больше похожая на моток шевелящихся лиан, резко метнулась к конвертеру энергии! Тело среагировало раньше, чем оледеневший разум, но все равно Карвер едва успел отскочить в сторону. Волна серой биомассы накрыла крошечный элемент питания, и на лице демоницы расплылась блаженная улыбка. Загадочный свет ночника озарял фантасмагорическую картину. Обворожительно нагое тело, живое средоточие мужских желаний, неумолимо превращалось в воплощение ночных кошмаров. Что там эта безразмерная лапа, анакондой извивавшаяся на полу! Тут наметились вещи и похуже. Ноги суккуба выломились под невероятными углами, так что колени теперь глядели в потолок – совсем как у кузнечика. Хотя куда там, у насекомого суставов раза в три меньше… Под атласной кожей перекатывались крупные желваки, и все тело монстра качалось из стороны в сторону. Волосы, точно растения, встали дыбом, вытягиваясь к мерцавшей на потолке лампочке. Вдоль срединной линии живота наметилась щель, и – чудится или по ее краям виднеются остренькие зубки? Рой глядел на это, потрясенно хлопая ресницами, и омерзение стремительно вытесняло из его сердца похоть…
– О, у тебя тоже кое-что есть… – игриво прошептало чудовище, и его лицо, расплывшись в жуткой ухмылке, вывернулось сверху вниз на 180 градусов. – Отдай его мне! Слейся со мною… Обещаю, это очень приятно… – в голосе звучит почти материнская нежность, но глаза горят, как фары.
О чем она думает?! Это каким надо быть извращенцем, чтобы на такое купиться?! Мелко подрагивая, Карвер попятился, и по его спине ручьем катился холодный пот. А образина уже тянула к нему хищные отростки! Черт, да что надо этой… этому?! Мозг лихорадочно соображал. Так, она сожрала элемент питания. Выходит, они зачем-то нужны этой дряни?! А человек зачем?! Зарядилась, теперь хочется пообедать?! Постой… из памяти всплыло подзабытое воспоминание.
В самом начале службы Карвер участвовал в сражении. Их крейсер обратился в мятую банку консервов, и мало кто остался жив. Его самого насилу отличили от лежащих рядом трупов. Современная медицина творит чудеса, и герой встал на ноги. Но, хоть внешне он не изменился, но ряд внутренностей пришлось менять на протезы. Разницы не ощущается никакой да и со стороны не заметно, но механические импланты работают за счет конвертера! Вот теперь капитану действительно стало жутко: выходит, эта «Элеонора», полезла к нему в постель, чтобы выпотрошить из него батарейки?!
Но ругать себя некогда – существо бросилось в атаку! С невероятной легкостью уродливая туша сиганула вперед, и воздух рассекли выросшие из предплечий лезвия. Рой кувыркнулся в сторону, но эти зазубренные жвала, будто позаимствованные у гигантского жука-оленя, рассекли бок. Брызнула кровь, и в плоть вонзились острые клыки боли. Вот теперь сделалось действительно жутко – последняя надежда на то, что это сон, отлетела. Слишком правдоподобны ощущения… Хотя даже накурившись в курсантские годы мерзкой дури, Рой не видал такой гадости! И это притом, что пригрезившегося тогда хватило, чтобы с тех пор вести здоровый образ жизни. Страх сжимал сердце стальными когтями, но голова работала четко и быстро. Так, надо как-то прорываться из комнаты и запереть гадину здесь, вызвав подмогу! Но как пробиться к двери, если идолище, жутко ухмыляясь, как раз стоит на пути?! Рука нервно пошарила вокруг. Ага! Под кроватью лежит что-то длинное и холодное. Кортик, хотя по длине это оружие больше похоже на слегка изогнутый меч. Сквозь льды отчаяния пробился теплый ручеек надежды, а сердце запрыгало уже не как напуганный заяц, а как полный охотничьего азарта волк! А он-то всегда думал, на что всем офицерам дают эту дурную железяку? Порой традиции оправданы, а ведь у нее есть еще и силовое поле, и виброрежим. Таким можно шутя разрубить камень, точно мягкое масло!
Вражина совсем рядом, вот она уже нависла над неловко растянувшимся на полу мужчиной. Рядом с ним растекается лужица крови, а в глазах читается мольба и страх… С ним все кончено? Даже не думай об этом! В одно мгновение Карвер подобрался, и его тело выстрелило вперед, как разжатая пружина. Резкий взмах щупальца ударил в грудь слишком шустрой жертвы, но та стремительно прянула вниз, очутившись совсем рядом с противником. Сверкнула белая молния, рассекая массивную тушу крест-накрест. Глухой хлюпающий звук, будто разрубили вязкую субстанцию, вроде насыщенной воздухом глины, и пародия на человека стала оседать вниз, разваливаясь на четыре куска. Ни крови, ни какой другой жидкости, только дрожащая сероватая масса.
Рой ненадолго замер, тяжело дыша, и его рука брезгливо смахнула с лезвия куски чужеродной биомассы. По ощущению в виски врезаются тупые шипы из ржавой стали, сердце больно колотится о ребра, легкие разрываются на куски, а мышцы нестерпимо саднят. Нет, он не задохлик, но страх убивает лучше любого оружия. Проклятье, эта ночка доведет капитана до инфаркта – он не нанимался на съемки фильма ужасов! Тяжело переводя дух, Карвер опасливо взглянул на врага. Тело Элеоноры сдулось до нормальных размеров, края ран, рассекших его от плеча до бедра и через талию, мелко подрагивают. Ей конец?
Хм, а это что? Края рассеченной плоти бледно мерцают, так, словно нечто, концентрируясь из воздуха, впитывается в полужидкую плоть. Ого, а повреждения-то зарастают! Вон, обрубки, издавая хлюпающие звуки, подбираются один к другому, между ними протягиваются сероватые тяжи. Капитан охнул, неуклюже отступив на пару шагов. В панике он заозирался по сторонам, теряя драгоценные секунды, и… жизнь этого ему не простила. Протащив еще толком не приросшую верхнюю часть тела по полу, ноги страхолюдия задрались вверх, выгибаясь дугой. Опершись буквально на перерубленный позвоночник, нижние конечности крутанулись в воздухе пропеллером. И, прежде чем Рой успел что-то сообразить, его грудь словно таран ударил! Кортик с печальным звоном отлетел в дальний угол. Пушечным снарядом тело капитана пронеслось через комнату, впечатавшись точнехонько в дверь. Механизм среагировал, и мужчина, будто пыльный мешок, вывалился в ярко освещенный коридор. Металлическая преграда услужливо захлопнулась, отделяя его от монстра.
Ох, тяжко… В голове гудит колокол, в тысячу участков тела словно вонзились острые ножи. В нем вообще, осталось что-то целое? Но, превозмогая боль, космонавт, цепляясь руками за стену, поднялся. От этого движения в глазах потемнело, а желудок, свившись узлом, метнулся к горлу. Пол под аккомпанемент тяжких всхлипов украсила пара клякс из сегодняшнего ужина…
– Черт, терпи… – зло простонал Карвер, и его ладонь шлепнулась о небольшую панель рядом с дверью. – Заблокировать выход до дальнейших указаний!
Мощнейший удар сотряс оклеенный светло-зеленым пластиком прямоугольник: жалкий человечишка, ты что, надеешься уйти? С мучительным стоном металл вспучился уродливым пузырем, но выдержал. Вот только этот толчок сбил Роя со ставших глиняными ног…
– Акира, тут полный атас! Нужна помощь… – успел выдавить он, падая.
Тело, а теперь просто безвольный кусок мяса, с глухим стуком рухнуло на пол. А сознание провалилось дальше, в бархатную черноту…

To be continued