Я смотрела на знакомого мне, но абсолютно постороннего мужчину напротив, на его худощавую фигуру в уютном свитере с капюшоном, его тонкие руки и тёмные пасмурные глаза и вдруг подумала: может быть, он мой?
Потом магнитом упёрлась взглядом в смуглую ключицу, так беззащитно выступающую под тонкой натянутой кожей, в почти мальчишеский изгиб шеи в крепкое плечо, и просто и безысходно подтвердила: мой.
Ни годы замужества, ни дети, ни приличия не могли помешать мне всей душой тянуться к нему поцелуем в тёплый медовый треугольник у ворота, физически ощущая неизбежную однажды тяжесть его тела, крепость его бёдер во всё нарастающем ритме, поцелуй на самой вершине полного взаимопроникновения людей в одно существо, а потом своё лицо в его руках и сотни мелких лёгких поцелуев в глаза, лоб, щёки – куда придётся, со словами «милая, милая, я уже думал, так не бывает».
- Что-то ты бледная. Всё в порядке? – спросил муж.
Я перевела взгляд с одного мужчины напротив на другого.
- Пей кофе, остынет.
- Да-да, спасибо…
Это был самый короткий, но самый чувственный роман в моей жизни.
Две минуты абсолютной любви.
Хорошо, что они случились со мной.
Хорошо, что они никогда не случатся с нами.
Мы часто видимся, и он даже не подозревает, как сильно я его однажды любила.