Виктор Матюк
Жизнь сама по себе
Жизнь сама по себе – ни благо, ни зло,
Она вместилище блага и зла, когда любовь голову снесла,
И судьба сикось-накось пошла! Память покрыла мгла.
Всё, что она собрала в свои закрома, жизнь раздела догола,
И убрала со стези бытия! Жизненная струя постепенно иссякает,
Ближе к зиме день убывает, природа увядает, солнце меньше дарит света,
Нет ответа боле унижающего, чем презрительное молчание!
Легко предание, но верится с трудом, тягостно ожидание перемен,
Всё – тлен, всё – суета, ты стоишь на полустанке, душу одолевает тоска,
Рядом нет ни травинки, ни куста, ни деревца, где-то по рельсам стучат поезда,
Ты стучишь по рельсам дорожным ботинком и вспоминаешь о встрече с блондинкой
В преддверие очного поединка! Баба, как картинка, что походка, что стать,
С ней бы рядом переспать, и можно сполна о мораль в идеале забывать!
Крепнет нравственность, когда дряхлеет плоть, так о людях заботится Господь,
То есть все происходит наоборот! Тот, кто выиграл время – выиграл в итоге,
Обивал ноги не зря, сеял по миру семя и не боялся страстного огня,
Тот, кто выходит из себя, не спит три ночи и четыре дня!
Человек святой подобен жемчужине пустой,
Он пытается жизнь свою продлить, но не дано ему смерть предотвратить,
Как и мёртвых оживить! Карта бита – нечем крыть! Пусть корысть звучит в моих словах,
Ими движет страх, что ты ношу тяжкую взвалил, но нее хватает сил, чтобы исполнить то,
Что осуществить реально тяжело, но всё равно нам дано принимать решение одно,
И оно будет осуществлено, если напрячься самую малость, чтобы не замечать старость!
Женщины устроены так, что она ненавидят собственный брак,
Ими движет страх, они замуж собираются впопыхах,
Чтобы обрести кандалы на руках и ногах! Женщины не по злобе,
А по своей природе ненавидят тех, кто их мужей толкает на грех!
Тлен и страх виден в их глазах, неужто любви на белом свете нет!
Влюблённый слеп, семья для него, как мраморный склеп,
Нам манит незримой страсти след, облокотившись на парапет,
Приятно в тепле встречать рассвет, зрячим хода туда нет,
Они раскусят женщину в момент! Гипотез не измышляю,
Живу так, как считаю и новых Америк для себя не открываю!
В грешных телах есть и отвага и страх, главное – кто там на первых ролях?
Все мы Творцу за право жить, страдать и любить платим оброк,
Всё знает и видит бог, без Него никто не достиг незримых высот,
Хотя все пути исходил и вдоль и поперёк, вырос живот,
И только маленький фаллос – вот и всё, что от мужчины осталось!
Старость и усталость торчат на виду, оповещая судьбу на каждом шагу
О твоих намереньях, ты весь в путах и в цепях, твой дух почти зачах,
Пока язык, душа и глаза целы, не бойся вражеской стрелы,
Живи в низине, любуйся на жизнь с картины, висящей стене,
Всё остальное вернётся к тебе в летаргическом сне!
Пережито много, мгновенье одно – от рожденья до последнего итога,
Уму свойственно - верить, а плоти хотеть, отныне и впредь молодые таланты
Не будут обращать внимания на копоть керосиновой лампы,
Бог обитает на верхотуре, Он пишет красочные картины с натуры,
Мы же водим Шуры – Муры при любой температуре!
Жизнь течёт сама по себе, нет доверия ни к року, ни к судьбе,
Тонкое пальто на мне, чем ближе час приближается к весне,
Тем страх сильнее белые крылья примораживает к земле!
Ты силу притяжения сам едва ли осилишь, хоть ты и Васильич,
Но всё равно толстое дерево в одиночку не спилишь,
Посидишь, погрустишь, посмотришь ввысь,
Ничто не вечно, ошибаться - человечно, а прощать – божественно,
Никому не запретишь ты жить грешно! Видно время ещё не подошло,
Из цепи событий выпало только одно связующее звено,
Но остальные держат путы стальные, ловят взгляды тупые,
И тупо молчат, хотя пристально следят, что и как?
Жизнь устроена так, что из её пут не выпутаться никак,
Вокруг бездорожье, половодье и мрак, под ногами вертится страх.
Ужас застыл в глазах, неужто исход состоится сейчас?
Останется после нас застиранный материал,
Любая ткань подвержена износу, когда пользуется спросом,
Если всё наоборот и платье надевают только раз в год,
Тогда интрига остаётся в пенатах бытия, хотя серп смерти неумолим,
Не поспоришь с ним, исход – неотвратим, быть может, мы и победим,
И свою свободу на время отстоим, однако дело глинное не терпит прикосновения,
Случится светопреставление и жертвоприношение! Молись о милосердии,
За парапет судьбы держись, пока не потерян жизни смысл!
Только идиот сразу на все педали жмет, и милости от природы ждёт,
Год иль два пройдёт и даже он поймёт, что человеческий род чашу страсти пьёт,
Он давно уже встал на путь разврата, Авель пострадал из-за родного брата,
Путаются в памяти числа и даты, но чётко видны координаты тех мест,
Где виден корень зла, беда никогда не приходит одна!
Даль чётко не видна, не жди от бытия добра,
Истина мертва, её могут оживить высокие слова,
Надолго ли? Если их ноги прикованы путами к истокам мысли,
Исход неотвратим, ширь любви не знает берегов,
Она дарит кров, и возбуждает кровь, стоит ей навстречу сделать несколько шагов,
Как ты и твои мечты, считай, что обречены: влачить оковы страстей и любви,
Ты будешь видеть розовые сны лишь издали, а вблизи – тяжкий удел,
Слава богу, что жив и цел! Вершитель зол, не ты – старый козёл,
В людской произвол, коль ты у него на поводу пошёл и за благо не счёл суть осознать
И её, как дар небес к своей груди трепетно прижать! Молчать! Не отвечать!
Буду продолжать самого себя линчевать! Если хочешь крепко спать,
Начни копать с лампы убирать, свет калёный поедет по стезе ответвлённой
Туда, где есть возможность оправдаться и рогами меж собою не бодаться!
Я сам не знаю, на что был создан этот свет? Он взор изумляет,
Хотя корысть всему предпочитает, он зла никогда тому не желает,
Кого презирает! Человек стремится к лоску,
Даже когда садится в скрипучую повозку,
Его мозг подобен воску, он и мягок, и податлив,
Задумчив и влюбчив, был бы мотив, а повод найдётся,
Пока страстное сердце в груди ритмично бьётся!
Можно получить даже по морде, хотя по форме любой удар,
Как орден на последнем аккорде, ты как будто бы не в узде,
Но у судьбы седина уже на бороде, под поверхностью льда
Всегда есть жидкая вода, может так статься,
Что и ты начнёшь в естествознании разбираться!
Не усердствуй некстати, присядь на полати,
Хочу сказать вот что: переносить дела на завтра не умно,
Что будет завтра, знать никому не дано, но всё равно каждый демагог
Сможет женщину убедить, что сможет жизнь без любви прожить!
Пусть она не молода, и не старуха, скромная – не стерва и не потаскуха,
И нормальная у неё температура, но в душе царит предвестник бури,
Он прячется в её натуре, не на верхотуре, а в глуби,
Где есть таинственное место для страстной любви!
Что мне делать? Как мне быть?
Быть может тему любви закрыть
И о ней навсегда забыть? Любить не запретишь,
Как дождь, падающий с двускатных железных крыш!
Любовь дарит людям благодать, если долго эту тему обсуждать,
Ни одна женщина не станет рисковать, неужто девкой будет помирать?
Если сразу дать, скажут – ****ь, если выжидать, можно прогадать,
Тогда как выйти из затруднения? Как совершив грех в виде сношения,
Узаконить свои отношения? Дать – не дать? Жизнь принимает такой размах,
Что грех не остановит даже мерзкий страх! Он вместо пут на уставших ногах!
Окажешь услугу лучшему другу, сразу пойдёшь по замкнутому кругу,
В тайне связь твоя не пребудет, мужчина переспит, грех сотворит,
Исчерпает доверия кредит и мимо пролетит, как фанера над Парижем,
Этот благоволит к людям бесстыжим! Хотя к нарушившим обет,
Доверия больше нет! Им вослед летят каменья, по миру разлетается их семья,
Главное – вовремя вскочить в седло и уехать далеко, чтобы никто в тесных стенах
Не говорил, что даже беглый монах сделал бы противоположный шаг!
Душа тем и хороша, что пытается не допустить зла,
Для неё грудь, как для мусульманок хиджаб,
Каждый раб проходит свой этап добра и зла,
Опосля остаётся глина и зола! Не зная утехам конца,
Люди не смотрят в сторону Творца, так было всегда,
Наигравшись в прятки, убегаем без оглядки с чужой грядки,
Оставив без остатка все силы и бабки на высоком парапете,
Кто за это ответит, что свирепый ветер всё унесет,
Его проказам потерян счёт! Что такое не везёт и как с этим бороться?
Когда же кровь прольётся, былое счастье вновь назад не вернётся!
Трудно с безумцем продолжать диалог, путь один – вперёд без дрязг и склок,
Кто свою бабу толком не ****, опосля поймёт, что он - полный идиот!
С ним заодно прочий сброд, бросаю камень в чужой огород,
Чтобы вежливый народ свои недуги одним махом превозмог!
Правда видна сквозь туман, любовный роман скрывает сизый туман,
Понятие «моё» и «твоё» душу насквозь прожгло,
Не оставило ничего, что до потомков бы дошло!
Не повезло и что? Могу сказать: «Ёб твою мать,
Хватит скопом и в розницу болтать, природу – мать надо уважать!
Будет трудно упущенное сразу наверстать! Коль природа блуда захотела,
Остальное – не наше дело! Почему? Это не посильно нашему уму!»
Переживу и ливень, и грозу, прижму к своей груди разбойницу-судьбу,
Сразу отвергну клевету, молния сверкает раньше грома,
После страстной любви приходит нега и истома!
Мне это чувство знакомо, оно стоит в горле комом,
И говорит приятным баритоном о быте дивном и скромном,
Но неугомонном! Жизнь сама - по себе, я сам – по себе,
Она играет на тромбоне, а я – на саксофоне и трубе,
А потом до утра стою на голове, удалась жизнь мне!
Всё честь по чести, иногда приходят добрые вести,
Скорость в принятии решений ох как же нужна,
Поспешность – вредна! Ссылка на авторитет – не довод и не повод досужих бесед,
Происходит страшная вещь, мысль, как клещ впивается в затылок,
Но не оберегает от распрей и склок, как себя от них уберечь?
Под полыхание горящих свеч постарайся себя чем-то увлечь,
Что-то выпей, что-то съешь, быть может, пищей закроешь брешь в груди,
Как не суди, как не ряди проливные дожди, размоют все стёжки и все пути!
По веленью судеб едим мы только чёрный хлеб, нищета жалкой тенью
Прокладывает впереди нас едва заметный след, судьба дивные кружева
Вокруг нас сплела, мы же вертимся, как юла – то туда, то сюда,
Превратившись в жалкого игрока, дрожит строка, а в руках нет пера!
Вокруг одна и та же мишура, она здесь валялась ещё вчера,
Хочу, чтобы дух бескрылый послал мне мощь и силы!
Когда молоды мы были, предано любили и верили в себя!
О судьбе своей, скорбя, глубоко вздыхаем в средине января,
И про себя Господние молитвы читаем втихаря,
Но забываем, сердцем скрипя, множество греха
Спокойно отпустить от самого себя! Нет прежней жажды знанья,
Оно ушло в далёкое изгнанье, умчалось на золотой колеснице
Вместе с господней десницей, не мне соваться туда с грязной дланью
И постоянной бранью на робкое дыхание, и жизнь за гранью невозможного,
И что из того, что ничего не сбылось из несбыточного! Кричишь: «О-го-го!»,
Но рядом нет никого! Ты один среди холодных заснеженных вершин,
Не дворянин и не гражданин Отечества того, где произошло рождение твоё!
Рок гнётся до земли, он кричит судьбе: «Веди! Ты нам помоги исполнить заповеди земли!»
Мы спешно идёт втроем и под баюканье скрипящих колёс скромно давнишнюю песню поём,
А шелест женских волос наши души растревожил всерьёз! Судьба от стыда глаза рукой закрыла,
Она бы нас озолотила, и не отпустила от себя и даже со стола крошки хлеба убрала,
Если бы не горе, что нагрянет вскорости спешно сюда, где тихо журчит холодная вода
И даль видна и вдоль, и вширь, здесь один из нас здесь когда-то жил,
Эту землю он вдоль и вширь исколесил, и едва не выбился из сил,
Туманит грани восходящая звезда, остыл чай стакане,
Дальше ждать никак нельзя, дышать и пару слов сказать
Мешает путеводная звезда, на носу стынь и холода,
Медлить нельзя, без суда и следствия грядут тяжкие последствия,
Нагрянут бедствия и изгонят светлые проблески мирского бытия!
На каждой биографии немало бугров и вмятин, клинопись от пятен
Существует лишь затем, чтобы никто не смог подняться с колен, а зачем?
Вокруг шумит трава густая, а на рукописи, то клин, то точка, то запятая,
Попробуй, разберись, если чужая жизнь то взлетает вверх, то падает вниз,
Да катись ты пропадом, с моим–то жизненным опытом сумею всем намылить шею!
Слёзы смахиваю с глаз, так делать приходилось не раз, когда страшный спазм
Хватал за жабры и заставлял преодолевать ямы и рвы, выросшие посреди стези!
Сидим по уши в грязи, плохо едим, и живёт только мигом одним,
Вот-вот набекрень свихнутся мозги, как не крути, как не верти
Надо идти и ношу тяжкую нести на своих плечах, слабость в руках,
Дрожь в ногах, и слёзы на очах, мы счастливы только мечтах,
А так сидим не в столь отдалённых местах и проклинаем в сердцах всё и вся,
Нет житья, петляет ежедневно узкая стезя без стержня, без гвоздя
У бывалого поводыря! Уйдёшь вправо или влево, можешь с жизнью прощаться смело,
Сомлеет тело, прислонившись к гнилому древу, окунёшься в неизвестность,
Там даже малая погрешность изменит до неузнаваемости любую внешность!
Незнание – не довод, невежество – не аргумент, из жизни выхвачен один момент,
И теперь её главный субъект отбивается от обвинений, как жалкий импотент!
У истины простая речь, она способна от ошибок предостеречь, и голову на плечах сберечь!
Лучше краска на лице, чем боль в яйце или пятно на сердце,
В чреде мирских событий, соитий и открытий на фоне мордобитий
Будут не только скаты и закаты, числа и значимые даты,
Но блеснёт обратная сторона медали из благородного металла,
На которой в идеале во время семейного скандала выбит ты!
Там твои природные черты, от них тебе не уйти,
В душе ледник, хотя в сердце пламень горит!
Ты немощен и болезнями разбит, морщинистое чело никого не молодит,
Ком в горле стоит, изо рта слюна рекой течет и по груди струится,
Старость в твои двери громко струится при помощи шила и гвоздя,
Хотя их в ход пускать нельзя, шило острое, кривое, а гвоздь ****ь нельзя!
Норовит тебя и стар и млад отправить в кромешный Ад,
Не стану вести неприятностям счёт, без них моя жизнь по накатанной стезе легче пройдёт,
И всё равно уйдёт, когда так посчитает господь! Эта мысль, как шок делает резкий наскок
И сразу валит с обеих на грязный пол, его в тот миг прикрыл бабий подол,
Её мне Бог послал, Он, небось, посчитал, что зря бес меня до ран искусал!
Паровоз идёт, колеса катятся, святые после схватятся,
Зачем им было от соблазнов в половые щели прятаться?
Без любви зачахнешь, и жизнь не будет тебе мила,
Кто вместо бабы уберёт после тебя со скоблённого добела дубового стола?
На лоне природы прошли мои лучшие годы, вдали от шума городского и крика людского,
В душе оставалось каждое слово, сорвавшееся с небесных высот, и стремглав пронзившее лоб!
Свершилось действо в срок, у девицы вырос живот, и жизнь взяла нас в оборот,
Да так, ты никак не сможешь ей ни в чём отказать! Каждый из нас – сын своих желаний и дел,
Тот, кто смел и удачлив, не был болтлив, хотя имел весомый негатив,
Он в острог два раза по глупости угодил, горький плод сполна вкусил,
Слова богу, что остался жив и цел, и теперь не ломится в каждую закрытую дверь!
Превосходства вид, толпу раздражает и гневит, она с тобой не станет говорить,
Ни один порок не будет навечно забыт, только не друг, а не враг сделает один шаг
Вокруг тебя, из искры должно возгореться подобие огня, вблизи уже сверкают кривые зеркала,
Пытаясь испугать тебя, в них отображено совсем другое лицо, что к нему намедни подошло!
Видит бог, что любой мудрец, как и истец – одинок, бог и вправду строк к провидцам судьбы,
Вот если бы все мы были и вправду умны, тогда бы уменьшились греха масштабы,
А наши бабы не давали по случаю и спереди, и сзади не хлеба ради,
А потому что ****и! Отдаваться часто всё равно, что пить горькое вино,
Грех везде заметен, он - неистов и вреден, его немало шастает на этой планете,
Он виден у порога, где его поклонников много! По прихоти авторского слога
Он избирает верный путь, хотя Муза так не считает, и его выдумки не поощряет,
Живя бессовестным обманом, он ярко лжёт бедным мирянам, горожанам и крестьянам,
Дворянам и господам, он приносит в божий храм злое зелье с одной единственной целью:
Сообща отпраздновать веселье, показать толпе своё рукоделье из великолепных узоров и слов,
И наповал добить ослов, проповедуя всесильную любовь, он готов пустить себе кровь,
Только бы их семьи уберечь от сглаза, ибо согрешивший три раза, уйдёт в путь тот,
Где Господь никого из грешников не пускает даже на порог!
Так повелось веками: обжегшись, мы не лезем в пламя,
Смог над домом повис, мирская жизнь потеряла высокий смысл,
Только прежними остаются сокровенные желания,
Они и волнения требуют откровения, хотя на стезе грехопадения
Можно услышать противоположные мнения, к тому же повсюду бродят слухи,
Держи карман шире, и в твоей благоустроенной квартире поселится молва,
Она сперва перекрутит все слова, мимо головы прошуршит пожухлая листва,
Закружится голова, в сердцах лопнет тонкая тетива, и стрела сомнения лишит плоть толики ума!
Он же посредством крепких уз, не сможет скрепить супружеский союз, ему конец,
Кто-то один из двух – глупец! Мир давно уже не рай, муж - отпетый лентяй,
Жена сразу подаст на развод, если он её **** раз в год, но с другими водит хоровод!
Среди бурных вод река жизни быстро течёт, множество ярких звёзд ей дарит небосвод,
Чтоб был виден каждый порок, вот только рок нас беспощадно бьёт чаще в левый бок!
Срок испытаний ещё не истёк, глаза большие, бородка седая, стезя не простая,
И светлый лоб, он с виду, как православный поп, кто и кому платит оброк?
Судьба берёт жизнь в оборот, пытаясь отойти от мирских забот,
Прикрыв одной рукою рот, едва шевелит опухшими губами,
Мы же сами бредём по грязи, живём без страсти и любви!
Жизнь сама по себе, она течёт по привольной реке,
В одной руке – перо, хотя вблизи дешево выглядит оно,
Будущее ничем не отягощено, но и не озарено ярким светом,
Она катится следом за попутным ветром по проторённой стезе,
С листком бумаги в свободной от ручки руке! Бог в вышине.
Истина вовне, туман и смог в открытом настежь окне,
Толпа на злословие жадна, её похоть не умна,
Она издавна привыкла обманывать и врать,
Пусть у кого-то нервы шалят, и люди по ночам не спят!
Где же нам правду искать? Вблизи её не видать, здесь дождь и град,
Тучи между адом и раем, я же слыву лентяем, авось, дотянем до конца,
На всё воля Творца! Вокруг туман и обман – и больше ничего,
Промозглый ветер всю ночь дует в узкое окно, на дворе холодно и темно,
А недалеко творится стыд и срам, известно всем холуям, что по ночам
Нет покоя ни мыслям, ни делам, ни рукам, ни ногам, и даже Омар Хайям
Не верил небесам, даже Адам с женщиной делил горе и счастье пополам!
Зубы есть – хлеба нет, хлеб есть – зубов нет! Что за бред? Что за на завтрак и что на обед?
Неужто вновь на всё запрет? Господи, ответь! Неужто вновь погаснет яркий свет
Из-за противостояния семи планет? Где же тот столетний дед, который шествует по грязи,
Но не пытается ни с кем лебезить, у него нет сил, чтобы рот открыть,
А люди окрестных деревень к ним приходят каждый день,
Чтоб сень небес убрала из повседневной жизни грех?!
Один – за всех и все – за одного! Он – находка для музея,
Внешне смахивает на одесского еврея, говорит и потеет,
Бледнеет и темнеет, а потом его лицо внезапно розовеет!
В далёкие года к нему благоволила судьба, он же пергаментный и ветхий,
Как дуб тысячелетний, закрыв уставшие веки,
Перелистывает книги из домашней библиотеки,
Извлекает суть, листая Библию и Талмуд,
Там все знающие люди главное для себя берут!
Пока он с народом говорит, искра вовне горит.
Хотя душа лишена и покоя и сна! Всё когда-то уйдёт,
Никто и ничто вечно здесь не живёт, не известен только срок?
Был же уговор: избегать распрей и ссор, лучше с ветром не спорь,
Спустившимся с холодных гор, он не жалеет их видеть в упор,
Он добро может превратить во зло, и помогать людям: жить грешно,
Ведь тяжело жить безбожно, но с собой бороться можно!
Нелегко исцелить свою слепоту, но если ты решил жить по уму,
Не доверяй никому, даже себе самому! Стань праведником хотя бы на час,
Сползая назад, не жди от неба наград, оно дарит ад и рай,
Садись в старенький трамвай и бренный мир сполна постигай!
Пока плоть с тобой о любви говорит, и искра страсти горит,
Ты должен жить, любить и верить, цепкий ум не усохнет,
Как прошлогодний изюм и его подадут тебе на ужин и обед
Во избежание несчастий и бед, он – яркий свет в царстве тьмы,
Он - символ правоты, оттолкнись от суеты, в сторону отойди,
Жизнь, как рынок, даже поп и инок смотрят женщинам между ног!
Итог один: ты же славянин и для тебя важнее всего – твоё естество,
Кроме него в этом мире важнее нет ничего! Не видно праведных дел,
Испоганена высокая цель, взгляд упирается в половую щель,
Во взгляде слепота, не видно ни куста, ни деревца, только пожухлая трава,
Докучают постылые слова, от них устала голова, разум уныл и угрюм,
Ему не нравится повседневный гам и шум, ему повседневный быт
Мешает степенно и праведно жить, страдать и любить,
Как бы он не был лют, когда на него думы сообща нападут,
Ему каюк! Минуты бегут, часы идут, недели мелькают,
Месяцы календари со стен срывают, а годы ропщут досадно,
Чтобы другим было неповадно распускать язык и клеветать на бога,
У нас у всех одна дорога: в костёл, в храм, в мечеть или в синагогу!
Опосля с нас спросят строго за искажённую красоту и забытую мечту,
Нас же клонит ко сну, нам бы прибавить огоньку, сглотну слюну,
Медленно подойду к открытому настежь окну, изгоню тоску,
Если смогу неприступную стену лбом расшибу,
Не затронув ни одну струну в душе, поговорю в сердцах о судьбе,
Она может вмиг искромсать хилое тело, как заправский мясник!
Та судьба всегда была таинственна и зла, сколько сплетен вокруг она собрала?
Зеркальную ширь не спасает вновь возведенный монастырь, там благость бога,
А здесь – прегрешение ересь, невесть откуда они взялись, с духом собрались,
И понеслись скопом вниз! Можно ли себя человеком назвать,
Если женщине дано в мурках рожать, а тебе - мучиться и страдать
И любопытство женщин постоянно возбуждать?
Жизнь надо принимать такой, как есть, и дифирамбы року петь,
В жертву себя принесть, зажав совесть в кулаке и спокойно плыть по бурной реке
В утлом челноке, без одного висла в слабеющей руке, и жить без мыслей в голове!
Голова идёт кругом, мягкостью не сделаешь заклятого врага другом!
Ты увеличишь его притязания, покажи ему в назидание грохот набата,
И смелость отставного солдата, враги на две категории разбиты: одни голодны,
Другие по горло сыты, они идут сквозь горы, дабы завоевать чужие просторы,
Другие бегут, куда попало, странное время настало, что упало, то пропало!
Только вой голодного шакала ни помеха, ни дождю, ни грозе,
Тяжело на душе, когда тебя природа талантом обделила
И в придачу с рождения подарила ужасное свиное рыло!
Что было, прошло, тяжело жизнь начинать заново!
Одни духовно нищи, другие жаждут достойной пищи,
Истоки разума, не ища, владеют женщинами сообща,
Хотя ломают шеи и часто тонут в пути,
Пытаясь, своё реноме хотя бы как-то спасти!
Им хоть кричи, хоть свищи, их не прельщает уют,
Бешеные крысы из дому бегут, и на уговоры не идут,
В поисках веселья и пищи влача свои годы и дни,
К бессмертию души равнодушны они! Им бы спать в тени,
И в присутствии жены, на слово скорой,
Проводить время в бесконечных спорах!
Всё сильнее горе! Злые псы накинутся на свои жертвы вскоре,
Как нам обустроить этот свет, чтобы те, у кого дома нет,
Не несли потерь? Лютый и ненасытный зверь чужд нам по вере,
Тому есть многие примеры, он не боится ни меча, ни ада,
Ему бы добраться до райского сада и вкусить сполна усладу бытия,
Хотя петляет по округе узкая стезя, и свернуть с неё никак нельзя!
Злодей злостью окружён, одет ему строго в тон,
Он думает всегда об одном: не о том, когда покинет семью и дом?
Он любит спать нагишом с открытым настежь окном, опившись вином!
Упираясь в землю рогом, он клевету плюёт, время знает счёт,
Но клевета его убьёт, а собственность, нажитая непосильным трудом,
Прахом пойдёт! Никуда не спрячемся мы от мрака и тьмы!
Острые шипы и пожухлые розы – лейтмотив жизненной прозы,
Он обладает особенным ароматом вперемешку со смрадом,
Он для общения закрыт, разум не ценит, но душа болит,
Бог ему грехи простит, хотя презрит за множество нанесенных обид!
Проходит жизни миг, исчезает цепкий ум, тускнеет зрение, снижается слух,
Не стоит скорбеть безутешно и делать выводы поспешно,
Все мы живём грешно, а жизнь перегибает нас через колено,
Трещит естество, как сухое берёзовое полено, всё – тленно,
Трудно вновь стать в обществе полноценным и верным,
Сохранив в душе прежнюю любовь, музыка из слов пронзает плоть насквозь,
Она коробит мозг, мягкий, как пчелиный воск, ты произносишь значимый тост,
Он с виду наивен и прост, вспоминаешь рождение и погост,
Но становишься мишенью для шуток грубых,
Тебя покупают за бумажный рубль, а ты, очистившись от мирских обид,
Ведёшь себя, словно ты – митрополит, а остальные в этом мире – космополиты,
Но для тебя все двери в мир закрыты, а для них всегда были настежь открыты!
Былые обиды забыты, мы с жизнь почти что квиты, в борьбу включаются хасиды,
Для них судьба – пустяк, они к тебе и так, и сяк, едва не валяются в твоих ногах,
Это лишь на первых порах, а опосля ты не будешь жить шутя,
В родной пристани не бросишь якоря! Так что блаженствуй и жирей!
Немного совести имей, ограничив круг друзей, остальных гони взашей!
Уж лучше жить в кругу алкашей, чем быть последним на районе,
Или стоять на коленях на амвоне, где из заблудших душ выметается сор,
И себе его в заслугу ставит известный вор, он же местный прокурор!
Подпираю забор, вслушиваюсь в чужой спор, зря не стенаю, не скулю и не рыдаю,
Взглядом зиму провожаю, и вспоминаю, что в Третьяковской галерее
Есть картина из трёх евреев, там висит «Три богатыря», а за ними глухая стена,
На картине той из них средний, кажись, еврей, не было бы тех богатырей,
Никто бы не вспоминал такое, голос небес пронёсся над Москвой-рекою,
Рухнуло крепление в шахтёрском забое, а над головою синь небес,
В жизни виден явный прогресс, а ты ботинках без шнурков и почти без каблуков
Шлёпаешь по Бутырке, вспоминаешь о недопитой бутылке в отделе винном,
Приобретенной при участии половинном с друзьями – алкашами,
Не пролившим на пол ни грамма! Чем мы лучше, чем они?
Не многие помнят те злосчастные дни,
Когда ничего кроме мышиной возни ты в отделе винном в порыве едином
Не мог понять, приходилось бабе безбожно врать и по ходу пьесы выход искать,
Чтобы под пресс судьба не попасть! Зарплата всё ниже и ниже, как работать без престижа,
Скоро власти уничтожат всё, закроют даже в Европу окно,
Пока ещё не заперто на засов оно! Слышен зов возницы,
Он обещает без проблем довезти до западной границы,
По пути можно увидеть старые хаты, поля, леса и речные перекаты,
Сам тот путь ты сразу не осилишь, и многое не увидишь, мать его ети!
Где же достойную жизнь для себя найти? Где нет ни хитрости, ни жадности,
А много любви и радости? Проговори со знающими людьми, пока ещё она в тени,
Покоя на стоянке не найти, он обретается в многодневном и тяжком пути!
Как все препятствия преодолеть и врагов не жалеть? Они везде и всюду,
Уж лучше мыть в кофейне посуду, чем в холод и вьюгу быть гонимым отовсюду!
«Что же будет с нами? - кричит глашатай под старинными городскими стенами!
Пока он не говорит, его дар и порок от наших ушей скрыт! Воз скрипит,
Телега катит, а это значит, что душа вот-вот заплачет, она, как дерево без плодов,
Теряет кров над головой, лишившись радостных снов!
Жизнь течёт сама по себе, я тоже сам по себе,
Но у нас написано на судьбе вместе идти по одной и той же стезе!
Опосля будем жить на одной путеводной звезде, нынче в радости и в беде,
На суше и на воде мы должны друг другом дорожить, чтобы суть любви не погубить!
До сих пор свою линию гну! Ну и ну?! Проснулся, гляжу, а я на чужой жене лежу
И пихаю вовсю, мне в тот миг всё по хую! В полночь, ровно под Новый год
Труба говеет в поход, женщина посуду спьяна на кухне молотком бьёт
И такую несуразицу несёт, наземь падают листья банановые,
Но пьяная компания из последних сил орёт: « Пусть гуляет народ,
Авось, и ему в любви повезёт!» что такое не везёт и как с ним бороться?
Лучше молодой жене стрела в бок, чем старик под боком,
Трудно смириться бабе с этим пороком, она привыкла к дрязгам и склокам,
Они тоже ей выходят боком! Друзья умолчат, враги поговорят, суть исказят,
Ты ничему опосля уже не будешь рад, нет дороги назад, глаза твои уже грустят,
А взгляд опущен долу, ближе к женскому подолу, по первому же зову жены
Мы не просто обязаны, а должны стать исчадием ада и сатаны,
Чтобы избежать семейной склоки и войны! Без вражды не обойтись,
Теряет жизнь всякий смысл! Так что поторопись, но не поскользнись,
Пусть истина печальная, как кольцо обручальное ярким светом блещет,
И плоть до утра трепещет, а любовь сумасшедшая и страсть с неба сошедшая
Завершат свой суд, но не за каких-то пять или десять минут! Пусть он долго продлится,
И стезя от горячих тел не задымится, видно через прохладное стекло,
Как стёганое одеяло лишь к утру на пол сползло! Жить грешно – не запретишь,
Шумел камыш, деревья гнулись, даже они от влюблённых тел отвернулись,
Лишь к утру в забытьи проснулись, и едва не рехнулись от внешнего вида своего,
Как же болезненно выглядит оно! Радуясь дням созиданья, вижу новые очертанья
Грядущего мирозданья, там и муки, и страданья, лишь не вижу прежней скуки,
Что-то мнут больные руки, между пальцев пролетают слова и слоги,
Пытаясь улететь за горные отроги, им бы крылья птиц и ноги молодых девиц,
Тогда бы греха масштабы прикрылись женской косынкой во время очного поединка
Брюнета и блондинки, во время свидания им господь послал новые испытания!
Их исход нельзя предвидеть заранее! Через годы, через расстояния, на другой дороге
И в другой стране иное бытие привидится мне, вот этой радостной волне
Пью и ем огурцы с дубовой кадки, собранные на собственной грядке,
Их невероятный вкус возобновляет об Отчизне беспредельную грусть!
Была вводная фраза, она не повторялась три раза, от неё не отвернулась удача,
Она рядом где-то скачет, хнычет и плачет, а потом очень долго судачит о долге и любви,
Я же смотрю на любимые слова издали, словно из пристани наблюдаю,
Как к родной гавани после мытарства в бурю и в шторм приплывают корабли!
Все их причуды исходят от страстной натуры и повышенной температуры плоти,
Мечты о свободе на полном взводе, как страдалец на эшафоте,
Он просто в эти минуты не думает о заброшенном погосте,
Ему бы выбраться из рук палача, а опосля, как решит судьба,
Так и будет! Кто грешника осудит за желание то, ведь всё равно все живут грешно!
Твердят одно, а делают совсем другое, грабят добро чужое, выходят толпою из очередного запоя,
Живут хуже, чем изгои, хотя над ними сияет небо голубое, у них грехов более моего и что?
Не наказан никто! Наверное, их время ещё не подошло! Терпеливый закончит начатое дело,
А торопливый на половине пути упадёт, главное, чтобы желание не охладело,
И душа не очерствела, торопливого оторопь берёт, что стыд его плоть страшно жжёт!
Зло мгновенно в этом мире, неизбывна доброта, но трудна жизнь, начатая с чистого листа,
Ты сидишь в пустой квартире, тужишься в сортире, пытаешься постигнуть думы чужие,
Но не дано понять чужое житьё, как и поднять на врага своего острое копьё!
г. Ржищев
17 января 2020г.
18:30