Бар "Ночной филин" был практически пуст. У барной стойки сидел Лысый. Толстяк развалился на высоком стуле и мебель под ним иногда протяжно скрипела, когда огромный охранник, кряхтя, менял положение. Иногда казалось что высокие тонкие ножки стула вот-вот сломаются и тогда толстяк свалится вниз. Но стул держался, выражая недовольство лишь громким треском. В мясистых лапах Лысый держал газету и делал увлеченный вид, перебегая маленькими глазками с одной страницы на другую, иногда почесывая пальцами-колбасками тройной подбородок. Перед ним стояла чашка с кофе. Видимо напиток был очень горяч, так как Лысый громко причмокивал, когда прикасался к чашке огромными губами.
У входа стоял Артем. В отличие от толстяка он был намного моложе и существенно тоньше. Строгий черный костюм был ему слегка великоват, отчего парень больше походил на вешалку для это самого костюма. Молодой парнишка иногда бросал короткие взгляды на Ксению, которая усиленно начищала столы в баре. Ее огромный бюст, который был втиснут в узкий лифчик, так и норовил выскользнуть из него. Когда молоденькая официантка низко наклонялась к столу, тщательно оттирая пятно от пива или соуса, грудь почти касалась стола. В такие моменты глаза Артема округлялись, почти выпадая из орбит.
За Ксенией наблюдал и бармен Филипп. Но в отличие от похотливого взгляда Артема, его взгляд был строгим, так как Ксения была его дочкой. Бородач иногда смачно сплевывал в мусорное ведро, когда девушка очень сильно наклонялась к столу, отчего ее короткая мини-юбка чуть ли не становилась еще короче.
Бар "Ночной филин" был очень популярен в городе. Для жителей городка это место ассоциировалось с чем-то очень престижным и солидным. Если какой-нибудь офисный клерк приходил в понедельник с утра в помятом виде, с щетиной и неприятным запахом из рта, но при этом говорил, что отдыхал в "Ночном филине", все дружески хлопали его по плечу и сжигали завистливыми взглядами. Начальник в таком случае мог произнести: "Ночной филин" очень неплохое место. На прошлой недели мы с женой сами туда ходили". После чего злобный шеф тихо растворялся.
Но сегодня весь день на входной двери бара висела табличка "Закрыто". Все знали, что это означало. Это означало, что у владельца клуба появились очень важные дела. А если у владельца появлялись важные дела, то на следующее утро в газетах можно было прочитать о том, что полиция нашла какого-нибудь несчастного где-нибудь на окраине города, с посиневшим лицом и совершенно безжизненным взглядом. Все любили клуб "Ночной филин", но боялись его владельца. Конечно старик в последнее время все реже отправлял людей в прошедшее время, но иногда мог и вспылить.
Он был из тех людей, кто в начале девяностых любил пострелять и наделать в окрестных лесах безымянных могил. На этом он и сколотил свое состояние, отбирая деньги у тех, кто держал их в своих руках слишком неуверенно. Может именно из-за кровавого прошлого хозяина клуб "Ночной филин" был так популярен. Все считали себя немного крутыми бандитами, когда отдыхали в этих стенах. Выпуская через нос табачный дым, опрокидывая стопку водки или лапая за талию хорошенькую незнакомку, каждый чувствовал себя здесь немного "вне закона". А если кто-то видел хозяина, то потом неделю говорил об этом знакомым, называя его живым примером "стойкости, силы и безжалостности". Бар "Ночной филин" был местом, атмосферу которого хотел прочувствовать каждый.
Андрей, владелец бара, сидел за столиком в самом дальнем и темном углу. Может с годами его тело и одряхлело, лицо покрылось морщинами, а руки иногда тряслись, когда он зажимал в них сигарету, но взгляд его по-прежнему был жестким. Из-под седых бровей сверкали два покрытых холодной коркой глаза. Сейчас эти глаза смотрел в сторону Артема.
- Лысый! - Сергей хрипло окликнул охранника. Тот отвлекся от чтения и недоуменно уставился на шефа.
- Что? - бросил он. Его круглое лицо с несколькими подбородками скорчило непонимающую гримасу. Сергей кивнул головой и Лысый повернулся в сторону более молодого коллеги.
Лысый тяжело вздохнул, в его маленьких глазках появился намек на понимание.
- Артем! - громко рявкнул он, поправляясь на стуле. Он дышал так, словно под ним был не стул, а вершина горы, на которую он только что влез. - Тебя поставили у входа, чтобы ты следил своим глупым взглядом за Ксюшей?
Мясистая шея немного дрожала, когда Лысый громогласно произносил эти слова. Сергей видел маленькие капельки пота, которые выступили на огромном лысом черепе охранника.
- Артем, - Лысый развел руки в стороны, растопыривая толстые пальцы. - Я думаю она справится со своими обязанностями и без тебя! А вот если сюда ворвется какой-нибудь дурак с пистолетом и начнет нас дырявить, то это будет уже не очень хорошо! - он махнул рукой в сторону входа. - Отгоняй лучше людей, которые в выходной хотят заполучить самое лакомое местечко в этом городе.
Артем вытянулся по стойке смирно и сделал непроницаемое лицо. В его глазах был страх. Все люди, которые были знакомы с Лысым, знали как тот мог наказывать. Если Лысый был бы учителем в школе, то он быстро завоевал бы звание самого злого и жесткого учителя. Но детишкам повезло, Лысый выбрал другую профессию: он ломал людям кости и выбивал зубы, иногда пускал в дело пистолет. Удовлетворенно крякнув, Лысый снова погрузился в чтение.
"Для чего я сказал, чтобы Лысый накричал на парня?" - думал Андрей, выпуская из легких новую порцию дыма.
Ответ был прост, правда Андрей постоянно пытался отмахнуться от него как от назойливой мухи, но каждый год делать это становилось все сложней. Артем - был молод и здоров. У него было много сил и он привлекал девушек не хрустом купюр в кошельке и видом дорогих часов на руке. Его улыбка была еще довольно приветлива и беззаботна, а не была похожа на звериный, хищный оскал, от которого бежали мурашки по всему телу. Артем был молод, Андрей был стар - все просто. Не надо было искать другую причину, почему Андрей иногда удрученно смотрел на свое отражение в зеркале. Годы сил и неуемной энергии остались далеко позади: там, где Лысый еще ни делал в брючном ремне лишние дырки, чтобы застегнуть его на животе, а Андрей еще не посещал врачей чаще, чем стены родного клуба.
Зазвенел колокольчик над входной дверью, который вывел Андрея из грустных размышлений. На пороге появился мужчина. Он был немного старше Артема, одет он был тоже в строгий черный костюм, но на нем костюм смотрелся как аккуратная, красивая обертка на дорогом подарке. Широкая грудь вздымалась при каждом вздохе. Молодой человек кивнул Лысому в знак приветствия, тот ответил глубоким сопением. Затем незнакомец направился к Андрею.
Его походка была уверенна. Движения были энергичны и грациозны. Создавалось ощущение, что он шел не по пустому бару, а по модельному подиуму. Легкость, красота, сила - в этом человеке сочетались все эти качества, как в бокале хорошего вина идеально сочетаются восхитительные ароматы.
Мужчина подошел к столу, отодвинул стул и сел напротив старика. Лишь некоторые люди могли так бесцеремонно вести себя в этом баре и лишь некоторые из этих некоторых могли без страха подсаживаться к Андрею.
Старик ощутил запах дорогих духов. Лишь сделав вдох, он понял, что эти духи намного лучше его собственных. Сквозь легкую завесу табачного дыма он увидел уверенный, немного нахальный взгляд. На мгновение он даже замешкался, но лишь на мгновение: он быстро напомнил себе, кто есть кто за этим столом.
- Привет, Андрей, ты меня звал? - голос был чистым и звонким. - Есть работа?
К столу подбежала Ксюша, которая на ходу поправляла роскошные рыжие волосы. Мужчина жестом показал ей, что ничего заказывать не будет. Щеки девушки вспыхнули, потому что он на нее даже не посмотрел. Она резко развернулась и громко цокая каблуками пошла дальше протирать столы. На Андрея она даже не взглянула, отчего старик почувствовал какое-то неприятное ощущение внутри себя. В последние годы его все чаще посещало это чувство, когда девушки видели в нем только толстый бумажник и дорогие украшения. А ведь раньше ему стоило только появиться в каком-нибудь ресторане и все девушки съедали его настойчивыми взглядами...
- Прекрасно выглядишь, Слава, - отмахнувшись от грустных размышлений, произнес Андрей. Его голос был похож на звуки работающей с помехами радиостанции, которая нещадно хрипела.
- Когда работаешь на такого человека как ты, надо соответствовать, - руками Слава поправил воротник костюма. Андрей заметил с каким самодовольством тот произнес эти слова.
- И льстишь ты не хуже, - старик горько кашлянул, прогоняя из легких дым.
От спортивной фигуры, втиснутой в деловой костюм, веяло силой. Андрей любил таких людей: сильных, дерзких, немного нахальных. Наверное потому, что раньше сам был таким. Раньше... От этой мысли Андрей едва заметно скривили губы, но так как в них была зажата сигарета, Слава не увидел этого.
- Все так же ходишь в зал?
- Да, - Слава вальяжно откинулся на спинку стула, распахивая пиджак, словно показывая старику мощное тело. - Три раза в неделю, не считая бассейн по выходным и уроки стрельбы.
Старик усмехнулся. Быстро подумал, что единственная спортивная игра, в которую он еще мог бы обыграть этого молодого человека были шахматы. И эта была единственная игра, которая не вызовет у него одышки. Он быстро отмахнулся и от этой мысли.
- Ты молодец, Слава...Весь такой сильный, красивый... - старик задумчиво закивал седой головой. Сухой, чуть дрожащей рукой он поднес стакан к губам и отхлебнул виски. Подождал пока алкоголь, обжигая горло, упадет в желудок, а потом продолжил. - Скажи, Слава, давно ты работаешь на меня?
Молодой человек слегка замешкался. Довольная улыбка пропала с его губ, он слегка напрягся.
- Да, давно, - ответил старик за него. - А кем ты был до того, как пришел ко мне?
От второго вопроса Слава словно стал меньше. Наверное, он никак не ожидал, что их разговор примет такой поворот. Насвистывая песню, засунув руки в карманы дорогих брюк, Слава шел в бар с мыслью, что ему предстоит какое-нибудь новое дельце. Возможно он думал, что надо было выбить из кого-то долги. Слава никогда и не прибегал к помощи своих кулаков. Обычно один только вид его мощной фигуры заставлял незадачливых торговцев идти на уступки. Кроме того, он обладал одним очень редким даром - он умел влюблять в себя людей. Андрей давно заметил, что многие его старые враги перестали быть врагами, по крайней мере они становились просто знакомыми. Немалая заслуга в этом принадлежала Славе.
- Ты приехал в этот город, когда мне принадлежал мясоперерабатывающий завод и этот бар. Ты приехал тогда, когда каждый полицейский уважительно кланялся мне. А кем был ты? - Андрей изогнул седую бровь, морщины на лбу стали намного глубже. - С тобой мы немного похожи, Слава, правда. Я взял тебя к себе на работу потому, что ты напоминаешь мне меня самого в молодости. Я тоже был сопливым мальчишкой, когда приехал сюда. В моих руках была пачка самых дешевых сигарет и мелочь бренчала в карманах, когда я шел по улице. Но тебе повезло чуточку больше, чем мне. В твоей жизни появился я. Тебе не пришлось делать горы трупов и хоронить всех близких тебе людей. Я, - Андрей ткнул тонким пальцем себе в грудь, - привел тебя в мир дорогих автомобилей, роскошных машин и красивых девушек.
В глазах Славы вспыхнули огоньки злости. Андрей часто видел такие огоньки в глазах других людей. Обычно после этого такие люди отправлялись на дно озера или их закапывали глубоко в землю. Но Андрей даже не обратил внимания на этот взгляд. Он лениво откинулся на стул и прикрыл глаза.
- Скажи, Слава, ты благодарен мне за то, что живешь в богатстве?
- Да, - Слава плохо скрывал раздражение в голосе.
Андрей улыбнулся.
- Каждый раз, глядя на тебя, я вспоминаю каким я был, сколько у меня было сил. Я тоже никогда не терпел, когда меня оскорбляли. Но я стар, а ты молод - это главное различие между нами сейчас.
Они оба молчали. Слава борясь с гневом, Андрей придаваясь размышлениям. На мгновение показалось, что старик заснул. Наступила такая тишина, что можно было услышать, как Лысый, плюнув на палец, переворачивает страницу. Филипп начал насвистывать какую-то мелодию, протирая очередной стакан.
- Лиза, - внезапно ожил старик, - бедная девочка.
- Что с ней? - чуть ли не закричал Слава, хватаясь руками за стол. Про злость он забыл, его глаза беспокойно бегали по невозмутимому лицу старика. Тот опять улыбнулся, криво и некрасиво.
- С ней все в порядке, она хорошая девочка, - успокоил Андрей. - Знаешь, когда я с ней познакомился, мне было уже шестьдесят, а ей двадцать пять. Но я бы отдал все свои деньги, чтобы оказаться таким же молодым как и ты. Все мои деньги не могут дать ей той любви, какую может дать молодое сильное тело.
Последняя фраза слегка смутила Славу. Андрей сунул в рот новую сигарету, растягивая губы в злобной ухмылке.
- Ты знаешь, Слава, что я не закрываю клуб просто так. Особенно по выходным. Если клуб закрыт, значит у меня есть серьезные дела. Если у меня есть дела, то я собираю людей, в которых уверен. Ты, Лысый, Филипп, - рукой с сигаретой Андрей указал на барную стойку.
- Поэтому мне непонятны все эти вопросы и рассказы. Если ты позвал меня ради дела, то давай и говорить о нем.
- Я умираю, Слава, я умираю, - Андрей опять смачно затянулся и закрыл глаза. Лицо его стало каменным. Можно было подумать, что он уже умер. Прямо в баре, за столом, после этих слов.
Слава недоуменно пододвинулся ближе к столу, хмуря брови. Левая поползла вверх. Андрей приоткрыл один глаз и увидел это удивленное выражение. Это доставляло ему удовольствие - нечасто он мог заставить удивляться этого парня. Слава хмурился, часто улыбался, иногда был серьезным, иногда мог вспылить и мог быть злым, но удивленным его Андрей не видел. Старик не знал - может ли тот чему-то удивляться или все для этого мужчины было привычно. А теперь он понял, что его слова подцепили парня.
- Что? - только и выдавил Слава.
- Да, умираю. Врачи мне уже давно говорили, что если я не завяжу с выпивкой и сигаретами, то умру. Но я говорил им, что без стакана хорошего виски и крепкой затяжки я проживу еще меньше, - старик засмеялся, смех перешел в кашель. Ладонью он прикрыл рот. - Но я не боюсь умирать, Слава. Я видел уже столько смертей, что мне не страшно. Но я боюсь за Лизу.
Старик обратил внимание, как расширились зрачки напротив. Слава замер на стуле, точно замерз. В баре было достаточно прохладно, но на лбу мужчины выступили маленькие капельки пота.
- Все это, - Андрей обвел руками клуб, - останется ей. После моей смерти, она будет управлять клубом, будет заниматься делами на заводе. Она умная девочка. Знаешь, когда я с ней познакомился, я увидел в ее глазах то, что давно не замечал в людях. Я увидел проницательность, холодный расчет. Ее большие голубые глаза смотрели не на мое лицо, а на мои руки, мой костюм и мою обувь. Тогда на моей руке были золотые часы, костюм мне сшили на заказ в дорогом салоне, а обувь была как раз под цвет моего роскошного мерседеса, на которой она глянула через мое плечо. Никто так не смотрел на меня, как она. Остальные сразу пытались состроить мне глазки, показать, что им интересен я, мое дряхлое лицо, а не деньги. Но она была совсем другая. Тонкий расчет, личная выгода и хорошенькое лицо и фигура - я понял, что это моя девочка. Она никогда не скрывала, что интересуется больше моими деньгами, чем моей обвисшей задницей. И за это я ей благодарен - за то, что она не обманывает меня.
Старик внимательно посмотрел на Славу. Другие бы от этого взгляда уже дрожали бы или даже плакали, некоторые бы молили о пощаде, но только не Слава. Он спокойно выдержал этот взгляд.
- Как ты думаешь, она обманывает меня?
Слава сглотнул. Его непроницаемое лицо чуть изменилось. Яркая краска сползла, появилась болезненная бледность. Он немного расслабил узел галстука, будто ему было тяжело дышать. Каким бы он не был смелым и храбрым, взгляд старика сломал уже не мало людей. Эти потерявшие былой блеск глаза ломали людей и по сильней: будь то президент автомобильной компании или хозяин строительной фирмы.
- Мне откуда знать, она же твоя жена.
- Да, ты прав, моя жена...Вы с ней часто общаетесь, вот я и подумал, что она тебе что-нибудь рассказывает. Иногда мне кажется, что ты ее лучшая подружка.
Старик запрокинул голову и хрипло засмеялся. Лысый на мгновение отвлекся от чтения, но не увидев за столом, где сидели Слава и Андрей ничего интересного, снова погрузился в чтение. Лысый почти никогда не вникал в дела, которые вел Андрей. Обычно он лишь прикрывал своей огромной тушей хилое тело старика, если того требовали обстоятельства. И никогда не задавал лишних вопросов, предпочитая выхватить пистолет, нежели спрашивать.
Слава застыл напротив смеющегося старик. Его мощная челюсть немного двигалась, словно он жевал жвачку. На самом деле он прикусывал слегка свой язык - он делал так всегда, когда очень сильно злился.
- Извини, Слава, - сквозь смех сказал Андрей. - Дай старику посмеяться напоследок.
Андрей еще раз улыбнулся, а потом его лицо снова приняло задумчиво-отстраненный вид.
- Сказать честно, я отправил на тот свет много людей и готов к тому, чтоб меня тоже попросили туда. Все, что я имею, я создал с помощью силы оружия и отсутствия каких-либо моральных принципов. Раньше люди часто говорили, оглядываясь мне в след: "Смотри, это идет "Гробовщик", - его глаза слегка оживились, словно он увидел того самого гробовщика. - И называли меня гробовщиком не потому, что я имел ритуальную лавку. Нет, я очень часто хоронил людей. Происходило это не на кладбище, где собираются множество родственников, которые мечтают как можно поскорее поделить наследство умершего. Не было музыки, венков и гробов. Чаще всего это происходило ночью, в безлюдном лесу, в сопровождении истошных криков, моря крови и звуков выстрелов. Я хочу сказать тебе, что не жалею о том что сделал, - Андрей покачала головой. - Не жалею о том, что убил тех, кто вставал у меня на пути. Иначе если бы я этого ни делал, то не было красивых женщин, дорогой выпивки и этого бара. Если понадобится, я отправлю на тот свет еще людей, но в городе теперь меня уважают и боятся, никто не встанет у меня на пути, - он развел руки в стороны, самодовольно улыбаясь. - Меня больше не называют Гробовщиком. Все обращаются ко мне не иначе, как Андрей Юрьевич или просто шеф. Меня могли столько раз убить или посадить, но каждый раз полицейским не хватало улик, потому что у меня было алиби. Запомни Слава, если не хочешь никогда смотреть на небо через решетку и есть по расписанию, всегда думай об алиби. Ни один суд не сможет доказать твою вину в чем-либо, если у тебя есть алиби. Если пистолет - хорошее средство, чтобы избавиться от конкурентов, то алиби - хорошее средство избавиться от тюрьмы. Поверь мне, если бы не алиби, то я не сидел бы сейчас здесь и не капал бы тебе на мозги.
А теперь эта болезнь...Я добился всего, потому что я боец. Меня уважают, потому что я боец. И все мои друзья были бойцами. К сожалению, все они уже мертвы. И если мне тоже теперь суждено умереть, я не хочу делать это на больничной койке, в присутствии медсестер и врачей, я хочу умереть как боец.
Андрей слегка прищурился, глядя на Славу. Он хотел увидеть - понимает ли парень к чему он клонил? Судя по удивленному лицу, тот ничего не понимал. Более того, его глаза стали похожи на два огромных блюдца.
- Слава, ты очень близок нашей семье. К тебе хорошо относится Лиза. Думаю, когда я умру, ты будешь помогать ей в делах.
На лице парнишки промелькнула ухмылка, глаза заблестели. Он старался скрыть чувства, но Андрей умел распознавать людей по самым малозаметным признакам. Один раз он увидел, как у парнишки дернулось ухо, когда тот говорил ему, что все вся выручка сгорела вместе с кассой. Это было почти двадцать пять лет назад. Андрей владел небольшим магазинчиком на пересечении проспекта Новаторов и улицы Зайцевой. В магазинчике случился пожар, как потом говорили пожарные, из-за проводки. Но Андрею было особо плевать на магазин. В магазине в тот момент должна была находиться крупная сумма от оборота оружия. Парнишка-продавец сказал, что деньги сгорели. И если бы не его ухо, то нежился бы он где-нибудь под теплым южным солнышком. А так парни Андрея провели обыск в его доме, где нашли деньги. Парнишка вместо теплых краев поехал отдыхать в места менее приятные - в глубоком карьере даже было наоборот слишком темно и холодно.
- Я хочу уйти бойцом, Слава, - повторил Андрей. - Я хочу умереть от пули и сделать это должен ты.
Андрей замолк.
Сначала Слава опешил и приоткрыл рот. Затем брови поползли вверх. Он зачем-то схватился за крышку стола, словно боялся, что упадет. Он весь напрягся, да так, что если бы к нему можно было подключить провода, то этого разряда хватило бы, чтобы зажечь лампочку.
- Что ты говоришь? - залепетал Слава. Андрей еще никогда не видел парня в таком замешательстве. Ему это нравилось, внутри он ликовал. Да, ему нравился Слава, но старику казалось, что тот вел себя чересчур напыщенно и хвастливо.
- Да, Слава, я хочу, чтобы это сделал ты, - старик улыбнулся. - Лысый со мной слишком давно, поэтому не за что на это не согласится. Этот старый боров хоть и глупый, но очень преданный. Когда я ему только заикнусь об этом, он свяжет мне руки и будет следить за тем, чтобы даже муха ко мне не подлетела. Филипп...Он дрожит при виде крови. Когда он возьмет в руки пистолет, то умрет от разрыва сердца раньше, чем успеет нажать на курок. Остаешься ты...Ты же смелый парень, не так ли? Ты не испугаешься? Ты ведь ничего не боишься?
- Конечно, - Слава попробовал не терять самообладание и даже выпрямился на стуле, стараясь восстановить свой уверенный вид. - Я не боюсь, но...
- Вот и хорошо, - перебил его Андрей. - Сегодня ночью я отправлю Лизу отдыхать в другой город, вот билеты, - Андрей достал из внутреннего кармана билет на самолет и швырнул его на стол. - Сам останусь дома, Лысого и других отпущу, скажу, что хочу побыть один. Лягу спасть около десяти, заднюю дверь не буду закрывать на замок. Ты сможешь легко зайти, пробраться в спальню и убить меня. Не включай свет, не шуми, просто нажми на курок. Думаю в темноте ты сможешь распознать мой силуэт на кровати.
Андрей говорил, наблюдая как Слава начал дрожать. Парень немного наклонился к столу, боязливо глядя на билет. Возможно он считал, что билет может укусить, поэтому не смог к нему притронуться. Вместо этого он низко опустил голову.
- Слава, - мужчина поднял голову, стараясь не пересекаться взглядом с Андреем.
- Слава? - снова позвал Андрей.
Слава нерешительно посмотрел на Андрея.
- Это будет моя последняя просьба. После этого ты будешь свободен. Сможешь помогать Лизе. А теперь иди. До вечера соберись с мыслями, тебе нужна будет холодная голова сегодня ночью.
Слава молча кивнул, медленно поднялся и пошел прочь. Он шел медленно, очень медленно.
"Да, - думал Андрей, провожая его взглядом. - Это будет моя последняя просьба. Вечером Лысый нажмет на курок, когда ты убьешь Лизу. Он никогда не задает лишних вопросов, он знает, что вечером ты проникнешь в дом. Он увидит тебя, твой пистолет, то, что ты сделаешь и нажмет на курок. Он убьет тебя после того, как ты убьешь Лизу. Ревнивый парень, которому надоело, что его возлюбленная спит со стариком. А Лиза... она будет мирно спать в постели после изрядной дозы снотворного, которое она принимает в последнее время. Врач говорил, что она плохо спит только рядом со мной, наверное ей очень противно спать рядом со мной, особенно после того, как она проводит время с тобой... Я в это время буду далеко, - он посмотрел на билет, хмыкнул и убрал его назад в карман. - Ведь это мой билет. Сегодня вечером я буду в другом городе, а завтра мне сообщат эту прискорбную весть. Алиби, главное алиби, Слава. Когда тебя будут убивать, я буду слишком далеко. Для тебя это будет моя последняя просьба..."