На полюсах различных совести людской жить может человек, с чем не поспоришь, добрый наш читатель
Три четверти столетия рассеяли коричневый угар фашизма на земле.
Семьдесят пять лет живет и трудится наш человек в мирной стране-победителе.
Сумел наш русский человек, ударом кулака Ильи Муромца, его советской армии, надолго поубавить аппетиты врага похозяйничать в моей стране.
С годами, стареют ветераны той мировой бойни, которым посчастливилось домой живым вернуться. Другим же героям моей родины суждено было домой вернуться страшной «похоронкой». А сколько их, чудо-богатырей русских, до сих пор, пропавших без вести, ждут их родные в городах и весях России!
Шестнадцать миллионов двести тысяч доблестных бойцов Советской Армии, сложивших свои головы к Алтарю Победы, взывают к памяти седой.
Подвиг солдата русского неоценим для памяти его потомков.
Как и геройский русский солдат, на полях войны, труженики тыла, женщины, старики и дети, ковали Щит Победы.
Нет права, у живущих на земле, подвергать забвению и наших граждан, уничтоженных фашистом в лагерях смерти.
В свое время, публикуясь в прозе, на портале проза.ру, автору этих слов посчастливилось вступить в сообщество литераторов «Родник». Недостаточно было уже покорному слуге вашему, читатель, виртуального общения с «братством гусиного пера».
Вот, и литературное объединение «Родник», возглавляемое ныне Максиковым Н.А., сумело дать мне возможность прикоснуться к живому слову литератора.
Грядущее семидесяти пятилетие Победы советского народа в Великой Отечественной войне не оставляет равнодушным к ее итогам наш скромный коллектив.
На заседаниях, творческих вечерах родниковцев все чаще звучать стали слова авторов, в стихах и прозе, о той смертельной битве нашего многострадального народа.
Положа руку на сердце, за всю его жизнь, довелось автору не раз слышать ужасную правду, из уст очевидцев и участников событий огненной поры, которая до самых седин волос его, ему покоя не дает.
Рассказы деда по отцовской и материнской линии, воспоминания ветеранов войны, матери автора, его тетушки об ужасах военного лихолетья, наполнили до краев сосуд его памяти о былом.
Хранить в своей душе осколки горя наших граждан, своим обжигающим огнем войны его сердце, становится ему уже не в силах.
Видимо, знает каждый, как тяжело не утонуть человеку в бушующем потоке горьких дум его памяти. Как ему, бедному, не захлебнуться горькой правдой жизни, если он совсем один, не разделяет с ближним сей «дивный каравай». Познал на себе автор этих строк всю тяжесть горечи былых воспоминаний очевидцев войны, которые, чтоб душу облегчить себе, великодушно с ним их разделили.
Предложено было автору опубликовать свои впечатления о былых встречах, разговорах о военной поре, с участниками тех незабываемых событий.
Как говорится, со слова легкого Максикова Н.А., его пожелания на то, опубликовал автор рассказ, по информации очевидца событий огненных лет, его матери, «Незабываемый десерт».
Реакцией читателя на этот рассказ, покорный ваш слуга, до глубины души был тронут.
Нет сейчас смысла знакомить вас, любезный читатель, со всеми оценками правдивости и горечи того рассказа. Автор позволит себе привести здесь выдержки из отзыва на рассказ седого ветерана, Исайченко Александра, из редеющих уже рядов детей войны.
Вот, без корректировки, идущие из глубины его души слова: «Слезы наворачиваются на глаза! Эти скоты повсюду издевались над нами! И сейчас, их отпрыски, проживая в Америке, никак не успокоятся! Рассказ получился серьезным и тяжелым!» Александр Исайченко 12.01.2020 15:27
Пишут другие читатели рассказа, что очень горько и тяжело им было, без слез, читать о зверствах фашистов в нашей стране.
Задумался тут автор, может, и не стоит тревожить-бередить полузажившие раны войны в людской памяти.
Быльем, ведь, все зарастет, печалиться не будет больше человек, забыв о зверствах его естества.
Автор, надеется, что читатель поймет всю тяжесть его выбора судьбы рассказов, пока лишь в его памяти, сжигающих эмоции людские своей жестокостью звериной, идеологией фашизма.
Нелишне, кстати, ознакомить вас и с реакцией второго, идущего за нами, молодого поколения граждан моей страны, на «Незабываемый десерт».
Надеюсь, дочь автора, Лариса простит его, коль он себе позволил публиковать вам их переписку о зверствах фашизма.
Итак, вот и ее краткая оценка: «...про детство бабушки страх, конечно… о войне, если есть воспоминания в правдивых рассказах, то не записать это, по-моему, вообще преступление!»
А, вот, друзья, и ответ автора своей дочери: «Представь себе сюжет о 12 колосках пшеницы, с поля, уже сжатого. Эти 12 колосков, которые мальчишка поднял с земли, фрицы, вместе с большой охапкой соломы ему запихали в живот. А остальных 2 мальчиков и девочку впрягли, вместо кобылы, в телегу с зерном, заставив тянуть её до райцентра. Девочка, надорвавшись, там же умерла, бедная».
И это, уважаемый читатель, лишь капля горькая в цистерне напитков людского горя моих сограждан, которые им до дна пришлось осушить.
Есть в ней, убивающая саму мысль, жестокость горечи сюжета о двух полюсах совести. На одном из них обнажена совесть (если она у него была) фашиста, которая позволила ему, за взятую мальчонкой, без разрешения, щепотку пшеничных зерен, с поля убранной пшеницы, истязать его, до полусмерти избивая тростью.
Присутствует в ней, на другом полюсе, благородство, боль за судьбу своих земляков, саму возможность жизни их на планете, обходчика полей хлебных на территории, занятой врагом.
Под страхом ужасных истязаний за свое великодушие, лишения самой своей жизни, охранник полей насыпал мальчишке полные карманы зерен пшеницы, убранной с полей оккупированных территорий.
Зерно это смогло спасти жизни семерых изголодавшихся в оккупации детей.
Есть в той «копилке» и рассказ, в котором, фашисты на территории воронежской области, оккупированной их войсками, беснуются в «игре на повышение».
Видите ли, два гитлеровских офицера соревнуется в возможности лишить человека жизни ударом сапога, считая количество тех страшных пинков.
Иные могут подумать, что автор фантазирует не скромно, стремившись очернить несущих новый демократический порядок «недочеловекам» моей страны.
Отнюдь, господа, есть у автора свидетели о тех зверствах коричневой чумы, живущие пока еще (дай, бог, им здоровья) в нашей свободной стране.
Словом, подумывает автор, на какую сторону склонить чашу весов оценки нужности его рассказов.
Может, читатель поможет автору своим советом принять так нужное для него решение?