Море любит небо так сильно, что не смеет к нему прикоснуться.
Небо возвышенно-прекрасное. Море восхищается им так давно, что никто уже не узнает, когда это началось.
Небо бесконечное. А море стыдится собственной ограниченности; надо быть глупцом, чтобы влюбиться в бесконечность.
Небо таит в себе бога. Море смотрит на звёзды по ночам и затихает, очарованное.
И стоит только небу нахмуриться, укутаться облаками, закрыться тучами, как море тоже теряет зыбкий покой. Оно бросает волны на песок, горестно бьётся о скалы и прибрежные камни. Оно принимает на себя дожди, вбирает каждую каплю: минута за минутой, час за часом – лишь бы снова видеть своё возлюбленное небо во всём его необъятном совершенстве.
Морю особенно невыносимо в грозы. Оно ничем не может помочь, его любовь неприкасаемо далеко, и оно швыряет лодки, сражается с самой идеей боли, потому что ничего большего сделать не может.
Оно штормит, даже когда дождь заканчивается, когда стихает гроза. Когда берег уже оправляется от стихии, море всё ещё настороже, всё ещё волнуется. В нём так много отчаянной силы, что оно в любую секунду готово ревностно биться за своего ангела, поэтому пенными волнами отгоняет всех дальше от себя.
На берегу спокойнее после дождя, потому что глупый берег не любит небо так, как любит море. Морю нужно время, чтобы утих его страх. Морю нужно снова увидеть бескрайнюю синюю чистоту, чтобы перестать тревожиться.
И как счастливо море, когда ночью, справившись со своей панической атакой, небо смотрит прямо на него, отбросив облачные прикрытия! Как завороженно глядит море на это сияющее звёздами совершенство, каким красивым оно становится!
И днём, когда ослепляющее чистотой небо открывает своё солнечное сердце, когда греет всё живое, каким мирным становится море! Ему спокойно, тревоги больше нет, и теперь оно окружено любовью, теперь оно тоже может отдавать её. Отдавать небу, птицам, китам, рыбам и даже недалёкому берегу. Море сверкает, отражая и преумножая небесную любовь, и позволяет жизни на берегу слиться с его собственной.
Из непроглядных морских глубин приплывают медузы. Умиротворённые, неспешные, являющие собой пример непорочной гармонии, они величественно танцуют в солёной воде, невесомо касаются кожи людей, что плавают рядом, а потом, почти прозрачные, вдруг бесследно исчезают в морской глубине.
Плещется у берега вода. Эта тихая, мирная песня едва слышна – людей так много рядом с морем. Они строят замки из мокрого жёлтого песка, рассматривают камешки, купаются в солнечной небесной любви и наслаждаются прохладой морской воды.
Море принимает всех: ошалевших от счастья детей, что бегают у кромки воды под снисходительным взором родителей; дорвавшихся до отпуска взрослых, которые с упоительным наслаждением лежат на старых покрывалах и ничего большего, кажется, не желают; стариков и старушек, которые уже не снимают одежды и просто бродят неподалёку, смотрят на синие просторы и молчат; море принимает дружеские компании, семьи, принимает таинственных одиночек, которые улыбаются каждой волне и шепчут что-то едва слышно.
Море тоже шепчет любимому небу, хоть и знает, что оно его не услышит.
А на закате пульсирующего любовью дня море преображается от переполняющей его нежности. Стоит только солнцу начать снижаться, как вода из глубоко синей становится акварельно-голубой, и так сверкает морская пена, что кажется, будто первый снег легко покрыл поверхность воды и сияет теперь в свете яркого зимнего солнца.
Море притягивает восхищённые взгляды. Всеобщей любовью охвачен вечер. То и дело щёлкают фотоаппараты, мыльные пузыри парят ввысь, переливаясь в закатных лучах, и чайки летят, словно танцуют.
А море только и смотрит, что на небо.
Небо ждёт ночи. Забавляясь, примеряет на себя лёгкие облачка и подкрашивает их тёплым оранжевым, ослепительно-золотым и нежно-розовым. Очаровательно, заливисто смеётся – и солнце будто пылает, опускаясь ниже к морю. И море горит от любви.
О, небо, если бы ты знало, как тебя любят…
И знало бы море, как любят его ответ, когда каждый вечер прячут в его глубинах своё полыхающее сердце.