Петру Мамонову посвящаю.
Анатолий Антонович был умным человеком, человеком - искусства, хотя и презирал всякое искусство. Будучи альтруистом, или нет, он не хотел быть альтруистом, но также не желал умирать. Помню, даже в машине, когда мы проезжали через кладбище, он сказал: "Я хочу добро делать". Тогда я и подумал о смерти. Ведь если быть живым, то и делать живое нужно, а если уж мёртвым, то мёртвое, и никак иначе.
Когда Анатолий Антонович умер, было не понятно, умер ли он вообще. Да, и не верил никто. И даже похороны у него были какие-то странные. Дело было вот в чём: Анатолия Антоновича не стали закапывать, ибо он тогда перед смертью вроде сказал, что умирает, но может быть то и нет. В общем, и верили в это и не верили, и боялись. Он ведь тогда глаза просто закрыл, вроде уснул, вроде дыхание даже как-то прекратилось... Короче, было принято решение как-то его похоронить. Однако, все боялись, что он может то и не умер как следует. Так, что решили просто положить его в отркрытогробное такое пространство - просто на землю, и почему-то (уж не знаю почему?) три креста по бокам поставить... И вот как-то я прихожу на эту такую могилу, смотрю значит на красивый псевдотруп. Смотрю, смотрю... А он раз и встал, лысина сверкает, и говорит: "Добра надо делать... Не хочу быть ни живым, ни мёртвым. Не удобно быть мёртвым, ровно как и живым. Раньше таким как я, кол в сердце, и нет проблем, а сейчас - нет... Ладно, пойду я полежу." И он снова улёгся в своё гробливое. А я пошёл домой - спать.