И сгинут они в пучине Судного дня
Под горящими пламенем небесами
Побегут, спасаясь от адского огня
Проклятые своими же богами
И наполнятся кровью океаны
Никто не спасется от трупного смрада
Полягут вместе рабы и тираны
В последние секунды до заката
***
20:45
Кемеровская область, Россия
Викентьев без сил свалился на землю. Ему казалось, что этот чертов лес его дурит, что все вокруг зациклено. Будто он находится в замкнутом кем-то кольце и подобно хомяку или цирковой лошади ходит кругами, раз за разом возвращаясь на одно и тоже место. Или же просто заблудился, хотя и не признавал этого, третий или четвертый час бродя по проклятому лесу.
Все деревья казались леснику одинаковыми и от каждого он ощущал непонятную угрозу. Будто они сговорились против него. От каждого шороха листвы Николай Иванович еле заметно вздрагивал, то и дело направляя дуло ружья в разные стороны, готовый в любую секунду выстрелить.
Но вот в кого стрелять?
Последние животные покинули лес еще вчера. Но все же здесь было что-то иное. Что-то зловещее и древнее. То, что заставило всю живность убраться как можно дальше. То, что скрывается в тенях между вековыми стволами. Зловещие черные тени мелькали то слева, то справа. Постоянно на периферии зрения что-то дергалось, заставляя лесника встрепенуться.
И все же это нечто путало его, дурманило разум, морочило и изнуряло. То и дело на лесника накатывала буря непонятных эмоций, время от времени в глазах двоилось, а иногда картинка перед глазами сменялась во все. Вот перед ним тропинка, но через секунду лесник врезается носом в ствол дерева. Что-то явно пыталось его запутать и сбить с пути.
То и дело лесник видел ЭТО. Видел черную коренастую и тощую тень, что с огромной скоростью проскакивала где-то меж деревьев. Иногда их было несколько. Тени причудливо извивались и прятались во тьме ночи, норовя бросится Викентьеву под ноги. Нормальная тень человека или животного не могла так двигаться. К тому же им банально не откуда было взяться: луна давно зашла за облака. Стояла ночь и несвойственно густая темнота с каждой секундой становилась еще гуще.
К тому же вокруг стояла тишина. Мертвая тишина, нарушаемая лишь шелестом травы и еле уловимым звуком шагов. Человеческих шагов.
Но вокруг не было не единого следа. А может быть Викентьев просто их не видел. Перед его глазами все слилось в единое огромное черное пятно. Шансы выжить в этом черном болоте с каждой секундой с катастрофической скоростью уменьшались. Как и шансы найти внучку живой и здоровой.
Ноги снова подкосились и Викентьев тяжело опустился на почву. С каждой секундой сил становилось все меньше. Кто-то будто высасывал из лесника энергию. Такой родной до этого лес, о котором он заботился и оберегал, теперь пытался убить его. Еще через секунду захотелось спать.
-Я не выберусь отсюда... - медленно протянул он.
Тени будто закивали ему, а холодный ночной ветер подхватил его слова и эхом разнес на весь лес:
-Я не выберусь отсюда... Я не выберусь отсюда... Я не выберусь отсюда... - передразнивая вторило оно, с каждым разом все тише и тише.
Таков был его конец. Умереть в темном ночном лесу, гонимый кошмарными тварями.
Или же призраками своего прошлого.
-Господи! - вдруг собравшись с последними силами прокричал Викентьев.
Снова его слова жутким эхом отразились от деревьев.
-На что ты покинул меня, Господи?!
И снова среди эха от его собственного крика и шуршания листьев где-то среди высоких крон вековых деревьев ему снова послышался еле различимый призрачный голос, будто полный страдания и плача вздох или же просто галлюцинация воспаленного сознания:
-Бог отвернулся от тебя, старик.
-Господи... Прошу... - стоя на коленях начал Викентьев.
-Не смей! - раздался голос, уже явственнее и в разы отчетливее.
-Господи, помоги рабу своему Николаю. Помоги найти девочку. Направь меня и дай сил, чтобы спасти ее.
-ЗАМОЛЧИ! - чудовищным полным гнева и ярости воплем по лесу пронеслось рычание неведомого существа.
-Помоги мне, Господи... - не смотря на все продолжал Викентьев.
Тени вокруг взбесились. В миг поднялся сильнейший ветер, деревья пригнулись к земле, треща стволами, а зеленая листва с неимоверно громким шелестом полетела с ветвей. Стоявшую до этого тишину развеял страшный вой, доносившийся буквально ото всюду. Страшный, полный первобытной ярости нечеловеческий и не звериный вой, который нагонял ужас на каждое живое существо. Но Викентьев более не боялся.
-Я не боюсь тебя, демон, - уверенно проговорил он и громко начал читать молитву, - Да воскреснет Бог и расточатся врази Его!..
Буйство природы вокруг него с каждым словом усиливалось. Но его это не пугало. Никогда до этого не верящий в Бога Викентьев вдруг почувствовал странное чувство в груди и прилив самых разных чувств. Он верил. Верил, что высшие силы его не оставят и не дадут умереть молодой невинной душе. В одну секунду Викентьев почувствовал небывалый прилив сил. Лесник поднялся с колен и, продолжая громко читать молитву, пошел вперед. Пошел на пролом. Пошел к своей цели. В ту самую секунду просветления он будто понял, куда ему нужно.
-БУ!!!
Викентьева обдало жаром. Настоящим жаром адского огня. От громкого «БУ!» его уши испытали неимоверную боль. Неведомая сила отбросила лесника назад. Викентьев упал на спину и застонал от боли.
ОН явил себя. На пару секунд Николай Иванович увидел огромное тощее длинное существо с полностью черной кожей или шерстью. Из его глаз вырывались языки пламени, длинные кривые руки достигали ему чуть ли не до колен. Чудовищные рога подобно адской короне торчали в разные стороны, отливая кроваво красными оттенками и отражали пламя из его глаз, а горящий огнем хвост инфернального существа адским огненным кнутом рассекал холодный лесной воздух. Из его утыканной клыками пасти вырывались струйки ядовитого пара, отравляя воздух и разнося по округе невероятное зловоние и невыносимо сильный запах серы.
Испугаться Викентьев не успел. В его глазах потемнело, а силы снова покинули его тело. Николай Иванович еле слышно застонал и обмяк, теряя сознание и предаваясь милостивому забвению. Ружье выскользнуло из его ослабленных пальцев и с глухим стуком упало на траву.
***
1981 год, Афганистан
Место нахождения неизвестно
Раздался оглушительный хлопок. Викентьев среагировал на пять с плюсом. Стоило ему заметить гранату, как он с громким возгласом ухватил Рогова за бронежилет и рванул друга в сторону, за стену близстоящей постройки, одновременно прыгая сам. Граната рванула через две с половиной секунды, обдавая друзей резким порывом ветра, что образовался от взрывной волны, и здорово присыпая песком.
-Тебя не задело? - спросил Викентьев и, отряхиваясь от песка, медленно поднялся.
-Колян, ты просто молодца. Если б не твоя реакция...
-Считай, что червонец я тебе больше не должен.
Осторожно поднявшись, Николай огляделся и замер. Что-то было не так. После взрыва гранаты что-то произошло. Что-то изменилось.
На первый взгляд все было точно также: звучали выстрелы, ото всюду доносились голоса и крики, грохотали взрывы. Но что-то все же было не так. Что-то за эти несколько секунд изменилось в этой какофонии, что-то неуловимое но навязчивое.
-Ты слышишь это??? - спросил Рогов, поднимая на друга круглые от удивления глаза.
-Слышу что? - не понял тот.
Но Евгений промолчал. Вместо этого он начал оглядываться и в итоге посмотрел на темное небо.
-Как будто какой-то гул. Или что-то такое.
-Как при такой какофонии ты можешь что-то слышать? Мало ли...
На этих словах Викентьев замолчал. Внезапно он тоже услышал это. Странный звук, доносившийся откуда-то с севера. То ли гул, то ли ветер, то ли вой.
Точно. Вой. Но странный. Надрывный и протяжный вой, отражаясь эхом от гор и разносившийся по округе. Какой зверь в этих горах мог так выть? В следующую секунду он оборвался. Викентьев посмотрел на друга и только собрался ему ответить, как снова услышал это. Уже ближе. В разы ближе. Будто издающее вой животное за эти пять секунд преодолело два или три километра.
А потом они услышали крики. Кричали люди. Кричали настолько сильно, что заглушали выстрелы и взрывы. На весь кишлак раздавался ядреный русский мат и возгласы «Аллаху акбар».
-Мы атакованы кем-то третьим! - донеслось откуда-то из далека.
Внутри Викентьева все перевернулось. Вот только этого не хватало.
-НАТО? Нас атаковали НАТО??? - начал Рогов, но Викентьев быстро осек его.
-Быстро, в укрытие!
Вопли доносились со всех сторон. В какой-то момент выстрелы стихли, уступив место крикам и гулу вертолетов. Со всех сторон отвратительно несло кровью. Запах был настолько сильным, что Викентьеву становилось плохо. Но тем не менее, он пытался не обращать на запах внимания, попутно с Роговым виляя по улочкам и прячась за домами.
Снова прогремели взрывы. Викентьев осторожно выглянул из-за угла и обомлел: один за другим словно подкошенные падали вертолеты. Какая-то неведомая сила будто сбивала их. Винтокрылые машины просто падали без видимых причин, взрываясь еще в воздухе.
-Да что же тут твориться? - прошипел Викентьев.
-Колян. Колян, глянь на это.
Голос друга сразу ему не понравился. Викентьев обернулся и посмотрел в ту же сторону. На песке лежал мертвый моджахед. Лежал с огромными ранами на теле. От горла и до самого паха шли три широкие и очень глубокие раны. Будто борозды вспаханной земли. Голова была расплющена подобно арбузу, словно от удара тяжелой кувалдой. Рогов медленно сделал шаг назад и проговорил:
-Уходим отсюда! Отходим назад к холму!
-Согласен, - протянул Викентьев, отходя от приступа страха и отвращения.
Осторожно, то и дело оглядываясь и смотря по сторонам, друзья принялись отступать. В кишлаке меж тем воцарилась тишина, так что каждый шаг стал звучать непозволительно громко. Викентьев старался ступать как можно мягче, каждая его мышца горела от напряжения и непонятного страха, зародившегося где-то в подсознании.
-Бойцы?
От этого звука Викентьев дернулся всем телом и машинально направил автомат в сторону звука. Рогов проделал то же самое и уже готов был выстрелить, но вовремя смог остановиться. В трех метрах от них стоял Новак.
-Товарищ майор, целы? - с огромным облегчением спросил Рогов.
-Да, хвала богам. Ладно, это все не важно. Вас только двое?
-Ага.
-Давайте за мной, выведем вас отсюда.
С этими словами Шимон ринулся в сторону, Рогов и Викентьев последовали за ним. Спорить никто не стал. Уж после увиденного Викентьевым уж точно. У очередного поворота Шимон остановился и выглянул из-за угла. Чисто. Шимон коротко махнул рукой и троица быстрым шагом продолжила путь.
От увиденного Викентьева чуть не стошнило. За поворотом все вокруг было завалено трупами. Изуродованными и обезображенными трупами, у некоторых из которых не хватало частей тел или наружу торчали органы и кости. Песок был пропитан кровью.
-Что могло такое сотворить? - спросил Николай.
-Ох, боец, лучше тебе не знать... ответил Новак, жестом подгоняя ребят.
Внезапно снова раздался этот вой. Где-то тут, где-то совсем рядом. Вой настолько громкий и мерзкий, что резало уши. Троица в миг остановилась и юркнула за ближайшее здание.
-А я дурак думал, что он такой один, - прошипел Шимон, прижимая к груди автомат.
-Вы о чем? - снова тихо спросил Николай
-Но как они оказались здесь? Я думал, лес их сдерживает. Так как они оказались здесь, в горах???
-Да кто они???
Шимон с безумными глазами обернулся и жутким взглядом посмотрел Викентьеву прямо в глаза.
-Демоны ночи. По крайней мере так я их называю. По началу я думал, что их мало. Но хрен там плавал. Они везде. В каждой стране обязательно найдется их гнездо. А я то дурак думал что тот в Польше был одним единственным. Эх, знали бы вы, как он отделал тех фрицев. Прямо цирк с конями. Мне его желтые глаза еще года два в кошмарах являлись. Но потом я встретил других. Всего-то через пару лет. Весь лес кишел ими. Весь чертов лес был пропитан смертью. Мельком я видел их, рыскающих в тени среди деревьев. Но из леса они не выходят. Что-то их сдерживает. Какая-то сила не дает им оттуда выйти. Но иногда даже она ослабевает и они свободно гуляют по миру. Не знаю, от чего это зависит. То ли от фаз и активности луны, то ли еще от чего-то. Кроме особо сильных. Кроме альф. Альфы ходят везде. Для них преград в этом мире нет.
Внезапно Шимон замолк и остановился, жестом приказывая остановиться и ребятам.
-Они прячутся в тенях. Если не желают привлекать к себе внимание они прячутся в тени и атакуют оттуда. Великая Тень укрывает их, прячет от губительного Солнца и любопытных людских глаз. Вот почему в кишлаке кроме нас больше никого нет. Это мимолетная атака, смертоносный блицкриг, после которого остаются лишь кровь и трупы. Никакое оружие неспособно их остановить. Лишь молитва способна напугать и замедлить их. Единственное, что способно их уничтожить — это Солнце. Оно единственное ваше спасение. Но если сама Тень решит явить себя, тебя уже ничего не спасет. Это словно ожившая тьма, темный разумный сгусток энергии, способный одним щелчком пальцев обратить в прах города и армии. Бойтесь Тени, бойтесь того, что в ней сокрыто. Ибо противостоять Тени невозможно. Посмотрите на тени от домов и вы лично убедитесь.
Викентьев повернулся к одному из домиков. Отбрасываемая им тень действительно казалась темнее. Но не более. Новак нес абсолютную чушь, параноидальный иррациональный бред, не имеющий ничего общего с реальностью. Но в голосе майора прослеживался страх. В его глазах горело такое безумие, что невольно в его историю начинаешь верить, начинаешь вникать и потихоньку ловить суть. Начинаешь проникать в безумие и верить. А Шимон, приказав двигаться, тем временем продолжал:
-Никогда не бойтесь живых. Живого можно убить. Бойтесь того, что сокрыто. Того, что вы не видите. Того, чего нельзя убить. Смотрите в оба, но не забывайте иногда закрывать глаза. Иногда лучше не видеть. Лучше оставаться в неведении. Ибо когда ЭТО откроется вам, спастись уже не удастся.
Продолжая слушать командира, Викентьев продолжал бежать и с тревогой оглядываться по сторонам, взгляд невольно концентрировался на черноте между зданиями. В его душе поселилась тревога. Шимон заразил его своей паранойей, безумие черными ростками вторглось в душу парня, укореняясь в его разуме и сердце. От чего-то теперь каждая тень вызывала у него страх. Впервые за все время нахождения в Афгане Викентьев боялся, но не врага, а нечто иного. Нечто иной природы и с иными целями. Нечто, что жаждет его крови и выглядывает из каждой тени, из каждого темного угла.
Замыкающий цепочку Рогов тоже нервно оглядывался, но тревоги своим видом не показывал. В глазах читалось легкое волнение, но не более. Кровавый песок лип к сапогам, пару раз Рогов чуть не споткнулся об конечности и вырванные с сосудами и частями костей органы. Почти каждая стена стоящих в кишлаке построек была вымазана кровью, что подобно страшному граффити покрывала почти всю поверхность. И трупы. Кругом были изуродованные изувеченные трупы, что лежали в самых невероятных позах, мутными полными первобытного ужаса глазами таращась в пустоту.
Внезапно Новак снова остановился и присел на корточки, склонившись над землей.
-Вот, видите? - спросил он, указывая на землю.
Викентьев, тяжело дыша, тоже склонился на участком земли, который Шимон буквально испепелял взглядом.
-Видите это? - повторил командир.
И Викентьев увидел. Увидел маленькие ростки неизвестного ему растения, торчащие из окровавленного песка. То ли ростки растения, то ли волосы кошмарного подземного чудовища, что имели неправильный и противоречивый для природы мерзотно яркий оранжевый цвет.
И они шевелились. Шевелились подобно тонким пальцам уродливого демона, будто норовя схватить солдат за одежду. Ростки извивались и в один момент прижались к земле. Абсолютно все ростки как по команде прижались к земле, острым концом указывая в одну сторону, будто показывая путь. Будто трава прилегла к земле от ветра. Но никакого ветра в данный момент не было. Ростки, или чтобы это не было, жили своей жизнью.
-Вон там еще, - проговорил Рогов, указывая на одну из построек.
Викентьев поднял взгляд и увидел странную массу на одной из стен. Пульсирующая масса того же цвета, что еле заметно увеличивалась и перемещалась. Перемещалась подобно живому существу, что ищет добычу. Перемещаясь в ту сторону, куда были направлены ростки.
-Что это за дрянь? - с отвращением в голосе спросил Николай.
-Поросль, - коротко ответил Шимон, - Кошмарное порождение этих тварей. Пока оно безвредна, но стоит этой мерзости прорости на плодородной земле и заразить сельскохозяйственные культуры, или попасть на ствол дерева, как она начнет увеличиваться в геометрической прогрессии и ничего ее уже не остановит. Я до конца не понял, для чего она им. Ее наличие всегда отмечалось в тех местах, где было массовое убийство или крупное столкновение с вооруженными силами. Поросль то ли служит им в качестве навигационных систем, направляя и корректируя удары Тени, то ли нужна в качестве поддержки. В скором времени она начинает выделять что-то вроде яда или дурмана, способного убить все живое. Идеальное биологическое оружие. И не смейте трогать ее. Сразу получите заряд черной жижи в лицо. Так она защищается.
Новак опустился еще ниже и посмотрел сначала на поросль, потом обернулся в том направлении, куда указывали ростки.
-Она всегда двигается в ИХ сторону. Двигается в сторону Тени. А одиночные ростки указывают на НИХ. Если это знать, то можно прожить еще пару лет, избежав с НИМИ встречи. Черт...
Снова замолчав, Новак поднялся на ноги.
-Ну конечно. Если все мертвы, а ОНИ еще здесь... Господи. Значит, ОНИ выслеживают. Это охота.
-Охота? - в один голос спросили Викентьев с Роговым.
-Да, на женщин. Они что-то ищут. Именно среди женщин. Даже тогда, в Беруни, тот желтоглазый эту немецкую курву так тщательно обнюхивал, будто сочный кусок окорока. А потом попробовал ее кровь на вкус. Не понравилась, видать. По крайней мере, доедать он не стал, просто размозжив череп этой фашисткой швали прямо о дорогу, так что мозги летели во все стороны. Но случай в Беруни далеко не единственный, нет. Я перерыл кучу военных и медицинских архивов и обнаружил сотню таких случаев. Чего только стоит бойня в Украинском Закарпатье в шестьдесят втором, в приюте для девочек. Сотни трупов, самых разных по возрасту и внешности, но у всех одна деталь — укус в районе яремной вены. Или массовая резня в одном из лесов Канады в семидесятом. Те же самые следы — восемь туристок укушены, мужская же часть туристической группы была просто разорвана в клочья. Убийство в Праге в сорок девятом, серии загадочных убийств в Лондоне, в Ленинграде, в Венгрии, Финляндии, Бразилии, Перу, Китае, Румынии и в той же Польше. По всему миру. Или убийства среди российского дворянство в XVIII-XIX веках. И в каждом случае зафиксировано наличие в окрестностях этой поросли. Они что-то ищут. Что-то, что как-то связано с женщинами. И они найдут это. Когда нибудь они это найдут.
-Но это ведь не возможно, - после недолгого молчания вмешался Рогов, - Должны же были остаться упоминания в СМИ, следы на местах преступлений и все в таком роде...
-Если бы все было так просто. Демонам кто-то противостоит. Кто-то из людей. Я не уверен точно, но пару раз видел их боевую технику. И такой символики нет ни у одной страны мира. Да и выглядит она немного по иному. Я хорошо разбираюсь в военном деле и с уверенностью заявляю, что подобной военной техникой не обладает не одно государство мира. К тому же я часто видел их вертолеты, что пролетали над лесом и прочесывали каждый акр. Возможно, это же подразделение и скрывает информацию.
Лютая паранойя. Кому может потребоваться скрывать такое? Мозг Викентьева начинал теряться в этих лабиринтах мракобесия. И как бы не хотелось ему об этом думать, но майор мог, что называется, довоеваться и получить сдвиг по фазе.
-На окраине ждет транспорт и вооруженные отряды. Нас встретят и помогут с отходом. И кроме нас больше ни кто не выскочит отсюда, - медленно проговорил Шимон.
Но как объяснить горы изувеченных трупов? Как Новак собирался объяснять это вышестоящему начальству и что бы написал в рапорте? Что почти вся рота полегла по вине загадочных демонов ночи, которых никто, кроме собственно Шимона, и не видел вовсе. Вопросов было слишком много, а вот желания и времени искать ответы у Викентьева не было. Ему хотелось убраться отсюда. Убраться как можно скорее. Убраться из этого кишлака, из этой страны. Оказаться как можно дальше от крови, насилия и жестокости. Но у судьбы на этот счет были другие планы.
Всю оставшуюся дорогу до выхода пару раз троица останавливалась и затаивалась, несколько раз по улочкам кишлака кто-то пробегал. Кто-то с огромной скоростью, поднимая за собой шлейф песка. Страшный вой раздался снова, тени, казалось, стали еще чернее и зловещее. По крышам зданий постоянно кто-то бегал, при этом совершенно не издавая слов или иного звука, что присущ человеку. От такого даже у спокойного и невозмутимого Рогова становились дыбом волосы. Шимон тем временем не прекращая вызывал остальных задействованных в поиске людей по рации, но в ответ на зов майора рация молчала, будто предвещая беду. И тут до ушей Викентьева донеслось еле слышное нечленораздельное бормотание.
Парень резко остановился и до боли в ушах напряг слух. Кто-то еле слышно звал на помощь. Николай тревожно огляделся, но не заметил никаких признаков жизни. Звук тем временем повторился. На этот раз заволновался Рогов. Викентьев еще раз более внимательно огляделся, пристально разглядывая каждый миллиметр пространства. Снова ничего. Скорее всего показалось. Но через пару секунд звук снова раздался откуда-то из-за угла, слишком явственно и отчетливо, чтобы списать на глюк.
В какой-то момент Викентьев заметил движение. Его взгляд сфокусировался на одной точке и вскоре парень заметил тонкую человеческую руку, что торчала из-за искусственных баррикад, наспех собранной из мешков с песком, и медленно поднималась над землей.
-У нас выживший! - бросил Викентьев и быстрым шагом направился на помощь.
Когда он перескочил баррикаду, то увидел лежащую на песке вниз лицом девушку. Нет, даже девочку. На вид ей было лет четырнадцать-пятнадцать. Тщедушное тельце дрожало и дергалось, ребенок стонал от боли и одной рукой держался за шею. Викентьев осторожно взял ее за плечи и попытался перевернуть на спину.
-Тихо, солдат ребенка не обидит, - как можно более спокойно и по доброму произнес он, стараясь как можно бережнее перевернуть ее.
Скорее всего, это была одна из местных жительниц. Это Викентьев понял по традиционной для этих мест одежде и характерным чертам лица. Ребенок был сильно беден, одежда вся была в крови. На шее была большая и страшная рана, из которой тонкими струйками выплескивалась кровь.
-Нет уж, я тебя тут не оставлю, - тихо проговорил Викентьев, беря девочку на руки и поспешив к остальным.
-Колян, придурок, брось ее! Самим бы выбраться! - яростно прошипел Рогов, смотря на Николая полными гнева и непонимания глазами.
-Я не могу позволить ей здесь умереть! Это не по человечески, так нель...
Викентьев не договорил. Отборная смесь польско-русского мата прервала его на полу слове. Викентьев оглянулся и увидел спасительный выход, те самые ворота, через которые они ворвались сюда. Но перед ними все было залито кровью. Трупов, казалось, было еще больше.
Остатки роты.
За пол часа. Вся рота и пара сотен душманов. Практически без единого выстрела буквально стерта в порошок, уничтожена, раздавлена словно клоп.
До ворот и деревянного забора с колючей проволокой оставалось не больше сорока метров, но перед ним было открытое пространство. Выскочи бойцы из спасительных улочек и сети укреплений и вмиг окажутся как на ладони. Прикрыть их было больше некому. Оставалось рассчитывать только на свои силы и бежать со всех ног. Всем троим было неимоверно страшно, но сделать этот рывок было необходимо, чтобы сохранить жизни и продолжить дышать, видеть, чувствовать. Никто из троих солдат умирать не собирался. В России Шимона ждала беременная вторым ребенком жена, Рогова ждала невеста, а сам Викентьев поклялся матери, что вернется. Вернется не в гробу, а на своих двоих.
-Ладно, ребятки, слушайте, - начал Шимон, - Нам предстоит выйти на открытое пространство, иначе никак. После завладеваем автомобилем и едем. Едем как можно дальше. На холме остались люди, которые по моей команде откроют огонь из систем залпового огня. И нам в этот момент желательно быть как можно дальше отсюда. Вразумили?
-Да, - в унисон ответили ребята.
-Тогда хорошо. Да поможет нам Бог. Вперед!
Все как один сорвались с места. Викентьев бежал со всех ног. Бежал, не оглядываясь. В ту минуту он смотрел прямо на ворота, которые стали для него новым смыслом жизни. Только бы успеть, только бы...
Не успели.
В какой-то момент ворота заволокло тьмою, отрезая бойцам путь к свободе. Непонятная темнота, подобно тени, накрыла ворота и часть забора, полностью заволакивая все вокруг. Тьма настолько густая и плотная, что складывалось впечатление что ее можно потрогать. Будто нечто живое тьма извивалась, все больше и больше разрастаясь на стене.
-В укрытие! - крикнул Новак, - Уходите отсюда! Я постараюсь их отвлечь! Уходите, сказано вам! Это приказ!
Рогов с Викентьевым, коротко кивнув, как один бросились в сторону, к одному из домиков. Но внезапно перед глазами Николая возник полный гнева взгляд странного тощего существа. Взгляд прямо из тени. Прямо ему в душу. Чудовищные горящие огнем глаза возникли прямо перед его носом, в ноздри ударил запах серы. Инфернальное существо ухмыльнулось, обнажая длинные кривые клыки.
У Викентьева потемнело в глазах. Взор его постепенно окутала тьма, но перед этим парень увидел искаженную страшной гримасой морду, что немного выступала из тени, длинные корявые рога демона и его тощие руки, тянущиеся к нему.
В ужасе Викентьев распахнул глаза и выставил руки перед собой. Но в какой-то момент все померкло. Все погрузилось в полную, кромешную тьму. Николай продолжал прерывисто дышать и вглядываться в темноту, пытаясь хоть что-нибудь рассмотреть. Он всматривался до боли в глазах, но вскоре понял, что пялится в ствол дерева и сидит на холодной почве, окруженный холодным и темным лесом.
***
21:57
Кемеровская область, Россия
Николай Иванович тяжело встал с земли. Залитый кровью кишлак исчез, испарившись в темноте. Очередное видение. Как не кстати... Но теперь он не сомневался в правдивости того случая. Да и как можно было забыть подобный ужас? Что-то было в том кишлаке. Что-то, что уничтожило всю роту. Что-то, что сейчас охотится за Викой.
Вспомнив страшные глаза, Викентьев встрепенулся и со страхом начал оглядываться. Никого. Демон, или чем бы это ни было, ушел, оставив после себя страх и мерзкий запах. Выроненное ружье одиноко лежало на земле. Лесник поднял оружие и заметил мерзкие оранжевые ростки.
«Они всегда указывают на НИХ» - всплыли в голове слова Новака.
-Так вот где я видел это. В Афгане...
Ростки указывали на север. Викентьев посмотрел на деревья. Они были увешаны порослью, которая была преимущественно на северной стороне стволов. Викентьев посмотрел в ту сторону. В душе снова зародился страх, но желание спасти внучку было сильнее. По этому Викентьев крепче сжал холодный ствол верной двустволки и пошел в направлении севера.
Шел он долго. Тени вокруг бесновались, ветер выл, в кронах деревьев слышались нечленораздельные голоса. Но лесник не обращал на это внимание. Он продолжал уверенно идти вперед, смотря прямо перед собой и думая о Вике. О его любимой Вике, которой сейчас грозила смертельная опасность. И в этом была полностью его вина. Вина в том, что не доглядел, что не сберег. И никакие демоны его не остановят. Он понимал, что твари из тьмы способны лишь пугать, а значит существенного вреда они причинить не смогут. Это придавало храбрости и с каждым шагом уверенность все росла, а страх понемногу начал отступать. К тому же во всю светила полная луна, разгоняя тьму и освещая перед ним путь, что Викентьев принял как хороший знак.
Сколько он так шел неизвестно, но через некоторое время лесник начал чувтвовать ужасный запах. Нутром он чувствовал, что близок. По мере его приближения смрад становился все сильнее. Вскоре лес закончился и Викентьев вышел на небольшую поляну. Луна светила во всю и вся полянка была как на ладони.
На поляне отбрасывая черные тени стояло несколько человек. Невыносимый смрад душил лесника, в глазах начинало двоится. Но сдаваться было нельзя. Викентьев крепче сжал ружье и пошел к людям.
Их было около десяти. Шестеро или семеро неподвижно стояли и смотрели в пустоту. Двое лежали на земле. Чуть поодаль будто согнутый или сидевший на корточках находился еще один. Викентьев всмотрелся в лежачих и с ужасом узнал в одном из них бесчувственно лежащую на спине Вику. Второй же, на вид парень лет двадцати пяти, сидел на земле и, склонившись над девушкой, припал к ее горлу.
Старик встал как вкопанный. Понимая, что хорошо было бы что-то предпринять, лесник лишь полными ужаса глазами взирал на странную процессию, не смея даже дернуть пальцем. Им овладело странное чувство, странное и пугающее. Викентьева прошиб холодный пот, он прерывисто дышал, руки слегка подрагивали.
-Нашли...
Этот голос вывел его из ступора. Мертвый, низкий и сиплый голос. Голос словно из могилы.
-Мы нашли ее! - снова проговорил тот, что склонился над девушкой.
Стоящие рядом медленно подняли головы и завыли. От этого воя веяло таким ужасом и могильным холодом, что Викентьев чуть не лишился чувств. Вой, более похожий на рев раненного зверя. Тут же поднялся страшной силы холодный ветер, тени снова взбесились. От резкого порыва ветра и громкого неожиданного воя лесник слегка вздрогнул и наконец вернул себе самообладание.
-Отойдите от нее! - вскинув ружье прокричал он.
И тут они обернулись. Обернулись и уставились на Викентьева пустыми глазницами. Оголенные перемазанные кровью черепа не выражали совершенно ничего. Тощие тела, которые жрали черви, слегка пошатывались на ветру. Парень тоже поднял глаза и встретился взглядом с Викентьевым. Глаза в темноте ярким отблеском луны сверкнули желтым. Сидевший на корточках оставался неподвижным.
-Убить, - прошипел желтоглазый.
И оно зашевелилось. Медленно существо стало выпрямляться. Тощие ноги медленно разгибались, поднимая истощенное тело над землей. Его кожа была отвратительного серого цвета, на голове не было волос. В темноте холодным блеском блеснули лезвия ножей, что оно держало в руках. Сделав шаг вперед, существо вышло на свет, явив леснику свой ужасный лик. На Викентьева черными бездонными глазами уставилась мерзкая бледная морда. Его острые уши торчали из черепа и уходили назад, на морде красовался оскал длинных гнилых зубов и причудливый, как у черта, пятак. Только сейчас Викентьев понял, что ножи на самом деле были длинными когтями, что примерно достигали сантиметров двадцать в длину. В голове лесника, навеянное сегодняшними событиями, внезапно вспомненными бабкиными сказками, древними легендами и видом кошмарного существа всплыло веющее могильным холодом слово.
Гуль.
Пока лесник переваривал информацию, чудовище с диким не человечьим воплем кинулось на него, высоко подпрыгнув вверх и выставив кривые когти перед собой. Рефлекс старого охотника сработал безукоризненно. В мгновение ока Викентьев прицелился и дал по гулю дуплетом. Существо взвизгнуло от боли и упало на землю. Но стоило Викентьеву потянулся за патронами, гуль несколько раз перекувыркнулся и скрылся в траве и кустах.
Но к черту гуля. Как только лесник поднял взгляд, то увидел несущихся на него стоящих до этого мертвецов. От их стонов Викентьеву становилось плохо. Пустые ничего не выражающие глазницы сверлили его несуществующим взглядом. Но взгляд этот пугал. Пугал до дрожи в коленях. Одним движением Николай Иванович вынул наган и открыл огонь. Черепа разлетались, словно керамические вазы. Тощие тела медленно опадали на землю. Расстреляв все патроны, Викентьев отбросил бесполезный наган в сторону и быстро перезарядил ружье. Краем глаза он приметил, что твари снова поднимаются и уже без голов, выставив перед собой костлявые руки, продолжали идти на него. Лесник снова вскинул оружие и готов было уже выстрелить, как краем глаза заметил движение. Кто-то совершенно беззвучно и очень быстро зашел ему за спину. Викентьев обернулся и увидел летящие к нему на бешеной скорости горящие ненавистью желтые глаза. Лесник не успел среагировать. Желтоглазый со всей силы ударил его в грудь. Ружье улетело далеко в сторону деревьев. Все тело пронзила боль. Викентьев отлетел на пару метров и рухнул на землю. Со стоном он повернулся на спину и снова увидел несущегося на него желтоглазого.
На принятие решения было всего несколько мгновений. И тут, словно на подсознательном уровне Викентьев понял, что делать. Молниеносным движением лесник сорвал с шеи нательный крестик и зажал его в руке подобно кастету, зажимая крестик так, что самая длинная его часть выступала из-за пальцев и словно удлиняла и дополняла кулак. И как только желтоглазая тварь с жестоким выражением полусгнившей рожи и сверкая оголенными изъеденными червями бедрами приблизилась, Николай Иванович со всего маху ударил, целясь в глаза. Удар пришелся прямо в цель. Тварь страшно завопила и будто стала полупрозрачной, медленно растворяясь в темноте, сливаясь с тенями.
«Вика» - пронеслось у него в голове имя внучки.
Девушка лежала без чувств на земле. Викентьев подбежал к девушке и осторожно взял ее на руки. В голове пульсировала всего одна мысль.
Бежать.
Бежать отсюда, как можно дальше. Бежать без оглядки и не думая не о чем.
И Викентьев побежал. Побежал так быстро, как позволяли его старческие ноги. Бежал и тихо плакал, шепотом молясь всем известным ему богам. Но внезапно он услышал этот ужасный визг. Визг из самой преисподней, визг ужасного демона, что жаждал разорвать их своими уродливыми когтями.
Гуль настиг их всего через девять с половиной секунд. Тонкие острые клыки вонзились Викентьеву в плечо. Лесник завопил от боли и уронил внучку на землю, в дикой агонии падая сам. Гуль намертво вцепился в него, жадно лакая горячую кровь, вися на спине словно огромный комар. Внутри загорелось чувство гнева. Викентьев в ярости навскидку ударил кулаком и попал прямо в то место, где у нормальных людей находится нос. Гуль хрюкнул и отцепился, запрыгивая на дерево. Но через секунду он кинулся снова, на этот раз атакуя прямо в лоб. Изловчившись, лесник ухватил гуля за шею. Окровавленные челюсти жадно защелкали прямо перед его носом. Викентьев в ярости продолжал биться за свою жизнь. С силой он ударил монстра в живот. Гуль слегка согнулся и немного ослабил хватку. Следующий удар пришелся гулю прямо в пятак, следующий в челюсть. Костяшки пальцев болели и хрустели, но Викентьев не сдавался, продолжая, словно дикое животное, избивать существо. Ему хотелось вцепиться в него зубами, рвать его бледную плоть на мелкие кусочки, хотелось вцепиться своими пальцами в его черные глаза. Лесника обуяла такая ярость, что он рычал, словно дикий зверь, нанося удар за ударом. Но его пыл быстро охладился, когда гуль с силой полоснул его когтями. Снова стало мучительно больно, снова пришел страх и чувство беспомощности. Викентьев снова упал на землю, гуль кинулся на него. Машинально Викентьев ухватился за большой и тяжелый предмет, по счастливой случайности оказавшийся большой веткой, и на автомате ударил монстра наотмаш. Чудовище вновь с поскуливанием отступило в темноту. Адреналин сыграл свое. Викентьев поднялся и ударил снова. Но ударить третий раз не вышло. Гуль выставил когти вперед и ветка насадилась на них, словно мясо на шампур. Гуль встал, свободной рукой схватился за ветку и стал давить на Викентьева. Руки прижимались все ближе к телу, гуль был значительно сильнее, не смотря на свое тощее телосложение. Руки лесника болели, с каждой секундой сопротивляться инфернальному существу было труднее. Из последних сил Николай Иванович ударил его в колено.
Помогло.
Нога гуля прогнулась, он слегка опустился и значительно ослабил хватку. Викентьев с силой рванул ветку на себя, снимая ее с когтей, а затем с диким криком принялся наносить удары. Был он по всему — по голове, по спине, по ногам. По всему, что видел.
-Сдохни, сука! Сдохни! Сдохни!!! СДОХНИ!!!
То, что гуль уже не оказывает сопротивления и без чувств валяется у него в ногах, лесник понял не сразу. Настолько сильна была ярость. Немного успокоившись и остановившись, лесник отбросил окровавленное оружие в сторону и отпрянул от монстра.
Гуль был превращен в кашу. Окровавленное тело лежало не подвижно, черные глаза смотрели в пустоту. Голова была размозжена. В приступе ярости Викентьев даже не заметил этого. Но вот ярость прошла. И стало больно. Не мыслимо больно.
Место укуса будто горело огнем. Было настолько больно, что Викентьев завопил на весь лес. У него началась настоящая агония, в любую секунду готовая перейти в безумие. Но в какой-то момент боль ушла. Лесник распластался на земле, прерывисто дыша. Место укуса странно подергивало.
Понимая, что нужно уходить, Викентьев, кряхтя и матерясь, поднялся с земли и подхватил Вику. Девушка по прежнему была без сознания. Но так было даже лучше. Взяв девушку на руки, лесник снова побежал.
Сзади слышался шелест травы. Его снова преследовали. Кто-то ой как не хотел выпускать их из леса. И мертвые не знали усталости. Гонимые темной волей своих лордов, они гнались за Викентьевым, норовя разорвать его, уничтожить. И тут раздался это вой. Полный угрозы и гнева вой. Тот самый, который он слышал тогда, в Афганистане.
Викентьев хотел сдаться. Бросить все и сесть на траву, ожидая своей незавидной участи. Но внезапно перед глазами блеснули фары.
Дорога.
Лес закончился. Вот среди деревьев уже видно дорожное полотно. С надеждой в сердце лесник выскочил на дорогу. И как не странно ему сразу же повезло. Не спеша по дороге ехал старенький москвич.
-Эй!!! - громко завопил лесник, бросаясь прямо под колеса.
Автомобиль со свистом остановился. Викентьев подскочил к ней и распахнул заднюю дверь.
-Пожалуйста, подберите нас! Нам очень нужна помощь, на нас напали! Нам нужно в больницу. Прошу...
За рулем сидел древнего вида дедок, напоминающий типичного советского интеллигента. Хлопая распахнутыми глазами и смотря на лесника через толстые очки в роговой оправе, водитель видно обрабатывал полученную информацию. В итоге он истерически закивал и Викентьев с облегчением с Викой на руках залетел в салон.
Автомобиль поехал. Поехал с настолько низкой скоростью, что Викентьев чуть было не за матерился во весь опор:
-Эта колымага может ехать хоть на километр быстрее?! ЖМИ!!!
Старик проблеял что-то вроде «это максимальная скорость», но все же то ли от испуга, то ли от командирского голоса Викентьева вдавил педаль газа в пол. Автомобиль немного, но ускорился.
И тут в заднем окне, во тьме проносящегося мимо пространство снова серебряным отблеском сверкнули когти. Викентьев в ужасе обернулся. Гуль на всех парах несся за ними. На перебитых ногах, с размозженной головой, но продолжал преследование. В глазах его горела ненависть.
-ЖМИ ЖЕ!!! - снова проорал лесник.
Москвич хоть и набрал белее менее приличную скорость, но гуль не отставал. Он продолжал неумолимо приближаться, смотря леснику прямо в глаза. Приближался, словно неумолимая и мучительная смерть.
Снова вернулась боль. Викентьева будто прошило адски горячей иглой. Он снова истошно закричал и схватился за больное место. От адской боли все поплыло в глазах. Заболели кости. Взор окутала тьма, глаза его непроизвольно закрылись, разум отключился.
А гуль продолжал нестись на машину. В итоге он также, как и в лесу, прыгнул в сторону добычи, направляя длинные когти прямо на Викентьева. С грохотом приземлившись на багажник, гуль когтями разбил заднее стекло. Водитель от испуга бросил руль и, столкнувшись с гулем взглядом через зеркало заднего вида, полностью утратил контроль над дорогой. Автомобиль с грохотом и свистом улетел в кювет и пару раз перевернулся.
***
1981 год, Афганистан
Место нахождения неизвестно
-Колян, очнись. Очнись же!
Слова доносились откуда то из далека. Викентьев чувствовал легкие удары по щекам и слышал взволнованный голос друга, доносившийся до него будто через застрявший в ушах толстый слой ваты. Пустой взгляд был устремлен в куда-то в неведомые дали. Бледными руками он продолжал прижимать к себе ребенка, боясь ослабить хватку.
Перед глазами все еще стоял этот взгляд. Взгляд из тьмы, из неведомых глубин безумия. Из самого ада. В мозгах очень медленно, но все же уверенно зарождалась мысль, что Шимон все таки прав. И с каждой секундой эта мысль все сильнее и сильнее укреплялась в его разуме.
-Я в порядке, - тихо проговорил он, приходя в себя после очередного удара.
Но Викентьев лгал. Его состояние было очень далеко от удовлетворительного. Руки продолжали трястись, в глазах стоял туман. На минуту он даже потерялся в пространстве, но оглядевшись, быстро понял, что они по прежнему прячутся за одним из домов.
А перед воротами меж тем творилось что-то из ряда вон выходящего. Из тени вдруг вышел человек. Будто материализовался прямо из тьмы, невероятно тощий и грязный. Новак все еще стоял там. Лицо майора не выражало никаких эмоций. Лишь спокойствие и нотки безразличия мелькали в его глазах, хотя руки, держащие автомат, все же заметно подрагивали.
Самого Викентьева всего трясло. В голове царила неразбериха, ватные ноги едва держали его, невольно подгибаясь от каждого шороха. Рогов тем временем осматривал забор. Слишком крепкий, так просто не сломать. Даже на машине не снести, особо умный душман догадался обложить весь периметр мешками с песком. Откуда только взяли. Да и сами доски довольно толстые и широкие. Наверху колючка — не перелезть. В ворота по известной причине тоже не пройти. Но ведь должен же быть иной путь...
Евгений внимательно осмотрел каждый сантиметр пространства и заметил слегка подгнившую доску. В принципе, если приложить больше усилий, то можно сломать. Но это создаст шум и непременно раскроет их. Но тут на помощь пришел снова раздавшийся где-то в центре кишлака вой. В ту же секунду Рогов разбежался и с силой врезался в забор. Гнилая древесина громко хрустнула и прогнулась, но полностью не сломалась.
-Проклятье...
Снова наступила тишина. Викентьев все это время наблюдал за таинственным человеком из тени. Он медленно шел на Шимона, майор в свою очередь медленно отступал назад. В один миг он вскинул автомат и открыл огонь. Но пули просто прошли насквозь. Человек не то что бы не издал не звука, он даже не шелохнулся. Будто не чувствуя боли. Вместо этого он молниеносно бросился на майора, хватая того за горло. Шимон попытался ударить его прикладом, но не успел. В темноте ярким отблеском сверкнуло что-то острое и Шимон тут же осел на землю, зажимая рукой живот. По одежде тут же стала расползаться алое пятно.
Викентьев хотел было броситься на выручку, но через минуту понял, что это бесполезно. Существо набросилось на Шимона и принялось разрывать его на части. И когда Викентьев понял, что ЭТО орудует когтями, то чуть снова не потерял сознание.
Вновь раздался этот жуткий вой. И Викентьев оторопел от того, что увидел. Все трупы, лежащие рядом, зашевелились. Лежащий неподалеку лейтенант, который еще сегодня утром острил своими шутками, сначала слегка дернул рукой, затем шевельнулся всем телом. А после принялся вставать. У Викентьева от страха зашевелились волосы. Мертвец поднял голову и посмотрел на бойца полностью черными глазами, что не выражали абсолютно никаких эмоций. Кроме нечеловеческой злости. И голода.
Тем временем Рогов снова ударил по доске, которая на этот раз поддалась и проломилась. Ударив еще и прикладом, Рогов полностью выбил ее из забора, открывая путь к свободе.
-Коль, отходим, быстро! - сказал он и юркнул в освободившийся проем. Перепуганный Викентьев с девочкой на руках бросился за ним. До машин оставалось всего ничего. Солдаты преодолели это расстояние в два прыжка. Рогов бросился за руль и через секунду машина сорвалась с места.
Шимон же продолжал бороться, хотя сил с каждой секундой становилось все меньше. Жизнь покидала его с каждой вытекающей каплей крови. Чудовище становилось все агрессивнее и агрессивнее, терзая майора острыми как бритва когтями и наслаждаясь его агонией. Когда Новак перестал подавать признаки жизни, существо успокоилось и на несколько мгновений остановилось. Майор обмяк и замер. Краем глаза он увидел их. Истерзанные и изуродованные, изуверски убитые, они снова были подняты из мертвых и, повинуясь зову Тени, медленно и в развалку шли в сторону Шимона.
Одному ему было не справиться, но даже сейчас Новак не собирался сдаваться. Если уж ему уготована дорога в ад, то один он туда не отправиться. Из последних сил майор достал гранату. Взгляд коротко скользнул по демону. Существо было спокойным, с ликованием и злобой во взоре оно оглядывало место бойни, со свистом втягивая в себя пропахший кровью воздух.
-Нет, я тебе не сдамся, мразь... - булькающим, дрожащим от боли голосом прошипел майор и выдернул чеку.
Демон снова повернулся к Шимону и оскалился, намереваясь впиться кривыми клыками в его шею.
-Огонь... - тихо произнес он в рацию и закрыл глаза, крепче сжимая гранату. Раздался взрыв.
***
Все было как в тумане. Викентьев сидел в машине и, вцепившись в девчонку, пялился в одну точку. За окном то и дело что-то мелькало, но толком было не разглядеть. Царила кромешная темнота, ночь полностью вступила в свои права. На небо набежали облака, луны или звезд видно не было.
По началу Рогов хотел рвануть обратно на холм. Но вовремя заметил, как нечто темное опередило их и сразу после запуска ракет из систем залпового огня ринулось прямо туда. Викентьев пытался предупредить их по рации, но стоило ему взять ее в руки и выйти в эфир, как из динамика послышались истошные крики и мольбы. Рогов среагировал незамедлительно и свернул в противоположную сторону. С ротой было покончено.
Сначала Викентьев хотел вернуться за Шимоном. Хотел ворваться в кишлак с автоматом и забрать майора, но Рогов горько констатировал, что тому уже не помочь. Да и летевшие в сторону кишлака ракеты ясно давали понять, что при всем желании Новака было уже не спасти.
Девочке же становилось все хуже и хуже. Руками Викентьев чувствовал, что у нее неимоверный жар, который ощущался даже сквозь одежду. Каждая ее мышца была до предела напряжена, ребенок все время закатывал глаза и стонал, явно находясь в агонии. Волосы выпадали прямо на глазах. Это Викентьев заметил, когда с целью успокоить нежно поглаживал девчушку по голове и мычал какую-то детскую песенку. В его руке остался целый клок волос. Николай напряженно думал. Все мысли путались, в голове была настоящая каша. Все смешалось, слова Шимона, увиденное в кишлаке и симптомы странной болезни, что терзало невинного ребенка, вообще непонятно как оказавшегося в этом проклятом месте. Викентьев чувствовал, не знал, но чувствовал нутром, что Новак не врал. Он определенно что-то знал и унес эту тайну в могилу.
Бойтесь того, что сокрыто. Ибо когда это откроется тебе, спастись уже не удастся.
Он понял смысл. В один момент до него дошла суть этих слов. По спине в который раз пронеслись мурашки. Викентьева накрыл ужас. Он покосился на окно. Страх продолжал расти. От осознания того, что от кишащей тварями тьмы его ограждает только автомобильное стекло, становилось дурно. За каждым поворотом ему мерещились тени, горящие желтым огнем злые глаза и блеск острых как бритва когтей. Он чувствовал, что если Рогов хоть на сантиметр в час снизит скорость, это нечто непременно запрыгнет внутрь, что теплый свет горящей в салоне лампочки погаснет и Тень заберет свое. Он чувствовал, что мертвые преследуют их. Они не знают усталости и настигнут везде. От них не спасут границы государств, крепкие двери и орды вооруженных до зубов солдат.
Но пока все было тихо. Машина уносила их прочь, свет хоть немного, но разгонял темноту, Викентьев не чувствовал боли не истекал кровью, Рогов громко матерился и что-то причитал — значит тоже здоров и невредим. А вот девочка угасала на глазах. Ее невероятно бледная кожа была похожа на бумагу, волосы словно сами вылезали из головы. Ребенок худел на глазах.
Нет. Он не позволит ей умереть здесь. В Советском Союзе ее вылечат. Там узнают, что ЭТО. Там научатся ЭТОМУ противостоять. Викентьев расскажет все. Его услышат. Их с Роговым обязательно услышат. Новак не мог умереть просто так. Ценой его жизни они остались живы. А значит мало было только лишь выбраться. Мир должен об этом узнать. И когда демоны ночи выйдут из тени в следующий раз, человечество будет готово. Этот ребенок — их доказательство. Доказательство того, что люди вовсе не являются царями природы. Доказательство людской беспомощности и уязвимости. Доказательство того, что жизнь после смерти вовсе не миф. Всего лишь один невинный ребенок. И он спасет его. Пусть ценой своей жизни, но спасет.
Из ступора его вывел громкий мат Рогова. Викентьев отвлекся и обомлел. На секунду его взгляд задержался на ЭТОМ. Свет фар выхватил из ночной тьмы тощий силуэт, стоящий прямо перед ними. В темноте блеснули два желтых глаза, с каждой секундой становясь все ближе и ближе.
«Это конец» - подумал было Николай, но Рогов с громким матом вывернул руль. Автомобиль резко занесло и он вылетел с трассы, улетая в овраг.
Как они остались живы — загадка. Машина скатилась по горному склону и угодила в небольшой каменный овраг, во что-то с грохотом врезаясь. Викентьев больно ударился головой о панель. Перед глазами все поплыло. Неизвестно как, но ему удалось не потерять сознание. Хотя время от времени его мозг на секунды отключался, парню удавалось сохранить хоть какую-то ясность ума. Рогов тоже особо не пострадал.
Первые секунды после аварии друзья боялись даже дышать. Каждый знал, что ЭТО рыщет где-то неподалеку. Что оно жаждет их крови и не остановиться не перед чем.
Так в полной тишине они сидели до самого рассвета. Когда первые лучи солнца показались за горизонтом и осветило афганскую землю, ребята выбрались из машины и пошли прочь. Но куда им идти? Здесь они были совершенно одни, потерянные в чужой стране, затерянные в горах и брошенные на кровавый произвол без связи и средств к существованию. Так они и побрели в неизвестном направлении.
Шли долго. На исходе второго часа измученный жаждой и усталостью Викентьев свалился на землю, кладя девочку перед собой. Все это время ребенок был без сознания. Но стоило Викентьеву опустить ее, как он распахнул глаза. Желтые глаза. А потом раздался полный боли вопль. И Викентьев обомлел от страха.
Все зубы выпали, немногие уцелевшие торчали из десен и держались на соплях, угрожая в любую секунду выпасть. А на их месте на глазах росли новые. Длинные и заостренные к концу, желтые кривые клыки.
Ее долго рвало кровью. В последнюю минуту перед смертью тщедушное детское тельце вздрогнуло и снова выгнулось, словно при столбняке. Ребенок зашелся в беззвучном крике и тихом плаче, смотря полными боли глазами куда-то в небо. Будто вымаливая у высших сил смерть. Вымаливая, как избавление. И возможно, ее услышали. В следующую секунду девочка обмякла и замерла, распластавшись на земле. Огонь жизни в больших детских глазах погас навсегда. Все было кончено.
Не смог.
Не спас.
Викентьев схватился ха голову. Продолжая стоять на коленях перед мертвым ребенком, в отчаянии он поднял глаза на небо и только уже собирался громко закричать и словно маленькое дитя разреветься на плечах у Рогова, как заметил на ярком голубом небе черную точку. Викентьев застыл в одной позе. В небе зависал таинственный черный объект, с каждой секундой становясь больше. К ним что-то приближалось. Страх чуть было снова не завладел его разумом, но когда в небе раздался гул, в черная точка медленно но уверенно стала обретать очертания вертолета, Викентьенв позволил себе успокоиться.
Но через минуту волнение снова вернулось к нему. Вертолет был странным. На вид определенно военный, с оружием на борту. Но Викентьев никак не мог понять, какой стране он мог принадлежать. Не СССР это точно. Никаких опознавательных знаков, гербов или флагов на борту изображено не было. Да и расцветки такой Николай никогда не видел. На бортах был изображен странный символ, который нигде до этого Викентьев не замечал. Странный красный треугольник, вписанный в подобие венка или же простого круга.
Вертолет летел прямо к ним. Не долетая до ребят нескольких метров, машина начала снижаться. И как только вертолет соприкоснулся с землей, из него тут же выскочило трое амбалов с автоматами. Солдаты тут же нацелили винтовки на ребят и сняли оружие с предохранителя. Лица их были скрыты масками и очками, форма и броня был того же черного цвета.
Только Викентьев успел что-либо подумать, как Рогов выскочил вперед, предъявляя солдатам то ли корочку, то ли жетон.
-Свой я. Агент номер 63-18. Позывной «Гром». Работаю под прикрытием.
Солдаты чуть расслабились
-Вы заражены? - громко пробасил один из них.
-Никак нет, - медленно протянул Рогов и коротко глянул на Викентьева.
-Ребенок заражен, - добавил он.
Далее все было как в тумане. На этом цельная картинка воспоминаний обрывалась, уступая место черному забвению. Весь Афганистан поплыл перед глазами. Он помнил только то, что в один момент солдаты двинулись на него и попытались скрутить. Один уже было представил пистолет к его виску, но вмешался Рогов, яростно начиная что-то им доказывать. Ребенка же оперативно завернули в целлофан и погрузили в вертолет. Через секунду все померкло, но следом возникла следующая картинка. Викентьев будто находился в палате больницы, рядом стояло несколько крепких мужчин в штатском, а в его уши медленно вливался странный механический скрипучий голос:
-Все погибли... Все погибли... Рота погибла в горах на одной из высот... Ты остался один... Ты один... Майор подорвался на гранате... Подорвался на гранате... Подорвался, прикрывая отступление... Засада... Вы попали в засаду...
По официальной версии Викентьева отстранили от службы и комиссовали из армии после нервного срыва и попытки самоубийства. Срыв якобы произошел на почве увиденного после той страшной бойни в горах. Которой на самой деле вовсе не было. Но было нечто иное. То, о чем его заставили молчать. О чем заставили забыть.
От страшной боли Викентьев распахнул глаза и тихо зашипел. В лицо ударил жар огня, рядом полыхал разбитый москвич. Лесник обнаружил себя лежащим на земле. Плечо неимоверно болело, а рядом кто-то постоянно фыркал, шипел и принюхивался.
***
23:20
Кемеровская область, Россия
Викентьев замер. Его всего ломало, в теле болела каждая кость. Медленно открыв глаза, он увидел только слегка развеваемую огнем горящей машины ночную темноту, падающие от вековых деревьев тени и бледную выступающую из-за туч луну. Москвич лежал вверх колесами, жадно пожираемый языками пламени.
Викентьев понял, что они вылетели в кювет и машина перевернулась. Бензобак, видимо, не выдержал и дал течь. Хотя лесник удивлялся как вообще эта колымага не развалилась на составляющие, а отделалась только потекшим бензобаком. Но это было далеко не единственное и не самое страшное, что за сегодня заставило его волноваться и удивляться.
Внезапно близлежащие кусты затрещали. Викентьев тут же замер и закрыл глаза. Из кустов тем временем вышла причина его паники. Викентьев нутром чувствовал его, слышал его дыхание, чуял могильный холод, что исходил от чудовища. Гуль медленно, тихой походкой ходил вокруг места аварии.
«Присматривается гад...» - подумал лесник, почувствовал, что гуль останавливается над каждым из них и, скорее всего, внимательно смотрит. Проверяет. Ищет тех кто выжил. Остальные, видимо, еще не очнулись.
Бежать было бесполезно. Стоит только леснику приоткрыть глаза, как гуль накинется на него. Но и лежать вот так было нельзя. Нужно хотя бы оценить обстановку, понять что происходят и примерно определить местонахождение.
Лесник решил прислушаться к своему чутью охотника. Он до предела напряг все органы чувств, вслушивался до боли в ушах. Через секунду до него стала доходить примерная картина сего действия. Судя по шагам, гуль медленно подходил то к одному, то к другому, стоял над одним около минуты или двух, затем медленно переходил к другому. Вот он стоит рядом с ним. Лесник обмяк, боясь со страху сделать малейшее движение. Холодная рука прикоснулась к его шее. Он чувствовал его дыхание. Дыхание гуля. Понимая, что от смерти его отделяет оно движение когтистой руки, Николай Иванович вдруг подумал выдать себя. Прекратить все это раз и навсегда. В какой-то момент он понял, что проиграл. Что эту битву ему уже не выиграть. В Афгане у него был автомат, верный друг и умный майор. Сейчас же нет ничего. Он был один. Один в бесконечном мраке ночи. Вика скорее всего мертва. Мертва также, как та девочка из Афганистана. Снова он не смог спасти. Снова этот кошмар повторился, унеся с собой в ад еще несколько жизней.
«Так пусть же все окончиться сейчас. Раз... Два... Три...»
Только Викентьев проговорил в уме «три» и уже собрался открыть глаза, как чуть поодаль раздался тихий стон. Видимо, очнулся водитель. Существо резко отпрянуло от него в сторону звука.
-Что это?! Нет, не подходи!!!
Раздались душераздирающий крики. Но через секунду все смолкло. Гуль страшно зарычал и вскоре тоже затих. Снова стало тихо. Тихо как в могиле. А потом послышалось чавканье. Когда до Викентьева дошло, что гуль жрет несчастного мужика, его чуть не вывернуло на изнанку. Стало так мерзко и противно, что хотелось просто потерять сознание и не слышать этого мерзкого булькающего звука. Не слышать звук того, как кусок мяса с легким хрустом отрывается от тела, как кровь тонкими струйками стекает на землю, капает с клыков и булькает между челюстями. Еще страшнее стало от мысли, что рано или поздно тварь доберется и до Викентьева. Но нет, не сегодня.
Мобилизовав все оставшиеся силы и собрав в кулак последние ошметки воли и храбрости, лесник осторожно открыл глаза. Гуль в привычной позе сидел за автомобилем и склонился над телом водителя. До Викентьева никакого дела ему не было. Во всяком случае пока. Но лесник понимал, что стоит ему издать малейший звук, как гуль набросится на него. Обороняться при этом было нечем — из оружия ничего не было, да и более менее большой ветки или камня в зоне досягаемости тоже не наблюдалось. Оставался один выход — бежать. В принципе можно было одним рывком взять на руки Вику и со скоростью гепарда рвануть в заросли. Сил на это могло хватить, да и адреналина в крови было хоть отбавляй. Попробовать стоит.
Без лишних раздумий Викентьев поднялся и рванулся к внучке. Но стоило ему сделать лишь пару шагов, как гуль сбил его с ног и отшвырнул в сторону. Викентьев пролетел пару метров и упал на асфальт, больно ударившись спиной. В спине что-то больно щелкнуло. Гуль также выскочил на дорогу и медленно, прихрамывая, побрел к Викентьеву.
В бледном свете луны он казался еще ужаснее. Морда была искажена лютой ненавистью, черные глаза были устремлены прямо на него. Клацая когтями по дорожному покрытию, гуль неумолимо приближался. Викентьев попытался встать, но при малейшем движении от позвоночника по всему телу растеклась волна сильной боли. Гуль с каждой секундой становился все ближе. Понимая, что жертва никуда не денется, он будто специально шел медленнее, наблюдая за ужасом в глазах Викентьева.
-Отбегался ты, мужик, - тихо проговорил лесник, грустно улыбнувшись.
Внезапно послышался какой-то гул. Откуда то сверху.
«Смерть идет» - горько подумал он.
Гуль тем временем подошел вплотную. Когтистые лапы сомкнулись на его шее. Чудовище подняло лесника над землей. Их взгляды пересеклись. Викентьев чувствовал полное смрада холодное дыхание гуля, чувствовал приближающуюся смерть. Гул тем временем становился громче, но Николай Иванович уже не обращал на это никакого внимания. Существо отвело руку назад и выпрямило пальцы, направляя когти Вкентьеву в грудь. И только старик подумал, что все кончено, как стало светло. Ослепительно светло. Лесник зажмурился, от яркого света из глаз брызнули слезы.
А потом послышались выстрелы. Хватка гуля тут же ослабла лесник снова упал на дорогу. Преодолевая боль в глазах и пытаясь смахнуть с них слезы, Викентьев кое-как приоткрыл веки и наконец-то смог все разглядеть.
В небе парило два вертолета. Лучи бортовых прожекторов были направлены на гуля. Сам гуль был покрыт ранами, черная кровь стекала на дорожное покрытие. Существо пошатывалось, тонкие ноги подогнулись. Но оно все еще держалось на ногах. Медленно гуль сделал шаг по направлению к вертолетам, снова оттопырив длинные когти. Но эта добыча оказалась ему не по зубам. Машины снова открыли огонь из бортовых пулеметов и превращенный в решето гуль свалился замертво.
Когда глаза привыкли к освещению, Викентьев разглядел спускающихся в вертолетов солдат. В той же самой черной форме. С тем же самым символом. И вертолеты были теми же самыми.
-Ты зачем в лес-то поперся, придурок?! Я же русским языком тебя предупреждал!
Знакомый голос. Лесник обернулся и увидел стоящего рядом и одетого в ту же форму Рогова.
-Евген ты... Ты как здесь.. Среди них...
-Я сотрудник секретной военной организации под названием «Совет». Занимаемся тем, что противостоим тем видам угроз, которые не относятся к деятельности человека. То, что ты сегодня увидел, является одной из таких угроз.
-То есть это...
-Да, Коль. Новак был прав во всем. Это то, о чем ты думаешь. И они везде. Везде, Начиная от Сибири и заканчивая пустынями и лесами Австралии. Какой-то патоген или демон поднимает их из мертвых. И что-то управляет ими.
-Ты не мог раньше мне этого сказать? Да если б я знал все заранее, я бы носа из дома не показывал! И Вику бы на цепь посадил! - взревел Викентьев.
-Да если бы я тебе все это сказал, меня в лучшем случае бы просто убили, а в худшем я всю оставшуюся жизнь провел в какой-нибудь дурке в состоянии овоща. Я и так дико рисковал, когда заявился к тебе!
На плече Рогова зашипела рация и грубый мужской голос проговорил:
-Гром, тут двое. Мужик явно не жилец, девчонка заражена.
-Упаковываем обоих и на базу, - коротко распорядился Рогов и оборвал связь.
-Что? Не трогайте ее! Суки, уберите от нее руки! - закричал Викентьев и, превозмогая боль в ушибленных спине и ребрах, медленно поднялся и хотел было броситься на выручку, но на этот раз снова дало о себе знать укушенное плечо.
Викентьева снова прошило раскаленной иглой и лесник медленно опустился на колени. Из глаз покатились слезы. Отчасти от беспомощности, отчасти от боли и жалости к себе и Вике. Ему оставалось лишь беспомощно наблюдать, как солдаты упаковывают Вику в пластиковый контейнер и на носилках везут к приземлившемуся за это время вертолету.
-Это бесполезно, Коль. У нас приказ. Зараженный человек должен быть немедленно изолирован или убит. Это нельзя вылечить. Никакие препараты не действуют на это. Иногда у меня создается впечатление, что оно разумно. Что оно осознанно меняет свою клеточную структуру, чтобы эволюционировать и измениться под новые условия. Будто бы оно эволюционирует самостоятельно.
-Но почему бы не раскрыть всю правду людям? Есть же умные люди, которые могут разобраться, есть же... - не унимался лесник.
-Все умные люди, которые способны сделать то, о чем ты говоришь, денно и ночно трудятся на наших базах и в наших лучших оборудованных по последнему слову техники и медицины лабораториях. Имена их засекречены, а официально они трудятся на шарикоподшипниковых заводах или работают учителями в школе. И за десятки лет никто из них не смог раскрыть истинную природу ЭТОГО. Единственный, кто хоть как-то приблизился к разгадке и путем наблюдений хоть что-то понял, был наш армейский майор. И к чему его это привело?
-Значит то, что случилось в том кишлаке все таки правда?
-Ты и это вспомнил? Да, Коль, это произошло на самом деле. Как мы не пытались промыть тебе башку, но видимо такое забыть невозможно. Но тем не менее, все это должно оставаться в секрете. Представь себе, сколько идиотов заполонят все леса мира, чтобы проверить их существование, если мы, как ты сказал, раскроем всю информацию? Сколько идиотов сами пойдут им в лапы? Лес по какой-то причине сдерживает их, ограждает их от людей. А кровь дает им силу. С каждым убитым или зараженным человеком они становятся сильнее. С каждым человеком лесной барьер ослабевает. Те, кого они убьют, станут им подобны. Те, кто отделается простым укусом, понесут инфекцию дальше. И как раз это мы и должны не допустить.
Викентьев опустил глаза. Рана на плече продолжала болеть, ноющая боль постепенно распространялась на все тело. Кости невыносимо ломило, у Викентьева ломало пальцы рук, было ощущение песка в глазах, начинало болеть горло. Рукой он продолжал зажимать рану. Кожа рядом с укусом побледнела и покрылась странными фиолетовыми пятнами. Рогов тем временем вытащил из кобуры пистолет. Лесника пронзила страшная догадка.
-Но если все это так секретно, на кой черт ты все это мне рассказал?
-Считай это моей исповедью. Я подумал, что так тебе станет легче. Хоть немного. Увы, но ты уже не жилец. Я видел след на твоем плече, видел раны от когтей. Где-то часа через три ты станешь таким же, - с этими словами Рогов указал на гуля и, перезарядив пистолет добавил, - Прости...
Голос его дрогнул. Возможно, Викентьеву это показалось, но в последние секунды своей жизни он заметил на глазах старого друга слезы.
-Я ведь предупреждал тебя... На кой ты меня не послушал? - голос Евгения дрогнул еще сильнее и Николай Иванович понял, что тот держится из последних сил, чтобы не разрыдаться.
С этими словами Рогов подставил дуло к голове до сих пор сидящего на коленях Николая. Своего верного и лучшего друга, своего боевого товарища, которого когда-то спас. И сколько совместных воспоминаний у них было. И сколько радости и горя они вместе испытали. Воевали с духами в Афгане и со школьной математичкой в своей родной школе. Но сейчас все это перечеркнуто кровавой линией. Перечеркнуто долговязой бледнокожей тварью, вырвавшейся из лесной чащи. Перечеркнуто древними силами, древним проклятием, что окутало леса этого мира.
-Господи... - прошептал Викентьев и уткнулся головой в ладани.
-Бог отвернулся от нас, Коль. Давно отвернулся, - плача произнес Рогов и с невыносимой болью в сердце нажал на курок.
Раздался выстрел. Тело лесника рухнуло на землю. Рогов опустил пистолет и беззвучно зарыдал. Горячие слезы катились по его щекам, невидимым дождем капая на асфальт. Хоть разумом он понимал, что избавил друга от страшного полного страданий перевоплощения, от не менее ужасной жизни. Если эту пытку конечно можно было назвать жизнью. Быть полуживым отродьем тьмы, вечно следуя зову Тени и охотясь за теплой кровью. Викентьев, как офицер, тоже выбрал бы второе. Но судьба не оставила ему выбора.
Моментально совладав с собой и вернув себе самообладание, Рогов смахнул слезы с глаз и уже спокойным голосом проговорил в рацию:
-Тут еще один. Забираем всех и направляемся на базу. Отправьте несколько патрулей и еще раз все прочешите.
-Принято, - донеслось из динамика.
Рогов отошел на несколько шагов по направлению к вертолету, как из рации снова зазвучал голос:
-Агент Гром, у нас тут небольшое ЧП.
-Что на этот раз? - без особого энтузиазма но с чувством вновь нарастающей тревоги ответил Рогов.
-Тут два часа назад поступил сигнал из Самары. Похоже, вновь локальная вспышка. По всем симптомам вроде наш случай. Поросль также присутствует.
-Где конкретно?
-Точно не знаю, какое-то фермерское хозяйство. Сначала позвонили в службу санэпидем контроля, потом в скорую. Мы сразу выслали по адресу группу зачистки. Только вестей от них почему-то нет. Я получил подтверждение, что группа на месте. Потом тишина. На связь до сих пор не вышли. Отправить еще одну?
-Да. Если нужно залейте всю Самарскую область кровью, но инфекцию за пределы карантина не выпускать!
-Принято, Гром. Конец связи.
Рация снова замолкла. Рогов медленно пошел в направлении вертолетов. Солдаты уже заканчивали. Но в душе царила буря.
«Снова локальная вспышка. Уже в четырех точках мира. Здесь, в Германии, в Хельсинки и вот теперь в Самаре. И все в один день. Как по команде. Что-то их растревожило. К тому же это странное поведение животных, странная эпидемия среди волков и собак. Не связаны ли эти факторы?»
С этими мыслями Рогов занял место в вертолете. Через несколько минут остальные тоже завершили чистку и заняли свои места. Все это будет выглядеть как несчастный случай. Ни один из ныне живущих неприкопается и не заметит подвоха. А если и увидит, то его заставят молчать. И Совет снова останется в тени. Как и сотни раз до этого.
-На базу, Гром? - спросил молоденький пилот.
И в какой-то момент его осенило. Осенило так, что стало больно в голове.
-Нет, отставить базу. - ответил Рогов и, снова включив рацию, добавил, - Возвращаемся на Фокстрот. Всем экипажам, повторяю — всем экипажам! Возвращаемся а Фокстрот-1. Повторяю, на Фокстрот-1.
Вертолеты медленно поднялись и развернулись, беря курс на запад.
-Надо кое-что проверить, - протянул Рогов, откидываясь на спинку кресла.
Машины быстро набрали скорость и исчезли в облаках, оставляя страшное, оскверненное кровью и смертью место позади.