Ей нравится быть влюблённой.
Она влюбчива, но вполне верна себе, своим чувствам и своим партнёрам. Бывшим. А было их всего несколько. Один из которых серьёзно, но не навсегда.
И есть будто определённого рода услада нахождения во влюблённом состоянии. Она могла даже мимолётно проникнуться к мужчине в метро или танцору, которого раз увидит на сцене. Любовь к музыкантам и актёрам вообще сопровождала её всю жизнь. Как и некоторые из них войдя, не выходили вот уже многие годы. Но всё это было так поверхностно, в сравнении с ним.
В тот вечер она собиралась на вернисаж как на свидание. Потому что знала, что там будет он. Самый главный, самый прекрасный экспонат. Живой экспонат. Последняя, из её влюблённостей. Последняя по счёту, но никак не по значимости. По силе чувств и ощущений, по восприятию ума, пожалуй, он первый. Да, в тот вечер она выглядела так, какой её не видел ни один их представителей мужского пола, которым посчастливилось водить её на свидание и даже доходить до чего-то большего. Слишком она светилась. Слишком была вдохновлена предстоящей встречей, хоть и не была в ней уверена, но всё же таила надежду увидеть его хоть издали.
...
Она была рядом, но даже смотреть в его сторону не решалась. Слышала его голос и трепетала уже от одного осознания того, что вот он здесь, на расстоянии вытянутой руки, а то и ближе. Она слышала обрывки его фраз, адресованных не ей — другим. Он что-то рассказывал о себе, своих ощущениях, и о них, о том как писал их — картины. Один раз они пересеклись взглядами. Вскользь, мимолётно. Когда она выходила из одного зала и спускалась по лестнице, чтобы переместиться в другой. Но там был он, и она не решилась вновь маячить с ним в одном пространстве. Ушла.
Друг говорит, надо было с ним поздороваться. А ведь и правда. Взрослая ведь уже, опытная, мудрая, но только не когда дело касалось его. Находясь там, рядом с ним и его картинами, она чувствовала себя школьницей, влюблённой в старшеклассника и искавшей с ним встречи в школьных коридорах. Но друг сказал, что это скорее влюблённость в женатого учителя. То есть обрубил все шансы просто на корню.
«Ну зачем ты так со мной?»
«Прости».
Этот друг, самый близкий, друг детства, её с ним и познакомил. Условно. Она увидела одну из его ранних картин на заставке телефона.
«Красиво, это чьё?»
«Уууф, а я и не знаю даже... Погоди, я сохранил где-то эту подборку, сейчас скажу».
И сказал. И началось. Она помнит, как вбила в поисковике его имя и нашла видео с интересным интервью. Помнит, как смотрела на него заворожённая. И не помнит, чтобы она когда-либо кого-нибудь так слушала. За этим интервью последовали следующие. Она пыталась найти и узнать о нём как можно больше: что ему нравится слушать, что он читает, что смотрит. Он был, пожалуй, самым интересным, многогранным и загадочным из всех, кого она когда-либо знала и в кого влюблялась. Да, влюблённость. Некоторая даже одержимость. От желания познать, от желания взаимодействовать.
Ей нравилось быть влюблённой. Слегка. Чтобы можно было немного наслаждаться и немного восхищаться обьектом своей влюблённости. И при этом быть собой. Быть одухотворённой и переводить эти чувства во благо себе и себе во вдохновение. Но он... Он слишком украл её внимание. Он слишком затмился собой других. Он вообще весь слишком.
Злилась на себя. Желала его. Ждала, когда это пройдёт.