CHAPTER VII
The next day was Sunday, and the wonderfulest day you ever saw. We had an early breakfast, for Mr. Miller was drivin' into the country that day to preach, and Mrs. Miller was goin' with him and the girls had to get the dinner. So nobody had to go to Sunday School, and I could keep out of it by not goin' home in time. A thought came to me and I said to Mitch, "You never saw my grandpa's farm—we can walk out there before noon and have dinner, and maybe get a lift on the way. And maybe grandpa or some one will drive us in in the morning in time for school." Mitch was crazy to go and see the farm; so we struck out, down through the town, under the trestle bridge, up the hill, past Bucky Gum's big brick house, past the fair grounds and along the straight road between the wheat fields. It was wonderful, and we sang and threw clods at birds and talked over plans about goin' to see Tom Sawyer. For Mitch said: "We'll try this Old Salem place, and if that doesn't pan out, then we'll go to Hannibal. Tom'll tell us; and if he can't, we'll see his crowd anyway and have a good time. And besides, I'm lookin' forward now to somethin'. I'm goin' to lose Zueline—I feel it all through. And if I do, it's time to get away from here and forget."
"What do you mean by lose her?" says I. "You'll always be in the same town and in the same school, and you'll always be friends."
"Oh, yes," said Mitch, "but that's just the trouble—to be in the same town and the same school and not to have her the same. I've got a funny feelin', Skeet—it's bound to happen. And anyway, if it don't, we must be up and doin' and get the treasure and then square off for somethin' else. And if I get it and all goes well, maybe Zueline and me will marry and be happy here. That's the way I want it."
We Sang and Threw Clods
It must have been two hours before we got to the edge of the wood where Joe Gordon lived. And I showed Mitch the oak tree where Joe had peeled off the bark to make tea for the rheumatism or somethin'. My grandma had told me. Finally we crossed the bridge over the creek, and climbed the hill. "There," I said to Mitch, "that's my grandpa's house. Ain't it beautiful—and look at the red barn—and over there, there's the hills of Mason County right by Salt Creek." Mitch's eyes fairly glowed; so then we hurried on to get to the house, which was about half a mile.
Going through the Hired Man's Trunk
There wasn't a soul at home but Willie Wallace, the hired man. He was shavin' himself, goin' to see his girl, and he let us play on his Jews harp and smell the cigars he had in his trunk, which he had perfumed with cinnamon or somethin'. Grandpa and grandma had gone to Concord to church, and Uncle Henry was in town seein' his girl, and the hired girl was off for the day. We were hungry as wolves, so I took Mitch into the pantry where we found a blackberry pie, and a crock of milk, rich with cream. We ate the pie and drank the milk. Then I showed Mitch the barn and the horses, and my saddle. I took him into the work house where the tools were. I showed him the telephone I made which ran down to the tenant's house. And we got out my uncle's wagon and played engine; and went up into the attic to look for books. Mitch found a novel by Scott and began to read; and that was the last of him. I went back to the work house and pulled a kite I had made from the rafters and got it ready to fly.
After while grandpa and grandma came from church and when grandma came out of her room where she had changed her silk dress for a calico dress in order to get dinner, I stepped out from a door and said, "Hello, grandma." "Why, child," she said, "you almost scared me to pieces. What are you doin' here? Where's your popie and your momie?" Then I told her Mitch and I had walked out, and she took me into the kitchen and made me help her. By and by she went into the pantry for somethin' and when she came out she said: "Do you like blackberry pie, Skeet?" "Yes'm," I said. "Well, I guess you do—and you like milk, too. And now you go down to the cellar and get another crock of milk—do you hear? And if I hadn't put the other pies in the cupboard in the dining room, there'd be no pie for dinner." "No, grandma, we wouldn't eat more'n one—Mitch and I wouldn't, honest we wouldn't."
Mitch came in, then, and grandma looked at him kind of close and laughed, and asked him if he was goin' to be a preacher like his pa. Well, a funny thing came out. Mr. Miller had preached at Concord that morning, and grandma began to talk about the sermon and say it was the most beautiful she ever heard. Pretty soon she went out of the room for somethin', and Mitch said: "She's the livin' image of Aunt Polly—and so she should be my grandma and not yours; for I'm Tom if anybody is, even if you're not much like Huck."
Then we had dinner, and Mitch was readin' that novel while eatin', and grandma kept sayin', "Eat your dinner, Mitch." He did eat, but he was behind the rest of us.
We helped grandma with the dishes. Then she said, "You boys clear out while I take a rest. And after while I'll show you some things." She always took a nap after dinner, lying on a little couch under the two windows in the settin' room, where the fire-place was, and the old clock, and the mahogany chest that had come from North Carolina, given her by her grandmother, and her red-bird in a cage. Grandpa always fell asleep in his chair while reading the Petersburg Observer, which came the day before.
So Mitch and I walked through the orchard, and when we came back, I showed him the carriage with glass windows and the blue silk curtain; and the white horses which grandpa always drove. But we didn't put in the time very well, because we wanted grandma to wake up.
We went in the house at last, and they were talking together. I heard grandpa say something about Doc Lyon. We'd almost forgot that by now. But when we came in the room, grandma said, "Well, here you are," and went over and got out her drawer that had her trinkets in it. She had the greatest lot of pictures in rubber cases you ever saw; soldiers which were dead, and folks who had married and moved away or had died; and a watch which belonged to her son who was drowned before Mitch and I was born; and a ribbon with Linkern's picture on it; and breast pins with hair in 'em; and sticks of cinnamon. And by and by she went to her closet and got some peach leather, which Mitch had never seen before. And he thought it the best stuff he ever et. You make it by rolling peaches into a thin leather and dryin' it, and puttin' sugar and things in it. It's waxy like gum and chews awful well.
Grandma Showing her Treasures
Then she got down her scrap book and read little things that Ben Franklin said, about temperance and work, and study, and savin' money. She asked Mitch if he had read the Bible through, and Mitch said yes, for he had. "You haven't," she said to me—"if you'll read it through, I'll give you five dollars." So I promised. "Now," she said, "you can do it by fall if you're industrious. Work and play—play hard and work hard, for the night cometh when no man can work." I never saw Mitch happier than he was this afternoon. The time slipped by, and finally grandma said to me to bring in the cows, she was goin' to milk. We began to wonder how we'd get back to town. But we went for the cows just the same and watched grandma milk, and helped her with the buckets, and watched her feed her cats. Then we said we must go, at least after supper. "How can you go?" said grandma, "you can't walk to-night. It's too far. Willie Wallace is going in town early with a load of corn, and you can ride." That suited us. So we had supper, fried mush and eggs and milk. Then we had prayers; and grandma put us in the west room up-stairs where there was a picture of Alfaratta, the Indian maid. And I think we would be sleepin' yet if she hadn't come in to wake us.
We rode in with Willie Wallace and got to the school yard before eight o'clock. Mitch and I agreed that this was the longest school day we ever spent.
*
Глава VII
На следующий день было воскресенье, и самый чудесный день, который вы когда-либо видели. У нас был ранний завтрак, потому что мистер Миллер в тот день ездил в деревню, чтобы проповедовать, а миссис Миллер собиралась с ним, и девочки должны были поужинать. Так что никто не должен был ходить в воскресную школу, и я мог не ходить, не приходя домой вовремя. Мне пришла в голову мысль, и я сказал Митчу: «Вы никогда не видели ферму моего дедушки - мы можем выйти туда до полудня и пообедать, и, возможно, подвезти вас по дороге. И, может, дедушка или кто-то другой нас въедет утро как раз в школу ". Митч сходил с ума, чтобы посмотреть ферму; поэтому мы вычеркнули вниз по городу, под эстакадным мостом, на холм, мимо большого кирпичного дома Баки Гама, мимо ярмарочной площадки и по прямой дороге между пшеничными полями. Это было замечательно, и мы пели и бросали комки в птиц и обсуждали планы насчет встречи с Томом Сойером. Ибо Митч сказал: «Мы попробуем это место в Старом Салеме, и если это не удастся, мы отправимся в Ганнибал. Том расскажет нам; а если он не сможет, мы увидим его толпу». во всяком случае, и хорошо провести время. И кроме того, я с нетерпением жду чего-то. Я собираюсь потерять Zueline - я чувствую все это насквозь. И если я это сделаю, пришло время уйти отсюда и забыть «. Я собираюсь потерять Zueline - я чувствую все это. И если я это сделаю, пришло время уйти отсюда и забыть ". Я собираюсь потерять Zueline - я чувствую все это. И если я это сделаю, пришло время уйти отсюда и забыть ".
"Что ты имеешь в виду, потеряв ее?" говорит я. «Вы всегда будете в одном городе и в одной школе, и вы всегда будете друзьями».
«О, да», сказал Митч, «но это просто проблема - быть в том же городе и в той же школе, и не иметь ее одинаково. У меня смешное чувство, Скит - это обязательно случится. И в любом случае, если этого не произойдет, мы должны быть в порядке и делать то, что нужно, и взять сокровище, а затем потратить на что-то еще. И если я получу это и все пойдет хорошо, возможно, Зулин и я поженимся и будем счастливы здесь. Вот так я этого хочу. "
Мы пели и бросали комы
Должно быть, прошло два часа, прежде чем мы добрались до края леса, где жил Джо Гордон. И я показал Митчу дуб, где Джо снял кору, чтобы приготовить чай от ревматизма или чего-то еще. Моя бабушка сказала мне. Наконец мы пересекли мост через ручей и поднялись на холм. «Там, - сказал я Митчу, - это дом моего дедушки. Разве это не красиво - и посмотрите на красный сарай - и там, на холмах округа Мейсон, прямо у Солт-Крик». Глаза Митча довольно светились; и тогда мы поспешили добраться до дома, который был примерно в полумиле.
Проходя через сундук наемника
Дома не было ни души, кроме Вилли Уоллеса, наемного работника. Он сам был шавином, собирался повидаться со своей девушкой, и он позволил нам поиграть на его еврейской арфе и понюхать сигары, которые были у него в сундуке, которые он ароматизировал корицей или чем-то еще. Дедушка и бабушка ходили в Конкорд в церковь, а дядя Генри был в городе, проводя его девушку, а наемная девушка уезжала на день. Мы были голодны, как волки, поэтому я отвел Митча в кладовую, где мы нашли пирог с черникой и глиняный кувшин, богатый сливками. Мы ели пирог и пили молоко. Затем я показал Митчу сарай, лошадей и седло. Я взял его в рабочий дом, где были инструменты. Я показал ему телефон, который я сделал, который бежал к дому арендатора. И мы вытащили фургон моего дяди и поиграли в двигатель; и пошел на чердак искать книги. Митч нашел роман Скотта и начал читать; и это был последний из него. Я вернулся в рабочий дом, вытащил из стропил и изготовил воздушный змей и приготовил его к полету.
Через некоторое время дедушка и бабушка пришли из церкви, и когда бабушка вышла из своей комнаты, где она сменила свое шелковое платье на ситцевое платье, чтобы поужинать, я вышла из двери и сказала: «Здравствуйте, бабушка». «Почему, дитя, - сказала она, - ты чуть не напугал меня до мелочей. Что ты здесь делаешь? Где твоя попь и твоя мамочка?» Потом я сказал ей, что я с Митчем вышел, и она отвела меня на кухню и заставила помочь ей. Вскоре она зашла в кладовку, а когда вышла, сказала: "Тебе нравится пирог с ежевикой, Скит?" "Да, я", сказал я. «Ну, я думаю, что вам нравится - и вы тоже любите молоко. А теперь вы спускаетесь в подвал и достаете еще один глиняный кувшин - вы слышите? И если бы я не положил другие пироги в буфет в столовой» комната там
Тогда вошел Митч, и бабушка посмотрела на него как бы поближе, засмеялась и спросила, не собирается ли он стать проповедником, как его папа. Что ж, вышла забавная вещь. Мистер Миллер проповедовал в Конкорде в то утро, и бабушка начала говорить о проповеди и сказать, что это была самая красивая из всех, что она когда-либо слышала. Довольно скоро она вышла из комнаты для чего-то, и Митч сказал: «Она - образ жизни тети Полли, и поэтому она должна быть моей бабушкой, а не вашей; потому что я Том, если кто-то есть, даже если вы» не очень похож на Гек. "
Потом мы поужинали, и Митч читал этот роман, пока ел, и бабушка продолжала говорить: «Ешь свой ужин, Митч». Он действительно ел, но он был позади нас.
Мы помогали бабушке с посудой. Затем она сказала: «Вы, ребята, убирайтесь, пока я отдыхаю. А через некоторое время я покажу вам кое-что». Она всегда спала после обеда, лежа на маленьком диване под двумя окнами в гостиной, где находился камин, старые часы и сундук из красного дерева, пришедший из Северной Каролины, данный ей бабушка и ее красная птица в клетке. Дедушка всегда засыпал в своем кресле, читая «Петербургского обозревателя», пришедшего накануне.
Итак, мы с Митчем шли по саду, и когда мы вернулись, я показал ему карету со стеклянными окнами и синим шелковым занавесом; и белые лошади, которые всегда ездил дедушка. Но мы не очень хорошо провели время, потому что хотели, чтобы бабушка проснулась.
Наконец мы пошли в дом, и они разговаривали. Я слышал, как дедушка что-то говорил про Дока Лиона. Мы уже почти забыли это. Но когда мы вошли в комнату, бабушка сказала: «Ну, вот, пожалуйста», подошла и достала ящик, в котором лежали безделушки. У нее было самое большое количество фотографий в резиновых чехлах, которые вы когда-либо видели; солдаты, которые были мертвы, и люди, которые вышли замуж и уехали или умерли; и часы, принадлежавшие ее сыну, который утонул до того, как мы с Митчем родились; и лента с изображением Линкерна; и булавки с волосами в них; и палочки корицы. Вскоре она подошла к своему шкафу и достала немного кожи персика, которую Митч никогда раньше не видел. И он думал, что это лучшее, что он когда-либо делал. Вы делаете это, катая персики в тонкую кожу и высушивая это, и кладя сахар и все в нем. Она восковая, как жвачка, и жует очень хорошо.
Бабушка показывает свои сокровища
Затем она взяла свою записную книжку и прочитала мелочи, которые сказал Бен Франклин, о сдержанности и работе, учебе и экономии денег. Она спросила Митча, прочитал ли он Библию до конца, и Митч сказал да, потому что он это сделал. «Вы этого не сделали, - сказала она мне, - если вы прочитаете это, я дам вам пять долларов». Так я и обещал. «Теперь, - сказала она, - вы можете сделать это осенью, если вы трудолюбивы. Работайте и играйте - играйте усердно и усердно, потому что наступает ночь, когда никто не может работать». Я никогда не видел Митча счастливее, чем он был сегодня днем. Время шло, и наконец бабушка сказала мне, чтобы я привел коров, она собиралась доить. Мы начали задаваться вопросом, как мы вернемся в город. Но мы все равно пошли за коровами, смотрели, как бабушка кормит, помогали ей с ведрами и смотрели, как она кормит своих кошек. Тогда мы сказали, что должны идти, по крайней мере, после ужина. "Как ты можешь идти?" сказала бабушка, "Вы не можете идти ночью. Это слишком далеко. Вилли Уоллес едет в город рано с грузом кукурузы, и вы можете ездить". Это нас устраивало. Итак, мы поужинали, пожарили кашу, яйца и молоко. Тогда у нас были молитвы; и бабушка посадила нас в западную комнату наверх, где была фотография Альфаратты, индийской горничной. И я думаю, что мы бы еще спали, если бы она не пришла разбудить нас. и бабушка посадила нас в западную комнату наверх, где была фотография Альфаратты, индийской горничной. И я думаю, что мы бы еще спали, если бы она не пришла разбудить нас. и бабушка посадила нас в западную комнату наверх, где была фотография Альфаратты, индийской горничной. И я думаю, что мы бы еще спали, если бы она не пришла разбудить нас.
Мы поехали с Вилли Уоллесом и добрались до школьного двора до восьми часов. Митч и я согласились, что это был самый длинный школьный день, который мы когда-либо проводили.