CHAPTER IV
Mitch and I had dug under pretty near every dead limb in Montgomery's woods and hadn't found a trace of any treasure. We began in April when the winds sang as they did in March. There were blackbirds around then and that bird that sings "spring day." Mitch's father knew the names of all the birds; but outside of crows, robins, jay-birds and things like that we didn't know 'em—neither Mitch nor I. We didn't care, for what's the use of knowing names of things? You can't pronounce 'em anyway, and I've noticed people get queer studying such things, like Homer Jones who gathered weeds and flowers and pinned long names on 'em.
When we began to dig, the sap was flowing out of the maple trees. And once George Montgomery saw us digging. He had come over to empty his buckets of sap to make some maple sugar. And he said, "What are you boys doing?" and laughed and said—"Don't bother my buckets. If you want a taste of sap take it, but don't get the buckets askew so they will spill."
Mitch called back to him, "What do you say, George, if we find a tea-kettle of money buried here sommers, buried by old Nancy Allen?" And George said, "Take it along—but you'll dig the whole world up before you do."
You see Mitch was foolin' because we didn't think Nancy Allen had left her money there, if she had any. But Mitch didn't want to say that we was followin' the direction of Tom Sawyer for treasure. We kept the book hid under a log, and every now and then would take it out and read it to see if we missed any of the points. If we had told George Montgomery what we was doin', he would have laughed at us and told everybody, and had the whole town laughin' at us. Because we knew nobody but us had any faith in such things. But Mitch had faith and so had I. We agreed that there was treasure to be found, and if we worked we believed we could get it.
George Montgomery
It was a good thing that Nancy Allen died that winter and that Mitch said that, because it threw George off. Nobody believed in Tom Sawyer as a real person but us—we did. We knew he was real. Mitch was going to write a letter to him and send it to Hannibal, Missouri, for Mitch's dad said there was no town of St. Petersburg in Missouri—and that Mark Twain had used that name as a blind.
And just about then this here Nancy Allen disappeared. She was a funny little woman about as big as a 'leven year old girl, and wore a shawl around her head, and carried a cane and smoked a pipe. She allus came to town with Old Bender and his wife which was a friend or somethin' of Nancy, and a boy with a mouth as big as a colt's and as trembly, which was Old Bender's boy. They all lived together near town, and used to come in, first Old Bender, then his wife, then Nancy, then this boy walkin' in file, and they'd go to the grocery store and set around all day, and go home with bacon, tobacco and things.
The Bender Family
I said Nancy disappeared in the winter. But there was snow and they didn't come to town—so just when she died nobody knows. But as I said, Mitch and I found her body right near a creek in Montgomery's woods in April. The snow was gone, and there she lay, what was left of her, wrapped up in her shawl. And no one knew how she got there or anything about it.
Mitch was the most curious boy you ever saw. He had read sommers about a singing bone—that if you take the bone of a person that has died like this, and hollow it out so as to make it into kind of a horn, and blow through it, a voice will come out of it and tell you how the person died and where the money is that's left and everything. So when we found her, Mitch was just about to take her arm bone which was stickin' through her shawl to make a horn of when I says, "Don't, Mitch, you'll get into trouble. That body must lie right there 'till the Corner comes." You see my father was States Attorney and I'd heard him say that. So we left Nancy just as she was and ran into town. I told my father, and the Corner went out and took us along, and we told what we knew. Then they took her body into town and got a jury and Mitch and I told about it, and our names were printed in the paper.
There was a story around that Nancy Allen was a miser, and of course they wondered how she died. And my pa got Old Bender in and cross-questioned him a whole day, with Mitch and me hid on top of a closet in the room. But Old Bender stuck to his story, that Nancy had started out to visit one of the Watkinses near Montgomery's woods, and probably got cold, or fainted or somethin'. Anyway, they let Old Bender go, and after that he came into town walkin' first, then his wife, then their boy, and Nancy gone.
They didn't find any money or anything. But George Montgomery was threw clean off when Mitch said we're diggin' for Nancy's treasure. For Mitch went on and said: "What was she doin' here in the woods? Goin' to see the Watkinses? That's pretty thin. She was here to get her money, that's what it was. And she fainted and froze to death. It's as plain as day. My pa thinks so, and that ain't all, the States Attorney thinks so too, doesn't he, Skeeters?" Of course I had to say yes, though I'd never heard my pa say any such thing. George left us and went about his buckets, and we went on diggin'. We saw George walk away and climb the rail fence and disappear. Then Mitch flung down his spade and sat on the log where we had "Tom Sawyer" hid and began to talk.
"Skeeters," he said, "just look how everything tallies. Tom's town was St. Petersburg, and ours here is Petersburg. His town was on a river. So is this town. We ain't got no Injun Joe, but how about Doc Lyon? Ain't he just as mysterious and dangerous as Injun Joe? Then if these woods don't look just like the woods Tom and Huck dug in, I'll eat my hat. Look here!" Mitch pulled the book out and showed me, and sure enough they were alike. "Then look at Old Taylor, the school teacher—ain't he the livin' image of Tom's teacher? And our schoolhouses look alike. And we ain't got any Aunt Polly, but look at your grandmother—she's the livin' image of Aunt Polly and just like her. Things can't be just alike, if they was, they wouldn't be two things, but only one. And I can go through this town and pick out every character. I've thought it over. The Welshman—that's George Montgomery's father. Nigger Jim—how about Nigger Dick? He's older and drinks, but you must expect some differences. And Mary—my sister Anne is just the same. Muff Potter—how about Joe Pink?—allus in trouble and in jail and looks like Muff. And the Sunday School's just the same, superintendent and all. And the circus comes to town just as it did in Tom's town. And the County Judge—no difference."
*
ГЛАВА IV Митч и я вырыли под всеми мертвыми ветвями в лесах Монтгомери и не нашли никаких следов сокровищ. Мы начали в апреле, когда пели ветры, как в марте. Вокруг были черные дрозды и эта птица, которая поет 'весенний день'. Отец Митча знал имена всех птиц; Но кроме ворон, малиновок, сойок и тому подобных вещей мы их не знали - ни Митча, ни меня. Нам было все равно, зачем использовать знание названий вещей? Вы все равно не можете произнести их, и я заметил, что люди странно изучают такие вещи, как Гомер Джонс, который собирал сорняки и цветы и прикреплял им длинные имена. Когда мы начали копать, из кленов вытекал сок. И однажды Джордж Монтгомери увидел, как мы копаем. Он пришел, чтобы опустошить ведра сока, чтобы приготовить немного кленового сахара. И он сказал: «Что вы, ребята, делаете?» И засмеялся и сказал: «Не беспокойте мои ведра. Если вы хотите вкус сока, возьмите его, но не получайте ведра перекосами, чтобы они пролились». Митч перезвонил ему: «Что скажешь, Джордж, если мы найдем чайник с деньгами, похороненный здесь, летом, похороненный старой Нэнси Аллен?» И Джордж сказал: «Возьми это с собой, но прежде чем ты это сделаешь, ты выкопаешь весь мир». Видите ли, Митч был дураком, потому что мы не думали, что Нэнси Аллен оставила там свои деньги, если она у них была. Но Митч не хотел говорить, что мы следуем указаниям Тома Сойера за сокровищами. Мы хранили книгу под бревном, и время от времени вынимали ее и читали, чтобы не пропустить ни одного из пунктов. Если бы мы сказали Джорджу Монтгомери, что мы делаем, он бы рассмеялся над нами и рассказал бы всем, и весь город смеялся бы над нами. Потому что мы знали, что никто кроме нас не верит в такие вещи. Но у Митча была вера, как и у меня. Мы согласились, что найдется сокровище, и если мы будем работать, мы верим, что сможем его получить.
Джордж Монтгомери Хорошо, что Нэнси Аллен умерла той зимой, и Митч сказал это, потому что это отбросило Джорджа. Никто не верил в Тома Сойера как реального человека, кроме нас - мы верили. Мы знали, что он настоящий. Митч собирался написать ему письмо и отправить его Ганнибалу, штат Миссури, потому что папа Митча сказал, что в Миссури нет города Санкт-Петербурга, и что Марк Твен использовал это имя как слепое. И вот тут-то исчезла Нэнси Аллен. Она была забавной маленькой женщиной, примерно такой же большой, как девятилетняя девочка, носила платок вокруг головы, несла трость и курила трубку. Она пришла в город со Старым Бендером и его женой, которая была подругой или чем-то вроде Нэнси, и мальчиком с таким же ртом, как у жеребенка и дрожью, который был мальчиком Олд Бендера. Они все жили недалеко от города и приходили: сначала Старый Бендер, потом его жена, потом Нэнси, потом этот мальчик, идущий в досье, и они ходили в продуктовый магазин и сидели весь день, и уходили домой. С беконом, табаком и прочим.
Семья Бендеров
Я сказал, что Нэнси исчезла зимой. Но был снег, и они не пришли в город - поэтому, когда она умерла, никто не знает. Но, как я уже сказал, Митч и я нашли ее тело прямо возле ручья в лесу Монтгомери в апреле. Снег ушел, и там она лежала, что осталось от нее, завернувшись в свою шаль. И никто не знал, как она туда попала или что-то об этом. Митч был самым любопытным мальчиком, которого ты когда-либо видел. Он читал зоммеры о поющей кости - что если вы возьмете кость человека, который умер, как этот, и выдолбите его, чтобы превратить его в нечто вроде рога, и прорвитесь сквозь него, из него вырвется голос. Это и скажет вам, как человек умер и где деньги, которые остались, и все. Поэтому, когда мы нашли ее, Митч как раз собирался взять ее кость руки, которая торчала из ее шали, чтобы сделать рог, когда я скажу: «Не, Митч, у тебя будут проблемы. Это тело должно лежать правильно». Там, пока не придет Угол '. Видите ли, мой отец был прокурором штата, и я слышал, как он это сказал. Итак, мы оставили Нэнси такой же, как она, и побежали в город. Я сказал моему отцу, и Уголок вышел и взял нас с собой, и мы рассказали то, что знали. Затем они привезли ее тело в город и взяли присяжных, и Митч, и я рассказали об этом, и наши имена были напечатаны в газете. Вокруг была история, что Нэнси Аллен была скрягой, и, конечно, они задавались вопросом, как она умерла. И мой папа забрал Олд Бендера и допрашивал его целый день, а Митч и я спрятались наверху шкафа в комнате. Но Старый Бендер придерживался своей истории, что Нэнси начала посещать одного из Уоткинсов возле лесов Монтгомери и, вероятно, похолодела, потеряла сознание или что-то еще. Во всяком случае, они отпустили Олд Бендера, и после этого он вошел в город, сначала гулял, потом его жена, затем их мальчик, и Нэнси ушла. Они не нашли ни денег, ни чего-либо. Но Джордж Монтгомери был отброшен, когда Митч сказал, что мы отыскиваем сокровище Нэнси. Ибо Митч продолжил и сказал: «Что она делала здесь, в лесу? Идете, чтобы увидеть Ваткинсов? Это довольно худой. Она была здесь, чтобы получить свои деньги, вот что это было. И она упала в обморок и замерзла, чтобы умереть.
"Yes, but," I said, "your girl ain't the daughter of the County Judge like Becky Thatcher was. And her name is Zueline and that sounds like something beautiful not belonging to any town—but to some place I keep dreaming about."
"Skeeters," said Mitch, "you make me mad sometimes. As I told you, it can't be all alike. Now there's you—you ain't any more like Huckleberry Finn than the Sunday School superintendent is, not sayin' that you're him, for you're not. But it can't be all alike. I only say when it goes this far that it means something. And while I think I'm just like Tom Sawyer, for I can do everything he did, swim, fight, fish and hook sugar, and read detective stories, you're not Huck, and because you're not, it will be different in the end. We'll go along up to a certain point, and then it will be you, maybe, that'll give it a different turn. Maybe we'll get bigger treasure or somethin' better."
"I don't want no better luck than Tom and Huck had," said I. "But I believe it will be different, for you're different from Tom, Mitch. For one thing, you've read different things: The Arabian Nights, and Grimm's Stories, and there's your father who's a preacher and all your sisters and your mother who's so good natured and fat. These things will count too. So I say, if I'm not Huck, you're not Tom, though we can go on for treasure, and I see your argument mostly and believe in it."
Mitch grew awful serious and was still for a long while. Finally he said: "Skeeters, I just live Tom Sawyer and dream about him. I don't seem to think of anything else—and somehow I act him, and before I die, I mean to see him. Yes, sir, this very summer you and I, if you're game, will look on Tom Sawyer's face and take him by the hand."
"Why, Mitch," I said, "how can you do it? It must be more'n a hundred miles from here to where Tom lives."
"You bet it is," said Mitch. "It's near two hundred miles. I looked it up. But it's as easy as pie to get there. Look here—we can bum our way or walk to Havaner—then we can get a job on a steamboat and go to St. Louis—then we can bum or walk our way to Hannibal—and some fine mornin' you and I will be standin' on the shore of the Mississippi—and there'll be Tom and Huck, and you and me. And I'll say, 'Tom Sawyer, I'm Mitch Miller, and this here is Skeeters Kirby.' How's that for fun? Just think of it. I dream about this every night. And we'll strip and go swimmin', and fish and all go up to McDougal's Cave. And what would you say if we persuaded them to come back with us for a visit? Tom and Huck, you and me all walkin' arm in arm down the streets here? Why, the town'd go wild. And we'd go out to your grandmother's and stay all summer and just roll in pie and cake and good things—and ride horses, and fly kites. My—I just can't wait!"
So Mitch went on this way for quite a spell and then he switched and said: "Skeeters, what do you dream about?" "Flyin'," says I. "No!" said Mitch. "Do you really?" "As sure as you're livin'," I says. "Well, ain't that funny," said Mitch, "so do I. But how do you do it, with wings or how?" "No," I says, "I seem to reach up my hands and pull myself up, by rounds on a ladder, ropes or somethin'; and I'm always trying to get away from somethin'—like bears or sometimes it's a lion. But pa says it means I'm an aspirin' nature and born to pull up in the world. But," says I to Mitch, "do you ever dream of the Judgment Day?"
The Judgment Day
"Do I?" says Mitch. "You can better believe I do—and that's where my flyin' comes in, only I drift like one of these here prairie chickens about to light—I seem to be goin' down. And it was just last night I dreamed of the Judgment Day. First everything was mixed: here was Injun Joe and Doc Lyon, Joe Pink and Muff Potter, Aunt Polly and your grandma—everybody in these two towns all together. And Tom Sawyer, Huck Finn, Joe Harper, Becky, Zueline, and your folks and mine—all of us was together. And then suddenly we seemed to be close to Bucky Gum's pasture; the well became a kind of pipe stuck up out of the ground and began to spout fire; and there was a great light in the sky and I saw Jesus coming down out of the sky, and there was thunder. Then I began to fly—drift down, and all of a sudden, kerplunk, I fell out of bed. And pa says—'Hey, Mitch, what's the matter?' 'It's the Judgment Day,' I says. 'Judgment nothin', says pa—'You've fallen out of bed. Get back in bed and go to sleep—you were hollerin' like an Indian.' Then I heard ma say to pa after a bit, 'Pa, you oughtn't to read so much of the Bible before the children. It makes 'em nervous.' Now, Skeeters, what do you dream about the Judgment Day?"
Whipping Kit O'Brien
I was just about to tell him when I heard some one comin'. I looked up. It was Kit O'Brien and Mike Kelly comin' from the slaughter house. They had some liver and a bladder; and before we could square around Kit O'Brien came up and knocked "Tom Sawyer" out of Mitch's hand. And then it began. These boys belonged to a gang over the hill back of where, old Moody lived, and we was always fightin'. Mitch and Kit had fit before—and so had Mike and me. Mike licked me once and I licked him once. But Mitch had given Kit an awful lickin' with no come back. So now he thought his chance had come with Mike to help after disposin' of me. So what did they do, both of 'em, but go quick for Mitch, thinkin', I guess, to get rid of him and then lick me.
"No, you don't," says I; and I grabbed both of Mike's arms with my arms and held him out for to wrestle. I was awful strong in the back and arms and rangy, and nobody could trip me, and I could back up until I got a feller comin' good and then give a swing and land him. So there we was at it—I holdin' Mike, and Mitch and Kit squared off boxin' like mad. I gave Mike the swing and tumbled him, and then lay on him and held him down. But it was awful hard and he was gradually gettin' away from me, and strikin' me in the chest and sometimes in the face. He had big fists and an awful punch. Meantime I was watchin' Mitch and Kit as much as I could and neither of 'em seemed to have much the best of it, when all of a sudden I heard a voice say, "Stop that," and there was Henry Hill, the town marshal, drivin' a lot of kids ahead of him. Well, we all stopped fightin'. And what do you suppose? Jerry Sharp who had a garden near Fillmore Creek had complained about the boys goin' in swimmin' where his girls settin' out tomato plants could see. So the marshal had come down and arrested 'em and was drivin' 'em into town.
He just added Mitch and me and Kit and Mike to the crowd and took us all in. When we got to the calaboose, he unlocked the door and started to put us in. Then he laughed and said, "Now go home." And so we hustled away.
*
«Да, но, - сказала я, - твоя девушка не дочь окружного судьи, как Бекки Тэтчер. И ее зовут Зуэлин, и это звучит как нечто прекрасное, не принадлежащее ни одному городу - но в каком-то месте, о котором я все время мечтаю Около.' - Скитерс, - сказал Митч, - иногда ты злишь меня. Как я уже говорил, все не может быть одинаково. Теперь есть ты - ты больше не похож на Гекльберри Финна, чем на руководителя Воскресной школы, не говори Что ты он, а ты нет. Но это не может быть одинаково. Я говорю только тогда, когда захожу так далеко, что это что-то значит. И хотя я думаю, что я такой же, как Том Сойер, потому что я могу сделать Все, что он делал, плавал, дрался, ловил рыбу и ловил сахар, и читал детективные истории, ты не Гек, и потому что это не так, в конце все будет иначе. Мы продвинемся до определенного момента, И тогда, может быть, именно ты изменишь ход событий. Может быть, мы получим большее сокровище или что-то еще '. «Я не хочу лучшей удачи, чем у Тома и Гека, - сказал я. - Но я верю, что все будет иначе, потому что вы отличаетесь от Тома, Митча. С одной стороны, вы читали разные вещи: Аравийские ночи и истории Гримма, и есть твой отец, который является проповедником, и все твои сестры и твоя мать, которые такие добродушные и толстые. Эти вещи тоже будут иметь значение. Поэтому я говорю, что если я не Гек, ты не Том Хотя мы можем пойти за сокровищами, и я в основном вижу ваши аргументы и верю в это ». Митч стал очень серьезным и все еще был в течение долгого времени. Наконец он сказал: «Скитерс, я просто живу Томом Сойером и мечтаю о нем. Кажется, я не думаю ни о чем другом - и каким-то образом я веду себя с ним, и прежде чем умереть, я хочу увидеть его. Да, сэр, это Очень летом вы и я, если вы играете, посмотрите на лицо Тома Сойера и возьмете его за руку '. «Почему, Митч, - сказал я, - как ты можешь это сделать? Должно быть, дальше, чем в ста милях отсюда, до того места, где живет Том». 'Вы держите пари, что это так,' сказал Митч. «Это около двухсот миль. Я посмотрел его. Но добраться до него так же просто, как пирог. Посмотрите здесь - мы можем проложить себе дорогу или дойти до Гаванера - тогда мы сможем устроиться на пароход и отправиться в Сент-Луис». - тогда мы сможем дурачиться или идти своим путем к Ганнибалу - и какое-нибудь прекрасное утро, мы с тобой будем стоять на берегу Миссисипи - и там будут Том и Гек, а ты и я. И я скажу «Том Сойер, я Митч Миллер, а это Скитерс Кирби». Как это для развлечения? Подумай об этом. Я мечтаю об этом каждую ночь. И мы разденемся и пойдем купаться, и рыба, и все пойдем в пещеру Макдугала. И что бы ты сказал, если бы мы убедили их вернуться с Нас с собой в гости? Том и Гек, вы и я все идем рука об руку по улицам здесь? Почему, город сходит с ума. И мы выходили к бабушке и оставались там все лето и просто катались в пироге И торты, и хорошие вещи - и катаются на лошадях, и летают воздушные змеи. Мой ... я просто не могу ждать! ' Таким образом, Митч пошел по этому пути довольно заклинание, а затем он переключился и сказал: «Скитерс, о чем ты мечтаешь?» «Летим», - говорит я. «Нет!» Сказал Митч. 'Ты серьезно?' «Так точно, как ты живешь», - говорю я. «Ну, разве это не смешно, - сказал Митч, - я тоже. Но как ты это делаешь, с крыльями или как?» «Нет, - говорю я, - мне кажется, что я поднимаю руки и поднимаюсь вверх, обходя лестницу, веревки или что-то в этом роде; и я всегда стараюсь убежать от чего-то такого, как медведи, или иногда это Лев. Но папа говорит, что это означает, что я стремлюсь к природе и рожден, чтобы жить в мире. Но, - говорит я Митчу, - ты когда-нибудь мечтал о Судном дне?
Взбивая Кит О'Брайен, я как раз собирался сказать ему, когда услышал, как кто-то идет. Я посмотрел вверх. Это были Кит О'Брайен и Майк Келли, пришедшие с бойни. У них была печень и мочевой пузырь; И прежде чем мы успели сойти вокруг, Кит О'Брайен подошел и выбил «Тома Сойера» из руки Митча. И тут началось.
Судный день
'Я?' Говорит Митч. «Вы можете лучше поверить, что я это делаю - и вот тут-то и поступает мой полет», только я дрейфую, как одна из этих вот цыплят прерии, готовящихся к свету - я, кажется, спускаюсь вниз. И только прошлой ночью я мечтал о Суде. День. Сначала все было смешано: здесь были Инджун Джо и Док Лайон, Джо Пинк и Мафф Поттер, тетя Полли и твоя бабушка - все в этих двух городах все вместе. И Том Сойер, Гек Финн, Джо Харпер, Бекки, Зелин и Ваши люди и мои - все мы были вместе. И вдруг мы, казалось, оказались рядом с пастбищем Баки Гама, колодец превратился в трубу, торчащую из земли, и начал извергать огонь; Небо и я увидели Иисуса, сходящего с неба, и раздался гром. Затем я начал летать - плыть вниз, и внезапно, вздрогнув, я упал с кровати. И папа говорит: «Эй, Митч, В чем дело? «Это Судный день, - говорю я. - Ничто не судит, - говорит папа. - Вы упали с кровати. Встаньте в постель и ложитесь спать - вы кричали, как индеец». Потом я услышал, как мама сказала папе через некоторое время: «Па, ты не должен читать столько Библии, прежде чем дети. Это заставляет их нервничать». Теперь, Скитерс, что вы мечтаете о Судном дне? '
Набор для взбивания O'Brien
Я как раз собирался сказать ему, когда услышал, как кто-то приходит. Я посмотрел вверх. Это были Кит О'Брайен и Майк Келли, пришедшие с бойни. У них была печень и мочевой пузырь; И прежде чем мы успели сойти вокруг, Кит О'Брайен подошел и выбил «Тома Сойера» из руки Митча. И тут началось. Эти мальчики принадлежали банде за холмом позади того места, где жил старый Муди, и мы всегда дрались. Митч и Кит были в форме раньше, как и Майк и я. Майк лизнул меня один раз, и я лизнул его один раз. Но Митч дал Киту ужасно облизаться, не возвращаясь. Так что теперь он думал, что его шанс пришел с Майком, чтобы помочь после того, как меня нашли. Итак, что они сделали, оба из них, но поспеши к Митчу, думая, я думаю, чтобы избавиться от него, а затем лизнуть меня.
«Нет, ты не», говорит я; И я схватил обе руки Майка за руки и протянул ему, чтобы бороться. Я был ужасно силен в спине, руках и ногах, и никто не мог сбить меня с толку, и я мог отступать, пока не получит хорошее качество, как у феллера, а затем махнуть рукой и приземлиться на него. Итак, мы были там - я держу Майка, а Митч и Кит сошли с ума как сумасшедшие. Я взмахнул Майком и повалил его, а затем лег на него и удержал. Но это было ужасно тяжело, и он постепенно удалялся от меня и ударил меня в грудь, а иногда и в лицо. У него были большие кулаки и ужасный удар. Тем временем я наблюдал за Митчем и Китом столько, сколько мог, и ни у кого из них, казалось, не было лучшего из этого, когда внезапно я услышал голос, говорящий: «Прекрати это», и появился Генри Хилл, Городской маршал, у которого много детей впереди. Ну, мы все перестали драться. А что ты думаешь? Джерри Шарп, у которого был сад около Филлмор-Крика, жаловался на мальчиков, которые ходят в бассейне, где его девочки выставляют томатные растения. Таким образом, маршал спустился и арестовал их и увез их в город.
Он просто добавил нас с Митчем, Китом и Майком в толпу и пригласил нас всех. Когда мы добрались до калабуса, он отпер дверь и начал нас сажать. Затем он засмеялся и сказал: «Теперь иди домой». И поэтому мы суетились.