Опять за стеной у соседей гулянка - зарплату получили. А-ну! Мужик уже за пол-литрой сгонял, да и жена, что греха таить, не пустая пришла. Гремя своей сетчатой авоськой, она прошла в дом, между прочим оповещая мужа о своем приходе.
- Глянь, какую рыбину со свежего улова удалось достать, - Нюся принялась разматывать местами промокшие слои газетной бумаги, точно хвастаясь оголившейся среди них серебристой спинкой – Одну, но что ж с того! На всех хватит.
Наскоро обжарив увесистую тушку на щедро промасленной сковородке, она принялась за незатейливую сервировку стола. Стекло глухо стукнуло о поверхность столешницы в ожидании празднества.
Раздался частый стук в дверь, привлекая внимание хозяйки дома. На пороге возникла фигура ее подруги, а, следовательно, можно было уже начинать.
Время близилось к полуночи. Громкий смех вперемешку с бодрыми музыкальными мотивами навязчиво просачивались сквозь стенку к, и без того, измученным соседям.
Разговаривать с пьяными и веселыми гуляками не представляло смысла. Люба шумно выдохнула, скользя взглядом по измученному лицу мужа. Что ж, будь по-вашему.
Дойдя до шкафа, она вытащила скромную пару туфель на толстом увесистом каблуке. Не обращая внимания на ровным счетом ничего не понимающего мужа, Люба переобулась и, словно примеряясь, топнула ножкой по половицам, разнося шум по всей квартире. Должно сработать.
Выйдя в середину комнаты, Люба принялась бойко отплясывать под музыку, стараясь извлечь как можно больше звуков. То и дело подпрыгивая и пристукивая каблуками, она отметила про себя, что сначала музыка за стеной стала тише, а после еще нескольких шумных ударов каблуков об пол и вовсе затихла.
- А теперь можно и спать, - улыбнулась мужу Люба.
Остаток ночи выдался тихим, ровно до тех пор, пока громкие вопли не выдернули из утренней неги. Не выдержав, Люба вскочила с кровати и направилась прямиком к источнику истошного крика, будто кого убивают. Выйдя из дома, она перешагнула через невысокий штакетник, разделяющий их общий участок с соседями надвое. Забравшись на завалинку, Люба прислонилась к окну и тут же оторопела. На полу лежал Нюсин муж, пытаясь закрыться от ударов своей жены, сидящей сверху и кричащий так, словно били ее. Удары женских кулаков то и дело опускались на изрядно охмелевшего мужчину под неразборчивые женские вопли. Рядом стояла ее подруга, точно одобряя происходящее.
Молча спустившись с завалинки, Люба направилась к своей двери под впечатлением от увиденного в окне, её переполняли чувство неловкости и возмущения.