Фёдор
В небе пахло весной, первый дождь вместо снега. Зеленеет наивной травой и струной молодого побега. Иосиф Виссарионович Сталин вспомнил:
- 3 апреля 1917 года русскую границу пересёк поезд, в котором ехал Владимир Ильич Ленин и три десятка революционеров! Прошёл беспрепятственно через территорию воюющей с Россией Германии…
- Как такое возможно?! - удивилась Валентина Истомина.
- Германское правительство было заинтересованно в этом… - таинственно ответил он. - Владимир Ильич опасался злого воя русских шовинистов и предполагал, что дело может дойти до суда и его повезут в Петропавловскую крепость.
Жена Надежда Крупская ехала с ним и волновалась по другому поводу:
- Пасхальный день, мы приедем поздно, будет трудно найти извозчика…
На финской границе Ленина встречала делегация большевиков. Кобы среди них не было. Он предпочёл, чтобы ярость Владимира Ильича выплеснулась на Льва Каменева. Едва встречающие вошли и уселись на диван, Ленин сразу набросился на Каменева:
- Что это у вас за ерунда пишется в «Правде»?
Ночью их ждала гигантская толпа на Финляндском вокзале. Вместо камеры Петропавловской крепости Владимира Ильича встречала делегация могущественного Совета во главе с председателем Чхеидзе.
- Значит, боятся Ленина! - подумал мичман Фёдор Раскольников, командующий почётным караулом.
Он приехал на броневике и ждал маленького лысого человека, который никогда не выступал перед такой аудиторией. Ленин с броневика призвал к осуществлению давней мечты, к победе социалистической революции:
- Всего год назад это было бредом, фантазией…
Владимир Ильич выступил с «Апрельскими тезисами»:
- Никакой поддержки Временному правительству! Вся власть должна принадлежать Советам.
Иосиф печатал в «Правде» статьи, где транслировал мысли Ленина. 29 апреля началась очередная конференция большевиков. В большой зале дворца балерины Кшесинской, Ленин сделал доклад, повторив «Апрельские тезисы». Каменев решил бороться за свои убеждения и выступил против.
- Чушь! - Коба выступил, беззастенчиво перевирая слова друга.
Состоялись выборы в ЦК, Владимир Ильич рекомендовал Сталина:
- Товарища Кобу мы знаем очень много лет. Хороший работник на всяких ответственных работах.
Сталин набрал девяносто семь голосов, уступив лишь Ленину и Григорию Зиновьеву. Владимир Ильич, к удивлению аудитории, без всяких объяснений закрыл историю поведения Каменева. Сказал категорично:
- Инцидент исчерпан!
На конференции было решено опутать страну сетью большевистских ячеек и отрядов Красной гвардии. Для этого Ленин выбрал гениального организатора, соседа Кобы по туруханской ссылке Якова Свердлова.
- Скоро загорится Россия... - намекнул он.
Известные партийные функционеры отправились в провинцию, чтобы готовить новую революцию. После конференции был избран узкий состав руководства партии, названный Бюро: Ленин, его верный помощник Зиновьев, Каменев и Сталин. Но вскоре всем пришлось потесниться.
- В Россию вернулся Троцкий… - шептались в столице.
Он был меньшевиком и порочил большевиков. Вольный художник революции, блестящий журналист и великий оратор сражался с Лениным.
- Иудушка, - называл Льва Давидовича едкий Владимир Ильич.
После февральской революции взгляды врагов сблизились. Теперь он провозгласил давнюю мечту Троцкого курс на непрерывную революцию. Первая речь Льва на железнодорожном вокзале наэлектризовала толпу.
- Великий актёр в драме революции вышел на подмостки! - понял Коба.
Ленин заставил участвовать Зиновьева и Каменева в переговорах, знал, что избалованный славой Троцкий не пойдёт первым на примирение. Бывшие враги Льва уговаривали его вступить вместе со сторонниками в партию большевиков. Троцкий требовал снять название «большевики».
- Никогда я не соглашусь! - отрезал Владимир Ильич.
Каменев и Зиновьев ревниво смотрели, как унижался он, говоря:
- Лев держит себя вождём партии, ещё не вступив в неё…
Троцкий начал сотрудничать с Лениным. 3 июня открылся Первый Всероссийский съезд Советов, где меньшевик Церетели заявил:
- В настоящее время в России нет политической партии, которая бы говорила: «Дайте в наши руки власть, уйдите, мы займем ваше место!» Такой партии в России нет.
- Есть такая партия! - выкрикнул Ленин.
Большевиков на съезде было девять процентов. Но 6 июня на совместном заседании Военной организации большевиков и ЦК партии Ленин предложил провести демонстрацию и показать реальную силу столь малочисленной партии. Член ЦК Смилга предложил:
- Если события приведут к столкновению, участники демонстрации должны захватить здания почты, телеграфа и арсенала.
Сталин составил воззвание:
- «Ко всем трудящимся и ко всем рабочим и солдатам Петрограда».
Его участие скрыто, Коба один из влиятельных членов Исполкома Совета, в случае неудачи его надо сохранить. Он заявил во время заседания:
- Нельзя форсировать, но нельзя и прозевать!.. Наша обязанность организовать демонстрацию, но никаких захватов телеграфа.
9 июня на съезде распространились слухи о демонстрации большевиков против правительства. Меньшевик Гегечкори зачитал съезду листовку с воззванием Кобы, подобранную на улице. В сочетании с заявлением Ленина демонстрация приобрела зловещий смысл. На трибуне бушевал Церетели:
- Это является заговором для захвата власти большевиками!
Временное правительство предупредило:
- Попытки насилия будут пресекаться силой государственной власти.
18 июня была проведена грандиозная демонстрация под лозунгами большевиков. Шествие двигалось к Марсову полю с утра до вечера. Вокруг виднелся бесконечный лес знамён. От возгласов стоял гул:
- Вся власть Совету! Долой министров-капиталистов!
На совещании членов ЦК Ленин заявил:
- Пора перейти к демонстрации силы пролетарских масс.
Слабеющее Временное правительство переживало кризис. В Первом пулемётном полку распространялись слухи об отправке полка на фронт. Предпочитающие сражаться на митингах солдаты пришли в ярость:
- Мы возьмёмся за оружие!
2 июля полковой митинг призвал к восстанию. Полк отправил делегатов в другие воинские части, на заводы и в Кронштадт. Вооружённые солдаты вышли на улицы. В Кронштадтской крепости шёл непрерывный митинг.
- Мы должны поддержать братьев-солдат! - призывал Раскольников.
Ранее по его приказу на кораблях Балтийского флота были расстреляны сто двадцать офицеров. Матросы сорвали погоны с адмирала Вирена, избивая, приволокли его на Якорную площадь и убили.
- Были расстреляны адмирал Бутаков и ещё около сорока командиров! - ужасались министры Временного правительства, но сделать ничего не могли.
Военная крепость превратилась в логово пиратов. Кронштадт стал ленинской цитаделью. Большевик Раскольников ежедневно звонил в Питер и получал инструкции. В начале июля в редакции «Правды» на столе у Кобы зазвонил телефон. Из Кронштадта позвонил Фёдор и спросил:
- Следует ли морякам явиться на демонстрацию вооружёнными?
- Вот мы, писаки, своё оружие карандаш всегда таскаем с собой...
Позднее Коба явился на заседание Совета и сообщил:
- Вооружённые солдаты и рабочие рвутся на улицу, большевики разослали своих агитаторов, чтобы удержать их.
4 июля кронштадтцы погрузились на суда. С оружием они высадились на Васильевском острове и направились к особняку Кшесинской, штабу большевиков. На балкон вышли Луначарский и Свердлов. Но матросы требовали увидеть Ленина. Зная, что вождь в особняке, Раскольников отыскал прячущегося Владимира Ильича и заявил:
- Нужно произнести речь перед братишками!
Ленин выступил, после чего демонстрация направилась к Таврическому дворцу требовать, чтобы Совет взял власть. Там матросы арестовали вышедшего эсера Чернова и готовились увезти его на автомобиле, чтобы расстрелять. Троцкий, запрыгнув на капот, славил балтийских матросов:
- Гордость русской революции! Гражданин Чернов, вы свободны…
Толпы рабочих и вооружённые матросы бродили по улицам, Ленин перешёл в Таврический дворец. В город вошли воинские части с фронта, верные Временному правительству. В особняке Кшесинской мичман Раскольников готовил здание к обороне. Обстановка в городе накалялась…
Михаил
Советско-финский фронт давно лёг извилистой линией с множеством выступов. Противники врылись в каменистую землю и стреляли друг в друга издалека.
- Тот, кто не был никогда на войне, не сможет определить силу страха перед смертью. Человек со слабыми нервами теряет самообладание и не может владеть собой… - подумал Михаил Сарач, боец Красной Армии. - Таким приходится особенно плохо, сразу погибают! Вот Генка Сичкарь не такой, давно воюет…
Стычки между врагами случались постоянно, но линия фронта особо не двигалась. Работала артиллерия и авиация.
- Особенно самолёты немцев досаждают… - пожаловался он товарищу.
Только сказал, прилетел немецкий штурмовик. Самолёт начал стрелять из пулемётов, пролетая над их окопами на бреющем полёте. Солдаты 62-го стрелкового корпуса залегли на дно окопов, вражеский огонь раздавался над местом их дислокации. Рядом с Михаилом лежал Гена.
- Летит низко! - сказал он. - Кажется, можно сбить гранатой…
Сарач вскочил на ноги, сорвал поясной брезентовый ремень, продел в пряжку и затянул, сделав петлю. Вставил туда «лимонку», скоба оказалась прижатой. Он проткнул ткань фиксатором и выдернул кольцо гранаты.
- Ты чего? - опешил Сичкарь, глядя за его действиями.
Михаил стал раскручивать его над головой, словно пращу библейский Давид. Немецкий самолёт заходил на второй круг для атаки. Ремень взмыл высоко в воздух, тяжёлая граната придала ему направленности. Самолёт зацепил его мордой. Ремень, словно атакующая змея, обмотался вокруг винта.
- Попал?! - подскочил Геннадий. - Щас рванёт.
От движения петля ремня ослабла, предохранительная скоба гранаты разжалась, через несколько секунд раздался взрыв.
- Развалился на куски, гад! - выдохнул Сарач. - Только не понимаю, как так получилось?
- Взрыв гранаты, - пояснил Геннадий, - повредил двигатель. Затем в бой вступили законы физики, согласно которым резонансное колебание, появившееся вследствие движения утратившего баланс винта, стало причиной развала вражеского самолёта.
Михаил мигом стал знаменитостью.
- Напишу в штаб полка представление тебя на орден, - сказал командир батареи. - Первый раз вижу, чтобы гранатой взорвали самолёт!
После полудня, над позициями полка появился немецкий самолёт-разведчик, получивший от солдат за своеобразный вид, прозвище «рама».
- Солдатская примета, - вздохнул Михаил, - появилась «рама», жди бомбардировщиков, никогда ещё не давала сбоя.
В небе появилась пара юрких «ЯКов» и бойцы наблюдали, как «ястребки» гоняли беспомощного немца. Он повернул на запад и бросился наутёк. В воздухе появились два фашистских «мессера» прикрытия. Советские пилоты заметили опасность, бросили разведчика и развернулись навстречу истребителям.
- Наши пилоты ни в чём не уступают немцам! - выкрикнул Сарач.
Завязалась воздушная схватка. Самолёты делали виражи, пытаясь зайти в хвост, трещали пулемётные очереди. Когда атаковали немцы, Сичкарь напряжённо всматривался в небо, а когда наши самолёты давили, кричал:
- Давай, давай, бей!
Лётчики были равны в мастерстве. Неожиданно из туч, на помощь истребителям, вынырнула новая пара «ЯКов». Немцы их не заметили, один очередью в упор срезал немецкого ведомого. Ведущий, крутанув полубочку, исчез в облаках. Советские истребители ушли за ним, а на земле бойцы в восторге кричали и подбрасывали в небо пилотки.
- Пилота брать живьём! - приказал командир батареи.
Из подбитого самолёта вывалился лётчик, в воздухе заплескался купол парашюта. Ветром его сносило к леску, прямо на позиции батареи.
- Отлетался, Геринг проклятый! - удовлетворённо произнёс Михаил, - это тебе не беженцев с воздуха расстреливать!
От деревни неслась полуторка, в кузове кричали красноармейцы.
- Вон немец мелькнул над позициями… - Гена с интересом наблюдал. - Порывом ветра, его снесло вглубь леска.
Вся батарея, схватив винтовки, кинулась к месту предполагаемого падения немецкого лётчика. Они увидели, что купол парашюта зацепился за макушку дерева и парашютист повис метрах в четырёх от земли.
- Что фриц, отлетался, - закричал Сичкарь, - а ну давай слазь, а то сейчас стрельну!
Он извивался в стропах, пытаясь сорвать купол. Увидев подбежавших русских, прекратил попытки и притих. Сарач навёл на немца винтовку. Тот замотал руками, показывая, что не может спуститься вниз.
- Не ты ли нашу кухню вчера расстрелял? - Гена тоже направил на немца винтовку. - У, сволочь, без горячего нас оставил!
Немец испуганно втянул голову в плечи и со страху закрыл глаза.
- Эй, фриц, - велел Сичкарь, - ты пистоль-то свой брось!
Немец понятливо закивал головой, расстегнул кобуру и бросил пистолет вниз. Он поднял пистолет, оглядел и сунул в карман со словами:
- Пригодится…
Командир батареи подошёл, постоял с поднятой головой, изучая врага.
- Бойцы, снимать его надо, - произнёс он. - Немец, хоть и лётчик, а, похоже, высоты боится. Эй, фриц, расстёгивай парашют, падай вниз, а то мы сейчас из тебя решето сделаем!
Немец беспомощно затрепыхался, но крепления не расстегнул.
- Вот, что с этой сволочью делать? - выругался Гена.
- Командир, а дай-ка попробую... - предложил Михаил. - Я мальчонкой на крымские кедры за орехами забирался, а уж на берёзу забраться, раз плюнуть.
- Давай, попробуй, - махнул рукой комбат.
Сарач ловко подпрыгнул и уцепился за нижнюю ветку, затем подтянувшись, уверенно начал подниматься вверх. Он оказался выше висевшего на берёзе лётчика. Немец не понимая, что задумал русский, смотрел то на него, то на бойцов, обступивших дерево.
- Не боись! - Михаил, несколько секунд постояв на ветке, оттолкнувшись от берёзы, внезапно прыгнул на немца сверху.
От неожиданности немец заорал, а ветки не выдержав тяжести двух человек, затрещали, и купол парашюта соскользнул вниз. Два тела с шумом, ломая ветки, упали на землю. Снизу, на земле, был немец, который чудом ухитрился встать на четвереньки, а на нём сверху сидел Сарач.
- А ну, фриц, вези меня до Берлина! - заорал он, и с размаху шлёпнул обалдевшего немца ладонью по заднице, туго затянутой в бриджи.
Лётчик скакнул вперёд. Все бойцы упали со смеху. Они падали на землю, из их глаз текли слёзы. Сичкарь смеялся и приговаривал:
- Вот умора!
Гитлеровцы начали сильный артобстрел, вероятно мстя за захваченного в плен лётчика, всем пришлось спрятаться в укрытие.
- Хорошо мы обжились на позициях… - выдохнул Михаил.
Надёжные крытые переходы между блиндажами сделали заранее, траншеи углубили. ДОТы оборудовали, целый подземный город получился.
- Потери стали гораздо меньше от улучшений! - радовался Гена. - Бьёт немецкая артиллерия, а мы сидим в блиндажах и цигарки курим.
Гитлеровцы со временем стали наведываться за «языками».
- Ловко действуют, мерзавцы! - ругался Сичкарь.
Могли среди ночи из их окопов на переднем краю бойца вытащить. Мастерски его обработать, чтобы он и пикнуть не успевал. Потом утаскивали через нейтральную полосу и заграждения. Однажды ночью Михаил спал в блиндаже. Сквозь сон услышал взрыв вдалеке, а потом звериный крик. Такое иногда бывало, дикие животные забредали на минное поле и подрывались.
- Это для солдата, скорее хорошо... - он повернулся на другой бок. - Если у немцев зверь подорвался, то проредил их минные поля, меньше нашим бойцам достанется. А если с нашей стороны попался, то, глядишь, лосятины или оленины удастся отведать. Тоже польза.
Вдруг кто-то на крышу навалился, аж песок сверху посыпался.
- Потом тяжело спрыгнул, - окончательно проснулся Сарач, - и дальше пошёл, в сторону, где немецкие траншеи расположены…
Он выскочил на улицу и увидел, как медведь, хромая на переднюю лапу уходил в сторону немцев. Михаил подошёл к часовому, дежурил Гена.
- Видал? - спросил он. - Медведь к немцам ушёл!
- Какой медведь? - улыбнулся Сичкарь. - Шутишь?
- Ты спал что ли?
- Никак нет! Наблюдал за обстановкой!
- Ну, - подумал Сарач. - Неужели приснилось?
Он глаза протёр, с нейтральной полосы раздались рёв, крики немецкие, стрельба автоматная. По звуку понятно, что из «Шмайсеров» стреляли.
- «Фрицы»! - закричал Михаил на бегу к пулемёту.
Геннадий из ППШ дал очередь по врагам и через пару секунд все траншеи стреляли, как сумасшедшие. Кто-то запустил осветительную ракету, стала понятна картина происшествия.
- Медведь вышел из леса, напоролся на мину и побежал, куда глаза глядят… - сказал Сичкарь. - А в это время к нашим позициям подползали немецкие разведчики. Тут на них из темноты, с русских позиций выскакивает медведь!.. Они со страху начали палить в него. Медведь от этого совсем рассвирепел и на них бросился. Двоих заломал, прежде чем его дострелили. Дальше мы подключились и остальных немцев прищучили.
- Пять человек шло, - согласился Сарач. - Если бы не мишка, нам конец!
продолжение http://www.proza.ru/2020/01/14/487