- Чего бы ты понимала в женщинах, коза на шарнирах? - хмыкнул Добрынин, расставляя тарелки.
- Ого! Маман! В лексиконе Мурзика появилось понятие "женщина"! - охнула Марго. - Дожили до светлого денечка!
- Ты чего орешь, долбанутая? Тебя это каким боком касается, курица щипаная? - поинтересовался у нее брат. - Сиди тихо и лакай шампанское, пока я добрый.
В это время в гостиную начал приносить закуски Вадим Никольский. Увидев начавших праздновать женщин, он облизнулся:
- Поделились бы...
- Они и со мной делиться не хотят. - "пожаловался" племяннику Добрынин.
И тут же Ляля встала со своего места, подошла к мужу и протянула ему свой бокал:
- Помоги, пожалуйста, мне много...
Присутствующие онемели...
Мурзик радостно улыбнулся, взял бокал из рук жены, отпил пару глоточков и вернул бокал, не забыв поцеловать пальчики супруги.
Маргарита Павловна опять протрезвела...
И только мать Добрынина, Лидия Михайловна, смакуя напиток, наблюдала за происходящим с нескрываемым удовольствием.
- Дядюшка, ты бы поаккуратнее, - предупредил младший Вадим старшего, - если твоя сестрица через каждые десять минут трезветь начнет, то никакого коньяка не хватит...
- Моя сестрица приходится тебе матерью, паршивец...
- От этого ей меньше не потребуется.
- Брысь, наглая рыжая морда! - вдруг завопил Добрынин.
Его вопль относился к пушистой рыжей кошке, попытавшейся под шумок забраться на стол в надежде полакомиться обольстительно пахнущей рыбкой. Окрик Мурзика ее только раззадорил.
- Ах, ты, зараза!
Добрынин снял кошку со стола и отдал в руки Марго:
- Займись делом!
- Дядя, она не то, что Ленку, она сейчас и кошку напоит...
- Ленку не напоит.
- Сама напьется?
- Тебе брат не рассказывал о своем полете с лестницы?
- Никольский ухмыльнулся.
- Ты сейчас доухмыляешься - тоже полетишь...
- Не успеешь - отец с Ольгой приехали.
Продолжение следует...