У многих из нас, особенно женщин, хотя в наше время и у мужчин тоже, это слово связано с чем-то неприятным, липучим, мерзким. Поспорьте, если не так. Сколько похотливых людей нас окружает, особенно, если решение ваших проблем напрямую зависит от такого человека. Глазки приобретают масляный блеск, как будто их только что закапали растительным маслом, в голосе появляется противная хрипотца, руки начинают мелко подрагивать и потеть, а на лице особенная противная улыбочка.
По-моему, портреты мерзавцев в моменты их активизации мало чем отличаются друг от друга. И вот, что удивительно, чем старше пакостник, тем меньше стыда и больше похоти. Как будто никогда не смотрятся в зеркало, как будто считают, что они, своими гнусными предложениями и намеками, осчастливливают молодую девушку или парня. И, конечно, не видят, что выглядят они в такие минуты тошнотворно и отвратительно. «Телефончик не оставите?», «Встретимся вечером?», «Я хочу вас увидеть еще раз», «Давайте решим вопрос по-другому?» - вот далеко не весь перечень ключевых фраз похотливого.
Известно, что дедушка Фрейд утверждал: миром правит секс. Похоже, многие восприняли это как призыв к действию. И хотя у нас до известного периода «в стране секса не было», липучая похоть была всегда. Взять хотя бы картину «Неравный брак» Василия Пукирева. Те же маслянистые глаза большого чиновника, соловеющие от предвкушения брачной ночи, несомненно, ужасной для невесты. Но там жертве некуда было деваться, как только за старого развратника замуж. И это подлинная история.
Но в наше-то время, давайте называть вещи своими именами.
Смешно и нелепо смотрится обрюзгший мужчина рядом с длинноногой красавицей. Грустно смотреть на увядающую матрону рядом с мускулистым бой-френдом. И переубеждай - не переубеждай себя в обратном, так и есть.
«Мой папик», - говорит пристроившаяся к толстому кошельку девица, расплачивающаяся за похоть извращенца собственным телом. «Моя маленькая девочка» - шепчет на ухо отцветшей любовнице молодой жиголо, краем глаза провожая классную девчонку, легко пробегающую мимо. А Похоть, окутавшая их мерзостным полотном, расползается дальше, потирая вспотевшие ручки.
Насколько долго ей еще унижать, топтать и осквернять нас, зависит от нас самих.
Выбор всегда есть.
Маргарита Вайсс-Розар