Спустя месяц Анатолий Иванович оставил работу. Пришли новые времена. Неожиданно он увидел в административных кабинетах и офисах предприятий вместо знакомых лиц - незнакомых молодых ребят и девушек. Красивых, подчеркнуто вежливых и одновременно равнодушных.
Время его ушло. Внезапно резко защемило в груди. В большой куче лекарств он искал валидол и не нашёл. А оправившись от сердечного приступа, удивился: когда успело накопиться в шкафу столько лекарств? Для желудка, для печени, для фарингита, для артериального давления… Все необходимы, все эти болячки у него в наличии. А теперь и сердце… Надо бросать пить.
Хотя, собственно, зачем? Для природы он уже отброс. Он держался за жизнь надеждой, что в отличие от природы, возможно, общество ещё не отправило его в отбросы. С этой надеждой шёл утром на работу. Но вот пришло время и работу бросать.
- В этом нет ничего страшного, - убеждал его Гриша. – В такой момент главное, чтобы ты в семье не был отбросом.
Гриша… чья бы корова мычала…
Но одновременно Анатолий Иванович понимал, что Гриша прав. Правда его выстрадана и это, видимо, самое ценное из его философского наследия.
Анатолий Иванович много думал, задавался вопросом: кто он в семье? Сын, Сергей, уже крепко обосновался в Калининграде. За всё время учебы в школе умудрился не прочитать ни одной художественной книги.
- А зачем? – выпячивал в удивлении ясные невинные глаза. – Что это мне даст?
- Ты ведь человек. Душа у тебя есть, - объяснял Анатолий Иванович. – А душу, как и тело, надо взращивать, тренировать, давать ей пищу. Иначе закостенеет недоразвитой.
Сын слушал, а, может, и не слушал. Потом неопределенно пожимал плечами и шел к своему компьютеру. А в девятом классе, когда Анатолий Иванович в очередной раз заговорил о душе, он раздраженно скривил лицо и резко взвизгнул:
- Отстань! Что с того, что ты много перечитал книг? Что ты имеешь? Двухкомнатную конуру и пятнадцатилетнюю «Мазду» ?! Извини, меня это не устраивает! Сегодня человек должен научиться что-нибудь делать хорошо. И желательно лучше других. Тогда будешь иметь всё.
- Что, например? – спросил Анатолий Иванович.
- Просторный дом, престижную машину, возможность поехать туда, куда захочу. Всё это возможно только при наличии денег.
И действительно, сын свои слова подкреплял делом: увлекся съёмками видеокамерой. Вскоре начал снимать свадьбы и прочие торжества. Его заметили, оценили. Поняв это, он тут же в два раза повысил цену своих услуг. Однако количество заказов не только не уменьшилось, но наоборот - увеличилось. За одну свадьбу сын имел столько денег, сколько Анатолий Иванович зарабатывал за месяц. Спустя год он перебрался в Калининград, а там так развернулся, что через полтора года купил квартиру.
Приезжал домой редко. В основном общался с матерью по телефону. Обсуждали, как лучше покрасить стены в квартире, какую мебель купить, какие шторы. Анатолий Иванович тоже пытался проявлять искреннюю заинтересованность его делами. Но всё сводилось к одному: «Как дела?» – «Нормально» – «А у тебя?» - «Тоже нормально». Вскоре Анатолий Иванович понял, что сыну он просто неинтересен.
На момент выхода Анатолия Ивановича на пенсию сын уже имел свой дом, машину и жену – дочку бессменного городского депутата. Можно сказать, всё, о чем мечтал.
С одной стороны, это радовало Анатолия Ивановича: сын не лентяй, не наркоман, родителей не терроризирует. Жадноватый? Но именно таких и любят деньги. С другой стороны, его удручала куцость сыновней мечты.
- Дом ты имеешь. Крутую машину и деньги на счету. Что дальше? – спрашивал он сына.
- А разрушу дом и начну всё строить заново! – отшучивался тот. - А ты не имеешь особняка, крутой машины, счёта в банке. Что дальше?
- Постараюсь стать человеком, - попытался пошутить и Анатолий Иванович.
- Брось, если мужик в тридцать лет не человек – не будет.
- А кто же я, по-твоему?
- Не обижайся, но таких, как ты, называют лохами.
Анатолий Иванович не обиделся. А, собственно, за что? За то, что сын честно огласил свою мечту и одержимо шёл к ней? Что, в отличие от него, не грызут его молодую душу грехи? Лох, значит лох. Молодым виднее, пришло их время и ждать от них снисхождения – значит то же самое, что просить милостыню.
Продолжение следует.