Практика по геодезии всегда
проходила весной. Дни стояли весёлые. Мы планировали управиться
за один долгий день.
Теодолит поручили Вите. После
поверок всё было готово к приёму
показаний. Витя восседал на стуле,
ждал нас.
А мы разбрелись по открытой
местности, попутно помечая в черновиках достопримечательности
ландшафта : кочки, пни, кусты, изгиб
реки.
Лидия Петровна, преподаватель,
обмахивалась платочком. Жара постепенно начинала властвовать.
Витя переживал, что он, молодой,
стал лысеть. Ему посоветовали обрить
голову. Он обрил. Но ни кепочки,
никакого другого головного убора он не
догадался взять. Что солнцепёк, никто
не предполагал.
Но надо работать.
Мы ставили рейки одной стороной,
потом другой. С одной точки переходили на следующую.
На геодезии дисциплина всегда была на высоте. Лидия Петровна -
участник войны. Когда что - то её не
устраивало, она стучала пальчиками,
горсточкой по зубам. Девочки с первых парт иногда улавливали ненормативную лексику. Эта привычка
была с фронта. Мы жалели её,а она нас.
В учебнике по геодезии автор
благодарит Лидию Петровну за помощь
и ценные замечания.
... Витя совсем сомлел. Солнце
иссушивало кожу. И, сквозь трещинки,
начала проступать кровь.
Лидия Петровна расстелила платочек
по всей его голове. Конечно, ему всё
равно было больно.
Мимо проходили местные ребятишки. Они несли сорочонка,
выпавшего из гнезда.
И не положишь обратно! Гнездо
было на уровне солнца в зените,где
красовались кроны высочайших сосен.
Появились девочки, чьи точки Витя
уже отметил. Полукругом, поочерёдно
выполнялась съемка - гордость Лидии
Петровны!
Птенец нашёл себе новых нянек.
Девчата " люлюкались" с ним.
Ребятня, оставив птенца, ушли по
своим срочным мальчишеским делам.
Когда съёмка завершилась, мы сгрудились в небольшом помещении. Здесь нас накормили, здесь предстояло
ночевать.
Сорочонок тоже поел. Не скажи, что малыш, клевать вермишель получалось!
Вдруг резко похолодало,как перед
грозой.
Стали искать, чем прикрыть сорочонка. И коробочку нашли, и
олимпийку постелили.
Утром мы уезжали в Кучино,в родные пенаты. Что делать с сорочонком? А чья олимпийка? Моя.
Вот, ты и бери его к себе! Коллективное решение!
Когда я появилась в нашей комнате, с сорочонком, все девочки,
недоумевая, оторвали свои головы от
подушек.Они проходили практику по
метеорологии.За окном шёл тихий
дождь. И утром надо будет правильно
определить сбор этого дождя в ведёрке-водомере.
Про Витю уже все знали, даже
смазали ему кожу сметаной.
Про сорочонка узнали только сейчас.
И начались у нас с сорочонком
будни, ожидание взросления.
Он ел всё, что я приносила из
столовой, а из леса - чернику. Пил
воду, всегда свежую. И сам, умеючи, купался в тазике, хотя я ему показала
всего один раз. Плескался! (Кстати,
полы мыла теперь только я. Дежурство
упразднилось. Коллективное решение.)
Сорочонок рос, креп, как в сказке : не по дням, а по часам!
У него появились свои привычки:
часа в четыре утра, ещё не всходило
солнце, но вот - вот взойдёт, сорочонок выскакивал из - под моей
кровати, вспархивал на спинку стула,
оглашенно прочищал горлышко и начинал стрекотать, радостно!
"Я пришёл к тебе с приветом!
Рассказать, что солнце встало!"
Думаю, это был точный перевод
с его родного языка.
И так каждый день!
Если я блаженно слушала его
песни, улыбаясь, сквозь сон, то девочки были другого мнения.
Начинались стоны, кто - то и
подушкой закрывал свои уши.
И сорочонок понял всё. А иначе как объяснить его происки?
Он осваивал полёты по комнате,
выбирая для отдыха места, где одежда, и оставлял на них трудноотмываемые пятна.
И только мне сорочонок ни разу
не пометил ничего.
Ну, как он смог понять, что я
особая для него? Или любовь понимаешь сразу?
Однажды, я уехала в Москву.
( Двадцать минут до Курского вокзала)
Возвращаюсь. Никто не шлепает ножками, тишина неестественная.
Оказывается, девочки привязали
нитками лапку сорочонка к ножке
кровати. И он, пленный, забился
в угол.
"Девочки, - кричу, - ему же
обидно!"
... Вот так, постепенно, с намёками, что пора и честь знать,
начались притеснения моего дорогого
друга.
Коллектив есть коллектив.Хотя
время практики имелось, и сорочонок
вполне мог ещё у нас пожить.
Но однажды, когда с утра было
много раздраженных упрёков, завернула я сорочонка в ту же олимпийку, и
пошли мы, куда глаза глядят... В лес, конечно.
С нами вызвалась идти Люда, из
другой комнаты. У Люды глаза огромные. Она умела краснеть от мыслей. Спросишь:"Люд, ты чего?"
Она улыбается:"Подумала..."
Мы долго ходили по лесу. Искали
место поудобнее,чтобы собаки не достали, или какой худой человек.
Наконец, нашли сук. Подходящий.
Подкинула я сорочонка. Он сел...
Я не могла смотреть долго. Ну, почему любовь такая невыносимая!!!
Вернулись мы с Людой в общагу.
Всё занимаются. Легла я лицом к стене.
Как закричат девчонки:"Ты зачем нас послушалась?"
Я плачу, у них глаза блестят...
Но я же понимаю, что выбор один. Сорочонку лес - дом родной.
Лишь бы выжил!..