Новелла
Часы пробили полночь. Старик оторвался от читаемого текста. «Надо заточить карандаш»,- подумал и откинулся на спинку кресла. Подвигал затёкшими плечами. Старик любил работать на тёплой веранде загородного дома. Глянул в окно, и в это мгновение зимние тучи раздвинулись, между ними засверкала серебром яркая звезда. «Арктур, мой любимый Арктур всегда на своём месте», - пронеслось в голове. Старик задумался о проделанной работе. Прошептал: «Дело сделано, можно расслабиться». Веки потяжелели, в глазах закружились зелёные звёздочки. Они подхватили сознание старика, в ушах застучали железнодорожные колёса и раздался голос Лёхи Доброва. Лёха жаловался Виктору на свою деревенскую подругу, Таньку Спиридонову. Она уже год вертела Лёхой как опытная девица, жаждущая загнать будущего мужа под шпильку своей свадебной туфельки.
- Витя, да если она, …. Если она так, да я её, - и не мог быстро придумать для неё очередную кару, замолкал, покрутив головой выпаливал: - Наголо побрею!
Длились эти разговоры уже год. Каждый вечер от письма до письма изобретал Лёха что он сделает с Танькой. Обычно весь взвод ждал вечернего монолога и по возможности подсказывал Лёхе примеры расправы. Когда все советы заканчивались, Лёха бил себя в грудь своим пудовым кулаком и с криком:
- Да ну вас, черти зелёные! - падал на кровать и мгновенно засыпал. Черти зелёные, довольные очередным монологом и полученной разрядкой засыпали каждый под своим одеялом. Всякий курсант видел свой сон, а может и не видел, а вот Виктор после Лехиных слов обычно видел во сне коменданта училища подполковника Гурова, который ругал наряд за допущенные упущения караульной службой. Сначала каждого, а потом за всех попадало ещё и Виктору отдельно. Виктор стоял по команде смирно, ел глазами коменданта, как велели слова царя Петра и думал: «Я определённо видел этого усатого дядьку в детстве», - но где и когда вспомнить не мог.
Виктор Пригожин был сиротой, родителей своих не помнил. Знал, что они погибли в схватке с бандой в лесах Прибалтики. Дальше детдом и добрейшая тётя Лариса, которая каждое воскресенье забирала его к себе домой. В её доме вместе с детьми Ларисы Петровны Деевой заведующей детским домом дорос Виктор до суворовского училища, куда по достижении возраста был определён военкомом как сын погибшего офицера. Там началась его военная жизнь. Вот и военное училище он закончил по первому разряду вторым по списку, третьим в этом приказе был Лёха с которым он бок о бок провёл все учебные дни. Спали рядом и в строю стояли плечо в плечо. Все тайны у Виктора и Лёхи были общие, все радости общие и наряды вне очереди на которые отцы командиры не скупились, были тоже общие. Вот и сейчас они вместе направлялись к месту службы, куда были распределены согласно полученным оценкам. Лёха уговорил Виктора заехать к его родителям в старую сибирскую деревню, где половина деревни были Добровы, а другая несколько меньшая часть Спиридоновы.
Когда Лёха и Виктор прибыли на подворье Добровых в деревне привычное течение жизни нарушилось. Все Добровы шли к Добровым. И молодые и старые уважительно здоровались с лейтенантом Алексеем Васильевичем, причём взрослая часть женщин старалась обязательно поцеловать Лёху и погладить по голове. Мужская половина в основном фронтовики или отслужившие на Дальнем Востоке по призыву крепко жали руку Алексея Васильевича. С не меньшим уважением все знакомились с лейтенантом Пригожиным, и замечал Виктор в глазах фронтовиков искорки слёз. Прибежала и Татьяна Спиридонова, но во двор не зашла, покорно ждала за калиткой, теребя концы наброшенной на плечи косынки. Виктор с неподдельным интересом наблюдал за развитием ситуации и увидел, когда пропал Лёха Добров, очутившись рядом с Татьяной. Резво убегала парочка, взявшись за руки к ближайшему колхозному амбару. Пришлось лейтенанту Пригожину отдуваться и за Лёху. Наконец Пелагея Петровна, мама Лёхи, выпроводила всех и усадила Виктора за стол, выставила ему столько еды, что голова офицера закружилась.
А вечером в клубе были танцы под радиолу и баян. Народу набралось много. Молодёжь лихо отплясывала твист и рокн-ролл, старшие предпочитали танго и вальс. Лёха танцевал только с Татьяной, а Пригожин с интересом наблюдал за деревенской молодёжью. Публика оживилась, когда появилась красивая девушка в цветном ситцевом платье, стройная, на голове кольцом уложена русая коса, на ногах миниатюрные почти детские туфельки и белые носочки. Она пошепталась с баянистом и объявила дамский вальс. Дальше всё развивалось стремительно. Заказчица вальса подошла к Виктору, глянула ему в глаза дурачась, проговорила:
-Товарищ командир военный пригласите девушку танцевать тур вальса.
Ответить Пригожину не получилось, потому что девушка уже тащила его к танцующим парам, где вновь заглянув Пригожину в глаза проговорила.
- Меня Оля зовут, не бойтесь, я танцевать умею.
Через мгновение они уже танцевали и так танцевали, как будто делали это вместе не первый раз. Олино умение танцевать Пригожин оценил. Он тоже показал танцевальную выучку, полученную в суворовском училище. Оля и Виктор танцевали красиво. Танцующие пары останавливались и освобождали пространство, чтобы посмотреть на их танец. В очередном вальсе Оля обратилась к нему с просьбой.
- Витя, проводите меня домой, поздно уже.
На улице указала на яркую звезду.
- Вот это моя звезда. Она ярко светит каждую ночь, увидев её, знаю, я есть.
- Эта звезда зовётся Арктур - тихо произнёс Виктор и притронулся к Олиной руке.
Он вёл Олю по улице, нежно удерживая за локоток. Этот локоток был ему приятен, и отпускать его Виктору совсем не хотелось. Были и ранее у Пригожина девушки и женщины, были. Их просто не могло не быть у курсанта военного училища. А вот такого состояния, когда внутри всё полыхает огнём, а локоток девушки идущей рядом это как глоток воздуха на марш броске, спасает и придаёт внутренние силы, не было. Захотелось танцевать снова, но возникший в голове голос коменданта училища потребовал очнуться и отпустить ребёнка.
Оля сделала быстрый шаг вперёд, повернулась к нему, её ладошка упёрлась в зажим галстука. Виктор от нежданного действия остановился. В свете луны лицо девушки было очень красивым и светилось счастливой улыбкой.
- Витя, мне ещё нет шестнадцати лет, но время летит быстро, ты уедешь, а я буду тебя ждать, Витенька в нашей жизни я стану тебе верной женой. Ты мой и только мой, и тебя я ни кому не отдам.
Она повернулась, чтобы бежать к калитке своего дома. Оступилась, стала заваливаться на бок. Реакция у лейтенанта всегда была на высоте, быстрый рывок и подхватил он Олю на руки, прижал к груди, Почувствовал, её руки сомкнулись за спиной. А губы её, мягкие и податливые прижались к его шее, и весь ночной мир покрылся зелёными звёздами разной величины. Виктор нежно, как самую дорогую хрустальную вазу донёс юную девушку до калитки, поставил на ноги и почувствовал что краснеет.
- Оля идите, Вас уже ждут,- это он увидел в открытом дверном проёме красивую женщину, которая внимательно наблюдала за ними. Он стоял, смотрел на Олю, и хотел уже идти с ней к дверям, но в его ушах загремел голос подполковника Гурова:
«Вы чего это удумали лейтенант Пригожин? Смирно! Кругом! В расположение бегом марш».
Оля держалась за его руку, а губы шептали: «Не уходи, Витенька не уходи ».
Дальше лейтенант ничего не слышал, он выполнял полученный приказ, поворот через левое плечо и с левой ноги бегом. Бегом в расположение. Он бежал, но чувствовал как его душа уже не с ним. Она осталась там, у деревенской калитки, осталась навсегда у этой девочки подростка, но по-другому он поступить не мог. Не имел права. Оля медленно опустилась на лежащие у калитки брёвнышки, подняла глаза на блестевшую звезду Арктур и заплакала горько и беззвучно.
- Господи, ты же влюбилась, доченька, в лейтенанта,- сказала подошедшая мама, - А он напомнил мне твоего отца.
Материнское сердце не обманешь, Оля обняла её колени, уткнулась в них лицом и заплакала уже не по-детски.
Ночные приключения Лёхи и Татьяны не прошли бесследно для гостей. Пелагея Петровна отчитала Лёху за всё случившееся с сыном. В полдень к Добровым подкатил Сафрон, отец Татьяны, поигрывая казацкой нагайкой, посмотрел на Лёху, сказал,
- Как устроишься, напиши, я Таньку к тебе отправлю.
Выпив поднесённую Пелагеей Петровной стопку водки, продолжил, обращаясь ко всем,
- Через пару часов могу увезти гостей на станцию, к поезду.
Казак сказал, казак сделал. Жизнь начиналась новая.
Старик очнулся от охватившей его дремоты, встал, подошёл к окну. Посмотрел на горевшую над горизонтом северо-востока звезду и задумался. Годы летели быстро, Встретиться с Олей не случилось. Деревню затопило рукотворное море и Оля с матерью и малым братом уехали в неизвестное. Старика же мотало по гарнизонам и горячим точкам. Афганистан, госпиталь, где Пригожин залечивал рану от пули из английского бура, Абхазия, Кавказ, Чечня, учёба в академии, всё было. Подчинённые уважали и старались попасть под его начало, начальство тоже уважало, так что самые опасные дела поручали Пригожину. Зауважали его и моджахеды, пообещав за его голову восемьдесят тысяч американских долларов. Уважение было, но не было только рядом женщины - жены. Поцелуй Олиных губ нестерпимо жёг шею, как только у Пригожина случался роман, грозивший перерасти в брачные узы. Одна женщина у него всё-таки была, но прожили они не долго. Умерла она в роддоме, оставив военному кроху-сына. Пришлось сыну пройти по стопам отца один в один. Старик, уезжая в командировки, увозил сына к дочери Ларисы Петровны Деевой. Дочь её руководила тем детским домом, где в далёком прошлом рос Старик. Всё как у него, детдом, суворовское училище, военное училище и служба в армии. Разница намечалась в одном. У сына появилась девушка, которую пришлось ехать сватать. Уговорил сын генерала на сватовство. В означенный день, утром, рванула генеральская машина в город Обнинск, где в большом доме с номером один жила мать невесты и ждала невеста жениха. Дверь в квартиру открыла девушка с русыми волосами.
- Красивая, - отметил Старик, - Где-то я уже видел эту девушку,- пронеслось в голове. Старик прошёл в квартиру. Навстречу спешила хозяйка дома, вдевая на ходу в мочку уха серёжку. Украшение выпало из пальцев, хозяйка смущённо подняла голову на встречу, вошедшим гостям. В глазах Старика взорвался фейерверк зелёных звёзд, в ушах его проснулся голос из далёкого прошлого:
- Витенька.
И ноги хозяйки подкосились. Реакция у генерала была лейтенантская, он подхватил её за талию, не давая упасть.
- Как долго Вы ко мне ехали лейтенант, - услышал он голос Ольги.
- Я не мог приехать просто лейтенантом, - прошептал Старик.
Не отпуская своих рук, минут десять объясняли они молодым, что же случилось в момент их сватовства. Слёзы и смех, поцелуи и возгласы всё смешалось, а вот руки Ольги и Виктора не отпускали друг друга.
В конце концов, все успокоились. Валерьянка и армянский коньяк были использованы как никогда удачно. Младший Пригожин получил материнское согласие на руку своей возлюбленной. Ольга Петровна и Виктор Андреевич обсудили дальнейшие приготовления к свадьбе молодых. Сват и сватья не отходили друг от друга ни на секунду. После очередного фужера Абрау-Дюрсо генерал обратился к сватье с просьбой разрешить ему часика на пол оставить её прелестное общество. Ольга Петровна согласилась, но губы у неё задрожали, в глазах навернулись слёзы. Она боялась, что всё исчезнет как тогда давно-давно.
Однако через полчаса дверь отворилась, вошёл генерал с большим букетом красных и белых роз. Поднёс цветы, выждал паузу и обратился к хозяйке:
- Оля, я прошу Вашей руки. Будьте мне женой.
Взвизгнув по-детски, повисла Оленька на шее теперь уже генерал-лейтенанта, а губы её легли точно на место её давнишнего поцелуя. Это был их второй поцелуй. Так генерал-лейтенант Пригожин нашёл любовь лейтенанта Пригожина : свою любовь.
Через неделю вывел он из дверей ЗАГСа Ольгу Пригожину. Подхватил на руки и под звуки военного марша Лейб-Гвардии Его Величества Казачьего Полка понёс к свадебной машине. Прелестно смотрелись руки невесты в длинных белых перчатках на золотых генерал-лейтенантских погонах. Присутствующие смотрели, улыбались, кто-то произнёс:
- Вот так наши генералы завоёвывают женщин.
Старик накрыл ладонью бархатную коробочку, глянул в окно веранды. Арктур так же ярко светил, звёзд было много-много.
«А ты волшебник Арктур», - прошептал Старик.
Что-то вдруг поменялось на веранде, это его плеч коснулись руки, руки любимой женщины, которая неслышно подошла к нему, своему любимому лейтенанту.