Эта история случилась со мной полвека назад, в студенческие годы в столице восточной Сибири Иркутске, когда я с первого взгляда влюбилась в одного парня, такого же студента-медика, как и я...
Студенты медицинского института учились на врачей. Они не боялись крови, на первом курсе могли часами просиживать в анатомке, где в царстве "мёртвых" всегда витал специфический запах формалина. На кафедре нормальной анатомии изучалось строение человеческого тела. Каждый орган, косточку, мышцу, каждый сосуд и нерв нужно было отработать досконально с названиями на латыни, в том числе все отверстия, ямки, бороздки, артерии верхние и нижние, левые и правые и т.п. Свои знания необходимо было демонстрировать на анатомических препаратах.
Я очень хотела стать врачом, лечить людей от болезней, спасать от смерти. Я гордилась тем, что поступила в такой "трудный" вуз. Причём, удалось мне это только со второго захода. Сразу после школы я не прошла по конкурсу в Донецкий мединститут, не добрав одного балла...
Год работала лаборантом в Центральной лаборатории Ордена Ленина химического комбината в Северодонецке Луганской области, на Украине, после чего поехала в Иркутск. В Советском Союзе можно было получить образование и совершенно бесплатно.
По крайней мере, в моём институте за шесть лет учёбы я ни разу не столкнулась с фактом покупки зачёта или экзамена. Не способные учиться отсеивались, брали академический отпуск. Неучей не переводили с курса на курс. Таковым не выдавали врачебных дипломов, не допускали к прохождению Интернатуры.
Я уже училась на втором курсе, а тот парень - на первом, хотя был на четыре года старше меня, так как поступал после армии. Нас познакомила одна студентка, которая жила в одной комнате в общежитии со мной, а училась вместе с ним.
Стоял сибирский солнечный май. Приближалось время весенней сессии и летних каникул. В общежитии проводили генеральную уборку силами жильцов. В спортивном костюмчике и косынке я мыла крашеные синей масляной краской панели на своём этаже. Рядом со мной работала моя соседка по комнате Вера Петрова, высокая, пышная блондинка с белой, нежной кожей, светло серыми глазами и золотыми зубками.
- Принеси тёплой воды из бойлерной, - приказала мне Вера. - Эту вылить пора.
Грязная. Да порошка не жалей!
Она была постарше меня, так как поступила учиться, имея три года трудового стажа, была комсомольским деятелем с крепкой хваткой.
Я пошла за водой с казённым цинковым ведром. Когда вернулась, Вера весело болтала с симпатичным, среднего роста парнем в шерстяной белой куртке на молнии.
Парень был без головного убора. Его соломенные густые, волнистые волосы, аккуратно зачёсанные набок, обрамляли высокий лоб. Крупные черты лица не портили
лицо, а совсем наоборот: большие, удивительно синие глаза светились каким-то
небесным светом, большой нос и солидные губы явно придавали личности юноши
многозначительность. Он был худощав, строен в своей модной на то время куртке.
А голос его звучал как-то особенно, эдакий милый тенор...
- Так можно у тебя конспекты по физике взять? - спросил однокурсник у Веры. -
Я перепишу и завтра отдам.
-Возьми, - обнажила золото зубов моя соседка по комнате, - не жалко...
Она вынесла из комнаты в коридор толстую общую тетрадь и отдала приятному парню, после чего он, благодарно улыбнувшись, удалился.
Завершив уборку, я пристала к Вере Петровой: "Кто, мол, такой? Что за парень?"
- Его зовут Саша Колокольцев, староста курса, - полушёпотом сообщила мне моя
соседка по комнате. - Все девчонки на курсе за ним бегают.
- И ты? - вроде между прочим поинтересовалась я.
- Я - нет! - убедительным тоном сказала Вера. - Мы с ним по габаритам не подходим. А что ты так выспрашиваешь? Понравился?
- Да я так, - взяла себя в руки я.
- Оно и видно, - засмеялась Вера. - Хочешь познакомлю?
Через неделю в актовом зале ИГМИ проходил КВН между командами двух факультетов: лечебного и санитарно-гигиенического. Теперь санфак медико-профилактическим называется. Мы с Верой пошли болеть за лечфак. Было условлено,
что Александр Колокольцев будет среди болельщиков. Вера за несколько дней до того
объяснила ему суть дела и он, немного поколебавшись, на знакомство со мной согласился.
Народу в актовом зале было видимо-невидимо: яблоку негде упасть. Студенты от
первого до шестого курса сидели и стояли в проходах, где только было возможно.
Я надела на мероприятие своё лучшее платье, трикотиновое бордовое, удлинённое и по фигуре, купленное у спекулянтов, лакированные чёрные туфельки и эксклюзивный
квадратный кулон. Стрижка и укладка волос, маникюр - всё было "намази" и я надушилась дорогими духами "Красная Москва". Золотых украшений у меня тогда ещё не было. Я очень нервничала, сидя рядом с Верой, в одном ряду с Колокольцевым.
Мне было совсем не до КВНа, но я, как все, хлопала в ладоши, создавая впечатление
активного болельщика.
-Это Саша, это Рита, - представила нас друг другу моя посредница, когда на сцене объявили команду-победителя и шумная, возбуждённая толпа устремилась к выходу.
- Вы не очень устали? - осведомился мой новый знакомый. - Я так и знал, что победит санфак.
- Может быть, удобнее перейти "на ты" - предложила я.
-Хорошо.
Мы вышли из здания сан-гиг корпуса, в котором располагался актовый зал института, и на "пионерском " расстоянии пошли вдоль набережной Ангары. Саша был
не очень разговорчив. Извиняясь передо мной, просил у меня разрешения закурить сигарету и это повторялось несколько раз. Я видела, что он волнуется. Из беседы с
ним я поняла, что он - иркутянин, что родители его - медики: папа - врач стоматолог, полковник в запасе, мама - медсестра, что у Саши есть старшая сестра
Галина, которая заканчивает пединститут по специальности "учитель химии и биологии".
Мы три часа бродили по вечернему Иркутску, пару раз сидели на лавочке в сквере
на набережной возле шпиля. Высокие тополя, на которых уже распустились зелёные листья, шелестя листвой, старались успокоить наши нервы. Я рассказала Саше о себе: об Украине, о нашей Луганщине, о том, что мои родители - провизоры, отец -
подполковник медицинской службы в запасе, а мама работает контролёром в аптеке.
Распрощались мы у дверей моего общежития, условившись о следующей встрече через два дня.
Боже мой! После свидания я не могла уснуть до утра. Сердце стучало громко и я,
ворочаясь в постели, до самого рассвета слышала каждый его удар. Я трепетала от мысли, что такой обаятельный, славный, корректный молодой человек проявил ко мне интерес. Оказывается, есть она, любовь с первого взгляда и нежданно-негаданно она вошла и в мою жизнь... Только не показать ему, что я от него без ума. Сладок
запретный плод, а доступный и не вкусен...
Я понимала в свои девятнадцать лет, что нехорошо бегать за парнем. Наше поколение ещё знало, что такое девичья честь. И, хотя и в наше время были девушки лёгкого поведения, их было весьма немного.
Мы встречались с Александром весь май по два раза в неделю, гуляли, ходили в кино. Один раз Саша пригласил меня в кафе, где мы пили вкусный кофе с заварными пирожными. Он рассказал мне, что до армии любил девушку и они даже собирались пожениться. Она проводила его служить и в первое время регулярно писала на полевую почту, но через полгода перестала отвечать на его письма и вскоре сообщила, что выходит замуж. Он ответил ей в последний раз своим поздравлением и долго на девушек смотреть не мог.
«Все они такие», - думал парень.
Я слушала его и не пыталась возражать. Я была счастлива уже тем, что он приходит ко мне, открывает свои тайны, делится сокровенным. Мы дружили уже месяц, но Саша оставался более, чем скромным, даже под руку меня никогда не брал... Однажды вечером было прохладно, а я вышла без кофты и начала остывать. Он снял свою неизменную белую шерстяную куртку и набросил мне на плечи. Я осмелела и попросила его погреть мне руки.
-Я не умею, - отрезал мой кавалер...
Не хотел ни к кому привязываться? Я ему не нравилась? Или он ещё не определился? Мне было девятнадцать лет, ему – двадцать три. Вот такими мы были пятьдесят лет назад...
Началась весенняя сессия. Саша сдавал на первом курсе неорганическую химию и биологию. У меня на втором – были свои экзамены, уже не помню точно, какие. Кажется, гистология и нормальная физиология. Патологические анатомию и физиологию предстояло осваивать годом позже. Надо было усиленно заниматься, чтобы сдать все предметы без троек. С тройками стипендию не давали.
В июне в Иркутске было уже тепло, особенно в дневные часы, можно было ходить в летней одежде и даже загорать. Я спешила домой на Украину, заблаговременно купив билет на пассажирский поезд Иркутск-Харьков. Наши встречи с Александром прекратились. В то, довольно далёкое время, и в помине не было таких средств связи, как сейчас. В нашем студенческом общежитии был единственный стационарный телефон в кабинете коменданта и параллельный на том же номере - на столе у вахтёра. Вера Петрова больше не хотела вмешиваться в наши с Сашей отношения и в принципе была права.
- Если ты ему нужна, позовёт, - как-то заметила она.
В конце июня перед самым моим отъездом к родителям мы столкнулись с Колокольцевым случайно в вестибюле анатомического корпуса. Он сильно торопился и впопыхах сунул мне на клочке бумаги свой адрес в Иркутске и домашний телефон. Я в ответ дала ему свои координаты на Украине.
Я уехала. В моё отсутствие, как стало известно из СМИ, в Иркутске случилось серьёзное наводнение по причине проливных дождей. Я написала Саше письмо и отправила почтой «Авиа». Благо, тогда это стоило копейки. Я в тревоге ждала ответа, но ответ не пришёл. А с началом нового учебного года во время случайной встречи Саша сделал вид, что мы не знакомы, отведя в сторону взгляд... Я увидела после лета совершенно чужого, далёкого человека, который даже не поздоровался со мной. Мне стало невыносимо больно... Конечно, мой знакомый мне ничего не обещал, он ко мне ни разу не прикоснулся, он ничего мне не был должен. Я не имела ни малейшего права чего- либо требовать от него. Кто я ему такая? Но мне было бесконечно обидно и тяжело. Я была на грани нервного срыва весь третий курс. Ко всему, ещё заболела инфекционной желтухой(болезнь Боткина). Это случилось в колхозе на уборке картошки и меня отправили одну поездом в Иркутск, где положили в закрытого типа больницу на месяц. Я пропустила начало занятий.
На третьем курсе начались клинические дисциплины: общая хирургия, пропедевтика внутренних болезней. Я ходила на занятия в напряжении, в постоянном мучительном ожидании и желанной и ненавистной встречи с Колокольцевым. Во время перерывов между парами разные потоки иногда пересекались. Я резко похудела из-за проблем с печенью, из-за диеты по пятому столу. Мне надо было лечить нервы. Но разве можно было что-то сделать в моём случае? Это была любовь с первого взгляда... Бога тогда я не знала. Тогда была в самом расцвете пора атеизма и в Бога не верили массово. Разве что древние старушки ходили в церковь по воскресеньям и большим праздникам. А великолепный белокаменный православный храм с колокольней возвышался недалеко от ИГМИ на улице Красного восстания и золотые его кресты, сияя в солнечных лучах , с укоризной глядели на людей, маленьких и слабых... На Рождество и Пасху в парадных дверях храма дежурили с красными повязками комсомольцы и не пускали детей и молодёжь. Одну студентку нашего института исключили из комсомола за то, что она перед ЗАГСом обвенчалась со своим женихом в церкви... Такое вот было советское время с его плюсами и минусами... Всевышнему Богу, очевидно, надоело поголовное безбожие населения и Он допустил крах СССР. Разве может случиться в жизни чего-то, чему быть Бог не повелел? Это я сейчас так рассуждаю, а тогда...
В конце третьего курса я начала замечать, что у Александра появилась другая девушка. Я видела их периодически идущими вместе под руку. Мы уже не жили в общежитии в одной комнате с Верой Петровой. Она жила с девочками со своего курса. В деканате распорядились, чтобы коменданты заселяли комнаты однокурсниками.
Мне необходимо было забыть Колокольцева, но я, увы, не могла... Мои новые соседки по общежитию ездили на вечера в Политехнический институт. Там бывали танцы, то есть дискотеки, в современной интерпретации. Несколько раз ездила в "Политех» с девчонками и я. Подруги утверждали, что забыть старую любовь может помочь только новая. Умом я всё понимала, но сердцем ни в кого влюбиться не могла. Меня съедала первая любовь. На вечерах в Политехническом ребята приглашали танцевать, предлагали встречи, чтобы познакомиться ближе, но я всем отказывала. Особой настойчивости не проявлял никто. Ну не была я красавицей писаной... При общении держала «на дистанции» всех.
А время шло, даже летело. Были и четвёртый, и пятый, и шестой курс. После четвёртого курса я устроилась на работу медсестрой на некоторое время. Так делали многие студенты. Работа была ночной в неврологическом отделении. «Инсультники» были в большинстве своём крайне тяжёлые, кое-кто умирал. Днём мне нужно было сидеть на лекциях, присутствовать на практических занятиях. До узкой специализации было ещё далеко. И мы, будущие врачи, ходили во все клиники: и в терапию, и в роддом, и в психушку и в кожвендиспансер. Клиники разных кафедр были разбросаны по всему городу и вероятность встречи с тем, от которого у меня сердце вылетало из груди, минимизировалась. Я закончила институт в 1975 году и получила согласно государственного распределения направление в Ульяновскую область, в районную больницу. Выехав из Иркутска, я уже ничего не могла узнать о судьбе Саши Колокольцева. В дальнейшем жизнь меня сводила с некоторыми мужчинами, но я никого не могла полюбить. Как ни странно, мне годами мешала моя любовь с первого взгляда... Замуж я всё-таки вышла на двадцать восьмом году за разведённого человека, который платил алименты на сына от предыдущего брака и был старше меня на одиннадцать лет. Любви не было... Предложил и я согласилась. Родить хотела. Родить без мужа было стыдно. В конце семидесятых годов прошлого века ещё не было моды на матерей-одиночек. Институт семьи ещё имел серьёзный вес. Прожили мы с мужем три года. Я была добропорядочной женой, знала супружеский долг и хозяйкой оказалась хорошей, но муж мне изменял, сначала тайно, потом открыто... Когда мой супруг связался с замужней женщиной из нашего подъезда, у которой муж сидел в тюрьме за хулиганство, я подала на развод. Наша дочь была тогда в полуторагодовалом возрасте. Мой бывший муж вскоре после развода выехал в другой город, разорвав и со своей любовницей, которая, кстати, крепко пострадала от своего благоверного. Он пришёл домой, отмотав срок, и ,узнав от соседей о похождениях жены, избил её так, что она была на «больничном»...
И вот двадцать первый век на дворе. Я – пенсионерка. Дочери моей уже сорок лет, двадцать из которых она живёт за границей, имеет заботливого мужа и двоих прекрасных детей, любовь и полный достаток. Хоть у неё жизнь сложилась. Слава Богу! Родителей моих давно нет в живых и младший брат мой трагически погиб десять лет назад. Я вернулась в свой Северодонецк ещё в годы перестройки. Живу в однокомнатной квартире, доставшейся мне по обмену той квартиры, которую получала, как молодой специалист. Изредка летаю самолётом в гости к дочери. Писем мы друг другу не пишем. Общаемся по скайпу раз в месяц и спасибо на том. У дочери нет времени выходить на связь часто.
Недавно я, набрав в поисковике фамилию Колокольцев, нашла в Интернете врача-травматолога, кандидата медицинских наук с такой фамилией. Колокольцев Дмитрий Александрович, сотрудник одного научно-исследовательского института в Москве, закончил Иркутский медуниверситет в 2000 году, стаж врачебной практики – 19лет. Есть и фотография Дмитрия Александровича и график его приёма больных. На фото - точная копия того самого Саши Колокольцева, которого я не могу забыть до сих пор... Эти небесного цвета глаза, мягкий тенор, эта белая шерстяная куртка на молнии... Мы ни разу не прикоснулись тогда друг ко другу...
Моё счастье теперь в том, что вот уже двадцать лет я знаю Бога и Библия – моя настольная книга. Я её читаю и перечитываю. Когда я читаю Слово Божье, Господь говорит со мной, когда я молюсь, я разговариваю с Господом. Время летит ещё стремительнее , чем в молодости. Жив ли Александр Колокольцев? Сердце мне подсказывает, что он жив и ему сейчас 72 года. И какой у него успешный сын! Я прошу Господа открыться Александру, если это ещё не произошло, и спасти его душу, ради моей юношеской любви с первого взгляда...
PS Герои произведения – настоящие лица. События имели место в реальности. Имена и фамилии изменены.