Глава XXV
“Разговор”
Джун нашла ещё один повод, чтобы злословить в её сторону. Ха! Взгляните! Только взгляните! Роман! Роман посреди хаоса! Роман посреди конца света! Любовь среди смерти!
А Алиса не слышала. С ней происходили странные перемены. Уничтожающие, болезненные перемены.
Безымянный художник показал ей второй город планеты Вандемар. Там было шумно и многолюдно. Много цвета и кривого звука. Много напитков. Много искусства. Много страха и страсти.
Аллисант показала ему запись, которую ей удалось раздобыть с помощью архивов и Эдинэла. Старая, в плохом качестве, но со звуком. Вся в помехах, слегка трясётся. И пугает. Её новый знакомый был зависим от страха. В его кровь поступало достаточное количество какого-то гормона, отчего тот испытывал крайнее удовольствие. И подобный подарок сделал его… Счастливее. Запись, на которой виден Пожиратель миров, вгрызающийся в плоть планеты, и воющий, если так можно сказать, хотя скорее всего хрипящий и орущий, принесла ему много впечатлений.
А ещё у него была странная страсть к привлечению к своему внутреннему(в буквальном смысле) миру других существ. Если кто-то бродил своей рукой по его внутренностям, приводя его в состояние на грани гибели, то это был лучшее из когда-либо происходивших с ним событий. И синяя кровь. Сине-чёрная. Она плохо смывалась с рук, благо Алиса нашла способ от неё избавляться. У королевского доктора был специальный раствор, который врачи использовали после операций. Он был очень кстати.
И вот в какой-то момент безвременья, когда всё раскалилось до предела, когда любой день мог быть последним, между художником и Алисой произошёл долгий и очень странный разговор.
- Я буду рад увидеть, как эта звезда потухнет. И как эта земля исчезнет у меня из под ног…
- Ты хочешь, чтобы Вандемар погиб?
- Я хочу, чтобы мучения этого мира закончились, понимаешь? Люди, вандемарцы, иные… Какая разница? Все мы страдаем. Кто-то сходит с ума, кто-то не находит себе места, кто-то умирает по своей воле. Смысл жить в таком мире, где всё плохо? Где конец так близко? Я слышал то выступление Его Величества. Он сказал, хотя очень пытался избежать подобных слов, что мы стоим на пороге самого зловещего, самого адского, самого страшного события. На пороге галактической войны, в которой не будет ни победивших, ни проигравших. Мы скоро умрём. Мы все. Так зачем же тянуть?
- А ты не хочешь попытаться выиграть эту войну? Победить и жить спокойно?
- Победить? Шансы слишком малы. Если бы мы действовали наверняка, с самого начала, представь себе, с самых первых признаков этого бедствия, этой катастрофы, этого… Вот тогда бы были шансы. А сейчас? Сейчас слишком поздно. Мы опоздали. Лет так на…
- Ты такой пессимист.
- Что такое пессимист?
- Так называют человека, который считает, что всё плохо, который не верит в победу, например, даже если она возможно. Для него мир ужасен.
- Но я не человек.
- Думаю, на вандемарцев это тоже распространяется.
- В таком случае… Да, я пессимист. Но я не стыжусь этого. Я просто мыслю логично, опираясь на существующую в данный момент реальность, я…
- Реалист.
- М?
- Это называется реалист.
- Учту. Так вот… Это море, которое с каждым днём всё сильнее и скоро погубит нас, затопит, вот и всё. Эта пустыня, вот там, далеко. Мы же скоро провалимся к ядру планеты. Нас уничтожит в любом случае, вопрос когда.
- Можно найти другую планету.
- Ты так думаешь? А зачем искать планету, если мир вот-вот схлопнется? Толк от этого?
- Значит спасать мир, вселенную, галактику и так далее. Всё просто.
- Нелогично.
- Как же вы всё-таки повёрнуты на логике…
- У нас нет другого способа мерить реальность, Аллисант. Мы мыслим тем, что имеем.
- Чувств у вас нет…
- Да.
- Но есть же…
- Это нелогичный способ познания реальности.
- Вы же откликаетесь на какие-либо… Ну…
- Это нелогично. Я стараюсь об этом не думать.
- Хм…
- Что такое?
- Я просто… Допустим, ты реалист или пессимист, Бог с тобой… Но… Ты ведь даже не… Вот заболит у тебя рука…
- Я не буду руководствоваться болезнью своей руки. (примерный перевод с вандемарского)
- Но если… Если… Если есть у тебя кто-то, кто тебе очень дорог.
- Есть. Ты.
- Вот если меня убьют…
- Не говори так.
- Мысли логически, что ты будешь делать?
- В таком случае я не буду способен мыслить логически.
- А что ты будешь делать?
- Точно не думать.
- Но делать что? Вот умрёт вселенная, сожрёт её Акадон или кто-то ещё, и что тогда ты делать будешь?
- Тогда я умру и ничего не смогу делать.
- А если…
- Я мыслю логически.
- Но ты сказал…
- Если случится то, что не случится, по-моему мнению, я… Я буду действовать исходя из ситуации.
- Вот как.
- Именно так.
- А если…
- Что если?
- Если бы у тебя были чувства?
- Я вряд ли могу тебя понять.
- Если бы я делала Новый Мир, я бы дала вандемарцам чувства.
- Чтобы мы больше страдали?
- Наоборот.
- Это такая глупость. Зачем? Чтобы постоянно болели ноги и руки? Или… Шея?
- Кстати о шее.
- Причём здесь моя шея?
- Нет, о шее в целом. Ты же например столбенеешь, если даже слегка прикоснуться к ней, разве ты ничего не чувствуешь в этот момент?
- Ну…
- Ну?
- Ну… Я…
- Ты ведь и лицо такое делаешь…
- Какое?
- Другое. Не знаю. Что-то в тебе точно меняется. И не потому, что ваша культура так устроена.
- Мне… Хорошо?
- И всё?
- Нет. Да. Я не могу найти терминов, чтобы описать.
- Ха. Термины… Всё таки Ламэр чуть ли не самый человечный из нас. Или был?
- Наш Король не имеет ничего общего с людьми.
- А мне казалось, что он влюблён в Сару…
- Мы не влюбляемся. Мы можем доверять.
- Значит он ей очень доверяет.
- Не думаю. Людям? Король?
- А что с того, что я, например, человек?
- Ничего. Я тебе доверяю.
- Но ты же сказал…
- Я тебе доверяю. Всецело и полностью.
- И опять это лицо.
- Какое?
- Видимо это лицо полное доверия.
- Быть может так оно и есть.
- Слушай, но ты же не можешь…
- Я не умею любить, но моё доверие к тебе беспредельно, Аллисант.
- Доверие… О каком доверии может идти речь, если…
- У меня скоро свадьба.
- А? С кем?
- С тем, кому я доверяю. Иначе никак.
- М?
- Не делай вид, что ты не понимаешь.
- Может быть я просто не совсем понимаю ваших традиций. Вашей культуры. Вашего стиля общения. Вы очень далеки друг от друга. И в плане расстояния и…
- Это ты.
- Что?
- Ты.
- Что я?
- Невеста. Я даже нашёл что-то для закрепления своих намерений…
- Чт…
- Кольцо. Красивое, правда?
- Д...Да? Подожди, если ты…
- Мир умрёт, но он умрёт тогда, когда я буду знать, что есть кто-то кто умрёт со мной.
- То есть…
- Звезда упадёт в море, море упадёт на дно к ядру нашей планеты, но я буду спокоен, потому что я буду знать…
- Подожди…
- Я буду знать…
- Нет, стой!
- Я буду мёртв и спокоен.
Аллисант зажала виски вандемарца своими руками.
- Я не понимаю.
- Я тоже.
- Что ты…
- Я буду мёртв и спокоен.
- Я не понимаю. Либо я не понимаю тебя, либо перевод…
- Перевод?
- Я не понимаю как ты можешь умереть спокойно.
- Я же говорил, это случится в любом случае.
- Но…
- Мне будет легче умереть ради кого-то.
- Подожди…
- Если есть кто-то кого можно защищать, то умереть не страшно, Аллисант. Да. Именно это я и буду делать. Я буду защищать тебя, пока ты не умрёшь, а когда ты умрёшь, я тоже умру, и я буду там, где нет ничего, только пустота, и мне будет спокойно. Потому что я сделаю всё, что могу, и моя жизнь будет окончена… Для кого-то.
- Для кого-то?
- Вандемарцы редко доверяют кому-то настолько, чтобы отдать за него жизнь, но если доверяют, то готовы пойти даже на самоубийство… Это так называется? В нашем языке это скорее принесение себя в жертву.
- Жертвоприношение?
- Да. Как странно ты ставишь одни и те же слова… Они начинают иметь другой смысл.
- Подожди, то есть…
- Если ты принесёшь себя в жертву, другие будут иметь шанс на спасение.
- И… И тогда мир…
- Мир?
- Если Дитя Акадона принесёт себя в жертву, то мир уцелеет?
- Ты в порядке?
- Если… Ведь иначе его не победить… Это же… Путь к спасению…
Стардаст отпустила голову художника. У него были длинные, белые волосы, которые ложились на его плотную одежду волнами. У него были блестящие голубые глаза, которые с каждой секундой становились всё ярче и ярче. У него были нежные руки и жестокие фантазии. Он был так одинок внутри и снаружи, что каждая секунда рядом с ним опустошала. Но он давал ей надежду каждый раз. Абсолютно убитый отсутствием страха в своём народе, он сам его потерял. И стал разочарованным в жизни пессимистом, хотя не мог знать этого. Теперь знал. Но не понимал до конца, как Алиса не могла понять жертвенность вандемарцев, их преданность и безумие. Теперь, кажется, поняла.
- Glen? - спросил он ещё раз, и голос его зазвучал тревожно.
- Ты не понимаешь… Ты не понимаешь… Это же… - она рассмеялась, и по щекам её заспешили слёзы.
- Ты умираешь? Что с тобой? Аллисант?
- Люди плачут. Они не умирают от горя. Хотя, некоторые и умирают. Но точно не я…
- Люди что?
- Какая разница?
- Я хочу защищать тебя, я не хочу, чтобы ты умирала!
Он повысил голос и привстал. Закат осветил его лицо малиново-жёлтыми красками, и он стал таким… Красивым?
- Значит, ты меня любишь? - Алиса закачала головой. - Или ты не умеешь любить?
- Я доверяю тебе, - вандемарец протянул ей свои руки. - Я безоружен и беспомощен перед тобой. Взгляни на это кольцо. Неужели оно тебе не нравится? Оно ведь такое красивое… Если я недостоин твоего доверия, я, конечно… Я избавлюсь от… него… Но… Ведь..
Его голос стал прерывистым, а глаза начали смотреть в пол. Он резко замер как статуя, полностью выпрямившись. Стардаст встала с пола, на котором они только что сидели. Их ноги были спущены в дыру в стене и крыше, через которую они наблюдали закат. И вот они резко оказались на ногах. Закат стал фиолетово-синим, почти чёрным. Наступала холодная ночь.
- На Земле закат совсем другой, - Аллисант посмотрела на звезду, уходящую за горизонт. - Ты, наверное, хочешь спать.
- Нет. Ещё нет, - он закачал головой.
- Знаешь, я люблю тебя от отчаяния, от безвыходности, - сказала Алиса.
- Я не понимаю как это.
- Иными словами, я доверяю тебе, потому что мне некому больше доверять.
- Это… Великая честь… Для… Меня….
- И горе для человека.
- Что горе для вас, счастье для нас. Некоторые никогда не могут никому довериться… И умирают одни.
- Даже не знаю, что страшнее.
- Ты возьмёшь кольцо?
- Да.
- Ты…
- Это потому, что всё кончено. Мир умирает. Но я знаю что делать. И мне нужен кто-то кто будет люби… Доверять мне? Даже если я умру.
- Я не позволю тебя убить.
- Даже если у тебя не выйдет…
- У них не выйдет.
Художник поднял взгляд на Алису, и она увидела как изменилось его лицо. Оно стало воинственно-пугающим.
- Хорошо. Даже если и так. Спасибо.
- За что?
- За то, что дал мне надежду.
- Надежду?
- Да. Я знаю, что теперь делать. В полной пустоте. В полном отчаянии, я знаю… И это так больно. Спасибо. Правда.
- Пожалуйста?
- А теперь…
- Что теперь?
- Пора собираться. Мы скоро полетим в Академию. В… другую… Академию.
- Хорошо. Но…
- Что такое?
Он резко стал нежнее.
- Ты не поцелуешь меня?
Вопрос повис в воздухе, и очень быстро растаял, как и закат, прекративший своё существование.
Быть может это был последний закат на Вандемаре.