ОТ АВТОРА.
---------
Уважаемые друзья, уважаемые читатели!
В этой книге авторы объединили героев "Вторжения деструктов" и "Последний старец", и перенесли их в настоящий день. Герои должны были встретиться, ибо все хорошие люди движутся навстречу, что и доказывает - добро неоднородно. Все добрые силы существуют во взаимном притяжении, заимствуя опыт, но не воруя его. А воры взаимно отталкиваются, убегая с мешком награбленного, что наглядно характеризует "ху ис ху" и выше.
Кроме того вы встретите героя из другого произведения - найдите его.
Приятного прочтения!
ВСТУПЛЕНИЕ.
===========
Существо неопределенного пола больше не хотело брыкаться. Но и полицейские также выглядели не лучше. Если вспомнить поконкретнее, разумеется. Старший сержант вообще был словно чехол бедной кожи, одетый на костяк. А у младшего глаза смотрели вовнутрь да ещё в разные стороны.
Такое надо было видеть. Не то, что поискать.
Он вспомнил как ломались ряды щитов, как горели балоньевые куртки от брошенных в синие ряды бутылок и обмер.
Нельзя было допустить!
ГЛАВА ПЕРВАЯ. Вторая Родина - ВСЕЛЕННАЯ.
++++++++++++++++++++++++++++++++++++++++
Ряды черных истуканов остались впереди.
- Да, тут у них завод какой-то... По производству шайтанов этих, - Тимурбеков махнул рукой и довольно сощурил и без того узкие глаза; морщины его пришли в движение.
Сан-Саныч и Цвигун мгновенно переглянулись.
-Что, прямо так их и производят? В промышленных масштабах?
Это спросил Сан-Саныч. А Цвигун продолжал смотреть в одну точку и хитро улыбаться.
Пыль над застывшими фалангами тем временем рассеивалась. Черные фигуры с опущенными ниже колен трехпалыми руками выглядели как механизмы. Рыжий налет на их скафандрах золотило солнце.
Так как взгляды Тимурбекова и Сан Саныча стали похожи на два встречных луча, Васька не приуныл встрять:
-Тимурыч, свои! Позволь тебе предоставить, Сан Саныч, он же Человек Гора. Ветеран-фронтовик, орденоносец, там же, где и мы, под Сталинградом...
И - сделал плавное движение рукой, которое модно было назвать радушным. Если бы не одно "но": усы у Васьки поднялись закрученными углами наверх. В них прятались смешинка и подозрение. У Александра Андреевича был тот же вопрос, то же сомнение. А вдруг подмена? Вдруг не боевой друг, а говорящий манекен, обученный воспроизводить характер и прочие манеры? И выйдут они из круга и подхватит их магическая злая сила...
" Мишу бы сюда, - подумал Александр Андреевич, - как мне его здесь не хватает".
Подумалось с сожалением. Миши действительно здесь не хватало. По двум причинам: его молодой глаз (особенно "третий", во лбу) способен был узреть то, что не зрели они, опытные, но замшелые старцы; и потому что - не хватало, чтобы он здесь появился...
"... А ведь если бы мой сынок здесь появился, взвалилась бы вторая ноша, - мелькнула параллельная мысль в голове Цвигуна. - Мало за ним присматривать, его удержать надо! Непременно пошёл бы в разведку..." И тут же остановил себя силой воли. Необходимо до конца убедиться, что перед ними Тимурыч, а не подделка.
- Тымурыч , ты толико не обижайся... - скосил он глаз в песок, когда силует с винтовкой приблизился к ним метров
на 50-40.
Тот продолжал уверенно идти. Даже подмигнул на ходу, как показалось обоим.
- Вы вот что, пока с камня не сходите. Я подойду, разберемся, - послышался голос Тимура.
Цвигун внутренне обиделся, сам на себя. Продолжалось это недолго, всего сотую долю секунды. Но он не впервые пережил чувство, а затем - осознание вины. И - облегчение за то, что не испугался пропустить его через себя и расставить, пользуясь случаем, в себе всё на свои места.
Сан Саныч осознал облегчение. Хотя без признания своей вины. Раз не просит выйти из камня - уже не обидели. Свой...
- Вот и я, - Тимур встал на границу камня с песком, но пока ее не переступал. Он кивнул Сан Санычу: - Здоровкаться будем!
Это был сказано в форме вежливого утверждения. Тимурбеков протянул свою морщинистую маленькую руку. Он переступил через песок - носок его светлого сапога уперся в черную каменную гладь.
Светящиеся переливы тут же окаймили ее, цветные точки мгновенно устремились туда от основного поля. Сан Саныч и Цвигун одновременно опустили глаза. Не сказать, чтобы точек рядом с ними поубавилось. То ли из глубин камня вышли новые, то ли так у них стремительно развивалось потомство... Однако со светящимися переливами и впрямь происходило то, что на военном языке означало "потери в личном составе" или "убыль в силах"? Либо - "переброска сил на другой участок фронта". Знать бы что именно?
Александр Андреевич ЖЕЛЕЗНО знал: если он оборотился к Ваське или посигналит ему телепатически " можно-нельзя", он пропал. В смысле, неважно даже кто сейчас перед ними. Важен страх или его отсутствие. Развенчание страха через осознание страха. Его сути. Поэтому он сделал шаг вперёд, другой. Сердце поначалу бешено колотилось, потом, подчиняясь мыслям, стало колотиться ровнее. Вскоре он вообще перестал его слышать и ощущать . В тот момент, когда до Тимура или того, кто скрылся в его теле, оставалось два- три шага, он ощутил жар. К нему плотную подошёл Цвигун. Подмигнув и потерев ус, он протянул правую ладонь к Тимуру:
- Привет, старик. Держи пять.
Усы раздвинулись в хитрой улыбке. Глаза сперва зажглись, потом стали как два буравчика. Точно такой же взгляд стал у Тимура.
Когда носок Васьки уперся в песок, из руки сблизились и пожали друг-друга. Александр Андреевич закрыл глаза, затем они открылись. На мгновение ему показалось, что донесся треск - от рук то ли шло сияние, то ли проходил электрический разряд.
- Что, настоящий? - улыбнулся Тимур тепло.
- Точно, - ответил ему тем же Васька. - Каким ты был, таким остался.
- Да, хорошая песня была. Я хоть не Ладынина...
- Хочешь сказать?..
- Точно. Посидим и споем. Торопится вообщем некуда.
Александр Андреевич учтиво закашлял:
- Други мои, я вам не того... Не мешаю?
Старики переглянулись и рассмеялись.
-Тимурыч, он нам не мешает? - глаза Васьки снова окрасились лукавым.
Тимурыч стоял, не меняясь в лице. Пальцы его дрожали и разжались, выпуская руку Васьки. Как только это произошло, тот спросил его прямо в лоб:
- Тимурыч, вот мы тут гадаем... Как ты здесь оказался?
Тимурбеков снова сощурился - теперь уже попростецки:
- Так уж вышло, долго рассказывать.
- А ты расскажи, мы никуда не торопимся, - не унимался Васька. - Специально прилетели... Вот, кстати, мой друг и начальник, Сан Саныч. Официального обращения он не приемлет...
Александр Андреевич кивнул, сделал шаг. Мой друг и начальник. Хорошая последовательность, надо будет запомнить.
Он приблизился к границе камня, когда Тимурбеков сказал:
- Ну, или вы к нам, или мы к вам. Что ж мы как не люди?
Александр Андреевич мысленно встал на его сторону:
- Действительно, друзья, что ж мы так стоим, как на границе? Кто тут хозяин? Вы и приглашайте.
Он хотел поднять ладонь для пожатия, но так и держал ее, прижатой к бедру. Какая-то сила не пускала его и он хотел знать; изучить эту силу. Одновременно он ощущал, что эта сила боится его. Исходил этот страх явно со стороны Тимура.
Если не от него лично, то - после его появления...
-Как решим? - Тимур был настойчив, но добр.
- Ты здесь хозяин, Тимур. Ты и приглашай, - Васька окинул взглядом барханы, где замерло чёрное воинство.
Тимур кивнул:
-А, ты вон про что... У кого сила, у того и власть.
"У кого Правда, у того и власть", - хотел было сказать Александр Андреевич. В памяти его тут же появилось яркие по своей кровавой жестокости картины 90-х, с разгулом бандитизма и локальных войн вроде первой чеченской. Красота... Говорить что-то сразу расхотелось.
- Ошибаешься, - в свою очередь кивнул Васька. - Сила она знаешь, изменчива.
Фашисты тоже были сила. Которую мы изрядно потрепали и ослабили.
- Ну ты сравнил...
Они стояли и смотрели друг на друга. Тогда Александр Андреевич сделал первый шаг. Он переступил через чёрную гладь и стал на песок. Переливы и цветные точки продолжали стоять плотным роем вдоль линии границы. Будто ожидая его возвращения.
" Ик! " - застрял в горле у Васьки предательский звук. А Александр Андреевич сказал:
- Я его друг и начальник. Он сам признался.
- Да-да-да, - усмехнулся Тимур, - о начальниках разное ходит...
- Рад, что опроверг некоторые расхожие слухи.
Васька уже был рядом. Они с минутку молчали, глядя на песчаное облако за барханами. Вскоре из него появилось другое облако поменьше - фиолетовое, а затем черное.
-Это выброс, - сказал Тимур. - Там скважина, через которую периодически происходят эти выбросы. Уж не знаю, что это. Пока не разобрался. Механизмы какие-то в недрах.
- Ты тут с концами? Чем питаешься?
- Да нет, отсюда можно вернуться. И вообще попутешествовать. И с питанием тут неплохо. Пойдем, все покажу. И вы, аксакал, Сан Саныч, тоже идите, вам как начальнику будет интересно...
***
"А как человеку?" Этот вопрос возник, но не потерялся. Хотя его едва не сдула масса впечатлений.
Они шли вдоль застывших рядов чёрных монстров, из было не так уж много. Плоские головы под черными капюшонами излучали слабый мерцающий цвет, который хотелось идентифицировать с точками и переливами на черном камне. Три черных суставчатых пальца на конце длинный рук, что замерли на уровне колена, тоже не потрясали воображения. Они были словно из пупырчатой резины.
Биороботы одним словом. Люди умнее и красивее.
Возникал только вопрос: чёрный пенальчатый прибор с роящимися точками, таким роботам выдается? И сам точки с переливами, насколько разумны? Может, они и породили остальные формы жизни?
Вопросов было много, но это не расстраивало.
Они прошли фаланги из черных и вышли в узкий проход между двумя барханами, который напоминал не то дорогу, не то русло высохшей реки. По обоим сторонам и по траку были бетонные растрескавшиеся плиты. Кое-где сквозь отколупавшиеся куски виднелась рельефная сетка, которая на удивление хорошо сохранилась.
Потом по краям плит началась уже известная плетучка ввиду черных водорослей. Иногда они доходили до середины дороги.
Тимурыч тщательно их обходил:
- Друзья-однополчане, не топчите здешнюю растительность.
И они следовали его примеру, хотя изначально не желали тут что-либо портить.
Пару раз сверху сыпались мелкие и средник камушки, шла пыль. Доносился не то писк, не то трение. Крыс развели... Неприятный холодок скользил по спинам гостей. Скрип повторялся. Он был назойлив, словно ножом водил по стеклу или его пилили резаком. Александр Андреевич хотел было рассмотреть "крысу", но ему не удавалось. Видя такие тщетные попытки, Тимур только усмехался и на ходу тер бородку. Он словно проверял, как планета притирается к новичкам, а они планете. Любит-полюбит...
Во всяком случае, тему здешних обитателей вроде крыс и крысоедов пока затрагивать не хотелось. В этом все были единодушны.
Лишь один раз Александру Андреевичу показалось, что он краем глаза уловил рогатую тень. То ушастый силуэт мелькнул в клубящейся пыли наверху, меж двух ноздреватых камней в человеческий рост. Но он привык оперировать точными понятиями. Кроме того на запыленной поверхности одного из камней просматривалась сложная витиеватая надпись, похожая на сложный рисунки. Или - на группу рисунков с иероглифами. Он оставил себе в голове пометку: узнать, в чем тут дело. С того ни с сего такое нас камнях не появляется. И вряд ли эту "наскальную живопись" оставил Тимур или черные истуканы-монстры. Значит на планете кто-то жил или живет, и это также следует выяснить. И чем скорее, тем лучше. Тем паче, что за ними уже наблюдают.
- Не страшнее, чем на фронте, - словно прочитал его мысли Тимур.
Он шел довольно легко. Спущенные уши его шапки забавно подпрыгивали. Бисер на прикладе и ложе винтовки отбрасывал причудливые солнечные зайчики. Старожил, абориген; ни дать, ни взять...
Он словно ожидал, что ему скажут: " А мы и не боимся! " Или ответят что-нибудь в том роде, что "бывало и похуже" - с напускной бравадой. И тем самым разоблачат против воли свой страх. Скрытый страх. А значит самый опасный, самый черный; липкий и противный.
"Ну, Тимурыч, ежели ты кому продался; променял наше фронтовое братство на банку варенья и корзину печенья...", - кулаки Цвигуна шевельнулись, но не сжались. Он т также продолжал идти спокойно, словно они шли по брусчатке кремлевской площади на праздник 9 мая.
"Неужто в друге паразита учуял? Или - заместо друга?.." - молнией пролетела мысль в голове у Александра Андреевича.
Пожалуй он первый заметил завод. Поэтому остановился, славно наткнулся на невидимое препятствие в воздухе. Впрочем они заметили его все - вытянутое сооружение в низине, выполненное из серого бетонного монолита в виде прямоугольника с двумя шестигранными пристройками на краях. В прорубленных нишах скрывались то ли окна, то ли амбразуры - они были расположены по фасаду. Посередине, как полагается, была массивная бетонная площадка и вход под скошенным, как узловатый лоб, портиком на граненных колоннах.
Поверхность прямоугольника украшали пуски труб наподобие тех, что вмонтированы в орган. Но они были не блестящие, а угольно-чёрные. Воздух над ними хоть и был чист, но постоянно дрожал.
"... Ну и выдумают же, люди?! - сорвалось с уст Александра Андреевича. Сказано было шёпотом, но как будто - кричал на всю галактику. Он поймал на себе взгляд Тимурыча и затылок Цвигуна, ему всё стало ясно. Друзья проверяются в беде, поэтому они здесь. Поэтому все так сложилось, иначе просто быть не могло.
- Так, друзья, - Тимур приблизился к обрыву, с которого сорвались мелкие камушки, - делай то, что я говорю. Не делай то, что я не говорю. Наблюдай за мной. Никуда не заворачивай, не уходи. Если всё понятно, идём дальше, - он сделал паузу и слушал шуршание камушков: - Всем все понятно?
Александр Андреевич кивнул.
- Мне с самого начала все понятно, - заговорил Василий, не оборачиваясь.
- Хорошо...
- Всё понятно, - ещё раз кивнул Старцев.
- Движемся за мной, - винтовка Тимура указала путь...
Они спускались по не очень широкой извилистой дороге, по которой без проблем строем могли пройти пять-шесть индивидуумов. Цвигун представил, как по ней маршировали
легионы чёрных страшил, и едва не повернул назад. Всё же что там под крышей было куда интересней, чем дергать этих безжизненных истуканов за конечности.
Они оказались перед входом. И тут любопытство взяло вверх. На колоннах и на самом портике Александр Андреевич обнаружил вязь вроде растянувшейся змеи с многочисленным потомством. Тут же был символ в виде яйца с ромбиком посередине. А на колоннах явно просматривались выбитые пирамиды: одни - углом наверх, другие - углом вниз. Те, что смотрели наверх, упирались в солнечный диск или в подобную ему звезду, которую подпирал рогатый силует молодой луны. Другое он не успел рассмотреть. Хотя, на первый взгляд, падающая пирамида опиралась на молодую луну, края которой были загнуты вниз. Этого не могло быть в солнечной системе, но ввторы неизвестного культа полагали иначе.
Прежде, чем войти, Цвигун и Александр Андреевич ясно ощутили ДАВЛЕНИЕ. Это было вроде воздушной подушки или лучевого барьера.
-Входим, - решительно сделал шаг Александр Андреевич. А Тимур сделал знак рукой и винтовкой.
Они миновали тёмный проём, перед ними открылся продолговатый коридор, покрытый тусклыми металлическим составом. Как только они ступили на него, состав стал светится ярче. Из глубины доносился неясный рокочущий звук.
- Там кто? - спросил Александр Андреевич.
- Увидишь, - сказал Тимур.
Голос был прежний, но в нём прозвучали первые властные нотки.
Вскоре коридор кончился - в конце стоял громадный прямоугольный агрегат. Его отшлифованная поверхность напоминала Черный камень-транспорт. По ней двигались цветные точки и переливы.
-Стоп, замерли! - рука Тимура поднялась. Он медленно приблизился и положил ее на гладкую мерцающую поверхность.
Точки и переливы тут же окружили ее. Тимур словно наполнился светом - из ушей только не лился...
- Теперь подходите и делайте то же самое, - он медленно отвел руку и двинулся дальше.
Цвигун поймал себя на мысли: здорово, если бы он обернулся. Но этого не произошло. Васька стал внушать сосредоточившись на спине и на затылке друга. "Сделай это!" Тимур лишь остановился и сделал плавное движение ладонью левой руки. И - двинулся дальше. "Принуждение не наш метод".
Коридор закончился. Они вышли в огромное помещение, где был трехуровневый конвейер, по обеим сторонам которого расположились автоматы для сборки: конусы с манипуляторами, у которых сверху виднелись стеклянные шары с блестящими шипами. На специальных трехуровневых полках, напоминающих этажерку, рядами вытянулись: в нижней части - ноги по пояс, в верхней - туловища и трехпалые руки; в последнем разделе смотрели во все два глаза плоские чёрные головы, у которых угадывались перепонки вместо ушей и посередине.
Несмотря на высоту - почти до 100 метров - были прекрасно различимы даже мелкие детали. Этого было достаточно, чтобы заподозрить в себе сверхспособности. Но никого это не удивляло. Васька вспомнил - как в калейдоскопе проносящийся над ним " мессер" с лицом пилота, у которого он запомнил даже выражение глаз. Александр Андреевич вспомнил вертолет сил Претории с колоритными черными и белыми физиономиями в кабине. Кое-что вспомнил Тимурбеков.
Все было как будто не живое. Но один манипулятор вдруг шевельнул клешнями, у другого мелькнули огоньки на шипах, то ли под ними.
Все остановились, ступив за порог, который был украшен коробочками серебристо-серого цвета. Сам взод был выполнен в форме треугольника. И Цвигуну, и Старостину показалось, что в нем есть узкая ниша, в корой спрятались задвижки, но они и виду вид подали. Вспомнился эпизод из французской комедии "Большая прогулка", где над главными героями в бронетранспортере кружит германский самолёт-разведчик, а исполняющий роль одного из них Луи ду Финес говорит: " Он нас заметил, а мы будем делать вид, что его не видим ".
" Становится всё веселей ", - подумал Васька и спросил:
- Ты всё остановил?
- В смысле? - обернулся Тимур.
Глаза его улыбались, но в них блуждали острые огоньки. Такие бывают, когда человек знает больше, но не торопится сказать и следит за реакцией. Знает ли собеседник столько же.
Так как Васька продолжал молчать, Тимур всё же ответил:
- Как видишь, они шевелятся...
Это было Правдой, против этого возразить было нечего.
- Хорошо, - выступил вперёд Васька, - согласен. Не возражаю. Объясни, наконец, кто... ты тут хозяин?
Ему не давала приблизиться к другу тонкая грань. Именуемая тоже Правдой. Но двух Правд не бывает, как не бывает двух солнц. И не бывает друга и врага в одном человеке.
" А если это не один человек? - спросил себя Васька. - А вдруг я не один?.. "
- Какой я здесь хозяин? - после недолгой паузы возразил Тимур. - Я здесь так... Гость, как и ты. Как и он, - кивнул он Александру Андреевичу: - Вы чего молчите, товарищ начальник? Не стесняйтесь, говорите своё мнение.
Он сделал радушный жест рукой, после чего у Старостина не осталось сомнений: этот человек перетерпел от начальства. Дорвался-таки до власти. Сам стал бионегативом.
Он подался вперёд:
-Что ж, Тимур, у меня те же вопросы: на каких вы тут правах? Как сюда доехали и как отсюда выехать?
Тимур усмехнулся:
- Только приехали и уезжать собираетесь. Сами ведь приехали, никто вас не толкал. Ведь так?
У Васьки закипело внутри, но он сдержался.
- Мы конечно погостить можем, но у нас такая служба, - выступил он еще ближе: - На службе мы.
Их взгляды снова встретились. На минуту Ваське показалось, он прочёл в зрачках друга: "На хера вы сюда притащились со своей службой?" Эксперименты, опыты будет ставить. Ага, понятно. Тепло, исходившее от Старостина, словно бы соглашалось. "Ну не садюга же совсем, конченный?"
- Что ж, понятно, - вздохнул Тимур и поправил винтовку на плече. - Исполняй свою службу. Чем могу, как говорится...
Он кивнул в сторону Старостина, как бы давая понять, что настроен благожелательно. Есть никого не будет.
Ага, поверили...
- Только особо здесь не ходите, - не меняясь в голосе, предупредил Тимур. - Не то место. Мы ж договорились, куда я, туда и вы.
Александр Андреевич уже приближался к нише первого яруса, где выстроились ноги - так и застыл со своей поднятой. Зона, сталкер?..
- Пройдитесь, товарищ Сан Саныч, но ничего не трогайте, - сказал Тимур более серьезно.
- А, ну это понятно, благодарю вас.
Васька следил как шеф сделал шаг, второй и уверенно пошел вдоль линии конвейера. Самому хотелось так поступить, но в мыслях он видел другое. Сан Саныч изучал не конвейер, а реакцию Тимура.
Он решил подстраховать шефа:
- Тимур, и все же, как ты сюда попал? Что это и как работает?
- Вопросов много.
- Ой, много. Такая у нас служба, на вопросы отвечать.
Тимур в который раз сощурился:
- У вас основная служба другая. Искать тех, кто эти вопросы ставит.
Васька проглотил слюну:
- Ну не без этого. Есть такие, которые сами напрашиваются, чтобы их искали.
Он встал совсем близко от друга. Различал даже бисеринки на винтовке и его морщины на оливково-смуглой коже. Глаза Тимур не скрывал, но и не особенно показывал. Они смотрели пытливо, погружаясь в неясные огни.
- Хорошо, ищите, копаете... Все ясно.
- А мне не все, - Васька вытянул руку, - вот рука, она открыта. Никаких секретов. Ты можешь так сказать? А показать?
- Я показал, - обвел Тимур глазами помещение, - что еще?
- Я уже задал вопросы.
- Мы на фронте понимали друг-друга...
- Да, с полуслова.
- И вообще без слов.
Тимур вздохнул:
- Ответов ищешь? А вот скажи, ты сможешь уберечь это место? Когда вернёшься туда, откуда пришёл?
Васька чуть не поперхнулся:
- Вот оно что... Что ж, скажу тебе по совести, и на это у меня есть другой вопрос: ты как-то связан с этим Вильдебергом?
- Который у вас в карантине?
Возникла пауза. Она заполнила пространство как липучая смесь. И от нее потянулись щупальца, что было совсем неприятно.
"Даже не таится".
- Товарищи, друзья... - подал голос Старостин, но тут же замолк. Разгорались страсти, им необходимо было найти выход.
Лицо Васьки наклонилась к лицу друга:
- Да, который у нас на карантине, ты знаешь. Как давно?
Тот усмехнулся:
- Как давно знаю? Да с того самого, как он затребовал сюда своих громил.
-Которых ты поторопился отключить... - вздохнул в свою очередь Васька. - За что тебе огромное-преогромное, без тени иронии.
Тимур кивнул. Глаза его лукаво блеснули:
- Слушай, ехидный ты какой стал, Вася. Шучу, конечно. Нет, я мог бы и сразу попытаться обесточить. Но мне важно было понять, с кем вы.
Александру Андреевичу почудилось, что голова одного из манипуляторов развернулась к нему и мигнула. Он закрыл и открыл глаза. Нет, как будто бы показалось. Но это уже слишком.
- Можно теперь я скажу, - он последовательно вернулся туда, откуда пришёл. - Я всё понимаю, в чужой монастырь... Однако мы не просто вторглись или зашли на чаёк. Вот вы сказали, с кем мы. Понимаю, особенно после августа 91-го этот вопрос актуален. Очень актуален. Много дельцов, от политики, от науки. Деляг... Что нам нужно сделать, чтобы доказать?..
Он хотел закончить предложение, но решил этого не делать. Слишком пышно. Он уже думает, что я позер.
- А вот скажите, вы сможешь уберечь это место? Когда вернётесь туда, откуда пришли? - повторил Тимур.
Его тихий голос пронзительно зазвенел.
И Старостин, и Васька не и знали что ответить. Кто его знает, какое решение вынесут на верху? Ядерные отходы сюда сплавлять, бытовой мусор...
- Читаешь наши мысли? - поинтересовался Васька.
- Вот то-то и оно. Приходится.
- Хорошо, тогда ответь на заданный вопрос.
Тимур шмыгнул носом:
- Об этом немце? Дался он вам. Расходный материал, шестерёнка в механике.
Цвигун почесал нос правой рукой:
- Ты в нем так уверен?
- Да на все сто, Вася, - Тиму прошелся взад-вперёд; ствол винтовки шевелился словно сам по себе. - Безвредный он.
- Так уж и безвредный. И собачки, и котика не обидел...
Видя, что Тимур снова усмехается (теперь уже лукаво), Александр Андреевич понял правую руку, ладонью к нему.
- Товарищи, разрешите. Снова я. Мы все были на войне, все кого-то приголубили... (Васька невинно округлил глаза.) Речь о другом. Он был в СС, он и сейчас не простой человек. У него своя служба, и она против России. И против СНГ, - поморщился Александр Андреевич, - поверь.
- А, знаешь, верю. Можно на ты?
Александр Андреевич кивнул. К горлу поступал липкий комок.
- Верю, но всё же он не опасен. Он у вас и взяли в его...
Васька заскрежетал резцами:
- Взяли... Это он нас взял на запок. Сдался нам. Поиграть с нами решил. Скажи только честно, ты...
Он увидел глаза шефа и осекся. Занесла, как говорится, нелёгкая.
- Ни в чем я не участвую, я наблюдатель, - в который раз усмехнулся Тимур.
Теперь пришла очередь ходить Ваське. Он медленно прошёлся вдоль конвейера, не задерживая внимания, вернулся назад. На шефа он старался пока не смотреть.
- А остановить всё это не пытался? Поговорить с Ральфом по человечески? - он остановился и снова заглянул ему в глаза: - Хочешь сказать, он обешал сохранить тебе это место?
Александр Андреевич оказался совсем рядом, а Тимур впервые опустил глаза //... а глаза Тимура впервые опустились. И весь он как-то сник...?//
- Ведь кто я такой? - начал он странно. - Шестерёнка в механике...
- Ага, расходный материал, ты еще скажи, - съязвил Васька. До него впервые стало доходить: - Ты хочешь сказать, что всё это - свобода, ты ее ни на что не променяешь?
У того разжались запекшиеся губы:
- Да. Моя и ваша свобода, если хотите. И его тоже. Это наш мир, - он обвел глазами цех, - так давайте им наслаждаться. Кто нам мешает?
"Здравствуй, новый год..."
У Александра Андреевича поднимались и опускались руки. То же происходило с глазами. С Васькой творилось другое, он шевелил губами. Оба явно были не готовы к такому повороту. Лишь один Тимурбеков молчал посреди своего безмолвного царства чёрных истуканов и из комплектующих. Он смотрел на всё торжественно, о многом догадываясь наперёд.
Была еще какая-то рогатая тень на склоне, мед двух камней, или ушастый силует. Не это сейчас волновало...
***
Из пола росли белые кристаллы. От них исходил лёгкий пар.
- Это вода в замороженном виде, - сказал Тимур. - Прошу любить и жаловать.
Небольшим молоточком он отколупал в кружку насколько кусочков. Поверхность кристалла тут же выступила острыми краями и заискрилась. На ней вскоре замигали крохотные светящиеся змейки. А на донышке вокруг белых отколов, оставляя облако пара, растекалась живительная влага. Вода...
- Скоро восстановится, налетай, - Тимур по старшинству протянул молоток Александру Андреевичу.
Вскоре они пили воду по очереди, из одной кружки.
- А ты неплохо тут обжился, - Васька окинул глазами пещеру. - Не пытался выяснить, кто тут до тебя обитал?
- Не то, чтобы пытался... Настойчиво лез... Не лез, так здесь нельзя, - облизнулся Тимур. - Беседовал с этим миром, он мне отвечал. Или намекал.
Они промолчали. Александр Андреевич посмотрел на стену из ноздреватого коричневого камня.
- А кроме тебя и этих шайтанов здесь кто-нибудь есть? - спросил он как можно непринуждённо.
- И есть, и пить... Только близко не подходить. И я к ним тоже, - сказал Тимур тонким детским голосом. - Наука материя хрупкая, как и жизнь вообще.
Они направились к выходу. На стенах по обе стороны мерцали сеточные жилы, что освещали путь.
-Автономная система, - сказал Васька.
- Вроде солнечной батареи, - кивнул Тимур. - Только я ещё не разобрался. Ничего, придёт время.
- А как нашёл этот вход? - оглянулся Александр Андреевич, зная ответ.
- Точно также, по наитию.
Они вышли из пещеры в каньон, из которого вели три дороги. В полутора километрах находился завод. Немного ниже стояли четверо чёрных. Они выполняли роль транспортного средства.
Когда старики спустились, чёрные без всякой команды опустились на карачки, вытянув вперёд плоские головы в капюшонах. (Передние конечности у них сложились и стали вровень с задними.) На спине каждого располагался маленький диск со светящимися точками.
Левые руки чёрных вытянулись и образовали перекрестье.
- Кто бы поверил, - вздохнул Александр Андреевич. - Поеду как на ишаке.
- Я и сам не сразу поверил. Пока не научился ими управляться.
***
В этот момент Миша шел по коридору и перед ним встали светящиеся буквы, которые тут же превратились в светящиеся строчки.
В них говорилось, ни много-ни мало:
"С этого момента события развивались по следующему сценарию:
1/Они проехали пол километра, после чего в небе появился яркий солнечный диск. Он горел снаружи и изнутри...
2/Они проехали пол километра, после чего Александру Андреевичу вспомнился Миша".
Миша замер с поднятой ногой, затем медленно опустил ее. Когда нога коснулась пола, он ясно себе представил все преломления и искажения, через которые прошел к нему этот информационный луч.
Тем не менее информация поступила.
Если бы Миша был подросток, он бы встрепенулся и натворил глупостей. Где-то далеко в душе ему так и хотелось. Но -внезапно вышла рогатая сумрачная тень. Она вышла снаружи, но заползала вовнутрь. И он понял к чему ведет горячность и кто руководит горячностью.
А ведь мы видим одно и то же! Я и Александр Андреевич. И дедушка Иры. И она..."
***
Александр Андреевич в этот момент не шел по коридору и не сидел в кабинете. Никакие светящиеся строки перед ним не вставали. Но глубина и пронзительность информации была та же.
"Как он там? Отдувается за всех. Главк наверняка всех сыплет. Пропал начальник филиала и его эксперт. Тоже хороши, без согласования - в чёрную трубу... Впрочем, если бы они стали его добиваться, фиг бы получили. Послали бы наверняка беспилотник или какое другое устройство. И показало бы оно плиту, и руководство окончательно пригрозило пальчиком - не сметь! И было бы по своему право. Нечего соваться туда, откуда не разведан выход..."
Спиной он чуял, что рогатый или ушастый наблюдает за ним. С того самого момента, когда он заметил его, он научился его понимать. Или только начинал учиться. Пока это предстояло выяснить, но кое- что и сейчас было понятно. Рогатый изучал его. Он не пытался внушить ему страх. Во всяком случае, это не лежало у него на поверхности.
"Хитрый, однако".
Чёрные несли их на себе. Удивительно легко давалось это передвижение. Ни качки, наклона. Тела роботов словно перекатывались, меняя форму в соответствии с препятствиями. Седло, каковым выступал диск, приподнималось и наклонялось самостоятельно, будто являлось живым существом.
" Вот так становятся работорговцами, - ошпарил себя догадкой шеф. - Постепенно и неуклонно. Медленно, но верно. Главное взять разбег. Оседлать сначала кибера, затем ближнего своего - за чем дело встанет? Главное войти во вкус. А как хитро начал: свобода, мол! Вас встретит радостно у входа, блин... "
На самом деле его уже давно грызла проклятая мысль, как там Михаил? И как отсюда выбраться? Он всё больше вспоминал 41-й год, ту грозовую и грозную осень, когда пришлось испытать на себе мощь и немощь блицкрига. И всё больше приходил к выводу: общество состояло тогда из таких, как Михаил. Если бы этого не произошло - состояло бы из воров и безбашенных качков, не пришлось бы сейчас жить в России. Хоть и средь просторов СНГ, но Россия звучала как святая Русь и СССР, а это звучало гордо.
ГЛАВА ВТОРАЯ. Альтернативная ВЕРСИЯ.
+++++++++++++++++++++++++++++++++++
Они вышли из пещеры на обрыве; на площадке, выложенной бетонными плитами с изображением зигзагов и прямых линий, стояли два приземистых вездехода . Ничего себе машины, радовали глаз. Трехосный, с шипованными литыми колесами, с прозрачными колпаками вместо корпуса и кабины. Внутри ни шофера, ни секретаря. Как говорится, на полном ходу наречение, полное самообслуживание.
Александр Андреевич сделал широкий жест рукой:
- На этом транспорте поедем, Тимур?
- На этом, товарищ комиссар.
Когда садились, Старостин поймал короткий взгляд Цвигуна и коротко ответил тем же. Мол, знаю, игру ведём тонкую.
... Они неслись по пескам. Потом пошел каменистый грунт. Горы, которые высились вдали, становились ближе.
Управление было простым - от нажатия руки на матовую панель. Оттуда сразу появилась лиловая полусфера. Теперь достаточно было поднять и повернуть руку, которой прикинулся, и машина слушалась мгновенно. Остановка была тоже простой - обратным нажатием. Машина сразу замирала, как вкопанная. И без всяких толчков и болезненной отдачи, вроде столкновения носа и челюсти с затылком повела или панелью управления.
По сторонам проносились полуразрушенные сооружения в виде пирамид с плоской вершиной, конусов с узкими бойницами и даже шестигранника с конструкцией вроде шара, что состояла из почерневших, с блестящими вставками обручей - на них ещё держались фрагменты бетона и серые осколки.
Александр Андреевич повернул голову:
-Здесь кто-нибудь живёт?
- По всякому, - ответил Тимур. - Есть жители заброшенных городов, но их немного. Чуть-чуть больше жителей гор. Самое большое население - жители подземелья. Те, кто ушли после падения великого метеорита.
- И как отношения?
- Да по-разному. Если такие как вы забрели, могут осерчать. Съесть не съедят, но неприятности будут. А в подземный лабиринт спускаться заказано всем. Без его карты там делать нечего.
- А что же жители?
- Есть и те, кто кушают себе подобных. Край этот ещё неизученный. Сам проходил с провожатым едва треть. И дальше... - глаза Тимура зажглись зелёным, - они знаки подают: туда не ходи, башка больно будет. Пока не подают, порядок. А как подают, мы назад. Не к чему ссориться...
-Это верно, - встрял Васька, - худой мир, как говорится... Хотя я не знаю доброй с-соры: с-сорятся люди не добрые. Только милые, когда бранятся только тешатся. И то, через брань тешится... - он с сомнением покачал головой: - Тут, я смотрю, и метеорит падал великий. И ты все знаешь, откуда? Ты их язык выучил или они твой... наш?
- Тут понимание приходит через ум, - Тимур приложил к виску сухой коричневый палец. - Начинают с тобой говорить, а ты поначалу чувствуешь смысл. А затем в голове точно мелодия включается, - он закатил продолговатые глаза, возле которых натянулись морщинки.
Александр Андреевич установил руку на глаза. Он заметил высокий силует человекообразного существа на красноватой скале, что высилась на значительном удалении от них.
Километрах в пяти, если не считать метры. И было странно видеть детали на таком удалении!
- Оп-ля, - сказал он и вытянул ту самую руку сторону скалы.
И - тут же перестал видеть делали.
"Воздух тут что ли такой? Или - глазные нервы и прочие центры восприятия обостряются? "
Он снова приблизил руку и - не увидел ничего кроме гладкой красноватой поверхности с небольшими горбиками.
Блин, блин, блин...
Но - память четко отображала образ. Вытянутая, расширенная наверх темная фигура, удлиненная голова, тонкие, свисающие руки.
-Я видел, - начал было Старостин, но Тимур оборвал его:
-Я знаю. Они выходят на поверхность.
Старостин и Цвигун посмотрели на него одновременно. Цвигун уже знал, поворачиваясь...
Решение пришло само собой. А Цвигун его знал, поворачиваясь. Он лишь молвил, указав кивком головы на скалу:
- Мужики, по машинам!
- А то! - произнес Старостин.
А Тимур только покряхтел и кивнул. Он знал, что друзей не говоришь, хотя минуту наград приглашал обоих на развалины города - осмотреть Хормезм-Москву. Так он прозвал город, что наполовину лежал в руинах, и наполовину хорошо сохранился.
Там было что посмотреть. И кого изучить.
Он даже отправил им мысли, типа "таи все интересно, есть некая разумная жизнь". Но все было тщетно. Следом хотелось сказать мыслью "туда нельзя" или "там опасно" , что равносильно было самому себе установить запрет и его же перешагнуть.
Это было глупо и он скоро почувствовал себя глупцом. Даже сидя в просторной светлой кабине, несущегося вездехода, он не мог отделаться от мысли, что над ним ставили опыт, который он вовремя не разгадал и оказался жертвой своих испытателей. Но кто они были и зачем им все это?
"Зачем им все это?" - повторил он в уме, но шевельнул сморщенными губами.
Красноватая стена приближалась...
***
Наверху сверкнула прозрачная вспышка.
С транспортного корабля было все прекрасно видно. Выдвинулось гибкое металлические щупальце - воздух запестрел от многочисленных огоньков, из которых материализовался вторичный Модуль. Его решено было отправить на Фаэтон- 2 с точкой прицела - на сооружения мумий.
... Модуль мчался, рассекая вспышками темно-фиолетовую тьму. Со всех сторон на него давило пространство с далёкими огоньки и близкими телами, что покрывали бугры и воронки разной величины.
Когда до цели осталось километров пятнадцать, Модуль стал испытывать трудности. /Нейтронный двигатель... Он словно упёрся в прозрачных чехол; затем стал скользить по нему вниз. Вскоре он уже торчал из песка - все четыре сопла наружу.
Из них поначалу вырвалось бледное пламя. Затем и оно успокоилось. Сработала автоматика двигателя: он в вовремя отключился, так как был запланирован на достижение цели, где ему предписывалось ждать дальнейших указаний ЦУП или экипажа. Последний должен был назвать ко всему кодовое слово - голосовой анализатор сличал в памяти записанные голоса, чтобы никто другой не смог затесаться или подделаться...
... Вскоре к фрагменту с четырьмя остывающими воронками приблизилось две рогатые тени. Впрочем свет двух солнц неровно осветил пустыню с колоннами красноватого камня. Тени постояли; нагнувшись, справили малую нужду. Затем их владельцы обменялись замечаниями, проходившими на булькание ручья, и сделали круг - сперва и по часовой, потом против часовой стрелки - вокруг странного тела из серебристого металла. Одно из СУЩЕСТВ хотело залезть в чёрное дно ( одно из трёх), но второе этому решительно воспротивилось.
Как всегда победила сила. В данном случае - не аргументов //кулаков//. Просто сила. Булькание противящегося становилось все более назойливыми и менее музыкальным. В конце концов рогатая голова второго, самого любопытного, ушла в пупырчатый зеленоватые плечи. В довершение ко всему продолговатой конечностью ему досталась по ногам.
Тут уж нечего было противопоставить.
***
Тень... Сверху, со скалы свешивалась продолговатая тень. Он неспеша поднял глаза. Никогда не думал, что так можно выкатить белки глаз // их из орбит - ОКАЗАЛОСЬ, можно...
ЭТО... Над ним стояло высокое серое существо. Обнаженные либо по пояс, либо и вовсе - как первый человек. У него была гладкая лоснящаяся кожа и высокая продолговатая голова с шишками, что расширялась к макушке. (Либо так казалось, голову сильно круто в такой позе не вывернешь.) Рогов не было. Но можно и шишковатую "тыкву" принять за рогатую. И потом, он видел рогатую тень... Тень, только и всего.
Цвигун услышал тихий шепот и оглянулся. Стоявшие после машины Тимур и Старостин смотрели круглыми глазами. Тимур подавал знаки, водя ладонью по воздуху. Старостин держал руку в полусогнутом состоянии - ладонь он также выставил. И - шевелил пальцами.
"Спокойно, все спокойно..."
Он словно услышал этот голос, не принадлежавший никому из присутствующих. И ему тоже.
Неужто существу?..
Он перекрестился и снова посмотрел наверх. Хотя - следовало на тень. И - никого не заметил.
"Следовало на тень... Дурак я, дурак..."
Он снова и повернулся и уже открыл рот, чтобы закричать. Но его мысли опережали действия.
"...Я пойду и найду его. Мне нужно увидеть это существо. Уверен, нам обоим: ему и мне..."
"... Откуда такая уверенность? Если это ошибка... И потом, мы не можем тебя оставить, и не по-товарищески..."
"... Бросать не по-товарищески. Вы не бросаете. Я вас прошу, не мешать. Уверены, что оно хочет нас всех троих?.."
"...Что, съесть? Шутка..."
"...Ничего мере шутка... Ладно, я пойду помаленьку, вы двигайтесь поодаль,и но ближе не приближайтесь. Договорились?.."
В памяти мелькнули чьи-то страшные заросшие лица - типа морды или рожи. Он не назвал бы их пещерными или первобытными людьми. Уж слишком они осмысленно выражали свою ненависть.
Так ненавидят, когда считают тебя виноватым, а себя - ни коим образом.
"Ох уж эти образы. Подобие, а не образ - в основе всего сущего..."
"Неардентальцами и прочими кроманьонцами эти образы и этих существ не назовешь.Но как-то их нужно назвать?"
***
Цвигун увидел выступы и полез, цепляясь за них руками и ступнями. Скала была выполнена из красноватого, похожего на гранит, камня. Внутри светились темные прожилки; они словно переплетали всю поверхность и уходили в глубину.
"...Складывается впечатление, что это - отдельная живая конструкция, которая дала жизнь камню, а возможно - этому миру..." Эта мысль растянулась на несколько часов, м хотя на самом деле протекала всего минуту. Пока он лез - вернее, шагал наверх...
Наконец он забрался и встал на поверхность. Она ОКАЗАЛАСЬ гладкая, словно отполированная. Но на вершине СУЩЕСТВОВАЛИ и выбоины. Они были редкими. Иногда одиночными, иногда группами; в форме немного обтекаемых, в целом правильных, вытянутых прямоугольников.
Сама поверхность растянулась на многие километры в ширину; в длину она была, пожалуй, километра два-полтора.
"Черт, - подумал он, - а ведь это - стена Замятина*. Или её повторение, хотя и не стеклянная, и не по периметру цивилизации, чтобы оградить ее от дикой природы. Или - что-то вроде стены у Стругацких**; сверху падают те, кто пытаются сбежать..."
Он вспомнил, когда...
Он двинулся вперёд, когда ему вдруг ясно преставилась: впереди стала выдвигаться красноватая плоскость с контурами человеческой фигуры. Если ее и выбили тесалом, то слишком совершенным. Но - скорее всего это был тонкий луч, не оставивший обугленностей.
На поверхности мерцали огоньки.
"Оп! - подумал Цвигун , - уже глюки начались... Или фантомная память? А почему именно фантомная? - он почесал лоб. - Есть вероятность, что я уже был здесь, хотя бы в качестве и фантома. Раз так, рассуждаю с таким подходом..."
Он остановился и осмотрелся. Ничего подозрительного.
В голове тут же прозвучал голос Тимура:
"Васька, не дрейфь! Мы тоже смотрим и контролируем".
"... Особенно я, - присоединился к нему голос Старостина. - Шутка... В том плане, что я бы не увлекался излишним движением вперёд. Мы объехали этот монолит. Ни входов, ни выходов. Видимых. Если это не фантом был, значит, они все же выходят. Вопрос..."
"Вопрос как? - подумал Васька. - Необходимо понять".
"... Дело нехитрое, если вспомнить транспортную плиту, на которой мы приехали. Возможно, видимый тобой субъект вообще не отсюда. Портал... Прибыл как и мы".
"Логично, допустим. Тогда и я могу отсюда кое-куда прибыть. И кто его знает, произойдет это если буду стоять, или... Думается, при ходьбе не случится! "
"Други, все верно!. Если на плите, как ее назвал Василий, замереть, точно - никаких перемещений! На себе проверено!"
"Тимур, даже если и так, все одно: мне сейчас такое померещилось... Вернее вспомнилось..."
Васька усилием передал обоим образ с выдвигающейся человеческой фигуры из камня, словно высеченной из монолита. Удалось это нелегко. Мешали другие образы, но он их отодвинул, чтобы посмотреть после. Вашем было поделиться знаниями.
Он то замедлял, то ускорял шаги. Затем прислушался к себе и снова обратил внимание на фантомную память. Ощущение, что это уже с ним было...
От друзей пока не шли мысли. Они наполняли его ободряющим чувством, которое пронизало его энергией с ног до головы. Пока он рассуждал куда двинуться и остановился примерно там, где в фантомной памяти выдвигалась плоскость, глаз уловил вдали пепельно-серый продолговатый массив. Он закручивался в себя, о чем свидетельствовали частые кольца.
"Никак буря?!" - подумал Васька.
Прибшизив ладонь к переносице, он рассматривая массив.
В этот момент снизу ему предложили спуститься. Мысль от Старостина подтверждала его наблюдения, а Тимур на этот раз по существу не думал - лишь мысленно поддакивал.
И это Ваське не понравилось.
"Скоро буду", - подумал он и, подойдя к обрыву, не глядя, стал думать: как же спуститься? И тут же изумился: до половины стены вырос песчаный холм! Внизу стояли вездеходы: не они ли его отрыли?
Тимур и Старостин, Маркин маленькие сверху, сделали призывные движения. И Васька сиганул, с открытыми глазами. Туча песчаных брызг... Но ни одна из них не врезалась ему в лицо. Затем он съехал вниз и, почти на автопилоте, оказался внутри вездехода.
-Двинули! - Тимур сделал движение рукой вослед матово-синего шара на длинной панели.
Устройство как всегда двинулась, как всегда - почти незаметно.
- Скучаем?.. - повернулся он. - Сейчас едем в город, там не заскучаете. Там есть на что посмотреть и с кем пообщаться.
Александр Андреевич тряхнул массивным лбом:
- Наверняка не разочаруемся.
Цвигун лишь наблюдал как приближаются по неровной пустыне сооружения, которые хотелось назвать скоплением храмов и музеев. Впервые ему пришла в голову мысль. Здесь постепенно отпадает надобность в элементарных действиях. Все начинает делать сила мысли.
И это его насторожило Во вторую очередь.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ. Административный ПОДХОД.
+++++++++++++++++++++++++++++++++++++
Терентьев не орал, этого и следовало ожидать. Всего ужасней было это.
- Так, взяли и переместились, - сказал он на другом конце смартфона. - По собственной инициативе. Как же они оттуда выберутся?
- Если есть вход, то есть и выход, - уверенно отвечал Миша.
- Да, но если падать вниз как в кроличью нору...
- Алиса доказала, что это возможно.
- Да, Алиса... Что вы предлагаете?
- Только изучить и найти. Разобраться с нашим постояльцем, как туда проникнуть и как оттуда выбраться. Он знает, чует моё сердце.
На том конце смартфона вздрогнули и вздохнули:
- Согласен. А угроза вторжения?
- Она не миновала, но ослабла.
- В меньшей мере, но тоже согласен.
Они помолчали.
- Пока оставайтесь в должности исполняющим обязанности, я вас назначаю, - сказал наконец Терентьев. - Продумайте план действий, побеседуйте см постояльцем. К вечеру сегодняшнего, крайний срок - завтрашнего дня, мне по факсу сбросите. Обязательно. Я понимаю, что объект не предсказуем. Однако не затягивайте. Всем помогу, знайте, во всем прикрою. Официально, ваш шеф и эксперт отбыли в командировку. Уяснили задачу?
- Уяснил, так точно.
- Хорошо, приятно слышать.
Когда на том конце раздались гудки, Миша испытал двойное ощущение. С одной стороны, облегчение, с другой - хотелось всех послать. Просто и грубо. Выходило, что шефа, большого и доброго и человека, героя-фронтовика, хоронят. А вместе с ним - Цвигуна, дедушку Иры. Бог мой... Он обхватил виски и поймал смартфон, что выскользнул из уха. Умудрился это сделать. Хоть и косвенно, но их уже списали. Терентьев вроде из кожи вон лезет, чтобы помочь; сам хочет и сам же себя наказывает. Мол, не хочу ни себя, ни вас, молодой человек, успокаивать. Кормить иллюзиями... На войне и без потерь, как такое возможно? Да никак, невозможно.
Он стиснул зубы, ударил себя по макушке. Поймал себя на мысли, что надо собирать личный состав, представляться из временным начальником. А н этого не хочет. Это и есть похороны еще при жизни.
Однако его тут же оглушил своим звонком бывший прокурор:
-Здравия желаю, Михаил Николаевич, какие будут распоряжения?
Он уже знал о Мишином назначении. Ничего не осталось, кроме как распорядится назначить его своим помощником и поручить ему проследить "текучку" других сотрудников. Сам он мысленно представлял беседу с Тумарионом. Чем она закончится?
***
-А, это вы, воин Света? - усмехнулся тот, выставив свои жёлтые изогнутые клыки. - Вы конечно по делу исчезновения вашего шефа и его милого собеседника?
- Угадать было несложно.
- Еще бы! Вы ж мне не верите, ни одному моему слову. Всё верно!
Миша сделал вдох-выдох, погладил грудь.
- Продолжаю верить, но с оговоркой.
-Что ж, отговаривайте. Но раз вы отправили шефа и нашего другого, уважаемого всеми сотрудника в командировку, что в один конец... Вот вам и оговорка.
"Что значит в один конец?! Он ошибается. Или его ввели в заблуждение. Нет, какой там! Он дал себя ввести, он сам!. Он стал деструктор?! В него вошёл бионегатив?! Необходимо присечь, чтобы заражение не распространилась..."
- Знаю, и знаю... Всяко разно, только не заразно...
Он прошёл мимо стен, из которых выдвигались истуканы с трехпалыми руками. Встал под потолок, аккурат в той точке, где висел Тумарион. Тот и впрямь висел, сложив руки на груди, лицом вниз. И с усмешкой смотрел на происходящее.
- Слушайте, вы можете сойти с потолка? Хотя бы на минуту? - не удержался Миша, присаживаясь.
- На минуту могу, а что дальше? Снова запрыгивать, потом снова на минуту?
Миша усмехнулся такой же усмешкой:
- Нет, так не пойдёт. Оставайтесь лучше там.
- Такого же мнения.
Миша почесал кончик носа:
- Где они?
- Вы знаете.
- Понятно. Оттуда можно вернуться?
- Это будет зависеть от них и от того, с кем они там встретятся и как договорятся.
Миша едва не подскочил на стуле. Но - вовремя это скрыл. Хотя кое-что не укрылось от Тумариона. Тот обратил внимание как заиграли желваки на скулах молодого человека и перестал усмехаться.
- Зато они затормозили транспортировку, - сказал он со значительной миной. - Вот вы мне не доверяете и правильно. Я бы так тоже после происшедшего. Но, поверьте, я бы не смог из отговорить...
- Стоп! - Миша выставил обе руки и прикусил губу. Отпустил ее: - Кого они там встретят?
- Если я скажу, какой прок?
- Раз я прошу...
- Хорошо, одного давнего знакомого.
Миша рывком вытащил блокнот, раскрыл его и щёлкнул авторучкой:
- Кого, имя, фамилия?..
- Тимурбеков Тимур Асланович.
- Огромное спасибо.
Теперь сделало выйти и отдать распоряжение: все равно отсюда не позвонишь и смску не пошлёшь.Он вздохнул. А потом снова - зайти, а в случае необходимости - выйти. Ещё раз и ещё раз. Он цинично скосил глаза. Правила свои установили. Тьфу ты, Господи.
- Вы зря ругаетесь. Я не такой всеведущий как вам кажется. И не всемогущий, - ожил Тумарион.
Он совершил прыжок и неожиданно оказался рядом с ним. Присел напротив.
-Всего на пару минут, из уважения к вам.
- Спасибо за уважение.
Тумарион кивнул и провёл рукой по лицу. Ногти у него значительно отросли. Они стали плоские и желтоватые, но совсем не острые.
- Скажите, вы могли бы прямо сейчас уйти туда, в этот мир?
- Мог бы. Но тогда пришлось бы забрать этот десант и вообще все здесь свернуть. А это не входит в мои планы.
- А что в них входит? - стиснул зубы Миша.
- Пребывание здесь и сохранение этого мира.
- От кого?
- От вас самих. И отчасти - от себя. Я тоже небезгрешен.
Брови Миши поднялись:
- Ах даже так?! А то я уже было подумал... Ладно, теперь понятно. Давайте разбираться, по полочкам: в чем вы видите спасение от нас, в чем - от себя самого.
- От вас вы знаете. Экология, атомные и прочие арсеналы. И просто - от зверства. Пока человек не вполне осознаёт себя человеком. Ему приятней быть в промежуточном состоянии. Вы это называете быдлом.
- Ну, я лично это не называю. Теперь от себя.
- От себя... Я заигрался. Вовремя не принял волевое решение, доверился быдлу. Само себя загонит в тупик, образумится.
Миша встал и прошёлся. Чёрные в стенах под прозрачным покровом замигали своими точками. Хотелось погрозить им пальцем или кулаком - не стал делать. Ещё не так поймут, черти.
- Опять вы, быдло. Люди же...
- А вы нас как называете? Деструктами, бионегативом. Вы ж сами нас определили в быдло.
- Быдло это не то. В смысле, деструктов. То есть деструкты... - наморщил лоб Миша. Садиться не хотелось и он стоял: - Быдло вредит и не понимает. А деструкт убежден, что делает правильно или так необходимо.
- Вот видите, значит различие все же есть. Быдло не несёт ответственность в полной мере.
- Ну это как сказать...
Миша поступился, затем распрямился. Да, задачка. Получается, быдлом быть привлекательней, чем осознанным вредителем. Те не могут вредить без оправданий, слишком больно. А быдлу не больно. Это как охота. Поймал хищник другую животину и не жалеет. На пропитание. А вот если его кто на фарш, другой хищник, тогда - самооборона. И все просто, и все ясно. Называется -самовыживание.
Но - в одиночку это "само" теряет всякий смысл. Трудно, скучно, бесчеловечно.
Третье - надо бы поменять местами с первым и вторым.
На первое место - больше некуда.
***
За полмесяца до событий.
-----------------------
Старостин знал: в политическом руководстве притаился враг. Сидит там уже давно, но пока не разоблачён. По одной причине: знает больше - вернее владеет информацией. (Владеть и знать - суть разная.) Самым верным решением будет организовать поиск этого "всезнайки" с тёмным нутром. Но уже сейчас необходимо установить, он - случайно подключившийся, либо действует по заданию бионегатива? Говорить "случайно" может только неучь. Однако...
"А ещё этот Витя Плещеев!"
О его назначении он знал - ничего поделать не мог, а главное не хотел. Все было очень просто - требовалась полярность, о которой вспоминали изредка. По принципу, когда слишком много "своих", проверенных, образуется клише во всем. А клише это кумир, на который начинаешь молиться и который начинаешь дублировать.
В себе и в других.
А - "по делам вашим да воздастся вам".
***
Витю прислали не так давно. С тех пор как президент выразил первые небольшие сомнения, которые свелись к двум основным пунктам: "тянете с результатами", "всех строите под себя".
Он зашёл в кабинет к Мише
Миша услышал символическое пощелкивание - будто кто-то давил клопов на его двери. Или щёлкал семечки.
- Входите, - сказал он, оторвав голову от экрана.
Но раньше, чем он сказал, дверь открылась. Звонко кашлянув, зашёл статный невысокой блондин в неплохо сшитом костюме. Остановился посредине, обвёл глазами произнёс:
- Да, интерьерчик ещё тот, надо менять...
И протянул руку в сторону Миши:
- Вися.
Произнёс он "Витя", но слюна, которую он не удержался, исказила все звуки до неузнаваемости.
"Да, воспитание..." - подумал Миша.
Так как до него оставалось метра полтора и особого желания прогибаться он не испытывал - оба парня остались в исходном положении. Витя лишь бровью повёл, слегка цыкнул. Миша не шелохнутся.
Подперев щеку кулаком, он задумчиво смотрел перед собой.
Витя повернул голову и сказал с прищуром:
- Ах, вот так... Я ваш новый сотрудник. Пришёл пораньше с целью постоянного знакомства. Ага?
Он кивнул. Рука оставалась в прежнем положении, даже не дрогнула.
"А что б тебя..."
Миша ощутил гордость. И тут же оказался в пограничном состоянии. Не то гордыня обуяла, не то его старались и обмануть и убедить в этом. Надо было либо уступать, либо удерживать на дистанции. А надо ли?
Он встал и, неспешно приблизившись, подошёл и вложил свою руку в ладонь Вити.
-Михаил Светлов.
Витя тут же развернулся к нему и крепко пожал:
-Виктор Плещеев.
Говорил он вполне пристойно. Даже без прищура. Но осталось впечатление, что с ехидством.
"Ладно, посмотрим..."
-Ну что тут у вас, - Вися прошел по кабинету и приблизился к столу, - рассказывайте-показывайте...
Он тащил Мишу за собой, а тот загородил ему заранее: не фиг смотреть оперативную информацию.
Глазаа Вита широко раскрылись:
- Я же свой, ты чего?
- Запрещено.
- Ахи вот как... какие мы секретные...
Сказано было снова - с лёгкой издевкой.
Миша улыбнулся:
- Витя, таковы правила.
- А, улыбаешься значит, - Витя провёл пальцем по щеке. - Все должно строиться на доверии между своими. Бывают исключения из правил. Если все будет только по правилам, люди начнут подозревать друг-друга. Согласен?
Миша хотел промолчать и показать глазами на дверь. Вместо этого он сказал:
- Это уже крайности. Простота хуже воровства.
Витя даже привстал на носки:
-Какой?! Кто это сказал?
- В смысле?
- Кто из великих?
-Народная мудрость.
С минуту они смотрели друг на друга молча. Витя то опускался, приподнимался.
- А, народная... - он поднял глаза в потолок и медленно опустил их - Народ... А народ неоднороден. Как к такому относишься?
"Вот прилип..."
Миша помнил, что через час планетам и вообще надо подготовить ответ и план мероприятий на сегодня. Но он промолчал. Бывают же форс-мажорные обстоятельства? Это как раз такой случай.
- Почти положительно отношусь.
Глаза Вити тут же превратились в лохматые точки с перекладинами:
- Почти? Мне нравится этот оборот "почти".
- Мне тоже.
Миша не удержался и моргнул.
"Личность напротив - не знаю чё там... меры не знает..."
Радости у личности напротив - не было предела:
- Есть,пропадание! Хорошо, признаешь. Тогда как понимаешь?
- Что народ неоднороден, дословно.
- Расшифруй! Во!?
Миша почувствовал как напряглись его пальцы. Он явно давил, вынуждая его сократить или вовсе прекратить разговор. Как говорится, нам лучше прекратить общение...
Так как собеседник крепко держал его руку, Миша сдавил пальцы. На лице Вити возникла гримаса: не то удивления, не то скрытого презрения.
- О, как, сильно... Ничего, сильнее видели. И все-таки?
Он испытующе посмотрел и Миша не то, чтобы сдался - решил уступить:
- В двух или трёх значениях. Народ происходит из многих родов, это итак ясно. Народ это не одинаково думающая толпа. Иначе это не народ, а быдло. И третье: те, кто хотят управлять народом, произошли из народа.
Витя почти не думал. Или - думал секунды две-три:
- Уморил, ладно. Крепко жмешь... Ну, третье стыкуется со вторым. Раз управляешь, значит уже не быдло. Следовательно и с первым: если все - от разных родов, следовательно управляющие - из самых лучших. На то они и управляют...
Он был то ли из семьи "продвинутых" и представлял "золотую молодежь", то ли продвинулся сам. Благодаря уму, а может и нахальства, которые сейчас боролись в нем. Только непонятно, что он здесь делает? С таким-то винегретом... Однако раз его пустили, это что-то значит. Зачем-то кому-то нужно. Знать бы кому и зачем...
Рука Вити не уставала (или ему показалось?..), а Миша уже дважды наполнял ее силой. Она становилась то ватная, то резиновая. То вновь возвращала человеческий облик.
- К чему это? Мы ушли от темы.
Витя продолжал его рассматривать, как будто видел снова в первый раз. Глаза у него были васильковые, с пушистыми золотистыми ресницами. Нравится женщинам, но на нашей службе... Будет ли это разумным, если такой знаток слабого пола начнёт встревать в дела, получит и доступ к оперативным и прочим секретами?
Мише хотелось зажмуриться, но он удержался.
"...А к чему волю насиловать? Свою и чужую? - послышался знакомый голос. - К чему давить своё естество? Ты же не убьёшь никого, не обманешь? Прикрой глазки, бо-бо не будет..."
Это был именно тот ГОЛОС, что внушал ему принять как исходную модель мироздания, где добро и зло, Правда и ложь, Бог и его противоположность СОСУЩЕСТВУЮТ. Где убийство приравнено к смерти, а войны и катаклизмы выполняют функцию очищения. Мише даже вспомнились слова Платона Ильича: "По миру, старик, постоянно прокатываются очистительные войны... "
Ага, прям, очищают нас от мусора...
Хватка Вити заметно ослабла. Было незаметно, чтобы он -"сопля" такая! - и сдался. Скорее всего, отступил по стратегическим соображениям.
- На планетке нам не будет тесно? - спросил он, стараясь смотреть сквозь Мишин лоб.
- Странный вопрос. Всем места хватает, - улыбнулся Миша.
Он также расслабилась пальцы. А собеседник воспользовалась моментом и сильно тряхнул ему руку.
"Ну ты, крендель..."
Миша не стал отвечать такой же взаимностью . Он окончательно ослабил хватку, продолжая смотреть в глаза собеседнику. Это удалось, но с оговоркой: их быстро застала невидимая плёнка. Как будто внутри Вити кипел чайник и морозился холодильник, который наконец выпустил иней.
Миша также отметил одно немаловажное ОБСТОЯТЕЛЬСТВО: собеседник под покровом любопытства (которое, как известно, может превратиться в большое свинство), провоцировал конфликт. И на роль инициатора этого конфликта явно готовил Мишу, либо уступал ему уже подготовленное - свое злачное место.
Такая тактика и стратегия. Европейский политик...
"Что это, - думал парень, глядя в васильковые глаза, - такой крутой и к нам? Кто так распорядился? Неужто шеф! ? Но он блатных на дух не переносил даже при Ельцине. И попал в отставку с изгнанием. А теперь? Навязали?.. принудили?.. Не верю!!!"
***
Он шел на мероприятие по цветной плитке, когда обратил внимание на скопление ярко накопленных девиц в окружении парней, преимущественно длинноволосых и с "ёжиком " вместо стрижки. Они стояли посреди парка и оживлённо болтали. Затем, при его приближении самый здоровый из мальчиков почесал шею. Толпа стихла. Девицы стали выворачивать сумки и вскоре потрясали самодельными транспортниками, где было разное-всякое, в том числе: "Владимира долой!", "Питер, кыш из Кремля!", "Женщина тоже человек, уступи ей власть!" и многое другое.
Как говорится, всем было прилично, но резало глаза.
Было понятно, что демонстрацию никто не санкционировал. И Миша сразу заметил человека в черных очках, что круто развернул траекторию маршрута и на ходу стал звонить по смартфону. Возможно это было совпадение...
- Он нам не царь, ОНИ нам не боги! - закричали девица, самая рослая иэ блондинок в толпе, с выдающимся бюстом.
Все остальные тут же и подхватили - с тягучими интонациями. Хотелось закрыть уши или слушать,и позабыв обо всем. Так Миша понял настроение эгрегора (группы настроений, выраженной в скоплении психической энергии): либо того, что раскинулся по всей территории парка напротив музея, либо - всегородского. В любом случае интересы части остальных жителей и гостей курорта также затрагивались. Знать бы, т кто инициатор и в каком объеме?
Он немедленно отправил смс Клавочке , получил ответ и поддержку в виде "золотого дождя". А затем стал спокойно делать виражи по периметру парка, будто обводят место невидимыми линиями. Вскоре ноги нагрелись. Ему также бросилось в глаза, кривизна в лицах иных девиц и "мальчиков сопровождения". Они стали переступать с носка на пятку,и обмениваться признавались настырным взглядами.
Что-то у них не ладилось, что-то пошло не так - выходило не по сценарию.
Некие враждебные, с заразным духом течения, что пытались проникнуть ему в голову, он ощутил тут же. Что -то круглое, похожее на эластичный ком, сдвинулось позади и стало толкать ему в спину воздух. Оно явно приближалось. Но - не торопилась. И это было вредней всего. Но оборачиваться было нельзя.
Миша выставил защиту - искристый светлый щит. Он поставил себя на место объекта вторжения. Сейчас он не деструктор - ОБМАНУТЫЙ. Просто человек, который не понимает. И его не понимают. Когда два непонимания встретились и не намерены понимать, в эту узкую щель тут же вселяется зло - вселенский бионегатив.
Беспомощно и бесполезно потом выяснять, кто прав, а кто ударил на удар... Важно не поддаваться страху и сделать первый шаг к пониманию.
Так гласит первый параграф тактики Адверза.
Вторжение слабело...
Парень ощутил как доброе и ласковое облако окружило его. Оно заполнило голову. Появилась ощущение, что мир неопасен. Просто в нем живут чудаки, которые играют в непонимание и войны. Будто и снимают фильм с сюжетом, где есть существуют две группы подростков, которые заявляют другим о своей самости. Одна стремится перекричать - вернее, "пересамить" другую... Короче говоря, никто не остаётся в долгу, так как все должны и все кричат о несправедливости долга. Подразумевается третья группа, что скрытно управляет всеми. Она настолько засекречена, что ее не видно и неслышно. И не невозможно отыскать. Но подростков это не останавливает. Они готовы лупить друг-друга. "Это вы...ты виноваты!" - кричат они сперва группе, которой оппонируют, потом - друг-друга. Начинается скандал и собственно мордобой.
Окровавленные и грязные они сидят и смотрят кто в землю, а кто и наверх. Всем понятно, что таинственная "тройка" если и существует, то может быть найдена лишь совместными усилиями. Но подростки настолько эгоистичны, что признают лишь бартер в случае, если собеседник слишком сложный и ему не терпится дать в рожу.
...Нет, конечно хочется быть учтивым. Хочется выслушивать до конца любое мнение, даже самое тупое. Дело в другом: какая им от этого выгода?.. сколько это будет стоить?..
Вторжение из тугого кома становилось мягким пушистым мячиком. Оно приближалось. Миша замедлил ход и приготовился.
-Зем, зем! Хэм, хэм! - заявило о себе Вторжение.
Вопреки всему, оно оказалось не монстром с щупальцами. И не пучком проводов из ржавого железа, спрессованного между собой. К нему медленно приближался вьюнош, который едва доставал до пупка. В коротенькой кожаные, в полувере и расфранченных брюках; шаркая начисленными туфлями. На голове кучерявились светлые волосы. Лицо было круглое: пожалуй, лунообразное. На нем украшением работал маленький, точно наклеенный ротик, а глаза были точно две смеющиеся щелки.
Миша по ее дополнительно кашлянув. И тут же в голове прочёл знакомый голос:
"...Болеете?"
Это было дежурного и знакомо. С тех пор, как Мишу убеждали в единстве добра и зла как холодного и горячего (имея ввиду не то контрастный душ, не то иной экстрим), он привык к этому голосу. Он ждал его.
"... Спасибо за заботу, здоров как всегда," - подумал и он.
Вьюнош прохаживался неподалёку. На губах у него блуждала неясная улыбка, переходящая в ухмылку.
" Почему же как всегда? Здоровье меняется, человек меняется..."
" ЖИЗНЬ меняется. Все правильно, все течет, все изменяется. Но есть неизменное..."
" Вы снова о здравии?"
"О нем. Но не о телесном, в первую очередь..."
" Понимаю, о духовном. О душе надо подумать... А зачем тратить время и силы, о ней думать? И что есть душа? Так, эфемерная материя. Да содержит в себе информацию носителя. А кто сказал, что он - все и душа принадлежит ему?"
"От человека зависит".
"Бросьте! Человека... От носителя, биообьекта. Какой он человек!? Оглянись, это люди?"
Миша оглянулся. К месту демонстрации уже спешила дюжина полицейских, столько же реестровых казаков и трое в штатском. Они поспешно окружали молодёжь, рассекали на группы. Офицер и один из штатских требовали у рослой блондинки объяснений и письменного разрешения. Та протестовала: " Мужчины... Товарищ, и господин лейтенант, у нас все запрещено! Какие вам разрешения?" Его взяли под руки и стали выводить. Она стала улыбаться, затем смеяться.
- Насилуют! - оглушительно заорало существо неопределённого пола.
Головы полицейских развернулись как по команде. Один поманил рукой существо,. что стояло возле бетонной вазы на парапете музея. Существо на провокацию не поддалось и показала полицейскому розовый крохотный язык. Затем - припустило бежать. Но не тут-то было! На углу уже дежурил немолодой казак с сивыми, крученными усами. В него, верней, в. его живот существо с размаху и врезалось, отлетев на пять шагов. Там его и поджидал давнишний полицейский.
- Тебя мама не учила, что дядю полицейского надо слушаться? - сказал он заманчиво.
И - принялся крутить руки.
Существо не сдавалось. Оно визжало и крутилось по плитам, поднимая облако фиолетовой пыли. Хотя бы потому, что дождь прошел час назад и пыли, даже разноцветной, неоткуда было взяться. Так как одному полицейскому плохо удавалось, ему на помощь поспешили ещё двое. Старый казак, пока они добежали, держал существо за игрушечно-маленькие ножки и не давал брыкаться. Когда же прибыло подкрепление, он принялся ходить вокруг потасовки и крестить мелкими крестиками себя, воздух и само безобразие.
- Свят-свят, - шептали его губы, а усы дергались в такт, как струны рояля.
Казака звали Даниил Андреев, и он был информатором и сотрудником Миши. Он и был целью его пребывания здесь. Но показывать на это даже на невидимом уровне было преступной неосторожностью.
...Вторжение, он же кудрявый вьюнош продолжал следить за ним. В глаза он не заглядывал, что и было понятно. В голове, в области затылка и лба, Миша ощущал лёгкое сверление. Известно, пытаются читать мысли.
"... Это люди?"
Этот вопрос прозвучал точно из глубины веков. Сквозь толщу времён, где волосатые существа с каменными молотками и копьями гоняли зверя среди гигантского папоротника; затем резали противника мечами и разили стрелами... из кремневых мушкетов... танков .. Миша ясно видел резиновую палку на поясе блюстителя закона.
У него в голове включился нерв; пучок на выдал информацию, которая обратилась в сгусток электромагнитных импульсов, но застряла в пределах коры мозга. Именно туда пока не проник хищный луч ( или хобот?) кудрявого...
На лице у Вторжения промелькнула досада. Хотелось её скрыть, да не выходило.
Улыбка все более проходила на ухмылку. Собственно-то она и мешала...
Молодёжь уводили вниз, поближе к УВД. Одна девица распахнула серебристую куртку и показала обнажённые телеса. Полицейские покраснели, штатские прятали усмешки. " Запахнись," - посоветовал и самый молодой. "Я не нюхаю," - ответила девица. Смысл были непонятен, но все рассмеялись.
Обнажённым телесам уже не удивлялись.
Миша проследил как к патрульному "газику" унесли брыкающее и визжащие игрушечно- маленькое тело. Он задержал на нем вы заглядывал - визг стал слабеть. Краем глаза парень видел как даже смотрит старый казак. И - явно шепчет молитву. "Отче наш, иже еси..." - начал про себя парень. Существо уже не брыкаться, лишь бессвязно лепетало. Вскоре его ножки мелькнули в проёме.
Кузов аппетитно чавкнул, когда дверцы захлопнулись. А Миша подумал: "Премию нам нужно выписать. Мне и Андрееву. И всем хорошим людям..." - немного подумав, добавил он. Чтобы никому не обидно...
" А все же надо это существо - через призму", - подумал он напоследок, обходя каменную вазу на парапете. Он обошел старый дом по соседству с особняком, где были камеры наблюдения. Зашёл за кусты. Чуток поодаль у стены кинотеатра его ожидал Андреев.
Тот немедленно подал руку:
-Привет, командир, сами видите: разгул бесовщины.
-Да уж, видно мне, гляжу, - Миша кивнул. - Этот мелкий кошмарик, удалось его рассмотреть?
Старик кивнул.
- А просканировать?
Усы Андреева раздвинулись:
- Командир, словечко мудреное... Выгнать из него нечисть нам чуток удалось. Сейчас его повезут...
-Я уже информировал. Должны увезти куда надо...
-И слава Богу! Не то в клетке он ещё больше назваться, ежли он человек с разумом, - узловатый палец старика помассировал темечко под фуражкой. - А ежли в нем разума нет, так это уже нелюдь или бес.
- Точно. Хотя сейчас много тех, мутированных - кто родился в грехе, с ними точно бесы на короткой ноге.
Миша тут же перекрестился, чувствуя тяжесть во лбу и груди. Андреев за всем этим наблюдал в оба глаза.
- А по существу сообщаю, у нас объявились двое. Один казаков считает этими - атлантами, с планеты змей. Так и говорит: есть такая планета в солнечной системе, ее видно только раз в тысячу лет. Мол, есть эти, артефакты, которые доказывают, что казачья нагайка и лампасы - символ змей...
***
Миша ехал на спецобъект, где некогда допрашивал Тумариона, когда ему пришло смс: " Дуй в УВД, потом на спец. Осмотрите тех, кто его трогал. Старший ты. Легенда прежняя".
Отправил шеф. Это Мишу как всегда согрело. Но потом он снова и снова удивился: почему он с первого дня в прямом подчинении? Чем заслужил?..
И он принялся вспоминать чем мог ЗАСЛУЖИТЬ такое космическое доверие. Во всяком случае, не такой уж из ряда выдающихся. Разглядел в нем шеф то, что не разглядел Миша сам в себе? За это полагается вторая порция меда, но Миша себе прописал скипидар. И вот почему: будь любезен, прочитай себя сам. А если позволяешь прежде читать себя другим, даже любимому начальству, будь готов к сюрпризам. Как-то: тебя зашлют в Тьмутаракань, сославшись на... тебя самого!
Так и скажут, на лбу написано - КРУПНЫМИ БУКВАМИ.
(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ - http://www.proza.ru/2020/01/08/933)