Отдыхая в Турции, я познакомился с несколькими людьми.
Первым был турок по национальности, но родившийся и проживший свое детство в Казахстане. Его звали Ибрагим.
Ибрагим был молодым человеком среднего роста, чернявым, как все турки. На вид ему было 30-35 лет.
Он приехал в Турцию 10 лет назад и отработал все эти годы в магазине при отеле. Фирма снимала за свой счет жилье для его семьи и платила ему 600 долларов в месяц.
Его задачей было ежедневно организовывать поездки отдыхающих в салон кожаных изделий в часе езды от отеля. Одну-две в день, но один раз он организовал 17 таких поездок.
Наша семья тоже съездила в этот салон, и я купил себе кожаную демисезонную куртку на утепленной подкладке за 220 долларов (13 тыс. рублей). В Москве она обошлась бы мне 20 тыс. рублей. Я считаю, что благодаря Ибрагиму я купил вещь по оптимальной цене.
Когда я поговорил с Ибрагимом, то выяснил, что он ежемесячно отправляет родителям 400 долларов. На свою семью он оставляет всего 200 долларов в месяц. Причем родители распоряжаются этими деньгами по своему усмотрению.
Меня поразила такая привязанность детей к родителям в мусульманских семьях.
Я спросил Ибрагима:
- О чем ты мечтаешь?
Он не задумываясь, ответил:
- Я мечтаю пасти баранов в горах Казахстана.
- Так почему же ты до сих пор здесь? - спросил я. На что Ибрагим только развел руками.
Я подумал: «Ибрагим, несчастный ты человек. Ты никогда не осуществишь свою мечту. Тебе всю жизнь придется прожигать жизнь здесь в этом городе, в этой стране и работать в этом отеле до самой своей смерти».
Потом я подумал о себе. Я ведь тоже отработал почти 50 лет на производстве.
Неужели я мечтал об этом в детстве? Я тоже не лучше Ибрагима. И только сейчас я занялся любимым делом. Хорошо я его делаю или плохо, судить только тебе, мой читатель.
Каждое утро по дороге на пляж нас встречал мужчина лет 45-50, Эдик, как он сам себя называл.
Я разговорился с ним. Оказалось, что он тоже по национальности турок, но проживал всю жизнь в Узбекистане.
1990 году в Узбекистане произошла межэтническая резня узбеков с турками. Правительство Горбачева приняло решение переселить турок, проживающих в Узбекистане в Белгородскую, Курскую и другие области России.
Эдик со своей семьей вынужден был переехать в одно из сел Курской области. Себя он называл «Курским соловьем». На новом месте жительства работы для Эдика не нашлось, поэтому он с апреля по ноябрь живет и работает в Турции.
Он заключил договор с владельцами «пиратского» парусного судна и ежедневно обеспечивает его загрузку на экскурсию по морю.
Я спросил у Эдика:
- Сколько ты зарабатываешь?
Он ответил, что на круг у него получается 3000 долларов в месяц.
- За меньшие деньги я работать не согласился бы, - ответил гордо Эдик.
Не знаю, врал он или нет, но мне верилось с трудом.
Дня три мы, идя на пляж, не видели Эдика. Нам стало как-то не по себе. Чего-то не хватало в интерьере. Я вспомнил о старинных английских клубах. Туда ходили английские джентльмены, сидели за отдельными столами. И как они выражались, им было уютно среди знакомых спин. Так и нам стало как-то неуютно, когда куда-то исчез Эдик. Когда он появился, то я очень обрадовался ему. Я даже его обнял.
- Эдик, куда ты пропал? - спросил я.
- Да, знаешь. Три дня пил. Меня уже мой работодатель потерял, - сказал он и тяжело вздохнул.
- А, что так? - наивно спросил я.
- Да, с этой работой, - тут он обозвал ее нехорошим словом, - с «катушек» можно слететь. Вот, и расслабился, - ответил он, немного стесняясь меня.
- Эдик! Эдик! Нелегко тебе деньги достаются, - пожалел я его.
- И не говори! - сказал он и махнул рукой. - А, ну ее к чертям!
Еще один несчастный встретился мне на пути. Мои проблемы мне показались пустяковыми по сравнению с проблемами Ибрагима и Эдика. Им обоим я пожелал удачи.
Может быть, и на их улице будет когда-нибудь праздник?
Однажды на пляже обратила на себя внимание говорливая хохлушка. Она была из Харькова, поэтому ее речь была наполовину русской, наполовину украинской. На вид ей было лет 35, но выглядела она привлекательно.
- Ой! Вы не видели мои тапки? Я где-то здесь их потеряла. Ой! Да, вот же они! А я и не вижу. А вы звидкиля? - обратилась она к женщине лет 28.
- Из Москвы, - ответила ей женщина.
- А я из Харькова. Я в прошлом годе в Бердянске на Азовском море отдыхала. Без мужа с детьми, как и сейчас. Они у меня уже большие. Одному 15, а другому 10. А мужа брать одна морока. Вин, як напьется водки та пива, а потом ему еще секс подавай. Так без него и езжу, хоть отдохну от паразита такого.
Так вот, муж меня с детьми туда отвез, а обратно каже: «Такси визьмеш». Я його и взяла. Таксист до Мелитополя довиз да зломався.
Я таксисту: «Яка жинка тебе взамиж взяла безрукого». Хорошо, что заправка блызько була. Мы там до четырех часов ночи просидели. Кофию обпилися, поки муж приехав. Я йому зразу позвонила.
А цей безрукий таксист до мене: «Плати с Бердянска до Мелитополя». А я йому, а ты моему мужу будешь платить от Харькова до Мелитополя. Вин и заткнувся.
Тильки пид утро до дому дрбралися. Ось вам и сервис, - скороговоркой причитала хохлушка, обрадованная тем, что обратила на себя внимание отдыхающих.
Вокруг собралась толпа женщин. Ее рассказ всех развеселил. А хохлушка, видя успех своей болтовни, разошлась, как «Трендычиха» из кинофильма «Свадьба в малиновке».
- Мужиков вось где держать надо! - и она показала всем сжатый кулачек. - У мене их трое, так я их всех на поводке держу. А ну, хлопци пишли до дому! - скомандовала хохлушка своим детям.
Женщины разочаровано разошлись. Я посмотрел ей вслед. Красивая женщина. Досталась ей доля с тремя мужиками воевать.
Вот три таких встречи случились мне на отдыхе. А больше я ни с кем не общался. Не принято у нас. Все в своих семьях закрылись, как в скорлупе, не пробьешь. Наверное, раньше люди более общительными были.