Нина Андреевна в очередной раз зашла на кухню и почувствовала слабый запах газа. Показалось? Посмотрела внимательно на плиту, один из кранов газовых горелок в нижнем положении. Дима так делает, когда максимально уменьшает огонь, а теперь решил так закрыть? Вот упрямец, все-то ему надо делать по-своему! И с экономией своей просто достал! У нее все деньги уходят на питание, а он что-то откладывает, выкраивает, вкладывает в свой дом. Нравится ему строить, пусть строит. Только она к этому дому не имеет никакого отношения, все достанется его сыну, а до его детей ему дела нет.
В двери повернулся ключ, вошел усталый Дмитрий Петрович, с трудом снимая с плеча рюкзак.
- Ты почему не закрываешь горелку? Ладно, меня хочешь взорвать, так ведь весь подъезд взлетит на воздух!
- Там газ горел.
- Закрыта она вот в таком положении, а не в таком! Не надо мне таких экспериментов, пожалуйста!
- Ну не надо, значит не надо.
Дмитрий надел только снятую куртку, взял рюкзак и вышел за дверь. Нина смотрела из окна, как он удаляется тяжелой походкой, прихрамывая, как всегда, на левую ногу. Пошел в свою квартиру, где у него нет сейчас ни еды, ни даже телевизора. От телевизора и интернета ему пришлось отказаться, потому что не хватает денег на их содержание. Пенсия у него почти в два раза меньше, чем у Нины. Занялся в девяностые годы предпринимательством, налоги, скорее всего, не платил, как положено. А свой высокий заработок на заводе в Набережных Челнах не сумел подтвердить, не хватило каких-то бумажек. Из-за небрежного хранения архивов, расплывчатых печатей, неправильных записей в трудовых книжках многие пенсионеры потеряли честно заработанный стаж. Виноваты кадровики, а расплачиваться пришлось почему-то работникам.
Жил Дмитрий в последнее время в квартире Нины, где телевизор и интернет оплачивал ее сын. Но сейчас сын уехал. Оплачивать связь он продолжает, но коммунальные услуги ей надо оплачивать самой, причем без всяких субсидий, потому что сын по-прежнему у нее прописан. Квартира велика для нее одной, продать ее, купить какой-нибудь маленький домик без удобств? Топить печку, мыться в тазу, ходить в туалет во дворе. Под силу ли ей это? Дима в деревне так живет, а она уже почти перестала туда ездить, то простужается, то спина болит, то руки опухают. А куда деть книги, альбомы, посуду, одежду, мебель? Больше половины придется просто выкинуть. Да разве у нее поднимется рука? Пусть это делают дети уже без нее. И куда будет приходить старший сын с детьми, приезжать младший сын? Лучше отказаться от публикации своих рассказов, хватит и того, что уже напечатано, дети все равно читают только в электронном виде, это она не может обходиться без печатных книг.
Может быть и хорошо, что ушел Дима, ей будет без него легче? Легче ли? Трудные у них характеры, непростые отношения, но эти отношения продолжаются двадцать лет. Сколько всего было за прошедшие годы и хорошего и не очень. Но если бы было больше плохого, разве стала она так долго терпеть? С отцами своих детей разрывала, а с Дмитрием у нее общих детей нет, совместное хозяйство почти не ведут, у каждого свои расходы. Но каким он может быть ласковым и нежным, как хорошо и надежно с ним в любой компании, во всех путешествиях! Путешествовать он любит, как и она, но больше всего занимается своим домом в деревне, огородом. Пьет мало, сильно пьяным она его никогда не видела и пьяный он даже добрее. Хозяйственный, запасливый, любит брать, не любит отдавать – вот это в нем ее раздражает больше всего. Основные стычки у них были из-за этого, ее отец приучал к другому, тот всегда отдавал больше, чем брал. И сколько же проходимцев крутилось возле него в его последние годы, когда он стал сильно пить!
А многие ли мужики смогли бы выдержать характер матери Нины Андреевны, которая много лет после смерти отца жила с ней? Мать лезла в каждую дырку, постоянно командовала, что-то требовала, говорила колкости. Нина вспыхивала, начинала грубить в ответ, а Дмитрий ее останавливал: «Не надо расстраивать пожилого человека». Ко всем увлечениям Нины Дима относился с пониманием.
Ночевать Дмитрий не пришел, остался в своей квартире. Не пришел и на другой день, не ответил на телефонный звонок. А скоро Новый год. Придется встречать его в одиночестве? У старшего сына своя семья, младший приедет только после Нового года и то ненадолго.
Да все ли в порядке у Дмитрия? Здоровье неважное у обоих, у него уже был инфаркт. А телефон у него, скорее всего, разрядился, зарядное устройство вон лежит, он его не взял.
Нина позвонила деревенскому соседу Дмитрия, спросила, приезжал ли Дмитрий Петрович в деревню. Сосед подтвердил, что приезжал, подъезжала машина, уехал он, видимо, с ними. С Сергеем? Слава Богу, что у него все хорошо. Но ведь упрямый какой! А горелку он, наверно, просто забыл выключить, а она потухла. Память их обоих сейчас нередко подводит.
Ну и ладно! Можно и одной встретить Новый год. Ей очень запомнился один такой год, когда она, студентка, приехала домой во время сессии. Родители ушли в гости, а она сидела одна и с удовольствием смотрела по телевизору очень красивую зимнюю сказку. Никто не отвлекал, она наслаждалась исполнением чудесных песен на фоне дивных пейзажей.
Звонок, поддерживаемый другим абонентом, прозвучал только на другой день.
- Ты звонила?
- Да. Ты там живой, все в порядке?
- Живой, живой. Ты часа в три будешь дома? Я подойду.
- Приходи.
Ничего говорить, спрашивать, объяснять, когда Дмитрий пришел, Нина не стала. Предложила только поесть свежий суп с фрикадельками и напомнила, что завтра, как обычно, поездка в бассейн с семьей ее старшего сына.
Встретили вдвоем Новый год, через день выбрались в лес на лыжную прогулку по свежему снежку. А после праздника приехал «на каникулы» младший сын Нины и не было для нее большего счастья, чем видеть всю свою семью за одним столом. Разве может быть что-нибудь лучше?