Однажды перед Новым годом открыл самый нижний ящик письменного стола. Там у меня обычно хранилось не очень ценное или то, что мы определяем - „на потом“. Сверху лежала прошлогодняя газета с громким названием „Русь“ – орган одного из питерских литературных объединений. Для чего она была туда положена – мне было никак не вспомнить. Полистал и… ну да, вот – подчеркнутые строчки в подборке стихов о зиме Игоря Сахарюка:
Мороз хмелеющий опять небрит,
Прости колючие его лобзанья…
Вдруг припомнился недавно прочитанная инструкция использования Деда Мороза и предупредительный пункт из нее:
„Надо отличать домашних Дедов Морозов от диких. Избегайте встреч с дикими, прячьте от них спиртные напитки, не вступайте в разговоры...“
Вернулся к столу и написал то ли стих, то ли пародию:
Иду, смотрю, Мороз ко мне спешит,
Ну надо же, не вовремя как встретил!
Меня узнал он сразу: – Ба, пиит!
Я отвернулся, сделав вид, что не заметил.
А он дорогу сразу преградил,
Меня окутал перегар сивушный,
Сначала крепко за нос ухватил,
Потом прилично ущипнул за уши.
Как прыткий заяц, к дому побежал –
Так в тот момент был до тепла я жадный,
Пока бежал, я пару раз упал,
И третий раз – уже в своем парадном.
Жена сперва хотела не пустить,
С большим трудом она меня узнала,
Потом, не разобравшись, стала бить
И причитать: – Ну как же я устала!
Сижу на кухне, а супруга спит,
В глазах стоит нежданное свиданье:
Мороз хмелеющий, который был небрит,
Его холодные, колючие лобзанья.
Интересно, что Сахорюку такая интерпритация его строк понравилась.