Послание 60.
Как понять, что в том мире, который мы сами создаём из своих иллюзий, нет и не будет Бога? А Бог проявится только тогда, когда я обращусь к Нему? Как почувствовать с Ним какие-то личные отношения? Именно это становится ясным при пропускании через себя псалмов.
"Услышь, Боже, вопль мой, внемли молитве моей!
От конца земли взываю к Тебе в унынии сердца моего; возведи меня на скалу, для меня недосягаемую,"
Если мы со своего уровня проникнемся этой молитвой, то сразу чувствуем: Бог был для Давида живым и реальным, не менее, если не более реальным для духовного видения, чем зримый материальный объект.
Его соединяют с Творцом особые отношения, духовные, основанные на ощущении присутствия Бога и Его участия во всём, что происходит в этом мире.
Давид снова находится в безнадёжной ситуации и обращается к Богу. Многие тысячи верующих в минуты страдания повторяли эти слова, потому что нельзя лучше выразить боль сердца и охватывающее беспокойство.
Давид не находится на «конце земли» в буквальном смысле, он выражает определённое состояние предельной удалённости от Бога. В духовном понимании «земля» – это материальная основа желания получать только для себя и наслаждаться, следовательно «конец земли» – предел, который определяет ясное осознание зла, за ним жизнь заканчивается и приближается смерть (также в духовном значении).
Но он знает, что Престол благодати всегда близок, и всегда есть возможность приблизиться к нему, взывая и моля о милости.
Духовное видение показывает Давиду, что единственное спасение – в свойстве подобия любви Творца взойти на скалу, для человека пока недосягаемую, потому что нет ещё у него такой любви.
Значение скалы толкуют по-разному. Говорят, что эта скала – Сам Господь, что еврейский образ скалы всегда символизирует Бога или высокий уровень защиты, где человек недосягаем для бедствий.
Между тем в срезе духовных значений «скала» – это твердыня, выходящая из земли, означающая основание для возвышения, исправления эгоизма, необходимого на «земле».
"ибо Ты прибежище моё, Ты крепкая защита от врага.
Да живу я вечно в жилище Твоём и покоюсь под кровом крыл Твоих,"
«Сэла!» в конце стиха подтверждает истинность слов.
Служение Богу было постоянным делом и обязанностью псалмопевца, и он уже обрёл в Боге прибежище и крепкую башню, и уповает на вечную жизнь в Его жилище под покровом Его крыл.
Покров крыл – это не столько защита, сколько совершенная благодать.
"ибо Ты, Боже, услышал обеты мои и дал мне наследие боящихся имени Твоего."
Слово наследие используется в Ветхом Завете по отношению к земле Ханаан (Исх. 6:8), к народу Израиля (Пс. 93:5), к слову Божьему (Пс. 118:111), к детям (Пс. 126:3), защите от зла (Ис. 54:17) и к скинии или храму (Иер. 12:7).
По Новому Завету мы считаем, что наследие боящихся имени Бога – вечная жизнь (Кол. 1:12).
То, что Господь услышал обеты, которыми Давид связал свою душу, – явная радость для него. Всевышний является свидетелем всех наших обетов и добрых намерений.
Обратим внимание: существует особый народ, который боится имени Бога, со святым трепетом и благоговением относится к Нему.
Боязнь имени Бога – это не страх, это – трепет.
Страх – это обычно низкое состояние, связанное с телом, с нашим желанием получать. Тогда как трепет ощущается относительно Бога – свойства полной отдачи.
Трепет называется первой заповедью. Чтобы удостоиться веры, сначала нужен трепет,
трепет определяет «мощность» души.
Иными словами, трепет – это ощущение зависимости от Творца во всём. Такое ощущение приходит не к тому, кто просто дрожит от страха или просто верит в то, что ему сказали. Оно возникает у того, кто проверил себя во всём, что выпадало на пути, и видит, что не способен самостоятельно подняться выше тела и его желаний. Но не может уже выбросить это устремление из головы. И потом он видит, что всё зависит только лишь от обретения правильного отношения к Творцу, и трепет должен родиться в нём.
Таким образом, ступень трепета необходима для достижения следующего этапа – любви, раскрытия Творца и света Бесконечности.
"Приложи дни ко дням царя, лета его продли в род и род,
да пребудет он вечно пред Богом; заповедуй милости и истине охранять его."
В этих двух стихах Давид от первого лица переходит к третьему. Как будто всё ещё продолжает о себе и о завете, который заключил с ним Бог, но при этом его слова можно отнести и к другому царю, который грядет, будучи от плоти потомком Давида. В этом смысле его жизнь была продлена бесконечно, его лета продлены во все поколения в Иисусе Христе (Евр. 1:12).
Даже в древнем иудейском комментарии Таргуме сказано, что здесь имеется в виду Царь Мессия, прообразом которого был Давид.
Это подтверждает то, с какой настойчивостью он просит Бога: «…заповедуй милости и истине охранять его!». Эти слова напрямую относят к Мессии: «…и воздвиг рог спасения нам в дому Давида, отрока Своего, как возвестил устами бывших от века святых пророков Своих, что спасёт нас от врагов наших и от руки всех ненавидящих нас; сотворит милость с отцами нашими и помянет святой завет Свой…» (Лук. 1:69-72).
"И я буду петь имени Твоему вовек, исполняя обеты мои всякий день."
Давид уверен, что будет вознесён на Скалу, бывшую недосягаемой для него, и готов постоянно петь имени Господа, исполняя свои обеты любви и служения. Исполняя с искренней радостью и благодарностью.
Да оживёт и жить будет душа моя, и найдёт, как славить Тебя.