Стыдно признаться, но я очень ждала его звонка, а дни безжалостно тянулись и ползли к выходным со скоростью улитки. Да-да, ждала, хоть и не дала ему номер телефона, потому что была уверена – если он захочет, то добудет любую информацию о ком угодно. Такое вот он оставил впечатление о себе. А мне очень хотелось знать – захочет ли добыть…
Но его всё не было, и, как назло, погода за окном установилась такая тоскливая, такая плаксивая, что, казалось, до самого сердца добралась её мрачная тень... На меня навалилась тоска, стал вспоминаться Фрол. Но не тот Фрол, которого я отправила к своему ребёнку, а тот, который сам ушёл от меня у лесного костра в моём сне. И думалось мне о том, что же это был за сон… Размышляя об этом, я поняла, что до этого сна у меня была надежда, которая не исчезла даже после того, как Фрол женился, и у него родился ребёнок. И была она потому, что я сама тогда попрощалась с ним, значит, могла и назад позвать и, почему-то я почти не сомневалась, что он найдет возможность быть со мной, ну или сама жизнь как-то так всё устроит… А сейчас, в этом сне, когда он сам ушел от меня, он как будто тем самым поставил точку на нашей с ним истории… Я свалилась на кровать и долго выла в подушку от горя и бессилия…
- Эй, подруга, что за сырость ты тут развела? Думала, хоть дома просохну…
Я подскочила с постели от неожиданности, и, вытирая слёзы воланом платья, возмутилась:
- Что ж ты, Мирка, так орёшь-то? Так ведь и без ума оставить можно…
- Тебя оставишь без него… Вон, вижу ведь, только и знаешь, что всё думаешь и думаешь. Не пора делом заняться, а?
- Каким делом?
- Ну, например, сходить на какое-нибудь мероприятие.
- Какое? Не хочу никуда, - и принялась снова реветь.
- Дуся, к телефону! – это опять тётя Оля…
Меня как сдуло с кровати, и я помчалась к телефону, по дороге придумывая – каким тоном разговаривать с Андреем, и как бы не перегнуть палку, изображая равнодушие…
- Алё! – тоном, уставшего от звонков человека, сказала я трубке.
- Здравствуй, Дусечка! – выдала трубка неожиданно женским голосом.
- Кто это?
- Гера Ивановна.
- Гера Ивановна? – мои глаза норовили выкатиться из орбит.
- Я прямо вижу твою упавшую челюсть… - засмеялась она в ответ, - ладно, не буду тебя томить. У меня вот какое к тебе предложение. Тут недалеко от тебя набирают людей в оркестр народных инструментов. Пойдём, попробуем?
- Но я не знакома с нотами и никогда не играла ни на каких инструментах по-серьёзному. Так, недолго училась в музыкалке на домре, да иногда на гитаре брякала – ребята с работы в общежитии еще до Свердловска учили.
- Ты до нас еще где-то жила, кроме дома? Интересно, когда успела… Ладно, потом расскажешь. А оркестр этот - любительский, и ни к чему там не обязывают. Покажут, где что находится, и я где-то с нотами подскажу.
- Даже и не знаю…
- Давай собирайся скорей, я тоже сейчас туда подъеду.
- Что-то мне не хочется…
- Дуся, я уже выхожу, - назвав адрес и рассказав, как туда добраться, Гера Ивановна повесила трубку.
Пересказав Мирке телефонный разговор, я спросила, что она думает об этом. Она же, нисколько не задумываясь, выдала:
- Вот видишь, как по заявке: нужно было мероприятие и – нате Вам, пожалуйста! Давай, давай, собирайся!
Мне ничего не оставалось, как последовать совету двух людей, которым я доверяла. Кто знает, к чему это приведёт. Да и какое-никакое – развлечение. Будет ли оно по душе – посмотрим…
… Мне выдали домру, а Гере – огромную балалаищу, которую там называли контр балалайка. Время от времени я поглядывала в их сторону (Геры с балалайкой) – довольно забавное зрелище, я вам скажу. Стоит красивая женщина аристократичного вида - брюнетка с красивыми волнистыми волосами, изящными бровями, умными карими глазами и выразительным чувственным ртом - и щиплет струны балалайки для великанов...
Трудное это оказалось занятие - производить красоту! Сколько нужно усидчивости, внимания и терпения! А подушечки пальцев к концу занятия просто горели от струн… «Не знаю, не знаю, пойду ли я сюда еще», - думала я тогда почти всю репетицию…
После репетиции Гера Ивановна позвала меня к себе в гости с ночевой и добавила:
- На работу завтра вместе пойдём. А сейчас по дороге начнёшь мне рассказывать про жизнь до Свердловска. Или секрет?
- Не секрет, - ответила я и задумалась.
Отметив про себя, что Гера Ивановна мне нравится с момента первой встречи, я решила, что могу и даже хочу ей всё рассказать. А еще мне нравилось в ней её неравнодушие, готовность участвовать в моей жизни, если потребуется. Ведь чаще всего люди могут часами говорить о себе, и, по-моему, даже не задумываются о том, что собеседнику тоже есть о чём сказать, или сильно хочется быть услышанным.
По дороге купили продуктов, и Гера Ивановна сказала:
- Сейчас кое-что вкусненькое и очень быстренькое приготовим. И давай перейдём уже на «ты» и забудем отчества друг друга!
- Давай! А то я ведь и, правда, не знала уже, что с этим делать – то «тыкаю», то «выкаю». То «Гера», то «Гера» с Ивановной…
- Ага, я заметила! – и мы начали смеяться.
Кстати сказать, Гера была не просто весёлым человеком, а начинала смеяться даже от малейшего намёка на шутку, понимая её мгновенно. И сама о себе она сказала, что просыпается с улыбкой на лице – так приятно ей жить… Этот её настрой здорово заражал и давал надежду на то, что не так всё в жизни и плохо. Казалось, что у нее совсем не бывает хандры или каких-то переживаний. Я понимала, что такого не может быть, но вот такое она производила впечатление.
…И мы натушили лук вместо капусты и пожарили ее с кусочками колбасы. Никогда бы не догадалась такое приготовить! Между прочим, и, правда, - очень вкусно! А главное – быстро!
…Когда я закончила свой грустный рассказ, Гера сказала:
- Да куда эти мужики денутся?!! Оглянись вокруг: сколько их. А ты у нас… Ты видела себя в зеркало? Давай так. У меня есть друзья – оч веселые товарищи, с таким отменным чувством юмора, что ты про всё на свете забудешь…
- Я не хочу забывать…
- Ну не в этом смысле, конечно, - немного подумав, она добавила: - не совсем забудешь, но забудешься – точно! Эти товарищи не просто весёлые, а ещё и, можно сказать, знаменитые. В своих кругах, конечно…
- И что это за круги такие?
- Они играют в шахматы, - ответила Гера и как-то задумчиво посмотрела на меня. Я не поняла её такого взгляда, да и не увидела ничего незаурядного в занятиях шахматами, потому спросила её:
- И что такого в том, что люди играют в шахматы? Мой папа, например, тоже в них играет, но мой папа – самый обычный советский человек…
- Понимаешь, - Гера опять призадумалась, - дело в том, что это не просто игра. В неё играют на деньги так же, как, например, играют в карты. И понятное дело, чтобы участвовать в таких играх, мало просто уметь играть в шахматы на бытовом уровне. Например, один из этой компании – гроссмейстер международного класса, а другой – мастер спорта по шахматам…
У меня глаза поползли на лоб:
- Я даже не слышала о таких вещах! И страшно подумать об их уровне, - подумав немого, я добавила:
- Интересно, где они играют… Не на кухне же в хрущевке…
- Ты права: то, что знают и видели они, нам и не снилось!
И она принялась вспоминать смешные истории о своих друзьях. Почти всю оставшуюся ночь Гера рассказывала, а я, открыв рот, слушала и слушала её. Мы то хохотали, то я удивлялась: как красочна и насыщена бывает жизнь у людей, насколько они остроумны и эрудированны…
Я так была взволнована этими рассказами, что в конце той ночи была с Герой на одной волне, и мне казалось, что всё это мне давно знакомо.
И мы на том и порешили: при первой же возможности собираемся в тёплую весёлую компанию…
Продолжение здесь: http://proza.ru/2022/06/30/1536