Наблюдать за тем, как отец тачает разные штуковины Степка мог до бесконечности. Папка был мастером своего дела. Вся округа приходила заказывать мебель. И малыш растворялся, наблюдая, как он ваяет затейливые ножки столов и стульев.
Дар достался по наследству. И дед и батя были не просто рукастыми, а известными на всю губернию деревянных дел мастерами.
Из отцовских воспоминаний Степка знал, что прадед изготавливал скрипки, балалайки и гитары. И все шестеро ребятишек играли на инструментах.
Папка любил своих мальчишек и баловал то резным самокатом, то самосвалом из обрезков, то деревянной качелей.
Но особой гордостью была стоящая во дворе беседка со скамейками, где вечерами собиралась вся соседская детвора, чтобы поиграть в спокойные игры или попугать друг друга страшилками.
В выходной он брал своих мальчишей на прогулку и по пути рассказывал о том, как называются растения, что у каждой птицы свой голос, и, что до звезд еще никто и никогда не долетал.
Возвращаясь, Степка, начинал хныкать, пользуясь добротой отца, и зная, что заберется к нему на плечи, чтобы с высоты показывать дорогу домой.
Мать мальчишки почти не видели, она бессменно работала, а приходя домой, всегда была занята бесконечным бытом.
В тот день, играя в песке, малыш и не заметил, как она вернулась усталая, сдержанная и строгая.
Вскоре из открытого окна донеслось.
- Ты этому хочешь ребят научить?
Малыш вспомнил, что опять пришел дядька Коля, с которым отец частенько выпивал беленькую.
И тут же в голове мелькнуло - домой сейчас лучше не показываться.
Какое-то время он слышал переругивание родителей, замирая в ожидании, что папка начнет крушить все, что попадет под руку.
Но в доме наступила тишина, и на улицу из калитки вышел отец.
Глаза его смотрели куда-то вдаль, а в руке была бельевая веревка.
Мать вышла за ним следом, негромко и сдавленно произнесла:
- Этих тоже забери с собой.
- Папка, а куда мы пойдем?
Ни о чем не подозревая, обрадовался Степка.
Он любил прогулки с отцом и такая развязка скандала его вполне устраивала - мебель осталась целой.
Он осторожно протянул отцу свою ручонку. Глаза папки были пустые, а ладонь сухой и холодной.
Вчетвером они медленно побрели вдоль улицы по направлению к роще.
Обычно по дороге сыновья весело играли в догонялки и отец поддерживал их спортивный интерес к соперничеству. Сегодня же было все иначе. На расспросы, в какую игру они будут играть с веревкой, он почему-то промолчал.
Вены на висках отца вздулись, желваки нервно подрагивали.
Степке было не по себе, и он больше не проронил ни слова.
Путь они выбрали короткий, где через речку был шаткий деревянный мостик.
Мальчиш молча поглядывал на пролетающих бабочек, и сожалел о том, что не прихватил с собой сачок.
Вот он желанный спуск, где они стремглав бежали, чтобы оказаться быстрее у воды, и с волнением, осторожно, преодолевая старые шаткие деревяшки, оказаться на лужайках, где было приволье и ощущение полной свободы действий.
Не доходя до моста, отец резко остановился.
- Нет, мальчишки, сегодня резвиться не придется. Лучше в другой раз поиграем. Скоро все равно стемнеет, поэтому давайте возвращаться.
Объяснив ребятам свой отказ, отец подошел поближе к воде, размахнулся и забросил веревку подальше в кусты. Сыновья не посмели ему возражать.
Кустарник был густой и непроходимый, вросший корнями в заболоченное место у реки.
- А как теперь ее достать? Она же совсем новая, зачем ты ее выбросил? - Проскулил Степка, чтобы хоть как-то привлечь к себе внимание.
Но папка не ответил.
Сам не понимая причины, Степка долго горевал о потерянной веревке и несостоявшейся прогулке, пока не заметил, что отец больше не пьет и рукотворная мебель в доме цела.