Ты распахиваешь вдруг глаза, а там точечки крошечные светятся в темноте – звёзды, одна ярче другой и луна такая, словно кусок самого вкусного сыра, что хочется взять ножик и отрезать от неё кусочек и на хлеб чёрный положить и откусить и потом ещё отрезать, пока это не сделал кто - то другой и она совсем не пропала.
.
А она убывает каждый день и вопреки всему тому, что в школе про это рассказывали, мне хочется верить, что её всё - же кто - то ежедневно на хлеб режет и ест вкусно причмокивая и запивая сладким чаем вприкуску с искрящимся светом вареньем из свежесобранных звёзд, которых из - за туч и не видно в этот день совсем, а назавтра обязательно вырастут новые и их снова кто - то соберёт там в небе и сварит компот или, может быть, джем, сладкий, блестящий, с привкусом медовой карамели.
.
А я буду смотреть на небо и завидовать ему по хорошему, потому, что он каждый день ест варенье из звёзд, пьёт сладкий звёздно - леденцовый компот и звёздный джем, и пробует луну и понимает, что вкус у неё разный у полной, слегка сладковатый, пахнущий незрелым зелёным яблоком, у убывающей до середины немножечко с кислинкой, словно с горсткой клюквы в сахаре, а у маленького тонкого месяца вкус отменного дозрелого сыра, такого, что в детстве только был. Где - то там, давно, где голые пятки по полу и когда до сыра дела совсем не было, а был интерес к леденцам и белому шоколаду...