Первый раз за свою долгую жизнь встречаю Новый год в Москве.
Она не завалена снегом, и капризно впадает то в оттепель, то в гололёд.
Но приближение торжественной полночи заметно и по количеству прохожих, обвешанных явно подарочными пакетами, и по умолкшей круглосуточной стройке метро, и по праздничным одёжкам детей, выглядывающим из-под курток и шуб...
А ещё - по ёлочным базарчикам.
Тысячи убитых деревьев в обречённом молчании стоят и ждут своих покупателей. Как девушки-невесты: кого-то возьмут замуж, а кто-то так и высохнет старой девой.
Я прохожу мимо них и думаю: а ноет ли сердце хоть у одного их порубщика, когда топор или пила валит их наземь? Их, - живых, душистых красавиц?
Мне кажется, нет.
Для этой работы нанимают тех, кто почерствей. Палачи - порода особая.
Мыслящая часть российского народа вопиёт об истребляемой варварски шустрыми китайцами тайге, - а отечественные варвары четвёртый век ежегодно уничтожают целые хвойные леса, - по прихоти и повелению приснопамятного царя Петра.
Уничтожают - и празднуют это уничтожение всем миром...
Выкашивание лесов схоже по варварству с корридой!
Новый год для меня с детства был связан со смутной ноющей тоской: мне было странно и больно видеть изо дня в день, как красивая ёлка, увешанная игрушками, блекнет, роняет иголки, и превращается в голое жалкое дерево...
Родители без тени жалости и огорчения вышвыривали его через две недели из дома на помойку...
Там же, в детстве, мне становился очевидным жестокий цинизм знаменитой классики:
"Маленькой ёлочке
Холодно зимой.
Из лесу ёлочку
Взяли мы домой..."
Маленькой ёлочке, выходит, было холодно зимой в лесу. Поэтому добрые люди срубили её и внесли в дом. Чтобы согреть. Украсили, как покойницу, полюбовались на неё... И схоронили... Как мусор...
СПАСИБО ЦАРЮ-БАТЮШКЕ ЗА ПОДАРОК РОДНОМУ НАРОДУ!
*
...А я мчусь к метро Тропарёво!
Волоку сумку с подарками в Калугу. Сейчас попрошу водителей передать детям-внукам, - самой поехать не удаётся...
Первый водитель приветливо опустил боковое стекло мне навстречу, и я прошу:
- Возьмите у меня сумку в Калугу? Заплачу, как за пассажирское место! -
Он отшатывается, и лицо его становится каменно непроницаемым.
- Нет. -
- Почему же? - удивляюсь я, - я же заплачу! -
- Нет! -
- Но скажите же! Я хочу понять - почему? -
Мужчина молча и поспешно отгораживается от меня поднятым стеклом и отворачивается...
Будто помоями облил...
Постояв ошеломлённо минут пятнадцать, иду к другому водителю-калужанину... Реакция - за исключением мелких деталей, - та же!.. Правда, человек, услышав предложение пересмотреть содержимое сумки до нитки, всё же смягчил отказ:
- Багажник полный - брать некуда... -
Но легче мне не стало...
Я пытаюсь успокоиться и оправдать этих людей: преступность... терроризм... напряжённая политическая обстановка в мире...
Поодаль прохаживается парень с сумкой... Я спрашиваю:
- А Вы не в Калугу? -
- Нет, - отзывается он, - в Белоруссию. -
Мы разговариваемся, как два товарища по несчастью, и оказывается, что мои неприятности бледнеют рядом с его печалями.
Он - гастарбайтер из Гомеля. Полгода проработал в небольшой строительной фирмочке. По устному договору. Пять месяцев им исправно платили в конце месяца. А сейчас, перед Новым годом, не дали ничего.
КИНУЛИ!
Бригада из двадцати пяти человек осталась без копейки. Обманутой. Ограбленной...
Двадцать пять человек с разбитыми мечтами о доме, о честно заработанном празднике...
...Я всегда со жгучей страстью хотела посмотреть на морды мерзавцев-воров: проявляется ли хоть искра человечности на их чугунных вывесках?
Мне кажется, что они не отличаются от обычных нормальных людей, - с какой стати? Скорей всего, они в праздничном настроении готовятся со всей страной к празднику. Бандитские их деньги не жгут руки ни им, ни их семьям!..
Парень негромко и просто рассказывает:
- Несколько раз уже уезжал с этого места в Гомель, а сегодня будто все поумирали! Стою уже два часа... -
- А если так и не будет машины, что будете делать? -
- Не знаю... Из хостела хозяин выселил, - обвинил, что курю в туалете. А я вообще не курю!.. И деньги последние отдал ребятам, которые там остались: у них ни на еду не осталось, ни на оплату проживания...
Я верующий, а вот сейчас засомневался: а есть ли Бог вообще? Не обманываю, не краду, живу по совести, - за что со мной так? -
Я незаметно горько усмехаюсь: "за что"! Да ни за что! Просто так! Тебе, мальчик, фига под нос на Новый год, а проходимцам - бонусы за подлость! "Всем сестрАм - по серьгАм"!
- Мама мне говорит: - Вспомни, как страдали святые! - продолжает он, - и голодными, и босыми ходили, - принимали всё, что послано!... -
- Ага, - думаю я, - вечно живая песня!.. Ты ещё приди туда работать дальше! Получил по одной щеке - подставь другую! -
- Так у Вас что, и на метро денег нет? - уточняю я.
- Ну да! Я же себе оставлял только на проезд сюда, - на обратную дорогу нет... - улыбается он. Кроткий такой христианин...
Мне стыдно слушать его, - будто имею какое-то отношение к его беде.
Достаю из кошелька сто рублей и даю ему:
- Хватит? Может, ещё? -
Он смущается, не хочет брать... И я всовываю бумажку ему в карман...
*
Мне пора уходить: за сорок минут я замёрзла, и потеряла надежду отправить свою сумку детям...
Прощаюсь, и ухожу с тяжёлым сердцем на автобусную остановку...
До полуночи осталось семь часов.
С НОВЫМ ГОДОМ, РОССИЯ!.. НЕЛАСКОВАЯ НАША ЛЮБИМАЯ!..
***