— Ты слышишь меня?
— Да.
Тишина разрезалась нотами знакомого до безумия голоса. Вот только было очень темно, и я с трудом могла понять, что вокруг. Хотелось спросить, прокричать: «Где я?! Что это за место такое?» — но голос точно застыл, язык слушался чьих-то неизвестных приказов. Несмотря на странную ситуацию, все остальные чувства были на редкость спокойными. Во всяком случае пока. Не было ни дрожи, ни страха. Даже страха! И это — самое странное!..
— Хорошо слышишь?
— Да, — вновь повторила я, неведомая атмосфера начинала постепенно нагнетать и запугивать. Как будто минуту назад я была в совершенно другом месте, другом мире, а потом бах — и здесь! И главное — не помню, что между. Не помню, как попала сюда. Куда это — сюда? Что это за место?
Ноги шли медленно и до сих пор не находили себе преград. Как будто это какая-то комната или зал, но очень большой и тёмный, просто свет везде вдруг исчез, или ослепла я, но по «сценарию» так и должно быть.
— Кто ты такой? — голос немного дрожал. Эмоции начинали становиться обычными, жизненными. Наваждение, полное чёрного тумана, или как подумалось ещё: сон, постепенно приобретало резкость, что было бы для сна нетипично.
— Кто ты такой? И где мы?
Ясно было одно: место вокруг большое, свободное, и голос явно мужской. Очень приятный, мягкий, но непонятного неопределённого возраста. Так можно говорить в юности, а можно и в старости — перед смертью; этот внеземной бархат, точно какая-то магия, окутал мои уши и точно украл их — в переносном смысле слова, конечно же.
— Я всё расскажу, именно за этим я здесь.
— А что должна я?
— Послушать.
Ну да. Так в целом я и догадывалась. А слепой сделали специально, чтобы на краски не отвлекалась. Или я не слепа — здесь темно? Место по цвету — ночь, ночь с самыми тусклыми звёздами, то есть совсем без них.
— Почему я здесь нахожусь?
— Чтобы услышать.
Логично!
— Ладно, я поняла. Нет смысла задавать дополнительные вопросы.
Это был, конечно, сарказм. И не знаю, сработал он или нет, но тут же кое-что изменилось — нет, темнота не разрезалась светом, всюду было также темно и тихо, уши уже сводило от этой гнетущей пытки, хорошо, нет, что я говорю? — чудовищно хорошо было лишь в тот момент, когда говорил незнакомец.
Изменения коснулись того, на что уже не было шансов рассчитывать. Внезапно пришли ощущения, или они были и раньше, просто не ощущались так сильно — не знаю. Просто до этого момента я осторожно ступала по чём-то, потом стояла и думала, а теперь ещё кое-что ощущала. Явно человеческая рука обхватила мою холодную дрожащую руку, и она была тёплой, намного теплее моей.
— Надо было сделать так раньше, — точно объяснил незнакомец. И добавил: — Нет, меня не стоит бояться. Я знаю, точнее могу догадаться, только догадаться, что чувствуешь ты, или хотя бы думаешь, но я не причиню вреда и не сделаю ничего плохого. Я хочу с тобой просто поговорить. Ничего более.
Обладатель таинственного голоса стоял за самой спиной и, казалось, дышал прямо в спину. От этого он и был так реален, по телу пробежали мурашки, кинуло в холодный пот, начало кидать — я вовремя сказала себе успокоиться.
— Я всего лишь хочу, чтобы ты знала, что не одна.
— Но это не так. Я ничего не могу с этим сделать…
— Поверь мне.
— Но как? Если ты знаешь мою жизнь и то, что в ней сейчас происходит, знаешь и то, как с этим всем тяжело.
Словесного ответа не последовало, но руку сжали сильнее, тепло окутало сначала ладонь, а после поднялось до плеча.
— Ответь мне, кто ты? Возможно, тогда всё начнёт казаться намного понятнее. Если можешь. Если разрешено, — зачем-то добавила после.
И тут же вспыхнул небольшой луч. Нет, светлее в этом пространстве по-прежнему не стало, но некий прожектор осветил лицо и силуэт моего незнакомца, обладателя до боли знакомого голоса. И внешность внесла некоторую ясность, хотя и не ответила до конца. Это был человек, довольно привлекательный и ещё молодой, с приятным живым лицом и явно заколдованными глазами. Собственно, это они, их взгляд и были чуть-чуть знакомы. Взгляд любви, облик моего идеала читался в них, того самого, о котором когда-то я фантазировала.
— Не могу назвать имени.
Я кивнула.
— Значит, пока и не надо.
— Не срок. Но после ты узнаешь, мы ещё встретимся.
— Мы встретимся? — пробормотала, по сути повторила я.
— Да.
— Но когда, где? Скажи мне.
— Сначала я расскажу о другом. Прими все слова на веру. Просто поверь, хорошо? Потом думай о них сколько хочешь. И что хочешь. На это у тебя много дней.
Я — не совсем тот, кем могу показаться на первый взгляд, но и сказать до конца, кто, не имею, увы, дозволения. Поэтому поверь на слово, нет, лучше поверь своим чувствам. Что скажут они — то и будет, так будет, поверь своему сердцу, если ты слышишь его.
Любопытное сравнение и, наверное, довольно банальное, и красноречивое в таких ситуациях. Конечно, я слышала, как задыхалась ещё минуту назад от волнения, но какие-то слова — ничего, увы, никаких знаков, решений.
— Ты можешь обращаться ко мне, если что-то случилось. Что бы ни случилось с тобой.
— И где бы я ни была?
— Да.
Хотелось передразнить и заговорить об этом странном месте, но в какой-то миг я поняла, что не надо менять ход событий, лучше об этом молчать. И я смолка.
— Ты можешь задавать вопросы, ответы всегда найду. Какие они — это уже выше нас, но ответы ты получишь на всё, обещаю. Просто скажи во сне, что тревожит тебя, или перед сном. Днём не имею такой силы для помощи. Вижу вопрос в глазах, но попрошу подождать, не перебивать и дослушать: Что бы ни случилось, я буду рядом. Ты это должна знать, как правило. Просто запомни, забудь про своё одиночество и в чём иногда не везёт!
— Но если…
Напрасно его перебила. Колдовской красоты глаза с печалью оглядели меня, по-прежнему пребывающую в густом непролазном чёрном тумане. Уже не слепую, что ж, хорошо и на том, но всё ещё холодную и испуганную.
— Ты не одна, покуда есть я. А наши жизни невиданно связаны. Любая твоя мысль, фантазия — есть моя мысль. Поэтому и говорю — я всё знаю.
— Но как же так: я не одна, когда в жизни полное одиночество?
— Это только вокруг. Главное, чтоб не внутри… А внутри ты никогда не будешь одна, потому что у тебя есть твоя муза…
Последнее слово, сказанное этим прекрасным голосом и услышанное мной, на какое-то время всё-таки успокоило, а после пришло другое — как будто кто-то с силой схватил за обе руки и за волосы, потащил с силой вверх или вниз. …И я проснулась. За окном — ночь. Темнота такая же, как недавно, только не тишина — часы тикают и сердце почти в ушах.
…О том, что в нас уже заложено всё, что нам надо, я слышала много раз — доводилось соглашаться, но верить — как-то не приходилось. Это казалось сомнительной философской выдумкой тех, кто просто смирился с одиночеством или любым другим лишением, невезением и просто так себя успокаивал. Но неверие — опять же мысль. У меня не было никаких доказательств. А теперь появилась тайна.
Это была подозрительно символичная сцена, она пронеслась перед глазами и долго ещё была в голове, но это не голоса в голове, если так, это голоса мыслей.
Говорят же, что нужное всё у нас есть, оно, действительно, есть, оно в нас, внутри нас. Но в это сложно поверить до тех самых пор, пока не распахнётся глубокий внутренний мир, пока не станет явным всё то, что кроется в темноте, тишине, задавлено гнётом реальности, отодвинуто нею в тень и забыто! Иногда это очень сложно. Но это есть. В каждом из нас. Надо только увидеть…
Севастополь, 2 — 3 января 2020, 418